Пламя саламандры (гет)

— Мы так и будем молчать?

Лили резко выпрямилась и сложила руки на груди.

— Я... Что это значит? У Скорпиуса проблемы? — Роуз испуганно смотрела на остальных.

— В Гриффиндоре все такие умные? — Аделайн в притворным удивлении широко раскрыла глаза.

— Не только у Скорпиуса! Еще Кристофер, помните? — Лили, нахмурившись, ходила по комнате. — Они оба ведут себя странно: галлюцинации, кошмары, что там еще было?

— Изменение личности, — хриплым голосом произнёс Альбус, он внимательно наблюдал за Аделайн, которая нервным жестом пододвинула книгу к себе. — Аделайн, нам нужно знать всё, что там написано.

Он отсчитывал секунды её молчания. Альбус не мог определить, в чем заключалась особенность её взгляда, разве что в нем присутствовала особая внимательность.

— Полагаю, это обязательно? — она нехотя отняла руки от фолианта, давая понять, что не собирается ему препятствовать.

Альбус обошёл стол и начал хмуро вчитываться в мелкие строчки на пожелтевших от времени страницах.

— Так откуда, ты говоришь, у тебя эта книга? — спросила Роза.

— Я не говорила.

— Значит, теперь скажешь, — она теряла терпение.

— Семейная реликвия.

— Для вашей семьи нормально — держать книги по черной магии у себя в библиотеке?

— Да, — Аделайн холодно улыбнулась и перевела взгляд на Альбуса.

Пока он читал, она наблюдала за ним. Сначала она заметила в беглом движении глаз странную решительность, затем после недолгой паузы более пристальное внимание и, наконец, отметила движение губ, которое можно было бы принять за свист. Она видела, как он на мгновение прервал чтение и задумался, словно не мог сфокусировать мысли, пытаясь проследить сразу за всем. Он начал быстро перелистывать страницы, потом остановился и заставил себя читать дальше, будто разрывался между желанием продолжить чтение и охватить разом всю открывающуюся перед его внутренним взором картину. Аделайн отметила его возбуждение, она знала, что сейчас он забыл и про них, и про замок — про все на свете; эта книга полностью завладела его вниманием.

Они молчали до того момента, пока он не закончил читать и с ужасом, смешанным с восторгом, взглянул на нее.

— Ты всё это время молчала?

Она лишь пожала плечами.

— Черт возьми, Аделайн, ты ведь знала, чем это может закончиться!

— Я не знала, — сухо ответила она, — только вчера я добралась до этой книги. Я не обязана помнить все магические обряды наизусть, Поттер!

— Ты сказала, у Скорпиуса проблемы? — он обернулся к Розе. — Всё намного хуже — проблемы у нас всех! Судя по этим записям, на территории Хогвартса проводится некое магическое действие, по мощности сравнимое с.. я даже не знаю, с сотворением армии инферналов, возможно! Тот, кто создал эти чары вышел на новый уровень некромантии, я раньше даже не слышал о подобном. Страницы, где он описывает первый и второй этап... Можно увидеть, из какой предпосылки он исходит. Это другая концепция энергии, он отбросил все шаблоны, в соответствии с которыми современное магическое сообщество считает подобные чары невозможными. Он сформулировал новую, собственную теорию, раскрыл секрет преобразования души и тела одновременно, он будто статически замораживает их на неопределенный срок! Вы понимаете, что это значит?

— Можно сохранить чью-то душу невредимой? — непроизвольно вырвалось у Лили.

— Не только душу, но и разум, воспоминания, возможно, даже тело! Не знаю, что случилось с магом, описавшем это, но его интеллект сравним с гением Мерлина! Если это не.. Нет, это, конечно, невозможно, — он нервно усмехнулся, — Мерлин жил в шестом веке, а эта книга.. Когда она написана?

— Седьмой, — ответила Аделайн.

— Может, его последователи? — предположила Роза.

— Кто-то мог просто воспользоваться его записям.

— Но Мерлин никогда не использовал черную магию, скорее уж Моргана.

— Это не черная магия в нашем понимании, — неохотно качнул головой Альбус, — я, конечно, не специалист, но здесь всё немного иначе. При соблюдении осторожности, жертв может и не быть.

— Значит, кто бы ни воспользовался этими чарами, он не слишком об этом заботился, — произнесла Лили.

— А теперь самое интересное, — ухмыльнулся Альбус. — Заклятие портативно.

— Что это значит? — нахмурилась Роза.

— Этим чарам не нужен волшебник, контролирующий их.

— Как адское пламя? И это, по-твоему, не тёмная магия?

— Смысл тот же, — согласился Альбус, — но всё немного иначе. Смысл заклятия в том, чтобы, если можно так выразиться, на время законсервировать сущность волшебника. Это первый этап. Произносится заклинание, оно сочетается с зельями высокого уровня сложности, я никогда не видел таких рецептов, подготовка занимает около года.

Когда всё завершено, как я уже говорил, волшебник произносит заклинание, при этом используются не только его магические, но и жизненные силы. Например, в качестве побочных эффектов указывается возможность постареть разом на десятилетия или лишиться значительной части веса. Сущность волшебника не заключается в какой-то предмет, она будто исчезает на время, итогом же всего этого является её появление намного позже целой и невредимой.

— Будто её забрали из одного времени и в мгновение перенесли в другое? — предположила Лили.

— Нет, всё время, пока сущность мага "заморожена", он находится словно в анабиозе, бестелесный, прикованный к земле, но не призрак. Магия не отпускает его душу, а сама душа настолько слаба, что не может вернуться на землю.

— Это ужасно, — нахмурилась Роза, — кому и зачем в голову пришло создать подобный кошмар?

Альбус лишь пожал плечами и продолжил:

— Когда заклятие произнесено, а пары от зелий заполнили легкие объекта заклинания, механизм запускается, словно механические часы. Могут пройти годы, десятилетия, сотни лет, пока кукушка не пробьёт начало следующего этапа.

— Значит, это заклятие будет действовать в независимости от того... — Лили побледнела.

— Да, от нас это не зависит, — кивнул Альбус.

Аделайн, за весь разговор не проронившая ни слова, шумно вздохнула и всплеснула руками:

— До чего же вы любите всё усложнять! Какое нам дело до ритуала столетней давности? Может, с ним разберёмся позже?

Сейчас мы имеем двух идиотов, которые постепенно сходят с ума из-за этого чертового проклятия! Не то, чтобы меня волновала их судьба, но они скоро могут стать опасными для окружающих. Не хочу никого обидеть, но спятивший слизеринец — меня эта мысль заставляет нервничать. Даже Киллинз может натворить дел, я уже не говорю о Скорпиусе, этот и в обычное время не всегда контролирует свои эмоции.

— Мы должны рассказать об этом преподавателям! — решительно произнесла Роза.

— Ну конечно, именно так мы и поступим! — саркастичным тоном воскликнула Аделайн. — Отличная картина: четверо студентов Хогвартса с запрещенной книгой черной магии на руках!

— Ты не говорила, что она запрещённая! — возмутилась Роза.

— Вы не спрашивали! — парировала Аделайн.

— Откуда она в вашей семье? — тихо спросил Альбус, пристально разглядывая её лицо.

— Мой дед коллекционировал подобные вещи, она нелегально была доставлена из Отдела Тайн Эдинбурга! Сейчас официально внесена в списки розыска, что висят на доске в аврорате рядом с обеденным меню!

— И что, из-за этого мы подвергнем риску жизни Скорпиуса и Криса? — ледяным тоном спросила Лили.

— Я же показала её вам! Будем надеяться, мозгов присутствующих хватит, чтобы сообразить, как им помочь.

— Я не думаю, что стоит скрывать это от преподавателей, мы не можем рисковать, — не согласилась Роза.

— А я не думаю, Уизли, что могу позволить себя подставить, — она щелкнула пальцами и через мгновение книга появилась у неё в руках. — Я и так рисковала, забирая книгу из дома! Поэтому у вас два варианта: справиться самим с книгой перед глазами и закрытым ртом или без неё.

Воцарилось напряженное молчание. Роза яростно смотрела на Аделайн, Лили задумчиво хмурила брови. Альбус встал и медленно подошёл к Адель, он остановился напротив неё и, когда она уже была готова отшатнуться, произнёс:

— Я обещаю, что никто из присутствующих не расскажет преподавателям об источнике информации. Теперь ты согласна нам помочь? Без тебя ничего не выйдет, — он протянул ей раскрытую ладонь.

Аделайн посмотрела на него, желая удостовериться в его правдивости. Он произнес эти слова с искренностью, отбрасывающей все условности, не беспокоясь о том, стоило ли позволять ей услышать признание в её власти над ситуацией, видя перед собой лишь лицо девушки, способной понять.

Она молча вложила ему в руку книгу и отошла к окну, направив задумчивый взгляд на Запретный лес.

Она спрашивала себя, почему ей хочется бежать, почему у нее такое чувство, будто она не стоит на месте, а несется вниз по склону. Именно так она бежала после того, как домашний эльф с поклоном появлялся в её комнате: «Прибыли Малфои», она в мгновение спускалась по широкой лестнице и вылетала в холл, где отец уже приветствовал чету Малфоев и их маленького сына — Скорпиуса.

Он был единственным гостем, чей приезд во время её детства всегда был величайшим событием. Этот спуск ему навстречу стал почти традицией, позже изменившейся: Скорпиус стал обгонять родителей, чтобы застать её врасплох своим появлением. Это было чем-то вроде соревнования.

Она следила за дорожкой к дому на протяжении всего дня, если знала, что семья Малфоев собирается нанести им визит, но каждый раз с удивлением обнаруживала его у себя за спиной, запыхавшегося от быстрого бега, но довольного этой маленькой победой. Скорпиус всегда побеждал — всегда и во всём.

Ему удавалось все, за что он брался. Скорпиус мог сделать это лучше, чем кто бы то ни было, не затрачивая особых усилий. Он осознавал это, но в его манерах не было и тени хвастовства, он даже не думал о каком-то сравнении. Он не говорил: «я могу это сделать лучше тебя», а просто «я могу это сделать», но под этим он подразумевал: сделать наилучшим образом.

Драко Малфой стремился дать ему всестороннее образование даже до поступления в Хогвартс, и, какие бы предметы ему ни приходилось изучать, он с легкостью овладевал ими в совершенстве. После магической войны и спасения всей семьи Малфоев благодаря стараниям Поттера, Драко хотел привить сыну стремления более высокие, чем были у него самого в детстве. Он обожал Скорпиуса, но тщательно это скрывал, как и то, что гордился, осознавая, какой изумительный талант он воспитывает. Все в один голос твердили, что Скорпиус станет вершиной рода Малфоев.

«Зачем?» — это был первый вопрос, который он задавал, когда ему предлагали что-то сделать, и ничто не могло заставить его действовать, если он не получал убедительного ответа. Он ни на секунду не останавливался, если знал, какого результата нужно добиться. Для Скорпиуса невозможными были лишь две вещи: бездействие и отсутствие цели.

Аделайн отбросила страх. Для Скорпиуса опасность была лишь возможностью еще раз с блеском проявить себя; не было такого дела, которое он мог бы проиграть, не было соперника, который мог бы его победить. Затем она вспомнила слова, которые услышала несколько лет назад. Они показались ей очень странными, особенно странным казалось то, что они сохранились в ее памяти, ведь тогда они показались ей бессмысленными. Их произнес старый профессор больницы Св.Мунго, друг ее отца, который гостил у них в те дни. Ей нравилось его лицо, и она до сих пор помнила странное выражение грусти в его глазах, когда однажды вечером, сидя в сгущавшихся сумерках на веранде с ее отцом, он указал на гулявшего в саду Скорпиуса и сказал: «Этому мальчику придется нелегко в жизни. У него слишком развито умение наслаждаться преодолением препятствий. Что он будет делать с ним в мире, где судьба не даёт второго шанса в случае проигрыша?»

Они дружили первые годы учебы в Хогвартсе, и она не могла вспомнить момент, когда между ними исчезло доверие. Может быть, это особенность детского общения — со временем ты сам начинаешь выбирать себе друзей, их же всегда сводила вместе лишь семья. Она не понимала его выбора, не понимала, как может он отворачиваться от Слизерина, предпочитая друзей-гриффиндорцев, но Скорпиусу не было до этого дела, а она закрывала от него свои эмоции за маской безразличия. Время шло, а мнение друг о друге менялось в худшую сторону, но не смотря на это, он был дорог ей, возможно, в память об их наивной детской дружбе.

— ... должны быть какие-то контрзаклятия от побочных эффектов! — Аделайн обернулась на возглас Роуз, которая стояла рядом с Лили, внимательно изучающей книгу. Альбуса в кабинете не было.

* * *

У Альбуса было одно желание — найти Скорпиуса. То, что рассказала Аделайн, заставило его волноваться. Малфой всегда был импульсивен, что он сделает, если у него отнимут уверенность в собственном разуме? В том единственном, что всегда было для него абсолютом — никаких сомнений в своих силах.

«Лишь бы успеть, пока он не наделал глупостей в одиночку!»

Альбус быстро обследовал все возможные места, где мог находиться его друг. Рассекая по коридорам, всё чаще переходя на бег, он хаотично соображал, что мог упустить из виду, что могло помочь в поисках. Как же не вовремя у него забрали Карту Мародёров!

Он прислонился к холодной каменной стене и закрыл лицо ладонями, пытаясь сосредоточиться. Альбус не мог понять, почему именно сейчас он испытывал это чувство обреченности, будто найти Малфоя было чем-то жизненно необходимым, чем-то страшно важным!

— ... не знаю, о чем она думает, но профессор это так просто не оставит, — мимо него проходили студенты, все они говорили будто одновременно, мешая Альбусу сфокусировать мысли на цели.

— ... а я сказал, что натравлю на них Пивза!

— ... нет, движение палочкой более плавное...

— ... зеленый цвет подходит к твоим глазам.

Вдох. Выдох. Альбус сейчас мог услышать даже собственное сердцебиение, но не мысли. Ему нужно было сосредоточиться.

— ... я оставила "Историю квиддича" возле горгульи...

Альбус широко раскрыл глаза.

Через мгновение он уже подбежал к старому гобелену, рывком отодвинул его и начал быстро спускаться по лестнице.

Он знал, где нужно искать. Именно там он нашёл Скорпиуса, когда слизеринская команда впервые проиграла кубок. Он сидел там, угрюмый, пытающийся смириться с тем, что не всегда победа зависит от него одного. Тогда он так посмотрел на Альбуса...

У него промелькнуло в голове, что в лице Малфоя, в том его взгляде за завтраком было нечто похожее, будто скрывалась какая-то тайна, о которой он даже не подозревал, и узнать которую теперь было очень важно. Но эта мысль лишь на мгновение мелькнула у него в голове и исчезла.

Он остановился возле запертой двери и, не медля, постучал. Через несколько очень долгих секунд, за ней раздался хриплый голос:

— Я занят.

— Неужели? — Альбус не мог сдержать улыбку.

Послышался звук шагов, щелкнул замок и дверь распахнулась.

За ней стоял хмурый Скорпиус, под усталыми глазами пролегли тени, на переносице значились едва заметные морщины.

— Что ты здесь делаешь? — со странным выражением лица спросил он, шумно вдыхая и выдыхая воздух, словно это не Альбус бежал через весь замок, а он.

— Пришёл за тобой.

— Звучит как угроза, — Скорпиус невесело ухмыльнулся.

— Я знаю, что с тобой происходит.

— Неужели? — по его бесстрастному лицу пробежала тень.

Альбус кивнул.

— Забавно, я знал, что ты придешь, — Скорпиус отвернулся и прошёл в центр комнаты, Альбус последовал за ним.

— Галлюцинации уже начались?

Он ничего не ответил. Лишь смотрел на него с выражением абсолютного непонимания.

— Аделайн показала нам ту книгу, помнишь, о которой вы говорили в вечер, когда появился двойник Почти Безголового Ника?

Скорпиус кивнул.

— Там написано, откуда у вас появились галлюцинации, кошмары, — Альбус неловко замолчал, решив не упоминать о других осложнениях. Скорпиус шумно сглотнул:

— У вас?

— Да, Коллинз тоже попал под раздачу, тогда в Запретном Лесу на вас воздействовали какие-то чары.

— Значит, я не спятил? — Скорпиус неестественно улыбнулся. — Что еще расскажешь?

— Ты мне не веришь, — внезапно сообразил Альбус. Сама мысль, что между ним и Малфоем может быть непонимание, лишила его дара речи.

Скорпиус пожал плечами, как бы говоря: «Не смотри так на меня, в жизни случаются и более странные вещи».

— Ты думаешь, меня здесь нет? — Альбус говорил мягко, гладя другу в глаза, он переживал в душе бессильное удивление. Ни в одном из вариантов развития событий он не предполагал, что придётся доказывать реальность своего существования.

— Дай подумать, соображаю то я теперь гораздо хуже, чем раньше, — Скорпиус усмехнулся и сел на подоконник. — Я не спал уже неделю, и в последние дни, кажется, сон восполняется искажением реальности. Помнишь, Роуз рассказывала, как маглы ставили опыты на мышах? Так вот сейчас я чувствую себя этим маленьким пушистым зверьком. Что не мешает мне сохранять обаятельную улыбку, конечно, — в подтверждение он широко улыбнулся, что скорее могло напугать из-за жуткого контраста с измученным выражением лица, чем обворожить кого-то. — Сколько те пушистые твари прожили без сна?

«Две недели» — промелькнуло у Альбуса в голове, но озвучивать свои мысли он не спешил. Он вспомнил, о чём говорил Скорпиус. Роза рассказывала, как ученые маглов ставили эксперименты на крысах, чтобы изучить такое явление, как сон. Крысу сажали на маленькую платформу, окруженную водой. Каждый раз, когда крыса засыпала, она падала в воду, просыпалась и возвращалась на место. Долго такие подопытные не жили.

— Скорпиус, я помогу тебе. Я сделаю все, что в моих силах.

— Я и не собираюсь сдаваться, — холодно отрезал Малфой. Он отклонил голову назад, опираясь затылком в оконное стекло, и устало закрыл глаза, — по крайне мере, я не собираюсь признавать поражение.

— И что ты собираешься делать?

— Не знаю.

— Малфой, я понимаю, тебе тяжело, но...

— Не надо меня жалеть, — отрезал он, — не волнуйся за меня.

— Не за тебя, — сказал вдруг Альбус. — Это… Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу помочь тебе бороться не ради тебя.

Малфой улыбнулся.

— Благодаря тебе я стал более эгоистичен,— Альбус лгал со всей доступной ему откровенностью. Он надеялся, что мысли о других людях, тех, кто любит его, заставят Малфоя собраться.

— Не ожидал от тебя такого заявления, — всё еще с закрытыми глазами горько усмехнулся Скорпиус.

— Что, твоя галлюцинация такого бы не сказала, — зло осведомился Альбус, заставив Малфоя резко открыть глаза и выпрямиться. Но не успел он сфокусировать заинтересованный взгляд на Альбусе, как тот, размахнувшись, ударил его в челюсть.

Альбус сразу же отвернулся, пытаясь успокоить рвущийся наружу гнев, вызванный отчаянием бессилия. Наконец, придя в себя, первое, что он увидел, были руки Малфоя. Скорпиус отклонился назад; он стоял, вцепившись в край подоконника, но не для того, чтобы удержаться, а для того, чтобы не кинуться вперёд. Альбус видел натянутое, как готовая лопнуть струна, тело, прямым линиям которого не соответствовали выдвинутые вперед плечи, неподвижные, отброшенные назад руки. Усилия, которые Малфой прилагал к тому, чтобы сохранить спокойствие, казалось, вытягивали из него всю оставшуюся энергию. Но через мгновение он уже расслабился, плечи устало поникли, и он обессиленно опустился на пол.

Тяжело дыша, Скорпиус вытянул ноги и приложил ладонь к разбитой губе:

— Нет. Этого я не ожидал, — он поднял взгляд на застывшего над ним Альбуса и улыбнулся. Это была легкая, дружеская улыбка.

— Теперь ты мне веришь?

— Скорее да, чем нет, — уголки его рта дёрнулись, — так что ты там говорил о заклятии?

* * *

— Нельзя пропустить ни строчки! — Роза ходила по кабинету из угла в угол.

— Ты уже говорила это, Роуз! — ответила Лили. Она сидела за столом и внимательно изучала страницы открытой перед ней книги.

— Может, использовать заклинание поиска?

— Я уже пробовала, не выходит.

— Это же черномагическая книга, вы ведь не думаете, что на неё будут действовать библиотечные чары? — вмешалась в разговор Аделайн. Она сидела у окна, сложив на груди руки.

— Мы проверяем всё, — произнесла Лили.

— Тогда я рекомендую вам обратить внимание на рамку, украшающую каждую страницу.

— Зачем? — Роза начала рассматривать причудливые завитки.

— Во многих книгах того времени для информации «пост скриптум» отводились именно рамки.

— Она права, здесь что-то есть, — кивнула Лили, указывая на один из завитков.

Роза присмотрелась внимательнее: вдоль нарисованных листиков и шипов была видна едва различимая вязь слов.

— Да, здесь описано противоядие. Не всё можно понять, — она прищурилась, — часть слов стёрта.

— Значит, нам нужно восстановить их, — подошла к ним Аделайн.

— И как ты собираешься это сделать?

— У нас в библиотеке десятки старинных книг, я знаю, как их восстанавливать.

— Мы внимательно слушаем, — произнесла Лили.

— Мне нужны некоторые ингредиенты для порошка, это не займёт много времени, — успокоила она их. — Я вернусь через пятнадцать минут.

Она прошла к выходу и тихо прикрыла за собой дверь.

— Ты знаешь, скоро пробьют отбой, — заметила Роза.

— Значит, нам нужно постараться не попасться, — пожала плечами Лили.

— Может, ты пойдёшь в спальню?

Лили сердито взглянула на кузину, и та развела руками, будто снимая с себя ответственность.

— Здесь не описано само противоядие, — вздохнула Лили после того, как внимательнее просмотрела все надписи.

— Что? Нет же, я не могла ошибиться, — Роза пододвинула к себе книгу.

— Там упоминается противоядие, — согласно кивнула Лили, — но самого рецепта нет. Лишь упоминание, что он аналогичен какому-то другому зелью, а какому — не разобрать.

— Значит... — Роза нервно сглотнула, — есть вероятность, что поиски этого рецепта тоже займут какое-то время?

— Да.

В коридоре послышались шаги. Роуз только сейчас осознала, что если их поймают с этой книгой преподаватели, они больше не увидят ни её, ни Аделайн. В тот момент, когда Роза уже готова была наложить на кабинет защитные чары, на пороге появился Малфой, а следом за ним Альбус.

— Скорпиус! — Лили с шумом отодвинула стул, на котором сидела и, встав, замерла.

Роза посмотрела на Малфоя, успев заметить его взгляд, обращенный к Лили. Настороженный, полный усталости, он всё же отражал какие-то иные, слишком личные чувства, что заставило Розу отвернуться.

— Да, это мы, — ответил за друга Альбус.

— С тобой всё в порядке? — осторожно поинтересовалась Лили, разглядывая Скорпиуса.

Роза присмотрелась внимательнее. Вид у Малфоя действительно был ужасный: бледнее обычного, он сохранял на лице хмурую маску, губа немного припухла, словно от удара, глаза выделялись ярким тёмным пятном. Днём, когда она видела его в последний раз, он выглядел лучше.

— Жив, — коротко ответил Скорпиус и, шагнув к ближайшему стулу, вальяжно на нём развалился.

— Альбус рассказал тебе? — спросила Роза.

Малфой устало кивнул. Альбус около часа объяснял ему всё о заклятии, описанном в книге. Уже к середине разговора Скорпиус решил, что даже его больное воображение не придумало бы подобного самостоятельно. Теперь оставалось найти выход из, казалось бы, безвыходной ситуации.

Теперь, когда они добрались до этой «тайной комнаты», как окрестил её Малфой, выяснилось, что его шанс на спокойный сон в ближайшем будущем существует пока лишь в теории. Роза рассказывала, как они собираются восстановить надписи, а он разглядывал Лили, которая молчала, напряженно покусывая нижнюю губу. На мгновение их взгляды встретились, и он увидел страдание на ее лице, возмущение несправедливостью сложившихся обстоятельств, это был взгляд человека, переживающего за него. Он лишь нахмурился и отвернулся, не желая принимать её жалость.

Скорпиус смотрел на темнеющее небо, заходящее солнце еще освещало Запретный Лес, совсем как тогда, когда они вернулись с игры. Хотя нет, тогда был день.

«О чём я думал? О солнце.»

Перед глазами появляется картина восходящего солнца. Оно освещает огненными лучами поляну возле ворот каменного замка. Воздух прозрачен и чист, он опьяняет, словно вино.

Она слабо, беспомощно улыбается, когда я обнимаю её. Я чувствую, что это самое верное, что мы сейчас можем сделать.

* * *

— Скорпиус! — Лили беспомощно сжала плечо Малфоя.

— Отойди, Лили! — Альбус мягко отодвинул сестру. — Аугаменти.

Струя воды с силой брызнула Скорпиусу в лицо, он тут же открыл глаза и отшатнулся, плохо осознавая, где находится.

— Что? Что, во имя Мерлиновых панталонов, вы делаете? — он провёл ладонью по волосам, вытирая воду.

— Снова кошмар? — осторожно спросила Роза, вид у неё был испуганный.

— Что? С чего вы взяли? — насупился он. — Я сидел, никого не трогал, а вы меня водой залили!

— Скорпиус, ты отключился, — Альбус хмуро осматривал лицо друга.

— Я…

— У тебя кровь, — Лили достала платок и осторожно коснулась им его лица, Скорпиус невольно отшатнулся.

— Ты можешь не двигаться? — сердито воскликнула она, Малфой, недовольно нахмурившись, позволил ей вытереть кровь с его губ.

— Мы обсуждали противоядие, а ты уснул, — пояснила Роза, — а потом у тебя пошла носом кровь. Мы испугались, стали тебе будить, а ты не просыпался.

— И вы решили меня утопить? — недовольно буркнул Скорпиус.

— Да, именно так мы и собирались поступить! — фыркнула Лили.

— Что произошло? Это... — Альбус замялся, — то, о чем я думаю?

— Не знаю, — Скорпиус проследил взглядом за рукой Лили, волшебством убирающей последние капли крови с его рубашки, — это не был кошмар. То есть обычно я сам просыпаюсь, — он кашлянул, — обычно я хочу проснуться.

— А теперь?

— Будто это было чьё-то воспоминание. Не самое плохое, к слову, — он замолчал.

— Тебе нужно в больничное крыло, — Лили встала и теперь отряхивала форменную юбку.

— Что? Чушь, я не собираюсь там торчать!

— Это не обсуждается! — твёрдо произнесла она. Скорпиус возмущенно фыркнул.

— Я согласен с Лили, Скорпиус, — серьёзно произнёс Альбус, — мы не можем рассказать преподавателям, но по крайней мере должны проследить за тем, чтобы ты дожил до того момента, когда мы приготовил противоядие.

— Я в порядке!

— Скорпиус, — Лили вновь присела рядом с ним на корточки и пристально посмотрела ему в глаза, — пожалуйста.

Альбус продолжал хмурится, а Роза нервно теребила манжет блузки.

— Я буду с тобой, — почти беззвучно добавила Лили.

Скорпиус, немного помолчав, кивнул и поднялся.

— Я провожу его, — Лили обернулась к Альбусу, а потом перевела полный отчаяния взгляд на Роуз, — прошу вас, найдите Кристофера, мы не знаем, в каком состоянии он.

* * *

Роза вышла следом за ними, но повернула в другую часть замка: она направилась к подземельям Слизерина.

В любое другое время она не пошла бы сюда одна, но обстоятельства вынуждали найти Коллинза. Она не могла позволить идти Альбусу, приближался отбой, а он уже и так слишком много раз попадался, Роза же на правах старосты могла избежать лишних вопросов.

Она окинула взглядом коридор и в который раз порадовалась, что гостиная Гриффиндора расположена в башне, а не в сыром подземелье. Она, осторожно ступая, заглянула за угол и продолжила путь, по дороге встретив лишь нескольких припозднившихся студентов. Когда она почти добралась до входа в коридор, ведущий к гостиной, услышала на лестнице голоса, сначала хотела поторопиться, чтобы избежать лишних неприятностей, но в голосе одного из говоривших прозвучали знакомые интонации.

Она подождала, пока какая-то слизеринка спустилась вниз, но Коллинза с ней не было. Роза быстро поднялась туда, где, по её мнению, проходил разговор. Заметив в конце прохода тень, она почти бегом кинулась следом:

— Крис!

— Да? — Коллинз обернулся, непонимающе разглядывая Розу. — Привет, Роуз, что ты здесь делаешь?

— Я искала тебя!

— Зачем? — вежливо поинтересовался он.

— Это долгая история, — Роза только теперь поняла, что не придумала приличного объяснения, которое могло бы описать прошедшие события и не выставить её саму в глупом свете, — может, ты пойдёшь со мной?

Кристофер улыбнулся и, будто извиняясь, ответил:

— Извини, Роуз, у меня дела.

Она не успела ответить, как он уже повернулся к ней спиной и направился к лестнице, ведущей к главному холлу.

— Крис, это важно! — она догнала его и теперь шла рядом.

— Я понимаю, но мне нужно кое-куда попасть.

— Я... — Роза судорожно придумывала аргумент, который мог бы заставить его передумать, — Лили просила тебя прийти!

Коллинз нахмурился и кивнул:

— Хорошо, я обязательно приду, но сначала я должен сделать... кое-что другое.

Они шли так быстро, что Роза и не заметила, как они оказались перед дверьми, ведущими во двор.

— Я не могу отпустить тебя! — она решительно взяла его за локоть. Кристофер устало посмотрел на неё взглядом, напомнившем ей о Скорпиусе.

— Роуз, мне нужно идти, — тихо произнёс он.

— Тогда я иду с тобой, — тоном, не принимающим возражений, произнесла она.

Коллинз глубоко вздохнул и провёл ладонью по лицу, словно снимая невидимую пелену.

— Как знаешь, — сдался он и толкнул тяжелую дубовую дверь.

На улице было холодно, ветер тут же растрепал ей волосы.

— Держи, — Кристофер протянул ей свою тёплую мантию.

— А ты?

— Мне хватит согревающих чар.

— Спасибо.

Несколько минут они шли молча, пока Роза тревожно не спросила:

— Крис, куда мы идём?

— К озеру, — спокойно ответил он.

* * *

Альбус взглянул на часы: Аделайн уже должна была вернуться. Решив, что нужно набраться терпения, он открыл книгу и принялся изучать заклятие.

Через некоторое время в комнату вошла Аделайн, она переоделась, теперь на ней были элегантные брюки и черная блузка, на руках красовались кожаные перчатки. Альбус, несколько секунд внимательно разглядывал её, пока наконец не произнёс:

— Ты решила поиграть в шпиона?

Она лишь презрительно улыбнулась и показала ему небольшой бумажный свёрток:

— Это поможет прочитать записи. А где остальные?

— Лили повела Скорпиуса в больничное крыло, а Роза ушла предупредить Коллинза.

— Наверное, бессмысленно спрашивать, как вам удалось уговорить Малфоя сдаться мадам Помфри?

— Да, бессмысленно, — согласился Альбус.

— Тогда перейдём к делу.

Аделайн решительно проследовала к столу и, раскрыв книгу в нужном месте, достала пузырёк и аккуратно капнула на место, которое не удавалось прочесть, затем она достала пакетик с порошком и высыпала его на бумагу, с помощью небольшой кисточки распределила его по всей поверхности.

— Я будто наблюдаю за раскопками древних сокровищ, — усмехнулся Альбус.

— Не мешай, — шикнула она на него, достала палочку и стала тихо нашёптывать какие-то заклинания. Альбус не вслушивался в её слова, он внимательно рассматривал таблицу, начерченную на следующей странице.

— Аделайн, — наконец задумчиво произнёс он, — какое сегодня число?

— Мерлин, я, конечно, знала, что ты из Гриффиндора, а не из Рейвенкло, но такие вопросы? Это просто смешно.

— Я только из больничного крыла! — возмутился он. — Я до сих пор дезориентирован во времени!

— Восьмое декабря, Поттер, — с усмешкой ответила она.

Альбус некоторое время молчал, а потом тихо произнёс:

— Первый знак появился в полнолуние.

— В прошлое полнолуние здесь была толпа авроров — ничего не произошло.

— Ты не читала?

— Что именно? — она выпрямилась и вопросительно посмотрела на его хмурое лицо.

— Перед каждым этапом должно пройти какое-то время, это нужно для того, чтобы магия была мощнее. В полнолуние появляется первый знак, — он указал на таблицу, — после второй луны накопление энергии для следующего этапа только начинается. Угадай, когда он должен произойти?

— На третье полнолуние? — осипшим голосом предположила она.

Альбус кивнул. Они, не сговариваясь, взглянули в окно. На тёмном небе виднелся едва заметный образ круглой луны.