Гар'Пот, орчонок, который выжил (джен)

Солнце всё так же поднималось и опускалось над сухой степью. Ветер колыхал жёсткие листья полусухих растений, иногда принося с собой как тучи пыли, так и дожди. Уже почти десять лет Гар'Пот жил в доме дяди и тёти.

Но в доме не было ни единого знака этого. В доме ничто не поменялось с тех времён… Кроме фотографий, висевших на стенах. Сначала на них изображалось что-то, смутно похожее на зелёный мячик в окружении кусков звериной кожи, но сын Верра и Петуны вырос. Теперь на фотографиях был он с первым игрушечным топором, он на карусели, он в объятиях матери…

Ни одной фотографии Гар’Пота не было.

Он спокойно спал в своей крошечной комнатке под лестницей, когда дверь затряслась от ударов и резкого вскрика Петуны:

— Подъём!

— Да… Встаю… — заговорил он, пытаясь вспомнить, что же ему снилось.

Во сне он летел на какой-то огромной птице. Он видел невероятно густые леса, заснеженные горы и огромное, чистое звёздное небо… Пусть даже оно иногда перегораживалось чем-то тёмным и колючим. Сон точно был приятным, пусть и вызывал странное чувство, будто бы где-то он точно видел что-то похожее…

Ещё несколько ударов в дверь. "Ты ещё долго?" — крикнула Петуна, и Гар'Пот пробормотал, что ему осталось совсем немного. Он быстро нацепил старую одежду, походившую на огромные мешки — вещи ему приходилось донашивать за двоюродным братом — и кривые, не разваливающиеся только из-за липкой ленты очки.

— Присмотри за беконом. Сегодня день рождения у Дага. Всё должно быть идеально, — распорядилась Петуна, когда он вошёл на кухню, и вышла.

День рождения Дага… Гар'Пот удивился, как не смог вспомнить об этом раньше, даже тогда, когда он шёл на кухню и посмотрел в открытую дверь гостиной. Там на столе гордо возвышалась гора подарков. И, похоже, ему этим вечером будут подключать очередной экран для показа движущихся картинок, странное название которого у Гар’Пота вылетело из головы. Рядом с ним стоял новый спортивный велосипед.

Для чего Дагу велосипед, орк понять не мог. Его двоюродный брат ненавидел спорт в любых его проявлениях, если не считать спортом избиение кого-либо слабее. И больше всего он любил бить именно Гар’Пота, хоть это удавалось ему далеко не всегда: за прожитые годы Гар’Пот стал очень быстрым. Но по его виду это было сложно сказать, ведь по сравнению с другими орками-сверстниками он был худым, низкорослым и слабым. Говорят, несколько веков назад таких могли и убить ещё в младенчестве…

Во всей внешности ему нравился только шрам на лбу, похожий не то на молнию, не то на одну из старинных рун, которые он видел в школьном учебнике истории. Он был у него с самого детства… По крайней мере, Гар’Пот помнил, что ещё давно он спросил, откуда же он взялся.

— Тогда же, когда погибли твои родители. — Он чётко помнил ответ Петуны, хоть прошло уже больше семи лет. — И не задавай глупых вопросов.

"Не задавать глупые вопросы" — это было основное правило жизни в этом доме. И нельзя было жить в спокойствии, не нарушая его.

Бекон уже зарумянился, когда в кухню вошёл Верр и поприветствовал его так же, как и всегда: "Причешись!" Каждую неделю он говорил, что Гар’Пота надо подстричь. И его стригли куда чаще одноклассников, но от этого почти не было эффекта: его волосы отрастали с почти невозможной скоростью и продолжали торчать.

Однажды Петуне надоело постоянно разбираться с топорщащимися во все стороны света волосами племянника, и она побрила ему голову, оставив на голове только несколько прядок, чтобы прикрыть шрам. После этого Даг начал ещё чаще смеяться над ним. Всю ночь Гар’Пот не мог избавиться от мысли, что теперь над ним все точно будут смеяться, но на следующее утро он обнаружил, что его волосы отрасли до прежней длины.

После этого он ещё целую неделю не мог выйти из своей комнатки. Но после того случая его волосы стали расти ещё быстрее, ускоряя рост после каждой стрижки, и его оставили в относительном покое. Только вот причёсываться приходилось постоянно, хоть это и мало помогало.

Вскоре подошли и Петуна с сыном, который поглядел на родителей и, судя по топоту, помчался в гостиную. Уже было ясно, что в будущем он станет копией отца: крупное круглое лицо плавно переходило в массивное туловище, а крошечные глаза так же недовольно глядели из-под нависающих надбровных дуг. Гар’Пот слышал, что в детстве Дага иногда называли "лягушонком", но, по его мнению, он больше походил на капусту, поросшую шерстью.

Из гостиной раздался разочарованный вопль, и через несколько секунд Даг вновь был на пороге кухни.

— Но здесь только тридцать шесть подарков! — обиженно произнёс он.

— Видимо, ты забыл о подарке от тёти Марги, он под подарком от папы и мамы, который в жёлтой упаковке! — затараторила Петуна.

— Тогда получается… Тридцать семь! — Даг обиженно нахмурился и сжал губы. Гар’Пот, предвидя приступ ярости, после которого могли быть жуткие разрушения, начал ускоренно есть бекон. Родители тут же начали утверждать, что потом, когда они поедут в Оргриммар, ему купят ещё два подарка, Даг долго считал, затем капризничал, но через несколько минут упрашиваний согласился.

Это было ещё одной причиной ненависти Гар’Пота к этому дню. Его двоюродному брату доставалось всё: подарки, внимание, любовь — то, что и доставалось детям в этом возрасте. В редкие минуты ему казалось, что он тоже должен получать и заботу, и любовь… Но это было очень давно. Потом он чаще думал, что со всеми детьми в мире обращаются так же, как и с ним; изредка приходившие в этот дом друзья Дага явно жили не под лестницей, не в тёмной каморке рядом с пауками…

— Плохие новости. Арли Фиггльзвенк опять то ли ногу сломала, то ли обожглась при взрыве. Она не сможет взять этого. — Мрачно выговорила Петуна.

Гар’Пот почувствовал, как сердце начинает бешено колотиться. Традиционные визиты к этой чудом дожившей до преклонных лет гоблинше были ещё одной причиной его ненависти к этому дню.

Арли Фиггльзвенк больше всего в жизни любила кошек и изобретения. А ещё она умудрялась совмещать эти страсти. И пока Даг с друзьями катались на аттракционах, играли в могучих воинов и поедали вкусности, Гар’Пот был вынужден сидеть в её доме, пропахшем кошачьим кормом, окисленным железом и ещё чем-то едким, пока она вдохновенно рассказывала о котике, которого она видела несколько лет назад в какой-то там долине, или заставляла оценивать перепачканные наброски роботов-кошек, если судить по нацарапанным на краю листов названиям.

— Может быть, связаться с Маргой? Она может посидеть с ним… — предложил Верр.

— Не неси чушь. Она ненавидит мальчишку.

— А твоя подруга, забыл, как её зовут… А, точно, Иворр…

— Получила увольнительную, находится на отдыхе в Мулгоре.

— Вы можете оставить меня одного… — проронил Гар’Пот, втайне надеясь, что тогда сможет посмотреть все те передачи, что так любит смотреть Даг, и даже просто побыть в одиночестве. Чем он точно отличался от сверстников, так это тем, что, будучи один, мог спокойно размышлять, а не изнывать от скуки. Он даже любил это делать.

— Чтобы вместо нашего дома остались одни руины?

— Но я не собираюсь взрывать или сжигать этот дом… — Но его, как и обычно, никто не слушал.

— Может быть… — медленно заговорила Петуна, что было слишком необычно для неё. — Может быть, взять его с собой… Оставить в машине…

— Нет! — Верр возмутился. — Только не это! Я больше пятнадцати лет трясся на этом проклятом трицикле, чтобы купить нормальную и удобную машину, и всё это ради того, чтобы этот ненормальный превратил её в груду металла?

Даг затрясся и начал реветь, надеясь так добиться того, что этот задохлик не поедет с ними: когда он последний раз искренне плакал, он уже и не помнит.

— Ну, Даг, не плачь!.. Я не позволю ему испортить тебе день рождения! — прижимая его к себе, заговорила мать. Она не могла вынести того, что её ребёнок рыдает.

— Я… Я не хочу… Чтобы он с нами ехал… Он всё портит!.. — выдавил из себя Даг и, пока мать его обнимала, состроил гримасу Гар’Поту, надеясь того обидеть ещё сильнее.

В этот момент раздался стук в дверь, и через минуту в кухню, довольно ухмыляясь, вошёл его лучший друг, Пиртибу. Ростом он был выше Дага, даже когда по старой привычке ходил сгорбленным. Едва Даг увидел его, то прекратил свои завывания.

Через полчаса Гар’Пот сидел на заднем сиденье и, не до конца веря в свою удачу, ехал вместе с остальными в зоопарк. В его памяти всё ещё вертелись угрозы Верра, что с ним сделают, если он повредит машину. Пусть он и пообещал, что ничего не будет делать, ему не поверили. Как и обычно.

Но даже неверие окружающих не могло помешать Гар’Поту в полной мере наслаждаться этим днём. Он смотрел в окно, за которым раскинулась почти бесконечная красноватая пустошь, а вдалеке плескался океан: это он знал точно. Сухо кричала птица, мерно гудел двигатель…

— Бинки, шестерню мне в глотку! Оно работает!!! — раздался невероятной силы вопль, и мимо автомобиля на огромной скорости пронеслось нечто кривое и металлическое, оставляя за собой тучи багровой пыли.

— Опять они носятся как чокнутые… Говорят, когда-то эти коротышки не могли так безнаказанно шататься здесь и пугать граждан своими железными болванками, или как их там называют… Вот! Мотоциклами! Вот бы всем этим изобретателям птицы на головы нагадили.

— Я недавно сон видел… — неожиданно в том числе и для себя проронил Гар’Пот. — Там была очень большая птица, наверное, больше этой машины. Она летела по небу…

Даг и Пиртибу синхронно хохотнули. Верр резко повернулся и, не скрывая того, что у него дёргается глаз, проорал:

— Таких огромных птиц не бывает!!!

— Да… Я знаю, — быстро, но отрешённо проговорил Гар’Пот. — Это просто сон.

Всю оставшуюся дорогу он молчал, продолжая глядеть в окно. Всю свою жизнь он не покидал посёлка, а о других землях только читал в книгах. Сверстники смеялись, едва завидев мелкого орчонка в нелепых очках, державшего на коленях книгу, но ему это было безразлично. Он хотел побывать и в других странах, увидеть тонкие шпили Луносвета или громадное дерево, где, говорят, живут ночные эльфы, дотронуться до снега, который, говорят, очень холодный, или даже поглядеть на другие миры…

О других мирах не писали в книгах, но Гар’Пот слышал, что такие существуют. Когда ему не было и семи лет, он возвращался домой из школы. Уже стемнело, но он заметил двух переговаривающихся между собой людей. Прежде Гар’Пот никогда не видел людей, только знал, как они примерно выглядят, и слышал, что ещё полвека назад приходилось часто отбивать их атаки, что они готовы убить любого орка, которого заметят… Их лица были скрыты масками, а на поясах висели внушительные кинжалы. Один человек что-то оживлённо рассказывал другому: из всего разговора он понял, что они направятся в другой мир, что скоро будет готов какой-то "портал", а там они найдут некий могущественный артефакт или докажут, что его и не существовало.

Словно заворожённый, он стоял в полутьме, раскрыв глаза и слушая разговор. Вскоре один из людей кивнул в его сторону, и Гар’Пот испытал ужас. Он отошёл на несколько шагов назад, крепко сжав кулачки, но тут люди рассмеялись, будто бы находились не посреди орочьего посёлка, а в компании друзей. Затем одна из них — скорее всего, это была именно девушка, — сказала, что времена войны прошли, и бояться следует других… Орчонок и не заметил, как люди словно бы растворились в сумерках.

От воспоминаний его отвлекло резкое торможение машины. Верр отдал несколько монет прислонившемуся к забору охраннику и припарковал машину. Петуна, чуть прищурившись, оглядела стоянку и коротко кивнула. Даг оживлённо переговаривался с другом…

Над всем возвышались ворота Оргриммара. Величественные, сложенные из грубого камня и окованные тёмным железом, с пронзающими воздух шипами и вывешенными по традиции знамёнами Орды, они выглядели настолько же непоколебимо, как и окружающие горы. У прохода дежурили стражники, невероятно спокойные и холодные для самого жаркого времени в году. Высоко под солнцем наездники на вивернах патрулировали город с воздуха.

— Ты ещё долго спать будешь? — крикнула Петуна, и Гар’Пот, тряхнув головой, пошёл за остальными.

Ему нравился этот день. Он поедал редкое для этих мест лакомство — мороженое, подставлял лицо раскалённому ветру, наблюдал за животными, о многих из которых ему удавалось только прочесть в книгах… По крайней мере, он считал, что Даг, перепачканный в клее и упавший в шерсть, будет невероятно похож на позеленевшую клыкастую гориллу.

Но даже это не могло избавить его от привычки постоянно оглядываться. Он заметил, что и Дагу, и Пиртибу надоели животные, и это значило, что скоро они начнут охотиться за ним, чтобы избить. Пока, конечно, они были достаточно далеко…

После обеда в расположившемся неподалёку кафе, когда Гар’Пот смог даже попробовать торт, они продолжили бродить по зоопарку. Он незаметно дошёл до тихого уголка, где смог наблюдать за тем, что происходит вокруг. Вот к оргриммарским воротам подъехала группа синих с позолотой автомобилей, из одного из них вышел человек, предъявил страже какую-то бумагу, и вскоре автомобили проехали дальше.

Теперь ему стало окончательно ясно, про какую войну говорили те два человека, встреченные несколько лет назад. Только что проехала делегация Альянса, последняя война с которым была больше века назад. С тех пор, как писал учебник, было заключено перемирие, а поводов воевать больше не было; но в столицы некогда вражеских государств стало возможно попасть только по специальным образом оформленным документам.

Но чего тогда надо было бояться теперь?

Пока самой большой угрозой были направляющиеся к нему и ухмыляющиеся от уха до уха Даг и его друг-тролль.

— Проснулся? — заявили они, заходя с двух сторон. Даже горилла, так похожая на Дага, поняла бы, что это значит скорое избиение.

Гар’Пот увернулся от удара, вскочил и помчался прочь. Он не мог допустить, чтобы его увидели дядя с тётей, а про чужих и говорить нечего…

Тупик.

Когда-то он оказался в похожей ситуации, но после школы, когда за ним гналась вся банда во главе с Дагом. Тогда, как ему показалось, его подхватил порыв ветра и занёс на крышу школы, а тётя, дядя и директор школы решили, что это он сам туда вскарабкался, и наказали его. Но тогда был очень ветреный день, а сейчас, как он читал, моряки сказали бы, что за бортом штиль.

Вот к нему подбежал двоюродный брат с другом, они начали медленно придвигаться к нему, зная, что Гар’Поту некуда бежать, желая в полной мере насладиться своей победой, которая была очевидна… "На помощь" — в голове забилась мысль, но отступать было некуда.

Его охватила ярость. В другой день это нападение казалось бы печальной нормой, но Гар’Пот не мог позволить, чтобы кто-то испортил его праздник, день, во время которого он оказался там, где очень давно мечтал побывать. Ему показалось, что воздух вокруг него похолодел, а по венам потекла не известная ранее мощь…

Резкий порыв ветра заставил песок взметнуться. Даг зажмурился, пытаясь убрать песчинки из глаз, Пиртибу закашлялся… А ветер двинулась дальше. Раздался вопль: "Песчаная буря!" — вдали замелькали едва ясные за стеной пыли силуэты.

Гар’Пот стоял в центре бури, но его не тронула ни единая песчинка. Рядом с ним никого не было: все помчались ко входу в зоопарк, надеясь укрыться там. Зажмурившись и прикрыв нос рукой, он начал пробираться к остальным, но врезался в кого-то и отшатнулся, ожидая, что его оттолкнут.

— Не бойся, — раздался голос.

Гар’Пот поднял взгляд на встречного: с ним говорил седовласый орк. Несмотря на то, что его лицо было покрыто морщинами и глубокими шрамами, от его не по-старчески величественной фигуры исходила спокойная мощь. Его длинные волосы были уложены в косы, а роба была расписана незнакомыми знаками. Он смотрел на Гар’Пота, и в его глазах теплилась радость и едва заметная гордость.

Он, едва коснувшись плеча орчонка, прошептал ему несколько слов и прошёл сквозь бурю.

Гар’Пот продолжал стоять, обдумывая его слова, пока откуда-то не раздался резкий крик. Он помчался в его направлении — ко входу.

Там столпились, готовясь к отъезду, оставшиеся посетители. Два гоблина ожесточённо ругались, пытаясь выяснить, должна была сегодня быть песчаная буря или нет. Машина уже готовилась к отъезду, когда в неё Петуна за ухо втащила Гар’Пота, выговаривая ему то, что он неизвестно где проторчал долгое время, заставляя её беспокоиться…

Вечером, уже сидя дома, семья слушала новости. "И в завершение — сообщение о неожиданной песчаной буре… — с экрана говорил всё тот же гоблин, что и десять лет назад, — по всем прогнозам, сегодня на севере Дуротара ожидалась ясная погода, скорость ветра не должна была превышать одного метра в секунду…"

— Я видел, что этот мелкий что-то бормотал… — ляпнул Даг. С момента эвакуации из зоопарка он, не переставая, нёс бред, но на этот раз родители к нему прислушались.

— Живо в свою комнату! — рявкнула на Гар’Пота Петуна. — Никакой еды!

Он, повесив голову, поплёлся под лестницу. Спорить у него никогда не получалось, а с Петуной не решался спорить никто. Тётя обладала действительно железным нравом и держала под контролем всю семью…

Гар’Пот уже не первый раз пытался вспомнить, кем же были его родители. От тёти он слышал, что они были лоботрясами и занимались всякой ерундой, которая не подобает приличным оркам, но не верил этому. А сам ничего вспомнить не мог, кроме иногда повторяющегося сна: в нём раздавался вопль, и затем наступал всепоглощающий холод… Но нельзя было утверждать, что он связан именно с родителями.

В его жизни было слишком много странного и несвязного, начиная от быстрого роста волос и заканчивая сегодняшней бурей. Слишком часто он встречался с самыми разнообразными чудиками, то закованными в доспехи, то облачёнными в яркие костюмы —но неизменно интересующимися им.

И у него из головы никак не выходили понятные, но в то же время загадочные слова того старого орка: "Гляди на этот мир. Стихии хранят тебя".