Моя новая жизнь (джен)

Наша в стреча с Сириусом Блэком была, по сути своей, ещё одной из составных частей той самой хрени которая вокруг меня творилась. Мы как раз сдали последний экзамен, прекусили и вышли с Гермионой прогуляться. Ну, не совсем сразу. Ближе к вечеру. Гулять мы отправились вдвоём. Захотелось нам отдохнуть и от всех, и от всего, и... помолчать вдвоём. Иногда это очень здо́рово, взявшись за руки неспешно прогуливаться вдоль озера, например. Не разговаривая, а просто получая удовольствие об ощущения друг друга. Благо друзья нам такую возможность предоставили.

Невилл, как раз «упрыгал» в одну из теплиц, у него там дела какие-то наметились. А Луна отправилась покормить фестралов. Были в этом мире такие крылатые «лошадки». Вот только видеть их могли далеко не все. Для этого нужно было стать свидетелем чьей-то смерти и осознать её. Я и Луна их видели.

Помните я говорил, что у неё мамы не было. Так вот, погибла она у неё на глазах, во время проведения какого-то эксперимента. Ну, а про меня и говорить нечего. Довелось мне и в Тедасе, что называется, окропить снежок ... «красненьким». Пусть в основном и защищаясь, но довелось. Да и Квиррелла, уже здесь, я «завалил». Так что не мог я их не видеть. Впрочем, речь сейчас пойдёт не об этом, а о том что в тот вечер случилось.

Ну, так вот, гуляли мы себе с Гермионой, гуляли и дошли до Драчливой ивы. Вы конечно же спросите, что это за ива такая? И почему она Драчливая? Да потому что подраться любит. А ещё, это... дерево было порождением больного на всю голову герболога. Ветви её постоянно скручивались, распрямлялись и лупили по земле и воздуху. Ствол, тоже. То скручивался, то распрямлялся, то к земле нагибался, то вытягивался... «во весь рост». В общем это... дерево никогда не пребывало в покое. Вообще никогда. А тут вдруг раз, мы к нему подходим, а оно стоит себе застывшее, как это положено любому нормальному дереву.

Естественно, что нас это заинтересовало, ну и подошли мы к нему поближе. Вот только отвлекли нас, и понять почему ива стала неподвижной мы не успели. А сделали это не кто иные как Рональд Уизли и Сириус Блэк.

Кстати, прежде чем перейти к основным событиям того вечера, остановлюсь ещё на Рончике, чтобы потом не отвлекаться. Все годы нашей учёбы, как вы знаете, он не прекращал попыток стать моим лучшим другом. Видимо здорово его накрутили в этом плане. Особенно в этом году. Только, так и не увенчались его попытки успехом. Да и не могли, потому что, случилась у нас парочка серьёзных конфликтов.

Во-первых, из-за его крысюка. Которого невзлюбил Живоглот. Так что, Рончик стал вынужден, почти постоянно таскать того в своих карманах. Чтобы уберечь Коросту от преждевременной кончины. Наверное, потому, что клетку-то из чего-нибудь трансфигурировать и крысу там держать ему религия не позволяла. Вот и таскал.

И, во-вторых, из-за метлы. Как я уже говорил, тут на мётлах летали и ещё играли в дурацкую спортивную игру, под названием квиддич. И вот мне, как-то раз, непонятно кто и непонятно зачем прислал такую метлу в подарок. Я-то в квиддич не играл. Причём, оказалась она самой последней модели и далеко не самой дешёвой. В общем, странная получилась история с этой метлой.

Ну, мы с Гермионой подумали, да и решили, что надо бы её проверить на наличие сюрпризов. А то ведь миф про Троянского коня не вчера появился. И обратилась Гермиона к Макгонагалл. А я в это время чего-то там дописывал. Домашку вроде. Так знаете, что после этого случилось? Ну, когда Макгонагалл лично за метлой пожаловала и унесла её. А то, что Рончику это не понравилось и он возмутился, вот что.

Что вызвало у нас и удивлени, и недоумение, и непонимание. Всё вместе и сразу. Вот, как так-то? Какого, спрашивается чёрта Рончик возмутился. Из-за метлы. Причём, моей. Казалось бы, ему-то какое дело? Не знаю, может когда он её увидел, ему втемяшилось, что я с ним непременно её поделюсь, а потом и вообще, подарю? Вот он и попробовал на Гермиону из-за неё «наехать». И было непонятно, чем он думал-то при этом? Да и думал ли вообще? Ведь знал же что я в стороне не останусь и что «огребёт» он, по «первое число». Ну он и «огрёб», разумеется.

И вот, казалось бы, что после этих двух случаев он мог бы отступиться и прекратить свои попытки. Но, не прекратил и упорно продолжал пытаться завоевать почётное звание «Лучший друг Гарри Поттера».

Как, впрочем, и сегодня. Ну, захотелось ему полетать на метле. Так и летал бы себе где-нибудь, небо-то большое. Но, нет. Ему непременно нужно было напомнить нам о своём существовании. Увидел он нас с Гермионой и приземлился рядом. Правда, что он там захотел нам сообщить так и осталось невыясненным, потому стоило ему только приземлиться, как вдруг непонятно откуда, появился здоровущий ирландский волкодав, ухватил Рончика за лодыжку и утащил под Драчливую иву. Ну, а мы сунулись за ними. Хорошо хоть успели мы, перед этим среагировать и пальнуть в него Петрификусом. Гермиона оказалась молодцом. Попала. Правда в Рончика, а не в пса. Но всё же попала. А вот я промахнулся.

Кстати, если вы спросите, зачем мы за ними сунулись, то я и сам, пожалуй, толком не объясню. Скорее всего сработал принцип, что Рончик хоть и, простите, мудак, но он наш мудак. Так, наверное. А ещё у меня начался пубертат. И, наверное, именно в тот вечер.

Сначала мы оказались в подземном тоннеле, низком и узком, и потратили некоторое время пробираясь по нему. А потом оказались внутри ещё одной местной достопримечательности, в Визжащей хижине. Кстати, мебель там тоже оказалась. В общем, в одной из комнат второго этажа, на полу, прислонившись спиной к кровати сидел Рон и баюкал повреждённую ногу.

И снова, только своим пубертатом, я могу объяснить, что я спокойненько, как к себе домой, вошёл в эту комнату и направился прямиком к Рончику. Совершенно не позаботившись о своей безопасности.

— Ну, и чего тут за хрень творится? — спросил я у него. — И где этот пёс?

— Это не пёс, Гарри, — прохрипел в ответ Рончик. — Это анимаг.

— Анимаг? — переспросил я. — Так вот оно в чём дело.

Ну, понимете, пубертат, конечно, пубертатом, но голова-то совсем дурной не стала. Сложилась у меня картинка. И я обратился к Гермионе. Она, кстати, осталась у входной двери и контролировала ситуацию. Только отошла от дверного проёма.

— Гермиона, — улыбнулся я ей, — радость моя, ты же уже поняла что это за анимаг такой. Я, почему-то больше чем уверен, что ты можешь назвать мне его фимилию.

— Тоже мне, бином Ньютона, — фыркнула она в ответ. — Блэк его фамилия.

— Умная у тебя подружка, Гарри, — раздался голос Блэка.

Звучал он, правда, как будто бы Сириус очень давно ни с кем не разговаривал. Ну, по сути, так оно и было.

— Сам не нарадуюсь, мистер Блэк. Но речь сейчас не об этом, — ответил я ему. — Вы на хрена всё это затеяли именно в этом году? Вам что, сбежать до того как я в Хогвартс поступил религия не позволяла, что ли?

— Да нет же! Я только этим летом понял где скрывается предатель. И сегодня он умрёт. — Блэк указал пальцем на Уизли.

— Кто? Рончик? — Не понял я.

— Нет, — ответил Блэк раздражённо, — не Рон. Крыса.

— Петрификус Тоталус, — последовала мгновенная реакция от Гермионы.

Обездвиженными, разумеется, на сей раз, оказались и Рончик, и крысёныш в его кармане. От предыдущего обездвиживания-то они уже избавились. Ну, Рончик-то точно. Значит и крысёныш мог, а не сбежал он всё ещё потому, что момент выжидал. Скорее всего.

Я же вытащил из кармана перчатки, надел их и двумя пальчиками, за хвост, вытащил его у Рончика из кармана. Затем положил его на пол, поближе к Блэку и отошёл недалеко. А потом усыпил Рончика, а то ведь если он чего услышит, то считай, что услышали все. И только после этого начался наш разговор с Блэком.

— Ну, и с чего вы решили, что это предатель? Он, кстати, чего, тоже анимаг, что ли? И кого он предал? — Задал я свои вопросы.

— А потому... — начал рассказывать Блэк.

Начал он, правда, со школьных лет. Сначала он рассказал, про четверых друзей: Поттера, Блэка, Люпина и Петтигрю. Как трое из них стали анимагами, что бы поддержать в дни полнолуния четвертого, оказавшего оборотнем. Джеймс Поттер начился превращаться в оленя, Сириус — в пса, а Питер — в крысу.

А потом поведал про то, что Поттеры, когда вынуждены были прятаться, использовали заклинание Фиделиус. И что хранителем был назначен Питер. Который оказался предателем и провёл Волди к ним домой. А предателем все считали Блэка потому что хранителем для всех его объявили. Так как, для настоящего хранителя, Питера, они, типа, операцию прикрытия устроили.

— Стоп, — прервал я его рассказ, — поправьте, если я чего-то не понял. Вы же бывали в гостях у родителей в этот период?

— Ну, да, — согласился Блэк.

— А как вы туда попадали, если дом был под Фиделиусом?

— А мне Питер допуск предоставил.

— То есть, получается, — я ненадолго задумался, — сами вы, при этом, провести в дом никого не могли, даже зная где он находится и всё такое? И его адрес никому сообщить?

— И снова всё верно, — опять согласился Блэк.

— А хозяина дома сделать хранителем было нельзя, что ли?

— Нет, — возразил на сей раз Блэк. — Эта защита так не работает.

— Ну, хорошо. Допустим, — продолжил я рассуждения. — Но ведь если нельзя сделать хранителем тайны хозяина, то можно, наверное, сделать им члена семьи?

— Э-э-э... — Блэк задумался, а потом изумлённо уставился на меня. — Вот ведь... И, почему мы тогда об этом тогда не подумали?

На что мы переглянулись с Гермионой и у меня вновь появился вопрос к самому себе.

— Да что с этим миром не так-то? — мысленно задал я его себе. — Почему я снова оказался самым умным? Почему я один вижу то, что просто в глаза бросается?

 И, пока я думал, вопрос задала Гермиона:

— А на суде вы почему ничего не объяснили?

— А не было суда, — ответил ей Блэк.

— Как не было?

— А вот так. Я когда его настиг, то Питер пальнул в газгольдер. Только пред этим мизинец себе на правой руке Секо отрубил. А потом пальнул. И рвануло. А сам он в канализацию сбежал. Меня контузило. И очнулся я уже в Азкабане.

— Ну, хорошо, — решил я, — сейчас не будем на этом сосредотачиваться. Вы кстати, не рассказали как вы поняли где его искать.

— Увидел на фотографии, — ответил Блэк. — Кстати на преднюю правую лапку крысёныша посмотрите. Там как раз мизинца не хватает.

А затем он рассказал о ежегодной тюремной инспекции, проводимой Министром. И о газете, которую Сириус у него выпросил, и о фото, которое он в ней увидел. На котором была запечатлена семья Уизли во время их визита в Египет. И о крысе, сидевшей в тот момент на плече у Рончика.

— Ладно, — решил я после его рассказа. — А как нам теперь убедиться, что это действительно Петтигрю?

— А вот с этим могу помочь я, — произнёс шагнувший в комнату Римус Люпин.

Не буду описывать как произошла встреча старых друзей, как расколдовывали Питера. Как Сириус хотел его на месте «грохнуть». И как этому воспротивилась Гермиона. Она посчитала, что Питера нужно судить и обелить наконец-то имя Блэка. А я с ней согласился. И пусть это прозвучит цинично, но подумалось мне, что свободный Блэк может пригодиться в будущем больше, чем Блэк в бегах.

— В общем так, — снова подвёл я итоги. — Во-первых, понял я почему на него так Живоглот «окрысился». Он-то сразу определил что зверёк ненастоящий. Вот и старался исправить эту ошибку природы. Ну, по мере своего разумения. Во-вторых, это вы — Сириус. Вы, кстати, действительно мне крёстный?

— Э-э-э... да, действительно, — подтвердил Сириус.

Вот тут-то у меня и пропала вся моя вежливость:

— Тогда какого...прибабаха ты меня Хагриду отдал?! Ты почему, сука, сам в тот момент обо мне не позаботился?! — начал орать я на Блэка.

Кстати, выяснить как Гарри оказался у родственников оказалось несложно. Особенно у Хагрида. Вот я и выяснил. И, воспомнив об этом сейчас, разозлился. Ну, и мог бы пойти «в разнос». Хорошо хоть Гермиона, поняла ситуацию, подскочила ко мне и стиснула меня в объятиях. И, успокоила меня. Нет, всё таки правильно я сказал, что у меня в тот вечер пубертат начался. Потому что не ожидал я от себя такого всплеска эмоций.

— В общем так, крёстный, — продолжил я уже более спокойным тоном, — ты конечно же и в мыслях допусить не мог что я последующие десять лет прожил в семейке Петунии?

— Что-о-о?! — завопил Сириус.

— То, что слышал, — ответил я ему. — Так вот, ты мне за все свои «косяки» отработаешь. Метлу-то, кстати, ты мне прислал?

— Я, — согласился Сириус.

— А на хрена?

— Как на хрена? Так ведь... квиддич же.

— А я в него не играю.

— Как?! — удивился Блэк.

— А вот так, — обломал я его. — В общем, не надейся, метлой не отделаешься. Только мы сначала тебе нормальный суд организуем. Так что превращайте обратно Питера и будем действовать. Кстати, Сириус, у вас в семье домовики есть?

— Есть, — скривился Сириус.

— И нечего тут морду кривить. Или, ты, забыл какой сегодня день для твоего друга? — уточнил я у него. — Так я напомню, полнолуние у нас сегодня.

Услышав эти мои слова Люпин вдруг побледнел.

— Я же не выпил сегодня своё зелье! — Восликнул он.

— Какое ещё зелье? — уточнил я у него.

И Люпин рассказал про Антиликантропное зелье, которое ему каждый месяц варит Снэйп, и которое, как раз сегодня он не выпил.

— Кстати, о Снэйпе. Скажите-ка мне вот что ещё, друзья моего папы, а ведь вы с ним в одно время учились?

— С Нюниусом-то? Ну да, вместе, — согласил Сириус.

— И, наверное гнобили его все семь лет, за что он теперь на мне отыграться пытается.

— Совершенно верно, — раздался от дверей холодный, насмешливый голос Снэйпа.

— Блин, да здесь сегодня что, проходной двор что ли?! — воскликнул я и хлопнул в ладоши устраивая ему Взрыв разума. А Гермиона обвязала его верёвками, применив Инкарцеро.

И у меня вдруг возник вопрос, а как они нас вычислили? Ну, где мы находимся. И Люпин, и Снэйп. Ответом стало пояснение Люпина. Рассказал он про один занятный артефакт, который назывался Карта Мародёров. Они её случайно в библиотеке во время своей учёбы нашли. Вместе с инструкцией по применению. Кто её создал было неизвестно, но был он, безусловно, гением. По сути, это была интерактивная карта Хогвартса и прилегающих окрестностей. Со всеми находящимися на его территории разумными и не очень существами. Людьми, домовиками, и даже привидениями. Причём, изображение можно было двигать, уменьшать и увеличивать. И всё это на листе пергамента формата А-4.

Вот Люпин на ней-то нас и увидел, и помчавшись к нам на столе её оставил. Работающей. А потом, наверное, Снэйп ему принёс зелье и тоже нас всех увидел. Иными словами, произошло событие из серии досадных случайностей или же счастливых совпадений, которые порой случаются в жизни. В результате которых мы становися обладателями тех или иных вещей. Это я про карту, если кто не понял. Уж не знаю где она всё это время находилась, но досталась она потом мне.

И пока Люпин мне всё это время рассказывал, Сириус таки дозвался их семейного домовика. Он на тот момент последним в живых остался. Ну, из блэковских домовиков. Звали его Кричер и был он тем ещё ревнителем чистоты крови. Но, с помощью доброго слова уговорили мы его. Пришлось воззвать к тому, что если на Сириусе род Блэков прервётся, хоть он и беспутный, и недостойный, и вообще тот ещё раздолбай, то всё. Конец придёт роду Блэков. А разве хороший домовик такое допустит?

Последним, что сделал Люпин, перед тем как нам расстаться, так это тоже вызвал домовика. Но школьного. Чтобы тот собрал его вещи и притащил их ему. Ну, и карту, заодно. Но, уже мне. После чего они с Блэком подхватили левитацией Уизли и Снэйпа и мы отправились на выход. Первым шёл Римус, левитируя Снэйпа, за ним Сириус — с Рончиком, потом Кричер, ну и мы с Гермионой.

Кстати, я потом задавал себе вопрос, а почему я сам не воспользовался в тот момент услугами домовиков? Ведь казалось бы, чего проще. Но, не воспользовался. Почему? Ну, наверное, потому что я тоже всего лишь человек, а людям свойственно ошибаться.

В общем, когда мы вылезли из подземного хода и немного отошли от ивы, то вдруг стало становиться холодно. А это могло произойти только в одном случае, если рядом оказались дементоры. Ну, и откуда они спрашивается появились на территории школы? Это потом му узнали, что в тот вечер, там, в верхах, что-то у кого-то поменялось в раскладах и поступил приказ найти Сириуса где угодно и «поцеловать». И, как раз в тот момент, когда мы хижине... заседали. Вот они Сириуса и нашли, уж не знаю как. Ну и пришлось мне делать то, к чему я в тот момент был ещё не готов. В плане магии.

— Ходу, Кричер, ходу! — заорал я как только почувствовал холод.

Кричер схватил своими лапками Сириуса и Римуса и они с хлопком исчезли. Оставив Уизли и Снэйпа и Петтигрю.

— Гермиона, за спину ко мне, быстро! — продолжил я кричать с бешенной скоростью размахивая руками.

Тут я как рассудил? Мы сейчас на территории школы. Значит здесь должны быть сигналки. Хоть какие-то, но должны. А то заклинание, которое я собирался применить было из разряда «тяжёлых». И оно не могло не привлечь к себе внимание тех кому положено. Вот они-то и помогут нам с дементорами. Ну, очень вероятно.

Вот и «закрутил» я Геену огненную. По хорошему, конечно, рано мне его было применять, но чего делать-то оставалось? А почему «закрутил»? Да потому, что наколдовал я огненный смерч, с эдаким «оком тайфуна» в центре. В котором мы и находились. Я, Гермиона и Снэйп с Рончиком. А вокруг нас с бешенной скоростью в это время вращались огненные потоки, втягивая в себя и сжигая всё что к ним приближалось. В общем, здорово я тогда количество дементоров подсократил.

Только надолго моего запаса маны, конечно же, не хватило. Но, к счастью, расчёт мой оправдался. Так что, когда пламя опало, увидели мы сквозь все ещё горячий, искажающий избражение, воздух и Дамблдора, и других профессоров. И только после этого я потерял сознание.

Оклемался я, более-менее, только через четыре дня. Разумеется, во владениях мадам Помфри. Ну, а где же ещё? И узнал, что нельзя получить всё и сразу. Нет, так-то я давно это знал, просто лишний раз убедился в этом. Выяснилось, что пока я пребывал в отключке, удрал крысёныш. И пришлось нам пересматривать некоторые планы. Впрочем, ситуация была обычная, житейская, так что сильно расстриваться я не стал. На то, как говорится, они и планы, чтобы выпоняться только до «первого выстрела». Главное, что живы мы с Гермионой остались и возможности колдовать я не утратил. Ну, а остальное приложится.

Ну, и разумеется, не обошлось без вызова к директору. И повторения моего первого визита. Правда сначала меня спросили, что за залинание я применил, а я сказал что это не заклинание, а какой-то Блэковский артефакт. В общем — «отбрехался». А дальше началось. Снова на меня орали Снэйп и Макгонагалл. И снова Дамбик сидел на своём троне с благодушным видом. Ну, а я приложил их Параличом, незаметненько и обратился к директору.

— Знаете, очень прискорбно, — сообщил я ему. — Но я уже второй раз вынужден напомнить вам о вашем служебном несоответствии. Слушайте, а давайте вы займётесь тем что у вас лучше получается, а директором я буду.

— И что же ты станешь делать, в этом случае? — Уточнил, ухмыляясь, Дамби.

— Как что? — Спросил я у него в ответ. — Ничего, как и вы. Закажу себе такую же как у вас мантию, отращу бороду, благо в этом ничего сложного. Ну, маги мы с вами или погулять вышли? Очки у меня уже есть. Вот и буду с важным видом ходить по школе и называть всех «мальчиками» и «девочками». Хотя, нет, я ещё Снэйпа «приструню». А то вы не в состоянии.

— У профессора Снэйпа была тяжёлая жизнь, — посетовал Дамби. — Его нужно понять.

— А у меня, значит, лёгкая? Мёдом намазана и фиалками усыпана, так что ли? И понимать меня, конечно же, совершенно ни к чему? — Уточнил я у него. — Так что... знаете что? Есть такое выражение: «Если закон попирает справедливость, то справедливость обращается к беззаконию. И это никому не понравится». Учтите это в следующем году.

Вот так закончился наш третий год.