Путь вора, или от решетки до Хогвартса - один башмак (джен)

..— Представьте себе, мистер Уолкинс, мы сегодня спросили профессора Грюма о том, какова эффективная дальность Убивающего заклинания, — с энтузиазмом вещал Фред Уизли однажды вечером в Хогвартском тире.

— Сколько можно болтать во время прицеливания, Фред! — сделал замечание ученику Рой, но тут же спросил, — и сколько?

— Примерно тридцать три фута, мистер Уолкинс! — четко отрапортовал Фред, уверенно нажимая указательным пальцем на спусковой крючок. Раздался звук холостого выстрела. Фред подождал пару секунд, как его учил Уолкинс, и отложил винтовку от плеча.

— А дальность эффективной стрельбы штурмовой винтовки может достигать и тысяча девятьсот футов. Вот и разница, — с какой-то гордостью заметил Уолкинс, проходя между рядами своих учеников, сидящих в боевой изготовке. Сегодня тир был забит желающими пострелять из винтовки.

— Невероятно, — подытожила Дафна Гринграсс.

Это была любимая группа Роя. Дюжина самых заинтересованных учеников, которые уважали его как тренера и учителя: Гринграсс, двое Уизли, Поттер, Джордан, Диггори, Бут… несмотря на то что кому-то из этих ребят не было и пятнадцати (совсем щенки!), Рою нравилось проводить с ними время.

Прозвучала очередь выстрелов, к громкости которой все в тире уже давно привыкли. Поттер посмотрел в подзорную трубу и спустя несколько секунд улыбнулся.

— Отлично, Гарри! Почти ни одной девятки, — удовлетворенно кивнул Рой.

Джордж Уизли оторвался от своего прицела и восторженно сказал:

— А представьте, если бы на Турнир Трёх Волшебников можно было брать автоматы, а не только палочки!

— Тогда бы количество летальных исходов в ходе Турнира подскочило в десять раз, — прокомментировал это предложение Терри Бут.

Уолкинс задумчиво почесал лысину.

— Только и разговоров об этом Турнире. Посмотреть бы уже, что он из себя представляет, — с сомнением отозвался Рой. — Кто-нибудь из вас подавал заявку на участие?

— Я, — отозвался сосредоточенный на холостой стрельбе Седрик Диггори.

— А больше никому из нас и нет семнадцати, профессор, — сказал Фред Уизли. — Я считаю, это несправедливо. Нам с Джорджем осталось всего несколько месяцев…

— Правила есть правила, — назидательно сказал Рой, не веря в то, что он сейчас произнёс. — Слушайтесь Дамблдора.

Близнецы синхронно закатили глаза.

— Ладно, скоро должен быть ужин. Убрать оружие, оставшиеся патроны мне на стол, — скомандовал Уолкинс, и его послушная рота молодых стрелков отложила в сторону винтовки. По одному они подходили к учительскому столу и расписывались в журнале посещений. Гарри Поттер немного замешкался.

— Мистер Уолкинс, а вы пойдёте с нами? Сегодня должны объявить участников Турнира.

— Нет, Гарри, я, пожалуй, загляну на кухню и буду заниматься своими делами, — покачал головой Рой. Затем он резко повысил голос: — Рота!

Ребята, кто где был, с серьезными лицами вытянулись по струнке и отдали честь своему тренеру. Этой — комической — частью своей работы Рой Уолкинс упивался больше всего. Он чувствовал себя каким-то полковником, тренирующим молодых бойцов. И откровенно веселился.

— Свободны, — с актёрской важностью сказал преподаватель магловедения и боевых учений. — Орлы!

* * *

После того, как юные бойцы ушли на пир, Рой закрыл на ключ оружие и патроны и с воодушевлением открыл учебник зельеварения. Не так давно они совещались с Наземникусом Флетчером о том, какие зелья будут пользоваться у маглов наибольшим спросом. Понятное дело, в списке наиболее перспективных оказались все зелья, обладающие целебным эффектом, а также ароматические варева. Один из таких, Эликсир Хамелеона, Рой планировал сварить в скором времени: это зелье, для создания которого требуется определённая сноровка, пахнет по-разному для каждого человека, в зависимости от его предпочтений. На вкус при этом оно, как вода, и кроме своего запаха, не накладывает никаких эффектов на выпившего. Упрощённый аналог Амортенции.

Основательно изучив все тонкости приготовления Хамелеона и сильно проголодавшись, Рой сбегал на кухню, где гостеприимные домовики поделились с ним своими кулинарными шедеврами в виде мяса по-французски, отменной медовухи и яблочного пирога — на десерт.

— Ужин уже закончился? — дружелюбно поинтересовался у домового эльфа Рой.

— Да, мистер, сейчас торжественная часть, — сконфузившись, пропищал домовик.

Роя веселили эти создания. В его голове не укладывалось, как живое существо может наслаждаться рабством — что ж, в магическом мире можно увидеть и не такое.

Наевшись и напившись, Рой в самом блаженном расположении духа отправился спать на свою кушетку, которая располагалась прямо на полигоне, который некогда был кабинетом магловедения. Едва он удобно устроился и закрыл глаза, послышался стук в дверь.

— Да-да, — отозвался Рой, туже запахивая халат и садясь на кровати.

Дверь приотворилась, и к Рою в класс осторожно заглянул Дамблдор.

— Могу вас потревожить, мистер Уолкинс?

— Разумеется, давайте к делу. А то я бы хотел выспаться, — тактично поторопил директора Рой, вставая с кушетки. — Чаю?

— О, нет, я, знаете ли, только с ужина, — сказал Дамблдор, глядя по сторонам в поисках стула. Рой, разгадав его желание, открыл огромный железный шкаф и, покопавшись в груде вещей, достал потрепанную табуретку.

— Присаживайтесь.

— Благодарю.

Дамблдор откашлялся, размышляя, с чего начать диалог. От взгляда Роя не могло укрыться то, что директор порядком взволнован.

— Верно, вы пришли расспросить меня об Аласторе Грюме? — Уолкинс решил помочь Дамблдору начать диалог. — Если вам интересно — я ничего подозрительного за ним не замечал, разве что порой мои ученики вдохновленно рассказывают о его манере ведения уроков. Немного резковат, но это неудивительно…

— Нет, мистер Уолкинс. Точнее, я хотел поговорить с вами и об Аласторе, но сначала я расскажу немного о Кубке Огня. Вы, наверное, наслышаны?..

Рой дёрнул плечами.

— Не особенно интересовался.

— Ну, вы знаете, что Турнир представляет собой несколько соревнований, в которых участвуют трое учеников с каждой школы — Дурмстранг, Шармбатон, и Хогвартс, — дождавшись, когда Рой кивнет, Дамблдор продолжил. — Все желающие должны достигнуть совершеннолетия, чтобы участвовать. Но в этом году необъяснимым образом получилось так, что за победу поборются четверо: Кубок выбрал двоих из Хогвартса, Седрика Диггори и Гарри Поттера.

— А Поттеру нет семнадцати, верно? — уточнил Рой Уолкинс, пытаясь понять, в чём проблема. — Ну так дисквалифицируйте его.

Дамблдор поморгал глазами, затем мягко качнул головой.

— В мире волшебников так дела не делаются, мистер Уолкинс. Гарри Поттер теперь связан особой магией, он должен участвовать. Вы не поняли всей беды. Я лично зачаровал Кубок так, чтобы несовершеннолетний не смог кинуть в него своё имя. Ученику четвертого курса не под силу обмануть древний артефакт — имела место тёмная магия. Вам уже рассказали, почему Гарри Поттер так известен в нашем мире?

Рой усмехнулся, вспомнив, как однажды Снейп завёл с ним разговор о Гарри Поттере. Зельевар называл его честолюбивым нахалом и лентяем… странно, но на факультативах Роя Поттер проявлял себя как образцово-показательный юный боец, дисциплинированный и трудолюбивый.

— Я слышал, что от него убивающее заклинание однажды отлетело. Вроде как пуленепробиваемый малой.

— Ну, если не вдаваться в подробности, да. Вам, мистер Уолкинс, необходимо знать лишь то, что мальчика преследуют тёмные силы. И я абсолютно уверен, что его участие в Турнире было подстроено кем-то, кто сейчас находится в Хогвартсе.

— Почему сразу не сказать: «Аластором Грюмом»? — фыркнул Рой. — Вы же его подозревали.

Дамблдор покачал головой.

— Не всё так просто. Меня заставляют сомневаться и другие личности, скажем, Игорь Каркаров. Впрочем, он — совершенно не ваша забота. Я просил вас заниматься Грюмом, вот о нём и беспокойтесь. И попробуйте узнать о том, пересекается ли он каким-нибудь образом с Поттером.

— Директор, он же ведёт у него уроки!

— Да-да, — отмахнулся Дамблдор. — И, насколько я знаю, Гарри очень любит ваши занятия. Поддержите мальчика. Ему сейчас тяжело.

Рой кивнул, всё ещё не до конца понимая, почему Дамблдор просит именно его. Уолкинс много дрался и воровал, а вот в роли чуткого педагога или шпиона за своими коллегами не пробовал силы. Ну да и ладно.

— Я вас понял, директор. Время позднее, если вы больше ничего не хотите мне сказать, то я предпочту отправиться спать.

— Да-да, — рассеянно согласился Дамблдор, вставая и взмахом волшебной палочки отправляя табуретку обратно в железный шкаф. — Спите спокойно, мистер Уолкинс.

Когда директор ушёл, Рой ещё дважды слышал сквозь сон чьи-то тихие шаги, доносившиеся из коридора. Это Барти Крауч-младший крался на цыпочках, пытаясь найти кладовку с ингредиентами для Оборотного зелья.

* * *

Летели недели, наступал ноябрь, чемпионы готовились. Драконы пытались освоиться в непривычном для них месте. Рой Уолкинс, разумеется, не слышал о драконах, он даже не был уверен, существуют они или нет. Пробыв в мире волшебников три месяца, уже мало в чём можно быть уверенным.

В тюрьме он часто жаловался на скуку. Существовали свободные часы, свободные от работ на зоне, которые было нечем занимать. В Хогвартсе такой проблемы не существовало — уроки, тренировки, изучение зельеварения, посиделки в Хогсмиде за огневиски с Наземникусом, слежка за Аластором Грюмом… скучать не приходилось.

Наблюдением за учителем защиты от тёмных искусств Рой занимался не столько из желания выслужиться перед Дамблдором, а скорее из привычек прошлой жизни. Будучи вором и мошенником, Рою постоянно приходилось быть начеку, чтобы его не раскусили. Сейчас, следя за своим коллегой, Рой ощущал столь любимый дух авантюризма.

Лишь однажды Грюм насторожился.

— Мистер Уолкинс, ваш кабинет, насколько я знаю, не на этом этаже, — однажды заметил Аластор, когда они вместе шли по безлюдному коридору. — Вы не заблудились?

— Благодарю, профессор, я отлично помню, где мой класс, — вежливо возразил Рой. — Я просто… иду проведать своего друга Аргуса.

— Что ж, — сухо сказал Грюм, резко свернул на повороте коридора и скрылся, быстро шагая.

Ни на чём подозрительном Рой, как он и сказал Дамблдору, Грюма не поймал. Впрочем, через несколько недель после того, как Кубок выбрал чемпионов, Уолкинс заметил, как Грюм отвёл Гарри Поттера к себе в кабинет.

* * *

— Выходит, ты, Поттер, раскрыл перед Диггори все карты? — задал риторический вопрос Барти Крауч, нервно всматриваясь в лицо растерянного Гарри.

— Ну…

— Ладно тебе, не отнекивайся. К твоему сведению, Флёр и Крам давно всё знают.

Барти побарабанил пальцами по столу. Пульсирующая головная боль — последствие постоянного пребывания в организме Оборотного зелья — мешала ему сосредоточиться над вопросом, как уберечь задницу Поттера до третьего испытания. Поттер молчал. Барти потряс головой и продолжил:

— Ну, и как ты собираешься справиться с драконом?!

— Я не знаю, сэр.

— Гхм…

Барти откашлялся, размышляя, чем же занимался Гарри Поттер всё время учёбы в Хогвартсе. Лже-Грюм, конечно, мог предложить Поттеру несколько тёмных заклинаний, но это был явно не самый лучший путь. Что ж, стоит попробовать что-то безобидное.

— Поттер, что ты умеешь делать лучше всего? — Барти решил завести разговор издалека.

Последовала долгая пауза. Гарри лихорадочно вспоминал свои сильные стороны.

«Летать», — промелькнула мысль в его голове, но в следующую секунду Гарри решительно отмёл её. «Если я это скажу», — подумал Гарри, — «Грюм подумает, что я безнадёжен». Действительно, как умение на метле поможет ему в схватке с драконом?

«А вы представьте, если бы на Турнир Трёх Волшебников можно было брать автоматы!» — голос Джорджа Уизли вдруг прозвучал в голове Гарри.

— Стрелять. Я хорошо стреляю, — твёрдо произнёс Гарри. Брови Барти Крауч-младшего взлетели вверх. — Из магловского оружия. Я тренируюсь. Но оружие нельзя брать на испытание, поэтому я не понимаю…

Барти закашлялся. Он совсем не ожидал такого ответа. Впрочем, других вариантов не оставалось.

«Тёмный Лорд убьёт меня, если этот маглолюб промажет», — мрачно подумал Барти и сказал:

— Зато можно взять палочку. Погоди, Поттер, у тебя есть в свободном доступе магловское оружие?

Гарри замешкался.

— Нет, но я могу попросить мистера Уолкинса.

— Не надо. Просить. Мистера. Уолкинса, — вдруг жестко отчеканил Барти. Пожирателя смерти передергивало от раздражения, когда он видел сквиба рядом с собой. Превратить древнюю школу волшебства в притон маглолюбов! Пропагандировать магловские вещи среди учеников, которые должны были бы воспитываться в лучших традициях чистокровия! «Салазар Слизерин бы умер второй раз, увидев это варварство», — подумал Барти.

— Поттер, тебе не стоит распространяться о том, что ты знаешь про драконов. Доверять такому человеку, как мистер Уолкинс — не вполне благоразумно. И потом, он совершенно не разбирается ни в правилах турнира, ни в драконах… — попробовал смягчить свой тон Барти.

— Я не буду распространяться, профессор, — сказал Гарри. — И о вас я ему тоже ничего не скажу. Я понимаю, что вам не хотелось бы, чтобы кто-то узнал о том, как вы помогли… дальше я справлюсь, спасибо за подсказку.

Барти неслышно выругался. Головная боль стремительно усиливалась.

* * *

Северус Снейп летучей мышью несся по коридору Хогвартса. Только что он заметил, что из его запасов пропала порядочная доля шкуры бумсланга. Снейп почти не сомневался в том, что это Поттер своровал ингредиенты, но на всякий случай решил заглянуть к своему сквибоватому ученику.

Рой Уолкинс в этот момент доваривал Хамелеона. Зелье было почти закончено: оставалось лишь подержать его пару часов на огне. Эликсир сиял каким-то волшебным блеском, и у Роя перехватило дыхание от восхищения. Полюбовавшись своим творением, начинающий зельевар что-то придумал и достал пергамент и чернила: Наземникус будет рад узнать такие хорошие новости.

В мыслях Роя были слава великого парфюмера и деньги, много, много денег, которые будут нажиты, между прочим, честным упорным трудом и разве что слегка незаконным бизнесом.

Мечты Роя прервал нетерпеливый стук в дверь. Уолкинс быстро отодвинул пергамент и чернила и спросил:

— Кто там?

— Уолкинс, к вам можно на минуту? — раздался холодный голос профессора Снейпа.

— Да, конечно. — С этими словами Рой открыл своему учителю дверь.

Снейп перешагнул через порог и принюхался.

— Что это вы варили?

— Вот, посмотрите, — с ноткой гордостью сказал Рой. — Хамелеон.

Снейп с интересом подошёл к котлу. Жидкая смесь искрилась и бурлила. Зельевар придирчиво рассмотрел зелье и чуть помешал его.

— Должен признать, мистер Уолкинс, это очень хорошая работа. Ваш энтузиазм да моим ученикам… но, насколько я знаю, коры бумсланга нет в ингредиентах этого зелья?

— Нет, Северус, — ответил Уолкинс, слегка удивленный. — А что?

Снейп задумчиво покачал головой. Сомнений не оставалось: это Поттер. Уолкинсу бы просто не хватило времени и сил варить два сложных зелья одновременно. Тем более настолько затратного, как, например, Оборотное зелье.

— Нет-нет, ничего. Пришёл вас проведать. Что ж, я пойду.

Снейп уже собирался выйти из кабинета магловедения, как прямо на пороге столкнулся с запыхавшимся от бега Гарри Поттером. Тот, увидев перед собой профессора зельеварения, слегка оцепенел.

— До свидания, мистер Уолкинс. А вас, Поттер, я попрошу задержаться.

Снейп закрыл дверь класса с той стороны, оставив себя и Поттера в коридоре. Рой Уолкинс недоуменно поморгал глазами, а потом, как ни чём ни бывало, вернулся к письму для Флетчера.

Я доварил первое зелье весьма успешно. Если так и дальше пойдут дела, к концу месяца я доварю партию из тридцати экземпляров Хамелеона: купил на всю свою зарплату ингредиенты. Сможешь где-нибудь толкнуть товар?

Дверь снова отворилась, едва он дописал короткую весть. На этот раз на пороге вновь стоял Гарри, уже не такой запыхавшийся.

— Добрый вечер, мистер Уолкинс, — сказал Поттер, не зная, как начать разговор.

— Привет, Гарри, — откликнулся Рой, в несколько раз складывая листочек пергамента. — Что-то случилось?

— Нет… то есть, да. Извините, мистер Уолкинс, у меня есть к вам просьба. Это касается стрельбы.

* * *

Сотни людей собрались в этот день на трибунах, чтобы увидеть одно из самых масштабных событий магического мира последних нескольких лет — первое испытание Турнира Трёх Волшебников. Журналисты, родители и друзья чемпионов, ученики трёх школ, и просто зеваки. Словом, огромное количество волшебников.

Рой Уолкинс решил занять место не на трибуне с остальными учителями, а рядом с Филчем. Завхоз всегда был в стороне от преподавателей, он даже не ужинал вместе с ними, остро чувствуя себя лишним. С появлением Уолкинса Аргус уже не ощущал такое одиночество, как раньше — они, вроде бы, одного поля ягода. Как и Рою, Филчу некуда было идти, никто не ждал его за пределами Хогвартса. Единственным другом, которого он завёл за все годы пребывания в школе, стала старая, облезлая кошка. Теперь к дряхлой миссис Норрис прибавился не дряхлый, но уже лысеющий Рой Уолкинс.

— О, Уолкинс! Вы не против, я подсяду к вашей компании, — как чёрт из табакерки выпрыгнул перед ними Наземникус Флетчер. В его глазах, как обычно, горел вороватый огонёк.

— Да, конечно, — откликнулся Рой, поворачиваясь к Филчу. — Аргус, знакомьтесь, мой приятель — Наземникус Флетчер… или вы уже знакомы?

Филч нахмурился, пытаясь вспомнить такого студента. Имя ему ровно ни о чём не говорило.

— Аргус, — представился Филч. Мужчины пожали друг другу руки.

Тем временем представление уже начиналось. Прогремел голос Людо Бэгмена, местного шоумена.

— Дамы и господа, — обратился к зрителям Людо после того, как поприветствовал публику. — Сегодня вы станете свидетелями удивительного зрелища… нашим чемпионам придётся лицом к лицу встретиться с драконами!

«Выходит, Поттер не наврал», — подумал Уолкинс. Он вспомнил, как некоторое время назад Гарри вломился к нему в кабинет и стал умолять дать ему автомат на время первого испытания. Рой согласился при одном условии: рассказать ему, что Поттер узнал о Турнире. Гарри долго ломался, но в итоге сказал: драконы.

«В магловском мире сопляки в четырнадцать лет боятся экзаменов… знали бы они», — с нервным смешком подумал Уолкинс.

Организаторы доставили клетку с первым драконом на организованную арену. Рой приоткрыл рот, увидев необычайно красивое серебристо-голубое существо. Изображения драконов были популярны в магловском мире, но видеть одного такого вблизи оказалось для Роя очень волнительно. Шведский тупорылый дракон, как его обозвал Бэгмен, покрутил головой, и при этом из его огромных ноздрей вылетело ярко-синее пламя. Рой завороженно наблюдал за каждым движением существа, пока не услышал голос, подобный раскату грома:

— Итак, встречайте первого чемпиона Турнира — Седрик Диггори!

Трибуны разразились аплодисментами, а Рой от волнения закусил губу. Седрик был ему приятен. Гарри говорил, что уже рассказал ему о драконах, но всё равно Рой ощущал волнение — Седрик не просил у него винтовку.

Через десять минут, однако, все вздохнули с облегчением — Диггори отлично справился, превратив камень в собаку. Рой откинулся на кресле, ожидая выхода Гарри.

— Твой ученик? — спросил Наземникус Флетчер, с энтузиазмом хлопая.

— Мой орёл, — подтвердил Уолкинс.

После Седрика настал черёд учеников Шармбатона и Дурмстранга, и Рой смотрел на их магию не менее заинтересованно.

— И всё-таки это — безумие, — сказал он Филчу и Флетчеру после того, как закончила свой поединок с драконом Флёр Делакур. — Детей жалеть нельзя, но драконы — это уже слишком.

«Всё равно, что поместить подростка в клетку с медведем», — подумал Рой.

— Действительно, выпускать детей к драконам считается в этой школе нормальным. А как я прошу который год разрешить подвешивать их кандалами за ноги, если натворили пакостей, так это непедагогично! — возмущенно согласился завхоз.

Наземникус только расхохотался.

Наконец, на арену вышел Гарри Поттер — страшно бледный, но с решимостью на лице. На трибунах воцарилась тишина — все смотрели на самого младшего чемпиона и на венгерскую хвосторогу. Даже Рой понял, взглянув на страшные острые шипы, торчащие из хвоста дракона, что Гарри придётся одолеть самого сильного противника.

Хвосторога, настороженная внезапной тишиной, повернула голову к трибуне, пока что не замечая Гарри. Тот, пользуясь безопасной минутой, вскинул палочку к небу и что-то прошептал.

Зрители затаили дыхание, ожидая, что вот-вот произойдет что-то необычное. Но ничего не происходило, прошла секунда, другая, а Поттер выглядел чрезвычайно глупо. Он как будто сам стоял в ожидании. Хвосторога тем временем почуяла его запах и, вскинув крылья, повернулась в его сторону.

И тут на глазах трибун в воздухе со свистом что-то пролетело. Мало кто понял, что же это было — некоторые волшебники подумали, что это какая-то причудливо вытянутая скульптура. Лишь особо зоркие ученики, слушавшие внимательно Роя Уолкинса, поняли, что в небе пролетел автомат Калашникова, усовершенствованная модель, максимальный объём магазина — 100 патронов.

Гарри, тренированный ловец, на лету схватил автомат за цевьё и изо всех сил принялся отбегать от Хвостороги, прикладывая оружие к своему плечу. Дракон выдохнул струю огня в воздух и взмахнул крыльями, намереваясь отобедать Поттером, как вдруг прозвучала очередь выстрелов.

«Главное — не промахнись и не попади случайно в кого-то из зрителей, я не хочу потом сидеть второй раз», — звучали в голове Гарри, давившего на спусковой крючок, наставления Роя Уолкинса.

Хвосторога заревела, не понимая, что происходит. Это было похоже на заклинание Конъюнктивита, которое нередко применяли к ней дрессировщики, но в сто раз больнее. Пули не могли пробить её глаз, настолько они были крепкие у драконов, но лишить зрения на пару дней — вполне. Гарри этого, правда, не знал, а просто стрелял точно в глазное яблочко.

На трибуне творился какой-то хаос. Рой огляделся вокруг себя: большинство зрителей абсолютно не понимали, что происходит.

— Матерь Мерлина, что здесь происходит? — ошарашенно спросил Наземникус Флетчер.

— Магловское оружие. Понятия не имею, откуда оно у него, — непринужденно ответил Рой, с довольным видом смотря на Гарри.

Хвосторога ослепла и метнулась в ту сторону, где, как ей казалось, должен был стоять её обидчик, прочь от кладки яиц, к которой и нужно было пробраться чемпиону. Гарри не мешкал — не отрывая от плеча приклад, он двигался боком, продолжая стрелять по дракону — патроны не пробивали его тяжёлой чешуи, а лишь застревали в ней, отвлекая Хвосторогу. Та совсем не понимала, что с ней делают, и металась по всей арене с громким рёвом. Гарри тем временем дошёл до золотого яйца и, перехватив автомат в одну руку, поднял над собой трофей.

Трибуны взревели.