Гар'Пот, орчонок, который выжил (джен)

— Как же надоела вся эта учёба… — Гар'Пот громко захлопнул книгу и уставился в окно. Крупные мягкие хлопья снега падали на землю. На бесконечном, иссиня-чёрном небе сияли россыпи звёзд; казалось, некоторые из них сорвались вниз, чтобы мерцать меж деревьев старинного леса, укутанного в снежное одеяло. Зачарованные окна не запотевали, но покрывались причудливыми узорами. Лунный свет смешивался с магическим, создавая длинные тени на белом снегу.

К величайшему сожалению учеников, это никак не сказалось на промежуточных экзаменах. Точнее, на их отмене. Надо было готовиться, учить или делать шпаргалки в надежде, что это поможет. Казалось, даже Гермиона тогда возненавидела учёбу — что уж говорить об остальных.

— Начали бы вы готовиться, что ли. — Она притащила очередную стопку книг весом около двух с половиной Гермион. — Не подготовитесь же, тогда вас исключат!

— А за что ещё исключают? — прочавкал Рон, запуская лапу в полупустую корзину с имбирным печеньем.

— В уставе сказано, что за крупные нарушения правил, влекущие за собой опасность для жизни и здоровья остальных учащихся, а именно за несанкционированный призыв демонов и прочих иномировых сущностей, бесконтрольные эксперименты с магией, дуэли, убийства…

— А своей чрезмерно усердной зубрёжкой ты убиваешь себя, — перебил он, двигая к ней корзину. — Не лучше ли отдохнуть? Ты всё равно сдашь на высший балл, так зачем переживать? Кстати, в Общем зале, наверное, стол поставили. Сходить, что ли, посмотреть, какие колоды сейчас самые играющие?...

— Тебя в жизни волнует что-либо помимо этих твоих картонок?! — Гермиона закатила глаза и застонала. — Или ты будешь до скончания лет сидеть за столом и перебрасываться картами?

— Увлечения помогают достичь внутренней гармонии, обрести смысл жизни и быть счастливым. Подготовиться можно и позже, а вот для игры с кем-то необходимо договариваться заранее. Да успею я подготовиться, честное слово!

— Особенно к истории, не так ли? — хмыкнул Гар'Пот, отвернувшись от окна. — Не то чтобы я посещал совсем всё, но ты там вообще появлялся хоть раз?

— Хоть раз появлялся! В самом начале года. Нет, не раз! Ещё потом приходил, когда голема спрятали, чтобы учителя не злились. Ну надо же было мне чем-то заняться.

Голем был школьной реликвией. Некогда он был проектом небольшой группы будущих призывателей, желавших лучше разобраться в сознании простых существ, но сейчас он который год помогал не самым усердным ученикам скоротать время за игрой в "картонки". Если учителей уважали, то на него молились.

Гермиона картинно приложила ладонь к лицу и достала один том из горы подобных, возвышавшейся над ней. Гар'Пот чесал подбородок и прикидывал, стоит ли сходить взглянуть на очередной матч или лучше дочитать второй том "Мифов о космосе".

— Читай давай. — Она встала и положила перед Роном которую по счёту книгу. — Школьный курс истории. Ничего сложного, но так ты хотя бы не завалишься.

— Да зачем? Я лучше поиграю, чем буду зубрить очередную дату! Заодно, это, как его, тактические навыки улучшу…

— Уверяю тебя, великие воины и полководцы прошлого не просиживали штаны за игрушками. Если бы ты действительно хотел стать знатоком в этой области, ты бы больше читал, в том числе и историю.

Рон пробурчал что-то о бессмысленности такого подхода, но уткнулся в книгу. Как назло, незнакомые строчки размывались, буквы танцевали танец пьяного дворфа, даты сливались в одну громадную цифру — проведённые в бесконечных матчах ночи давали о себе знать. Порой спать удавалось на некоторых уроках, но чаще приходилось мужественно превозмогать и сидеть с по-огрски умным выражением лица и царапать каракули под видом записей.

На каждой двери висели праздничные венки, а каждый столб обвивала гирлянда. Громадная живая ель сияла всеми цветами радуги: по традиции, на украшенное дерево новые ученики вешали по одной своей игрушке, и теперь, казалось, на тяжёлых ветвях можно было найти всё что угодно. В коридорах то и дело можно было наткнуться на учеников, чей взгляд выражал беспредельную усталость, а трясущиеся руки едва держали громадные книги. Приближался традиционный Зимний Покров.

* * *

Положив на учительский стол листок с ответами, Рон выполз из кабинета, едва не выронив шпаргалку. Треклятая история была последней в списке экзаменов, и он испытывал огромное облегчение, что вопросы теста так и не поменялись: после того вечера он больше не открывал учебник. Всё было позади: и чудом не подпаленная шерсть на сдаче алхимии, и попытки вспомнить основные школы магии и их различия, и почти одинаковые растения… Можно было расслабиться и отдохнуть. Связаться с семьёй. Но прежде всего — поспать.

* * *

В воздухе расцветали яркие фейерверки. Пока младшие курсы бросали друг в друга снежки, старшие поднимали снежные вихри и возводили укрепления. Кто-то забрасывал снежками одного незадачливого мага, посмевшего бросить несколько огненных шаров в прекраснейшую снежную крепость, из-за чего ступеньки превратились в покатую горку, и пришлось вырезать новые из свеженаколдованного снега. По идеально ровному льду озера кто-то пытался кататься, но чаще всего это заканчивалось незапланированным катанием на седалище. Крепость уже пытались штурмовать, чтобы лишний раз скатиться с горки. Иногда получалось, и предыдущие "завоеватели" скатывались вниз, чтобы потом, смеясь, самим подталкивать других.

Конечно, не все предавались безбашенному веселью. Кто-то уехал на каникулы домой, но кто-то просто сидел в замке вокруг наряженного камина. Под ёлками в факультетских гостиных росли горы подарков, завёрнутых в упаковки всевозможных цветов и узоров, в воздухе витал пряный аромат праздничной выпечки. Негромко играла праздничная музыка. Ничего не надо было делать, можно было ложиться спать и просыпаться когда хочешь, столы ломились от угощений — идиллия, одним словом.

Гермиона писала письмо. Со стороны это можно было принять за написание научного труда: перед ней лежал громадный лист бумаги, почти полностью исписанный мелким почерком, лишь изредка появлялись схемы, на первый взгляд непонятные. Но это было письмо, где она во всех подробностях описывала полгода, проведённые в школе.

Занятия. Учителя. Библиотека. Факультеты. Расписание. Меню. Комнаты. Кабинеты. Досуг. Увлечения. Традиции. Необходимо было рассказать обо всём. Не потому, что на этом настаивали родители — она прекрасно понимала весь их интерес, но они не сказали ей об этом ни слова. Длинное письмо помогало упорядочить всю информацию, создать более чёткую картину нового мира. В коротких записках, отправляемых раз в несколько недель, просто невозможно описать всё в достаточной степени.

Сомневалась Гермиона только в одном. Стоило ли писать о дружбе с орком? Пускай в её семье никто не разделял взгляды о неполноценности некоторых народов… Чрезвычайно распространённое мнение об орочьей агрессивности не возникло из ниоткуда, и орки не горели желанием опровергать его. Что вообще могло быть общим у одного из них и тихой полуэльфийки, предпочитающей шумным компаниям уединение с книгами? Ничего. Пусть даже Гар'Пот не был обычным орком, это было слишком странно.

Надеясь, что её слова правильно поймут, она дописала письмо и запечатала его, чтобы отправить как можно скорее. Накинув на голову капюшон и надев на торчащие из прорезей уши небольшие вязаные шапочки, Гермиона поспешила отнести конверт к школьной телепортационной площадке: до того она находила традицию использовать сов для передачи писем нерациональной, а в такую погоду это казалось ей живодёрством. В такое время площадкой пользовались часто, можно было попросить какого-нибудь старшекурсника передать письмо в даларанскую почту, а там уже найдут безопасный способ отправить дальше. Долгий способ, но гораздо лучше, чем заставлять бедную птицу лететь во время сильного снегопада через добрую треть Азерота. Тем более, эта зима казалась Гермионе очень холодной, гораздо холоднее даже привычных для неё штормградских.

* * *

Зима была спокойной. Наверное, лучше бы описать Гар'Пот не мог. Медленное падение снега, завывающий ветер, умиротворяющий треск огня — абсолютная гармония. Было что-то необъяснимо правильное в молчаливом наблюдении за этим. Порой старшекурсники своими заклинаниями вносили хаос, но со временем он затихал, не в силах преодолеть невозмутимость мира.

Единственной проблемой был мороз. Увидеть лёд в Дуротаре можно было только в редко встречающихся холодильниках, и то не всегда. Первое время Гар'Пот героически игнорировал снега, но сложно показывать всем свою силу и храбрость, когда постоянно шмыгаешь носом. В тёплой одежде не надо было думать об этом. Он немного завидовал Рону с его шерстью, позволявшей не так сильно зависеть от капризов погоды.

Пусть даже ему удавалось предугадывать, что будет завтра, это было проблемой. Гар'Пот никогда не любил холод. Раньше он навевал неприятные, но нечёткие мысли. Сейчас, когда он знал о смерти родителей, эти мысли начинали грызть его, и избавиться от них было очень сложно.

Отражающий все лучики света снег скрипел под его сапогами. Если бы не пробирающий до костей холод, Гар'Пот с радостью бы оставался в лесу хоть целыми днями, созерцая заледеневшее море. Накладывать защитные чары на одежду он не умел, а рисковать, прося помощи у старших, не хотелось: вряд ли они не перепутают что-нибудь, и вместо тепла одежда будет колоться, пахнуть грибами и испускать фиолетовый дым. Он не лелеял надежды на то, что они учатся усерднее его.

Быстрая прогулка согревала гораздо лучше неподвижного созерцания. Гар'Пот пробирался всё дальше и дальше в лес, стряхивая с частично выбритой головы падающий с веток снег: он не мог забыть того старого орка, благословившего его в Дуротаре, явно очень сильного и мудрого, и решил быть хоть в чём-то на него похожим. Конечно, косы не могли греть так же, как вечно растрёпанная шевелюра, но оно того определённо стоило. Увы, раздобыть похожее облачение было очень и очень сложно, тем более, тут ему бы пришлось носить как минимум ещё и позорные подштанники.

Вот и просека с охранными кристаллами. Они мерно гудели, разливая тусклый фиолетовый свет вокруг себя. Стоило поворачивать к школе, благо заблудиться было довольно сложно: начинало темнеть, а спотыкаться о крупные корни, спрятанные под снегом, и отодвигать лбом внезапно появляющиеся на пути ветки никому не хочется. Тем более, у него было много дел, например, придумать, что же подарить друзьям за Зимний Покров. Гар'Поту всегда если что-то и дарили, то символическую ерунду, он же не мог подарить и того. Размышления о подарках обещали быть очень, очень долгими…

Неестественный холод окатил его.

Гар'Пот дёрнулся. Это был не внезапный порыв ветра и не куча снега за шиворот — этот холод был замогильным. Он прекрасно знал, что это означает. Оглянувшись, он помчался прочь. Где-то за его спиной зажужжал один из кристаллов, перекрывая иное дребезжание. Кто бы то ни был, ему нужно было оборвать короткую орочью жизнь.

Он продолжал мчаться, пока не рухнул носом в снег. Клятвенно пообещав себе бегать по утрам ещё больше, Гар'Пот поднялся и отряхнулся. Не было ни единого намёка на потусторонний холод, только усилился ветер. Спокойный и естественный для этого места. "Может, показалось", — подумал орчонок, но не верил в это. Слишком уж всё было ярко, слишком неожиданно, слишком подозрительно.

Совсем скоро он вышел на расчищенные дорожки. Снежинки плавно кружили в воздухе, на небе начинали сиять звёзды, постепенно зажигались фонари, ветви деревьев слабо колыхались в такт ветру. Несколько троллей, закутанных по самые клыки, по привычке сидели на корточках и что-то живо обсуждали, хохоча и размахивая руками. Всё как обычно. Безопасность. Покой. Тишина. Теперь Гар'Пот был совершенно уверен, что это его воображение сыграло злую шутку, и лучше перестать шататься невесть где в полном одиночестве: не хватало ещё с ума сойти. Зато точно стоило сесть и подумать, что же дарить друзьям.

* * *

Давно известно: когда печенье начинает высыхать, фейерверки стали привычнее мух летом, а конфеты остаются на несколько дней, Зимний Покров близится к концу. Когда выросли горы подарков под ёлками, а вкусности поднадоели, самое время раскрыть первые, доесть вторые и вернуться к обыденной жизни.

Гермиона задумчиво разглядывала подаренную Гар'Потом головоломку. Странный многогранник из десятков полуподвижных кристаллов, на гранях которых узоры явно не совпадали, вызывал одновременно и невероятное любопытство, и какую-то иррациональную, смутную тревогу. До неё доходили слухи о кошмарных найдённых головоломках, датируемых чуть ли не Чёрной Империей, но школьные охранные системы ни за что бы не пропустили такие тёмные артефакты. Судя по материалам, это было что-то дренейское, а значит, ни о каких жутких сущностях точно не стоило беспокоиться, только полюбопытствовать, где же он смог такое найти. На столе стояла громадная зачарованная коробка с разнообразной выпечкой — очень вредный и непозволительно вкусный подарок Рона, который, к счастью, можно растянуть надолго.

Следуя своим представлениям о пользе, она не могла не подарить книги. Следуя своим представлениям о дружбе, она не могла подарить недостаточно полезные подарки. Пока Гар'Пот восхищённо разглядывал громадный том, отсутствующий в школьной библиотеке и содержащий практически всё, что известно об орочьих кланах прошлого, Рон чесал затылок в попытке понять, как именно стратегический трактат должен повысить его игровые навыки. Подкладывать его на слишком низкий стул? Это было бы неуважением. Предназначение крепкого сундучка с дюжиной ячеек было гораздо более простым, чем эта загадка.

Пообещав себе обязательно прочитать всё позже, орчонок начал рвать упаковку на подарке от Рона. Он не мог предугадать, что будет внутри: Гермиона была несколько более предсказуемой в этом. Для коробки сладостей размер подарка был маловат, а для цельного куска карамели слишком мал был вес. Не было похоже это и на оружие, что и так было маловероятно….

Смяв остатки бумаги, Гар'Пот вытащил мягкий и пушистый свитер неописуемо красного цвета, настолько яркого и насыщенного, что сложно было найти что-то такое же красное. Казалось, он излучал тепло и согревал, даже находясь в руках. Не теряя ни минуты, он натянул свитер на себя и тут же расплылся в довольной улыбке: действительно, было очень тепло и мягко, а сам свитер казался невесомым, несмотря на объём. Как раз то, что нужно было зимой.

Он ни о чём не жалел. Это был лучший Зимний Покров в его жизни. Определённо.