Маховик желаний (гет)

Каменные стены ритуального зала давили на присутствующих Блэков своим величием. Комната, где им предстояло вернуть Сириусу законное место в семье, была мрачной и устрашающей: кругом, куда бы не падал глаз, был сплошной камень, веками питавшийся эмоциями и магией живущих в доме волшебников. Холодные стены и пол, мрачная атмосфера и осознание того, что за сотни лет существования Блэков здесь проводилось множество ритуалов, все в купе приводило всех в состояние страха и покорности.

Вся обстановка напоминала Гермионе многочисленные камеры пыток, которые так любили показывать в исторических фильмах по телевизору. Разве что орудия пыток отсутствовали, но и без них атмосфера была не слишком веселой. Осмотревшись по сторонам, девушка заметила: спокойными и безразличными оставались только мужчины, в то время как женщины то и дело вздрагивали, то ли от холода, пронизывающего насквозь, то ли от липкого ощущения страха, витавшего в воздухе с той самой минуты, как они сюда вошли.

Гермионе, выросшей в магловском мире, было сложнее всего. Она смотрела на собравшихся членов семьи, и молча, как того требуют условия ритуала, встала у самого края ритуальной комнаты рядом с Малфоем-старшим и Ремусом Люпином, чтобы потом вместе с ними засвидетельствовать увиденное и услышанное перед магией рода. Сириус, облаченный в белые одежды, встал у алтаря в центре комнаты и взял протянутую из рук Гарри чашу и ритуальный нож. Полоснув себя по руке, щедро окропил начерченные руны и стал говорить:

— Я, Сириус Орион Блэк, взываю к древней магии рода Блэк!

Древние руны, окропленные кровью, засветились. Затем Сириус, словно повинуясь чьему-то внутреннему приказу, встал на колени и стал ждать, когда Гарри выполнит свою роль — Главы рода, отведенную ему в этом ритуале.

Крестник взял кубок и ритуальный нож, по очереди подходя к каждому Блэку, чтобы те капнули по капле своей крови в Кубок. Когда очередь дошла до последнего Блэка, и Гарри направился к Сириусу, из кубка в воздух взметнулся столб искр, и тонкая ленточка ярко-зеленого луча вырвалась вперед, легонько коснувшись руки стоявшей за кругом Гермионы.

Девушка, судорожно сглотнула. В описании ритуала не было ничего подобного. Она посмотрела на Гарри, не понимая происходящего.

— Гермиона Блэк, стань по кругу рядом с членами своей семьи, — приказал он ей, зеленые глаза Гарри в данный момент светились каким-то странным, непонятным светом. Он словно находился в состоянии транса и говорил сейчас от лица всей магии рода.

Девушка нерешительно двинулась вперед, встав рядом с леди Малфой и Кассиопеей Блэк. Судя по всему, они делали все, как положено: к девушке тут же ринулось свечение, окутавшее ее и всех Блэков, стоявших по линии ритуального круга.

— Тебе тоже нужно капнуть своей крови, — продолжал говорить Гарри голосом, мало похожим на голос одиннадцатилетнего мальчишки.

— Но… я же… — от страха у девушки задрожали колени, но она быстро взяла себя в руки. Решительно взявшись за нож, она сделала надрез и капнула капельку крови в кубок. От него тут же полыхнуло красным, и сначала Гермиона жутко испугалась, что ее кровь испортила весь ритуал, но огонь потух так же быстро, как и вспыхнул. Стоявшие рядом Блэки облегченно выдохнули.

Для них это явление поставило окончательную точку в принятии девочки в род. Они взялись за руки, когда Сириус сделал глоток, в то время как Гарри нараспев читал выученное назубок заклинание. Мужчина вдруг выгнулся дугой и закричал от боли. Тело словно разрывалось на куски. Он закричал, и в тот же самый миг из него вылетело что-то темное и черное, растворившись в воздухе, словно ничего и не было.

Гермиона вместе со всеми прочла заклинание изгнания, и свидетели, в лице Малфоя и Люпина, засвидетельствовали снятие с Сириуса клейма Предателя крови, в горячке наложенного Вальбургой Блэк. Девочка знала, что происходящее зафиксировано в Министерстве, так как ритуал, который они проводили, относился к условно-разрешенному, хоть и был основан на магии крови.

Для нее происходящее было за гранью реальности и понимания, даже с учетом того, что она уже прожила в волшебном мире четыре года. Многое ей было недоступно из-за магловского происхождения, и только сейчас она поняла, почему такие семьи, как Малфои, Блэки и прочие, протестуют против маглорожденных. Они приходят в магический мир, как слепые котята, для которых законы министерства становятся истиной в последней инстанции. Им не понять, почему чистокровные так боролись за свое наследие и сохранение древних традиций.

Им негде было почитать и узнать о них. Девушке подобная дискриминация показалась еще более обидной, чем раньше. После того, как они спустились в зал, Блэки расселись по своим местам в гостиной, пытаясь обдумать только что увиденную картинку и понять: зачем нужна была кровь маглорожденной в ритуале, основанном на магии крови Блэков?

— Кто-нибудь вообще понял, что произошло, когда Гермиона капнула каплю своей крови в чашу? — озвучила вопрос Нарцисса Малфой, окидывая девочку внимательным, цепким взглядом. — Лорд Блэк, что скажете?

Гарри пожал плечами и сказал:

— ОНА просто приказала мне это сделать, а зачем — Магии лучше знать. Я следовал внутреннему голосу, и он не объяснил мне причину, по которой в ритуале понадобилась кровь Гермионы.

— С учетом того, что все прошло без сбоев и теперь я свободен от клейма предателя крови, — осторожно начал Сириус Блэк, — магия рода считает кровь мисс Грейнджер подходящей для нас.

— В банке гоблины назвали Гермиону ведьмой с чистой кровью, — вспомнил Гарри и повернулся к девочке. — Помнишь, он предлагал тебе провериться на твою принадлежность к какому-нибудь магическому роду перед тем, как вводить тебя в род Блэков, но оказалось, что среди твоих предков никогда не было магов.

— Чистая кровь — без проклятий и сглазов, — подала голос Кассиопея Блэк. — Раньше такие волшебники, как она, считались для любой чистокровной семьи способом снять родовое проклятье. Проклятья на крови, которое не снимается ни ритуалами, ни зельями, только браком и рождением ребенка, освобожденного от него с помощью новой крови.

— Но к чему тогда была вся эта война с маглорождеными? — возмутилась Гермиона. — Если предки считали благом вхождение в мир маглорожденных, к чему все эти многочисленные жертвы?

— Деточка, война ведь началась не из-за этого, тебе это прекрасно известно, — мягко попеняла девочку Кассиопея Блэк. — Сторонники Темного Лорда…

— Тетушка, давайте не будем здесь разводить демагогию по поводу последней войны, — уверенным голосом прервала родственницу Лукреция Блэк. — С учетом последних событий, мы вряд ли останемся такими же ярыми поборниками чистокровности, как раньше.

Никто не посмел ей возразить, так как сегодня Гермиона Грейнджер-Блэк окончательно и бесповоротно стала членом семьи, которого они обязаны защищать и оберегать ото всех, включая бывших сторонников Темного Лорда.

* * *

Драко было слегка не по себе. Впрочем, это еще мягко сказано. Он лежал в своей постели и раздумывал над сегодняшним ритуалом, когда магия САМА позволила этой … маглокровке… капнуть каплю своей грязной крови в ритуальную чашу. Сомнения, посеянные одной лишь капелькой крови…

Он вспомнил все разговоры отца и его друзей по поводу маглорожденных, но никому из них даже в страшном сне не могло присниться то, что случилось сегодня в особняке на Гриммо 12. Чистая кровь… Отец был уничтожен, раздавлен. Во время беседы в окружении Блэков, Люциус Малфой не мог даже слова сказать против девчонки — не посмел бы после всего случившегося.

Пожалуй, все могло слишком плохо кончится для Малфоев, если бы отец посмел чем-нибудь обидеть эту… Блэк. Мерлин, маглорожденная носит древнейшую и благороднейшую фамилию Блэк. Бабушка Вальбурга в гробу переворачивается, как и многие другие великие предки. Странно только, что предыдущий Глава рода поддерживает девочку: поговаривали, что он был еще тем блюстителем чистокровности.

Сегодняшний день был слишком важен для семьи матери. Сириус Блэк освободился от клейма предателя крови, и эта маглокровка тоже внесла в это свою лепту. Да… ему придется обращаться к ней, как к равной себе, даже не смотря на родителей-маглов. Драко было непросто отказаться от убеждений семьи, но разве можно считать грязнокровкой девчонку, которой сама магия приказала капнуть крови в чашу, где была лишь кровь чистокровных Блэков.

Придется в срочном порядке пересмотреть свое отношение к маглокровкам и не разбрасываться такими словами, когда есть вероятность того, что вся эта история с грязной кровью будет в скором времени вывернута наизнанку. Новый Глава Блэков сделает для этого все возможное.

* * *

Скоро, очень скоро он окончательно отомстит… Месть, какое сладкое слово, как оно играет на губах, и как оно достойно истинного слизеринца и последователя великого Салазара Слизерина. Да, месть это такое блюдо, которое подается холодным. Первоначальный план не удался, но сейчас, когда все уже почти готово… Стоило терпеть не один десяток лет, чтобы отомстить тому, кто стал причиной гибели родителей и окончательно избавить мир от этих мерзких и грязных маглов.

Еще немного, и все, о чем просил отец перед смертью, будет исполнено. С огромным трудом, с огромными потерями, но исполнено… Старик усмехнулся. Гарри Поттер даже не представляет себе, ЧТО его ждет в Хогвартсе… Игра началась, и он сделает все возможное, чтобы волшебный мир стал чище, и недостойные исчезли с лица земли.

* * *

Все оставшееся до конца августа время, Гарри с Гермионой провели за чтением. Сириус с Ремусом шутили, что с такими темпами оба «детеныша» попадут на факультет умников, на что дети лишь отмахивались. Их факультет воронов устраивал больше всего, хотя у Гарри и была вероятность попасть к змейкам.

— Я готов даже в Слизерин пойти, — сказал как-то Гарри, озвучивая Блэку и Люпину свои мысли, — только бы не в Гриффиндор. Впрочем, в прошлый раз мне приложить немало усилий, чтобы поступить на факультет львов, так что здесь не будет никаких проблем.

— Шутишь? — удивился Блэк. Раньше крестник не говорил о подобном факте своей биографии в прошлой жизни.

— Нет. После разговора с Хагридом и Роном, я буквально умолял шляпу не отправлять меня к змеям, — усмехнулся Гарри. — В этот раз буду просить ее распределить туда же, куда пойдет Гермиона.

— Я бы хотела Когтевран, — девушка смущенно улыбнулась. — Я тогда уговорила ее на Гриффиндор, а сейчас не буду.

— В таком случае, я с тобой к воронам, — улыбнулся ей Гарри.

— А если вас распределят по разным факультетам? — спросил Сириус.

— Не хотелось бы, — вздохнул Гарри. — Вдвоем нам будет проще.

— Если Гермиона пойдет на Когтевран, — подмигнул детям Бродяга, — советую тебе в этот момент думать о чем-нибудь сверх умном. Помнится, один мой знакомый, который хотел на факультет воронов, так и сделал.

Гарри с Гермионой рассмеялись. Подобное решение им даже в голову не пришло.

— Что-нибудь супер заумное из математики или физики… хотя, вряд ли шляпа знает, что это такое, — пошутила девочка. — Впрочем, Гриффиндор тоже не самое худшее решение. Просто не будем влезать не в свое дело…

— Ты забываешь о Роне, — напомнил о бывшем друге Гарри. — Мне не хотелось бы снова с ним общаться, даже как с простым однокурсником. Будучи студентами другого факультета мы могли бы с легкостью избегать общения с рыжим.

— В общем, будем исходить из того, куда определят Гермиону, — решил Поттер. — Куда пойдешь, туда буду и я стараться попасть. И хотя Когтевран будет наилучшим вариантом для нас, не будем заранее думать об этом, положившись на решение шляпы в отношении тебя.

За подобными разговорами время пролетело слишком быстро. Первого сентября, как и положено, Гарри с Гермионой и Сириусом прошли сквозь барьер к платформе, загруженные лишь двумя небольшими чемоданами, в которых, с помощью чар расширения, вместилось все их имущество. Хедвиг отправилась в Хогвартс сама, а ее клетка была сложена на полку внутри чемодана Гарри.

Вновь они с восхищением смотрели на огромный красный паровоз, исходящий клубами пара. Платформа была забита людьми, что ничуть не помешало ребятам после прощания с Сириусом пройти в вагон незамеченными. Гарри подхватил оба чемодана, и вошел в первое попавшееся купе. Оно было свободно и это как нельзя устраивало их обоих: им не хотелось вновь становиться объектом внимания слишком любознательных и раздражающих своим поведением особ.

— Заходим сюда, — сказала Гермиона. — Никого нет.

Гарри с легкостью поставил их вещи на верхнюю полку, и сел рядом с девочкой. Почти в тот же момент дверь купе отворилась и на пороге показался Невилл Лонгботтом.

— К вам можно? — с робостью спросил он, держа в одной руке тяжелую сумку, а во второй — знакомого им фамильяра Невилла, убегавшего от них на протяжении всех четырех лет их обучения в Хогвартсе.

— Проходи, — мягко улыбнулась Гермиона. — Мы здесь пока только вдвоем.

— О, хорошо, а то в соседних купе уже занято, да и шумно слишком, — на лице мальчика явственно читалось смущение. Он поставил чемодан и представился: — Невилл Лонгботтом.

— Гарри Поттер.

— Гермиона Грейджер.

— А… вы новый лорд Блэк? — спросил с испугом мальчик. — Простите, я…

— Давай без церемоний, просто Гарри, договорились? — они уже и забыли, насколько робким и стеснительным был этот будущий гриффиндорец, а такое явное нарушение правил этикета выбило его из колеи.

— Хорошо, — кивнул тот, и посмотрел на Гермиону. — Ты ведь та девочка, которую ввели в род Блэков?

— Да. Я пока не знаю, как моя фамилия будет отражаться в хогвартских документах, поэтому до распределения побуду Гермионой Грейнджер.

— Бабушка была очень удивлена тем, что Главой стал Гарри Поттер, — Невилл изо всех сил старался поддержать разговор. Делать это было непросто, но его попутчики вели себя довольно вежливо по отношению к нему, и мальчик не чувствовал в их компании ни дискомфорта, ни страха. — Она думала, что титул лорда Блэка получит сын Малфоя.

— Все так думали, в том числе и сам лорд Малфой, но… сюрприз! Никто ведь не знал, что моя мама тоже Блэк и на титул Главы рода я имею столько же прав, сколько и Драко, — Гарри засмеялся.

— Драко?! — удивленно переспросил Невилл.

— Так зовут младшего Малфоя, — пояснил Гарри. — Высокомерный выскочка и сноб. Мы с ним успели познакомиться несколько дней назад, когда возвращали Сириуса в семью.

Статья о ритуале тоже каким-то чудом оказалась в пророке, так что Гарри озвучивал лишь то, о чем Лонгботтому, также как и всему магическому миру, уже было известно. Сириус был взбешен статьей, и грозился «повыдергивать руки и ноги» этой проклятой журналистке, сующей нос не в свое дело. Источник, распространивший информацию, явно был каким-нибудь министерским чиновником, следившим за подобными ритуалами.

— Моя бабушка не слишком их жалует: Люциус Малфой избежал Азкабана даже без применения к нему сыворотки правды, хотя все знают, что он входил во внутренний круг.

— Тогда многим удалось его избежать, — с сожалением сказал Гарри. — Сослались на Империо, и даже проверять никто не стал.

Невилл промолчал. Он понимал, что Гарри сейчас вспоминает своего крестного, ни за что ни про что просидевшего в Азкабане долгие десять лет. В этот момент к ним в купе постучались и в проеме показалась рыжая голова Рона Уизли.

— К вам можно? — спросил он, в ту же секунду распахивая дверь настежь. — Там везде занято.

Гарри с Гермионой переглянулись. Им не очень-то хотелось видеть в своей компании бывшего друга, но Невилл, не подозревавший ни о чем, утвердительно кивнул, указав рыжему на место рядом с собой.

— О, спасибо. Рон Уизли, — представился он. — А ты — Гарри Поттер, я тебя помню.

Наглости рыжему, как всегда, было не занимать. На Гермиону он не обращал никакого внимания, только в упор разглядывал Мальчика-который-выжил, вызывая у того огромное желание силком выпереть младшего Уизли за дверь, и сдерживаясь только из-за присутствия Невилла. В отличие от «друга» Невилл вместе с Луной и еще несколькими одногруппниками, встали на его защиту, когда Фадж хотел отправить «убийцу» в Азкабан.

— Мы тоже тебя помним, — высокомерно заявила Гермиона, решив выгнать рыжика цивилизованным способом. Тот покраснел.

— Хм… прошу прощения за свое поведение, — выдал вдруг Рон. — Отец объяснил нам все… ну и… это… теперь я знаю… ну…

— А тебе рассказали, что нужно делать, чтобы избавить себя или хотя бы своих детей от клейма? — напряженным голосом спросил Гарри.

Рон бросил быстрый взгляд на Гермиону, но тут же наткнулся на угрожающий взгляд Гарри и покраснел.

— На нее можешь даже не заглядываться, — тихо предупредил его Поттер с самым грозным выражением лица. — Я ясно выражаюсь?

— Яснее некуда.

— Благодарю за твое понимание, и хочу посоветовать самому попытаться сделать все возможное, чтобы освободиться от клейма.

Рон не стал ничего говорить, а продолжал смотреть на Гермиону. Девочка вопросительно подняла бровь и спросила:

— Ты что-то хотел спросить?

— Нет. Ничего, — лицо рыжего вновь стало красным от смущения. — Ладно, я пойду… к братьям.

Гарри даже не ожидал, что они смогут избавиться от него так быстро, и практически не прилагая к этому никаких усилий. Рыжий быстренько поднял чемодан и вышел, с шумом захлопнув за собой дверь. Невилл смотрел на эти странные гляделки с непониманием, хотя и догадывался, что история знакомства Поттера и Уизли была не самой приятной. Историю проклятья Рода Уизли и их истинном звании предателей крови, Лонгботтом знал от бабушки, как и причину такого настойчивого внимания рыжего к обретенной с чистой кровью.

Ох, чует сердце, неприятности этих двоих только начинаются.