Разоблачение государственной измены (джен)

Лосано въехал в Сан-Педро во второй раз за две ночи. Деревня казалась вымершей. Даже в захудалой таверне в центре царили тьма и тишина. Время близилось к десяти, и Лосано подумал, что в таком сонном уголке люди рано отходят ко сну. Он крадучись пробрался к окраине, туда, где приютилась хижина Лолиты. Слабый свет, пробивающийся сквозь щели, говорил о том, что в доме кто-то есть. Привязав лошадь поодаль, Лосано подкрался к двери и, затаив дыхание, осторожно откинул грубое одеяло, служившее занавеской. Лолита была одна. Сидя на низенькой табуретке перед осколком зеркала, вделанным в стенную нишу, она тихонько мурлыкала себе под нос, медленно расчесывая свои иссиня-черные волосы. Лосано терзался вопросом: где же Урести? Все еще скрывается от Хидальго или уже вернулся в Сан-Педро? Решившись, Лосано откинул полог и шагнул внутрь. Лолита вздрогнула и обернулась, а, увидев Лосано, отпрянула на пару шагов.

— Чего тебе нужно? — прошептала она с испугом. — Ты не имеешь права так врываться.

— Где он? — спросил Лосано.

— Его здесь нет, — ответила она, шмыгнув носом. — Разве не видишь?

— Где он? — повторил Лосано, напирая.

— Я не знаю, — отвернулась Лолита, избегая его взгляда.

— Ты лжешь, — Лосано сделал шаг вперед, его тень нависла над ней. — Говори, где он.

— Нет! — вскрикнула Лолита. — Я говорю правду, я не знаю!

Лосано, не церемонясь, схватил ее за запястье, развернув к себе. Расческа выпала из ее ослабевших пальцев, глухо стукнувшись о глиняный пол.

— Ты делаешь мне больно! — взвизгнула она, отчаянно пытаясь вырваться.

— Ты скажешь мне, где он… сейчас же! — прошипел Лосано, сжимая ее запястье до боли. — Он поехал в Лос-Анджелес, так?

Лолита молчала, лишь яростно отбивалась свободной рукой, тщетно пытаясь освободиться. Лосано, наконец, перехватил и второе запястье, заломив ее руки за спиной.

— Хорошо, — процедил он сквозь зубы. — Если ты не скажешь мне, ты скажешь магистрадо.

Он потащил ее к двери, а Лолита, не прекращая сопротивляться, закричала во весь голос.

В тот самый момент, когда Лосано выволок женщину к выходу, занавеска взметнулась в сторону, и в дверном проеме возникла темная, угрожающая фигура Урести. Лосано отдернул Лолиту от двери, но из хватки не выпустил. Урести, сузив глаза, произнес ледяным тоном:

— Отпусти ее.

В его голосе не было тени сомнения, лишь сталь и решимость.

— Не отпущу, пока не передам послание от магистрадо, — грызнулся Лосано, удерживая Лолиту. Одной рукой он сжимал ее, а другой потянулся за пистолетом, спрятанным под курткой.

Не сдвигаясь с места и продолжая загораживать вход, Урести скрестил руки на груди.

— Что за послание? — спросил он.

— Магистрадо недоволен твоим неповиновением. Ты не должен больше этого делать. Он в ярости из-за того, что произошло сегодня вечером, — отрезал Лосано.

— Из-за того, что произошло сегодня вечером? — в голосе Урести прозвучало неподдельное удивление. — О чем ты говоришь?

— Ты прекрасно знаешь, о чем, — процедил Лосано. — Просто чудо, что ты не убил магистрадо этим выстрелом. Если бы сеньор Сантьяго не был так проворен, он был бы уже мертв. По причинам, которых я не понимаю и с которыми не согласен, он готов закрыть глаза на твое пристрастие к выпивке, но этому должен быть положен конец. Он будет решать, когда и где появится Зорро, а не ты.

— Давай внесем ясность, — медленно произнес Урести, его глаза опасно сузились. — Ты думаешь, что это я стрелял сегодня в магистрадо?

— С его собственных слов, — парировал Лосано. — Он сказал мне, что ты промчался через пуэбло и выстрелил в него.

— Его там не было, — вмешалась Лолита, бросаясь на защиту Урести. — Он все время был здесь, со мной.

— Где же он был, когда я только что вошел в твою хижину, а? — Лосано презрительно посмотрел на нее сверху вниз. — Он появился здесь только после моего прихода, — он многозначительно перевел взгляд на Урести. — Я думаю, он был в Лос-Анджелесе. Разве не так? Видите? Он все еще носит черную одежду.

Урести оглядел себя.

— Ты ошибаешься, Лосано, — сказал он. — Лолита забрала остальную мою одежду. Это все, что у меня осталось.

— Да! Я забрала его одежду, — воскликнула Лолита. — Она была в лохмотьях. Я ее сожгла.

— Удобная история, — усмехнулся Лосано, встряхивая Лолиту. — Хватит врать!

Ярость Урести росла с каждой секундой, наблюдая за тем, как грубо обращаются с Лолитой.

— Меня там не было, и я не стрелял в магистрадо, — прорычал он. — Теперь отпусти Лолиту!

Он сделал два шага к Лосано, который отступил назад, выхватывая пистолет. Лолита все еще отчаянно вырывалась из его хватки. Урести замер, сжимая и разжимая кулаки, испепеляя Лосано взглядом.

— Магистрадо не знает, что он видел? — саркастически переспросил Лосано, чувствуя, как гнев закипает в его груди. — Разве на его шляпе нет дырки от твоей пули?

Урести лишь угрюмо нахмурился. Лосано продолжил:

— Я здесь только потому, что меня прислал магистрадо. Он приказал мне следить за твоим послушанием, чтобы ты ничего не делал без его прямого приказа, — Лосано презрительно оглядел Лолиту. — Думаю, я заберу твою женщину с собой и оставлю ее у себя. Если ты хочешь снова ее увидеть, не совершай больше таких ошибок, как сегодня вечером… иначе с ней может случиться что-то неприятное. Ты меня понял?

— Ты отпустишь Лолиту, — прорычал Урести. — Сейчас же.

— Нет! — выкрикнул Лосано и начал толкать Лолиту вдоль стены, не сводя пистолета с Урести. — Она пойдет со мной, — он пытался добраться до двери вместе с женщиной и покинуть хижину. — Я сказал магистрадо, что ему нужно найти другого Зорро, — проговорил он, продолжая двигаться к выходу. — Я сказал ему, что тебе нельзя доверять, но он ответил, что возьмет твою женщину, и это поможет тебе держать себя в руках. Я подчиняюсь приказам, даже если ты этого не делаешь.

Урести отступил от двери, внимательно изучая Лосано. Затем его глаза снова сузились, словно его осенила какая-то мысль.

— А, я понимаю, в чем дело. Ты завидуешь моему успеху. Ты хочешь избавиться от меня, не так ли? Ты боишься, что однажды я займу твое место у магистрадо, — указав пальцем на Лосано, он продолжил: — Я думаю, это ты переоделся разбойником и выстрелил в магистрадо. Ты надеялся, что меня обвинят и я окажусь в немилости у магистрадо, не так ли? Может, ты даже хочешь меня убить?

— Ты пьян или сошел с ума, — отрезал Лосано, не отрывая взгляда от Урести. — Или и то, и другое.

— В данный момент я не являюсь ни тем, ни другим, — парировал Урести. — Но теперь я вижу, что магистрадо поступил не так, как ты ожидал. Я все еще нужен ему, не так ли?

Лосано промолчал. Урести расхохотался.

— Он приказал тебе прийти сюда, чтобы вернуть меня в строй, но тебе на самом деле нужен повод убить меня, не так ли? Ты боишься меня, Лосано. Боишься конкуренции за благосклонность магистрадо? — он насмешливо расхохотался. — Это признак слабости, Лосано. А я здесь не для того, чтобы быть слабым. Теперь я вижу, что ты хочешь спрятаться за моей женщиной, чтобы защитить себя. Не думаю, что магистрадо приказал тебе забрать ее у меня.

— Мне все равно, во что ты веришь, — отрезал Лосано. — Я отвезу ее в Лос-Анджелес, а ты останешься здесь, пока не получишь дальнейшие указания от сеньора Сантьяго. Не двигайся, иначе мне придется стрелять.

Он начал пятиться из хижины, таща за собой Лолиту.

— Отпусти ее! — взревел Урести, бросаясь на Лосано.

Он не собирался позволить ему забрать Лолиту. В то же мгновение Лолита оттолкнула Лосано, и пистолет выстрелил в воздух. Урести набросился на Лосано, и все трое рухнули на земляной пол хижины. Лолита извернулась и сумела освободиться, но Урести и Лосано продолжали яростно бороться, катаясь по полу в клубах пыли. Урести был намного выше и крепче Лосано, и, хотя Лосано был опытным бойцом, он не мог долго сопротивляться более сильному противнику. Кулаки Урести снова и снова обрушивались на челюсть и живот Лосано, в то время как его удары не причиняли Урести серьезного вреда. Урести схватил Лосано и с силой ударил его по лицу, отбросив его на пол рядом с маленькой табуреткой, на которой сидела Лолита, когда он впервые увидел ее сегодня вечером. Схватив табурет за ножку, Лосано изо всех сил размахнулся и ударил Урести по голове, когда тот бросился на него, повалив более крупного мужчину на землю. Задыхаясь и держась за живот, Лосано с трудом поднялся на ноги. Он не мог выпрямиться и остался стоять, согнувшись в три погибели. Он взглянул на Урести, лежащего на земле без движения, но тут заметил Лолиту с ножом в руке. Она встала на защиту Урести и угрожающе надвигалась на Лосано.

Лосано едва держался на ногах, покачиваясь. Заметив его слабость, Лолита бросилась на него с ножом. Лосано отшатнулся назад, вылетел сквозь занавеску и рухнул в грязь за пределами хижины. Со стоном он перекатился на бок, попытался встать на ноги, но снова опустился на колени. Лолита все еще преследовала его с ножом в руке. Он не мог с ней бороться. Он мог думать только о том, как спастись. Он пополз от нее на коленях и одной руке, держась за живот другой рукой. Лолита вскоре прекратила погоню и убежала обратно в хижину. В тот момент она была больше обеспокоена Урести, чем Лосано. Лосано воспользовался возможностью и подполз к своей лошади. Задыхаясь, он подтянулся, ухватившись за стремя, а затем за луку седла. Каким-то чудом ему удалось забраться в седло, хотя он едва не упал снова. Он вонзил шпоры в бока лошади, желая лишь одного — как можно скорее убраться из Сан-Педро и вернуться в Лос-Анджелес.

-Z-Z-Z-

Тио как раз собирался ложиться спать. Он отставил в сторону последний стакан и взял подсвечник. Дела шли хуже некуда, но сегодня вечером в таверну заглянули вакеро. Разговор вертелся вокруг покушения на магистрадо и суда над Диего де ла Вегой. Тио всегда был не прочь послушать свежие новости, но даже его утомила эта заезженная тема. Впрочем, вакеро купили столько вина, что сердце его немного оттаяло. Подвыпившая компания исчезла за несколько минут до одиннадцати, и в таверне воцарилась тишина. Подавив зевок, Тио направился к лестнице.

Он остановился, услышав странный глухой стук, донесшийся из входной двери. Любопытство заставило его подойти и осторожно приоткрыть дверь. Подняв свечу, он попытался разглядеть что-нибудь в непроглядной темноте площади. И тут же отпрянул назад, когда чья-то рука или нечто иное схватило его за ногу. Опустив свечу, он увидел человека, распростертого на пороге таверны. Приглядевшись, в тусклом свете он узнал лицо сеньора Лосано. Опустившись на колени, Тио поставил подсвечник на пол и бережно приподнял его голову и плечи.

— Сеньор! — воскликнул он. — Сеньор Лосано, что случилось?

— Магистрадо, — выдохнул Лосано. — Я должен поговорить с магистрадо... — и потерял сознание.

Бросив взгляд через плечо, Тио заорал во все горло:

— Мария! Мария! Скорей сюда!

Из задней комнаты, где стояла ее скромная кровать, выбежала испуганная Мария.

— Да, сеньор? Что случилось? Что не так?

— Беги за доктором, Мария! — приказал Тио. — А потом скажи магистрадо, что сеньор Лосано ранен и хочет с ним поговорить. Живо!

— Да, сеньор, — пролепетала Мария. С широко раскрытыми от ужаса глазами она перешагнула через распростертое тело и умчалась в ночную тьму.

Тио обхватил Лосано за плечи и втащил его в таверну, захлопнув дверь. Схватив скатерть, он свернул ее и подложил под голову сеньора. Зажег еще несколько свечей, расставив их на столах поблизости. Лицо Лосано было обезображено побоями, опухло и покрылось зловещими багрово-синими кровоподтеками. Он по-прежнему не приходил в себя. С тревогой Тио выглянул в дверь таверны, намереваясь позвать доктора. К счастью, он увидел, как тот спешит через площадь от своего дома. В темноте нельзя было разглядеть, нашла ли Мария магистрадо.

— Доктор, заходите, — казал он, когда Авила приблизился. Он указал на Лосано, лежащего без сознания на полу, и они оба вошли в таверну.

— Что произошло? — спросил Авила, опускаясь на колени рядом с неподвижным телом.

— Не знаю, — ответил Тио. — Я нашел его в таком состоянии. Ему хватило сил лишь попросить позвать магистрадо, а потом он потерял сознание.

Пока доктор осматривал Лосано, дверь таверны снова распахнулась, и в помещение вошел магистрадо, а за ним робко жалась Мария. Сантьяго был наспех одет, но не забыл прихватить свою неизменную шпагу. Окинув взглядом сцену, он обратился к доктору.

— Как он, доктор Авила?

Авила закончил ощупывать руки и ноги Лосано и ответил:

— Кажется, ничего не сломано, Ваше Превосходительство, но его жестоко избили. Сейчас он без сознания, но я не думаю, что его жизни что-то угрожает.

— Его можно переместить? — спросил Сантьяго.

— Да, можно, если действовать осторожно, — ответил Авила.

— Хозяин, ступайте в казарму и сообщите сержанту Гарсии, что я хочу видеть его и двух улан немедленно, — приказал Сантьяго. — Я отвезу сеньора Лосано к себе домой, где о нем смогут как следует позаботиться.

— Да, магистрадо, — ответил Тио и поспешил в казарму.

— Мммпфхх… — пробормотал Лосано, казалось, немного приходя в себя. Он начал бессвязно мотать головой.

Доктор Авила придерживал его голову и произнес:

— Сеньор Лосано? Вы меня слышите? Это доктор Авила. Лежите спокойно. Вот так. Просто полежите спокойно. Все хорошо.

Лосано замер, несколько раз моргнул и попытался сфокусировать взгляд.

— Магистрадо? — переспросил он, хрипя.

Опустившись на колени рядом с Лосано, Сантьяго сказал:

— Да, сеньор Лосано. Я здесь. Не говорите. Вам нужно отдохнуть.

— Я должен...

— Не сейчас, — твердо сказал Сантьяго. — Что бы вы ни хотели сказать, это подождет.

Казалось, это пробило туман в сознании Лосано, и он слабо кивнул, прежде чем снова потерять сознание. Это удовлетворило Сантьяго. Он боялся, что Лосано может сказать что-нибудь компрометирующее в присутствии доктора, находясь в таком состоянии. Он задавался вопросом, что могло случиться с Лосано. Неужели он попал в засаду бандитов на обратном пути из Сан-Педро?

В этот момент вошли сержант Гарсия и его люди. Гарсия отдал честь и доложил:

— Вы звали меня, Ваше Превосходительство?

— Да, сержант. Я хочу, чтобы ваши люди немедленно доставили сеньора Лосано ко мне домой.

— Слушаюсь, магистрадо, — ответил Гарсия. Он внимательно посмотрел на лежащего без сознания мужчину и спросил: — Что случилось с сеньором Лосано?

— Мы не знаем, сержант, — ответил Сантьяго. — Сейчас я хочу только одного — отнести его домой, где о нем смогут позаботиться. Живее.

— Так точно, магистрадо! — сказал Гарсия. Он отдал указания своим людям, и вскоре они уже несли Лосано на руках. Все, кто был в таверне, последовали за ними в дом Сантьяго.

— Куда нам его положить? — спросил Гарсия, когда они вошли в дом.

— В эту комнату. Сюда, — сказал Сантьяго, указывая на комнату, которая когда-то была спальней Грасилии.

Уланы внесли Лосано в комнату и положили на кровать. Сантьяго зажег свечу на маленьком столике у кровати.

Доктор Авила заметил, что вся мебель в комнате была заменена. Почти ничего не осталось от тех вещей, которые были здесь, когда сеньора Грасилия была ее унылой обитательницей. Казалось, сеньор Сантьяго сознательно пытался стереть все воспоминания о своей дорогой покойной жене. Он отмел эти мысли в сторону и подошел, чтобы еще раз осмотреть пациента.

Окинув взглядом всех присутствующих, Сантьяго произнес:

— Благодарю всех за заботу. Сержант, вы и ваши люди можете возвращаться в казарму. Когда капитан Хидальго вернется из патрулирования, скажите ему, что я хочу, чтобы он немедленно явился ко мне.

Гарсия отдал честь, подтверждая получение приказа. Сантьяго продолжил:

— Остальные тоже могут идти. Мы с доктором позаботимся о сеньоре Лосано.

Все в последний раз взглянули на Лосано и покинули комнату. Сантьяго жестом подозвал своего слугу, который прибежал посмотреть, что за шум, и велел ему проводить гостей. Затем Сантьяго вернулся к постели, чтобы узнать, что скажет доктор.

— Ну? — спросил он.

— Не знаю, Ваше Превосходительство, — ответил Авила. — Он может оставаться в таком состоянии еще долго, а может прийти в себя в любой момент. Трудно сказать.

— Но ему не угрожает непосредственная опасность?

— Нет, я бы так не сказал, — ответил Авила.

— Тогда почему бы вам не вернуться домой и не продолжить прерванный сон, пока я и мой слуга присмотрим за сеньором Лосано? — Увидев нерешительность в глазах Авилы, он добавил: — У меня есть некоторый опыт ухода за больными, доктор. Не волнуйтесь.

Авила грустно улыбнулся и кивнул. Он взял свою сумку.

— Вы позовете меня, если что-нибудь случится? — спросил он.

— Да, да, доктор, — сказал Сантьяго, выпроваживая доктора из комнаты. — Будьте уверены, вы узнаете об этом первым.

Он махнул рукой своему слуге, приказывая выпустил доктора. Ему не терпелось узнать от Лосано, что же все-таки произошло, и он не хотел, чтобы Авила путался под ногами. Отпустив слугу, он запер дверь и подошел к постели Лосано.

— Лосано, — проговорил он, легонько похлопывая мужчину по щеке. — Лосано, проснись же, — он похлопал чуть сильнее. — Проснись.

— М-м-м-м, — промычал Лосано, силясь сфокусировать взгляд. — Где я?

— Это Сантьяго. Ты у меня дома, — ответил Сантьяго. — Что с тобой стряслось?

— Магистрадо? Это вы? — спросил Лосано, моргая.

— Да, это я. Рассказывай! Что случилось?

Лосано попытался приподняться на подушках, и Сантьяго наклонился, помогая ему. Лосано осторожно ощупал свое лицо и поморщился от боли. Он откашлялся и хрипло выдохнул:

— Урести пытался убить меня, магистрадо.

К этому времени Лосано уже мысленно приговорил Урести. Он позаботится о том, чтобы Сантьяго отдал приказ об уничтожении этого мерзавца. Болело все его тело, а то, что не болело, отзывалось мучительной пульсацией.

Сантьяго не был полностью удивлен услышанным. Однако, его размышления прервал настойчивый стук в дверь.

— Да? Что там такое? — раздраженно бросил он.

— Это капитан Хидальго, — донеслось из-за двери.

— Входите, капитан, — скомандовал Сантьяго, поворачиваясь к Лосано.

Хидальго распахнул дверь и одним проницательным взглядом оценил плачевное состояние Лосано. Бесшумно прикрыв за собой дверь, он замер в молчаливом ожидании на противоположной стороне кровати, напротив Сантьяго.

Тем временем, снаружи, словно ночная тень, к окну бесшумно подкрался человек. Сняв шляпу, он прильнул к стеклу, стараясь уловить каждое слово. Он не мог открыть окно, опасаясь быть обнаруженным, но, прижавшись ухом к холодному стеклу, он жадно ловил обрывки разговора. Он слушал, затаив дыхание.

— Расскажи мне все, что произошло, — тихо произнес Сантьяго, глядя на измученного Лосано, лежащего на кровати.

Лосано, сбивчиво и с трудом подбирая слова, поведал свою историю. Когда он закончил, Сантьяго уже не сомневался: Урести напал на Лосано из-за того, что тот передал ему приказ, исходивший от самого Сантьяго. Приказ, который пришелся Урести не по душе. Лосано утверждал, что Урести был пьян, но это не могло служить оправданием. Он становился все более наглым, самоуверенным и явно агрессивным, стремясь делать все по-своему. Сантьяго не мог этого допустить. Его планы были слишком тщательно выстроены, чтобы позволить какому-то агенту выходить из-под контроля. Похоже, угроза виселицы за пособничество «Орлу» больше не действовала на этого человека. Его нужно было устранить. И устранить немедленно, пока он не предпринял новую попытку покушения на магистрадо. Сегодня он уже пытался убить Лосано, и кто мог поручиться, что, проезжая через город этим вечером, он не вынашивал планы убийства самого Сантьяго? Лосано клялся, что прибыл в Сан-Педро раньше Урести и что, когда тот появился, на нем все еще были черная рубашка и брюки костюма Зорро. Не было никаких сомнений: он действительно был в костюме разбойника в маске этим вечером, хотя и отрицал это. Сантьяго пристально смотрел на Лосано, который изо всех сил пытался не потерять сознание. Лосано никогда не лгал ему, за все время их знакомства. Он знал его лучше, чем кто-либо другой. Темные глаза Сантьяго впились в глаза Лосано, пытаясь проникнуть в самую суть. Лосано выдержал этот взгляд, и Сантьяго поверил ему. Он резко повернулся к Хидальго, который внимательно слушал.

— Капитан, — отчеканил Сантьяго. — Вы немедленно отправляетесь в Сан-Педро и находите Урести. Находите и убиваете его. Используйте любое оправдание, какое пожелаете. Вы — помощник в моем офисе. Предъявите ему любые обвинения, какие вам вздумаются. Он — разыскиваемый преступник. Убийца. Бывший агент «Орла». Меня не волнует. Я поддержу вас, какие бы причины вы ни назвали для его устранения. Я просто хочу, чтобы он был мертв.

— Да, магистрадо, — ответил Хидальго. — Я возьму с собой нескольких человек и...

Но Сантьяго прервал его на полуслове:

— Нет! Ты пойдешь один. Сейчас я могу доверять только тебе и Лосано. Я не хочу, чтобы кто-либо еще был в это втянут. Слишком многое поставлено на карту, чтобы рисковать, доверяя тем, в ком я не уверен. Ты справишься, если не станешь недооценивать возможности Урести. Не рискуй с ним. Просто убей его быстро.

Лосано приподнял голову и произнес:

— Иди в глинобитную хижину его женщины, на самой окраине города. Узнаешь ее по выцветшему зеленому одеялу над входом. Если его там не будет, она знает, где он, — и он обессиленно откинулся на подушку.

— Помните, капитан, я щедро вознаграждаю тех, кто хорошо работает, — многозначительно произнес Сантьяго. — Сеньор Лосано может это подтвердить.

Лосано слабо кивнул.

— Да, магистрадо, — сказал Хидальго. — Я возьму свежую лошадь и отправлюсь в путь немедленно. Сержант Гарсия будет отвечать за казармы до моего возвращения.

Лосано наблюдал, как Сантьяго провожает Хидальго до двери. Он с облегчением закрыл глаза. Ему это удалось, и теперь Урести был практически мертв. Хидальго позаботится об Урести, и тот заплатит своей жизнью за то, что он сделал. Лосано гордился собой, что смог провернуть это. Обманывать Сантьяго было невероятно опасно. Но он сделал это. Он отомстит. Однако чем дольше он лежал, тем более туманными становились его мысли. Ему показалось, что он услышал, как Сантьяго вернулся в комнату, но у него не было сил открыть глаза. Он погрузился в беспамятство.

Сантьяго еще раз подошел к кровати и пристально посмотрел на своего раненого агента. Он не мог понять, как Лосано вообще удалось выжить после нападения Урести. Урести был сильным и ловким мужчиной. Сантьяго склонил голову набок. Он начал сомневаться в правдивости истории Лосано. Но, с другой стороны, Лосано был весьма убедителен, рассказывая свою версию событий.

— Лучше бы тебе говорить мне правду, — прошептал он бессознательному Лосано.

Повернувшись, он вышел из комнаты и направился к камину в зале. Огонь в нем давно погас. Роберто зажег несколько свечей, и в комнате стало достаточно светло.

«Будь проклят этот Урести, — подумал Сантьяго, ударив кулаком по каминной полке. — Я еще не закончил с ним. Что нашло на этого человека, что он так потерял самообладание? Он всегда был трудным, но не настолько».

Он вспомнил о Лолите. Должно быть, все дело в этой женщине, Лолите. Урести всегда был без ума от нее. Напиваясь и слушая ее шепот на ухо, он, должно быть, решил, что ему больше не нужно бояться магистрадо. Но зачем продолжать притворяться Зорро и разыгрывать месть от имени Диего де ла Веги? В этом не было никакого смысла. Если бы он хотел убить магистрадо, у него было предостаточно возможностей сделать это. Возможностей, не связанных с риском быть застреленным солдатами в казарме. Сантьяго покачал головой.

— Должно быть, он был пьян в стельку, — пробормотал он.

Что ж, теперь это уже не имело значения. Хидальго устранит Урести, и на этом все закончится. Сантьяго надеялся, что Хидальго хватит ума понять, что Лолиту тоже придется убрать. Она знала слишком много. Он поджал губы и кивнул сам себе. Хидальго знает, что делать.

Сантьяго начал расхаживать перед камином, погрузившись в раздумья. Ему нужно было пересмотреть свои планы и решить, что делать дальше, когда у него больше не будет Зорро. На первый взгляд, он не видел ничего, с чем не смог бы справиться. Дон Алехандро погряз в горе и жалости к себе. Зорро мог подождать, пока старик не лишится всего своего имущества. Не нужно было подталкивать старика. Печаль и уныние сделают это за него, как он и предполагал. Лосано, благодаря своему таланту шептать нужные слова в нужные уши, мог поддерживать слухи о Зорро, собирающем свои армии в дальних горах. А если понадобится, можно будет выбрать другого человека, который наденет черную одежду и будет ездить в маске, вселяя страх в сердца жителей округа. Он уже решил, что его следующей целью станет дон Альфредо. Дон Альфредо уже подвергался нападению всадника в маске, когда похитили его сына, и он не захочет снова рисковать своей семьей. Да, потребуется внести некоторые коррективы, чтобы обойтись без Урести, но это было вполне осуществимо. Тем не менее, Сантьяго испытывал злость на Урести за то, что тот нарушил его тщательно продуманные планы. Почему они все не могли просто делать то, что им приказано?

— Роберто! — позвал он.

— Да, сеньор Сантьяго, — сказал Роберто, появляясь в коридоре.

— Ты останешься с сеньором Лосано на ночь и позаботишься о нем. Я иду спать. Немедленно сообщи мне, если он очнется и будет звать меня.

Роберто поклонился.

— Да, сеньор Сантьяго. Я сразу же приду к вам.

Бросив последний взгляд на все еще лежащего без сознания Лосано, Сантьяго расстегнул куртку и направился в свою спальню.