Магический парадокс (гет)

— Что ты с ней сделал, Поттер? — заорал Малфой, едва только Гарри с Гермионой на руках попал в зону, освещённую факелами.

Он, наверное, совсем тронулся умом, поскольку вытащил свою палочку и направил её на оторопевшего Гарри.

— Что... ты... сделал... с... Гермионой! — уже гораздо тише повторил Малфой, делая шаг в их сторону.

Рядом выдохнула Виноградова. Она чуть обогнала Гарри и встала между ним и Малфоем.

— Драко, совсем с катушек слетел? — удивлённо спросила она. — Убери палочку, в глаз ещё тыкнешь ненароком...

Гарри подумал, что неловкая попытка Виноградовой пошутить должна была немного разрядить ситуацию, но Малфой по-прежнему не опускал палочку. Что-то в нём было неправильно. Что-то настораживало, сбивало с толка... Что он делает здесь в такой час? С каких это пор Драко Малфой зовёт Гермиону по имени? С чего вдруг так разволновался?

Пока все эти вопросы вертелись у Гарри в голове, скрипнула дубовая створка, и к ним вышел человек... Судя по мантии, это явно был учитель, а не мракоборец из охраны. Тень скрывала его лицо, было лишь видно, что профессор достаточно высок и худощав. Точно не Шелдон. Однако в данный момент Гарри было всё равно, кто это. Мысли вновь вернулись к еле живой Гермионе у него на руках. Он, не раздумывая более, ринулся навстречу к профессору, минуя опустившего палочку Малфоя.

— Профессор! Нам срочно нужна помо... — договорить фразу не хватило сил. Приблизившись, Гарри, смог-таки разглядеть лицо учителя. Черты, показавшиеся сначала совершенно незнакомыми, вдруг отозвались где-то в глубине души смесью дичайшей паники, боли, ярости, безумия... Гарри остановился как вкопанный. Чувство полного онемения было таким знакомым... Точно также он не мог пошевелиться, пытаясь осознать смерть Дамблдора. Мышцы парализовало. Гарри забыл как дышать. В тишине своего сознания он всё повторял одно и то же имя: «Том... Реддл... Том... Реддл... Том...»

— Мистер Поттер! — его трясли за плечо, пытаясь забрать Гермиону.

«Забрать Гермиону?! Этот монстр?! Ни за что!»

— Поттер! Да что с вами такое? Мисс Грейнджер нужно отнести в больничное крыло! Что же вы вцепились в неё, как клещ! Дрейк, Вирра, помогите мне! Девушка совсем плоха, нельзя терять ни минуты!

— Нет... — онемевшими губами прошептал Гарри. — Нет!

— Поттер? Отпусти... — это голос Виноградовой.

«Она с ними заодно? Она с ними...»

Наконец, втроём они смогли разжать ему руки...

«Не удержал...»

— Похоже на шок... — сочувственно проговорил Волан-де-Морт.

«Сочувственно?»

— Дрейк, дверь! Быстрее!

Держа Гермиону на руках, Реддл сделал несколько торопливых шагов по направлению к входу в замок, куда уже бросился Малфой, но обернулся и, переведя взгляд с Гарри на Виноградову, сказал:

— Жду вас в своём кабинете.

Гарри почувствовал, как апатия сменяется приступом бесконтрольной ярости. Что за представление он здесь разыграл? Гарри выхватил свою палочку и нацелил её в спину Реддла, готовый произнести даже убивающее заклятие.

— Да что ты творишь? — зашипела Виноградова, выбивая палочку быстрым движением руки. — Поттер, с ума сошёл? На учителя напасть собрался? Всё нормально будет с твоей маглой, или в Гриффиндор совсем безмозглых берут, что ты уже не соображаешь?

Гарри дёрнулся и резко взглянул на неё. Виноградова немного озадаченно хмурилась, но, похоже, и представления не имела, кто сейчас стоял перед ними. Гарри медленно наклонился и поднял с земли свою палочку. Ноги отказывались его держать, а для избавления от страшных мыслей хотелось принять сонного зелья и уйти в небытие.

Устало прикрыв глаза, Гарри прислонился к каменной стене замка и рассмеялся. Наверное, нотки безумия, прозвучавшие в этом отчаянном хохоте, не на шутку напугали Виноградову, потому что обжигающая боль в щеке мигом вернула ясность ума.

— П-поттер... — чуть заикаясь, выдавила из себя она, — или ты объясняешь мне, что здесь происходит, или я тебя приложу «Петрификус Тоталус» и отправлю вслед за Грейнджер!

— Волан-де-Морт, — всё ещё улыбаясь, сказал Гарри, чувствуя, как от звука этого имени всё переворачивается внутри, — это был Волан-де-Морт.

Теперь настала очередь Виноградовой смеяться. Только в отличие от безумного смеха Гарри, то было, скорее, глупое хихиканье.

— Хватит уже, Поттер! — сказала она, мигом становясь серьёзной. — Что за бред? Волан-де-Морт уже полгода как мёртв! Ты убил его! Это просто не может быть он!

«По имени зовёт? Как интересно», — подумал Гарри.

— Не может, — кивнул он, — однако это Волан-де-Морт, я уверен... И если ты хоть что-то слышала о нём, то должна знать, сколько сил мы для этого приложили. Думали, что он умер, но видимо... ошибались...

— Ошибались?

Гарри перевёл свой взгляд на Виноградову. Наверно, именно так он выглядел минут пять назад. Она побледнела, как полотно, губы задрожали и скривились.

— Ты ведь шутишь? Шутишь, да? Так вот, ни черта это не смешно! — заорала вдруг Виноградова так, что наверняка перебудила весь замок: по крайней мере, пара-тройка окон моргнуло неверным отблеском света. Она отвернулась и несколько раз шумно выдохнула, пытаясь успокоиться. Через минуту привычная маска безразличия и холодности уже вновь вернулась на лицо, словно и не было этого случайного всплеска. — Абсурд! Нас не было всего несколько часов. Даже для него невозможно захватить так быстро замок, полный волшебников!

Эти слова прозвучали достаточно разумно, и Гарри попытался взглянуть на ситуацию со стороны.

Вот он с Гермионой на руках идёт к парадному входу, где сталкивается с Малфоем. Стычка между ними очень напоминает обычные размолвки с точностью до наоборот. Обычно это Гарри всегда подозревает Малфоя во всех бедах. В разговор вмешивается Виноградова, но успокоить Драко ей не удаётся. Тут появляется Волан-де-Морт... Он одет, как профессор, и, надо сказать, ведёт себя соответственно... Малфой сразу расслабляется при его появлении! Вот оно! Малфой, которого трясло при одном упоминании Волан-де-Морта, выказывает тому высшую степень доверия! Как если бы это Снейп вышел к ним навстречу.

Вместо того чтобы убить своего самого заклятого врага, Волан-де-Морт начинает в прямом смысле беспокоиться и за Гарри, и за Гермиону. Да он ушёл, предоставив их самим себе! Что за чёрт! Ещё и в кабинет к нему велел явиться!

Гарри медленно побрёл по направлению к двери в замок.

— Куда собрался? — негромко спросила Виноградова. Она по-прежнему была очень бледная, и, кажется, её слегка потряхивало. — Не геройствовать ли в одиночку, наплевав на всякие меры предосторожности и здравый смысл?

— Если хочешь, можешь оставаться здесь, — закатил глаза Гарри. За какие прегрешения на него свалилась эта благородная зануда? Вся такая невозмутимая, а на деле всё сводит к постоянной заботе о собственной шкуре! — Здесь что-то не так, и я собираюсь выяснить, что именно...

«Всё происходящее было так не похоже на обычные действия Волан-де-Морта, — продолжал рассуждать про себя Гарри. — Что, если... Кто-то похожий, но не он?»

Он снова задумался... Настоящему Тому Реддлу при всём таланте к лицедейству, искреннее беспокойство было недоступно. Да и лицо... Вполне нормальное человеческое лицо, а не маска, изувеченная тёмной магией. И откуда он вообще взялся?

Всё ещё теряясь в догадках и сомнениях, Гарри дёрнул на себя резную рукоять двери, открывая вид на вестибюль. Никого, даже эхо шагов не долетало. Малфой и... «профессор» наверняка уже были в больничном крыле...

Блик от зеркала Истин пополз по каменной кладке. Где-то на краю сознания Гарри отметил, что отражение вообще-то должно быть на противоположной стене, но другие переживания быстро оттеснили эту мысль на периферию сознания.

Вдруг это всё спектакль, чтобы подобраться к ним без боя, и они сейчас, как овцы на заклание, идут навстречу своей смерти? Что, если Гермиона пыталась сбежать, а Гарри сам передал её в руки мучителей? Он ощутил знакомый приступ паники, но сознательно его подавил. Для этого сейчас не время и не место, да и не похоже как-то, чтобы замок был атакован Пожирателями.

Пока они брели от вестибюля к Большому залу, им не встретилось ни одной живой души. Гарри заметил, что Виноградова вовсе не так спокойна, какой хотела казаться. Она сцепила руки перед собой с такой силой, словно их свела судорога. Сам он чувствовал странный подъём, знакомое ощущение опасности подогревало кровь, а стук сердца, наверное, отдавался эхом по всему замку.

Гарри подошёл к закрытым дверям Большого зала, испытывая огромнейший соблазн свернуть в другую сторону от общего коридора, чтобы пройти к директорскому кабинету. МакГонагалл наверняка объяснила бы им всё, или всё объяснило бы её отсутствие. Он уже сделал шаг в нужном направлении, как заметил прямо над дверями, ведущими в Большой зал, картину. Гарри мог поклясться, что ещё несколько часов назад здесь не было ничего подобного. На картине был изображён натюрморт из различных фруктов. Полная корзина аппетитных слив, груш, апельсинов и персиков. Рядом с корзинкой на столе в художественном беспорядке также лежали несколько абрикосов и сочное красное яблоко...

Он замер. Откуда-то из небытия вспомнились слова Гермионы, точно из другой жизни: «Магические парадоксы — это параллельные миры, которые возникают на распутьях наших решений. Вот, например, в этом мире ты решил купить в магазине яблоко, пошёл туда и по дороге попал под дождь. Пока ты ждал его завершения, то познакомился с девушкой, которая тоже случайно оказалась без зонтика. Но у тебя был выбор — пойти в магазин за яблоком, или, например, забыть про яблоко и съесть грушу, которая имелась в наличии. Представь, что ты решил съесть эту грушу и в магазин не пошёл. Ты не попал под дождь и не познакомился с девушкой, которая, может быть, стала бы твоей женой. Это всё образно, разумеется. Понимаешь?»

— Виноградова, — окликнул он, ошеломлённый потоком мыслей, которые ещё полчаса назад он назвал бы полным бредом. Трясущимися руками Гарри пытался вытащить часы, как назло запутавшиеся в подкладке мантии. — Виноградова!

Она чуть качнулась и бросила на Гарри косой ледяной взгляд.

— Надпись в пещере! Что там было?

— В пещере? — непонимающе переспросила Виноградова.

— Да, в пещере! Арка, в которую мы запрыгнули! Что там было написано? Сама ещё говорила, что везде одно и то же...

Похоже, она, наконец, поняла, о чём речь, но с ответом не торопилась.

— Руны? А тебе зачем?

— Просто скажи, что там было... — отчеканил Гарри, из последних сил борясь с желанием сорваться.

— "Когда в мир новый ты войдёшь, чужое место там займёшь", — фыркнула она в ответ.

— Новый мир... — не веря самому себе, пробормотал Гарри, сразу же позабыв о язвительном тоне Виноградовой. — Параллельный мир?

У него в голове не укладывалось, но, похоже, та арка вовсе не была порталом, возможно, она была вратами! Самые настоящие врата между мирами, которые могли успеть сработать, когда Гарри и Виноградова прыгнули. Миры оказали очень похожими, и они не заметили разницы!

Гарри принялся ходить из стороны в сторону. Сначала часы, которые ни с того ни с сего вдруг начали показывать неизвестно что, затем картина, странный блик…

Тот человек вполне мог быть Томом Реддлом, но его внешность и поведение совсем не такие, как у Тёмного Лорда. Воскреснуть и захватить Хогвартс в течение пары часов не под силу даже Волан-де-Морту, и это ещё один довод в пользу невероятной теории, вычитанной когда-то давно Гермионой. Она же ещё говорила, что основатели школы до поры были очень заинтересованы тканью миров, а значит, артефакт, расположенный в недрах под замком, мог принадлежать именно им.

Вслед за первой мыслью пришла и другая. Портал не сам собой сработал. Все эти разрушения, и нападение...

— Ну и... — напомнила о себе Виноградова. — Раскрыл великую тайну? Не хочу мешать, тем более что это, наверно, очень важно, но у нас тут маааааленькая проблемка. Так что вернись с небес на землю!

— Пока у нас только одна «проблемка», надо найти кабинет, в который нам было приказано явиться, — задумчиво проговорил Гарри. Подсознательно он уже ухватился за свою безумную догадку и начал продумывать дальнейший план действий. Гарри понимал, чем может грозить такая беспечность, но ведь и выбора-то особенно никакого нет. Сейчас он явно почувствовал, как не хватает рядом беззаботного Рона со способностью действовать максимально собрано в экстренных ситуациях. Гермиона тут же выдала бы полную информацию о парадоксах, а Джинни... Гарри даже вздрогнул, когда вспомнил, что его любимая, самая добрая и смелая в мире девушка, сейчас находится так далеко, что неизвестно увидятся ли они хоть когда-нибудь вообще...

— Найти кабинет? — Виноградова смотрела на Гарри, как на сумасшедшего.

— Та арка, — принялся объяснять он, опуская голос до шёпота, — предположительно, была вратами между мирами. Мы прыгнули, и она перенесла нас. Это не наш Хогвартс...

— Что ты имеешь в виду, Поттер?

Он вернулся к лестнице, которая вела в вестибюль.

— Помнишь зеркало, показывающее сущность? Сейчас стоит у другой стены, — Гарри махнул рукой в то место, где обычно находилось зеркало. — А этой картины... — Он показывал уже на место над входом в зал, — здесь никогда не было. Такой вообще не существует в Хогвартсе.

Он перевёл свой взгляд на стоявшую у деревянных дверей Виноградову, которая всем своим видом выражала холодное презрение.

— Позволь осведомиться, Поттер, откуда ты почерпнул свою великую догадку?

— Ты когда-нибудь слышала что-то про магические парадоксы? — сдался Гарри. Собственная идея увлекала всё сильнее, но объяснять что-то Виноградовой было настоящим испытанием. — Парадокс — это такой мир, который возникает на распутьях наших решений. Вот взять наш случай, местный Волан-де-Морт простой преподаватель, а не угроза для всего магического сообщества. А если тебе и этих доказательств недостаточно, то проверь свои часы. У тебя же есть часы?

Виноградова хмуро кивнула и достала из кармана изящные часики на длинной цепи.

— Выглядят как обычно, — скептицизм так и сочился из неё.

— Теперь попробуй проверить по ним время, — терпеливо сказал Гарри.

Виноградова щелкнула крышкой и уставилась на циферблат.

— Что за дракл? Поттер?

— Это один из признаков перехода, — Гарри поправил очки и продолжил:

— Мне самому об этих мирах рассказала Гермиона, когда наткнулась на них в какой-то древней книге. Она говорила, что время повернётся вспять. Мы не могли понять, что это значит. Зато стало понятно теперь.[1]

Виноградова вдруг вздрогнула, словно вспомнила о чём-то неприятном.

— Мне... нужно кое-что тебе сказать... — начала она, но тут из коридора, ведущего к лестницам на верхние этажи, раздался голос:

— Я же сказал вам явиться в мой кабинет, — из полумрака на свет ближайшего факела вышел Том Реддл. — Живо за мной!

Гарри поёжился и, чуть толкнув в спину замершую Виноградову, двинулся за ним следом.

"Вот и проблема с местонахождением кабинета разрешилась", — подумал он, проходя вперёд.

Они вышли к лестницам и начали подниматься наверх. Стоило достигнуть знакомого коридора на третьем этаже, как Гарри понял, куда их ведут. Какая ирония! Похоже, в этом мире Реддл всё-таки добился для себя должности преподавателя Защиты от Тёмных искусств.

«Профессор» услужливо распахнул дверь, предлагая ребятам войти первыми, затем вошёл сам.

Кабинет освещала одинокая свеча, неловко пристроенная на край книжной полки. Гарри автоматически отметил, что комната обставлена скромно, но со вкусом. С обеих сторон тянулись стеллажи с книгами. Мягкий ковёр заглушал шаги.

Когда Реддл повернулся к ним лицом, у Гарри, наконец, появилась возможность рассмотреть его получше. Тёмные волосы тронуты сединой, лицо выглядит моложаво, но всё равно чувствуется возраст. Взгляд сосредоточенный и строгий, но живой и, что самое невероятное… Добрый?

— Я бы предложил вам чаю, но, думаю, чем быстрее мы со всем разберёмся, тем лучше, — Реддл ненадолго задержал свой взгляд на бледном лице Виноградовой, затем повёл рукой, предлагая им сесть на стулья, стоявшие рядом с его рабочим столом. Сам он остался стоять у окна. — Надеюсь, вы прольёте свет на произошедшее с мисс Грейнджер.

Никакой засады, Пожирателей или чего-то в этом роде... Гарри позволил себе, наконец, немного расслабиться.

— Ну... мы гуляли... — немного смущённо пробормотал он, понимая, как глупо звучат сейчас его слова, — и, проходя мимо оранжерей, наткнулись на Гермиону...

— Гуляли? — вскинул брови Реддл. — Это в первом часу ночи-то? Как насчёт отбоя, мистер Поттер? Или правила школы не для сильных мира сего?

Гарри почувствовал, как взмок от пота затылок. Придумать что-то правдоподобное в такой ситуации не представлялось возможным.

— Мы поспорили... — отозвалась сидевшая рядом Виноградова. Она вела себя так тихо, что Гарри даже позабыл про неё. — Это наше наказание.

— Поспорили... — недовольно повторил Реддл. — Ну, конечно! Совсем вас Блэк со Слизнортом распутили! Рассказывайте дальше, Поттер.

— Мы услышали голоса, когда шли мимо оранжерей, — чуть бодрее продолжил Гарри. — Было похоже на угрозы какого-то парня. Я попытался его оглушить, но промахнулся.

Реддл хмыкнул так, будто это было само собой разумеющимся, и Гарри не сразу собрался с мыслями, чтобы продолжить.

— Я бросился за ним вдогонку, но тут заметил лежащую без сознания Гермиону.

— Нападавшего вы не разглядели, — констатировал факт Реддл, обращая своё внимание на Виноградову, та лишь отрицательно покачала головой. — Ваши палочки!

Гарри не поверил своим ушам, неужели все его догадки оказались глупыми фантазиями, и они...

— Палочки давайте, хочу проверить последние заклинания, — буркнул Реддл, выхватывая их из рук Гарри и Виноградовой. — «Приори инкантатем»!

Сначала проверке подверглась палочка Вирры. Чистящее заклинание. Затем красный огонёк «Рэдос», который вызвал поначалу у Реддла напряжённый интерес, сменившийся выражением облегчения на лице, когда он понял, что это просто заклинание освещения. Палочка Гарри показала красную вспышку оглушающего заклинания, которое так и не попало в свою цель, обычный «Люмос» и заклинание остановки кровотечения:

— Споткнулась в темноте, — торопливо объяснила Виноградова.

— Хмм... — задумчиво промычал Реддл, возвращая ребятам палочки, и вдруг, нахмурился, внимательно разглядывая их мантии. — А это что такое? Тоже спор? При всём моём к вам уважении, мистер Поттер, даже гуляя ночью по округе Хогвартса, вы не дотягиваете до ученика моего факультета.

От такого выпада Гарри онемел, что значит «его факультета»? И что значит «не дотягивает»?

— И ты, Вирра, туда же... — продолжил Реддл. — Я понимаю твою тягу к определённым личностям, — он бросил короткий взгляд на Гарри, — и всё же твоё место на факультете Когтевран, как, соответственно, место мистера Поттера на Слизерине! Чтобы я больше не видел этих переодеваний!

Слизерин! Вот и всё... Гарри закрыл лицо рукой. Докатился. И тут же его отвлекла другая мысль: почему Реддл зовёт его по фамилии, а Виноградову по имени?

— За полуночные прогулки я лишаю факультеты Слизерин и Когтевран пятидесяти очков, — грозно объявил Реддл скрещивая руки на груди. — Можете возвращаться в свои спальни.

Гарри, пожалуй, чересчур поспешно встал со своего места и направился к двери. Он пропустил Виноградову вперёд и уже почти вышел в коридор, когда его догнали слова:

— Надеюсь, несмотря на всё произошедшее, вы всё же не забудете проводить мою дочь до дверей гостиной, мистер Поттер.

Ещё не до конца осознав смысл этой фразы, Гарри приглушённо отозвался: «Конечно, сэр», — и захлопнул дверь.

Палочки взметнулись вверх практически одновременно.

Даже странно, но сейчас в неверном свете факелов Виноградова была совершенно не похожа на своего отца. На лице Тома Реддла, по крайней мере, того Реддла, которого он знал, никогда не было такого отстранённого выражения. Волан-де-Морт не стеснялся показывать свои чувства, в то время как Виноградова всё держала в себе, являя миру лишь безжизненную маску.

— Нам лучше найти для этого разговора другое место, Поттер, — негромко сказала Виноградова, бросая взгляд на дверь, у которой они стояли.

— Не испытываю ни малейшего желания вообще куда-то с тобой идти! — огрызнулся Гарри, продолжая держать её под прицелом своей палочки. — Всё было ложью... Ты — дочь Волан-де-Морта...

— Родителей не выбирают... — сухо отозвалась она, опуская свою палочку. — Если ты так и собираешься стоять здесь, то, пожалуйста. А мне вот совершенно не хотелось бы навлекать на себя лишние подозрения.

Даже если учесть всю абсурдность ситуации, её замечание было вполне резонным. Размахивать палочками под дверью преподавателя, да ещё и Тома Реддла, точно было глупо.

— За мной, — махнул рукой Гарри, но палочку убирать не стал. Они спустились на один этаж, и зашли в потайной проход, ведущий к кухне.

— «Люмос»...

Мрачный переход, освещённый небольшим огоньком, не стал приветливее. Свет только разогнал по углам тени, но не добавил чёткости в мысли, да и верного решения не подсказал. Гарри по-прежнему не мог поверить во всё происходящее. События последних часов смешались в голове, вызвав пульсирующую боль в висках. Он прислонился лбом к холодной стене, не прекращая при этом искоса следить за Виноградовой, которая, казалось, не испытывала совершенно никаких неудобств, только зябко поёживалась от гулявшего сквозняка.

— Что, если мы встретим самих себя? — нарушила она тишину.

Гарри напрягся, эта мысль ему в голову не приходила. Сейчас-то все спят, а вот утром... Гарри искренне пожалел, что оставил мантию-невидимку в башне.

— Думаю, сейчас это не главная проблема, — сказал он, не отрывая от неё взгляд.

— Поттер, а что ты вообще хочешь от меня услышать? "Прости, что молчала раньше, но мой отец Волан-де-Морт?"

Издевательский тон Виноградовой поднял только утихшую ярость на новый уровень. Он уже собрался ответить ей в том же тоне, как она продолжила:

— Гриффиндорцы такие любители вешать всякие ярлыки... В этом вы даже Слизерин переплюнете. Не думаю, что ты был в восторге, когда толпа волшебников привечала Мальчика, который выжил, за события, что и в памяти-то не отложились. Думаешь, злодеями рождаются? Нет, мой милый и наивный друг, ими становятся! Жизнь и другие люди делают их такими. Поэтому не делай из меня злодейку раньше времени, Поттер. Чужие грехи мне не нужны...

— Но ты предпочла сохранить всё в тайне, навевает на мысли, не считаешь? — иронично отозвался на её исповедь Гарри.

— Только о твоём слабоумии... — холодно парировала Виноградова. — Я, кажется, сказала только что, чужие грехи мне не нужны. И навязанная другими людьми судьба тоже.

— Так и скажи, что с таким папенькой тебя не то что к Хогвартсу, но и к границам Магической Британии бы не подпустили и близко! — фыркнул Гарри.

Виноградова уставилась на него взглядом, сочащимся яростью и ненавистью. Поделом, ей и вполовину не так трудно, как сейчас Гарри. Он словно отдавал ей весь свой негатив, перекладывал своё смятение и панику, мешавшие трезво оценить обстановку и придумать мало-мальский план дальнейших действий. Впрочем, судьба, как всегда, всё решила за него сама.

— Эй! — крикнул кто-то на другом конце прохода. — Гарри, это ты?

В свете волшебной палочки Гарри они смогли разглядеть приближающегося Рона. Друг выглядел почти также как обычно, если бы не дорогая ткань его мантии и слизеринский герб на груди.

— О! — понимающе кивнул он. — А я-то думал, что же тебя задержало? Развлекаешься с дочуркой "защитника грязнокровок"? Не в обиду, Вирра.

Таких слов Гарри ожидал от Рона меньше всего. Виноградова тоже уставилась на него со смесью удивления, раздражения и презрения. Она уже хотела что-то ответить, как Рон продолжил:

— Что это на тебе? Какая гадость, Поттер! Неужели нашу умняшку заводят гриффиндорцы? Сними и не позорься! Хорошо, что ночь на дворе, и этот ужас никто не увидит.

Он с отвращением ткнул в герб Гриффиндора на мантии у Гарри.

— Бери пример со своей девушки, одобряю, Реддл, одобряю. Ну да ладно, час ночи уже! Пошли, Филч, конечно, и слова не скажет, просто спать охота.

Рон подхватил Гарри под руку и потащил за собой в направлении кухни. Усталое сознание Гарри успело выцепить из слов друга только время. Час ночи? Да быть того не может... Уже должно быть, как минимум, около четырёх... Снова игра времени?

— Представляешь, иду я такой в нашу спальню, а тебя нигде нет. Блейз не в курсе, Дориан тоже. Я все подземелья перевернул! Цени такого друга, понял?

А вот это уже интереснее... Значит, его, так сказать, альтер-эго пропало?

«Руны говорили что-то про чужое место... Как же там было... Займёшь чужое место, кажется, — подумал Гарри. — Возможно ли, что они не встретят своих двойников, раз заняли их места в этом мире? Куда же в таком случае подевались местные Гарри и Вирра?»

Рон продолжил тащить Гарри вперёд по проходу, и он в панике обернулся на Виноградову, но та лишь усмехнулась и сказала:

— Идите, я сама доберусь... до башни...

Гарри пришло в голову, что она наверняка не знает, куда идти, но помогать не было никакого желания, и он только сказал:

— Хорошо, что наша стена не задаёт вопросы...

— Хорошо, что у меня нет шрама на лбу, — тихо проговорила Виноградова в ответ.

«Чёрт! — пронеслось в голове у Гарри. — Шрам!»

Он тут же попытался пригладить чёлку, чтобы как можно плотнее прикрыть лоб. Вот так действительно проблема. Просто чудо, что его шрам пока не заметили...

Стоило только Виноградовой скрыться из виду, как Рон мигом посерьёзнел и, глядя на Гарри в упор, сказал:

— Ну а теперь говори, что случилось. И не уверяй меня, что ничего, я же вижу.

Гарри задумался. Возможно, лучшим выходом из ситуации было бы во всём признаться. МакГонагалл его обязательно выслушает, и с её помощью они найдут способ вернуться в свой мир. К тому же, вдруг здесь ещё жив Дамблдор? Для него это вообще было бы проще простого... Мысли о Дамблдоре так воодушевили Гарри, что он почти забыл про Рона, который, так и не дождавшись какого-либо ответа от друга, снова заговорил:

— Гарри! Не говори мне только, что во время своего ночного променада вы с Виррой Реддла повстречали!

Наверное, выражение лица друга сказало само за себя. Внезапно Рон начал хохотать.

— И что наш мистер декан Гриффиндора тебе сказал по поводу вашего переодевания?

Декан Гриффиндора? Вот, значит, что он имел в виду, когда выговаривал Гарри о невозможности относиться к его факультету. А вообще у судьбы то ещё чувство юмора. Чтоб Реддл, да защитник маглорождённых, плюс декан Гриффиндора... Уму непостижимо!

— На самом деле лично мне он сказал немного, — подумав, ответил ему Гарри, — его больше интересовало, кто напал на Гермиону у теплиц.

— Гермиону? — переспросил Рон. — Грязнокровку Грейнджер, что ли? Ну и имечко... На неё напали? Неудивительно, если вспомнить, как она отделала Лейстренджа накануне. А ты там, каким боком? Не говори только, что помогал в расправе.

Гарри поморщился, и подавил в себе безотчётное желание одёрнуть Рона. Похоже, слово «грязнокровка» он теперь будет частенько слышать. Новый Рон сильно напоминал ему Малфоя и приязни, соответственно, не вызывал. Кстати, о Малфое...

— Что? — вынырнул Гарри из своих раздумий. — Разумеется, я не трогал её. Мы с... Виррой просто шли мимо... ещё и на Малфоя наткнулись...

— На Малфоя? А эта нищета, что там забыла в такое время? Как же они меня бесят! Малфой и Снейп! — прорычал раздосадованный Рон. В его голосе слышались застарелая зависть и обида. Хотя чёрт с ними... Главное, что ты её не трогал. Папа вообще советует мне держаться поспокойнее со всем этим магловским отребьем. У него, видите ли, рейтинг падает. Да и директор Блэк не будет прикрывать нас постоянно. Если бы ещё не Реддл, который вечно ставит палки в колёса...

Директор Блэк, прикрывающий проступки слизеринцев? С идеей о помощи Дамблдора пришлось распрощаться. Гарри даже не стал спрашивать Рона, знает ли он его. Может, Дамблдора в этом мире даже никогда не существовало.

Настроение сразу же упало, а былой подъём превратился в сосущую пустоту где-то внутри. Предугадать реакцию местного руководства школы на новость о путешественниках из другого мира было практически невозможно. И совершенно неясно, кому вообще можно теперь доверять. Не с кем даже обсудить ситуацию. Виноградова, конечно, не в счёт.

Тем временем они подошли к уже знакомой Гарри стене, за которой находилась гостиная факультета Слизерин.

— Высший класс, — назвал пароль Рон, и часть стены отъехала в сторону.

Слизеринская гостиная выглядела примерно также, какой её помнил Гарри со второго курса. Мрачновато-помпезная обстановка, несколько каминов, в которых полыхал огонь, сплошь отделка в серебристо-зеленых тонах. Тяжёлые, обтянутые кожей кресла и диванчики в такой час были уже пусты, и только мерное тиканье часов нарушало гробовую тишину.

Шедший впереди Рон обернулся и довольно произнёс:

— Хорошо, что завтра у нас нет первого урока... Хоть поспим подольше. Скоро уже не получится. Квиддич не ждёт, ты же знаешь. Доберём народа в команду и вперёд. Кстати, ты не передумал быть ловцом? Сам знаешь, игрок из тебя неважный, но я никого не гоню. Решай...

Только сейчас Гарри обратил внимание на капитанской значок, который красовался у Рона на груди. Он что-то сказал про плохого игрока? Голова Гарри отозвалась звоном. Хватит с него на сегодня информации!

Они вошли в спальню, и если в какой-то миг Гарри ещё боялся наткнуться на самого себя, то теперь его страхи немного отступили. Три кровати под балдахинами были заняты, две пустовали. Судя по тому, что Рон направился к крайней левой тумбочке, спальное место Гарри было напротив. Устало опустившись на теперь уже свою кровать, Гарри почувствовал, как последствия насыщенной событиями ночи отдаются по всему телу. Сна не было ни в одном глазу, слишком многое его заботило в этот момент. Сквозь дымку своих раздумий Гарри услышал, как Рон желает ему спокойной ночи и шуршит пологом. Всё было вроде бы абсолютно обычно, будь они в гриффиндорской спальне, в своём мире, в своей жизни...

Гарри снова вспомнил свою летнюю беседу с Гермионой. Ведь в какой-то момент идея существования другого мира, в котором бы было всё иначе, так захватила его, что Гарри не на шутку захотелось поверить во всё написанное в книге. И вот, пожалуйста — другой мир, но даже на первый взгляд здесь всё гораздо хуже, чем в собственном мире Гарри. Слизеринец Рон, не обременённый особенными моральными принципами, и ещё Гермиона... Скорее всего, они и друзьями-то не были, возможно, даже наоборот, судя по некоторым репликам Рона. И при всём при этом, подавить в себе беспокойство пусть и за всего лишь альтер-эго Гарри не мог. Когда они с Виноградовой её нашли, состояние Гермионы было очень тяжёлым, и он во что бы то ни стало выяснит, чьих это рук дело.

Гарри всё ещё не знал, к кому можно обратиться с проблемой путешествия между мирами. В конце концов, им нужно вернуться! Признаваться Рону было рискованно, поскольку не мог предугадать его реакцию, но смысла тянуть нет. Завтра же он понаблюдает за профессорами, оценит обстановку. Может быть, и сам директор Блэк не такой уж плохой, каким его со слов Рона себе обрисовало воображение. В данный момент, как это не было смешно, самой подходящей кандидатурой был Реддл! Но к нему Гарри и при смерти не рискнул бы обратиться.

С кровати Рона доносилось ровное сопение. Самому Гарри спать по-прежнему не хотелось, и он решил посидеть в гостиной. Конечно, это не гриффиндорская резиденция, где вечно валялось что-то, оставленное беспечными младшекурсниками, и где так уютно было сидеть возле камина, наблюдая за ленивой луной, мирно ползущей по небосклону, — в гостиной Слизерина всё было не так. Слишком мрачная обстановка, болотная тина за окнами, низкие потолки, постоянные сквозняки и сырость... Гарри казалось, что это место давит и угнетает, но не по коридорам же бродить посреди ночи. Он плюхнулся в одно из кресел, стоявших ближе всего к камину, и вновь погрузился в свои невесёлые думы.

Что, если он так и не найдёт среди профессоров того, кому можно доверить эту тайну, или Гарри просто не поверят? Месяца два назад он не то, что сам не поверил бы, а рассказ посчитал бы абсурдом, но и в умственном здоровье рассказчика бы посомневался. Вывод напрашивался только один: нужно найти доказательства.

И тут возникала ещё одна проблема. Кто-то пришёл в этот мир до них. Гарри и Виноградова лишь воспользовались для перемещения остаточной энергией незакрытого портала. Из этого следует, что вести кого-то к арке или идти туда самому небезопасно. Можно нарваться на засаду или вспугнуть преступников.

Гарри не имел даже примерного представления, зачем кому-то понадобилось использовать древний артефакт для путешествия в другие миры, и чтобы это представление получить, нужно было добраться до той книги, которую ему когда-то цитировала Гермиона.

Мысли Гарри вновь лихорадочно заметались, перебирая всех, кто сейчас волновался и переживал за него в другом мире. Он бы всё на свете сейчас отдал, чтобы оказаться в объятьях Джинни. Гладил бы её рыжие волосы, вдыхал бы их аромат...

Гарри даже не заметил, как провалился в тяжёлый и неспокойный сон. Кошмары войны уступили место картинам разоблачения, видениям умирающей Гермионы и смеющегося над этим Рона... Гарри так и не понял, что же его разбудило. Конечно, отдохнувшим он себя не чувствовал, скорее, наоборот. Шею ломило он неудобного положения, в котором он уснул, а тело ужасно затекло.

В гостиной всё ещё было пусто, но судя по времени на часах, она вот-вот обещала наполниться только что проснувшимися учениками. Зеленоватый свет, пробивавшийся сквозь толщу воды за окном, становился ярче, поэтому, не имея ни малейшего желания оказываться среди толпы незнакомых слизеринцев, Гарри поднялся в спальню, куда его несколько часов назад отвёл Рон.

Здесь ещё и не думали вставать. Гарри осторожно прошёл к так и незанятой кровати. Похоже, местный Гарри Поттер уже не объявится, если за целую ночь он так и не дошёл до своей спальни. Гарри снова задумался над тем, куда могли подеваться альтер-эго, чьи места они с Виноградовой заняли. Возможно, ответ кроется в книге, осталось лишь найти саму книгу...

Гарри скинул свою изрядно помятую мантию, (в неверном свете окна на ткани чуть блеснула золотистая вышивка гриффиндорского герба), и, тяжело вздохнув, принялся искать среди аккуратно сложенных у тумбочки вещей другую. Мантия нашлась практически сразу, и, конечно же, шитьё на ней было серебристое.

Ванная комната нашлась в конце коридора, поэтому уже через полчаса Гарри почувствовал себя бодрее. Стоя перед зеркалом, он старательно зачесал волосы, скрывая шрам, и даже закрепил их заклинанием, чтобы не разлетались. Новая форма Гарри не нравилась, но на ближайшие сутки с ней придётся смириться.

Он вспомнил слова Рона о том, что первого урока у них не будет, значит, это время можно потратить на поход в библиотеку. Гарри, конечно, не питал глупых надежд на то, что сразу найдёт книгу, возможно, её даже не существует в этом мире, но проверить следовало.

Звон колокола, возвещавший начало нового дня, застал его уже вне стен гостиной. Нужно было зайти в больничное крыло, чтобы узнать, как там Гермиона.

Гарри быстрым шагом преодолел расстояние от гостиной Слизерина до кабинета зельеварения, а оттуда знакомым путём направился на выход к Большому залу. Он так торопился по дороге к лестницам, что врезался в какого-то мальчугана из Пуффендуя.

— Извини, — бросил он остолбеневшему пареньку и продолжил свой путь.

Больничное крыло располагалось на втором этаже в южной части замка. Поэтому яркий солнечный свет из окон после мрачных подземелий заставил Гарри поморщиться. Он подошёл к двери в кабинет Мадам Помфри и постучал.

— Войдите, — раздался знакомый голос. Хоть что-то не изменилось.

— Здравствуйте, мэм, — произнёс Гарри, закрывая за собой дверь.

— Доброе утро, мистер Поттер, — чуть суховато кивнула ему женщина. Она стояла по другую сторону от своего стола и перебирала какие-то зелья. — Чем могу быть полезна? Вас что-то беспокоит?

— Что? — переспросил Гарри, сбитый с толку таким прохладным приёмом. — Нет, меня нет... Я хотел узнать у вас о самочувствии Гермионы Грейнджер. Её должны были доставить к вам вчера ночью.

— Мисс Грейнджер? — мадам Помфри, похоже, сильно удивилась, даже позабыла про своё занятие. — Да, вчера её принёс профессор Реддл. Только я не понимаю, с чем связано ваше беспокойство, и откуда вы вообще знаете про состояние мисс Грейнджер?

— Простите... — пробормотал Гарри, поняв, что для его альтер-эго это был крайне необычный поступок. — Это я вчера обнаружил её возле теплиц, но не смог поймать напавшего. Просто... хотел узнать, что с ней.

— Вот как, — чуть смягчилась женщина и вернулась к зельям. — Вы с профессором подоспели вовремя, мистер Поттер. Похоже, девушку пытали заклинанием «Круциатус», но необратимых последствий для психики или её физического состояния я не нашла. Она поправится, правда, как скоро, я вам сказать не смогу. Если это всё, то советую вам поторопиться на завтрак.

— Спасибо, — сказал ей Гарри, понимая, что его попросту выпроваживают, но поделать с этим ничего не мог. — А её можно будет навестить?

— Навестить? — оторопела мадам Помфри. — Послушайте, молодой человек, если вам мало того, что ваши друзья сделали с бедной девушкой...

Она замолчала на полуслове, и сцепила руки перед собой, а затем продолжила:

— Я спрошу у мисс Грейнджер, когда она очнётся. Но если только я узнаю, что вы попытались ей навредить, пеняйте на себя, мистер Поттер! Никакой отец — глава магического правопорядка вам не поможет! Подумать только, ваша мать ведь тоже маглорождённая, а вы ведёте себя с ними, как с мусором под ногами! Ступайте, мне нужно работать!

Это был новый удар, к которому Гарри был совершенно не готов. Чисто на автомате он закрыл за собой дверь, пытаясь осмыслить всё, что только что услышал.

Родители живы... Живы... Отец работает в министерстве... Какая-то безотчётная радость поглотила сознание целиком, заставив позабыть, что эта жизнь ему, в общем-то, не принадлежит. В данный момент он просто был счастлив. Счастлив, как никогда раньше...

Гарри медленно брёл по направлению к Большому залу. Сердце бешено билось в груди, словно он только что спикировал на метле с высоты Астрономической башни.

— Гарри! Где ты был? — у самого входа в зал стоял сердитый Рон. — Я просыпаюсь, тебя нигде нет, и никто не видел! Что за дракловы шутки?

— Прости, — улыбнулся ему Гарри, чувствуя, что в этот момент никто на свете не способен отравить ему радость, — я ходил в больничное крыло. Ммм... голова болела.

— А, — понимающе кивнул Рон, — хоть записку бы черкнул, а то мало ли...

Они вместе вошли в Большой зал, где уже собралась практически вся школа. Гарри первым делом обратил внимание на учительский стол и отметил, что на фоне знакомых ему преподавателей появились и новые лица. Представительный пожилой мужчина с гривой седых волос, вероятно, был тем самым директором Блэком, про которого говорил Рон. Он величаво восседал в центре стола и вёл беседу с Реддлом, судя по выражению лица, малоприятную.

По другую сторону от директора сидели профессора Флитвик и Синистра, а вот молодого мужчину рядом с Реддлом Гарри видел впервые. Профессора МакГонагалл вообще нигде не было видно, и Гарри с некоторой долей страха предположил, что она просто отсутствует. Ещё больше его удивило хмурое лицо профессора Квирелла, который в мире Гарри давно уже почил в небытие. Профессор Стебль переговаривалась с профессором Вектор и ещё, кажется, с профессором Бабблинг.

— Чего замер? — спросил Рон. — Забыл, где мы сидим?

Рон направился к слизеринскому столу и вальяжно развалился на лавке рядом с Забини и ещё каким-то парнем, которого Гарри видел впервые. Стоило только ему занять место рядом, как шорох крыльев возвестил о приходе утренней почты. Перед Гарри приземлилась небольшая пятнистая неясыть, и протянула лапку с привязанным конвертом.

— Родительский контроль? — хмыкнул Рон, явно узнав птицу. Сам он небрежным жестом подвинул к себе тарелку с тостами и принялся придирчиво выбирать, какой бы съесть.

Руки Гарри ходили ходуном, пока он пытался отвязать послание от своих родителей. Теперь у него были не только слова мадам Помфри, но и настоящее свидетельство того, что они живы и здоровы. Что они есть...

— Эй, — спросил его парень, имени которого Гарри не знал, — а вы с Виррой поругались что ли? Хмурая она какая-то...

Гарри даже не сразу понял, о чём речь. Потом сложил в голове вчерашние слова Рона, сегодняшнее замечание и понял, что в этом мире они с Виррой встречаются... Да не приведи Мерлин! В ответ пришлось промычать что-то неопределённое:

— Да, так...

— Отстань от него, Дориан, — ткнул его в бок Рон. — Ну поругались и поругались. С кем не бывает. Всё тебе знать надо.

Тем временем Гарри всё-таки отвязал письмо и протянул сове кусочек тоста. Раньше для Букли он всегда носил с собой что-нибудь в кармане, похоже, пора возобновлять старые привычки. Сова ухнула, несильно клюнула его в палец и улетела.

Неловко развернув пергамент, Гарри увидел, что он исписан знакомым женским почерком. Точно таким же, как в письме Сириусу, которое осталось в другом мире.

Здравствуй, дорогой.

Как дела в школе? Надеюсь, у тебя с Виррой всё хорошо. Папа купил тебе новую метлу, вышлет её в конце недели. Он всё ещё немного злится из-за твоего прошлого поступка, но скоро оттает, я уверена.

К нам заходил дядя Северус, просил прекратить ваши ежедневные стычки с Крисом, говорит, что жалобы на сына у него и так уже в столе не помещаются.

Мы с папой уедем на несколько дней из Лондона по делам министерства. Не беспокойся, если ответ придёт не сразу.

Веди себя хорошо.

С любовью, мама.

______________________________________________________________________

[1] — дополнения в сюжете.