Новые путешествия (джен)

Предисловие от Сондры Маршак и Мирны Кулбреат

Наша личная охота оказалась удачной — как на истории в дремучих дебрях вселенной «Звёздного пути», так и на предисловия, которым звёзды и создатели сериала любезно уделили время, выразив тем самым благодарность фанатам.

И всё же часть добычи ускользнула от нас. Без антологии из ста с лишним историй было бы невозможно включить по слову от каждого из многочисленных второстепенных персонажей или малоизвестных членов команды «Энтерпрайза», у которых появились поклонники в фэндоме «Звёздного пути».

Тем не менее, они являются важной частью феномена «Звёздного пути» и должны быть представлены здесь. На любой конвенции можно увидеть, как фанаты разыскивают фотографии и памятные вещи с изображениями любимых актёров. Роль была сыграна в сериале, возможно, только один раз, много лет назад, но всё равно актёра сразу узнают на съезде или когда видят в другом телевизионном шоу. Он или она, скорее всего, вспоминает свою роль в «Звёздном пути» с нежностью — возможно, даже как кульминационный момент в карьере.

Практически каждый актёр второго плана удостоился внимания фанатов: клингонский злодей, ромуланский коммандер, робот, даже монстр. О большинстве из них были написаны фанфики. Некоторые из них стали «легендой» — их приглашали в качестве гостей на конвенты, где принимали с большим энтузиазмом, о других написали десятки историй.

К примеру, то, что мы могли бы назвать вулканским фэндомом, захватило воображение многих фанатов, как и вся идея вулканской культуры, вращающаяся вокруг Спока.

Только три из семидесяти девяти эпизодов сериала дали нам представление о других вулканцах, но они ярко запечатлелись в нашей памяти: Т’Принг — предполагаемая жена Спока (Арлин Мартел); Т’Пау с Вулкана — строгий лидер (Селия Ловски); посол Сарек — вулканский отец Спока (Марк Ленард); Аманда — человеческая мать Спока (Джейн Уайетт); Сурак — древний вулканский философ-пацифист (Барри Этуотер); даже Стонн (Лоуренс Монтейн), который заполучил в жёны T'Принг и, возможно, пожалел об этом.

Арлин Мартел часто появляется на конвентах и отвечает на вопросы фанатов как от своего имени, так и от имени Т’Принг, и непревзойдённо справляется как с первым, так и со вторым. Марк Ленард в роли серьёзного и могущественного Сарека — неизменный фаворит поклонников (и один из немногих, кто сыграл две роли в «Звёздном пути». Помимо вулканского посла он также отметился в роли коммандера ромуланского звездолёта в серии «Равновесие страха»).

Интерес, который вышеупомянутые и другие звёзды по-прежнему проявляют к «Звёздному пути», и серьёзность, с которой они относились к своим ролям тогда и сейчас — их личная заслуга, и мы уверены, что они тоже хотели бы выразить благодарность фанатам за неисчерпаемый интерес. Давайте же и мы выразим благодарность за прекрасные роли им лично.

Возможно, уместно, что мы делаем это в качестве введения к рассказу об ещё одном вулканском обычае. В некотором смысле вулканская культура сама по себе является звездой вселенной «Звёздного пути». Интерес к ней со стороны фанатов уникален; о ней написано много произведений: трилогии, эпосы, оды, сонеты.

Однако это не так уж и удивительно. Она «увлекательная» культура и в некотором смысле олицетворяет все инопланетные культуры, которые мы видели в «Звёздном пути». Чего только стоит «бесконечное разнообразие в бесконечных комбинациях» — вулканская философия, которую разделяют и некоторые из нас — людей.

Итак, вот история о том, как один человек не совсем в восторге от такого разнообразия. Удачной охоты!

* * *

Дорис Биитэм

Охота

Ринеджэлт. Пограничная планета — кольцо поселений, растянувшееся на несколько сотен километров, окружённое практически неисследованной терра инкогнита. Здесь не слишком-то большой выбор, чем заняться в увольнительной: можно совершить увлекательную пешую прогулку, поохотиться или поставить палатку, наслаждаясь девственно чистой природой. Самые искушённые могли пропустить стаканчик-другой в одном из портовых городков с антуражем американского Запада трёхсотлетней давности.

— Ты стареешь, Маккой, — сказал себе главный врач «Энтерпрайза». Первозданная атмосфера, где бы она ни была — на природе или в колоритном местном городке — его не интересовала. Возможно, он даже не стал бы себя утруждать посещением подобных мест вовсе и остался на корабле.

Дверь лазарета со свистом открылась.

— С кем из парней пойдешь вниз, Боунс? — спросил Джеймс Кирк. Что ещё может так порадовать капитанское сердце, нежели стабильная орбита у дружественной и безопасной планеты и — пусть и временно — сброшенная с плеч ответственность за четыреста тридцать членов экипажа. В общем, к вопросу отправки в увольнительные капитан подошел основательно, проявив завидную энергию. Аргументируя это, конечно же, возможностью отдохнуть и прекрасно провести время.

— Ни с кем. Мне отпуск не нужен, — открестился Маккой. — Пусть идут те, кто действительно хочет оторваться.

— Небольшой отдых тебе не повредит, доктор, — ответил Кирк. — Ты ж сам вечно советуешь это команде. Даже Спок идёт.

— И он? — Маккой был поражен этим из ряда вон известием.

Капитан выглядел на удивление довольным. Прямо лучился хорошим настроением.

— Да. Недавно Спок пережил мощнейший стресс. Сильный даже для вулканца. Перенапряжение, как физическое, так и психоэмоциональное. Хотя, конечно, он никогда в том не признается. Но мы-то с тобой видели. И знаем.

— Угу. А ещё сколь непреклонен Спок в отношении увольнительных. Он говорит, что это нелогично.

— И тем не менее. По его собственной просьбе… Я записал его в третью группу. А лейтенант Ухура сказала, что он уже связался со службой контроля Ринеджэлта и договорился об охотничьей лицензии в местном заповеднике.

Доктор Маккой спешно проанализировал четыре года их с мистером Споком пикировок, подначиваний и споров.

— Что-то здесь не так, Джим. Спок и мухи не обидит. Разрешение на охоту, говоришь?

— Ну, спроси его сам, — предложил Кирк, ничуть этим не обеспокоенный и, по-видимому, пропустив мимо ушей замечание Боунса. — Так что, уверен, что не хочешь в увольнение?

— Хочу-у-у, — протянул Маккой. — Я передумал. Запиши и меня в третью группу.

Кирк предвидел ещё одну словесную схватку, — или даже поединок, Маккоя и Спока, — но просьбу выполнил.

— Дурацкий вулканец! Не мог же он уйти! — Маккой, нетерпеливо ожидавший за дверью каюты Спока, в очередной раз нажал на звонок.

— Да, доктор? — вулканец невозмутимо осмотрел коллекцию походного снаряжения Маккоя, сваленную грудой в коридоре. Маккой основательно подготовился и взял с собой всё необходимое: от аптечки и средства против насекомых до складной палатки.

— Спок, я иду с тобой, — безапелляционно заявил Маккой, слишком гордый собой, чтобы облечь свои слова в просьбу. — Я собрал всё, что может понадобиться, и готов отправиться в увольнительную.

Спок, недоуменно уставившись на кучу вещей, собранных человеком, явно не искушённым по части походов, ответил:

— Я не вижу логичной причины…

— Чёрт, считай это интуицией, шестым чувством! — прервал его Маккой. — Человеческим, иррациональным предчувствием, что тебе понадобится моя помощь. Итак, я с тобой или нет?

Спок, тщательно обдумав вопрос, ответил:

— У вас есть на это право. А мне нужен компаньон, предпочтительно вулканец, но сойдёте и вы.

Пока Маккой решал, оскорбиться ему или нет, Спок подхватил тощий зелёный рюкзак и перекинул его через плечо, куда следом отправилась и большая часть снаряжения Маккоя.

— Идемте, доктор, — приказным тоном бросил он ему и двинулся по коридору.

— А что насчет твоей экипировки, припасов, наконец? — недоумевая, крикнул ему в спину Маккой. — Тебе разве больше ничего не надо?

Спок мотнул головой и пошёл дальше как ни в чём не бывало. Маккой подобрал оставшуюся часть оборудования и поспешил за Споком в транспортаторную, по пути ещё раз перепроверив, надёжно ли закреплена аптечка.

* * *

Три дня спустя Маккой все ещё был озадачен и недоумевал, пусть и узнал о характере Спока больше, чем за все время их знакомства. Так он заметил, что, будь у вулканца хоть полшанса, он бы вечно держал рот на замке. И, к слову, ничего нового о предстоящей охоте от Спока тоже не услышал.

— Доктор Маккой, вы выкрутили акустического барьер до такой степени, что я его слышу. — И доктор, и Спок подобрались поближе к костру: Маккой — ради защиты от дикой фауны, а офицер по науке находил ночи в саванне Ринеджэлта слишком холодными.

Маккой неохотно отключил защитное устройство.

— У вас чересчур чуткий слух, Спок, — пожаловался доктор. — Если понизить сигнал до комфортного для вас уровня, то его не услышит и окрестное зверье, которое барьер должен отпугивать.

— Я несколько сомневаюсь в эффективности ультразвукового экрана в качестве средства защиты. Будь я на месте хищника, то скорее разъярился и атаковал, чем ретировался, — сказал Спок вежливо, но с оттенком неприязни к технике. С самого начала охоты офицер по науке не пользовался никакими инструментами или приборами, даже питался собственноручно найденными кореньями, причем не поджаривая те на огне.

«С тех пор как мы сюда попали, он не ел ничего, кроме растительной пищи, — подумалось Маккою. — Ну и охотничек!»

Над ними призрачным зелёным светом сияла гигантская луна — Фафнир. Света было столько же, сколько и в полнолуние на Земле, но цвет окружающего пейзажа был непривычным, что мешало восприятию. Маккой мрачно вглядывался в саванну.

— На кого можно охотиться на Ринеджэлте, Спок? — неожиданно спросил он.

— Ножницерогая антилопа, белый мамонт и совиный тигр. У меня лицензия на тигра, — ответил Спок, удовлетворяя любопытство, буквально распиравшее Маккоя изнутри.

Доктор знал, что ножницероги — это небольшие антилопы светло-коричневого окраса с заостренными белыми рожками, мамонт обитает куда севернее. Но…

— Насколько велики совиные тигры, Спок?

— Примерно как и земные бенгальские.

— Так почему, — взорвался Маккой, — вы охотитесь на него без оружия? Или собираетесь зацеловать его до смерти?

— Я его парализую, пережав нерв. На время, что понадобится, дабы достичь моей цели.

— Какой именно, Спок? — спросил Маккой. — Введите меня в курс дела, или я, скорее всего, стану помехой, когда придёт время Ч. — На этот раз доктор был полон решимости не позволить вулканцу отмолчаться. Снова.

Спок откинулся назад, неохотно кивнув Маккою.

— Я намерен провести церемониальную охоту — один из самых важных ритуалов моего народа. Поскольку я сейчас вошел в период полной физической силы и ловкости, мне надлежит встретиться с самым опасным монстром из всех, кого смогу найти. Мок фарр — время вспомнить.

«Очередной вулканский ритуал, а у меня с собой только аптечка», — ужаснулся Маккой.

— Цель охоты не убить зверя, а проникнуть в его разум. Вы уже наблюдали, как я делал подобное раньше. Цель ритуала — увидеть, постичь и принять в свирепости зверя всю первозданную дикость вулканской натуры, которую мы так тщательно скрываем и контролируем.

— И что потом? — спросил Маккой, иронично подумав, что Спок, в отличие от большинства молодых вулканцев, уже сталкивался с таким количеством первозданной дикости и свирепости, что ему должно хватить на всю оставшуюся жизнь.

— Инициация будет завершена — я официально стану взрослым.

— Вы хотите сказать, что сейчас это не так? — изумился Маккой.

Спок пристыжено покачал головой.

— Моё человеческое происхождение препятствовало полноценному развитию телепатических способностей, к тому же я был довольно молод, когда покинул Вулкан. Тогда я не смог бы успешно пройти ритуал. С тех пор у меня был мысленный контакт со многими инопланетянами, людьми, Хортой, медузианином. Теперь я готов. И не хочу больше откладывать обряд.

— Не будет ли безопаснее отложить всё до тех пор, пока вы не вернетесь на Вулкан? — Маккой осторожно попытался направить разговор в другое русло.

— Доктор. Мок фарр — вулканский обряд посвящения во взрослую жизнь. Будь вы на моём месте, отложили бы?

— Я думаю, в ваших словах есть здравый смысл.

Меж тем Спок свернулся калачиком, как кот, на куче сухой травы и листьев и погрузился в дремотное состояние.

«Как-то он чересчур далеко зашел в своем стремлении слиться с природой», — обиженно подумал Маккой.

— Доктор, куда уместнее здесь было бы «Спокойной ночи», — сонно заметил Спок.

Маккой забрался в спальник и ещё долго слушал голос тёплого ветра в густой траве.

Спок встал с первыми лучами солнца и, как обычно, раздражающе бодрый, а Маккой позволил себе поваляться ещё полчаса, наслаждаясь каждым драгоценным моментом сна, с усердием, которого раньше за собой не замечал. Как только доктор наконец проснулся, Спок практически сразу погнал их на тропу и взял след.

За три дня вулканец научил Маккоя некоторым навыкам искусства следопыта — достаточным для того, чтобы тихо и скрытно, чуть не на цыпочках, передвигаться по саванне. Теперь Спок, присвоивший себе почти весь багаж Маккоя, был ещё более молчалив.

— Когда мы уже встретим вашего совиного тигра? — Маккой запыхался от быстрой ходьбы.

— Мы следуем за стадом ножницерогов уже второй день, — ответил Спок. — Рано или поздно один из них появится.

— Пфф. Или нет.

— Доктор Маккой, вы хоть немного разбираетесь в охоте? — Спок наблюдал за гибкими коричневыми телами антилоп, медленно бредущих вдали.

— Ну, рыбачил пару раз.

— Никогда не понимал утверждение землян, что рыбалка — это спорт. Учитывая соотношение массы человека и рыбы, это вряд ли можно назвать состязанием на равных. Во всяком случае, доверьтесь мне. Я знаю, что делаю.

Внезапно острый взгляд Спока заметил, как вожаки-антилопы нервно принюхиваются к воздуху.

— Ждите здесь, — приказал он, осторожно выскальзывая из лямок рюкзака и тихо направляясь в сторону стада. Через несколько минут Маккой последовал за ним, крепко сжимая аптечку.

С небольшого пригорка он наблюдал, как Спок приближается к ставшим чересчур пугливыми животным. Звёзднофлотовская форма на вулканце отчётливо выделялась на фоне окружающего пейзажа. Маккой вспомнил скептически поднятую бровь старпома, когда предложил ему надеть что-нибудь другое, более уместное для здешних мест. Но, очевидно, Спок считал униформу неотъемлемой частью себя. Второй кожей.

Маккой напряжённо вглядывался в траву в поисках совиного тигра, но в итоге сдался и открыл аптечку, чтобы воспользоваться встроенным датчиком поиска форм жизни. Он не захотел брать один из трикодеров «Энтерпрайза» в увольнительную, ведь аптечка выполняла те же функции.

О, да. Спок осторожно приближался к лежке крупного животного, притаившегося всего в нескольких сотнях ярдов от стада. Затем Маккой увидел и совиного тигра.

Он был огромным, пятнисто-коричневым, с узкой светлой полосой взъерошенной шерсти на холке. Маккой знал, что именно похожие на совиные уши дали зверю такое название, а ещё два зловещих верхних клыка, расположенные так близко друг к другу, словно птичий клюв.

Заметил ли он Спока? Ножницероги стремительно разбегались кто куда. Маккой увидел, как Спок резко бросился в сторону гигантского хищника. Огромная кошка взревела и подалась навстречу.

Когда они сошлись в яростной схватке, Маккой проклял закон, запрещающий пользоваться фазерами в заповедниках. Он беспомощно наблюдал, как зверь атаковал. Хищник практически подмял под себя Спока, но затем… Вулканец вдруг вышел победителем из схватки, а тело зверя конвульсивно задёргалось.

— Всё в порядке! — благодарно выдохнул Маккой и добавил: — Постучать бы по дереву.

Отрывистые кровожадные мысли совиного тигра хлынули в разум Спока. Вулканец старался подчинить эмоции зверя, не подавляя, а пытаясь успокоить тигра, мысленно повторяя снова и снова: «Мой разум к твоему разуму. Мои мысли к твоим мыслям». Страдание, боль, атака, рвать. «Нет! Мы — единое целое — в этом нет необходимости!» Бежать, прыгать, кусать, причинять боль. «Судороги в ногах исчезают…» Есть, рвать, охотиться… Очаровательно — все мысли одинаковые. Мономания… моном… мон… Зубы, когти, убивай, убивай, убивай, убивай, убивай, убивай…

Совиный тигр встряхнулся и отскочил в сторону. Маккой наблюдал за происходящим с чувством огромного облегчения.

— Ну, вот и всё, — сказал он себе с удовлетворением. А следом вздрогнул, услышав нечеловеческий рёв…

Или это крик? Это же Спок! Маккой всё понял.

— Уже иду! — крикнул он и безрассудно бросился вниз по склону на помощь товарищу.

Спок стоял на четвереньках, сгибая и разгибая руки, разглядывая странные тупые когти. Он чувствовал себя неуклюжим и потерянным. Весь окружающий мир заполонили незнакомые цвета, звуки и запахи. Краем глаза он увидел стадо ножницерогов, испуганных и стремительно уносящихся прочь, и недовольно зарычал.

Странное существо неслось на него с холма. Как-то подозрительно это… И он изготовился к прыжку. Смутно, краем сознания, Спок вспомнил, что это существо имело отношение к болезням и жужжащим штукам, причиняющим страдание, и к его собственной крови. Испуганный, он вскочил на ноги и бросился бежать.

— Стой, Спок, подожди! — Маккой запыхался, но, даже зная, что догнать вулканца выше его сил, не оставлял попыток, пока последний проблеск синей рубашки не исчез вдали.

— Проклятье! — Маккой с досадой вспомнил склонность Спока сильно привязываться к разуму существ, с которыми контактировал. Его приходилось потом долго приводить в чувство. — Мне придётся вернуть его на грешную землю, иначе он будет выть на луну до конца увольнительной, — проворчал Маккой. Неприятные воспоминания о Саймоне ван Гельдере внезапно всплыли в памяти. Спок пришёл в норму сразу же после того, как его оттащили от того человека. Но никогда прежде Спок не сохранял ментальную идентичность с существом, отстоящим от него настолько далеко по эволюционной лестнице. Не на шутку обеспокоенный Маккой потянулся к коммуникатору, чтобы вызвать помощь.

На поясе было пусто. Коммуникатор остался у Спока, несшего его вместе с большей частью походного снаряжения. Доктор пробрался сквозь пыльную траву туда, где Спок бросил рюкзак, открыл его и порылся в карманах. Ничего. Спок надежно прикрепил оба коммуникатора к себе на пояс. И они, как и сам Спок, сейчас были неизвестно где.

Маккой сидел мрачнее тучи и думал, как найти выход из сложившейся ситуации.

Ближайшая станция рейнджеров примерно в двадцати милях вниз по реке. К тому времени, как он доберётся туда и свяжется с «Энтерпрайзом», Спок, возможно, уйдёт настолько далеко, что поисковая операция может занять месяцы. И только небесам известно, что все это время будет твориться со Споком, как умственно, так и физически.

Тихо скрипнув зубами, Маккой решил идти за стадом антилоп. Может быть, Спок сам вернётся. Он должен!

* * *

Полдень. Солнечное тепло успокаивало Спока, но в то же время приносило и дискомфорт — ему постоянно бросались в глаза цвета, названия которых он забыл. Лучше всего он чувствовал себя ночью, когда яркие звезды освещали однотонный пейзаж саванны и он мог бродить, принюхиваясь к острым живым запахам, витающим в воздухе. Однако тогда было слишком холодно, чтобы охотиться.

Он попытался вздремнуть, надёжно спрятавшись в высокой траве, положив голову на руки. Обе ноги были неуклюже прижаты к туловищу, в районе колен на брюках виднелись большие прорехи, там, где прочная ткань истерлась от слишком долгого неуклюжего передвижения на четвереньках. Его колени и руки за день покрылись царапинами и порезами.

Глаза Спока свирепо сверкнули, когда его разбудили еле слышные подозрительные звуки. За ним охотились. Кто-то шёл по его следу. Кто-то… кто? Он не мог вспомнить, кто именно, но не хотел, чтобы его нашли.

Он вздохнул. У него не было возможности поохотиться и убежать в безопасное место, к тому же он так устал. Несмотря ни на что, он держался настороже, но больше доверял ушам, чем глазам, которые постоянно предательски закрывались. Внезапно он резко открыл глаза. В траве послышался шорох, и маленький глупый грызун пробежал мимо. Существо было крошечным… но он был так голоден! Спок осторожно поднял лапу.

Маккой смотрел, как солнце садится за далёкие горы. Он не без труда выпрямился, когда поставил на землю тяжеленный рюкзак. Скоро стемнеет. Он продолжит поиски завтра.

— Почему я не пошёл на станцию и не вызвал поисковую группу? — спрашивал он себя в тысячный раз. — Девять дней. Нас не хватятся ещё целых два. В дикой саванне с ним может случиться всё что угодно.

Он потер пыльной рукой уставшие глаза и попытался разглядеть хоть один проблеск голубого цвета где-нибудь на горизонте в угасающем свете дня. Безнадежно. Спок был вулканцем, а значит, гораздо выносливее человека, так что куда уж доктору с ним тягаться. Порывшись в рюкзаке, Маккой вытащил энергетический батончик. Он сидел на камне в быстро сгущающихся сумерках и ужинал. Впереди его ждала очередная тревожная, холодная ночь. Спальник остался по меньшей мере в пятидесяти милях отсюда, и он не осмелился разжечь костер, опасаясь, что Спок увидит огонь и убежит ещё дальше. Использование ультразвукового экрана также исключалось — чувствительные уши Спока могли легко уловить вибрацию.

— Подождите-ка минуточку… — тень улыбки пробежала по лицу Маккоя. Затем он в очередной раз полез в рюкзак и выудил на свет божий портативный проектор. Он был слишком маленьким и легким, чтобы бросить его в саванне с остальными вещами. Внимательно изучив панель управления, он увидел, что прибор способен сгенерировать более мощный сигнал, чем в «безопасном» диапазоне.

— Разве подобное не станет пыткой для чувствительных вулканских ушей?! — Маккой мрачно усмехнулся. — А кошачий демон внутри него станет злее мокрой курицы, когда услышит такое. Возможно, он даже настолько выйдет из себя, — предположил он, — что придёт сюда и попытается избавиться от источника дискомфорта!

Маккой знал, что его план слишком рискованный. Ультразвуковые волны могут напугать Спока, и он убежит ещё дальше.

— Но разве у меня есть выбор? Я могу гоняться за ним до конца света. — Приняв решение, Маккой включил устройство на максимум.

От вибрации зубы бешено застучали. Доктор не мог слышать сам звук, но он был осязаем и безжалостно давил на каждый нерв. Издалека, со стороны гор, он услышал леденящий кровь визг, потом ещё один, и ещё, совсем рядом.

Маккой с отвращением подумал, что вероятность того, что такой трюк может оказаться опасным для жизни, очень велика. Какой-нибудь обезумевший совиный тигр, жаждущий крови, решивший напасть на него… или Спок. Маккой тотчас нарисовал в воображении гротескную картину себя в роли царя Пенфея, разорванного на куски человеком, возомнившим себя львом.

Затем Маккою представился Спок, стоящий неподвижно и говорящий спокойным, чётким голосом: «Преступлению, в котором я виновен, нет оправдания. Мне нечего сказать в свою защиту. Я должен… сдаться властям».

«Он так бы и поступил», — зло подумал Маккой и, схватив вездесущую аптечку, нажал кнопку для медицинских записей и заговорил: «Для кого эта запись? Для Джима, полагаю. О событиях, произошедших с мистером Споком и мной на Ринеджэлте». Он помолчал, а затем добавил, как бы невзначай, почти лениво: «Чёрт возьми, Спок, не пытайся отрицать, что я сам во всём виноват!»

Отчётливо видимый на холме неподалёку ножницерог вздрогнул и нервно пошевелил ушами. Затем рванул в сторону гор, словно учуял едкий запах степного пожара, и чуть не сбил Спока в своём неосмотрительном беге-полёте.

Внезапный резкий звук причинил гораздо большую боль чувствительным ушам Спока, чем антилопе. Он застыл на месте, удивлённый. Нет! Это не было предвестником пожара или наводнения… чего-то природного, от чего можно спрятаться. Это был — Спок поискал среди своих затуманенных мыслей — ОН! Тотчас Спок вспомнил другой, связанный с НИМ, тяжёлый момент: когда однажды его привязали, чтобы он не мог никуда убежать, — а затем в памяти всплыло лицо. Лицо, которое слишком много улыбалось.

— Я остановлю его! — И Спок, собрав всю волю в кулак, с трудом начал пробираться сквозь высокую траву в направлении источника боли.

Маккой, смертельно напуганный, покрепче сжал в руке аптечку и уставился в сторону ближайших холмов. Гипноспрей… успокоительное… снотворное. Он проверил содержимое, затем пробормотал:

— Физически он здоров… все в порядке… кроме, пожалуй, здравомыслия его инопланетного вулканского разума… Господи, что я творю? И что буду делать, если ошибаюсь в своих догадках?

В абсолютной тишине ультразвука Маккой всё же услышал звук — треск сухой травы, а затем хриплое, сбитое дыхание, будто каждый вдох был наполовину всхлипом. Прежде чем Маккой смог прочитать показания трикодера, встроенного в аптечку, появился Спок, стремительно приближающийся к нему. Старпом выглядел оборванным, грязным… и жаждущим убивать. Маккой ожидал дикости, воинственности — всего спектра первобытных эмоций, открыто читаемых на лице Спока, — но почему-то этого не было, зато невероятная реакция вулканца была подобна реакции пантеры. Прежде чем доктор успел сделать что-то большее, чем просто закричать: «Спок!», тот прыгнул. От резкого движения оба упали, и Спок сомкнул стальную хватку на шее Маккоя, постепенно повышая силу сжатия.

— С-Спок… о-с-с-становись… — задыхаясь, прохрипел Маккой. Затем, поскольку смертоносная хватка вулканца не ослабевала, Маккой ударил его коленом в живот. У Спока перехватило дыхание, и он отпустил его. Маккой отполз, чувствуя себя немного увереннее, пока не посмотрел в лицо вулканцу и не увидел на нём зловещую улыбку. И с ужасом вспомнил, как кошка играет со своей добычей.

Ультразвуковой проектор стоял на камне. Отчаянно извиваясь, Маккой добрался до него прежде, чем Спок осознал его намерение. Доктор схватил его как свою единственную защиту. Проектор яростно завибрировал в руке Маккоя, когда он ткнул им в сторону Спока. Бешеный взгляд исчез, и Спок закрыл уши трясущимися руками, испуганно отступая назад.

Доктор испытывал момент триумфа всего мгновение, когда понял, что Спок снова собирается сбежать. Тяжело сглотнув, он выключил экран, ставя на то, что ментальный контроль вулканца возобладает над первобытными инстинктами.

Перед ним всё ещё был Спок — ничто на свете не могло этого изменить. Вулканец казался сбитым с толку: то ли затуманенные ранее воспоминания медленно всплывали из глубин сознания, то ли, возможно, потому, что его подталкивали к совершенно иному образу жизни, чем дни, посвящённые погоне за добычей в саванне. Сейчас Споку придется выбирать, думать. Маккой ждал.

Он поймал себя на том, что смотрит в глаза, которые не были ни звериными, ни логичными. Перед ним не было ни офицера Звездного Флота, ни совиного тигра. Спок просто замер, излучая немое сомнение и ужас. Мгновение Маккою казалось, что в этой схватке не будет победителя.

Затем Спок шагнул вперед и ломающимся неровным голосом спросил: «Алаб хваллир к’лен?» И Маккой был готов обнимать его за каждый произнесенный им непонятный, выворачивающий язык вулканский слог. Спок снова вел себя как Человек!

Доктор сорвал коммуникатор с пояса Спока, и через мгновение они уже материализовались из золотых искорок на утешительно безопасной платформе транспортера, прежде чем он смог осознать важность момента.

«Здорово всё-таки, пусть и в силу служебных полномочий, иметь право подтверждать свою пригодность к службе», — подумал Маккой. Капитан же, осознав всю серьезность ситуации, если не её причину, мог бы поспорить с ним на этот счет.

Маккой вспомнил, как улыбка сползла с лица Кирка при виде побелевшего доктора, когда Спок рухнул на пол транспортаторной. Как бы то ни было, но он беспокоился за них обоих.

Маккой, воздавая хвалу небесам, надел чистую рубашку и поспешил из своего кабинета в лазарет. Сможет ли он подтвердить, что Спок годен к службе, другой вопрос. Последнее медицинское сканирование показало, что вулканец находится в приемлемой, если не идеальной, физической форме, и доктор М’Бенга согласился, что тот страдает не более чем от шока, вызванного слиянием разумов. Но вот как быстро Спок оправится от случившегося… кто знает.

Когда доктор Маккой вошел в палату, М’Бенга подошёл к нему и прошептал:

— У мистера Спока необычайно устойчивый разум, как для вулканца, так и для человека. Теперь он должен быстро восстановиться. — Он сделал паузу, затем спросил: — Это не медицинский вопрос, доктор, но вы ничего с ним не делали?

Нахмурившись, Маккой направился к пациенту.

Он вздохнул с облегчением, когда увидел, что Спок с отвращением смотрит на губку, которую забирал М’Бенга. Вулканец уже вернулся из ванной комнаты, одетый в термобельё, и быстро натягивал остальную одежду.

— Посмотрите на это с другой стороны, — успокаивающе сказал Маккой. — Это лучше, чем живот, полный бабочек.

Спок резко взглянул на него, и Маккой сразу понял, что он не в настроении для их обычной шуточной перепалки; он просто хотел поговорить.

— Мне кажется, я наконец постиг цель ритуала, доктор.

— Чтобы лучше контролировать эмоции? — рискнул предположить Маккой.

— Нет, чтобы продемонстрировать, что альтернатива привлекательна. Время от времени я задавался вопросом, почему на Вулкане так много заповедников для диких животных. Мне казалось, что такие занятия, как «выслеживание и преследование», которым там отдается предпочтение, не имели логической ценности, поскольку никто не убивал добычу. Теперь я понимаю, что там, должно быть, много желающих пережить опыт мок фарра.

Маккой, как обычно, был не совсем уверен, что понимает, к чему клонит вулканец.

— Подождите минутку! Только не говорите, что вам понравилось бегать по кустам, уподобившись дикой твари.

— Вы должны понимать, что ритуал в этот раз пошёл не так, как должен. — Лицо вулканца помрачнело. — Это то, что вы всегда готовы защищать, — жизнь, управляемая примитивными инстинктами. В некотором смысле она куда легче моей нынешней. Но я этого никогда не выберу.

— Почему? — спросил Маккой.

— Доктор? Выбрать жизнь дикого зверя?

— Нет, — объяснил Маккой, — вы меня не поняли. Вы могли бы жить в большей гармонии со своими внутренними порывами, Спок.

— Конечный результат был бы, по сути, тем же самым.

Дверь лазарета со свистом открылась, и вошёл капитан «Энтерпрайза», давно не на шутку переживавший за своих друзей. Кирк, заметив напряженную позу офицера по науке, застывшего напротив главного врача и готового отстаивать своё мнение, поспешно резюмировал:

— Отлично. С вами наверняка всё в порядке, Спок. Боунс никогда не спорит с тяжелобольными пациентами.

— Ха, а попроси-ка его рассказать тебе, Джим, как он пытался сбежать на мостик в самый разгар операции, — выпалил Маккой.

— Так, ладно. Что здесь происходит и почему ни один из вас не внял моему совету хорошенько отдохнуть во время увольнительной? — требовательно спросил капитан Кирк.

Доктор Маккой открыл было рот, приготовившись дать длинный, сердитый отчет о вулканских ритуалах, холодных бойскаутских ночах и компаньоне, который или не замечал его, или считал злейшим врагом. Однако застывшее лицо Спока заставило передумать, и он осторожно закрыл рот. «Он сам всё расскажет Джиму. В своё время. Или, может, вообще оставит случившееся в тайне». Вслух же Маккой сказал:

— Был один вулканский ритуал, который Спок хотел пройти. Напомните-ка мне его название, Спок?

— Мок фарр, — с благодарностью ответил мистер Спок.

— О! — озадаченно сказал Кирк. — Что ж, надеюсь, всё прошло хорошо?

— Возникли… некоторые трудности, — серьёзно сказал Спок. — Но доктор Маккой решил проблему.

— Как?

Маккой ухмыльнулся.

— Я вытащил колючку из его лапы!