Чёрная Эскадрилья/Black Squadron (джен)

Люк переминался с ноги на ногу, сдерживая зевоту. Он понятия не имел, сколько уже стоял здесь, разглядывая посадочный отсек и ожидая, когда к нему придут люди с приказами. Ноги начинали болеть, а глаза слипались. Он думал, что сойдёт с ума, постоянно разглядывая одно и то же место, где знал уже почти каждую деталь. Ему нужно было двигаться, иначе он умирал от скуки.

Так продолжалось уже около месяца: самые длинные в его жизни дни были наполнены всё более утомительными задачами. Работа с техниками была довольно интересной по сравнению с ужасно скучными дежурствами и заполнением бумаг. А свободного времени было меньше, чем когда-либо: прошлым вечером он работал гораздо дольше, чем до 23.00, затем вышел в двойную смену с 02.00 до 06.00, сразу после которой его перевели сюда вахтенным помощником. Он одновременно был готов уснуть прямо на ногах и ощущал беспокойство, чуть не воя от разочарования.

Излишне говорить, что у него было не самое радужное настроение.

Подумать только, когда он впервые попал сюда, то представлял себе чудесную жизнь, где он летал, выделывая кульбиты, чтобы потешить самолюбие, шутил с товарищами, тренировался и участвовал в напряженных боях. Он никогда бы не подумал, что его заставят часами стоять без дела, даже не зная, будет ли он ещё когда-нибудь летать. Если бы это зависело от Вейдера, то он бы, наверно, всю оставшуюся жизнь провёл на палубе, наблюдая за тем, как другие взлетают, а сам лишь мечтая об этом.

Он пнул воображаемую пыль. Конечно, на вечно чистых полах её не было — пол был таким же чистым и безупречным, как и всё остальное в Империи, — но это помогало ему выплеснуть раздражение.

Как это часто бывало в моменты подавленного настроения, он пытался представить, что бы сделал отец в такой ситуации, но сейчас мысли об этом не приносили утешения: разумеется, он был очень умным и никогда бы не совершил такую глупость. Даже если бы это случилось, Люк был уверен, что он бы принял наказание с бОльшим достоинством.

Но прошёл уже месяц, и Люк понятия не имел, когда всё закончится. Как можно оставаться жизнерадостным и оптимистичным? Он чувствовал себя так же, как на дядиной ферме, где задыхался на планете, мечтая летать и расстраиваясь.

Дядя хоть не надзирал за ним, как Вейдер. Люк не знал, как с ним общаться. У него было смутное ощущение, что начальнику что-то нужно от него, но он понятия не имел, что именно, и это сводило с ума. Пару раз ему казалось, что Вейдер подозревает о его тайне, но ему хватало ума не признаваться, что он сын джедая. После измены и нападения на императора все джедаи были объявлены врагами Империи указом, который, по словам тёти и дяди, до сих пор действовал и был инициирован... самим Дартом Вейдером, если верить слухам.

Люк не знал, что и думать. Его отец умер до окончания Войн Клонов, поэтому вряд ли мог быть среди тех, кто восстал против императора. И зачем преследовать всех джедаев, не говоря уже об их детях? Это было непонятно. Он пытался изучить этот фрагмент истории, чтобы разобраться, но тщетно. Вскоре его исследование прервалось из-за нехватки информации на Татуине и предубеждения против джедаев в армии.

Биггс, конечно, утверждал, что джедаев убили их собственные солдаты из-за ложного предлога... но его мозги были настолько промыты повстанческой пропагандой, что Люк не верил ни единому его слову. Он ещё мог допустить национализацию торговли, но в такие истории, как рабство, истребление нечеловеческих видов или похищенных из дома детей Люк никак не мог поверить.

И всё же он знал, что надо помалкивать о профессии отца, хотя и не до конца понимал, почему. Он предпочёл бы не скрывать это, как будто стеснялся своего наследия, но поделать ничего не мог, так как дал обещание своим родственникам и решил его сдержать.

Он с праздным любопытством наблюдал, как шаттл приземлился и медленно проехал по палубе, испытывая глупую обиду на его пилота. Когда дверь открылась и опустился трап, он выпрямился, понимая, что может потребоваться его помощь.

Вскоре из шаттла вышли офицеры, рядовые солдаты и штурмовики, а Люк занялся подписанием их листов распоряжений и выдачей указаний людям с разными именами и лицами. Из мрачного транса его вывел подошедший мужчина, которому на вид было лет тридцать с небольшим.

— Энсин Ксин Старфоллен, — назвался он, а за ним и остальные.

Стараясь скрыть разочарование от работы за маской смирения, Люк взял протянутый датапад. Увидев, куда направили Старфоллена, он удивлённо поднял бровь.

— Вы пилот 61-й? — спросил Люк, разглядывая его более внимательно. Хотя суровое лицо выглядело молодо, он уже начал седеть — на голове проглядывали белые пряди. Брови тоже были седыми и резко контрастировали с тёмной кожей.

— Думаю, да, — ответил Старфоллен. — Полагаю, это знаменитая Чёрная Эскадрилья? Нас всех туда направили.

Люк оглядел четверых человек, стоявших в очереди. Все они были одеты в чёрную флотскую форму с такими же знаками отличия, как у него, а выражение их лиц было непринуждённым и дерзким.

— Ага, она самая, — ответил он несколько удручённо. Эти люди пришли ему на замену? Вейдер решил отстранить его от полётов до конца службы здесь и нашёл пилотов получше?

— Я тоже там служу, — вдруг сказал Люк. — Отличная команда, замечательные люди. Уверен, вы прекрасно поладите.

— Да? — удивлённо спросил седой мужчина. — Вы тоже летаете? Не знал, что дежурство на палубе входит в обязанности пилота эскадрильи.

— Да нет, не входит. — Люк помотал головой, изо всех сил стараясь говорить беззаботным тоном. — Я облажался, и за это меня временно отстранили от полётов, только и всего.

— Ясно, — ответил пилот с облегчением, от которого Люк невольно испытал укол горечи. Ну да, хорошо, что это случилось со мной, а не с ним. — Что же, надеюсь, скоро вы снова будете летать с нами.

С нами. Люк пытался не обращать внимания на то, какую боль причинили ему эти слова. Они будут летать, отлично проводить время, а ему придётся издалека смотреть, как они, воодушевлённые, возвращаются из патрулей. Он боролся с накатывающей меланхолией, но не мог не думать о том, что был там до них.

Он стиснул зубы. Вот бы Вейдер снова разрешил ему летать. Может быть, ситх знал, что сегодня прибывают новые пилоты, и умышленно отправил его сюда, чтобы подразнить вечером, так как Люк расскажет ему об этом. Всего пару недель назад он отмахнулся бы от этой мысли, решив, что просто так совпало, но, учитывая, что Вейдер его преследовал, он не мог отрицать такую вероятность.

— Я тоже на это надеюсь, — пробормотал он и обратился к остальным: — А вы, стало быть, остальные новички? Можете отдать мне свои приказы, я их подпишу и покажу вам дорогу. Всё равно вам всем надо в одно место.

Он прочел их приказы и подписал, незаметно разглядывая пилотов. Один из них был низкорослым мужчиной с полуулыбкой; другой худой и настолько высокий, что, казалось, до его головы световой год; у третьего был острый подбородок и горбинка на носу, а у четвёртого — широкие плечи. Все они были как минимум на десять лет старше его.

— Готово, — сказал он, возвращая им датапады. — Каюты эскадрильи находятся дальше по...

Он осёкся, сглотнул и побледнел, увидев, как к ним приближается фигура командира в развевающемся плаще, которую было ни с чем не спутать. Люк с раздражением понял, что за ним опять следят. Ну что же, он на дежурстве и не станет отвлекаться.

— ...по этому коридору, второй поворот направо, секция 928, найти будет легко, — закончил он, нарочито не обращая внимания на Вейдера, который подошёл и встал рядом с ним, скрестив руки на груди. Заставляя Вейдера ждать, пока он обратит на него внмание, Люк чувствовал себя отомщённым.

Только закончив объяснять, он повернулся к командиру, спиной ощущая озадаченные взгляды будущих товарищей по эскадрилье, и поприветствовал:

— Лорд Вейдер.

— Энсин Ларс, — ответил тот. Люк понимал, что он недоволен, и был безумно рад этому. — Похоже, вы не спешите отпустить этих джентльменов.

— Я только что это сделал, милорд, — огрызнулся Люк, глядя Вейдеру в глаза и закипая внутри. Ну поболтал он с ними пару секунд, что такого? Все равно ему больше нечем было заняться. — Я не знал, что время на это ограничено правилами.

Он настолько устал и был зол, что эти слова вылетели, прежде чем он успел их обдумать. Он понял, насколько плохой идеей было ляпнуть такое, только когда Вейдер оглядел его с головы до пят. Люк почувствовал себя крошечным под леденящим душу взглядом и мысленно надавал себе по губам.

— Вы можете идти, — отпустил Вейдер остальных пилотов.

На мгновение они замялись, но затем, очевидно, решили, что разумнее будет уйти подальше от напряженной сцены, и направились в коридор. Вейдер повернулся к нему, как обычно, давя своим пристальным вниманием.

— Мальчик, ты помнишь, за что тебя отстранили от полётов? — спросил он, и Люк вздрогнул, уловив опасность в его интонации.

Ситх подошёл близко, и Люку пришлось вытянуть шею, чтобы смотреть на него, но взгляда он не отвёл.

— За то, что я чуть не ослушался приказа во время боя, — ответил он, как-то умудряясь говорить почтительно, хоть и несколько напряженно.

— Тебя отстранили от полётов, чтобы ты научился уважению и подчинению, — поправил его Вейдер, — что, как я погляжу, выше твоего понимания.

Люк опустил глаза, начиная злиться. Его наглые замечания вдруг показались ужасно глупыми, ему стало стыдно за своё ребячество. Он надеялся, что не упустил только что единственный шанс вернуться в эскадрилью.

— Да, сэр, — ответил он. — Обещаю, что буду стараться...

— Настоятельно рекомендую тебе постараться, — отрезал Вейдер, указывая на него пальцем. Люк изо всех сил старался сохранять нейтральное выражение лица. — Если придётся, я без колебаний приму более... постоянные меры, чтобы твое неуправляемое высокомерие больше не нарушало порядок на этом корабле.

Люк сглотнул, его глаза округлились, когда он подумал, чем на самом деле угрожает ему Вейдер. В голове всплыли пугающие слова Охотника о том, что любой командир на месте ситха выстрелил бы ему в затылок. Он это имеет в виду?

Люк в гневе стиснул зубы, руки сами сжались в кулаки. Неуправляемое высокомерие! Легко ему говорить, ведь он делает всё, чтобы свести Люка с ума!

— Буду иметь в виду, — сказал он, задирая голову, чтобы снова почти злобно посмотреть Вейдеру в глаза.

Вокруг него вспыхнул холодное пламя, как обычно, когда Вейдер приближался. Оно было настолько яростным, что Люк чуть не задохнулся.

— Мне совсем не нравится ваш тон, молодой человек, — сказал ситх. Люк окаменел, не в силах отвести от него глаз. — Не думаю, что вы до конца поняли, что я имел в виду. Если вы будете упорствовать в своём бессмысленном неповиновении, это повлечёт последствия не только для вашей карьеры, но и для вашей жизни. Я ясно выразился?

Люк опустил глаза, сердце колотилось от ужаса и бессильной ярости. Что Вейдеру от него надо?

— Да, милорд, — выдавил он.

— Хорошо, — ответил Вейдер. — Рекомендую вам подумать над моими словами и не забывать, кто здесь командир, пока у меня не закончилось терпение. Увидимся вечером.

Произнеся пугающее напоминание, он ушёл, не взглянув на Люка, а тот вонзил ногти в ладони и сжал зубы, чтобы не заорать.

Это продолжалось уже четыре недели: за ним постоянно следили и ругали за малейшую провинность... Что он вообще такого сделал в этот раз? Он почти не разговаривал с новыми пилотами, а просто показал им, куда идти, что входило в его обязанности!

Хотя, возможно, не надо было выходить из себя...

Он вздохнул, почувствовав себя несчастным как из-за несправедливости, так и от того, что совершенно не мог себя контролировать. Вейдер — хозяин и командир корабля, а также командир подразделения Люка. Сопротивляться ему — запредельное безрассудство и глупость, граничащая с неповиновением. Ему действительно не стоило так поступать.

Но он ничего не мог с собой поделать: как только Вейдер начинал дышать ему в шею, все эти мудрые мысли, казалось, вылетали в трубу.

Он снова судорожно вздохнул и вытер липкие руки о штаны. Ну что, похоже, ему предстоит ещё несколько часов бессмысленного ожидания. Он надеялся, что его не убьют, как только он покинет пост...

Наконец, когда Люк уже думал, что окончательно сойдёт с ума от безделья, пришёл офицер и освободил его. Уходя с поста и направляясь в свою каюту, он испытывал облегчение. Удивительно, как он до сих пор держался на ногах.

Когда он отчитывался перед лейтенантом Танбрисом, в зале совещаний никого не было. Новые пилоты, наверно, уже приступили к работе. Он вспомнил, что в свой первый день полетел сразу после прибытия. Как же ему хотелось снова оказаться там...

Танбрис напечатал пару предложений в его датападе, морща острый нос, а затем вернул его вместе с другим планшетом.

— Лорд Вейдер приказал вам отсортировать и заполнить эти отчеты, прежде чем явиться к нему сегодня вечером, — сказал он.

Люк пробежал глазами файлы, еле сдерживая стон. Лейтенант одарил его сочувственной улыбкой и сказал:

— Мужайтесь, после этого ваш день закончится.

— Но на это уйдёт несколько часов, — захныкал Люк, — а может, и вся ночь, учитывая, с какой скоростью я обычно заполняю отчёты.

— Значит, вам нужно как можно быстрее развить этот навык.

Он нисколько не повысил голос, но Люк научился распознавать приказы.

— Да, сэр, — поспешно ответил он и ушёл в гостиную.

Люк устроился на скамейке и начал просматривать документы в первом каталоге.

Это был набор разнородных отчётов: рапорты о техническом обслуживании, дела заключённых — казалось, их связывало только то, что они относились к одному кораблю. Прежде чем приступить к заполнению, Люк начал их сортировать, пользуясь быстрым поиском, чтобы вспомнить процедуры.

Поначалу казалось, что эта нудятина займёт целую вечность, но вскоре Люк начал понимать, что к чему. Он узнал, где искать нужную информацию, куда вводить электронную подпись и как отправлять отчёты. Работа была монотонной, и, приноровившись к ней, он отпустил мысли витать в облаках, пока пальцы автоматически набирали текст.

Отчёты о техобслуживании корабля он оставил на потом, зная, что это, вероятно, будет самым интересным. Хотя они вовсе не были интересными, но, по крайней мере, там он хоть что-то понимал. Поэтому он начал с логистики, а затем перешёл к заключённым.

Люк рассеянно просматривал файлы, сортируя их по секциям, где располагались камеры. Очевидно, несмотря на беспощадное сражение, им удалось взять в плен несколько повстанцев... Он старался не думать о том, что за идентификационными номерами стоят живые люди. Вспоминая слова Охотника, он рассматривал их лишь как врагов и, казалось, начинал понимать эту точку зрения.

Предложение в одном из файлов оборвало его размышления: назначен расширенный допрос.

Он проверил права доступа, чтобы убедиться, что это не был результат уязвимости и ему на самом деле позволено это читать. Всё было в порядке. Это можно было понять: он припомнил, что отчёты с допросов надо было передать в другой тюремный отсек, поэтому он должен был знать, о каких файлах шла речь...

Люк озирался, чтобы убедиться, что рядом никого нет, и глубоко дышал, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Это ничего не значит. Допрос вражеских пленников — стандартная процедура вроде допроса подозреваемых в преступлении. Всё нормально.

Но всё же формулировка зацепила его, пробудив воспоминания, которые он хотел бы забыть.

...лишаются всех гражданских прав...

...военнопленные...

...практика пыток...

Он уставился на экран, ему было не по себе. Это всё неправда, лживые обвинения, распространяемые восстанием, чтобы дискредитировать Империю. Он об этом знал и помнил, даже когда Биггс потащил его на одну из этих своих дурацких тайных встреч, половину которой он закатывал глаза, пока ораторы показывали ужасающие видео свидетельств насилия. Пугающее зрелище потрясло, но не убедило его, и он злился не из-за описанного насилия, а из-за того, что нашлись люди, которые в это поверили. После этого собрания у них произошёл один из самых ожесточённых споров.

Люк понимал, что это бесстыдная пропаганда, однако, обнаружив в реальных имперских отчётах точно такую же формулировку, какую использовали повстанцы, занервничал.

Да это дерьмо бантское, говорил он себе, раздраженный тем, что невольно задумывался об этом. Очевидно, повстанцы пользовались реальными выражениями для обозначения гораздо худших вещей. Им приходилось поддерживать некоторую связь с реальностью, чтобы выглядеть хоть сколько-нибудь правдоподобно.

Они на войне, и повстанцы используют любое доступное им оружие. Следовало ожидать грязных трюков, раз они столкнулись с гораздо более могущественным противником. Нельзя позволять таким вещам выбить себя из колеи.

Он открыл файл, добавил к документу свою электронную подпись и отправил его дальше.

Вот и всё. Ничего особо ужасного, подумал он, глубоко дыша и пытаясь унять дрожь в руках. Если это был тест, то он полагал, что прошёл его. Но, скорее всего, ничего подобного не было, а была обычная утомительная работа с документами, просто его уставший мозг устроил ненужную драму.

Тем не менее, он не мог расслабиться, просматривая остальные файлы. Даже отчёты о техобслуживании он пролистал как можно быстрее, не глядя на обозначения и не пытаясь представить себе, какой это может быть корабль, как сделал бы в обычной обстановке.

Каким облегчением было отправить последний отчёт и выключить датапад. Он положил устройство на скамейку и откинул голову назад, прикрывая глаза рукой. Он всё сделал, рабочий день закончился.

Ну, почти закончился — надо же ещё отчитаться перед Вейдером...

Он вздохнул, внутри опять всё сжалось — как же ему не хотелось сейчас встречаться с командиром. Он уже ощущал такую усталость и опустошение, что трудно было предсказать, как он может облажаться, если к этому добавится стресс от ежедневных встреч с ситхом. Нельзя идти туда сейчас, нужно сначала немного сбросить напряжение...

По правде говоря, больше всего Люку хотелось спать, но в данный момент об этом не могло быть и речи. Однако никто точно не станет возмущаться, если он полчаса потренируется...

Он поднялся и взял датапад. Вейдер может разозлиться на него за то, что заставил его ждать, но он приказал Люку прийти после окончания работы с документами, не указав время, а значит, не сможет узнать об этом. Кроме того, Люку это было очень нужно. Он надел удобную одежду, взял полотенце и пошёл в спортзал в надежде, что там будет так же пустынно, как в помещениях эскадрильи.

К его сожалению, в зале был один человек, как раз из тех, с кем ему меньше всего хотелось разговаривать. Охотник сидел на лавке, вытирая лицо, и выглядел так, будто только что закончил тренироваться. На секунду Люк задумался о том, чтобы выйти и направиться сразу к Вейдеру, но Охотник уже заметил его.

Люк смирился. Благодаря тому, что у обоих был плотный график, ему удалось целый месяц избегать напарника, и он подумал, что пришло время поговорить, так как продолжать в том же духе было бы ребячеством.

Охотник поднялся и как-то неловко поприветствовал его:

— Привет, салага, как дела?

Люк пожал плечами, несколько удивлённый тем, что Охотник собирался сделать вид, будто они не ссорились.

— Могло быть и хуже, — ответил он, чтобы свести общение к минимуму. Он до сих пор был зол на Охотника, но начинать новую ссору не было сил.

— Ну да, наверно, — пробормотал Охотник. Какое-то время он колебался и выглядел огорченным, после чего снова посмотрел на Люка. — Слушай, я рад тебя видеть и хотел бы извиниться за ту ссору. Я на самом деле не думаю то, что наговорил тебе тогда, просто... у нас всех был тяжелый день.

Ну наконец-то. Как ни странно, теперь, когда всё прояснилось, Люку самому совсем не хотелось об этом говорить.

— Сказать такое о моём отце и дяде было подло.

Охотник с сожалением опустил глаза и нахмурился.

— Да, — признал он, — зря я это сделал.

Они немного помолчали. Обида Люка постепенно утихала. Сейчас ему больше всего на свете хотелось вылететь в патруль с Охотником, как раньше, или устроить имитированный бой на симуляторах. Что могло лучше снять остатки напряжения между ними? Но даже в этом ему было отказано.

— Однако ты был прав насчёт того, что я ненадёжен, — фраза, полная неосознанной горечи, невольно сорвалась с губ. — Может, мне не стоило идти в пилоты — я не создан для этого. Всё равно я, судя по всему, останусь палубным дежурным на всю жизнь. Так будет лучше для всех.

К удивлению и раздражению Люка, Охотник усмехнулся.

— Что ты несёшь? Ты станешь отличным пилотом, я никогда не видел, чтобы кто-то так летал в твоём возрасте.

Люк смотрел на него, думая, не шутка ли это. Охотник отвёл взгляд с задумчивой и немного озорной ухмылкой.

— Знаешь, ты напоминаешь мне моего сводного брата. Он тоже слишком нетерпелив на свою голову, хочет всегда быть лучшим и расстраивается, когда у него не получается сразу. Мы постоянно спорили, потому что этот тупой, напыщенный индюк терпеть не мог, когда я давал ему советы.

— И что с ним стало? — спросил Люк.

— Выучился и стал пилотом. Если верить слухам, чертовски хорошим — Тур Феннир, не слышал о таком?

Люк помотал головой. Охотник пожал плечами, но по его лицу было видно, что он гордился братом. Люк подумал, каково это — иметь брата или сестру. Когда-то в детстве он хотел, чтобы у него была сестра, но у него были только тётя Беру и дядя Оуэн.

Охотник положил руку ему на плечо.

— С тобой точно всё в порядке? — спросил он с обеспокоенным видом. — Ты бледный, как полотно.

Люк попытался вяло улыбнуться.

— Да всё нормально, — ответил он и не то чтобы солгал: ему действительно стало немного лучше. — Просто тяжёлый день. Я пришёл немного потренироваться перед тем, как пойти отчитываться перед Вейдером...

При мысли об этом у Люка скрутило живот.

— Жёстко, — посочувствовал Охотник. — Ну, по крайней мере, вечером ты будешь свободен! Ещё довольно рано.

Люк кивнул. Это было бы так, если бы он перестал откладывать дела на потом.

— Ну ладно, — сказал он, — мне лучше приступить к делу.

— Ладно, — ответил Охотник, — тогда увидимся вечером. Ты на меня не обижаешься?

Люк ухмыльнулся.

— Даже не знаю. Мне бы очень хотелось свалить на тебя все свои обязанности на неделю, чтобы ты загладил вину.

В глазах Охотника появилось веселье.

— Мечтай, умник, — ответил он. — Удачной встречи с Вейдером.

— Спасибо, — сказал Люк. Когда Охотник вышел из зала, он пробормотал, направляясь к тренажёрам: "Похоже, удача мне понадобится..."