Игры не для нас (джен)

Черный ангел печали, давай отдохнем

Посидим на ветвях, помолчим в тишине

Что на небе такого, что стоит того

Чтобы рухнуть на камни тебе или мне

Наутилиус Помпилиус — Одинокая птица

Вывернувшись ужом в ванной, Ки Хун не мог не признать: раны начали уверенно подживать. Или сказалась увеличенная доза антибиотика, или перевязки Ин Хо делал удачные, или, скорее, комбо этих причин.

Как бы там ни было, но Ки Хун уже мог позволить себе дойти до ванной, не придерживаясь за стены. Да что там... Сегодня он намеревался рискнуть! В чём именно? Высунуть нос за ворота. Прошло две недели, как они с Чон Джа здесь поселились, а Ки Хун до сих пор терялся в сомнениях, где они... Ну не умел он по звёздам определять местонахождение. А мха тут не росло, понимаете ли.

Единственное, что точно знал: они ещё в Корее — доставка к Ин Хо приезжала с вполне привычными продуктами. Сам гад до магазинов не прогуливался. Ну и что они не в центре Сеула было понятно и по отсутствию характерного шума, и по видневшимся, пусть и плохо, звёздам.

Ки Хун вышел из ванной, очень осторожно, чтобы не наделать лишнего шума, притворив за собой дверь. На всякий случай он прокрался до комнаты: вылазка-то планировалась серьёзная... По крайней мере, так казалось его измученному вынужденным бездельем мозгу.

Малышка спала. Дрых и Ин Хо. По счастью, дьявольским умением спать с открытыми глазами тот не владел. Хотя определённо было в его скрюченной позе что-то от сторожевого пса. Ему было достаточно одного движения, чтобы оказаться на ногах, готовым ко всему... И, как подозревал Ки Хун, в прямом смысле того слова ко всему. Тайники с алкоголем — это одно, возможно, и просто отвлечение внимания... От тайников с оружием.

Вот, пожалуй, что следовало разведать, а вовсе не Зазаборье. Но Ки Хун уже наметил цель на сегодня, и его было не остановить. Хотя домоседские мысли его и посещали, уговаривая подождать у моря погоды ещё немного. Дескать, Ведущий ведёт себя прилично — можно и довериться, наверное. А потом другая часть его напомнила, как глупо слепо доверяться тому, кто увяз в щупальцах Кальмара столь глубоко, как Ин Хо.

Пощекотать себе нервы аттракционом доверия, конечно, можно было... Будь Ки Хун один. Но рисковать ребёнком он права не имел. Вот и должен был узнать, что за дверьми, чтобы в случае чего рвать отсюда когти.

Подходил Ки Хун к забору с опаской. Мало ли. Так далеко он ещё не заходил. Рва с крокодилами он, конечно, не ожидал. Но вот треугольника-снайпера в засаде — вполне. Или дверь под напряжением... Или хотя бы с замком запирающим и внутри. Но нет. Обычная дверь с замком на вход. А хочешь выйти — нажми лишь кнопку... И не нужна ни специальная маска, ни биометрия. Может, всё-таки под напряжением кнопка? И всё же Ки Хун рискнул... Ничего не произошло. Ну, кроме того, что дверь отворилась, да.

Всё ещё, опасаясь увидеть на себе лазерный прицел, Ки Хун выглянул за забор... Обычная тихая улочка с домами, что скрывались за похожими заборами и деревьями. Жители этого района очевидно ценили уединение. Жильё здесь недешёвое, скажем так... Но и не Ганган. И да, выглядывание Ки Хуну ничего не дало, кроме бешено бьющегося сердца и совершенно не вовремя вернувшейся слабости.

О том, чтоб выйти, речи не стояло — дверь захлопывается... Подпирать — хлопотно. Да и камера наверняка камера — Ин Хо увидит... Ки Хуну это надо? Нормально же жили, как бы странно ни звучало, но вполне ведь.

Поэтому поспешил возвратиться в дом, остаток пути преодолевая уже с опрой на стены. Ненадолго же Ки Хуна хватило, м-да. К тому же надо отдать должное Ин Хо — чуйка у него покруче, чем у собаки... Не спит уже, гад. На кухне возится.

Смысла красться у Ки Хуна больше не было, потому-то он и ввалился на кухню, с облегчением для ног падая на стул.

— Удовлетворил любопытство? — не отрываясь от перемешивания смеси, спросил Ин Хо.

— Милый райончик, — не стал оправдываться Ки Хун. В конце концов... Ведущий ни разу не сказал ему, что они с малышкой пленники в этом доме. Хотя обманываться, наверное, не стоило, хоть для тюремщика Ин Хо и был весьма мил. Да уж, заусило Ки Хуна с этим словом, м-да.

— Мы в пригороде Сеула. Вы не пленник, Ки Хун, — завинтив бутылочку и оставив её остывать на столе в ожидании проснувшейся Чон Джа, Ин Хо упёрся в него взглядом, — даже не сомневайтесь.

— Если так, то давай съездим до детского магазина. Чон Дже надо купить... — Ки Хун сам изумился своим бесстрашием и, кажется, слабоумием. Потому что вариантов покупок для Чон Дже было много. И главные — кроватка и коляска. Но оба этих предмета означали автоматическое желание прописаться в доме Фронтмена ещё на неопределённый срок... С другой стороны, Ки Хун и сам не мог определить этот срок, а малышке в люльке-переноске явно не очень-то удобно... Для рождённой богатой, она подозрительно долго бомжевала в люльке. — Кроватку, — всё же выдохнул Ки Хун. В конце концов, не убудет, если купят.

— Хорошо, давай съездим. Уверен, что выдержишь поездку? — Ин Хо не отрывал от него взгляда. А Ки Хун он и сам не знал, чего добивался. Доставка — конечно, удобнее. И его физические возможности не располагали к подобным подвигам. Но... упрямство родилось вперёд Ки Хуна. Если тот и правда их вывезет, значит... Что именно значит, Сон докрутить не мог, но на мифическом счету в его голове это прибавляло очков Ин Хо и убавляло сомнительности их с малышкой пребывания в этом доме.

— Выдержу, — упрямо мотнул головой Ки Хун. — И это... Возьми уже из моих денег, — он прикусил губу. Быть должным — паршивое чувство. Особенно Фронтмену.

— Думаешь, я потратил выигрыш из 2015? — хмыкнул тот. — Я, как и ты, ничего не тратил. Только долги раздал. Этот дом — единственная крупная покупка.

— Да у тебя и зарплата наверняка не маленькая. Но дело-то не в том, что ты далеко не бедный, — Ки Хун вздохнул. — Кто мы тебе с Чон Джа, чтоб нас обеспечивать?

— Гхм! — взгляд, которым его одарил Ин Хо, был до крайности красноречив, а потом этот гад бросился к плите, снимая подгоревшую яичницу. — Гхм, — повторил этот не привыкший к подобным неудачам жук.

— Вот то-то и оно! — кисло улыбнулся Ки Хун. — Да не сильно подгорела, давай я... — потянулся Сон с явным намерением утилизировать яичницу в себя, но Ин Хо с видом терминатора выкинул ту, да и не просто выкинул — он же отходы сортировал, как обычный добропорядочный гражданин, агрр-р!

— А тебе Чон Джа кто? — поинтересовался Ин Хо, разбивая новую партию яиц.

— Меня её мать позаботиться просила! — надулся Сон. Вот не нравилось ему, как тот вечно всё переворачивает... Лучше бы за сковородкой так следил, повар чёртов.

— Да, но документы как оформлять будешь? Запишешь на себя, как дочь? Я ни на что не намекаю, просто Чон Дже уже две недели, а документов нет. Как нет и необходимых прививок, а это уже куда опаснее, чем простое отсутствие бумаг, — на этот раз яичница не подгорела и была гордо водружена на тарелки и поставлена перед Ки Хуном.

— Запишу. Хорошо, что напомнил про прививки. Поможешь? — Сон вздохнул. Да, как-то он этот момент упустил, а вот мистер «Я прочел пару книг о младенцах» — нет.

— Разумеется. Только хочу спросить... Ты подумал, как на это отреагирует твоя дочь? — спросил совсем уж неожиданное Ин Хо, со смачным хрустом откусывая подсушенный тост.

— А у меня есть другой выбор? — хмуро спросил Сон. Он понял, к чему тот вёл. Ка Ён и так на него зла. За то, что исчез. А если сейчас он появится, да ещё и с новой дочерью... Решит, что предал. Развлекался с женщиной, и вообще... У Ки Хуна загорели уши.

— Есть, — и вот тут Ин Хо уже как-то спрятал глаза. — Можешь отдать Чон Джа мне, — быстро-быстро выпалил он и тут же запил целым стаканом холодного кофе. Что ж, не зря он это проделал. Ведь сказать, что Ки Хун изумился, значит, не сказать ничего... Этот тип серьёзно решил, что может побыть две недели милым и Сон доверит ему ребёнку, забыв всё сотворённое им?! Ну просто охренеть, не встать. И ведь всё же повернулся язык...

— Простите, — опередил готового взорваться Ки Хуна Ин Хо. — Я не должен был этого говорить. Как-то само вырвалось, — он неловко почесал затылок. — Просто как-то привязался к Чон Джа, уже и представить дико... — гад замолк, гипнотизируя соусницу.

Ки Хун тоже молчал, весь готовый обрушиться на голову Хвану поток испарился. Вот же сволочь. Почему его теперь ещё и жаль? Сон вздохнул.

— Ты можешь организовать ей прививки без оформления документов? Их же можно за хорошие деньги сделать позже? — вместо этого спросил. Представить себя, объясняющего Ка Ён... Нет, нельзя ей про игры знать — лучше, пусть думает, что он бесстыдник, загулявший бабник или вообще гей... Чем увязнет хоть в чём-то, связанном с играми.

— Можно, — Ин Хо, наконец, поднял на него взгляд. — Но вы можете оформить и просто опеку.

— Ка Ён не поверит, что я просто так взялся опекать кого-то. Точнее, дочь, может, и поверила бы, но не её мать. Нет, я хочу, чтоб у Чон Джа был не опекун, а полноценный отец, — Ки Хун почувствовал, как застревает яичница в горле. Он подумал о 333.

— Это похвально, учитывая, что её биологический отец — то ещё... мерзкое создание, — точно прочтя его мысли, ещё мягко высказался Ин Хо.

— Зато мать была невинна. В этой игре — уже показатель. Чун Хи себя ничем не запятнала, — Ки Хун прикусил губу. О да, глазунья с кровью-то вкуснее... Но ему было отчего-то важно это проговорить.

— Я и не спорю, — легко согласился Ин Хо. — Но если Чон Джа потянет в блогерство и трейдинг, то я поверю в дурные гены, — он горько улыбнулся.

— Воспитание важнее, — выпалил Ки Хун, чуть ли не кулаком по столу ударяя, как вдруг понял, насколько интересно они со стороны выглядят, должно быть... Спорят здесь, на кухне, будто... старые супруги. Смех, да и только. Обдумать эту дикость ему не дала проснувшаяся Чон Джа, к которой радостно и ретировался Ин Хо.

Ки Хун же, чуть покорячившись, сам добыл себе шоколадное молоко из холодильника, с неудовольствием отмечая, что это последнее... Ин Хо же не решит вызвериться и не включить то в новую доставку?! Поймав себя на этой мысли, Ки Хун улыбнулся. Вот уж и правда жизнь — штука крайне любопытная, а уж человеческая психика и подавно...

Ну вот чего он лыбится, а? Расскажи ему кто о тако, две недели назад — у виска бы покрутил. Да хоть три или четыре — всё равно. А тут, поглядите-ка, до чего докатился. Живёт с врагом, ещё и смеяться успевает... Причём делает это не в пример чаще, чем все три года до этого. Ну вот и как это понимать, а?

А ведь хотел же умереть... Жаждал смерти как избавления. И вот Чун Хи и её ребёнок, обещание, что вместо груза превратилось в спасение... И, кажется, не для него одного. На кухню за бутылочкой забежал взъерошенный Ин Хо — кажется, в его волосах и чёрной футболке угадывалось не осевшее до конца облачко присыпки.