Серия Полуночник: Испытания Чемпиона (джен)

Очевидно, угроза повидаться с Сириусом Блэком подействовала. Хотя Гарри был уверен, что в будущей статье будет множество намеков и завуалированных предположений, но ничего такого, к удивлению парня, не обнаружилось. В статье в равной степени рассказывалось обо всех четырех чемпионах. Из Гарри все же сделали аутсайдера Турнира, готового, тем не менее, мужественно проходить предстоящие испытания. Оставалось лишь закатить глаза. Ну почему каждый считает своим долгом назвать его героем? Ему этого совсем не нужно.

К тому же, лучшего предлога для Малфоя было не придумать. Казалось, теперь слизеринец стал преследовать Гарри, чтобы не пропустить не единого повода его уколоть. Каждый раз, когда Гарри приходил в библиотеку с Роном и Гермионой, Малфой был уже там и все время внимательно наблюдал за троицей. Стоило Гарри не появиться в Большом зале, Малфой тоже вскоре оттуда уходил. К счастью, Рон с Гермионой заметили это и посовещались с другими гриффиндорцами. Теперь одноклассники, как могли, присматривали за Гарри, но ведь они не могли быть рядом с ним все время.

Поскольку никто из учеников не знал о магических вспышках Гарри, ему захотелось поговорить об этом с профессором Дамблдором, но пойти к нему Гарри мог только после ужина, когда все уже находились в своих гостиных. Дамблдор рассказал, что благодаря наложенным на ожерелье заклинаниям директор сразу узнает, если произойдет очередная вспышка. К сожалению, хотя ожерелье делало то, что и должно — впитывало избыточную магию, — волнение Гарри не проходило. Ведь вдруг то, что случилось, всего лишь прелюдия, а настоящих вспышек, в полную силу, еще не было. Лишь одно могло дать уверенность в том, что этого не случится: Гарри не должен был позволять своим чувствам господствовать над собой... никогда. Он совершенно не понимал, как подступиться к этой задаче, но твердо знал, что пытаться нужно. Он не может позволить, чтобы из-за его злости или раздражения кого-то покалечило.

Выйдя от профессора Дамблдора, Гарри так глубоко задумался, что даже не заметил слежку за собой. Ему нужно было придумать, как держать свои чувства под контролем. Недавно он читал о подавляющих эмоции заклинаниях, но это было рискованно, к тому же, в книгах упоминалось и о неприятных последствиях после снятия таких заклинаний: все, что не удалось почувствовать ранее, захлестнёт единой волной. "Ну, да, конечно, почему бы мне тогда не разрушить Хогвартс, раз уж я здесь."

Внезапно что-то больно ударило его по затылку, только сейчас Гарри понял, что в коридоре не один. Он прошел, заплетаясь, несколько шагов вперед, прежде чем снова поймал равновесие. Обернувшись, Гарри увидел Малфоя, Кребба и Гойла, приближавшихся к нему со злыми ухмылками на лицах. Парень запаниковал. Что ему делать? Он не мог рисковать и давать им отпор, ведь тогда эмоции могут выйти из-под контроля, но и не мог просто стоять, ничего не предпринимая. —

— Что случилось, Поттер? — ехидно спросил Малфой. — Никого нет, чтобы заступиться за тебя? Ни опекунов, ни друзей, ни кучи поклонников. Считаешь себя лучше остальных? Думаешь, все должны целовать землю, по которой ты ходишь, только из-за того, что у тебя на лбу шрам, заработанный при неизвестных обстоятельствах? Преподаватели так и вертятся вокруг тебя. Как же, малыш потерял родителей, малыш сирота, а тут дядюшка наконец-то решил вбить в тебя хоть что-то путное. Ха-ха-ха.

Гарри замер. Неужели так думают все? Разве он давал для этого повод? Он ведь вовсе не считает себя лучше остальных. Даже наоборот, он завидует им. И преподаватели вокруг него совсем не вертятся. Да, он близок к ним, ведь они помогли ему в трудный момент его жизни, но все далеко не так, как говорит Малфой. Все ему говорили, что дядя поступал дурно, вымещая злость на подростке, так почему же Малфой утверждает, что он, Гарри, был достоин этого?

"Кому ты веришь? Твоим опекунам, преподавателям и друзьям или Драко Малфою?" — вдруг спросил себя Гарри.

Осознание этого вернуло Гарри в реальность, но поздно. Кребб с Гойлом вывернули руки Гарри и пригвоздили его к полу. "Вот оно что!" Гарри внезапно понял, что Малфой просто завидует ему. Как же, у него есть все, что так хочет Малфой: слава, популярность и взрослые, которые опекают его. И ему даже не важно, что жизнь Гарри постоянно наполнена опасностью, не важно, что Волдеморт грезит о его смерти. Все, что замечал Малфой, это внешняя сторона жизни мальчика-который-выжил. Слизеринец даже не задумывался о неприятностях, которые сопутствуют ей.

— Представляешь, что этот твой оборотень выкинул на Кубке мира по квиддичу? — продолжил Малфой, доставая палочку и направляя ее на Гарри. — Он едва не дискредитировал наше министерство. Болгарский министр поинтересовался у Фаджа, почему в нашем министерстве мало таких хороших людей, как Люпин. Он даже не переменил мнения и тогда, когда Фадж сообщил ему, что Люпин — оборотень, вернее, полузверь. Ты не представляешь, каким это было ударом для моего отца: кто-то уровня министра не делает никакой разницы между зверями и чистокровными.

— Не говори так о Ремусе, — произнес Гарри. На сей раз Малфой зашел слишком далеко. Гриффиндорец мог стерпеть оскорбления в свой адрес, но никто не смеет плохо отзываться о Ремусе или Сириусе. — Он намного лучше твоего отца.

Глаза Малфоя сузились от злости, он подошел ближе и направил палочку прямо в лицо Гарри. Руки слизеринца дрожали от ярости.

— Да неужели? — прошипел он. — Что ты вообще знаешь, Поттер? Тебя вырастили магглы. Ты почти тоже самое, что грязнокровки или полузвери. Ты просто пустое место.

Гарри взглянул на Малфоя.

— Чего-то ты слишком много времени посвящаешь этому, как ты говоришь, "пустому месту", — выплюнул он в ответ.

Нужно протянуть время. Рано или поздно здесь кто-нибудь появится... наверное.

— Ты не посмел подойти ко мне, когда рядом были друзья. Теперь ты, как трус, подкараулил меня, поручив своим лакеям держать меня, пока ты будешь забавляться. Этим ты собираешься гордиться?

Резкий удар заставил голову Гарри откинуться влево. Очки слетели, в глазах все побелело, голова закружилась. Часто моргая, Гарри пытался восстановить ориентацию в пространстве, но белизна перед глазами сильно осложняла эту задачу. Закрыв их, он попытался справиться с головокружением, но, казалось, ничего не помогало. По ушам резанул глумливый хохот и тут же оборвался: в конце коридора раздался отчетливый гулкий звук.

— ЭТО ВЫ ЗРЯ, ПАРНИ!

Хватка на руках Гарри моментально исчезла, он невольно покачнулся. Взмахнув рукой, Гарри вытащил палочку и призвал очки. Надев их, парень в изумлении поднял брови. Там, где только что находились Малфой, Кребб и Гойл, застыли на полу три хорька: белый и два черных. Он стал отступать назад, пока не уперся в кого-то. Развернувшись, он увидел перед собой профессора Моуди, глядящего на него своим нормальным глазом, тогда как магический не отрывался от трех хорьков.

Профессор Моуди взял Гарри за подбородок и повернул его голову, разглядывая кровоподтек, который, чувствовал Гарри, уже начинал наливаться синевой. Моуди глубоко вздохнул и наконец отпустил подбородок парня.

— Ты в порядке, Поттер? — прокаркал Моуди.

Гарри не был уверен в своем голосе и просто кивнул. Не в силах больше выносить цепкий взгляд Моуди, Гарри быстро отвернулся. В шее вспыхнула боль, заставив Гарри поморщиться. Профессор Моуди заметил это и достал носовой платок, приложив его к затылку Гарри.

— Скоро оправишься, — прокаркал Моуди.

Гарри поднял руку и стал удерживать платок на затылке, так что Моуди больше нужно было его держать.

— Там небольшой порез. Хорошо, что домашние эльфы предупредили меня. Полагаю, рану тоже нанесли эти вот замечательные люди? — Гарри не ответил. — Значит, так и есть, — заключил Моуди и обошел Гарри. — Так, и что мне делать с этими тремя драчунами?

Гарри обернулся и увидел, как Моуди наколдовал три небольшие клетки. Хорьки бросились наутек, но Моуди взмахами палочки быстро вернул их и отправил в клетки. Никогда прежде Гарри такого не видел. Не смотря на то что картина была веселая, парень задумался, позволены ли преподавателям подобные действия по отношению к ученикам.

Еще один взмах со свистом рассекающей воздух палочки — и три клетки поднялись и стали покачиваться в воздухе.

— Тебе, наверное, следует посетить Больничное крыло, Поттер, — прорычал профессор Моуди. — Не беспокойся, я позабочусь, чтобы эти ученики никогда больше таких подлых поступков не совершали. Если подобные манеры поведения им разрешает Снейп, с ним я тоже перемолвлюсь словечком.

Гарри не заставил Моуди повторять дважды и отправился в Больничное крыло, где мадам Помфри заклеила его порез на затылке и, как смогла, сняла синяк. Она также настояла на том, чтобы Гарри провел ночь в больничном крыле, чтобы увериться, что никаких осложнений с затылком у него не будет. Гарри слишком устал, чтобы возражать, и провалился в сон, как только его голова коснулась подушки. Он лишь надеялся, что профессор Моуди не повредит Малфоя и его верзил... по крайней мере, не слишком сильно.

* * *

Последующее утро было, возможно, самым долгим в жизни Гарри. Рон запаниковал, увидев, что постель Гарри не тронута, поднял на уши Дина, Симуса и Невилла. Эти четверо ревностнее других из гриффиндорцев охраняли Гарри. Когда они отыскали Гарри в Больничном крыле и узнали причину, по которой он там находился, Гриффиндор забурлил. Многие даже не могли поверить, что Малфой такое сделал. Возмущение вскоре сменилось взрывом хохота, когда они услышали, что профессор Моуди превратил Малфоя, Кребба и Гойла в хорьков.

Когда Гарри был выпущен из Больничного крыла, вокруг него тут же сформировалась группка гриффиндорцев, отказывавшихся от него отходить. Новость о произошедшем быстро разлетелась по четырем факультетам и вскоре достигла преподавателей, которые были чрезвычайно шокированы. Последним доказательством, которое им потребовалось, был уже успевший побледнеть синяк на лице Гарри. Профессора Дамблдор, МакГонагалл и Снейп выскочили из большого зала, вернувшись лишь через двадцать минут вместе с Малфоем, Креббом и Гойлом, выглядевшими так, словно провели кошмарную ночь. Никто из учителей не глядел дружелюбно на слизеринцев, молча занявших свои места за столом.

После завтрака Гарри с Роном и Гермионой поспешил в Хогсмид, деревню, которую разрешалось посещать с четвертого года обучения. После прошедшей ночи, Гарри остро необходимо было отвлечься. Он спрятал волосы под шляпой, натянув ее на шрам, надеясь, что его после таких действий не узнают, но окружающих провести не удалось. Все желали ему удачи в Турнире, что чрезвычайно утомляло парня. Лично он считал, что им стоит желать удачи Седрику, Флер и Виктору, а не ему.

Сначала они посетили традиционные магазины — "Сладкое королевство" и "Зонко", а потом отправились в "Три метлы", где сели в самый дальний угол — там Гарри не привлекал особого внимания. Рон отправился заказывать сливочное пиво, оставив Гарри и Гермиону одних. Тусклый свет скрывал изменявшее цвет лицо Гарри. Уставившись в стол, Гарри пытался не обращать внимания на взгляды, которые на него бросала Гермиона. Она практически ничего не говорила с тех пор, как узнала, что случилось, заставляя Гарри беспокоиться о ее рассудке.

— Ты собираешься накричать на меня или продолжишь сверлить взглядом? — тихо спросил он.

Гермиона тут же отвернулась.

— Извини, Гарри, — произнесла она. — С тобой все в порядке? Ты сегодня очень тихий.

Гарри фыркнул.

— Ты тоже не больно разговорчивая, — ответил он.

Гермиона в смущении улыбнулась, и Гарри заметил, что она изменилась.

— Мадам Помфри исправила твои зубы.

Гермиона удивленно взглянула на Гарри, потом покраснела и кивнула.

— Выглядят отлично, — добавил он, отчего Гермиона еще больше покраснела и пробормотала "спасибо".

— Вот, сливочное пиво, — произнес Рон, вернувшись к их столику, и поставил на стол три кружки. — Не поверите, что я только что услышал. Только что сюда пришли несколько слизеринцев, они говорили о Малфое. Из-за него со Слизерина сняли сотню баллов, а сам он теперь будет два месяца ходить на отработки к МакГонагалл. Ему установили испытательный срок. Если он выкинет что-нибудь еще, его или отстранят от учебы, или вообще исключат из школы. Только представьте отца Малфоя, когда он узнает об этом.

— Он получил по заслугам, — произнесла Гермиона. — Он действительно мог тебя покалечить, Гарри. Почему ты не защищался как тогда, в поезде? И почему ты был не в гостиной в комендантский час?

Гарри бросил взгляд на своих друзей и уставился в кружку со сливочным пивом, стоявшую перед ним. По какой-то причине из всего, произошедшего прошлой ночью, он помнил только свои чувства.

— Вы думаете, будто я уверен, что лучше всех остальных? — сдерживая чувства спросил он. — Думаете, что остальные падают ниц передо мной? Считаете, что я заслуживал того, как со мной обращался дядя Вернон?

Рон и Гермиона выглядели напуганными.

— Конечно, нет! — воскликнула Гермиона. — Гарри, почему ты спрашиваешь об этом? Мы же знаем, как ты не любишь, когда люди пялятся на тебя, уделяют тебе излишнее внимание. Это Малфой тебе такое наговорил?

— Гермиона! — зашипел Рон. — Тише!

Гермиона покраснела и огляделась — по счастью, никто к ним не прислушивался.

— Извините, — произнесла она и наклонилась вперед, чтобы никто, кроме друзей, не мог ее услышать. — Гарри, то, что делал с тобой дядя, не заслуживает никто. Да, люди склонны делать из тебя идола, но это уже не твоя вина. Малфой просто завидует. Только за деньги отца он может купить часть того, что тебе достается даром.

Гарри закатил глаза.

— Ага, так ему и нужна постоянная одержимость мною Волдеморта, — горько произнес он. — Никто из этих завистников и не представляет, какова цена за эту популярность. Они даже подумать не могут, что я тут же расстанусь со всем этим, если мне вернут нормальную жизнь и моих родителей?

Рон с Гермионой обменялись взглядами, потом Гермиона потянулась и взяла Гарри за руку.

— Нет, Гарри, — мягко произнесла она. — Никто из них не знает, что под мальчиком-который-выжил прячется такой же подросток, как и все остальные.

Когда в баре стало чересчур много народу, друзья поняли, что пора уходить. В дверях они чуть не столкнулись с входившей Ритой Скиттер и, опустив голову, чтобы она их не узнала, прошли мимо. Гарри рассказал друзьям, как репортер настойчиво пытался взять у Гарри интервью, и им такое тоже вовсе не понравилась. Все трое были уверены, что лучше держаться от Риты Скиттер подальше.

Они уже направились к замку, когда впереди показались две фигуры: отчетливо было видно, что это двое мужчин — один был громадного роста, другой — нормального, но постоянно прихрамывал и то и дело прикладывался к своей плоской фляжке. В этой паре без труда узнавались Хагрид и профессор Моуди. В частности, Хагрид, благодаря своему росту, выделялся в любой толпе. Не успел Гарри поздороваться, как Хагрид его крепко, по-своему, обнял, так что парень не мог и шевельнуться. Когда у Гарри уже начала кружиться голова от недостатка кислорода, Хагрид, наконец, его отпустил.

— Гарри, ты в порядке? — спросил великан, потом заметил синяк на лице парня. — Дамблдор ищет тебя.

Положив руку Гарри на плечо, Хагрид наклонился — теперь их лица были на одном уровне.

— И мне нужно будет повидаться с тобой, Гарри, сегодня, в полночь, — прошептал он. — Приходи один и мантию своего отца не забудь.

Гарри удивился, но все же кивнул. Хагрид распрямился и кивнул Рону с Гермионой. Гарри же недоумевал, почему Хагрид хотел видеть его одного, да еще так поздно? Хагрид с Моуди тем временем попрощались и направились дальше к Хогсмиду. Не став больше размышлять над таинственными словами Хагрида, Гарри с друзьями продолжил свой путь к Хогвартсу. Он успокоил себя тем, что Хагрид бы не просил приходить его одного в такое необычное время, если бы не имел на то серьезных причин.

* * *

Как оказалось, профессор Дамблдор, как и все остальные, хотел удостовериться, что с Гарри все в порядке — только и всего. Он также еще раз заверил парня, что Малфой, Кребб и Гойл за свои действия понесут наказания. Уклонившись от ответа на вопросы о том, почему Гарри не защищался, парень поскорее вышел из кабинета директора. Он знал, что не защищался из-за смятения, вызванного словами Малфоя. Перед самим собой он уж не мог отговориться тем, что это Кребб с Гойлом крепко его держали, и он не мог пошевелиться.

Ближе к полуночи Гарри тайком выбрался из башни Гриффиндора и отправился к Хагриду. Закутавшись в мантию-невидимку отца, он шел быстро, не опасаясь быть замеченным. Коридоры замка были пустынны, лишь иногда навстречу попадались преподаватели или старосты, патрулирующие коридоры. Некоторые из старост достаточно громко ворчали на "этих тупых слизеринцев", так что Гарри понял, что активность эта связана именно со случившимся прошлой ночью.

Выйдя из замка, он уже бегом бросился к хижине Хагрида. Он хорошо помнил дорогу, к тому же в окнах хижины горел свет, служа маячком для Гарри в кромешной темноте. Подойдя ближе, он заметил, что некоторые окна кареты из Шармбаттона также светятся. Похоже, не только им с Хагридом не спиться этой ночью.

Вскоре Гарри был уже на пороге и тихо постучал в дверь. Не хотелось привлекать внимание к тому, что к Хагриду пришел "гость". Едва дверь открылась, Гарри молнией проскользнул внутрь и снял плащ. Приглядевшись к Хагриду, парень понял, что преподаватель по уходу за магическими существами нервничает. Что, в конце концов, происходит?

— Что-то не так, Хагрид? — прошептал Гарри. — Что-то случилось?

Хагрид приложил палец к губам, показывая, что нужно молчать.

— Айда, Гарри, — тихо произнес он. — У меня есть, что тебе показать. Накинь снова плащ.

Гарри послушался и вышел вслед за Хагридом из хижины. Не прошло и нескольких секунд, как он замер на месте — Хагрид направлялся к карете Шармбаттона. Великан тем временем постучал, открылась дверь и раздались приветствия мадам Максим. Прикусив нижнюю губу, Гарри пошел вслед за ними, держась на безопасной дистанции от мадам Максим. До него долетали обрывки фраз Хагрида о том, что на что-то стоит поглядеть, но понять, на что именно, было невозможно. Гарри задумался. Какую игру затеял Хагрид? Имеет ли это отношение к первому испытанию?

Ответом на его вопрос послужил показавшийся громоподобным в тишине ночи грозный рык. Гарри чуть не споткнулся от неожиданности. Такой рык могло издавать лишь очень большое и очень опасное существо. Желание подходить ближе у парня начисто отпало. Заметив, что Хагрид с мадам Максим остановились, Гарри осторожно приблизился к свободному пространству между ними и посмотрел на то, зачем они наблюдали. От удивления брови полезли на лоб. Это уж точно нужно обходить за несколько миль.

Драконы... целых четыре.

Около драконов суетились волшебники, пытаясь их усмирить. Гарри ненамного бы ошибся, предположив, что высотой драконы достигали пятидесяти футов. В их огромных пастях, временами изрыгающих в небо пламя, торчали здоровенные клыки. Они были прикованы к земле цепями, которые выглядели слишком хлипкими по сравнению с подобными монстрами. Казалось, драконы могут в любой момент их порвать — никто и глазом моргнуть не успеет.

Гарри наблюдал, как волшебники множеством оглушающих заклинаний пытались успокоить разволновавшихся существ. Семь сильных оглушителей погружали одного дракона за другим в глубокий сон, сопровождаясь гулкими ударами, от которых дрожала земля, когда громадные тела драконов обрушивались на землю. Гарри отметил для себя, что в таких случаях к драконам близко стоять опасно.

Один из волшебников отделился от своих коллег и направился к Хагриду и мадам Максим. Когда волшебник подошел ближе, стала видна его огненная шевелюра, и Гарри признал в нем рониного брата, Чарли, который работал с драконами в Румынии. Внутри Гарри зародилось скверное предчувствие, что драконы здесь явно не для очередного урока по Уходу за магическими существами.

— Теперь с ними все в порядке, Хагрид, — устало произнес Чарли. — Их перевозили, усыпив снотворным. Они еще не заметили отличий от своего прежнего места обитания, — Чарли взглянул на мадам Максим и снова повернулся к Хагриду. — Ты ведь знаешь, что чемпионы не должны знать о них.

— Мне подумалось, что ей следует взглянуть, — произнес, улыбаясь, Хагрид. — На этих четырех красавцев. И чего чемпионам нужно будет с ними делать? Драться?

— Я точно не знаю, — честно признался Чарли. — Думаю, им нужно будет всего лишь пройти мимо них. Мы будем рядом, если что-то пойдет не так. Нас попросили привезти будущих мамаш, что мы и сделали... Вон Венгерский шипохвост — маленький чертенок с ужасным характером, рядом Уэльский зеленый обыкновенный, потом Шведский тупорылый и, наконец, китайский огненный. — Чарли ненадолго замолчал, а потом с любопытством обратился к Хагриду: — Как там, кстати, Гарри поживает?

Хагрид замешкался.

— Э-э... не очень хорошо, Чарли, — честно ответил он. — Прошлой ночью на него напали несколько слизеринцев. Дамблдор был взбешен...

— С ним все в порядке? — перебил Хагрида Чарли, явно испугавшись. — Только не говори, что слизеринцам все сошло с рук. Должно быть, мама была в бешенстве, когда Фред сообщил ей в письме об этом. Если она узнает, что...

— Не беспокойся, Чарли, — оборвал его Хагрид. — Дамблдор уже позаботился обо всем.

Не желая больше это слушать, Гарри поспешил в замок. Он не мог поверить, что они могут так о нем говорить. Услышанное расстроило Гарри. Для них он просто маленький ребенок. Да, он вел себя так, когда при первой неприятности кинулся жаловаться к Сириусу и нагружать его своими проблемами, но ведь больше он поводов не давал.

Первое испытание должно было состояться в четверг, и еще было время подготовиться. Можно в свободное время посмотреть информацию о драконах, в особенности о будущих мамашах, поискать их слабые места. Чарли сказал, что им нужно будет пройти мимо дракона, мистер Крауч же говорил, что у них будет только палочка. Только что он своими глазами видел, что потребовалось семеро опытных волшебников, чтобы усыпить драконов, поэтому о том, чтобы поступить также, не могло быть и речи.

Уйдя в свои мысли, Гарри не смотрел вперед и вскоре налетел на что-то и упал. Вопрос "Кто здесь?" сказал Гарри, что в темноте он все же налетел на человека. Парень замер под плащом, не смея пошевелиться. Вглядевшись в темноту, Гарри вскоре с удивлением увидел знакомую козлиную бородку. Значит, он столкнулся с профессором Каркаровым.

Через несколько минут Каркаров прекратил поиски и покрался дальше по направлению к драконам. Когда он ушел достаточно далеко, Гарри вскочил на ноги и бегом понесся к замку. У парня не было ни малейшего сомнения по поводу того, что здесь делает профессор Каркаров — собирается посмотреть, что готовят для его Крама организаторы, также как и мадам Максим выясняла испытание, приготовленное для Флер. Это означало, что единственным человеком, который остается в неведении, является Седрик, единственный из чемпионов, симпатизирующих Гарри.

Оказавшись в гриффиндорской гостиной, парень сбросил плащ-невидимку. Было уже почти утро, и Гарри был слишком возбужден, чтобы заснуть. Как можно тише поднявшись в спальню, Гарри убрал в сундук мантию-невидимку, достал несколько книг и крадучись спустился обратно в гостиную. Впереди был целый день на поиски информации о драконах. Нужную информацию можно было получить в библиотеке, но он сомневался, что кто-то бы одобрил, появись он там ночью.

Сев на ковер около камина, Гарри пролистал учебник по Уходу за магическими существами, но там было слишком мало информации о драконах. В книге по Заклинаниям также ничего не было, но он иного и не ожидал — с самого начала был уверен, что на четвертом курсе драконов не проходят. С тем же успехом просмотрев книгу по Защите, Гарри, наконец, открыл книгу по защитным заклинаниям, купленную этим летом. Если что-то пойдет не так, то он, по крайней мере, сможет не дать себя поджарить или раздавить.

Гарри просидел еще много времени, пока сон не сморил его.