Львиный след на снегу (гет)

Очутившись в своей постели в своем доме, Гарри долгих полтора часа ворочался под одеялом, пытаясь вспомнить, когда Снейп переменил свое поведение… К сожалению, он не очень хорошо знал профессора и не мог с уверенностью ответить на этот вопрос.

Но что-то подсказывало Гарри, что это началось с середины сентября: в третью пятницу ему показалось странным, что Снейп снова злобно смотрит на него. А ведь в прошлую пятницу профессор вел себя корректно, ровно и спокойно поприветствовал ребят и приступил к уроку. Значит… Гарри перевернулся на спину, закинув руки за голову. Именно в эти выходные и произошло похищение профессора и его семьи.

Так. Первый вопрос — когда? — примерно ясен, дальше едем — зачем? И кому? Зачем кому-то понадобилось настраивать его против отца? Или, вернее, Гарри Поттера против Северуса Снейпа. Мама Салли рассказывала, что раньше Северус частенько цапался с Джеймсом Поттером из-за того, что тот увел Лили.

Тут Гарри маленько покраснел, поняв, что его мама дружила со Снейпом в детстве, а потом пошла на обман с ним же, чтобы родить от Северуса ребёнка… фу-ты ну-ты, страсти-мордасти такие. Его щекам стало совсем горячо, и он смущенно зарылся под подушку, пряча от мира свой маленький тихий мальчишечий стыд. Когда сердечко перестало так сильно трепыхаться, Гарри вылез из-под подушки и снова уставился в потолок, подсвеченный звездочками от ночника: а Невилл говорил, что точно так же вел себя и Дамблдор по отношению к Тому Реддлу до тех пор, пока того не усыновил василиск. Так, и что из этого можно вычислить?

На шкафу сонно ухнул Балто, отвечая кому-то во сне. Гарри покосился на него и увидел рядом с неясытью стопку журналов комиксов. Догадки внезапно высветились в мозгу, одна ярче другой: герой — антагонист! Есть герой, а есть его антипод — злодей. Вот же оно, просто, как переваренная овсянка! И кто сказал, что этого не бывает в жизни? Ещё как бывает, ведь комиксы же не на пустом месте сочиняются. Достаточно закопаться в историю и вспомнить о реальных героях: о короле Артуре, например, Геракле, Персее, Нибелунге, всех их выращивали провидцы, увидевшие в каких-то своих видениях, что их подопечные рождены для борьбы со злом. Мерлин, конечно, не смог уберечь Артура от Мордреда, роковой сынок всё-таки прикончил папу-короля, Хирон, кентавр, воспитывал Геракла, кто-то — Персея, кто-то Нибелунга… Просто в комиксах всё упрощено для восприятия детей и ленивых тупых американцев, там злодеев выращивают специально для того, чтобы герою было с кем сражаться и кого побеждать, вот, я ж говорил, что всё просто, проще вареной овсянки! Ведь некоторые волшебники настолько примитивны в своем умственном развитии, что вполне могут и додуматься до такого — вырастить злого колдуна с темной стороны и героя со светлой. Вот только кто? Кому это надо? И кому уготованы роли злодея и героя?

О господи, как же глупо-то!.. Тупо и нелепо. Ну кому, насколько тупому и наивному, пришло в голову, что настоящих людей МОЖНО воспитать так же, как в комиксах?! Черчиллю и Гитлеру — подумалось Гарри — эти люди действительно были настолько сумасшедшими учеными, что и вправду строили потайные лаборатории, в которых ставили безумные и бесчеловечные опыты над представителями своего вида. Или не Черчиллю? А Франкенштейну какому-нибудь? Хотя Франкенштейн, кажется, придуман, но всё-равно, такие, как он, бывали на свете: настоящие монстры, ставящие опыты над себе подобными. Вот, например… «Человеческое тело на семьдесят восемь процентов состоит из воды. Прописная истина, афоризм, который известен всем»… Честно говоря, Гарри было очень страшно об этом читать в оставленной на столе газете дяди Вернона, но неуемное мальчишечье любопытство заставило его дочитать всё до последней точки.

«Этот факт был установлен в середине 1940-х годов. Честь его открытия принадлежит подполковнику японской императорской армии Эгути. Эксперимент выглядел следующим образом: живого человека привязывали к стулу в замкнутом помещении и нагнетали, нагнетали, нагнетали сухой горячий ветер… За пятнадцать часов подопытный превращался в высохшую мумию. Умирал он обычно на шестом-седьмом часу, когда из тела уже испарялась большая часть воды. Двадцать два процента первоначального веса тела — средний показатель по нескольким десяткам жертв».

Потом-то он, конечно, надолго потерял аппетит, и по ночам ему снились замученные до смерти люди, заживо высыхающие в мумию. И, как следствие, на фоне кошмаров Гарри стала чудиться постоянная жажда, из-за которой он так часто и помногу пил, что бедная тётя Петунья решила, что у него диабет начинается, и потащила к врачу. Ну, доктор попался умный, расспросил пацана, сделал необходимые выводы и велел просто успокоиться и не читать чего лишнего до определенного возраста, дескать, не зря же на книгах и журналах стоят пометки +16 и +18, а, паренек? Впечатленный опытами японца, Гарри лишь согласно покивал и виновато пообещал, что впредь будет осторожен.

Из этих воспоминаний его вырвал стук камушка в окно. Удивившись, Гарри откинул одеяло и, спрыгнув с кровати, подбежал к окну. Снаружи под окном стояли две гиенообразные фигуры, в одной из меньших Гарри узнал Даррела. Поразившись ещё больше, Гарри знаками показал, чтобы они подошли к задней двери, после чего начал торопливо одеваться. Потом бесшумно покинул комнату, поспешно прошел в заднюю часть дома и открыл ночным визитерам стеклянную дверь.

Две сгорбленные фигуры скользнули в холл. Гарри взволнованно шепнул:

— Что случилось, Дарр?

Даррел смущенно почесал когтем нос и пояснил:

— Мой папа согласился поискать твоего отца.

Высоченный, под два метра, волвек энергично кивнул в ответ на удивленно-вопросительный взгляд мальчика, его голос в голове прозвучал невероятно красивым бархатистым тоном:

— Если уж мой малец сумел определить, что Снейпов похитили в двадцатых числах декабря, то, может, я смогу больше?

— Правда, Гарри, — очень серьезно вставил Дарр. — Папа сильный, он может найти даже прошлогодний след. Поверь нам.

А Гарри… Гарри говорить не может, такой ком в горле встал от нереальности происходящего, так трогательно всё это было… Аж глаза защипало. Смотрел на Дарра и поражался его дикой, невозможной красоте — перед ним стоял друг, настоящий верный ДРУГ, который сам пришел на помощь и даже привлек к чужой проблеме своего родителя.

Далее Гарри действовал по наитию: спешно нацарапал записку тёте и дяде, примагнитил к холодильнику и, обувшись, рванул на улицу, к двум косматым волвекам. Доверие его было абсолютным, зря, что ли, Дарр свой сон про доброго зверя Дарео показывал?

Крепко обняв мальчиков — своего сына и его друга — Юпитер Линч телепортировался прочь. Это не была привычно-удушающая для магов трансгрессия, когда волшебника словно сквозь шланг протаскивают, это была именно телепортация, которой далеки виртуозно владели. Во всяком случае, Гарри никакого особого дискомфорта не ощутил: просто на какой-то миг стало темно, тихо и холодно. Правда, ещё пропало ощущение собственного тела, но кого это волнует во время перемещения в пространстве, а? А когда к нему вернулись зрение, слух и тело, то увидел, что они стоят перед домом, который они с Дурслями и друзьями покинули пять часов назад — перед домом Снейпов.

Юпитер отошел к строению, а Гарри украдкой ощупал себя, желая удостовериться в том, что снова цел, а не распылен на атомы… Цел, кажись. Слегка очумевший от осознания телепорта, Гарри вместе с Даррелом двинулся за Юпитером. При дяде Верноне Гарри не рискнул соваться в разгромленный дом, зато теперь он мог сполна удовлетворить свое любопытство — посмотреть, как выглядит настоящий разгром, кадры которых он случайно перехватывал в обозрениях полицейских хроник по телевизору. И это при том, что в присутствии мальчика дядя переключал каналы, чтоб ребёнок чего лишнего не увидел…

Что ж, здесь и сейчас Гарри был вынужден признать, что мудрый дядя Вернон был во многом прав. Погром на деле выглядел ужасно: под ногами скрипит битое стекло, повсюду лежит разбитая и опрокинутая мебель, сброшенные со стен картины и фотографии в рамках, но хуже всего давило чувство того, что те, кто сопротивлялся, были в конце концов схвачены и похищены, и не кто-то посторонний, а отец и дедушка с бабушкой, которых Гарри никогда не видел. Но уже успел полюбить их за сам факт существования, за то, что они, оказывается, есть у него.

Ведь отца Петуньи и Лили Гарри уже не помнил: Гарри Эванс умер, когда им с Дадли исполнилось по году. Бабушка Роза ненадолго пережила мужа и умерла в доме престарелых, перед смертью она сильно хворала и почти никого не узнавала, сраженная Альцгеймером. И Гарри очень тосковал оттого, что не назвал их бабушкой и дедушкой, ему казалось, что это очень важно — если они есть на свете.

Так что, если Снейпы живы, он первым делом назовет их так, как полагается внуку. И что значит «если»??? Никаких если! Хоть бы они живы оказались, иначе он решит, что его какой-то злой рок преследует — ни отца, ни матери, а теперь ещё и деда с бабкой пытаются забрать…

Эти печальные мысли, однако, не мешали ему смотреть, как работает далек. Крупный и косматый, тот, бесшумно ступая (как-то умудрялся ничем не шуршать), лавировал среди поломанной мебели и тщательно внюхивался во что-то, только ему ведомое. Карие глаза далека сейчас таинственно мерцали в полумраке желтым огнем, отражаясь в свете фонарей и луны, пробивающегося в окна с улицы.

Позади мальчика послышался шорох, и кто-то очень высокий прошел мимо него, водя рукой над опрокинутыми креслами и диваном. Гарри судорожно сглотнул: ещё один друг позвал на помощь своего родителя — Элли. Крылатый эльф размашисто ходил туда-сюда по гостиной, считывая эманации остаточной магии. Рядом с Гарри и Дарром замер Элли.

Потом взрослые искатели истины скрылись из глаз, переместившись во внутренние помещения дома, а трое ребят тихонько вышли на крыльцо, где уселись на ступеньках поджидать результатов.

— Спасибо вам, — сдавленно прошептал Гарри.

— Так не первый случай-то, — тихо ответил Элли. — В отделе Тайн не одно столетие ломают головы, что за маньяк похищает людей и после долгих и страшных пыток выпускает в свет новорожденных обскуров. Первые два случая были зафиксированы в конце девятнадцатого века. Один в Нью Йорке, а другой в семье Дамблдоров, когда умерла Ариана Дамблдор… я не помню, кто она такая. Ещё один случай появления обскура произошел в Судане, но он не имеет к нашим делам никакого отношения.

Гарри озадаченно почесал макушку. И признался:

— Элли, я ничего не понял!

Гваделор серьезно взглянул в лицо Гарри.

— Скажи мне, как надолго тебя хватит, если (как ты думаешь) родной отец доведет тебя до ручки своими узконаправленными издевками, потом так накрутит тебя, или себя, или кого-то ещё до такой степени, что ваша магия, тщательно подавляемая, вдруг взбунтуется и выскочит вон, разнеся истощенного носителя на атомы — черным облаком дикого Обскури? Представь себе, что тебя отец годами мучает, истязает, третирует, и с каждым годом тебе становится всё хуже и хуже… тебе всё больнее и больнее, ты обижаешься, злишься, ожесточаешься. И так до самого конца, до того самого последнего мига, когда дойдешь до точки терпения. Ведь простой человек тоже не выдерживает давления и может дойти до крайней черты, за которой он кончается — становится убийцей. А мага? Как долго хватит терпения у колдуна?

Элли помолчал, давая Гарри время на осмысление, потом продолжил:

— На этот раз наши родители быстро нашли негодяя, буквально в самом начале великого плана, и всё благодаря тому, что Дарри обратил внимание на то, как по-разному пахнет профессор Снейп в школе и дома. А придя сюда, — Элли кивнул назад, на дом, — мы получили и подтверждение тому, что готовится новый чудовищный заговор. Причем исполнитель тот же, что орудовал в Нью Йорке.

— Кто?.. — выдохнул потрясенный Гарри.

— Альбус Дамблдор, — ему ответил выросший на крыльце отец Элли. Гарри резко развернулся, задирая на него голову. Взрослый гваделор прислонился бедром к перилам, посмотрел вниз на мальчика и для начала представился: — Мой псевдоним — Аларм Парадайз, но тебе я назову свое настоящее имя — Алан Прайс. Так вот, что-то не везет Дамблдору с родственниками… сперва обскуром стала его сестра, его отец был казнен в Азкабане за убийство магглов, потом в Нью-Йорке от того же обскура погиб его двоюродный брат — Аурелий Дамблдор, более известный как Криденс Бэрбоун. Непонятно, какие именно винтики в его башке заржавели, но с некоторых пор Альбус Дамблдор стремится создать ещё одного обскурика, опять-таки непонятно, с какой целью: то ли Лондон разрушить хочет, то ли сам героем желает стать, победив монстра и представ перед всеми нами как спаситель человечества. Первая попытка, предпринятая им в сороковых годах, к счастью, не удалась — угнетаемый им ребёнок был спасен. Вторая попытка, будем надеяться, тоже не удастся.

Элли вскочил.

— Вы нашли Снейпов?

Услышав это, Гарри взвился следом за Элли, жадно вглядываясь в лицо Алана. Нашли? Правда же нашли?! Глядя в обнадеженные лица мальчиков, Алан возложил когтистые руки на их макушки и ласково погладил.

— Почти. Одно точно известно — они все живы и их нужно спасти, пока не поздно. Кровь Салли у нас уже есть, но для большей надежности было бы неплохо, если и ты поделишься капелькой своей крови, Гарри. Ведь поиск-то у нас наоборот: обычно родители пропавших детей ищут, для чего достаточно крови одного из них, отца или матери. Но тут…

— Понял, — закивал Гарри. — Тут дети ищут отца и деда с бабушкой, а наша с Салли кровь моложе папиной. Так?

— Так, очень верно рассуждаешь, отрок, — эльф снова ласково прижал голову Гарри к себе. Потом отстранил и осведомился. — Ну что, в отдел Тайн?

Но сначала завернули к Дурслям, подняли с постелей Вернона и Петунью и испросили у них разрешения одолжить ненадолго племянника. Получив оное, попросили расписаться в книге учета, что они дают разрешение и на забор крови Гарри Поттера, немного, всего один кубик, вот сюда, в стерильный шприц. Укололи Гарри безымянный пальчик, взяли сколько нужно и с поклонами переместились в министерство.

Громадный 3D макет Великобритании сразу же покорил Гарри. Они с Элли и Дарром приклеились к нему и с восторгом начали изучать его бескрайнюю холмисто-гористую и равнинную местами поверхность. Со всеми городами и деревнями и разными замками и крепостями, которыми славится старая Англия. А уж когда на эту потрясающую карту запустили следилочку, созданную из зелья на основе крови Гарри и Салли…

Две рубиновые капельки от здания министерства двинулись на юг, к Уэльсу. Никоим образом не смешиваясь между собой, капельки дружно проползли через весь Уэльс и добрались до местечка Торнбулл. Выбранный участок карты увеличился, и следилочки, передохнув, пустились дальше, до земли, скрытой в пространственном кармане среди развалин чьей-то заброшенной фермы. Здесь участок снова увеличился, открывая взглядам наблюдателей старый дом. Добравшись до него, следилочки опять увеличили объект: теперь перед ними стоял один дом, не то прозрачный-непрозрачный, не то в разрезе-не в разрезе… короче. Следилки начали спускаться в подвал. Доползли до чего-то и… тут они заставили всех занервничать. Капелька Салли растеклась лужицей, а капелька Гарри вдруг раздвоилась — одна часть осталась рядом с лужицей Салли, а вторая часть развернулась и целеустремленно поперла наружу, оползла дом по кругу и заползла в клетку. Небольшую такую. Стальную. И что сие всё означает? Стоявшие над картой искатели недоуменно переглянулись.

— Так, ладно, местоположение нам известно… — Алан торопливо записывал координаты дома. — Сначала туда переместимся и на месте разберемся.

— А я… я с вами? — с надеждой спросил Гарри. Ему не успели ответить. За дверью послышались голоса, кто-то громко разговаривал в коридоре отдела Тайн на повышенных тонах.

— А я вам говорю, министр, мне срочно нужен Боуд! Пропус… — дверь с грохотом распахнулась, и влетел Снейп. Его черные сверла вонзились в макет дома. С полувзгляда всё поняв, лже-Снейп молниеносно выхватил палочку, запустил в карту взрывное заклятие, со скоростью вампира переместился к Гарри и схватил за плечо. Зловеще прошипел:

— Только попробуйте сунуться за мальчишкой. Убью без промедления.

В следующий миг Гарри почувствовал, как его утягивает в очень узкую трубу, тело сдавило так, что казалось, словно его засунули в гигантскую манжету тонометра, накачанную при помощи груши воздухом до отказа. Задохнуться Гарри не успел — удушение прекратилось и он, открыв глаза, увидел себя в незнакомой комнате. Выпустив его плечо, Снейп наотмашь ударил Гарри по щеке с такой силой, что мальчик не устоял на ногах. Упав, он больно ударился коленями и ладонями о каменный пол.

— Меня это достало! — рявкнул над ним голос. — Куда это годится? Сигнализация воет, как умалишенная, который уже час! Я устал ломать голову, кто это ко мне ломится и зачем! Прихожу к Петунье, а мне говорят, что ты в министерстве. Как ты посмел удрать? И зачем? Что тебе в министерстве понадобилось, а? Отвечай! Что делал на столе мой дом? Как ты догадался узнать, где я живу? Да не молчи!..

Грубый пинок под живот подбросил Гарри на полметра от пола и чуть не вышиб дух. От неожиданной боли Гарри вскрикнул. А чудовищный оборотень снова взревел:

— Запомни, мальчишка, ты мне не нужен, ни здесь, ни сейчас! И никогда ты мне не будешь нужен.

«Значит, он думает, что я считаю его отцом, — дошло до Гарри. — И думает, что я ищу его для воссоединения… Что ж, отлично, продолжай так думать, кретин, продолжай. Надеюсь, Алан успел дописать координаты твоего логова, мерзкое ты чудовище».