Аргайл-энд-Бьют в чернилах (джен)

От автора:

А что, кто-то вечером субботы не хочет? (не пропаганда, пряный чай — тоже вполне себе drink)

Если серьезно, автор еще дописывает крупную историю X.Sweep, и впереди еще одна, поэтому читерит — несет историю из блога, про тех же двух балбесов и абсолютно несерьезную: прошло два или три года, балбесы помирились с близкими, пристроены к делу, гордо носят Метку и живут свою лучшую жизнь — до Хэллоуина-81 еще далеко.

На пике осени Эйдан Эйвери обычно чувствовал себя как старое пианино в пабе — абсолютно расстроенным.

Причин тому было две: перемена погоды (только не надо про славных предков — шторма и ветра совсем не то, что сырой пронизывающий холод побережья) и неосторожное обращение (проще говоря, задерганность).

Поэтому где-то между Мабоном и Самайном Эйдан Эйвери шел к человеку, который мог его понять и не стеснялся правильно настроить — то есть, в хорошем смысле накрутить.

* * *

Осень для всех порядочных чистокровных семей испокон веку была временем свадеб, сватовства и отправки отпрысков учиться уму-разуму. Поэтому гадали на всём и гадать ходили ко всем.

Предрассудки касаемо гадающих на рунах мужчин, прожившие вместе с сагами семь веков, обещали жить еще столько же. Тем не менее, Эйдана еще в Хогвартсе регулярно просили кинуть руны: гадал он довольно точно, не имел привычки добавлять к предсказаниям свои домыслы и много не брал — так, символически, просто потому что бесплатно гадать нельзя.

И сам не понял, как оказался широко известен в тех узких кругах, где почти никому невозможно отказать и точно никогда невозможно нагрубить: совесть не позволит… а где и осторожность.

— И вот, я всё сделал как полагается — рассказываю, что увидел: мол, прямого и легкого пути тут точно не ждите, а может, и вовсе не выйдет дела.

— М-гм.

— И что она, ты думаешь, мне в ответ?

— Что она уже сама гадала, и у нее всё сложилось благоприятно — это у тебя кривые руны?

— Нет, это… другая — и «кривыми» были руки, а не руны. Вот уж у кого расклад был хуже некуда, а помолвку она всё равно сладила.

— О'Фингон, что ли? Уж очень похоже на старую горгулью. За младших не скажу, а их старшая с Макмилланом еще с Хогвартса... хм-м-м, того... и, вроде как, уже даже... этого.

— Проклятье, я же знал, что неспроста там перевернут... — Эйдан осекся, раздраженно стукнул кружкой по исцарапанной стойке и недоуменно моргнул, когда хозяин паба воспринял это как «еще». Кузен посмотрел со смесью уважения и скепсиса — но передал наполнить и свою кружку.

— Так с той-то что?

— С какой? А, с той! Да я ей расклад переделывал раз восемь, наверное... не смотри на меня, как на дурака: один вопрос дважды задавать я бы и не стал, как бы ни просили. Но она всё варианты перебирала: а если не этой осенью, а следующей, а если зелья зимой будут хорошо продаваться и приданое удастся удвоить, а если до срока о приданом не говорить, а если... а может, вообще кого-то другого поискать? Вот тут-то я ее и послал.

— Ты — и послал?!

— Послал, послал — к миссис О’Фингон: она же хорошо умеет расклады делать, — Эйдан скромно опустил глаза, и незнающему человеку его улыбка могла бы показаться милой и застенчивой. — Как там у тебя: взаимогашение деструдо?

Рабастан рассмеялся и махнул рукой, чуть не сбив кружку. У него под осень в карманах не переводились мелки и флаконы с Бодроперцовым, а на ладонях всё новые порезы — юридическое он получил, но пробавляться защитными контурами и пентаграммами на заказ было привычнее, проще и, судя по кое-чьему неприлично довольному виду, веселее.

— Ты слишком добр, кузен. Слишком добр и чрезмерно вежлив. Я понимаю, что дар и ремесло — две разные вещи... но я бы за такое не к коллеге послал.

— Да ну?

— Ну да! Ваше дело — внятно объяснить, какое у вас ко мне дело, потому что я сам в этом ни дракла не разберусь. И заплатить. Мое дело — сделать ваше дело, а уж как я это буду делать, дело не ваше, потому что вы в моем деле ни дракла не понимаете.

— А если понимают? Не в твоем деле, так в чем-то смежном? — всерьез заинтересовался Эйдан. Рабастан гордо помотал головой и выдал в том самом омерзительном духе на грани афоризмов Ницше и назаборных надписей, который до сих пор умилял одну тетю и некогда выводил из себя другую:

— Кто сам понимает мое дело — пусть сам его и делает. Потому что либо понимает хуже и будет требовать всякой ахинеи, либо понимает лучше — и тогда будет хотеть, чтобы я сделал как сделал бы он: и не только что, но и как... плавали, знаем, — к последним словам кузен растерял весь пафос и резко скис. Эйдан не смог сдержать улыбку.

— Вы так и собачитесь с мистером Руквудом?

— С Августом-то? Да, но куда деться: он, пусть и зовет меня Рыжим Дятлом, но зовет всегда на что-то интересное, а иногда и министерских денег может подкинуть — вроде как, расходы по гранту... Кстати, — кузен отставил кружку и заговорщически наклонился поближе, — есть у нас одна задумка. И, может, даже удастся провернуть в Тайнах, с финансированием. Нужен только по рунам спец — официально не зовем, но если бы ты кое-что пересчитал и добавил пару новых вводных...

Эйдан замер, не успев поднести кружку ко рту:

— О, нет.

— Да почему сразу нет-то, Эйдан? Кто их смотрит, те отчеты по грантам?

— Нет, нет, нет: я со всей этой круговертью забыл выдать своим людям вводные насчет подготовки архивной подборки для... ты знаешь, чего! А она нужна уже в понедельник, а сегодня четверг, а в пятницу все ногами еще в кровати, а головой уже в пабе и...

Осень была единственным временем, когда Эйдан Эйвери ходил в рейды устрашения с поджогами, пытками и Меткой в небе. И даже с нетерпением их ждал.