Пламя саламандры (гет)

— Как ты узнал?

Скорпиус устало взглянул на Альбуса. Не ответил, лишь дёрнул плечом.

— Что именно? — кончик палочки горел холодным белым светом, отчего Скорпиус казался мертвенно бледным.

Между тем без факелов стало совсем темно. Тишина была такой глубокой, что вместо того, чтобы успокаивать, действовала на нервы. Альбус не мог поддерживать порядок в своих мыслях. Они стояли посреди холодного коридора, тщетно пытаясь найти дорогу назад.

Альбус крепко схватил Скорпиуса за плечо, поворачивая к себе лицом:

— Как ты догадался, что проход закроется?

— Я не знаю, Ал, — Малфой взглянул на него широко распахнутыми глазами, — это было физическое чувство, как инстинкт или что-то вроде того. В тот момент мне показалось, что я что-то вспомнил, но сейчас не уверен в этом.

Альбус всё еще смотрел на него с недоверием, словно ожидая дальнейших объяснений.

— Я уже был здесь, — тихо добавил тот, — я помню это место.

— Это из твоих, — он запнулся, — из Его воспоминаний?

Малфой ответил сдавленным голосом, раздраженно и обреченно:

— Я словно чертова Трелони. Столько же смысла во всем этом, как и в её болтовне.

— И что же, по твоему мнению, лучшая тактика — молчать обо всём?

— Да.

— Как я смогу помочь тебе, если ты ничего не говоришь?

— Очевидно: никак.

Альбус почувствовал яростное желание ударить Скорпиуса, чтобы стереть с его лица это высокомерное выражение.

— Неужели? Да ты даже не можешь контролировать своё собственное местоположение! Все вокруг разрываются, чтобы помочь тебе, а ты делаешь вид, будто сам справишься. Но ты не справляешься, Скорпиус. Тебе нужна помощь.

Малфой немного помолчал, затем резко, как будто сдерживая приступ гнева, ответил:

— Именно! Я не контролирую свои действия, я вообще не уверен, что все мои решения действительно мои! Треть жизни в последние несколько недель стёрта. Осознанность пропадает и я не чувствую ничего, кроме беспомощности! — он на мгновение смолк, словно наполняя воздухом легкие. — Самая большая глупость, что ты можешь сейчас сделать — доверять мне.

Он не успел услышать ответ — в конце коридора раздались глухие шаги.

Не сговариваясь, Скорпиус и Альбус прижались к стене, выставив вперед палочки.

Шаги умолкли. Из-за угла раздался настойчивый, успокаивающий голос:

— Вы сейчас опустите палочки и тогда, — прозвучало с нажимом, — я не обещаю, но возможно, тогда я не сниму с каждого из вас сотню баллов, загоняя ваши факультеты в бездонную долговую яму.

Скорпиус сердито рассмеялся, это вернуло его к реальности. Нелепость собственного положения заставила его мгновенно успокоиться. Вот что бывает, подумал он, когда позволяешь себе быть слабым.

— Профессор Ходжес, — улыбнулся Альбус, — как Вы нашли нас?

— По звуку отчаянных рыданий, — он подошёл к ним, ярко освещая пространство вокруг.

— У нас всё под контролем, — возмутился Скорпиус.

— Это был плач ваших вечеров, свободных от отработок. Они больше никогда с вами не увидятся.

Ходжес кивнул в сторону прохода, откуда появился:

— А теперь вы идёте за мной. Нам нужно успеть выбраться, пока стены снова не сдвинулись.

— Мы тут нашли кое-что очень интересное, — с энтузиазмом произнёс Альбус, не обращая внимание на возмущенный вздох Скорпиуса.

— Есть что-то ещё более интересное, чем тайные подземелья под теплицами Хогвартса?

Альбус вдохновленно кивнул.

* * *

Дверь в спальню устало скрипнула. Лили огляделась, замерев на пороге.

— Где ты была? — от одной из кроватей послышался взволнованный шепот.

Анжелина Кэмпер уже выбиралась из постели, путаясь ногами в одеяле.

— Тебя искали, — она подошла к двери и мягко вытолкнула Лили в коридор, закрывая за собой дверь.

— Разве я терялась? — удивленно улыбнулась она.

— Тебя не было полночи! Я сама волновалась, а потом ещё и Роза приходила, разыскивая тебя. Откуда ты? — она внимательно осматривала Лили.

Та рассеянно оглядела свою испачканную в земле мантию.

— От Хагрида. Зашла к нему после тренировки, но пока ждала — заснула. Проснулась поздно, а он так и не пришёл. В лесу, наверное, ходит, — она пожала плечами, — так или иначе, решила его не дожидаться, а рискнуть и пробраться в замок. Успешно, как видишь.

Анжелина недоверчиво оттянула грязную ткань плаща:

— Ты что, ползком сюда добиралась?

— Пустяки, просто неудачно упала, — она мягко, но настойчиво вытащила из рук подруги ткань.

Анжелина кивнула, одарив ее пронзительным, оценивающе-подозрительным взглядом.

— Честно говоря, я очень хочу спать, — Лили демонстративно зевнула, — давай поговорим завтра?

* * *

— Но профессор, мы не можем так просто уйти! — Альбус, возмущенно жестикулируя, шёл рядом с Ходжесом.

— Можем, — невозмутимо ответил тот, — более того, именно так мы и поступим.

Альбус с мольбой взглянул на Сорпиуса, но тот, погрузившись в собственные мысли, никак не отреагировал.

— С чего вы взяли, — он запнулся, — откуда вы знаете, что мы идем в верном направлении?

Ходжес напряжённо взмахнул палочкой: из неё вырвались клубы дыма, указывающие вперед.

— Это заклинание создано специально для того, чтобы выводить из горных пещер. Оно приведет нас к открытому воздуху, — он взглянул на Альбуса. Его взгляд излучал враждебный холод. — И если бы вы сразу обратились ко мне, то не провели бы взаперти больше часа.

Он помедлил мгновение, словно желал что-то сказать, но лишь отвернулся и прибавил шаг.

— Это случилось спонтанно, — Альбус почувствовал себя виноватым, вынужденным оправдываться. Словно вернулся в то время, когда мать отчитывала его за разгромленную детскую.

Скорпиус кинул на него спокойный взгляд, в котором читалось легкое осуждение. Сам Малфой не считал нужным объясняться и откровенно не понимал, зачем Альбус говорит всё это.

Ходжес молчал не больше минуты. А потом покачал головой и с раздражением ответил:

— Ведёте себя как мальчишки. Нет никакой бравады в том, чтобы глупо погибнуть. В смерти вообще нет ничего привлекательного, а в нелепой смерти — тем более. Тратите свой потенциал на всякую чушь. Всё ваша бестолковая, ошеломляющая неспособность верно расставлять приоритеты.

— Ты достал акроманталиум для антидота, это я могу понять. Но как ты мог последовать за ним в пещеры? — Ходжес остановился, указывая на Малфоя, — посмотри на него. Он не способен контролировать даже своё внимание.

Роберт щелкнул пальцами перед носом Скорпиуса, тот немного запоздало сморщился и отшатнулся:

— Я вообще-то всё ещё здесь!

— Твоя реакция сильно снизилась за последнюю неделю, твоё поведение граничит с лунатизмом, — Ходжес теперь говорил спокойно, даже мягко. — Тебе не просто нужен отдых, тебе нужна изоляция.

Скорпиус молчал. В его глазах сквозили усталость и безразличие. Он лишь пожал плечами.

Ходжес обернулся к Альбусу:

— Сейчас мы уходим не потому что я собираюсь вести вас к деканам и назначать наказания, хотя и без этого не обойдётся, — он сделал паузу, подчеркивая важность того, что собирается сказать. — Мы уходим, потому что счет идёт на часы. Если Скорпиус не получит противоядие в ближайшее время, я не знаю, как это повлияет на него. И мистер Коллинз, безусловно, тоже хотел бы сберечь свой рассудок.

* * *

Роза не собиралась уходить.

Она внимательным, жадным взглядом прощупывала кабинет. Она уже бывала здесь, но одна — никогда. Сейчас ей казалось, будто перед ней предстало чужое обнажённое тело. Бессовестное, оно раскрыло для неё свои объятия, демонстрируя каждый ранее скрытый изгиб, а она не могла отвести глаз, хоть и чувствовала жгучий, необъяснимый стыд.

Книги, пергаменты, перья. Казалось, они дышат, но дышат судорожно, неровно, с каждым выдохом отблески свечей меняли оттенок. Роза коснулась кончиками пальцев стола, села в кресло и вдохнула запах кожаной обивки. Она сама не смогла бы объяснить, почему осталась здесь, почему с таким трепетом вторглась в личное пространство чужого человека.

Она улыбнулась — расслабленно, устало, слегка виновато: её рука потянулась к распечатанному конверту, придавленному толстой стопкой пергамента.

Она взглянула на карту Мародёров: Ходжес, как и Альбус со Скорпиусом по-прежнему не появились.

Роза аккуратно, словно прикасаясь к крыльям израненного насекомого, вытащила из конверта листок бумаги. Развернула.

«Дорогой Роберт,

Меня удивляет то, с какой легкостью люди дают Непреложный Обет. Разве оно того стоит? Даже не пытайся переубедить меня, говоря об “обстоятельствах”. Нет ничего глупее, чем дать клятву, нарушение которое приведет тебя к мучительной смерти.

И нет. Мне неизвестен ни один случай, когда маг смог освободится от своих обязательств. На то Обет и Непреложный, верно?

Единственная возможность — найти лазейку, но и это опасно. Умоляю, скажи, что твой интерес теоретический!

PS: перепроверь цвета, если красный — может быть, ты и прав, хотя верится в это с трудом. В самом деле, может, ты займёшься исследованиями и получишь какую-нибудь жутко престижную премию.

PPS: обескровленные единороги в качестве музейных экспонатов? Мерзость какая! У него совсем крыша поехала!

Целую, Элис.»

Роза, нахмурившись, вернула письмо на место.

Она растерянно думала о том, зачем Ходжесу узнавать о нарушении Непреложного Обета.

Где-то в сознании назойливо жужжала мысль об адресанте письма, но она отмахнулась от неё, сосредоточившись на основном: кто мог дать Обет? Кого Роберт хотел избавить от выполнения клятвы и зачем?

Она начала открывать все ящики поочередно, осматривая содержимое. Встала с кресла и медленно, насколько могла внимательно, перебрала все книги на полках. Потеряв счет времени, она осматривала каждую запись, каждый пергамент.

Ничего, что могло бы помочь.

Она взглянула на карту, дыхание перехватило. Ходжес уже был в замке, за ним двигались две точки с обозначением “Скорпиус Малфой” и “Альбус-Северус Поттер”. Первой панической мыслью было сбежать как можно скорее, но пересечь этаж, не столкнувшись с ними, она уже не успевала. Следующей, ещё более нелепой — спрятаться за шторами. Роза нервно усмехнулась своим мыслям: это же его кабинет, он здесь останется, а ей что делать? Ждать до утра, надеясь, что он не заметит?

За дверью послышались шаги, Роза замерла посреди кабинета.

* * *

За всю дорогу Альбус не произнес ни слова. Впереди шёл угрюмый Ходжес, а рядом — Скорпиус, которого, кажется, совсем не волновала собственная судьба.

От стен веяло холодом, звуки их шагов словно впитывались камнем, не успевая подняться над землей. За окнами всё еще чернела ночь, хотя Альбус мог бы поклясться, что прошло больше времени. Они повернули за угол, в конце коридора из-под двери в кабинет Ходжеса выбивалась тонкая полоска света.

Роберт резко толкнул дверь, они зашли внутрь.

Прислонившись к оконной раме, сложив руки на груди, стояла Роза. Казалось, они своим вторжением пробудили её от дремы. Она перевела спокойный, мягкий взгляд на вошедших, её брови удивленно поднялись.

Малфой, растрепанный и бледный, казалось, чувствовал себя крайне комфортно в пижаме, заправленной в тяжелые зимние ботинки. Он смотрел на неё с усмешкой, будто вспомнил одному ему известную забавную шутку. Его плечи закрывала теплая мантия цвета Гриффиндора.

Альбус, такой же хмурый, стоял за спиной Ходжеса, его мятые брюки были покрыты грязью, впрочем не настолько сильно, чтобы безразличный чужой взгляд мог это заметить.

— Мисс Уизли, — лицо Роберта не выражало никаких эмоций, — вы всё ещё здесь?

— Я не могла уйти, не зная, всё ли в порядке, — она неестественно выпрямилась, смотря не на него в упор, — простите, профессор.

— Как видите, всё живы и даже относительно здоровы, — он развёл руками, — может быть, теперь вы наконец отправитесь в башню?

Роза взглянула на Альбуса.

— Мистер Поттер, — Ходжес сделал паузу. — того, за чем вы не ходили в запретный лес, за хранение чего вас не смогут исключить, этого предмета при вас, конечно же нет?

Альбус судорожно дернул головой в сторону.

— Вы сейчас же вместе с мисс Уизли вернётесь в башню Гриффиндора, заберете его и принесете сюда.

Роберт подошёл к столу, взял со стопки чистый пергамент и, нахмурившись, взглянул на Розу, та сосредоточенно рассматривала свои туфли. Он раздраженно покачал головой и обмакнул перо в чернила.

— Если встретите мистера Филча, предъявите ему это, — он протянул им записку, — но постарайтесь не попасться.

Альбус кивнул и взял пергамент. Он хотел было что-то сказать, но Ходжес взглядом остановил его.

— Мисс Уизли, надеюсь, Вас я увижу только завтра, — обернулся он к Розе, та едва заметно кивнула.

* * *

Они вышли из кабинета и какое-то время шли молча, наконец Роза тихо спросила:

— Так ты расскажешь, что произошло? У вас получилось?

— Да, — Альбус кивнул, — я отдал флакон Джеймсу. Того, что у нас есть, хватит с избытком. Это оказалось не так уж и сложно.

Роза скептически приподняла бровь.

— Нет, в самом деле, нам просто повезло. Не пришлось искать само гнездо, просто наткнулись на одиночку. Его раненого бросили сородичи, так что от нас требовалось просто собрать яд до того, как он дух испустит.

— Как удобно, — задумчиво произнесла Роза.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе не кажется, что это странно? В ту самую ночь, когда нам понадобился такой редкий ингредиент, вы идете в лес и просто вот так натыкаетесь на умирающего акромантула? Разве что подарочной лентой не перевязан.

Альбус, нахмурившись, вспоминал события вечера. Всё прошло гладко, было ли это подозрительно? Встреча со Скорпиусом сбила с толку, но легкость, с какой они все провернули, теперь настораживала и его.

— В лесу своя жизнь, мы многого не знаем об их порядках, — вздохнул Альбус, сейчас он слишком устал, чтобы думать об этом. Мысли вязли, как кисель, глаза болели от напряжения, — совпадения случаются.

— Может быть, ты и прав, — пожала плечами Роза, но её лицо отражало обратное, — а что дальше?

— Что ты хочешь знать?

— Как там появился Скорпиус? Просто гулял рядом?

— Вроде того, — ответил Альбус, уклоняясь от ответа.

— Значит так? Ты что, действительно будешь молчать только потому, что Ходжес тебя попросил? — в её глаза мелькнуло раздражение.

— Что? Нет, конечно я не собирался молчать, — его голос звучал ужасно неправдоподобно, словно Альбус слушал плохую пародию на самого себя.

Роза смотрела на него с обидой, так смотрят маленькие дети, когда слышат, что не получат мороженого не десерт. Словно вот-вот разрыдаются.

— Скорпиуса я встретил возле замка, но не это главное, — Альбус по-прежнему не хотел рассказывать, как именно столкнулся с Малфоем, — мы нашли тайные подземелья. Они не отмечены на Карте Мародёров и кажется, стояли запертыми несколько сотен лет.

Он рассказал обо всём, что произошло. Роза слушала молча, лишь иногда вскидывая на него удивленный взгляд. Её губы что-то бесшумно шептали, словно она повторяла за ним особенно важные моменты.

Они остановились возле портрета Полной Дамы, но Альбус продолжал говорить ещё несколько минут, заканчивая рассказ.

— Перечный эликсир, — произнесла наконец Роза.

В напряженном молчании они зашли в гостиную, прошли к спальням. Перед тем, как открыть дверь в комнату, Роза обернулась и спросила тихо, пытаясь скрыть дрожь:

— Альбус, как же это остановить?

— Я не знаю.

* * *

Скорпиус сидел, облокотившись на письменный стол. Он безумно хотел спать.

Ходжес энергично искал что-то в глубоком сундуке, наконец он достал оттуда маленький хрустальный флакон. Повернувшись, он почти торжественно произнес:

— Это — ваша возможность показать свои воспоминания о подземелье. Мистер Малфой, вы когда-нибудь видели Омут Памяти?

Скорпиус кивнул. Конечно, как и потомок любой другой чистокровной семьи.

— Согласны поделиться воспоминаниями?

— Да, почему бы и нет, — неуместно весело произнёс он, — я всё равно умираю, так хоть что-то останется на память моим дражайшим родственникам.

— Ты не умрёшь, Скорпиус, — спокойно произнёс Ходжес, — не так скоро.

— Вы не можете этого обещать, — серьезно возразил он.

Роберт словно хотел что-то сказать, но потом передумал и, поднявшись, указал палочкой на флакон в своей руке.

— Тебе знакомо заклинание захвата воспоминаний?

Скорпиус кивнул.

— Тогда пожалуйста, покажи, что видел, — он протянул флакон вперёд.

— Что именно вас интересует?

— Всё с того момента, как вы нашли вход в подземелья.

Скорпиус задумался на несколько секунд, потом кивнул и поднёс палочку к виску. Словно из ниоткуда к её кончику потянулись серебряные нити. Они были похожи на ртуть, но не такие плотные. Серебряной паутинкой они стекали вниз по стеклу.

Собрав все воспоминания, он закупорил флакон и протянул Ходжесу. Тот аккуратно спрятал его в мантию.

— Мистер Малфой, как вы оцениваете своё состояние? — он говорил осторожно, тщательно подбирая слова.

— Я бы назвал его кризисным.

— Вы помните, что я сказал про отдых?

— Я помню, что Вы сказали про изоляцию, — Скорпиус пристально, не мигая, смотрел ему в глаза.

Ходжес с сожалением кивнул:

— Вы ведь понимаете, что выбор у нас невелик, — он поднял палочку. — Сомниум.

* * *

Альбус шёл по коридору, сжимая в руке стеклянный пузырек с акроманталиумом. Он шёл, размышляя над словами Розы о том, не слишком ли легко он им достался. Подняв руку к свету, он внимательно посмотрел на жидкость внутри флакона. В самом деле, какая разница, если это поможет завершить зелье для спасения Малфоя.

За окнами уже светало. Это была долгая, полная волнений ночь. Глубоко вздохнув, он прибавил шаг.

В кабинете Ходжеса было пусто. Лишь теплая мантия, расшитая знаками дома Гриффиндор, висела на стуле. Альбус накинул её на плечи и сел в старое, потертое кресло, надеясь, что не долго пробудет в одиночестве.

Он вздрогнул и открыл глаза. Руку свело судорогой, он, поморщившись, вытянул её перед собой. За окном светило утреннее солнце, в коридоре слышались шаги и голоса. Альбус с волнением подумал о том, сколько он проспал.

— Половина девятого, — раздалось у него за спиной.

Альбус обернулся: в углу кабинета стоял Ходжес, обеими руками он опирался на край стола, заполненного помимо прочего различными книгами и бумагами, но основным, что привлекало внимание, был небольших размеров Омут Памяти, стоявший в центре.

Каменный, с резными ручками с двух сторон, он был не такой глубокий, как большинство виденных Альбусом ранее, но по-своему практичный и элегантный.

— Лучше было разбудить меня, — Альбус поднялся. Сунув руку в пустой карман, он обратил испуганный взгляд на Ходжеса.

— Я забрал флакон, как только вернулся. Мадам Помфри уже добавила его в противоядие, оно будет готово через несколько часов.

— Слава Мерлину, — с облегчением выдохнул Альбус. Он перевёл взгляд на стол, — а что здесь делает Омут Памяти?

— Мистер Малфой любезно поделился со мной своими воспоминаниями.

Только теперь Альбус заметил, как напряжен был Ходжес: его лицо, бледное, словно высеченное из мрамора, не отражало никаких эмоций, кроме сосредоточенности. Глаза то метались из стороны в сторону, то надолго останавливались, направленные в пустоту.

— Они были весьма занимательны, но меня вот что интересует, — он поднял испытывающий, пронзительный взгляд на Альбуса, — когда вы собирались мне рассказать, что Лили Поттер тоже была в подземельях?