А Лорд сдержал слово (гет)

необр.

— Профессор Макгонагалл! Профессор! — все же крикнула она, уже не надеясь на успех.

Видимо, Макгонагалл ушла слишком рано — до рассвета было еще достаточно долго, но кабинет и спальня декана Гриффиндор пустовали. Исчезли и бумаги, которые Лили вчера заметила на столе, хотя несколько листов чистого пергамента, перо и две чернильницы остались. За окном медленно падал снег, ставший крупнее, — наверное, теплело, — а в камине тускло горел огонь. Лили зажгла свечи и села за стол, решив отложить поиски Макгонагалл.

«Здравствуй, Петунья!

Извини за письмо, посылаемое с совой — сделать это по-другому у меня сейчас нет возможности, потому что я в Хогвартсе.

Я знаю, тебя не волнует то, что я хотела бы сказать и в благодарность, и в извинение — ты ведь мало рада была видеть меня у себя. Но все равно позволь мне надеяться, что у вас все хорошо, а ты меня прощаешь. Хотя между нами было много всего — но не будем же мы вспоминать детские обиды, верно?

Хотя кто знает.

Я пока что в порядке и думаю, что больше не потревожу тебя.

Прости.

Твоя и т.д.,

Лили.

2 января 1982 года»

Кресло профессора Макгонагалл оказалось удивительно уютным и мягким, а огонь в камине — завораживающим.

.

...Трава рядом с Черным озером зеленая-зеленая, а лежать на ней — легко и приятно, только чуть-чуть неудобно. Над Лили ясное небо, травинки щекотят нос, а рядом смеётся над чьей-то шуткой Мэри... хотя почему чьей-то? — Сириус, насмешливо улыбаясь, слегка обнимает её за талию, что-то шепча на ухо.

Вдалеке шумят еще чьи-то голоса, а Джеймс, растянувшись на покрывале молча лежит, разглядывая облака. Лили легко перекатывается по траве к нему, нечаянно задевая головой его плечо.

— Как ты думаешь, а почему Хогвартс такой? — прижимая её к себе, вдруг спрашивает Джеймс.

Она смотрит на него удивленно.

— Он словно дом для всех, его все любят, — поясняет он. — Смотри, вон даже Сн... Эйвери, прикидываясь, что ему на все наплевать, к школе немного, но привязан. А почему она такая — с такими лестницами, Выручай-комнатой и множеством других тайн? Мы рисовали карту и вроде бы были везде, но Хогвартс все равно оказывается каким-то... своим. Он никому не подчиняется и не открывается до конца — уверен, что даже Дамблдору.

Они смотрят на огромные белоснежные облака вместе.

— Может быть, потому он и подходит всем — потому что никто не знает, какой он на самом деле? — тихо спрашивает она. — Может быть, так и должно быть — чтобы он был для всех, ведь это школа?

— Но почему? — он задумчиво хмурится, но не продолжает.

— Сохатый, ты о чем, о философии подумать решил, устремив взгляд в небо, да?

.

— Лили, — чья-то рука коснулась её плеча, заставляя вернуться в реальность. — Лили, проснитесь, нам нужно идти на завтрак... Лили!

Она открыла глаза и увидела склонившуюся рядом Макгонагалл. Оказалось, Лили неосознанно закуталась в накидку и задремала, провалившись куда-то в счастливые воспоминания.

Очертания всего вокруг размывались, и она протерла глаза.

— Простите, профессор, я...

— Идемте. Сами-Знаете-Кто наверняка захочет видеть вас на первом завтраке, чтобы представить остальным... по крайней мере, в качестве преподавателя.

— Хорошо.

Взяв со стола письмо, Лили поспешно последовала за Макгонагалл.

.

В Большом зале было очень тихо. Преподаватели молчали, иногда оглядываясь на Того-Кого-Нельзя-Называть, а Алекто Кэрроу и Крауч мрачно наблюдали за ними. Все ученики, видимо, разъехались на каникулы — в самом зале было пусто.

Она ненадолго замешкалась у входа, пока Макгонагалл прошла вперед, к преподавательскому столу, и села рядом с Флитвиком, который, как многие в зале, удивленно смотрел на Лили. Волдеморт поднял голову, взглянув на неё, и бросил невозмутимо:

— Ассистент преподавателя зельеварения, Лили Марлоу. К слову, профессор Кэрроу... Беллатрикс и Северус обсудят вопрос, по которому вчера возник спор, но поднимать его больше не нужно.

Крауч чему-то поморщился, а Алекто только сильнее помрачнела, взглянув на Лили с ненавистью. Профессор Спраут что-то тихо прошептала Вектор. Кэрроу тут же злобно уставилась на них, и преподаватель травоведения замолчала. Лили же неуверенно подошла и села на крайний стул. Волдеморт что-то негромко сказал Макгонагалл. Но не могла же она остаться заместителем директора?

В конце завтрака двери внезапно распахнулись, и Беллатрикс Лестранж почти влетела в зал, на ходу поклонившись «милорду». Выражение её лица было рассерженным, что заставило его слегка нахмуриться, но Беллатрикс молча села рядом.

.

После завтрака Лили спросила у профессора Макгонагалл, не изменилось ли расположение совятни, и отправилась туда, чтобы отправить письмо Петунье. В замке было очень тихо: так, словно из него исчезли все живые существа. Натолкнувшись на грязную лужу в одном из коридоров, Лили невольно поморщилась, а потом замерла в недоумении — как возможно, чтобы никто не позаботился об этом?

Ей не нравился такой Хогвартс. Совсем не нравился. Это было чужое и пустое место, ставшее неприятным и словно бы злым. Только вспоминался Джеймс, весело смеющийся в этих стенах, друзья и теплое чувство, возникшее при первом взгляде на замок. Необычайном впечатлении девочки, впервые шагнувшей в действительно глубинный мир магии, в один из её... домов...

Она покачала головой, протянув руку к сове. Та, взмахнув крыльям, больно задела её по лицу, но все же слетела на более низкую жердочку и протянула ей лапку. Другие же совы оставались неподвижными. Привязав письмо, Лили огляделась, чуть нахмурившись, и поспешно ушла.