Чудесное подобие близости (гет)

Гермиона проснулась от звука воды из ванной, судорожно пытаясь вспомнить, закрывала ли она кран в своей квартире, прежде чем лечь спать этой ночью. Через пару секунд, окончательно проснувшись, она осознала, что:

1) Она была не в своей квартире

2) Она была в квартире Драко

3) Она сейчас находилась в его спальне

4) Она была замужем за ним.

Она вскочила с постели. Она, Гермиона Грейнджер, была замужем за Драко Малфоем. Со вчерашнего дня она была миссис Малфой. Взвыв, она упала обратно на постель и натянула на себя одеяло.

Шум воды прекратился, и Драко появился в комнате, завернутый в одно полотенце. Гермиона выглянула из-под своего укрытия, бегло пробежав взглядом по прессу Драко, с которого стекали капельки воды, его широким плечам, и платиновым волосам, которые от влаги потемнели, приобретя необычный оттенок.

Она снова закрылась одеялом, пока он не заметил, что она за ним подглядывает.

Следующие две недели каждое утро они проводили именно так.

Вечерами же всё было наоборот.

Гермиона принимала душ перед сном, поэтому, каждый раз после их обычного спора по поводу чего-либо, она запиралась в ванной на полчаса, а потом выпархивала оттуда в огромном банном полотенце, распространяя по комнате легкий аромат жасмина.

Бросив на Драко пару убийственных взглядов, она хватала несколько вещей и снова исчезала за дверью, бормоча что-то себе под нос с недовольным видом.

Он наблюдал, как с ее лица постепенно сходил румянец, которым её кожа покрывалась после горячего душа.

И затем в его дурной голове появлялись картинки, которых определенно там не должно быть…

Он ненавидел свой мозг.

* * *

Спустя две недели у Драко и Гермионы вошло в привычку проводить весь день раздельно, занимаясь каждый своим делом, а встречаться только за завтраком, ужином, и перед сном.

Одним дождливым пятничным вечером, как раз спустя три недели со дня их свадьбы, Гермиона сидела на диване в своем временном доме и наблюдала за Зейном, игравшим с фигурками Пожирателей Смерти, которые ему подарил его милый дедушка.

Два дня назад, когда она впервые их увидела, они с Драко весь вечер страшно ругались, и в споре никто не собирался уступать.

Сейчас, сидя на диване и закутавшись в плед, она вспоминала тот спор, закончившийся очень плохо…

Настолько плохо, что они до сих пор друг с другом не разговаривали.

* * *

Гермиона затеяла стирку, и, так как у Зейна в комнате всегда был бардак, ей пришлось заглядывать под диван, чтобы найти там пару его детских носков. Достав и бросив их в корзину для белья, она уже собралась уходить из комнаты, как вдруг наступила на какой-то острый предмет.

— Ох, Мерлин! — выкрикнула она, уронив корзину для белья и схватившись за больную ступню, со слезами на глазах шаря по полу в поисках вещи, причинившей ей эту адскую боль, но безрезультатно. Она проклинала этот день, проклинала стирку и, конечно, проклинала своего мужа (по большей части потому, что она все еще злилась на него после их утреннего спора о том, что она не должна оставлять свою бритву рядом с его, иначе он по неосторожности может ей воспользоваться).

Прошло несколько секунд, прежде чем режущая боль отступила, и она смогла сделать шаг. Утерев слезы, она наклонилась, чтобы поднять одежду, выпавшую из корзины, и под ней обнаружила злополучный источник неприятностей.

Гермиона подняла пятидюймовую игрушечную фигурку с пола и рассмотрела ее. Игрушка была облачена в черную мантию до пят. Сперва она подумала, что это какой-то монах, но при более тщательном осмотре она разглядела крошечную Темную Метку на предплечье у безликой фигурки. Она осмотрелась и нашла еще четыре таких же игрушки.

Гермиона была вне себя.

Спустя пару часов Драко вернулся домой с работы и обнаружил Гермиону, сидящую на диване, скрестив руки на груди; у нее был такой вид, что у Драко промелькнула мысль, не припрятала ли она за спиной парочку сюрикенов. Он попытался вспомнить, о чем они спорили этим утром. Может, она еще злится?

— Привет, — сказал он, снимая мантию и оглядываясь в ожидании моря объятий, которыми Зейн обычно одаривал его после работы.

— Он в своей комнате, — сказала Гермиона, зная, о чем думает ее муж. — Я наложила на дверь заглушающее заклинание.

— О-оу, — произнес Драко. — И в чем дело?

— В этом!

Она в секунду преодолела разделявшее их расстояние и уже протягивала ему в руке одну из игрушек Зейна. Он взглянул на ее разъяренное лицо:

— Ты купила ему игрушку?

— Нет! — выкрикнула она. — Я наступила на эту отвратительную вещь, когда собирала одежду в комнате Зейна!

— А-а-а, ну, бедняжка. В следующий раз смотри под ноги, — произнес он, намереваясь обойти Гермиону, но та сдвинулась в сторону, загораживая ему проход и глядя на него бешеными глазами:

— Откуда у ребенка такая игрушка? Думаешь, это прикольно? Для тебя это все — шутки? А?

Сначала Драко особо не разглядывал фигурку, но теперь, когда эта ненормальная вот-вот собиралась убить его из-за игрушки, он вырвал ее из рук Гермионы и рассмотрел.

— Это просто игрушка, — заключил он. — Подарок от дедушки.

— Подарок?! Да это Пожиратель Смерти в миниатюре, Драко! Разве это игрушка? — воскликнула она. — Знаешь, как я испугалась, когда поняла, что это за фигурка?

— Может, успокоишься?

— Нет, я не успокоюсь! Я не хочу видеть Зейна, играющего с этими фигурками! — жестко произнесла она.

— Простите? — он начинал выходить из себя. — Почему это я должен запрещать своему сыну играть с этими игрушками? Только потому, что маленькая мисс всезнайка их боится?

— Зейн не должен играть с ними! — Гермиона практически кричала. — И, если ты не учишь его истории магического мира, я не хочу видеть эти игрушки в доме!

— Ах да. Я забыл, что это твой дом, и что ты можешь устанавливать правила, которым мне остается подчиняться, — съязвил Драко. — Сделай одолжение, Гермиона, исчезни, пока я не заставил тебя пожалеть о том, что ты вообще начала этот разговор.

— Я их выбрасываю, — сказала она.

— Тогда полетишь следом за ними в мусорный бак.

— Мне не страшны твои угрозы, — крикнула она ему в спину, когда он направился в свою комнату, по пути развязывая галстук. Она и не предполагала, что он размышляет, как лучше задушить жену с его помощью.

— Молодец.

— Я сейчас же от них избавлюсь.

— Только попробуй.

— Зейн не должен играть с ними, не зная о том, что они имеют непосредственное отношение к вашей семье. Если ты, конечно, уже ему не рассказал. Я считаю, он должен знать правду.

Драко замер и медленно повернулся к ней лицом:

— Нет.

Она отступила на шаг, заметив на его лице чистейший гнев. Он, напротив, сделал шаг в её сторону.

— И почему же? — спросила она.

— Потому что ему четыре года, дура! Ему нет нужды знать что-либо о прошлом. Это просто идиотские игрушки, так что отцепись уже от меня, пока я не сделал что-нибудь плохое.

— Я не хочу, чтобы он играл с ними, — постаралась мягко произнести она.

— Очень жаль.

— Разве ты не хочешь, чтобы твой сын знал о том, какую жизнь вела его семья до его рождения?

— Ты намекаешь, что я должен сказать своему сыну о том, что я был Пожирателем Смерти?

— Он имеет право знать.

— Нет, не имеет… И знаешь, почему?

Она судорожно хватала ртом воздух, поняв, что оказалась прижатой к стене, а Драко все еще угрожающе приближался к ней. Он говорил медленным, ледяным голосом, который она не могла узнать. Теперь их разделяли всего несколько сантиметров.

— Моему сыну нет нужды знать о прошлом моей якобы злобной семьи, потому что я никогда не был Пожирателем Смерти. Сюрприз, сюрприз, Гермиона. Тебе легче? Теперь ты счастлива, то вышла замуж не за воплощение зла?

Она уставилась на него, глядя в его серые глаза. Он так хорошо прятал эмоции…

— Надеюсь, больше никаких обвинений не будет, — сказал Драко, отворачиваясь от нее. — Игрушки остаются.

— Нет, не остаются, — прошептала она.

Он ее услышал и снова повернулся:

— Мерлин, почему? Почему ты настолько настырно стараешься от них избавиться? Настолько боишься страшных и злобных Пожирателей Смерти, что невинные пластиковые игрушки вселяют в тебя ужас? Начинаешь жалеть, что вышла замуж за меня, сына основателя Пожирателей Смерти, человека, которого ты всего несколько минут назад считала Пожирателем?

Гермиона вздохнула, изо всех сил сдерживая слезы. Она не хотела, совершенно не хотела позволить слезинкам скатиться по ее щеке от нахлынувших воспоминаний.

— Ты никогда не страдал от рук Пожирателей Смерти… — произнесла она так тихо, что Драко пришлось наклониться, чтобы расслышать ее.

— Будешь рассказывать свою душещипательную историю кому-нибудь другому, и прекрати учить меня, как воспитывать собственного сына, — грубо сказал он, выходя из комнаты и с силой захлопнув за собой дверь.

* * *

Нет нужды говорить, что с тех пор они друг с другом не разговаривали. Даже Зейн заподозрил что-то неладное.

— Мамочка? — спросил Зейн, держа в руках те самые фигурки. — Ты все еще злишься на папочку?

Гермиона открыла глаза и посмотрела на мальчика. Он глядел на нее своими большими, серыми глазами, ожидая ответа.

— Мы с твоим папой сейчас друг с другом не разговариваем.

— Почему? — спросил он, отбросив мини-Пожирателей в сторону и забравшись к ней на диван. Она никогда бы не подумала, что ребенок Драко Малфоя может быть таким милым и добрым, но Зейн каждый день доказывал ей обратное.

Она нежно прижала его к себе, поцеловав в макушку:

— Мы немного поругались и всё ещё не извинились друг перед другом.

— Я не хочу, чтобы вы злились друг на друга, — ответил он. — Можете даже еще раз поцеловаться, если хотите.

Уж лучше треснуть ему хорошенько.

Гермиона улыбнулась и крепче обняла Зейна.

— Скоро все пройдет, солнышко. А теперь расскажи мне о вашей прогулке с мисс Донни. Вы повеселились?

— Да! Мисс Донни помогала нам строить замок из песка, а потом она превратила их в настоящие с помощью своей палочки. У нас с Вольфом в ботинках было много песка, и все ноги чесались.

Она собиралась ответить, как вдруг раздался стук в дверь. Это не мог быть Драко, потому что он, очевидно, не стучит в дверь собственной квартиры, да и было еще слишком рано. Было пять часов вечера, а он обычно не появлялся дома раньше половины шестого.

Гермиона поднялась с дивана и направилась к двери. Она взглянула в глазок и обнаружила за дверью женщину лет шестидесяти, с короткой стрижкой и в очках. Держа в руках маленькую папку, она терпеливо ждала, пока кто-нибудь откроет дверь.

Гермиона распахнула дверь и, прочистив горло, произнесла:

— Я могу вам помочь?

Женщина застыла, подняв бровь:

— Миссис Малфой?

Нет, вы ошиблись, я мисс Грейнджер.

— Да.

— Добрый вечер. Меня зовут Бетси Дэлимпл, я представляю отдел Министерства по семейным делам.

Твою мать… Это же ДМП. О, Мерлин.

— Добрый вечер, мисс Дэлимпл, вы здесь с проверкой?

— Да, именно с этой целью.

— Эм, хорошо, пожалуйста, проходите. Честно говоря, мы не получали никакого уведомления о начале инспекций…

— Вы были уведомлены три недели назад, сразу после новости о браке миссис Д’Августино. Эти инспекции под вас подстраиваться не будут, миссис Малфой, они проводятся без предупреждения и невероятно серьезны.

Ослабьте свою хватку, леди.

— Мне очень жаль, но мой муж еще не вернулся с работы.

— Я подожду, — сказала Бетси, направившись в гостиную.

Гермиона благодарила Мерлина за то, то Зейн ушел и забрал с собой всех игрушечных Пожирателей Смерти. Это был первый раз, когда он вообще убрал за собой игрушки.

— Где мальчик? — спросила Бетси, усевшись в кресло так, будто она у себя дома.

— Скорее всего, в своей комнате. Вы хотите с ним поговорить? — спросила Гермиона, закусывая предательски трясущуюся губу. Сейчас не время показывать свою слабость.

— Да, я бы хотела задать ему пару вопросов. Приведите его.

Да, хозяин. Все, что прикажете, хозяин.

Гермиона оставила министерскую крысу в гостиной и отправилась в комнату Зейна. Он прыгал на своей кровати, зная, что за это его непременно накажут. Когда Гермиона открыла дверь, он тут же упал на постель и притворился, будто он все время так и лежал.

— Хорошая попытка, — сказала Гермиона, пряча улыбку. — Твой отец все равно узнает об этом.

Зейн посмотрел на нее идеально отрепетированным печальным взглядом:

— Извини, мамочка.

— Зейн, солнышко, мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

— Что? — спросил он, спрыгнув с постели.

— В нашей гостиной сейчас сидит одна очень милая леди (ЛОЖЬ!), и она хочет кое о чем поговорить с тобой.

— Ну-у-у-у, ладно, — ответил он. — О чем она хочет со мной поговорить?

— Я не знаю, Зейн. Давай пойдем и узнаем, — сказала Гермиона, протянув руку малышу. Он схватил ее ладонь, и они вместе направились к этой медузе Горгоне, которая уже что-то сосредоточенно строчила в свой блокнот.

Она оторвала взгляд от бумаги и посмотрела на Зейна, одарив его невероятно фальшивой улыбкой:

— Здравствуй. Ты, должно быть, Зейн.

Зейн кивнул и, как только Гермиона села в соседнее кресло, забрался к ней на колени.

— Сколько тебе лет, Зейн? — холодно спросила она.

Он показал ей четыре пальца и крепче сжал своего динозавра Рози. Возможно, он представлял, как Рози становится все больше и больше и затем съедает пожилую даму. Р-р-р.

— Ты ходишь в школу?

Он кивнул.

— Ты умеешь разговаривать? — резко спросила она.

Гермиона сжала кулаки. Злобная ведьма.

И снова кивок.

— Где ты учишься? — спросила она.

— В школе, — невинно ответил он.

— Название школы ты знаешь?

— Школа, — ответил он.

В самом деле, леди, будьте сообразительнее.

— Он ходит в Образовательный центр для маленьких волшебников в Хогсмиде, — ответила за него Гермиона.

Бетси недовольно посмотрела на Гермиону поверх своих очков.

— Зейн, тебе нравится твоя школа?

— Да. Мои друзья тоже ходят в эту школу, и моя мамочка учит нас, и я всегда играю с Вольфом в уголках, — поделился он.

— Замечательно, — она выдавила улыбку. — Тебе нравится твоя новая мама?

— Да. Моя мамочка — лучшая мамочка в мире, и я люблю её, — сказал он. — Она делает мне печеньки, и даже разрешает мне облизать ложку от теста! Это та-а-ак вкусно.

Еще один укоризненный взгляд в сторону Гермионы.

— Вы ведь знаете, что неприготовленное тесто содержит сырые яйца?

Гермиона сжала зубы:

— От сырого яйца пока никто не умирал.

— Это вредно, — подняв бровь, произнесла Бетси, делая заметку в своем блокноте.

Гермионе хотелось вырвать эту чертову бумажку из ее рук и затолкать ей в рот.

— Зейн — здоровый ребенок. Я лицензированный специалист в области воспитания детей, мисс Дэлимпл. Я много чего изучала и работаю с детьми не первый год, поэтому я не нуждаюсь в советах, что хорошо для моего сына, а что нет.

— Вашего сына? — спросила она.

— Да, Зейн мой сын. Может, я и не подарила ему жизнь, но я все равно считаю его своим сыном. Пожалуйста, не относитесь ко мне свысока, мисс Дэлимпл, я этого не потерплю.

Получи, стерва. Никто не смеет шутить с Гермионой Грейнджер… Малфой, и оставаться безнаказанным. Лучше тебе это запомнить!

Прежде, чем старая леди успела ответить, раздался звук открывающейся входной двери, и сердце Гермионы ушло в пятки. Драко был дома.

Они все еще злились друг на друга.

Предыдущие два дня он полностью игнорировал ее присутствие и каждый раз, когда они пересекались в комнатах или в коридоре, он бормотал себе под нос проклятья.

Гермиона спустила Зейна на пол и вскочила с кресла, когда Драко вошел в комнату, глядя в пол и снимая пальто.

Прежде, чем она поняла, что делает, она обняла его за шею и чмокнула в губы.

— Привет, дорогой. Я соскучилась.

Он заморгал, не понимая, что происходит.

Она обняла его и очень тихо шепнула в ухо:

— ДМП здесь.

В ответ он приобнял ее за талию:

— Я тоже соскучился, любимая, — быстро сообразил Драко. Он взглянул через плечо своей жены и увидел женщину, сидящую на его кресле и следящую за ними пристальным взглядом.

— Ты не говорила, что у нас сегодня гости, — сказал он, протягивая руку старой леди.

— Для меня это было полной неожиданностью, Драко. Мисс Дэлимпл, познакомьтесь, это мой муж Драко. Дорогой, это мисс Дэлимпл из Министерства, отдел по семейным делам.

— Приятно познакомиться, мисс Дэлимпл, — вежливо сказал Драко, протягивая руку.

Бетси ответила на рукопожатие и вернулась к своей писанине.

Драко повернулся к Гермионе с удивленным лицом. Она пожала плечами и вернулась на прежнее место. Зейн подбежал к своему отцу:

— Папочка, мамочка сказала, что я должен поговорить с этой леди, — пожаловался он. — Кто она?

Драко улыбнулся.

— Она работает в Министерстве, Зейн. Помнишь, где работает дядя Блейз? Ее работа — следить, чтобы все семьи были счастливы.

— А, — ответил малыш. — Она знает, что вы с мамочкой злитесь друг на друга? Поэтому она тут?

Ох, черт.

Дьявольская улыбка на лице представительницы Министерства не могла сейчас стать еще шире.

— У вас проблемы в браке, мистер Малфой?

Какого черта она о себе возомнила?!

— Нет, мисс Дэлимпл, я не думаю, что у нас есть проблемы. Мы с женой немного повздорили пару дней назад, и мне очень жаль, что Зейн это слышал.

— Интересно, — протянула Бетси, скребя пером в своем блокноте.

Гермиона закрыла глаза; она надеялась, что все было не так плохо, как кажется.

— Мисс Дэлимпл, я очень надеюсь на ваше понимание. Мы обычная женатая пара, мы люди, в конце концов, и это нормально, что мы в чем-то друг с другом не согласны. Это не характеризует нас, как плохих родителей.

Пожилая леди надвинула очки и ничего не сказала.

Они сидели в гнетущей тишине, пока она что-то записывала.

Гермиона была вне себя от отвратительного поведения этой женщины. Она была невыносима! Как смеет эта старуха заявляться к ним домой и вести себя так грубо?

— Это было предварительное интервью, мистер и миссис Малфой, — произнесла Бетси, поднимаясь с кресла. — Я сообщу своему начальству о результатах. Затем вам пришлют вашего постоянного ДМП, это будет примерно через неделю.

Она развернулась на каблуках и покинула квартиру.

Гермиона и Драко уставились на пустое кресло, на котором сидела Бетси, и затем посмотрели друг на друга. Это действительно произошло?

Драко со вздохом опустился на диван, уперев локти в колени и обреченно положив голову на руки.

Гермионе было его жаль. Не их вина, что Министерство назначило самую жесткую, несправедливую, безжалостную женщину, нога которой только ступала на землю, чтобы та провела им предварительное интервью.

— Ты грустишь, папочка? — спросил Зейн, положив свою маленькую руку на плечо отца.

Драко покачал головой, не поднимая её.

— Нет, Зейн. Я в порядке.

— Зейн, солнышко, почему бы тебе не выбрать игрушку, которую ты возьмешь с собой в гости? — предложила Гермиона, присаживаясь рядом с Драко.

Зейн кивнул и покинул комнату, предоставив их самим себе.

— Драко, — начала Гермиона.

— Ничего не говори, Гермиона, — сказал он, все еще не поднимая головы. — Я и сам все понимаю.

— Драко, не позволяй этому выбить тебя из равновесия. Мнение всего одной сучки ничего не значит. Она даже не наша ДМП. Вряд ли они пошлют кого-то, кто будет хуже, чем эта старая жаба.

Он поднял голову и посмотрел на нее:

— Я хотел засунуть её голову в камин и зажечь его.

Гермиона засмеялась:

— А я думала, это у меня жестокие мысли.

— Сколько она тут пробыла?

— Она пришла примерно на полчаса раньше тебя. Она задала Зейну пару вопросов, я продемонстрировала ей свои навыки в опеке над детьми. Могу сказать одно — у нее самой, очевидно, нет детей.

Уголки губ Драко поднялись:

— Не мудрено, будь у меня такая мать, я бы, наверное, закончил дружбой с Невиллом Долгопупсом.

— Очень смешно, — фыркнула она.

Зейн снова появился в комнате, держа в руках две фигурки Пожирателей Смерти.

— Всё, я выбрал игрушки. Пойдемте кушать!

Гермиона не могла поверить своим глазам, когда Драко протянул руку и попросил:

— Зи, ты не будешь против, если мы отдадим эти игрушки?

Малыш в изумлении уставился на своего отца:

— Почему? Они же мои.

— У некоторых маленьких мальчиков нет никаких игрушек, Зейн. Им не так повезло, как тебе. Разве ты не хочешь, чтобы другие мальчики тоже были счастливы, играя с игрушками, которые ты им подарил?

Зейн на секунду задумался.

— Ты хочешь, чтобы я с ними поделился?

— Нет. Я хочу, чтобы ты отдал игрушки тем, у кого их совсем нет. Это называется «пожертвовать».

— Ты хочешь, чтобы я пожертвовал своих сол-да-тав?

Драко мягко улыбнулся:

— Солдат, — поправил он. — Но ты сам должен решить, сынок. Можешь дать их мне, и я найду маленького мальчика, у которого нет игрушек, и подарю их ему. А еще, твоя мама их не любит.

Зейн повернулся к Гермионе:

— Тебе не нравятся мои игрушки?

Прежде, чем Гермиона успела раскрыть рот, Драко ответил за нее:

— Она их немного боится, потому что недавно она наступила на одну из них, и ей было очень больно.

— Боится? — захихикал Зейн. — Мамочка, ты боишься моих фигурок?

Гермиона улыбнулась, чувствуя, как глупые слезы подбираются к глазам:

— Я боюсь их больше всего на свете.

— Хорошо. Можешь отдать их другому маленькому мальчику, папочка. Ты ему скажешь, что это я их ему подарил?

Драко кивнул.

— Тогда я принесу остальные фигурки, и мы пойдем кушать? Я очень голодный, и мой животик урчит!

Они кивнули, и он побежал в свою детскую за остальными Пожирателями.

— Спасибо, — тихо сказала Гермиона.

Драко сжал ее руку и быстро поднялся с дивана, направляясь в сторону спальни.

Она уставилась ему в след. Он был самым сложным человеком на планете. Он был таким непредсказуемым…

Гермиона потерла руку, которой он только что коснулся, и только когда они подошли к ресторану, она поняла, что ее губы до сих пор щиплет от их поцелуя.

И только когда голова Драко коснулась подушки, и его нос уловил аромат жасмина, он понял, что он все еще помнит вкус ее мягких губ.