На прочность (джен)

— Я хотел отнести тебя к мадам Помфри и рассказать все Дамблдору, — Гойл сидел на кровати и помогал Крэббу забинтовать раненую голову. — Но действие зелья никак не заканчивалось.

— Ты что?! — Крэбб вздрогнул и сжался в комок на мгновение, но тут же выпрямился вновь и сказал тихо: — Тогда Малфой убил бы нас обоих.

— Но директор защитил бы нас, — Гойл покачал головой.

Глядя на то, как изменился Крэбб, ему становилось не по себе. Сердце сжималось от боли и сострадания.

— Ты не знаешь Малфоя, — Крэбб опустил голову. — Он страшный человек. Я надеялся, что тебе удастся попасть в деревню раньше, чем Малфой запряжет тебя, но...

— Джули не захотела пойти, — понуро сообщил Гойл.

— В чем-то она права, да? — Крэбб шмыгнул носом.

— А что случилось с тобой? — осторожно спросил Гойл, ожидая от друга какой угодно реакции.

Но Крэбб остался почти таким же спокойным, только снова вздрогнул.

— Меня чуть не расщепило пополам, когда я влез в шкаф, — Малфой напутал что-то с пространством, или измерениями, или заклятие не то подобрал... Не знаю. Спасибо, хоть успел вытащить меня.

Гойл кивнул, но ничего не ответил.

— Если будут спрашивать, что с головой, — ты говори, что это я вместо того, чтобы на бал пойти, напился и с лестницы упал, лады? — Крэбб окончил перевязку, встал и подошел к зеркалу.

Зеркало издало неприятный звук, похожий на фырканье, и Крэбб, плюнув на серебристую его поверхность, пробормотал:

— И без тебя знаю...

В столовой ели молча. Малфоя за столом не было, и Гойл радовался этому, как ребенок конфете.

— Он хоть заплатил тебе? — осведомился он, когда они с Крэббом шли на урок к Хагриду.

— Заплатил, да что толку? — Крэбб философски поднял палец вверх и полушутя сказал: — Не в деньгах счастье. Счастье — это когда тебя понимают, — вдруг добавил он, бросил быстрый взгляд на Гойла и поспешил вперед.

Гойл побрел следом, пытаясь понять, с чего вдруг Крэбб ударился в философию, но безрезультатно.

Вечер наступил быстро. Крэбб по-прежнему хандрил, и Гойл не решился оставить его одного, думая о том, что последующие эксперименты Малфоя ему придется прикрывать в одиночку. Он валялся на кровати и слушал, как вздыхает, почти стонет Крэбб.

Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Гойл спросил:

— Эй, Винс, как думаешь, почему вчера Полиморфное зелье действовало на меня дольше, чем обычно?

— Не знаю, — бесцветно отозвался Крэбб, не поворачивая головы. — Малфой говорил что-то такое про эмоциональную связь с объектом превращения... Типа, ты подсознательно хочешь дольше находиться в теле человека, который тебе небезразличен.

Гойл только тяжело вздохнул, ожидая по этому поводу колкость или насмешку, но Крэбб молчал с унылым видом.

Напряженному ожиданию, казалось, не было конца. Однако вечером Малфой не появился в спальне. Гойл выглянул в гостиную — там блондина тоже не было, зато сидел довольный Забини. Гойл задержал на нем взгляд: на Блезе была надета только мантия, а вокруг него на диване валялись элементы женской форменной одежды. По значку на мантии Гойл понял, что это форма Хаффльпаффа.

— Что уставился? — спросил его Блез, заметив повышенное внимание к своей персоне.

— Где ты был? — спросил Гойл, делая шаг в сторону Забини.

— Ой, только не старайся казаться еще глупее, чем ты есть на самом деле! — паясничал Забини. — Знаешь ведь, что я был в ванной комнате для девочек, в Хаффльпаффе!

— Малфой продал тебе Полимофтное зелье? — Гойл почувствовал, как злое чувство напряжения поднимается в нем.

— Еще бы он не продал! — Забини усмехнулся. — За ту услугу, что я ему оказал...

— Так ты видел хаффльпаффок в... без одежды? — Гойл почувствовал, что его щеки пылают.

— И это еще то зрелище! — довольно сказал Блез.

Сейчас он был похож на сытого кота, и Гойлу стало не по себе.

Он представил себе маленькую Джули Бернс, даже не подозревающую о том, что гад Забини рассматривает ее самым отвратительным образом. Даже не задумываясь о последствиях, он сорвался с места, подскочил к Забини и ударил его кулаком в лицо. У того из носа пошла кровь. Оправившись от удара, Забини поднял голову и выхватил палочку.

— Круцио! — завопил он, и Гойл почувствовал, как все его тело пронзают острые кинжалы боли.

Гойл упал на пол, захрипел и стал дергаться в какой-то неестественной позе.

Забини молча наблюдал за ним какое-то время, а потом опустил палочку — действие заклятия прекратилось.

— Вы с Крэббом уже достали меня своей кулачной тупостью, — злобно выплюнул он, глядя сверху вниз на тело Гойла, безвольно обмякшее на полу. — Еще раз полезешь — так легко уже не отделаешься, — прошипел он напоследок и с достоинством удалился в спальню.

Гойл не знал, сколько пролежал вот так вот, распластавшись на полу и приходя в себя после Запрещенного заклятия. Он всегда полагал, что может стойко переносить боль. Забини показал, насколько ошибочным было это суждение.

— Ты чего это здесь развалился? — услышал Гойл над собой спокойный голос Пэнси.

— Ничего, — тихо сказал он, поднимаясь.

Пэнси присела на корточки и вытерла платком слезы, которые против воли лились из глаз Гойла под действием заклятия. Когда Малфоя рядом не было, она могла позволить себе немного расслабиться. При всей нелюбви к Пэнси, Гойл ценил это ее качество.

— Вы бы лучше учились спокойно, — в голосе Пэнси слышалась горечь. — Сдавали экзамены, играли в квиддич, что ли. И зачем вы только вмешиваетесь во всю эту заварушку Сами-Знаете-С-Кем?

— Куда? — не понял Гойл.

— Малфой в больничном крыле, — махнула рукой Пэнси, поднимаясь. — К нему тоже применили какое-то страшное заклятие. Если бы не Снейп, он бы умер...

— Как?! — не верил своим ушам Гойл. — Малфой в больничном крыле?!

— После Круцио не глохнут, — едко заметила Пэнси.

— А... ну, это... — Гойл быстро закивал головой и поковылял в спальню.

Крэбб по-прежнему лежал на кровати, но теперь он смотрел в окно и водил по стеклу пальцем в такт каким-то своим мыслям. Судя по шуму бегущей воды, Забини был в душе. Гойл присел на край кровати друга. Крэбб посмотрел на него уважительно:

— Забини сказал, ты ему лицо подпортил.

— За дело, — тихо ответил Гойл, чувствуя полную немощность при всей физической силе, которой его одарила природа. — Он подсматривал за хаффльпаффскими девчонками, как его Малфой научил.

— Да ладно! — Крэбб вышел из оцепенения. — Но там же Глория могла быть... и твоя эта... Джули...

— За это я ему и накатил, — кивнул Гойл, рассматривая свежий след от удара на костяшках пальцев.

— Молоток! — Крэбб приподнялся и хлопнул Гойла по плечу, отчего тот содрогнулся — тело все еще ломало после перенесенной боли. — Что с тобой? — заметив реакцию Гойла, поинтересовался Крэбб.

— Да так, — Гойл старался казаться беспечным. — Круцио от Забини — оплата сломанного носа.

— Он тебя достал?

— Как видишь, — Гойл ссутулился, чтобы боль поутихла.

— Ты похож на мешок с костями... — заметил Крэбб.

Гойл кивнул:

— Чувствую себя также. Но все равно лучше, чем Малфой, — Гойл неопределенно махнул рукой. — Пэнси сказала, что он чуть не умер от какого-то заклятия и теперь отлеживается в больничном крыле.

— Чтоб он совсем сдох, — с чувством сказал Крэбб и откинулся на подушку.