Сложности семейной жизни Северуса Снейпа (гет)

Все было хорошо в его жене. Кроме одного. Она хотела приглашать своих друзей и подруг домой. Не каждый выходной, конечно. Но всё же. И иногда по вечерам.

В его дом! В его гостиную, совмещенную с библиотекой и кабинетом! А подруг — в его кухню! Кухню, которую он любит и в которую готов пускать только ее — свою Гермиону!

Да, это было его решение, — что они, поженившись, будут жить у него.

И, да, она его предупреждала, что у нее есть своя жизнь и свои друзья и подруги. Не только Поттер и Уизли и не только это странная Лавгуд. Но и другие. Но почти все они — его бывшие студентки и студенты! Он точно не готов был открывать им свой дом.

Конечно, разумом он все же понимал, что Гермиона права, этот дом теперь и ее дом, его друзья к ним приходят, почему нельзя приходить ее друзьям и подругам?

Но он не мог.

А выделить ей какую-то особую территорию для встреч с друзьями просто нет возможности, дом маленький. И никто в этом не виноват. Разве что его уже давно умерший отец-магл, который когда-то продал второй этаж материнского дома с отдельным входом и за несколько месяцев пропил деньги. Но что было, то было. Сейчас его дом путь и небольшой, но уютный, им двоим с женой хватает, но...

Опять это «но», меняющее весь расклад.

Почему она не может встречаться со всеми, с кем хочет, например, в Косом переулке? Там много симпатичных кафе, можно даже отдельный кабинет заказать с чарами неслышимости. Или, если её друзьям и подругами так важна домашняя обстановка, пусть они её к себе приглашают! Почему их непременно надо тащить в его, Северуса Снейпа, дом? В конце концов, он женился на ней, а не на ее подругах и не на Поттере с Уизли. Он не хочет видеть никого из этой молодежи в своем доме.

Северус Снейп несколько раз говорил об этом с женой. Гермиона то спорила, то обижалась, что пыталась ему что-то объяснить, то говорила: «Как ты не понимаешь, я тоже здесь живу, это и мой дом теперь!» А он не мог понять, как она сама не понимает?

А в последний раз она посмотрела в сторону отсутствующим взглядом и произнесла: «Хорошо, любовь моя! Я тебя понимаю. Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Договорились».

Он даже растерялся. Хотел спросить: «С тобой все в порядке, дорогая?» Если честно, он не ожидал, что-то на когда-нибудь его поймёт... Но она поняла!

И он ликовал. Все же его жена его любит...

После этого пару выходных они провели дома вдвоем. Иногда Гермиона приходила домой поздно на неделе, но это случалось и раньше, и проблем не было. В конце концов, у каждого есть дела и вне дома. У него тоже.

В эту субботу Северус Снейп как-то особенно разошелся с завтраком. Встал пораньше, хоть и работал вчера допоздна, приготовил маффины с картофелем и мясом, которые Гермиона так любит, сварил бульону...

Он разливал по чашкам кофе, когда Гермиона вошла в кухню. Одетая в новую светло-сиреневую мантию с мерцающими на ней цветами, с цветком-кулоном на серебряной цепочке на шее и прибранными волосами. Взяла свой кофе, блаженно сделала глоток, поблагодарила.

И сказала:

— Я не буду завтракать. Договорилась с Луной Лавгуд встретиться, позавтракаем с ней вместе в Хогсмиде. Ты вчера поздно пришел, я не смогла тебя предупредить. Вернусь после обеда! Тебе ничего из Хогсмида не надо? Люблю тебя!

И упорхнула.

Как не буду завтракать?! Как в Хогсмиде?! Как после обеда?!

Вылив в сердцах свой кофе в раковину, Северус Снейп пошел в лабораторию. У него не было никаких заказов сегодня, он планировал провести день с женой. Но жена ушла, он чувствовал себя брошенным и одиноким, и надо было себя чем-то занять.

Да хоть сварить новую Амортенцию Плюс. Она долго стоит и не портится.

...

Амортенцию Плюс придумала Гермиона.

Она усовершенствовала базовый рецепт любовного напитка, и теперь он не только пах для каждого по-своему, но и вызывал зрительные образы.

Амортенцию Плюс продавали в магазине братьев Уизли под торговой маркой «Узнай, кого любишь» (глупое название, по мнению Снейпа). Смысл зелья был в том, что стоит нанести себе от 2 до 5 капель на нос, лоб или на волосы, и тебя окутывает аромат того, в кого ты влюблен или влюблена, и перед глазами плывет его или ее лицо. Зелье выпускалось в нескольких вариантах — в малюсеньких дешевых пробирках на пару капель зелья, в красивых дорогих фиалах на три-пять капель и бюджетный, с амортенцией, нанесенной на кусочек кожи, вскрой упаковку, потри кожу и почувствуй запах того, кто тебе люб, а если закроешь глаза, магия покажет тебе образ этого человека. Они хотели еще удешевить продукт, использовать не дорогую кожу, а дешевый пергамент, но чтобы запах амортенции сохранялся на пергаменте надолго, пергамент надо было буквально вымачивать в зелье, а это никакое не удешевление.

Это хороший тест на любовь. Подростки в своей гормональной буре просто обожали его. Во время учебного года Уизли ежедневно отправляли в Хогвартс по несколько посылок с Амортенцией-плюс. А перед Днем Святого Валентина Снейп просто не успевал ее готовить, приходилось варить даже по ночам.

Гермиона подозревала, что мальчики используют эту Амортнецию Плюс вовсе не для теста, а для того, чтобы расслабляться в облаке ароматов любимой девочки и медитируя на ее образ. Гермионе это не нравилось, она даже читала Северусу целые лекции о том, что мальчики, привыкшие мастурбировать на образ девочки, потом не чувствуют границ допустимого с реальной девочкой, им кажется, что она намного более расположена к контакту, чем это есть на самом деле. И что Снейп не прав, считая, что этот способ расслабления снижает уровень изнасилований старшеклассниками девочек в Хогвартсе. Наоборот, утверждала Гермиона, это провоцирует изнасилования, потому что мальчики привыкают к тому, что девочки — лишь объект для их сексуального удовлетворения.

Но так или иначе, как бы Гермиона ни переживала, Амортенция Плюс очень хорошо продавалась. Остановить цунами было уже невозможно.

Гермиона Грейнджер-Снейп и Северус Снейп не сообщили братьям Уизли рецепт зелья, а те сами не смогли найти и внедрить в стандартную амортенцию тот самый секретный ингредиент, что вызывал зрительные образы. Гермиона посмеивалась. Дело было не только и не столько в новом ингредиенте, — она изменила порядок приготовления зелья и дозировку одного из базовых его составляющих, и даже Снейп признал, что это гениально.

Снейпы готовили зелье самостоятельно и поставляли его в магазин Волшебных вредилок, получая немалый процент с продаж и ежегодную плату за эксклюзив, то есть за то, что они больше никому не поставляют эту продукцию и не продают ее в частном порядке своим клиентам.

У этой новой амортенции был сложный рецепт, но готовилась она быстро — всего 4,5 часа. Как раз то, что Северусу Снейпу сегодня и нужно. Работа поможет ему сосредоточиться на другом и не думать о Гермионе и о пропавшем дне любви.

Но, видимо, сосредоточиться у него сегодня не получилось. Заканчивая зелье, он забыл накрыть его непроницаемым куполом...

Он чуть не сошел с ума, когда его настигли они — её образы. Она смеётся. Она смотрит на него серьёзно и очень сосредоточено. Когда она так смотрит на него в жизни, у него что-то происходит с дыханием, и ему начинает казаться, что он больше, значительно больше, чем есть на самом деле, раз на него можно так смотреть... Она в блаженстве прикрывает глаза. Хитринка в её глазах. Она в министерской мантии, сильная, почти недосягаемая. Она в новой сиреневой мантии сегодня утром

А потом пришли запахи. Запах ее волос, запах ее возбуждения, запах ее самых нежных, самых интимных мест... И почему-то даже запах, который шёл от неё, когда она подхватила какой-то противный магловский вирус и два дня не отходила от унитаза. Он тогда ухаживал за ней, отпаивал её разведенным восстанавливающим зельем, потому что от нормальной концентрации ее снова выворачивало, мыл за ней сантехнику, помогал ей умываться... Тогда он улыбался сам себе. Когда ты готов чистить за своей женщиной санузел, и это вызывает не отвращение, а только сочувствие к ней, это точно любовь.

Но сейчас ему было не до любви. Ему было дико мучительно ощущать Гермиону, как будто она рядом, видеть её — весёлой, грустной, выступающей в Министерстве, читающей, возбуждённой и уже расслабленной в интимной ситуации... Ощущать и видеть — и не иметь возможности обнять, поцеловать, вовлечь в любовь.

Он не знал, сколько времени эти образы будут стоять перед ним, он вдохнул слишком много паров этого гениального изобретения жены. По её расчётам, среднестатистической волшебнице её сложения нужна одна капля зелья для минуты «кино». Лайт-вариант, когда трут пальцем кусочек кожи, пропитанной амортенцией, зрительные образы вызывает всего на несколько мгновений.

Кстати, вдруг подумал Снейп, надо к февралю наделать пропитанные зельем валентинки.

Прошло уже полчаса. Северус Снейп законсервировал зелье, оставил проветриваться лабораторию, вышел во двор. Но образы Гермионы всё сменялись и сменялись перед его взглядом.

А самой Гермионы всё не было...

Она пришла уже ближе к вечеру весёлая, довольная и сытая. Чмокнула его в щеку, спросила «как ты?» и, не дожидаясь ответа, отправилась в душ.

После душа затащила его в кровать и долго и очень приятно целовала его.

Но ему всё равно было грустно.

Потом она несколько раз в будни задерживалась допоздна, говорила ему, что встречается с друзьями, называла их имена.

Потом снова ушла на весь день в выходной.

А для Снейпа стало привычкой доставать в такие дни её амортенцию...

Оказалось, он не может жить, когда она уходит вот так. Не может читать, не может писать, в зельях становится неаккуратен. Он может только думать о ней.

Почему так?

И почему, получив то, что он хотел — свободу от ее друзей и подруг, — он вдруг стал несчастен?

Нет, он не ревновал Гермиону к друзьям и подругам. Ему было просто плохо без неё.

...

Однажды она вернулась раньше и застала его в кровати. Повезло, что он был одет, а руки его были закинуты за голову.

На его лице было блаженство, комната была просто переполнена его запахами. Когда же перед глазами Гермионы появилось его лицо — такое, каким она его видит, когда он наклоняется над ней в постели, очень открытое, полное чувств лицо, она поняла, что происходит.

Гермиона открыла окна, чтоб проверить комнату. Взяла в лаборатории антидот, приняла его сама, дала Снейпу и сказала:

— А не сделать ли нам эро-стимулятор на основе этого зелья? Отдельно для мужчин и отдельно для женщин? Обозвать «Амортенция 60+». Можно еще интимный крем-смазку с добавлением этой «60+» сочинить. Джордж Уизли давно хочет получить еще и аптечную лицензию, это вполне может продаваться на аптечной полке. И презервативы с запахом амортенции.

— Не надо презервативы! Вдруг запах не тот окажется, это какой-то промискуитет тогда будет, — вдруг сказал Снейп.

— А это уже не наши проблемы! Я хочу продумать продуктовую линейку.

— Это твоя амортенция, — проворчал в ответ Снейп. — Делай с ней, что хочешь. Что, твоя изобретательская душа не находит покоя?

— Нет, мне нужны деньги. Больше, чем у нас есть.

— Ты что-то задумала?

Гермиона напряглась. Она не знала, как к этому отнесется Северус.

— Соседи сверху собираются продавать второй этаж. Я думаю, нам надо его выкупить обратно. Мне нужна своя территория. Моя библиотека не помещается в твоей, и я уже перестала покупать книги. И еще мне нужна своя гостиная. А у второго этажа есть отдельный вход. А заделанные между твоим домом и вторым этажом лестницы можно открыть и отремонтировать. Так мы решим проблему моей личной жизни. В смысле, проблему моих друзей. И решим проблему нужного мне дома отдельного кабинета. Я об этом не говорила, просто потому что выделить мне отдельный кабинет здесь нет возможности. Но он мне нужен. Я поговорю с Джорджем Уизли, попрошу аванс под будущие продажи новой линейки, и тогда, возможно, нам хватит денег купить второй этаж. Если ты не захочешь вкладываться в это семейными деньгами, все-таки у тебя на них другие планы, я разберусь сама и оформлю патент на новые зелья не на нас двоих, а только на себя. Мне это нужно, Северус.

Гермиона вздохнула и решилась:

— Даже если ты будешь против, я сделаю это. Я не хочу разводиться с тобой только из-за того, что не могу приглашать в дом дорогих мне людей. И вообще, мне иногда кажется, будто я, как и раньше, здесь в гостях, хоть и ночую у тебя каждый день...

Разводиться?! Она сказала разводиться?! Что, все так серьезно?!

Это «разводиться» так его шокировало, что он даже не заметил её невеселого «я здесь как в гостях».

— Да, Северус, все так серьезно, — ответила она, словно услышав его мысли. — Мы несколько лет не могли решить проблему, а решение, найденное в последние недели, не очень удобное.

...

Северус Снейп согласился. Опустошил свой тайный сейф в Гринготсе, Гермиона сняла все свои сбережения, Джордж Уизли ухватился за ее новую идею и выдал ей столько денег авансом, сколько она попросила.

Теперь дом Снейпов стал вдвое больше. У Гермионы появились свой кабинет и своя просторная, красивая и удобная гостиная с отдельным входом.

Одного не учел Северус Снейп, подписываясь на все это.

Того, что эксперименты с новыми зельями будут занимать все свободное время его жены, все ее вечера и выходные.

И в ее новую гостиную все равно никто не будет приходить...

И даже в супружескую спальню она будет возвращаться из лаборатории, когда ее муж уже уснет.