Новые путешествия (джен)

Предисловие от ДеФореста Келли

Для меня огромное удовольствие представлять эту историю для «Новых путешествий».

Когда мне иногда хочется немного себя похвалить, я всегда вспоминаю, что несколько лет назад, задолго до всех остальных, я говорил, что «Звёздный путь» — вернётся.

Теперь, с появлением новых книг и новелл, с планами съёмки полнометражного фильма, я начинаю чувствовать, что настоящий Маккой может не только «вылечить даже дождливый день», но и дать весьма неплохой прогноз на день грядущий.

Пациент жив и здоро и может жить ещё очень и очень долго.

Все мы, те, кто участвовал в создании Трека, испытываем чувство гордости, вспоминая те усилия и ту любовь, которые мы вкладывали в него, — когда мы видим, что усилия оценены по достоинству и даже выше, — а любовь вернулась в тысячекратном размере.

Разве это не мечта всей жизни актёра — или чьей бы то ни было — создать что-то, что основательно заденет людей, что-то, что изменит нашу жизнь?

«Звёздный путь» — изменил.

И изменит снова.

Это изменение коснулось главным образом мыслей и чувств людей. Тогда было довольно мрачное время, когда и дети, и взрослые нуждались в надежде на будущее. Многие из них обрели эту надежду в «Звёздном пути».

Но и сейчас порой газетные заголовки выглядят мрачно.

Если Трек снова сможет дать нам эту надежду, для нас это станет громадным удовольствием.

Когда я осознаю, что миллионы людей думают о «Звёздном пути», пишут о нём, с удовольствием смотрят его, видят живую развивающуюся вселенную после всех этих лет, я поражён, но отнюдь не удивлен.

И когда я думаю об этой истории, присланной из Англии, от женщины, которой я никогда не встречал, — хотя и мог, через фантастический мир треккерского фэндома, — но даже если нет, я осознаю, что она на самом деле знает Кирка, Спока и, конечно, Маккоя так же хорошо, как и я, — и тогда у меня слегка перехватывает дыхание.

Но я выпишу себе триокс и продолжу чтение. Это как раз то, что доктор прописал. Считайте это врачебным предписанием на случай дождливого — или солнечного — дня, как пожелаете. Я до сих пор продолжаю объяснять людям, что я доктор, а не… кто-нибудь там ещё. Но я читатель. Надеюсь, что эта история вам понравится так же, как и мне.

* * *

Дженнифер Гаттридж

Крылатые мечтатели

Спок, озадаченно сдвинув брови, склонился над трикодером.

— Очаровательно, — уже не в первый раз за день повторил он. — Мир с идеальным расположением и климатическими условиями, а разумной жизни до сих пор не обнаружено.

— Маккой утром говорил то же самое, — сказал Кирк. — Он тоже этого не понимает. Флора, фауна — тут всего в избытке. Планета стабильна, безопасна, удобна… Не понимаю, почему колыбель до сих пор пуста.

— Весьма поэтическая концепция, капитан, — заметил Спок, поднимая бровь.

Двое мужчин бок о бок шагали по заросшему травой берегу. Воды озера — глубокие и темные — были чисты до прозрачности. Лёгкий бриз тревожил озерную гладь, пуская мелкую рябь, бликовавшую в солнечных лучах. У кромки воды мерно покачивались камыши, серебрясь метельчатыми соцветиями-хохолками. Лимонного цвета миниатюрные деревца, подобно ивам, тянулись тонкими веточками к своему отражению в воде. На том берегу раскинулась холмистая долина с редкими рощами и перелесками. А вот у самого горизонта эти величественные лиловые деревья уже составляли целые леса, заливая пурпурным морем и предгорья, и склоны теряющихся в вышине гор. Сверкали снежные шапки на пиках, проглядывая сквозь позолоченную солнцем вуаль облаков.

Солнце припекало, легкий ветерок освежал, овевая приятным цветочным ароматом, нагоняя ленивую дрему. Васильково-голубые головки сонно покачивались под дыханием бриза. Кирк и Спок остановились, наблюдая, как с ясного безоблачного неба стремительно несутся вниз два меховых шарика. На мгновение крохотные существа — бабочки — зависли в воздушном потоке, расправив полупрозрачные желто-зеленые переливчатые крылышки, а затем уселись на цветки — настолько невесомо, что мерное ленивое «кивание» ничуть не было потревожено. Пушистые усики-антенны бдительно сканировали окружающее пространство, а длинные чешуйчатые хоботки распрямились, устремившись к сердцевине, чтобы добыть нектар.

— Красивые, правда? — спросил Кирк, двинувшись дальше. Вопрос был риторическим, и ответа не последовало. Восприятие Споком красоты являлось делом настолько личным, что он крайне редко соглашался обсуждать это с кем-либо… даже с Джимом Кирком, его самым, пожалуй, близким другом. — Этот мир будет идеален для колонизации, когда сюда дотянутся руки прогресса, — продолжил Кирк. — Здесь могут расти земные культуры, пастись скот. Здесь нет болезней, против которых у нас нет вакцины, нет монстров, что атакуют первыми без причины…

— Вы готовы назвать это место раем, капитан, — проинформировал его Спок.

— А вы это не одобряете?

— Я не верю в совершенство и идеализм. Чего бы то ни было. Неизменно существует… «ложка дегтя в бочке мёда», как вы говорите.

— Мистер Спок, да вы циник. — Кирк усмехнулся.

— Согласен, капитан. Это позволяет мне избегать разочарований.

— А вот это уже человеческая черта, наличие коих в себе вы неизменно отрицаете, — укорил его Кирк, рассмеявшись.

Спок остановился и посмотрел на него из-под сдвинутых бровей. Затем повернулся, обозревая ландшафт, и сменил тему:

— Будет бесчестьем уничтожить всё это пилой и плугом.

Кирк изумленно посмотрел на него.

— А теперь — сентиментальность, мистер Спок? — спросил он.

— Философия, капитан.

— Очень хорошо, пусть будет «философия», — Кирк направился дальше, прямо через густую траву к роще зелено-голубых деревьев, вздымая в воздух облачка пыльцы. Он не оглядывался, но через мгновение вулканец последовал за ним, как Джим того и ожидал.

Семидесятифутовые деревья тянулись к небу. Гладкие серебристые стволы, прямые и неразветвленные почти до самого верха. Пышные раскидистые кроны напоминали шапочки из округлых голубых листьев. Роща была большой — из сотни деревьев. Почву у корней устилал ковер из желтых цветов-звездочек и травы. Последняя, кстати, тоже выглядела весьма примечательно — низкая, словно стриженая, жёлто-зелёная с алыми кончиками, будто забрызганными кровью. «Прямо-таки наглядная иллюстрация к описанию долины из сказки, — подумал Кирк, — про эльфов и поганки». Но затем, кинув взгляд на изучающего цветок Спока, решил, что феи там были бы явно лишними.

Джим почувствовал приятную усталость и уселся на траву, откинувшись на толстый ствол.

— Присоединяйтесь, мистер Спок, — пригласил он.

Вулканец кинул на него взгляд, подошел, но так и остался стоять, сцепив руки за спиной.

Кирк посмотрел на него снизу вверх.

— Всем нашим здесь нравится, — сказал он.

— Несомненно.

— А вам? Вам здесь нравится?

Спок изучающе вгляделся в него, предчувствуя подвох.

— Это приятное место, капитан, — осторожно сказал он.

Кирк тихо рассмеялся:

— Вы странный человек, мистер Спок.

— Капитан?

— Вы умеете довольствоваться тем, что имеете, однако же у меня сложилось мнение, что вы всегда и с неизменным постоянством стремитесь к чему-то большему.

Взгляд Спока чуть потеплел.

— Такова судьба — стремиться к чему-то большему, независимо от того, что уже имеешь.

— Вулканца или человека?

— Моя, капитан. Ведь я — и то, и другое, — подняв бровь, признал Спок. — Всего понемногу.

* * *

Донна Митчелл украсила волосы серебристо-красными цветами. Она решила называть их «колокольчиками», в память о детской сказке, что её родители привезли со Старой Земли. Прямо к ней летел «парусник», распластав по ветру широкое и плоское крыло. Пушистое коричневатое тельце завивалось калачиком под бликующим на солнце пятнистым пологом-планером. Юркий летун мягко стукнулся о ветку дерева, прицепился и начал аккуратно сворачивать мембранное крыло-парус.

Донна разглядывала его, щуря глаза от солнечного света. Эти создания были уникальны для этого мира. Разумеется, на «Энтерпрайзе» им было присвоено длинное и замысловатое имя, но для всех сейлоры сразу стали «парусниками» — укротителями ветра своим единственным блестящим крылом. Она зевнула. День был жарким, и девушка чувствовала сонливость. Она уселась на траву и принялась плести венок из колокольчиков, думая о Земле — мире своих родителей, мире — живой легенде, мире, самой Донной никогда не виданном.

Она скользнула взглядом по занятым плетением пальцам и вздохнула; и вдруг замерла. Колокольчики больше не были красно-серебристыми; они уменьшились в размерах и обрели чистейший желтый цвет, какой она когда-либо видела. Девушка поднялась на ноги и тревожно огляделась. Она находилась уже не на тенистой опушке — а на покрытом зеленью холме. По голубому небу плыли легкие пушистые облачка, а солнце было круглым, ярким и желтым. Она услышала щебет и увидела летящих в вышине — самых настоящих — птиц. Желтые цветы выпали из рук. Вдалеке виднелись лиловые холмы, окутанные белесой дымкой тумана. А прямо перед ней, в обе стороны, насколько хватало взгляда, тянулись зеленые луга и серебристая проволочная изгородь.

Вдали, на этом бескрайнем зелёном ковре, появились две крошечные точки, и они быстро приближались. Мужчина и женщина — оба верхом на лошадях — подскакали к изгороди и помахали Донне. Она узнала их сразу: отца, умершего шесть лет назад, и мать, ныне седую и немощную, оставленную за полгалактики отсюда. Но здесь и сейчас её близкие были молоды, полны сил, их лица сияли улыбками. Донна подхватила венок, радостно вскрикнула и, раскинув руки, помчалась вниз с холма. Родители снова заулыбались и замахали. Вдруг воздух дрогнул, изображение искривилось, далекие холмы и кружащиеся в небе птицы исчезли. Донна в полном одиночестве бежала по затенённой лощине, судорожно сжимая в руке венок из серебристо-красных колокольчиков.

* * *

Лэнгли в изумлении огляделся. Несколькими мгновениями ранее он шёл по тенистой поляне, направляясь к озеру и стационарной точке транспортации, краем глаза наблюдая, как над его головой проносятся стайки сейлоров. Девственные планеты — без разницы, насколько те были красивы — давно наскучили ему.

Мысли Лэнгли витали в иных сферах, более подходящих его изысканному вкусу. И вдруг… он очутился в одном из роскошнейших дворцов удовольствий Диады два. Среди золотых драпировок и бледно-голубых с золоченой вышивкой диванных подушек. А прямо перед ним танцевали три девушки, столь синхронно, что могли бы сойти за искусную проекцию одной и той же женщины.

Справа и слева Лэнгли окружили пышногрудые красавицы с кремово-белой кожей. Одна из них игриво потянула его за мочку уха. Лэнгли улыбнулся, взял бокал сладкого вина и отдался на милость наслаждению. Обнял чаровницу и возлег вместе с ней на груду роскошных подушек.

* * *

Кирк пораженно поднял глаза на Спока, оторвавшись от чтения рапорта.

— Что? — переспросил он. — Повторите ещё раз.

Спок склонил голову, в равной степени озадаченный.

— Сорок три члена экипажа отказываются возвращаться на борт, — повторил он.

— Так… Где они? Что с ними произошло?

— Они всё ещё на поверхности планеты, капитан. Кажется, они ничего не делают.

— Вы пытались отозвать их?

— Положительно. Те, кто имеют коммуникаторы, не отвечают.

Кирк задержал на нём взгляд чуть дольше и просто склонил голову в недоумении.

Двери турболифта открылись, и Зулу проследовал вниз, чтобы сменить энсина за штурвалом. Кирк и Спок обменялись взглядами и подошли к нему.

— Вы, кажется, весьма довольны собой этим утром, не так ли, мистер Зулу? — заметил Кирк. — Полагаю, вчерашняя увольнительная удалась на славу?

Зулу поднял взгляд.

— О, да, сэр. Я никогда не бывал в столь восхитительном месте. Я будто оказался в чудесном городе, где все башни из золота. На рыночной площади торговали шелками и специями. А ещё я видел там самых прекрасных женщин из всех, когда-либо встреченных мною ранее.

Спок и Кирк переглянулись поверх его головы. Спок моргнул.

— И со мной случилось нечто похожее, капитан, — сказала Ухура, подняв взгляд от консоли связи. — Будто я в одночасье очутилась дома: пальмы, лунный свет, море… И там были все-все мои друзья. Все казалось до невероятности реальным.

— Очень странно, — проговорил Кирк. — Мистер Спок, объяснения?

Спок поднял бровь и покачал головой.

— Никаких, капитан.

— Мистер Зулу, — повернулся к рулевому Кирк, — другие члены экипажа испытывали схожие… впечатления? В том смысле, что находятся где-то ещё, а не на этой планете?

— Почти у всех, сэр. Здесь можно стать кем угодно. Делать всё, что хочется. Единственное, что требуется, — в деталях представить себе это. Помечтать, одним словом.

Кирк взглянул на Спока.

— Думаю, лучше рассказать об этом Маккою.

* * *

Карлос Дурбан удовлетворенно оглядел лабораторию. Будучи космобиологом, он всегда гордился своей работой. Главным образом благодаря его личным усилиям описание фауны новой планеты полностью завершено, а всевозможные боксы и контейнеры заполнены образцами мелких обитателей этого дружелюбного мира.

Дурбан мечтал, что когда-нибудь поведёт экспедицию в самые дальние неисследованные уголки галактики и откроет самую странную форму жизни, из когда-либо открытых человеком. Причудливые проявления жизни настолько очаровывали Дурбана, что, можно сказать, он проявлял в этом деле настоящий фанатизм.

Вдруг освещение в лаборатории погасло. Дурбан огляделся, недоумевая, что могло вызвать отключение электричества. Лаборатории больше не существовало. Неведомо как он оказался в глубокой воронке или яме, а высоко-высоко над головой сияли звезды.

Со дна исходило красноватое свечение, и там, в неясных тенях, что-то двигалось и пульсировало. Дурбан ощутил страх, присущий всем, внезапно угодившим в ловушку, но вместе с тем в нем пробудился и научный интерес. Настоящий исследовательский азарт.

Он замер, когда неведомое существо выпустило длинное, точно слепо ищущее его щупальце. Наконец оно дотянулось до ступни, поднялось вверх по ноге и нежно огладило лицо. Сквозь сумрак Дурбану показалось, что существо задрожало. А потом непонятно как, но ему передали сообщение, возможно, посредством всё того же кончика щупальца: «Подойди, подойди ближе…»

«Значит, разумное», — взволнованно заключил Дурбан. Он шагнул вперед, пытаясь лучше разглядеть существо. К нему тотчас протянулись многочисленные щупальца, правда, на этот раз более короткие и толстые. Но Дурбан уже не чувствовал страха, лишь волнение и нарастающее удивление. Щупальца ускорились. Одно из них молниеносно стянуло шею ученого. Следующим, что увидел Дурбан, — как распахнулась ротовая полость неведомой формы жизни…

* * *

Маккой прикрыл лицо покойника и отправился мыть руки. Кирк — и спустя мгновение Спок — последовали за ним.

— Ну, Боунс? — спросил Кирк.

— Я не знаю, от чего он умер, Джим, — ответил Маккой. — Такое чувство, что он просто — раз! — и прервал свою жизнь, но ни способ, ни причину пока понять не могу.

— Она должна быть, доктор!

— Сам знаю! — огрызнулся Маккой. — Я сказал, что не могу её найти! — Двое мужчин с мгновение буравили друг друга взглядами, прежде чем Маккой отвернулся. — Мне жаль, прости.

Кирк посмотрел на Спока.

— А у вас есть какие-либо соображения по поводу… смерти этого человека?

— Отрицательно, капитан, но я расспросил очевидцев его гибели. Они утверждают, что он сжимал горло, словно сопротивляясь чему-то, что душило его. Конечно, ничего такого не было.

— Можешь исключить удушение, Джим, — сказал Маккой. — На шее ни странгуляционной полосы, ни синяков, ни иных типичных повреждений. А при насильственной асфиксии всегда остаются следы!

— А что насчет газа?

— Ни малейших признаков: ни в анализах, ни в воздухе лаборатории.

— Но не мог же он просто взять и умереть! — настаивал Кирк. — Может, сердечный приступ?

— Не считая того, что оно не бьется, его сердце такое же здоровое, как и твое.

Кирк склонил голову и сел, внимательно изучая свои сцепленные пальцы.

— Я… не могу… — фраза так и осталась неоконченной. Капитан покачал головой.

— Может ли это как-то быть связано с той, другой, нашей проблемой?

— Ты имеешь в виду пропавших членов экипажа? — спросил Маккой.

— Они живы, капитан, — заметил Спок, — просто отказываются возвращаться.

Кирк побарабанил пальцами по столу и посмотрел на вулканца.

— Тогда мы обязаны что-то предпринять. Значит, так — все увольнительные с этого момента отменяются. Собери группу из офицеров безопасности, мы спустимся вниз, отыщем этих загулявших саботажников и поднимем на борт, хотят они того или нет!

— Есть, сэр, — Спок быстро и бесшумно покинул комнату.

Кирк посмотрел на Маккоя.

— Боунс, когда они вернутся, мне понадобится полный рапорт о физическом и психическом состоянии каждого. И отчет биопсии по Дурбану.

— Хорошо, капитан.

Кирк встретил Спока и четверку безопасников в транспортаторной.

— Я не предвижу особых проблем, — сказал он им, занимая место на платформе, — но, если они будут сопротивляться, поставьте фазеры на оглушение. Я хочу, чтобы они все вернулись, и без разницы, в сознании или нет их сюда переместят.

— Вас понял, капитан, — ответил Спок.

Кирк кивнул Скотту.

— Активируйте, — приказал он.

Рука инженера передвинула рычаг. Генераторы вспыхнули красным, и спасательная команда растворилась в золотистых всполохах.

* * *

Свист луча-транспортатора стих, и на поверхности планеты материализовались шесть силуэтов. Все вокруг дышало покоем и умиротворением. Вода в озере мягко колыхалась, тихо шелестела листва. И нигде ни следа команды «Энтерпрайза».

— Фазеры на оглушение, — повторил Спок предыдущий приказ Кирка. Он медленно повернулся, изучая ландшафт и сверяясь с показаниями трикодера. — В том направлении… — наконец сказал он, вытянув руку по направлению к роще, где они с Кирком побывали вчера, — датчики фиксируют нахождение нескольких объектов.

— И что они делают? — спросил Кирк.

— Ничего. Просто сидят.

— Возьмите двух человек и окружите. Переправьте к Маккою. Мы пойдем в другую сторону, потом встретимся.

Спок кивнул, и две группы разошлись в противоположных направлениях. Спок повел своих людей вокруг озера. Пара сейлоров появилась в небе, выполняя фигуры высшего пилотажа, очевидно, входящих в брачный ритуал. Не считая мимолетного взгляда, Спок проигнорировал их. Он уже исследовал по экземпляру каждого пола, и «парусники» больше не интересовали его.

Один из офицеров вдруг дико вскрикнул. Спок обернулся и едва не ухнул в воду, снесенный стремительно промчавшимся мимо безопасником. Ополоумевший мужчина безрассудно вломился в заросли высокой травы, истошно вопя и размахивая фазером, точно саблей.

Спок поднялся и в упреждающем жесте вздернул руку, после чего посмотрел вслед беглецу. Это было не лишне — лейтенант уже готовился броситься на помощь товарищу. Однако спятивший Портер был уже вне зоны видимости, его крики становились всё тише и тише, пока не стихли окончательно. Офицер вопросительно посмотрел на старпома.

— Чем это могло быть вызвано, сэр? — спросил он. — Портер всегда отличался крайним здравомыслием. Я бы никогда не подумал, что…

— На этой планете есть нечто, чего мы пока не понимаем, лейтенант, — ответил Спок. — И обязаны проявить бдительность. — Он направился вперед, к гигантам с голубоватыми кронами.

Под деревьями он заметил их пропажу: члены экипажа в форменной — желтой, красной и синей — униформе бездельничали на траве. Кто сидел, кто лежал, уставившись в небо. Некоторые, казалось, и вовсе спали.

Заметив приближение Спока и офицера безопасности, мужчины вскочили и сбились в кучу. Спок остановился, не доходя до них трех ярдов.

— Вы все немедленно возвращаетесь на корабль, — твердо сказал он.

Лэнгли, очевидно, назначенный переговорщиком, покачал головой.

— Мы этого не сделаем, сэр. — В его голосе не слышалось вызова или чего-то подобного; он будто бы уведомлял Спока о принятом ими решении.

— Согласно приказу капитана Кирка вам надлежит немедленно вернуться на «Энтерпрайз» и пройти медицинское обследование, — повторил Спок, его глаза сузились. — На случай отказа у меня также имеются соответствующие инструкции.

Лэнгли довольно дружелюбно пожал плечами.

— Нет, сэр. Мы не вернемся. Никогда. Да и зачем? Здесь есть всё, что нам нужно, — он обвел рукой рощу и холмистый ландшафт.

Спок внимательно осмотрелся. Как и раньше, он находил это место приятным, девственно нетронутым… но, казалось, остальные видели здесь что-то помимо этого. Он не понимал, что имеет в виду Лэнгли. Спок снова вгляделся в группу саботажников.

— Ваше поведение приравнивается к мятежу, — ровно сказал он. — Советую вернуться на корабль и не чинить препятствий службе безопасности.

— Мы не вернёмся на корабль, мистер Спок, — с нажимом повторил Лэнгли. — И вы нас не заставите.

Спок пристально посмотрел на него, и Лэнгли взгляд не отвел. Доказав, что силой воли ничуть не уступает вулканцу. Казалось, стих даже ветер. Наверное, впервые в жизни Спок чувствовал, что теряет позиции. Мятежник не отводил от него взгляда. Словно угрожая, остальные начали перегруппировку, окружая с флангов, причем из-за деревьев появлялись всё новые и новые пропавшие звездолётчики. Численное превосходство росло, и явно не в пользу Спока. Он внезапно осознал, что разумнее было бы отступить, но, изучив ситуацию, понял, что манёвр запоздал. Он вздернул подбородок и настороженно посмотрел на Лэнгли.

— Что же вы намереваетесь делать, Лэнгли?

Он и стоящий рядом мужчина обменялись взглядами.

— Мы… не хотим причинять вам вред, сэр. Мы не заставляли вас спускаться сюда. Но, поскольку вы здесь, лучше бы вам тут и остаться.

Спок выхватил фазер и направил в грудь Лэнгли. Стоящий чуть позади офицер даже не пошевелился. Спок взглянул на него в упор.

— Лейтенант!

— Вы видите это, сэр? — задумчиво спросил тот. — Такое большое… и красивое…

Спок посмотрел в небо и ничего не увидел. Тем не менее, казалось, что остальные — видели. Саботажники вглядывались неведомо во что с тем же зачарованным восхищением.

— Вы видите это, мистер Спок? — спросил Лэнгли.

— Вижу что?

— Всё, что вы хотите увидеть, — пожал плечами Лэнгли. — Здесь нет законов. Нет правил. Вы можете получить всё, что хотите и когда хотите. Воплотить любые мечты.

— Мечты?

— Может, для вас это по-другому, — сказал Лэнгли. — Но я уверен, вы поймёте, когда пробудете с нами подольше. Некоторым из нас понадобилось время, чтобы привыкнуть и осознать то, что с нами случилось.

Спок крепче сжал фазер.

— Удерживание офицера против его воли — это серьезное нарушение, — предостерег он. — Возвращайтесь на корабль, доктор Маккой проведёт обследование и выяснит, что вызвало эти… галлюцинации, которые вы испытываете.

— Нам без разницы, что их вызвало, сэр, и мы не вернёмся на корабль. И вы тоже.

Палец Спока коснулся кнопки. Сильная рука сжала его запястье. Лейтенант взглянул на него и покачал головой.

— Вы не должны стрелять здесь, сэр. Вы можете повредить это!

Он посмотрел вверх, на что-то, виденное им в совершенно пустом безоблачном небе. Спок, сдвинув брови, проследил за его взглядом. Вдруг сзади его обхватили чьи-то руки. Он резко дернулся, и захват стал слабее. Вулканец услышал звук упавшего тела и обернулся, готовясь защищаться. Сильный удар обрушился на его голову. Он почувствовал, что падает, перед глазами закружились звезды. А потом наступили темнота и забвение.

* * *

Кирк вернулся на берег озера несколько позже, чем ожидал. Он и двое офицеров прочесали область, расположенную вниз по реке. Трикодер засек двух пропавших членов экипажа; обе женщины оказали слабое сопротивление и теперь покорно шли рядом с ними, на их лицах застыло мечтательное выражение.

Кирк огляделся. Наступил вечер, и солнце уже практически зашло. Нигде не было видно ни Спока, ни его людей.

— Может, он нашёл их больше, чем мог справиться, — сказал Кирк. — Доставьте женщин на корабль и сдайте с рук на руки Маккою. Я проверю, смогу ли помочь Споку, — он направился вокруг озера и вниз, к голубоватым кронам.

Воздух был напоён ароматом цветов. Вокруг ни души, хотя кое-где трава была примята, как если бы недавно здесь отдыхала группа людей. Очевидно, вулканец уже переправил всех наверх, заключил Кирк и открыл коммуникатор.

— Кирк — «Энтерпрайзу». Транспортаторная, засеките координаты и поднимайте меня.

Оказавшись на борту, он направился прямиком в лазарет. Маккой сидел за чашкой кофе, ожидая, пока медсестры подготовят женщин к обследованию.

— Кофе, Джим? — пригласил он, поднимая чашку.

— Позже, Боунс, спасибо. Что насчет тех, кого привел Спок?

— Каких это «тех»? — нахмурился Маккой. — Я не видел никаких «тех»… впрочем, как и Спока. Разве он не с тобой?

— Мы разделились, — пояснил Кирк, нахмурившись. — Но не может же он до сих пор быть внизу? Уже почти стемнело. — Он склонился над столом Маккоя и вдавил кнопку интеркома.

— Кирк — офицеру связи. Лейтенант Ухура, свяжитесь с мистером Споком.

— Есть, сэр.

Кирк ждал, на лице читалось напряженное нетерпение.

— Капитан, он не отвечает.

Кирк переглянулся с Маккоем.

— Попробуйте связаться с сопровождавшими его офицерами службы безопасности.

— Уже, сэр. Ответа нет.

— Спасибо, лейтенант, — Кирк выпрямился. — Что-то случается почти с каждым, кто отправляется вниз. Что-то забирает их…

— В любом случае, это «что-то» весьма мощное, раз одолело Спока, — заметил Маккой.

— Может, какая-то болезнь?..

— Забудь. Планета стерильна. Я лично перепроверил пробы. Дважды.

— Но тогда… что?

— Не знаю. Как не имею понятия о том, что убило Дурбана. Но чувствую, это связано.

Кирк впился в него взглядом.

— Они могут быть в опасности.

— Могут.

— Боунс, возьми свою аптечку. Я к Скотти.

Кирк с тревогой обнаружил, что корабль почти пуст. Поведение команды напоминало исход леммингов, или, если уж совсем откровенно, крыс, бегущих с тонущего корабля. Хотя «Энтерпрайз» и не думал «тонуть». Он по-прежнему плыл по своей бесконечной постоянной орбите. Кирк с облегчением обнаружил, что офицеры, преданные ему лично, не обнаружили намерений сбежать на чертову планету. Зулу и Ухура несли вахту на мостике, продолжая мониторинг. Скотт ждал Кирка в транспортаторной, как и, конечно же, Маккой со своей аптечкой и трикодером. Всё это делало отсутствие Спока ещё необычнее.

— Скотти, — сказал Кирк. — На поверхности планеты есть только одна вулканская жизненная форма. Я хочу, чтобы вы спустили нас как можно ближе, но вне радиуса видимости. Если в течение часа мы не выйдем на связь, немедленно поднимайте нас.

— Есть, сэр. Приготовьтесь к транспортации.

Кирк и Маккой замерли на платформе.

— Активировать, — приказал Кирк.

Рука Скотти коснулась рычага. Механизм транспортатора внезапно резко завизжал, генераторы полыхнули ослепительно белым, а из «тарелок» под ногами повалили жгучие сверкающие искры. Кирк и Маккой сбежали с платформы, оставив Скотти мужественно сражаться с консолью.

Когда дым начал рассеиваться, Скотт изучил повреждение.

— Чёрт побери, что за дьявол?.. — раздраженно выругался Маккой.

— Всплеск напряжения, доктор. Выжег всю проводку.

Кирк неодобрительно сдвинул брови.

— Сколько займёт ремонт, Скотти?

— Если работать всю ночь, то закончим как раз к середине завтрашнего утра.

— Быстрее никак?

— Нет, сэр, — сухо ответил Скотт. — И ещё… На вашем месте я не стал бы использовать другие транспортаторы. Они все управляются одним регулятором, и если и отправят куда, то с большой вероятностью вы прибудете на место в виде чертовых кровавых ошметков.

Кирк сглотнул.

— Спасибо, мистер Скотт. Замечание учтено. И всё же мы не можем оставить наших людей без помощи. Кроме того, я не могу послать на планету большую группу. Я потеряю и их, причем сразу же по прибытии.

— Тогда что вы намереваетесь делать, сэр? — спросил Скотти.

— Мы с доктором возьмём шаттл и посмотрим, сможем ли засечь мистера Спока. Вы остаётесь за старшего. Верните транспортаторы в строй как можно скорее.

* * *

Грациозный юркий шаттл в гнетущей тишине выскользнул из транспортного шлюза «Энтерпрайза» и начал медленное контролируемое снижение сквозь слои атмосферы к лежащей внизу планете. Пассажирам моментально стало не по себе, когда нос шаттла на миг вспыхнул ярко-красным — а затем Кирк осторожно развернул кораблик, сажая его между озером и рощей.

Кирк открыл дверь, и двое мужчин выглянули наружу, на залитую звёздным светом поляну.

У этой планеты не было лун, но, так как она находилась в галактической плоскости, ночной небосвод усеивали мириады центральных звезд. Их сияние, точно белым плащом, укутывало кроны деревьев, стекая по стволам и образовывая лужицы застывшего серебра на траве. Вечерний бриз стих, и поверхность воды стала почти зеркальной, отражая усыпанное звёздами небо.

Свист трикодера Маккоя разорвал тишину. Он повернулся, изучая показания, затем указал направление.

— Туда. Около километра, — простер руку доктор.

— Вулканец или человек?

— Спок.

Кирк кивнул и решительно направился туда. Маккой подвесил трикодер на пояс и последовал за ним.

Это была тихая-тихая, безмолвная, абсолютно чужая ночь — ни видимых препятствий, ни явных угроз. Неподвижные деревья терялись в тенях. Кое-где серебристые стволы выступали на свет, забрызганные звёздными бликами. Трава, сминаясь под ногами, почти сразу распрямлялась вновь. Белые граммофоны похожих на лилии цветов, что раскрывались между закатными и рассветными лучами солнца, светились в темноте, точно провожая огромными, как блюдце, глазами. Тишина давила на нервы, ведь самым удручающем в этом неземном безмолвии было то, что где-то поблизости находилась большая часть экипажа «Энтерпрайза». Кирк знал, что все его люди были переправлены именно сюда. Настройки транспортатора остались неизменны, и все же вокруг не было и следа его команды. Где бы они ни были — все они вели себя неестественно тихо и почти не проявляли активности. От этой мысли у Кирка закололо в спине.

В ночном сумраке Джиму вдруг показалось, что меж деревьев зашевелись густые тени. Кирк напряг зрение, но, пока вглядывался, иллюзорные силуэты исчезли, и все снова пришло в состояние покоя. Капитан обозвал себя дураком и прибавил шагу, Маккою пришлось практически бежать, чтобы не отстать.

«Это нелепо, — мысленно одернул себя Кирк, — единственные крупные животные в этом районе — однорогие олени, пасущиеся по берегам рек. Среди деревьев никого и ничего, а сами деревья двигаться не могут».

Тропинка резко ушла под уклон. Кирк остановился. Перед ним простиралась лесная поляна, вся-вся словно посеребренная. Он нахмурился. То ли его обманывали глаза, то ли по правде, но Джиму вдруг почудилось, что доселе устремленные ввысь деревья теперь клонились друг к другу, смыкаясь кронами и образуя купол? Да полно, только ли разыгравшееся воображение заставляло его слышать в шелесте листвы заговорщицкий шепоток?

Из-за темноты Маккой врезался ему в спину, и оба покачнулись. Кирк взмахнул рукой, упредив восклицание доктора. Джим был уверен, что и Маккой видит то же, что и он: ненормальность леса, который им предстояло пересечь.

Однако Маккой не видел ничего странного. Все в порядке вещей: стройные, высокие деревья с густыми кронами, звёздный свет и едва заметная тропка, сбегающая с холма и теряющаяся меж стволов на дальнем краю поляны. Он недоуменно посмотрел на Кирка.

Кирку же всё виделось иначе. Деревья ожили и смещались ближе друг к другу, тёмные и угрожающие. Он слышал гневный ропот и чувствовал их ярость, вызванную вторжением чужаков. Деревья двигались. Вырывали из земли мощные корни и, тяжело ступая, брели вперед, преграждая путь, по которому им с доктором предстояло пройти. Вдруг Кирку представилась ужасная картина: Спок где-то там впереди, прямо среди этих исполинов. Джим ясно увидел его погибающим, безжалостно растоптанным этой неумолимой слепой силой, неспособным защититься или спастись бегством. Кирк понял, что обязан предотвратить это.

Он исступленно вскричал: «Спок!» и ринулся по тропинке меж зловещих деревьев.

Они сгибали серебристые стволы чуть не вдвое, подметая ветвями тропинку. Джим почувствовал, как сучья впиваются в плоть и рвут одежду. Как колкие острые листья хлещут его по лицу. Подняв руки, чтобы защититься, Кирк сломя голову бросился вперед, подстегиваемый образом погибающего окровавленного Спока.

— Джим! — как бы издалека донесся до него голос Маккоя. — Джим, что случилось?

Доктор тоже перешел на бег, преследуя Кирка, опрометью мчащегося по мирной ночной поляне. Вот только вместо ужаса Маккой ощущал лишь страшное беспокойство.

Ветви деревьев стальными лентами сдавили тело, готовясь проломить ребра, выдавить воздух из легких и, сплющив, остановить сердце. Кирк ожесточенно сражался, пробиваясь сквозь них. Он должен добраться до Спока, пока не стало слишком поздно! Обязан дойти! Ветка сбила его с ног. Джим упал на колени, пытаясь вырваться, но листья хлестали по глазам, ослепляя. На спину рухнул огромный сук. Позвоночник, казалось, треснул.

Сзади его обхватили чьи-то руки.

— Джим! Джим! — голос, выкрикивающий его имя, принадлежал Маккою. — Джим! В чём дело? Что случилось?

Кирк открыл глаза и огляделся. Лицо Маккоя было в паре дюймах от его собственного. Льдисто-голубые глаза горели, просверливая насквозь. Руки врача до боли сжимали запястья Кирка.

Джим глубоко вдохнул и обнаружил, что грудь больше ничего не сдавливает. Он снова мог свободно дышать! Он бросил взгляд за спину Маккоя. На деревья. Они были там, как и сотни лет до того — тихие, безмолвные, неподвижные. Земля вокруг выглядела нетронутой. Рваное сбитое дыхание мало-помалу пришло в норму. Он осторожно выпрямился на нетвёрдых ногах. Всё ещё продолжая поддерживать его, Маккой поднялся тоже.

— Джим, что произошло?

Кирк взглянул на него и покачал головой.

— Не знаю, что-то вроде ожившего кошмара. Деревья… Они двигались… Пытались меня убить…

— Деревья? — Маккой недоверчиво оглянулся. Взгляд невольно выцепил тёмный силуэт на земле, на самой опушке.

— Джим! — указал он, направляясь туда. Кирк медленно последовал за ним.

Это был Спок. Маккой опустился на колени рядом с ним и осторожно коснулся шеи, проверяя пульс. Кожа была теплой, ощутив касание, вулканец шевельнулся и приподнял голову.

— Лежи-лежи, не вставай, — велел ему Маккой, роясь в аптечке.

Спок охотно подчинился. Боль в затылке ощущалась просто феноменальной, от малейшего движения накатывала жуткая дурнота. Кирк подошел к Маккою.

— Как он? В порядке?

— Хм, — пробормотал Маккой, заряжая гипоспрей. — Думаю, голова какое-то время поболит. Уж очень здорово его ударили.

— Вы видели, кто это сделал? — спросил Кирк Спока. — Что за существо?

— Человек, капитан, — ответил Спок. — Член экипажа.

Кирк и Маккой переглянулись. Маккой впрыснул лекарство в плечо раненого.

— Так, теперь можете сесть, — сказал он.

Спок попытался, но слишком резко, отчего дико закружилась голова. Он осторожно сел и обхватил её руками.

— Вы уверены? — переспросил Кирк. — Кто-то из команды напал на вас, старшего офицера?

Спок взглянул на него полуприкрытыми от боли глазами.

— Уверен, капитан. Они… хотели, чтобы я остался здесь, с ними. Кажется, они считают это место сродни Эльдорадо. Ничто не заставит их уйти отсюда.

— А потому хватили тебя по башке, — сказал Маккой, осторожно пальпируя вскочившую шишку.

Спок поморщился.

— Точно так, доктор. Странно, они не выказывали признаков ярости, пока я не отказался остаться с ними.

— Будь ярости чуть больше, они проломили бы вам череп, — сказал Маккой. — Джим, его нужно доставить в лазарет, и чем быстрее, тем лучше. Возможно сотрясение.

Кирк кивнул и поднялся. Оглянулся на деревья, сквозь череду которых недавно бежал, спасая свою жизнь.

— Я могу вернуться и подогнать сюда шаттл, — с сомнением предложил он. По правде говоря, ему совсем не хотелось расхаживать по этому лесу в одиночестве.

Спок избавил его от беспокойства.

— Я могу идти, капитан, — в доказательство он медленно, покачиваясь, поднялся на ноги.

Маккой горестно посмотрел на него, но решил не спорить. Просто обхватил вулканца за талию, чтобы поддержать, и, когда тот не возразил, закинул его руку себе на плечи. Спок недовольно взглянул на доктора, но осознавая, что нуждается в помощи, смолчал. Тем не менее, Маккой чувствовал, как напряглись его мускулы из-за неприятия физического контакта.

Кирк возглавил их медленное восхождение на холм. К роще. Он внимательно оглядел деревья, прежде чем войти под их сень. Но все было так же тихо, как и раньше.

— Я приходил сюда днем, искал вас, — сказал он. — Но никого не увидел.

— Неудивительно, капитан. Очевидно, на этой планете есть нечто, дающее людям возможность видеть то, что они хотят видеть.

Кирк покачал головой.

— В вашу логическую цепочку закралась ошибка, мистер Спок.

— Капитан!

— Не волнуйтесь так, — успокоил его Маккой. — Пробоина в вашем черепе не способствует стройности мышления.

— Я имею в виду, что мы видим не то, что хотим, — пояснил Кирк. — Это больше смахивает на материализацию мыслей. Нечто копается в наших мозгах и заставляет проживать то, о чем мы думаем, будто это и есть реальность. И неважно, приятная она или нет.

Он со смущением вспомнил о шагающих древесных монстрах и тотчас выбросил эту мысль из головы. Нда, не хотелось бы пройти через это снова.

Спок ничего не ответил — он полностью сосредоточился на минимизации помощи Маккоя. Он шел очень медленно, и где-то на полпути к озеру Маккой настоял, что вулканцу пора отдохнуть. Кирк было воспротивился, но уступил настоянию доктора. Спок сел, привалившись спиной к дереву, и обессиленно уронил голову к коленям. Маккой провел сканером над черноволосой головой неподвижного вулканца и сердито посмотрел на Кирка.

— Он в шоке, Джим. Двигается на автопилоте. Чем скорее мы доставим его к шаттлу… — он посмотрел куда-то за спину Кирка, и его лицо осветилось. — Так вот же он! Давай, Спок! — он подхватил раненого под руку и потянул вверх.

Кирк оглянулся. Он не видел ничего, кроме густых теней под деревьями.

— Его здесь нет, Боунс, — тихо сказал он. — Ты видишь его, потому что хочешь увидеть.

— Но, если я подойду и потрогаю, он будет твердым. Я знаю, — запротестовал Маккой.

— Да. Будет, — согласился Кирк. — Ведь ты ожидаешь, что он будет реальным и твердым.

Маккой моргнул и осторожно отвел взгляд от лже-шаттла.

— И как нам тогда прикажешь отличать явь от выдумки? — взбешенно спросил он. — Если нас вводят в заблуждение зрение, слух и осязание; если мы не можем доверять даже собственным ощущениям, то как, ради всего святого, мы найдём обратную дорогу?

Кирк взволнованно посмотрел на него.

— Не знаю, — честно признался он.

— Мы можем бродить здесь до конца жизни, — продолжал Маккой, — и никогда не узнаем, что делаем на самом деле. Мы можем вообразить, что едим или пьем… а в реальности будем загибаться от жажды и голода. Неудивительно, что команда не хочет возвращаться. Зачем? Прямо здесь и сейчас они могут получить всё, чем их только может снабдить вселенная!

— Но это не всегда срабатывает, — заметил Кирк. — Зулу и Ухура, и ещё некоторые… они же смогли отказаться от «рая»… чтобы вернуться на корабль и исполнить свой долг.

— Это радует, но не решает нашей проблемы. Я всё ещё вижу этот псевдошаттл и знаю, что, если подойду и заберусь внутрь, он доставит меня на «Энтерпрайз».

Кирк проследил взгляд Маккоя. И на мгновение тоже это увидел — призрачное мерцание серебристых обводов среди деревьев. Он яростно помотал головой, отказываясь поверить в него. И мерцающий мираж исчез. «Но сколько ещё, — вдруг подумалось Джиму, — он сможет сопротивляться своим собственным иллюзиям?»

— Насколько я знаю, — медленно проговорил Спок, — я не наблюдал ничего нереального за всё время пребывания на планете. А я нахожусь здесь куда дольше, чем кто-либо, кто остался невосприимчив.

Кирк и Маккой одновременно посмотрели на него.

— И вы находились без сознания большую часть этого времени, — сказал Маккой.

— Верно, доктор.

— Боунс, — спросил Кирк, опускаясь рядом с вулканцем, — может так быть, что его мозг не затронут, потому что отличен от человеческого?

— В принципе да, — признал Маккой, с тревогой вглядываясь в лицо раненого. — Как вероятно и то, что в его случае процесс занимает больше времени из-за врожденной ментальной защиты. Или же все это время он пребывал во власти иллюзий и просто не осознавал этого.

Спок ощетинился.

— Доктор, у меня нет привычки мечтать…

— Откуда вы знаете? — раздраженно воскликнул Маккой. — Откуда вы знаете, что Джим и я — реальны? Что мы не плод воспаленного воображения? Вы же хотели, чтобы вас спасли, так? Все, что нужно, — представить нас обоих — и всё!

— Вы реальны, доктор, — сказал Спок.

— Я знаю! Но откуда вы это знаете?

— Я вижу вас, могу прикоснуться… — Спок умолк. Это был тупик. Если ощущениям нельзя доверять, как кто-то может доказать, что — правда, а что — ложь? Он перевел взгляд с Маккоя на Кирка. Сжал руку Кирка — или же подумал, что делает это? — рука казалась твердой и тёплой.

— Что будем делать? — спросил он.

— Придётся рискнуть — всем нам. Мы с Маккоем поверим, что ваш мозг не затронут, и вы видите то, что реально. А вам — поверить, что мы не плод вашего воображения.

— Не знаю, надолго ли ему хватит сил, — предостерег Маккой, вглядываясь в бледное, осунувшееся лицо вулканца.

Кирк поднялся на ноги.

— Выхода нет, Боунс, — жестко сказал он. — Надо успеть убраться отсюда до того, пока эта штука не лишила нас желания вернуться на корабль… или же не заставила поверить в то, что мы уже там.

— Минутку, Джим, — Маккой снова зарядил гипоспрей и впрыснул Споку ещё одну дозу. — Это должно помочь.

Спок кивнул. Он уже чувствовал, как транквилизатор струится по венам, высвобождая скрытую энергию внутренних резервов. Когда действие кончится, ему станет хуже, но сейчас это не имело значения. Кирк помог ему подняться. Спок зафиксировал взгляд в направлении, в котором они должны были двигаться, и шагнул вперед. Кирк и Маккой шли следом, держась почти вплотную. Неохотно Маккой прошел мимо увиденного им шаттла. Он протянул руку и коснулся твёрдого, прохладного металла. Под пальцами он ощущал едва заметные шероховатости и текстуру красок. Кирк поймал его за руку и слегка подтолкнул в спину, принуждая следовать за вулканцем, сам отказываясь признавать реальность корабля, который наполовину видел.

Спок различил вдали мерцание воды. Он остановился и подозрительно изучил его. Маккой и Кирк шли следом, словно слепцы, пошатываясь, но крепко держась за руки. Второй рукой Кирк сжимал запястье Спока, создав нерушимую живую цепь.

С помощью Спока они миновали ловушку собственных иллюзий, но вот не странствовал ли он сам по своим? Этого им не узнать.

Вулканец замер на самом краю леса. Шаттл был здесь — темный силуэт на фоне ярко подсвеченной звёздами воды. В темноте он казался зловещим.

— Вы видите это, капитан? — спросил он.

Кирк вгляделся, изумленно.

— Не знаю. Думаю, да.

Спок посмотрел на Маккоя, но тот был явно не в состоянии высказать свое мнение. Он боролся, отчаянно дергая рукой и пытаясь обрести свободу.

— Очевидно, — громче заметил Спок, — что бы ни вызывало эти иллюзии, оно не намерено позволить своим жертвам освободиться.

Он шагнул вперед; к шаттлу вёл легкий уклон. Из открытого люка призывно сияли огоньки. Спок пропустил вперед Кирка и Маккоя, а затем зашел и сам. Оказавшись внутри, Спок тщательно закрыл люк, хотя и не был уверен, что защита окажет какое-либо влияние на иллюзии. Казалось, это помогло, или же влияние уменьшилось само по себе. Они устало осели в кресла; затем Кирк пошевелился и поглядел на вулканца.

— Это реально? — спросил Кирк.

Спок кивнул, подтверждая.

— Это реально, капитан.

Кирк посмотрел на него с любопытством.

— Откуда вы знаете?

— Просто знаю.

Кирк понял. Вулканец разбирался в собственных мыслях куда лучше, чем любой из людей. Благодаря своим ментальным способностям он мог отличать истину от лжи. Особенно теперь, когда его разум был занят разгадкой. До сих пор на него не действовали миражи, в которые людей заставили столь безоглядно поверить. Кирк решил довериться его суждениям. А ещё увидел, что вулканец почти на грани. Обеспокоившись, Джим поднялся и подошел к нему.

— Вы в порядке?

Спок кивнул.

— Да.

Кирк взглянул на Маккоя, устало наблюдавшего за ними из кресла.

— Нам лучше убраться отсюда, и чем быстрее, тем лучше, — он потянулся к консоли и нажал кнопку. Закрывающий главное окно экран медленно поехал вверх. Перед глазами Кирка раскинулся целый город: высокие здания, освещенные светом звезд; широкие, мощеные улицы; скользящие над землей летательные аппараты… Он снова опустился в командирское кресло. — Нет, не могу, — пробормотал он. — Оно всё ещё действует на меня. Я убью нас всех.

Спок посмотрел на деревья и тихое озеро.

— Я сделаю это, — сказал он, скользнув в кресло навигатора.

Кирк почувствовал, как шаттл завибрировал, по мере того как двигатели пробуждались к жизни. Спок медленно поднимал корабль, но Кирку казалось, что они мчат прямо на город. Стена, выложенная белой плиткой, казалась угрожающе близко. Нос шаттла покраснел. Стройная серебристая башня нарастала и нарастала прямо по курсу, пока Кирк не стал различать каждую гайку и болт, каждую заклёпку — он ощутил, что должен вырвать управление из рук вулканца. Они никогда не поднимутся, они не смогут оторваться от земли! Они все умрут! Он потянулся к рычагам управления. Руки Маккоя сомкнулись на его запястьях.

— Это все нереально, Джим, — зашептал Маккой ему на ухо. — Мираж. Тебя заставляют поверить в это! Позволь Споку вести шаттл. Просто сконцентрируйся на неверии! Не верь в это!

Кирк сжал подлокотники кресла. Сквозь легкий кружевной каркас башни виднелось небо. Он видел огни на самом верхнем смотровом этаже: «Нет! Нет, это не по-настоящему! Это все не может быть правдой!»

Шаттл набирал высоту, празднуя победу над гравитацией, поднимаясь навстречу разгорающейся заре. Небо, запылавшее было ало-золотым рассветом, вскоре потускнело до тёмно-фиолетового, а затем сменилось усеянной звёздами чернотой космоса. Кирк откинулся на спинку кресла и попытался расслабиться. Конечно, влияние планеты не сможет добраться до них здесь, вне пределов атмосферы и гравитации.

Спок поставил шаттл на автопилот, как только они вышли на орбиту, и откинулся в кресле, закрыв глаза. Маккой озабоченно склонился над ним.

— Ему надо отдохнуть. Это ранение забрало у него куда больше сил, чем он готов признать. Полагаю, пора вколоть ему седативное, и пусть поспит пару часиков.

— Нет необходимости, доктор, — сказал Спок медленно мотнув головой взад-вперед, не открывая глаз. — Я буду отдыхать.

Маккой выпрямился, удовлетворенный вырванным обещанием.

— Ну ладно, тогда пойдем, устрою тебя поудобнее.

Спок поднялся и устало направился за ним к корме шаттла. Кирк изучил показания приборов. Им предстояло поддерживать орбиту еще час, прежде чем они нагонят корабль. Час, в течение которого они продолжат набирать высоту, удаляясь от предательски прекрасной планеты. Джим взглянул на неё в иллюминатор — сине-золотой полумесяц суши, с зелеными вкраплениями долин, испещренных мерцающими озерами, и обнимающий все это огромный безбрежный океан.

Маккой, уложив Спока и накрыв его одеялом, вернулся и сел в навигаторское кресло.

— Эта планета такая красивая, — сказал Кирк, не отводя глаз от иллюминатора. — Как она может проделывать такие уродливые вещи с человеческим разумом?

Маккой промолчал. Ответов не было.

— По крайней мере, теперь мы в безопасности, — продолжил Кирк. — Здесь оно не дотянется до нас. Когда мы вернемся на «Энтерпрайз», мы придумаем… как вытащить оттуда команду.

— Думаю, оно куда могущественнее, чем ты полагаешь, — тихо сказал Маккой. — По крайней мере, до Дурбана оно добралось и на «Энтерпрайзе».

Кирк оторвал взгляд от иллюминатора и уставился на него.

— Но как?..

— Точно не знаю. Скорее всего, с помощью его же воображения. Например, заставило представить какую-то сцену, в которой он умирал. И это оказалось настолько реально, что он умер на самом деле!

Кирк ощутил сухость во рту. Он вернул внимание к плывущему под ними миру, не желая, чтобы доктор заметил страх в его глазах: если влияние способно достичь корабля, они никогда не смогут быть уверены в реальности чего бы то ни было.

Маккой словно прочитал его мысли.

— Именно. Допустим, мы поверим, что состыковались с «Энтерпрайзом», откроем люк и обнаружим, что в реальности пытаемся дышать вакуумом.

Кирк оглянулся на спящего вулканца. И снова Маккой понял, о чём он думает.

— Мы не можем вечно полагаться на его разум, Джим, — сказал он. — Он тоже под давлением. Что бы это ни было, но в конечном счете оно и до него доберётся. На какой стадии мы перестанем ему доверять? А потом, после, кого назначим бесстрастным маркером реальности?

— Мы вернёмся на корабль и что-нибудь придумаем, прежде чем окончательно сломаемся. Будем надеяться, что Скотти починил транспортаторы.

— А может, с ними ничего и не случалось? И это все лишь ещё одна массовая галлюцинация?

В иллюминаторе появился абрис большого серебристого диска, прямо меж огоньками-рожками полумесяца. Все выглядело вполне знакомо и привычно. Кирк подозрительно оглядел корабль, изучая показания приборов. Вроде, всё правильно — и расчетное время прибытия, и данные сенсоров… Но можно ли им доверять?

— Тебе придется разбудить Спока, — сказал он.

Маккой пристально посмотрел ему в глаза.

— Это приказ, капитан?

Кирк изумленно уставился на него.

— Доктор?

— Он ранен, Джим. То есть с медицинской точки зрения не годен к службе.

— А что насчет нас с тобой? — тихо спросил Кирк. — Как мы узнаем, «Энтерпрайз» это или просто новая иллюзия? Как я могу знать, что то, что говорят приборы, — правда?

— Ты капитан, — категорически заявил Маккой. — Твои приказы не могут зависеть от одного раненого навигатора.

Кирк вздрогнул. Он понятия не имел, что делать, но решение должно быть принято, и принять его должен он. Он потянулся к кнопке радиоретранслятора.

— Кирк — «Энтерпрайзу».

— «Энтерпрайз» на связи, сэр, — немедленно донёсся голос Скотти.

— Приготовьтесь к приёму шаттла, мистер Скотт.

— Есть, сэр, взлетная палуба готовится к приему шаттла. Мы пропустили сеанс связи с вами, капитан. Вы нашли мистера Спока?

— Нам тут было немножко не до отчетов, Скотти, — попытался отшутиться Кирк. — Да, мы нашли Спока. У него обширное ранение головы.

— Я вызову медкоманду. Вы выяснили, что произошло с нашими людьми?

— У нас есть теории, Скотти. На борту не случалось ничего странного с тех пор, как мы ушли?

— Нет, сэр. Ремонт транспортаторов почти закончен.

— Отлично, — Кирк обменялся неуверенным взглядом с Маккоем.

— Открываем шлюзовый створ, сэр.

В кормовой части звездолета появилась вертикальная светящаяся щель, вскоре превратившаяся в широкий проём. Огромный отсек за ним пылал разделительными огнями, были видны плавные линии дорожек и круг посадочной площадки. Кирк опустил нос шаттла, направляя его к ближайшей дорожке.

— Заходим на посадку, Скотти, — передал он по радио.

В ответ раздался треск помех. Кирк нахмурился, но его внимание было сконцентрировано на том, чтобы посадить шаттл. «Энтерпрайз» постепенно вырастал в размерах, превращаясь в настоящий скользящий по орбите город. Несмотря на все их проблемы, Кирк почувствовал, что настроение поднимается. Корабль был прекрасен. Кирк восхищался плавными линиями корпуса, изящной формой судна.

Он с нежностью разглядывал звездолёт, но внезапно с кораблем произошла почти неуловимая перемена. Его корпус потерял серебристый цвет и запылал тусклым золотом. Кирк в ужасе наблюдал за трансформацией, судорожно сжимая управление. Золотой блеск становился нестерпимым. Корабль уничтожал безымянный огонь — инферно яркого холодного света, — и шаттл направлялся прямо в зев этой раскаленной добела печи.

Маккой тоже видел ужасающую трансформацию звездолёта.

— Джим! — закричал он после мгновения ошеломленного молчания. — Ради всего святого, уводи корабль, ты убьёшь нас всех!

Кирк промолчал. Его губы вытянулись в тонкую нитку, глаза из-под сдвинутых бровей неотрывно глядели на всё ещё видимую посадочную площадку. Он старательно игнорировал блестящий золотом корпус корабля; вибрирующий звук, проникающий внутрь шаттла, делая вид, что ничего этого не существует.

Часть его разума визжала в ужасе. «Энтерпрайз» выгорал изнутри, уничтожаемый радиацией. Сажать туда шаттл было безумием, самоубийством!

Маккой вскочил и склонился над ним, добавляя свои возражения к доводам его рассудка.

— Джим! Корабль мёртв! Уводи нас отсюда!

— Я не позволю им победить! — резко выдохнул Кирк. — Это иллюзия, и они не смогут выиграть!

— Как это может быть иллюзией? — заорал Маккой. — Мы оба это видим!

Маккой нагнулся, потянулся к рычагам, пытаясь сделать хоть что-то, без разницы что, лишь бы развернуть шаттл, избежать столкновения с кораблем. Кирк грубо оттолкнул его в сторону.

Корабль — его открытый шлюз, сияющие внизу огни — и золотой блеск оболочки — полностью заполнили иллюминатор. Кирк отгонял от себя это впечатление. «Энтерпрайз» был в порядке, как и всегда. Всё остальное — ложь.

Под шаттлом показались посадочные огни. Они были внутри корабля. Все, что ему осталось сделать, — посадить шаттл. Кирк взялся за рычаг, палуба стремительно приближалась. Шаттл резко дернулся — а затем Кирк опустил голову на руки и закрыл глаза.

Скотт с беспокойством посмотрел на него.

— Вы уверены, что в порядке, сэр?

— Я в порядке. Как Спок и Маккой?

— Ну, теперь у них обоих ранение головы, но в общем-то всё нормально. Должен признать, это была самая ужасная посадка, которую я когда-либо видел, сэр. На какой-то момент мне показалось, что вы просто протараните палубу.

Кирк ухмыльнулся.

— Мне тоже.

* * *

— Скотти, какова на данный момент численность экипажа?

— Пятьдесят две единицы, сэр, — быстро ответил Скотти. — Включая вас, мистера Спока и доктора Маккоя.

— Если это что-то, требующее усилий, можете меня не считать, — заявил Маккой, появляясь из дверей лазарета и осторожно трогая порядочную шишку на голове. За ним следовал Спок, в некоторой степени поборовший болезненную бледность.

— Боунс, — сказал Кирк, — те две женщины, которых мы привели — в каком они состоянии?

— Физически в порядке, но обе страстно желают — к счастью, не выказывая признаков ярости, — вернуться на планету. Им кажется, что они там что-то оставили.

— Оставили, — мрачно подтвердил Кирк. — То, что имело для них наибольшую ценность, без разницы, что именно. — Он отвернулся от своих офицеров и подошел к стене, на самом деле даже не вглядываясь в висящие на ней графики. — Как я понимаю, джентльмены, — продолжил он, — нам оставили один-единственный вариант действий. Сами мы не можем вернуть команду; влияние со стороны планеты не позволит им вернуться. Все, что остается, — направиться к Звёздной Базе. Специалисты либо помогут разработать методику противодействия этой силе, или, по крайней мере, найдут способ ослабить воздействие — на время, достаточное, чтобы спуститься на планету и забрать пострадавших.

— Ты не можешь уйти и бросить их здесь! — запротестовал Маккой. — Джим, это невозможно! Эти люди получают всё, о чем бы ни подумали; если они возжелают смерти, то умрут!

— Именно это случится и с нами, если мы останемся, — тихо сказал Кирк.

— Помимо морального аспекта, капитан, — заявил Спок, — следует учитывать и практическую сторону, которую следует обсудить. В условиях варп-полета укомплектование «Энтерпрайза» экипажем из чуть более полусотни человек не только сопряжено с трудностями, но и с серьёзным риском.

— Мистер Спок отлично охарактеризовал сложившуюся ситуацию, сэр, — добавил Скотти. — Я бы сказал, что у нас мало шансов добраться живыми до ЗБ. Корабль не может лететь сам по себе.

Кирк устало кивнул.

— Я знаю, Скотти, но мы должны что-то сделать. Если мы останемся, то в конце концов подпадем под влияние планеты. И тогда точно никому и ничем не поможем. А если рискнем…

— Интересно, что же это за дьявольщина такая, — задумался Маккой.

Спок посмотрел на него.

— Полагаю, это неким образом связано с сейлорами, — сказал он.

— С «парусниками»? Но почему?

— Я заметил, что именно с их появлением в непосредственной близости и начинаются галлюцинации.

— Верно, — подтвердил Кирк. — Дурбан умер в лаборатории, а там, среди образцов, есть и контейнер с сейлором. Возможно ли, что они обладают некоей формой разума?

Спок медленно покачал головой.

— Сомнительно, капитан. Наличие интеллекта обусловлено определенным объёмом черепной коробки. Размер же мозга сейлора намного меньше общепринятых норм.

— Что ж, всё равно нужно попробовать, — сказал Кирк, направляясь в лабораторию.

Сейлор глядел на них сквозь стеклянное оконце контейнера блестящими янтарными глазами. Мохнатая приплюснутая мордочка, гуттаперчевое тельце колбаской, трехпалые лапки с изогнутыми коготками. Согнувшись чуть не пополам и смотря прямо в глаза плененному «паруснику», Кирк признал, что чувствует себя довольно глупо, обращаясь со всей дипломатической учтивостью к этому существу. Офицеры, столпившиеся вокруг, и те слушали с большим вниманием, чем сейлор, который не предпринимал ни малейшей попытки войти в контакт.

В конце концов Кирк выпрямился и потер ноющую поясницу.

— Бесполезно, — разочарованно сказал он. — Думаю, вы правы, мистер Спок. Он не проявляет никаких признаков разумности.

— Однако же с тех пор, как мы здесь, не случилось ни единой попытки ментального влияния, хотя мы предоставили им идеальную возможность разом захватить контроль над всем командным составом корабля, — заметил Спок. — Если позволите…

Он шагнул вперед и протянул руку к боксу. Осторожно коснулся головы существа, и на мгновение его глаза затуманились. Затем он отступил. Кирк вопрошающе посмотрел на него. Спок покачал головой.

— Отлично, — сказал Кирк. — Чем скорее мы отсюда уберемся, тем меньше будет их влияние и тем выше вероятность удачного путешествия. Мистер Скотт, на вас двигательный отсек. Мистер Спок, спуститесь к дублирующей контрольной рубке и переведите все управление на мостик. Мы справимся со всем оттуда. Доктор Маккой, поставьте каждому члену экипажа по дозе стимулятора.

— Джим! Но я не могу…— возражения Маккоя не были услышаны. Кирк уже был на полпути к мостику.

Где… присутствовал полный вахтенный состав. Мгновение Кирк не мог поверить в это. Он ошеломленно огляделся и почувствовал громадное облегчение: каким-то образом его люди освободились от влияния планеты. Видимо, переговоры с сейлором в лаборатории не прошли даром. Существо связалось со своими сородичами, и те освободили его команду. Он сбежал по ступенькам к рулевому.

— Мистер Бернард, курс на Звёздную базу пятнадцать. Лейтенант Джонс…

— Капитан? — донесся голос Спока от дверей турболифта.

Кирк обернулся, просияв и обведя руками мостик.

— Всё в порядке, мистер Спок, всё в порядке. Весь экипаж вернулся!

Спок, озабоченно посмотрев на капитана, спустился к нему. Ещё раз обвёл взглядом полупустой мостик — ничего.

— Джим, — он крепко взял Кирка за руки, — вам это лишь кажется. Их нет здесь… в реальности их здесь нет!

С лица Кирка исчезла улыбка. Он недоверчиво обвел взглядом мостик. Он видел свою команду. Слышал шепот голосов. Тина Джонс стояла совсем рядом. Он ощущал запах её духов; протянул руку и коснулся пушистых волос. Оглянулся на Спока и покачал головой.

— Вы ошибаетесь, мистер Спок. Они здесь. Сейлоры позволили им уйти. Теперь мы можем остаться, догулять увольнительные и…

— Джим! — Спок встряхнул его так, что клацнули зубы. — Это иллюзия! Просто ещё одна иллюзия!

Кирк взглянул на него и снова покачал головой. Не веря. Не желая верить.

Спок посмотрел ему в глаза.

— Джим, я когда-нибудь лгал вам? Верьте мне!

Кирк вгляделся в темные глаза. Вулканец, казалось, смотрел ему в самое сердце, и узы, связывающие двух мужчин, стали почти зримыми. Кирк поверил. Он расслабился, ощутив спиной поддержку капитанского кресла. Да, мостик был пуст. Двери турболифта открылись, пропуская Маккоя; за ним следом шли Зулу, Ухура и инженер-техник, присланный Скотти для управления силовыми щитами.

Маккой перевёл взгляд с Кирка на Спока и обратно, почувствовав, что произошло что-то важное.

— В чем дело? — спросил он. — Джим, ты в порядке?

— Капитан в порядке, спасибо, доктор, — чопорно сообщил Спок. — И желает покинуть орбиту с наибольшей скоростью.

— Думаю, это наше общее желание, — парировал Маккой. Спустился вниз и вгляделся в лицо Кирка. — Ты уверен, что всё нормально?

Кирк опустился в капитанское кресло и кивнул.

— Просто сделай мне ещё один укол, Боунс, — попросил он.

Спок прошел к компьютерной станции, а Маккой выполнил пожелание Кирка.

— Мистер Спок, — устало сказал Кирк. — Курс на Звёздную базу пятнадцать. Максимальное ускорение.

Спок потянулся к компьютеру, но вдруг рука его замерла. Он развернулся в кресле и посмотрел вниз на Кирка. В глубине его глаз зажегся огонек, а на лице отразилась почти что радость.

Кирк уставился на него с нарастающей тревогой.

— Мистер Спок?

— Джим, — прошептал Спок. — Зачем нам отсюда улетать? Мы можем остаться. Ты и я. Больше нам никто не нужен.

— Он не в себе, — пробормотал Маккой. — Всё-таки сломался.

— Нет. Это они всё-таки до него добрались, — проговорил Кирк, вставая из командного кресла. — Они предложили ему… — он резко оборвал себя, поняв, что едва не проговорился. Проигнорировав пораженный взгляд Маккоя, он подошел к вулканцу.

— Спок!

— Мы можем спуститься вниз, на планету, — вполне резонно пояснил Спок, — и тогда мы… всегда сможем быть вместе.

— Спок! — Кирк вздёрнул его на ноги и резко встряхнул.

— Джим, вы не должны причинять мне боль.

— Прекрати или я сделаю тебе очень больно! — прорычал ему в лицо Кирк.

Спок в замешательстве покачал головой. Кирк же со всего маху отвесил ему затрещину — раз, другой, третий. Из уголка рта вулканца потекла тонкая струйка крови. Он опустил взгляд и слегка склонил голову. Кирк осторожно отпустил его, и Спок уперся в консоль, чтобы не упасть.

— Простите, — наконец пробормотал он, так тихо, что расслышал только Джим. Кирк сжал его руку и повернулся, встречая любопытные взгляды команды.

— Ладно, у нас есть работа, которую нужно сделать, — сказал он. — Давайте ею и займемся.

— Джим, — внезапно сказал Маккой, — Спок говорил о способностях мозга… Что, если это всё — коллективный разум? Отдельные особи, действующие как единое целое?

— Нет, Боунс, — Кирк покачал головой. — Будь там хоть какое-то подобие разума, Спок уловил бы это в процессе ментального слияния.

Надежда Маккоя сошла на нет.

— О!

Все молчали.

— Капитан, — тихо сказал Спок из-за спины. — Доктор может быть прав.

Кирк обернулся.

— Каким образом?

— Это может быть коллективный разум. На вашей планете есть подобное — муравьи, пчелы… И на моей тоже. Создания, сами по себе лишённые разумности, собираясь вместе, могут предпринимать вполне осмысленные действия во благо всего сообщества. Но, возможно, мы ошиблись с кандидатом.

Кирк нахмурился.

— Но если не сейлоры, то кто?..

— Этот вид интеллекта присущ преимущественно популяции инсектоидов, — сказал Спок. — Сейлоры же —теплокровные, яйцекладущие.

— Насекомые? — уставился на него Кирк. — Но какие из?

— Ну конечно же! — выкрикнул Маккой. — Бабочки! Внизу они повсюду!

— Несомненно, — согласился Спок. — Нам известно, что они живут сообществами и наделены индивидуальными признаками, такими как, например, окраска. А ещё настолько плодовиты, что — по крайней мере, численно — могут являться доминирующим видом на этой планете.

Кирк посмотрел на него, а затем на Маккоя.

— Так пойдёмте и выясним.

Покойный Дурбан хорошо постарался, собрав внушительную коллекцию бабочек. Спок засунул руку в контейнер, и через пару мгновений одно из крошечных созданий уселось ему на палец, расправив алые крылышки. Спок поднес руку почти к лицу, а указательным пальцем второй руки очень осторожно коснулся головки существа. Несколько секунд он оставался полностью неподвижен, а затем его глаза закрылись.

* * *

— Они не хотели причинить нам вред, — пояснял он Кирку некоторое время спустя, когда они оба наблюдали, как на «Энтерпрайз» мало-помалу возвращаются члены экипажа. — То, что мы испытывали, было лишь наложением мозговых волн человека на их общие мысли. Их вид живет мечтами и лишь ради их воплощения.

— Бабочки, — повторил Маккой с нескрываемой досадой. — Кто бы мог подумать, что где бы то ни было бабочки будут доминирующим видом?

— Это рано или поздно кончится, доктор, — ответил Спок. — Они не обладают ни высокой приспособляемостью, ни мощным эволюционным потенциалом — а на этой планете есть и иные перспективные виды, которые однажды могут занять их место — так же, как произошло с динозаврами на Земле.

— Да любые изменения пойдут бабочкам лишь на пользу, — угрюмо буркнул Маккой.

Спок поднял бровь.

— Интересно, согласились бы с вами динозавры, доктор, — сказал он.

Маккой уставился на него.

Скотт высунул голову из двери транспортаторной.

— Все на борту, сэр. Отключать транспортатор?

— Чуть погодя, думаю, мистер Спок желает кое-кого переправить вниз, — сказал Кирк.

Спок, подняв контейнер с бабочками, встал на платформу транспортатора. Маккой, нахмурившись, проводил его взглядом.

— Динозавры, — хмыкнул он. — Слушай, Джим, а что он тебе сказал, тогда, на мостике?

Кирк, не оглядываясь, направился к турболифту.

— Полагаю, вы, доктор, как и я, заметили, что он был слегка не в себе.