Время Принцев (джен)

— А куда мы идем? А можно мороженое? Гарри, смотри, там совы! И кошка! Ой, она сейчас сову сожрет, смотри-смотри! Кло-од! Клод, гляди, там рыбки-и!

— Макс, угомонись, — одернул брата Мэтт, закатывая глаза. — Ты не в зоопарке.

Макс посмотрел на него снисходительно, с маленькой толикой жалости во взгляде.

— Мэтт, где ты сов живых видел, а? Вот и молчи в тряпочку. Смотри лучше, там филин, кажется!

Мэтт закатил глаза и сделал вид, что Макса не знает. Другое дело, что фамильные черты каждому разумному существу, наделенному хоть толикой интеллекта, сразу говорили об обратном. Оставалось надеяться, что разумных в толпе не так уж много.

Дети шли веселым квартетом из магазина бытовых товаров — покупали всякие мочалки, щетки, пасты, шампуни и далее по списку. В середине шлепал Тосс, спрятавший покупки в сумку. Он озабоченно косился по сторонам, выискивая очередную лавку из разряда «особо важных» и периодически хватал Макса за подол футболки, не давая ему убегать. Макс дулся, но возражать не пытался, а потому компенсировал малоподвижность активной работой языка.

Клод шла между Мэттом и Гарри, с интересом оглядываясь по сторонам. Улица была поистине волшебной, целиком и полностью оправдывая свое название. Аллея красочных магазинчиков с двигающимися буквами на вывесках, скачущим товаром на прилавках и какофонией звуков и запахов, совершенно не характерных для магловского мира, выбивала из колеи. Небольшие балкончики на вторых этажах нависали над ступающими по выложенной булыжниками дорожке волшебниками и волшебницами, создавая какую-то очаровательную гармонию, несмотря на ощущения отдельно взятых простецов, опасающихся, что в ближайшие секунды чудные конструкции рухнут им на голову.

Клод была потрясена до глубины души здешней архитектурой. Как, впрочем, и остальные ребята. Но Макс с Мэттом шустро освоились. Один тут же принялся выискивать лавки со сладостями, второй — с книгами. И если первых тут было хоть отбавляй, то вторых существовал явный дефицит. И объяснить его не смог даже всеведущий Тосс, занимающийся поиском тех же книжных.

Однако, в конце концов, ничто не может длиться вечно, а потому и поиск закончился небольшим уютным магазинчиком, отличавшимся от соседей отсутствием ярких цветов и вертлявого товара на витринах.

Как только их компания ступила на порог магазина, над ними пронесся мелодичный звон, сообщавший продавцу о новом посетителе. Тут же из-за стеллажа за кассой вышел жилистый пожилой джентльмен в белой рубашке с галстуком-бабочкой. Седая шевелюра была растрепана, а на макушке в волосах застряла паутина — создавалось впечатление, будто он только что вылез из пыльного чулана. Темно-серые глаза лучились спокойствием и неподдельной радостью из-за квадратных очков, рот растянут в улыбку.

— Чем я могу вам помочь? — спросил он тихо, но так, чтобы все расслышали.

Тут вперед вышел Тосс, деловито пробрался к мужчине и положил перед ним на стол лист пергамента.

— Нам нужен весь материал по этому списку, — проговорил Тосс. Мужчина вгляделся в список, вычитывая названия.

Дети, тем временем, разглядывали внутреннее убранство магазина. Вокруг было очень-очень много книг. И очень много полированного дерева. У столика с лампой стояла парочка кресел. Мэтт подошел к одному из стеллажей и поочередно вчитывался в каждый корешок. Поскучневший Макс умостился в мягком кресле. Клод закатила глаза на подобную реакцию, но вскоре присела на подлокотник. Гарри занял второе кресло.

Мужчина что-то сказал Тоссу и тут же шустро скрылся за многочисленными стеллажами, захватив с собой список. Спустя пару минут, за которые Макс уже успел взгрустнуть, полистать парочку книг от нечего делать, подвигать настольную лампу, чуть ее при этом не уронив и разок свалить Клод с кресла, он вернулся с внушительной стопкой книг. Тосс удовлетворенно кивнул и, расплатившись, уменьшил покупку и сунул в бездонную сумку.

Гарри с Максом тут же с охотой покинули книжный, зато Мэтта пришлось почти силком оттаскивать от стеллажей. Клод смотрела на книги с интересом, но трогать ничего не решалась, а мальчик уже приметил себе пару томиков.

Однако и эта трудность была преодолена — Мэтт шел рядом со всеми, флегматично глядя по сторонам.

— Теперь мы идем в мир простецов — нужно закупить вам одежду, — поведал Тосс. Он направлялся в сторону Дырявого котла.

Ребята переглянулись.

— А как же ты, Тосс? — озвучил Гарри невысказанную мысль, мучившую всех. — Разве ты не будешь странно смотреться?.. Ну… Ты понял… — сконфуженно закончил Гарри.

— Я не буду смотреться странно, — снисходительно поведал Тосс. — Зачем мне странно смотреться? Я просто поменяю внешность.

Макс в восторге глянул на домовика.

— Это как? Что, неужели сможешь? — удивился он. Тосс кивнул. А мальчик задумался. — Но почему ты тогда сразу этого не сделал?

— А какой смысл? — он пожал плечами. — Волшебники все равно бы почувствовали, что я не человек. А простецам все равно.

При этом Тосс не выглядел огорченным или расстроенным.

— Я не жалею, что родился эльфом, — мягко улыбнулся он, глядя на удивленных подобной реакцией ребят. — Все-таки эльфы — существа намного совершенней людей. Правда, некоторые из нас уже давно забыли, кем являются. Пресмыкаются перед каждым, а потом это закономерно выливается в рабство. И кому-то это даже нравится.

Ребята выглядели пришибленными и задумчивыми, а Тосс все так же безмятежно семенил по многолюдной Аллее. В конце концов они добрались до Дырявого котла и там Тосс перед тем, как выйти на улицу, превратился в высокого жилистого мужчину с темной шевелюрой и карими, цвета кофе, глазами. Темная рубашка и светлые джинсы делали из него обычного магла.

Новоявленные братья и сестра смотрели на это с одинаковым очаровательным непониманием на лицах. Только что маленький и нескладный Тосс, к тому же весьма преклонных лет, превратился в длинного и довольно молодого мужчину.

— Идемте, — сказал незнакомец низким, чуть хрипловатым голосом.

— Тосс, — почему-то шепотом позвал Макс. — Это правда ты?

— Правда, — весело улыбнулся Тосс и во рту сверкнули белые ровные зубы.

— О-хре-неть, — буркнул Гарри.

— Молодые люди, — сурово нахмурился молодой мужчина. — Будьте любезны сдерживать себя.

— Тосс, — позвала Клод. — А можно тебя потрогать? — на девочку уставились четыре пары удивленных глаз. — А что? Вдруг ты не настоящий?

Вся компания облегченно рассмеялась и вышла в многолюдный Лондон.

Обход магазинов одежды занял много времени. Выйдя рано утром, освободились они только часам к четырем. Однако вся нужная одежда, средства личной гигиены, книги и всякая остальная без сомнения нужная ерунда была куплена.

Но не смотря на долгую продолжительность походов никто не устал. Даже наоборот. Детям было интересно прогуляться по центру Лондона, выбрать свою — только свою! — одежду, съесть мороженое, в конце концов! Для Гарри это, конечно, не было сильно в новинку — все-таки он не рос в приюте, как его новоявленные братья и сестра, но и у него подобные развлечения случались нечасто.

Как следствие, никому не хотелось, чтобы этот день заканчивался. Они уже пообедали часа полтора назад, а потому все никак не могли найти предлог, чтобы хоть как-то оттянуть момент возвращения. Наконец, Тосс сжалился над ними.

— Никто не против мороженого мистера Фортескью? — улыбнулся он.

Ответом ему был дружный счастливый вопль и чуть не снесшие его на асфальт крепкие объятия.

На аппарацию они не решились, поэтому пришлось топать ножками до Дырявого Котла. Впрочем, никто не был сильно против. Дети шутили, смеялись, подкалывали друг друга, задавали Стиву, которым на время стал Тосс, вопросы, внимательно слушали ответы и улыбались, улыбались и улыбались. Каждый из них думал про себя, что этот день был одним из лучших в их жизни.

Наконец, цель была достигнута — все пятеро переступили порог, ведущий в волшебный мир и Тосс тут же превратился обратно в низкого и лопоухого эльфа. Ребята при этом вздрогнули, но никак не прокомментировали произошедшее.

Все вместе они покинули бар гостиницы и прошли вдоль Аллеи, выискивая яркую вывеску кафе-мороженого. Вывеска была найдена почти сразу — первым ее увидел усердный Макс, душу готовый продать за волшебное мороженое.

— Макс, тебе не кажется, что это как-то слишком? — с сомнением покосился Мэтт на близнеца, который с высунутым языком читал меню, выбирая уже третье мороженое. — Ты не лопнешь?

— От мороженого невозможно лопнуть, дорогой братец, — наставительно проговорил Макс, переворачивая страницу.

— Разве что слипнуться, — съязвил Мэтт.

— Экий ты жестокий, — надулся брат. — Это последнее, — удовлетворенно кивнул он, указывая на четвертое по счету.

Мэтт закатил глаза.

— Тосс, скажи ему, что от такого количества сладкого задний проход слипнется!

— Зачем? Это же неправда, — удивился Тосс. Мэтт посмотрел на него, как учитель на нерадивого ученика, никак не способного запомнить элементарный урок.

— Вот видишь? — обрадовался Макс. — Это у тебя скоро мозги слипнутся — постоянно думать о таких скучных вещах!

Мэтт ничего не ответил — только осуждающе покачал головой. Клод закатила глаза.

— А кто о них думать будет? Ты? — поддела она брата. — У тебя мозги в трубочку свернутся сразу же.

— Это потому что мои мозги не годятся для скучного бубнежа, — наставительно пробурчал Макс, втыкая ложку в малиновый сорбет.

Гарри сидел и улыбался, глядя на свою семью. Да, теперь они для него семья, друзья и весь мир. Эти трое, Тосс и… Мистер Снейп? Или как они теперь его будут называть? Лорд Принц? Отец…

По помещению пробежался мелодичный звон, входная дверь открылась. Никто кроме Гарри не заметил людей, вошедших в помещение, а он не мог произнести ни звука. Это были они. Его родные родители. Родители и брат. Брат…

Гарри сам не знал, почему, но он сразу их узнал. Молодая, низенькая эффектная женщина с яркими, как огонь волосами, контрастирующими с бледной, почти белой кожей лица, ни одной веснушки. С этого миловидного личика на мир смотрели яркие изумрудные миндалевидные глаза, как и у самого Гарри.

Рядом с ней был мужчина примерно такого же возраста, но значительно выше ростом. Шевелюра находилась в творческом беспорядке, очки-велосипеды, за которыми сверкали теплые карие глаза, так и норовили сползти на самый кончик носа.

Между ними шел он. Полная копия Гарри, каким он был всего неделю назад. Иссиня-черные волосы, худое лицо с острыми скулами, средней длины волосы — лохматые, как и у отца. Разве что очки у брата были квадратные, а глаза мутно-болотные. До чистых изумрудов Гарри им было далеко.

В первые секунды Гарри завладела отчаянная надежда, что его сейчас узнают. Узнают, обрадуются ему, скажут, что искали, что ждали, что угодно… Скажут, что он им нужен. И заберут.

Следующие мгновения его раздирала паника — он боялся оставить новоприобретенную семью, состоящую из шебутного брата, его серьезного близнеца и ироничной сестры, у которой были две такого же цвета яркие рыжие пряди и аккуратный нос, как и у женщины. Как у мамы. Не хотел оставлять Тосса, Снейпа, свою уютную комнатку в родовом поместье Принцев…

А потом его захлестнуло горе. Натуральное, как от утраты близкого, дорогого тебе существа. Он понял, что в его сторону даже не посмотрят. Отец с матерью просто прошли мимо. Мама держала за руку брата, а он заливисто смеялся над какой-то шуткой папы. Гарри захотелось плакать. Он всегда мечтал о такой семье. Только вот у него ее никогда не будет. Его мечта прошла мимо и даже не повернулась к нему хотя бы на мгновение.

— Гарри, ты чего? — Мэтт дернул мальчика за рукав и тот, опомнившись, посмотрел на своих родных, глядящих с беспокойством.

— Клод, там… — больше он ничего выговорить не смог. Голос сел, а взгляд совершенно самостоятельно вернулся к счастливой семье, усевшейся с другого конца зала у окна.

Клод перевела взгляд туда, куда смотрел Гарри и тоже обомлела. Секунду ничего не происходило, а потом…

— Это… Мама? — почему-то шепотом спросила она. — Красивая…

Близнецы смотрели в ту же сторону, как завороженные.

— Согласен, — спустя какое-то время проговорил Макс. — Очень…

Тут Клод помотала головой, будто пыталась избавиться от назойливого насекомого.

— Хватит таращиться, — буркнула она и воткнула ложку в мороженое. — Неприлично, — ложка отправилась в рот.

Близнецы опомнились и каждый приступил к своему мороженому. Гарри тоже с трудом оторвал взгляд от счастливой семьи и уставился на свой пломбир. Вечер был испорчен.

За ужином Северус заметил подавленный вид подопечных только когда дело дошло до чая. Он был настолько вымотан нескончаемыми заказами на нелегальное варево, что концентрации хватало только на то, чтобы ложка не пролетала мимо рта. Денег нужно было много, а времени мало. Нужная кандидатура была уже найдена. Дело за малым — предложить этой кандидатуре такие условия, чтобы она прибежала, повизгивая от восторга. Сложно, конечно, преподавателя по этикету будет заставить визжать — даже со скулежом возникли бы трудности, но попытаться стоило.

Тем временем, тарелка опустела, а перед Снейпом материализовалось привычное варево. На вкус довольно гадкое — впрочем, на запах тоже — зато жутко полезное. Помогает соображать.

Помогло оно и понять, что что-то тут не то. Дети вернулись молчаливыми. Несмотря на все покупки, которые были совершены. Какой ребенок не радуется обновке? Разве что совсем карапуз. А этот шебутной квартет обязательно должен был обрадоваться. Так где же гомон и улыбки?

— Молодые люди, — обратился Северус к своим новоиспеченным детям. — Вы не могли бы поведать причину траура? Неужели Тосс не позволял вам самим выбирать обновки?

Он это сказал с целью вызвать смешок у Макса, хмыканье у Гарри, за которыми обязательно следовали ироничные высказывания Мэтта. Однако все молчали. Угрюмее всех были Гарри и… Клод?

— Клодайн, — неожиданно для самого себя обратился к дочери Снейп. — Что произошло?

Клод ощутимо вздрогнула, но в следующий миг она судорожно вцепилась в чашку чая и уставилась на ее содержимое.

— Ничего.

— Не делай из меня идиота.

— Ты сам его из себя прекрасно делаешь.

Повисла тишина. Северусу очень хотелось наорать на нахалку, сказать что-нибудь обидное. Применить те же способы, которыми общается с учениками. Но он сдержался. Не хотелось, чтобы в его собственном доме царила атмосфера страха и грубой лести, которой пропитан каждый кирпичик Слизеринского подземелья. Черт, кажется, он превращается в Минерву. Слизеринец хочет воспитать храбрых и благородных наследников. Ужас.

Снейп вздохнул.

— Расклад такой: или вы сейчас мне все объясняете самостоятельно, или я зову Тосса и он мне все выкладывает. Это же вы подговорили его молчать? Вижу, что вы. Авось, не замечу ничего. Выкладывайте.

Снова наступила тишина. Снейп заметил, что Клод так сильно сжимает чашку, что у нее побелели пальцы, а скатерть там, где сидел Гарри, напоминала жеваную тряпку. Мэтт с силой сжимал челюсти и смотрел куда-то в сторону — точно пытался совладать с собственным языком. Макс теребил в руках край футболки и переводил взгляд с Гарри на Клод. Наконец, Гарри не выдержал. Он первый поднял взгляд и задал совершенно неожиданный вопрос.

— Мою… Нашу с Клод мать зовут Лили Поттер?

Снейп вздрогнул. Гарри опустил взгляд.

— Моего отца Джеймс Поттер, — мальчик продолжал теребить скатерть. — А брата — Карл Поттер. А я должен был быть Гарри По…

— Достаточно, — тихо, но веско постановил Северус. Гарри помотал головой.

— Помните, вы заходили в аптеку, а я стоял и ждал вас? В тот день, когда мы впервые пришли сюда… Я слышал разговор…

— Вы говорили, Гарри.

— Да. Вы сказали, что тот разговор — не уличный. Мы не на улице, — мальчик поднял свои большие изумрудные глаза и посмотрел в упор на собеседника. — Расскажите про родителей.

Северус, будто с головой погружаясь в зелёные омуты, которые были так похожи на те, другие, понимал, что больше нельзя ждать. Теперь им нужно рассказать всю правду. Та часть, которой удостоились Клод с близнецами была ужасно мала. После школы они с Лили встречались, потом расстались — она вышла замуж. Была война, смутные времена. Все пытались выжить. Они долго ничего друг о друге не слышали, а спустя столько лет с ним связалась сестра бывшей возлюбленной и попросила приехать, проверить племянника. Он проверил, объяснил женщине, что ребенок маг, она испугалась, уговорила его забрать ребенка, в обмен дала информацию о его собственной дочери. Все. Эта версия была официальной для детских ушей. Никто из них не слышал о войне и не знал ее завершения, а потому параллели провести не могли. Придется провести эти параллели.

Снейп вздохнул и сцепил руки в замок на столе.

— Что ж, я так понял, что сегодня вы встретились с семейством Поттеров в полном составе, — молчание было красноречивее всех ответов, а потому Северус продолжал. — Клод, я говорил тебе и мальчишкам о войне, которая была в магическом мире восемь лет назад на территории Великобритании. Гарри об этом не знал, хотя его это касается напрямую, — на какое-то мгновение Северус замолчал. Дети уже сгорали от нетерпения, когда он продолжил, с трудом, по ниточке вытаскивая из себя воспоминания о далеких страшных днях. — Мы с Лили действительно встречались и расстались до твоего появления на свет, Клод. Мы… Не сошлись во взглядах.

— Были по разные стороны баррикад? — ужаснулся как всегда проницательный Мэтт.

— Увы. В книгах об этом пишут высоко и романтично, а в жизни случилось все подло и грязно. Она вышла замуж за Джеймса Поттера, но продолжала сражаться за свои интересы и убеждения. Это становилось все опаснее.

Она родила. Двоих мальчиков. Вас, Гарри, и вашего брата. Вы вынуждены были скрываться. Но вскоре случилось страшное. Было произнесено пророчество, — Снейп взглянул Гарри в глаза. Он не хотел врать. Не хотел врать детям, которых собирается воспитывать, которые являются его семьей. Вся его жизнь состоит из лжи, уверток и страха. Пусть хотя бы здесь все будет хорошо. — Там предсказывали, что однажды родится ребенок, который сможет свергнуть тиранию пришедшего к власти Темного Лорда. Он узнал о пророчестве. Узнал от меня.

Дети в ужасе смотрели на своего опекуна. Это просто… Чудовищно. Было понятно, что Темный Лорд захочет убить ребенка любым способом. Неужели нельзя было это скрыть?

— Я был молод, амбициозен и глуп, — хлестко продолжал Северус. — Пытаясь выслужиться перед своим кумиром, я чуть все не разрушил. Я осознал свою ошибку, но слишком поздно. Темный Лорд нашел ребенка. И им стал твой брат.

Гарри молчал. Вот, почему он, Гарри, сгинул. Вот, почему никто не хотел ему ничего рассказывать. Вот, почему от него отказались. Он не герой.

— Я умолял не трогать вас, но Лорд… Он не слышал никого. Он был гениальным ученым и политиком, склонил на свою сторону множество чистокровных семей. Он действительно был гением. Но в какой-то момент все изменилось. Его будто переклинило на власти, на пророчестве. Он стал ставить эксперименты на себе, и в итоге это закончилось весьма плачевно.

Когда мне не удалось достучаться до разума Лорда, я предпринял отчаянную вылазку, — продолжал Снейп. — Я отправился к единственному человеку, который мог что-то сделать. К главе оппозиции. Только Альбус Дамблдор, глава тайной организации, выступавшей против Темного Лорда, мог помочь. Он поклялся сделать все, что в его силах. А я в свою очередь готов был дать взамен все, что угодно. — дети слушали, как завороженные. Они не смели прервать рассказ, который и так давался с трудом своему автору. — Вас спрятали, Гарри. Спрятали так хорошо, что никто, даже самые могущественные волшебники не могли найти вас без позволения одного человека. И он оказался предателем. Он предал вас и вашу семью.

На следующее утро во всех газетах Магического мира написали об окончании войны. Говорят, что Темный Лорд пришел, чтобы убить детей Поттера. Никто не знает, зачем ему это было нужно. Все думали, что родился ребенок, во сто крат превозмогающий силу Лорда. Один ребенок. Судьбу второго мальчика представили очень плачевно. Он погиб.

Гарри судорожно вздохнул и в неверии замотал головой.

— Этого… Не может быть! Я живой! Но почему?..

— Я не посвящен в подробности, как и все население Магической Британии. Полагаю, что на этот вопрос вам могут ответить только… Поттеры.

Повисло тягостное молчание. А потом Гарри внезапно поднял глаза и сказал.

— Именно поэтому вы не верили тете Петунье, когда она говорила, что я Гарри Поттер?

— Вы Гарольд Принц, юноша. Вы были Гарри Поттером в семье Дурслей. Теперь вы Принц, и вас окружает семья. Мой вам совет: начните жизнь с чистого листа, представьте, что Гарри Поттер действительно умер в ночь Хэллоуина 1981 года, — Северус поднял глаза на остальных. — Это относится ко всем вам. Мэтт, Макс, я знаю, что когда-то вы были Малфоями, одним из немногих чистокровных семейств Франции, чьи корни уходят глубоко в древность. Но теперь вы Принцы. Вы входите не в такой древний Род, в который входили раньше, но можете быть уверены — здесь от вас никто не откажется. А если откажется, то Покровительница не даст тому долго топтать землю и порочить фамилию. Клод… — он на мгновение замолчал, собираясь с силами. Черт, сколько раз он молил людей, пресмыкался в молодости, но все сложнее это делать в зрелые годы, когда знаешь себе цену. Однако это не то. Здесь он обязан это сказать. — Клод, я хочу извиниться, — девочка в удивлении подняла глаза и их взгляды встретились. — Прости, что тебе пришлось провести свою жизнь в приюте. Если бы в свое время у меня было хоть немного больше мозгов…

— То ничего бы не изменилось, — Клод печально вздохнула. — Вы… Ты бы не рассказал о пророчестве, война бы не закончилась и неизвестно, что бы произошло. Я… Я тоже хочу извиниться. Я вела себя неподобающе, — с трудом выдавила она.

— Мир? — с надеждой встрял Макс. Клод перевела на него взгляд и рассмеялась. Все остальные поддержали ее смех — вечерний инцидент был исчерпан. Девочка перевела взгляд на Снейпа, все так же сидящего со сцепленными руками поверх стола, и широко улыбнулась. — Мир, отец.

Северус оглядел всех детей и впервые почувствовал себя по-настоящему счастливым. Губы дернулись, пытаясь вспомнить настоящую, искреннюю улыбку.