Лабиринт забвения (джен)

Не успели они выехать, как сзади прицепился чужой внедорожник. Ильсор попытался ускориться, но разорвать дистанцию не получилось. Их преследовали.

Отец убрал лиофон — связаться с Морни не получилось — и теперь безразлично смотрел куда-то вбок. Ильсор подозревал, что обезболивающие уже перестали действовать. У него самого продолжало ныть колено, так что вести машину долго не получится.

Гололёд вдобавок никуда не делся, а справа разверзлась пропасть. Уйти от преследования в таком месте представлялось практически невозможным.

Тот внедорожник был арзакским, но Ильсор отчётливо различал лицо менвита. Кажется, водитель был прикрыт козырьком, а вот тот, кто сидел сзади, высунулся вперёд и попадал под тусклое сияние рассвета.

Счётчик топлива показывал предельно низкую отметку. Без дозаправки его хватит максимум на полчаса.

Приближался крутой поворот. За ним дорога раздвоится: налево-вверх и вправо-прямо. Можно будет попробовать…

Иситов лёд!

Колёса повело. Машину закрутило. Ильсор пытался вывернуть. Без толку.

Удар. Левым боком в отбойник. Ильсора швырнуло в сторону. Если бы не ремень, упал бы на отца, прямо на сломанную руку.

Преследователи остановились. Выскочили. Один менвит, два арзака. Свои?..

Менвит распахнул дверь со стороны отца и заглянул внутрь. Ильсор всё-таки узнал штурмана.

— Вы тут как?

— Живы вроде, — слабым голосом отозвался отец.

— Вылезайте. Дальше поедем на одной, заодно топливо сэкономим.

— Эту надо с дороги отогнать, — сказал снаружи голос Анрая.

— Сейчас. Сначала их вытащим. Док, вы идти сможете?

Ответа не последовало. Кау-Рук на руках перенёс его во вторую машину, после чего вернулся к Ильсору.

— Ты ранен?

— Ерунда. Колено разбил.

— Тогда лезь в эту же дверь, твоя не откроется.

Это оказалось сложнее, чем Ильсор предполагал. Похоже, он был слишком вымотан.

Кау-Рук помог ему выбраться и полез на место водителя, чтобы отогнать машину.

— Пойдём. — Рядом тут же очутился Анрай. Он приобнял Ильсора за плечи и повёл за собой. Слева шёл Тайси, явно не знавший, куда себя деть.

Как выяснилось, штурман устроил отца на переднем сиденье — видимо, чтобы никто даже случайно его лишний раз не травмировал. Остальные арзаки сели сзади.

Вскоре вернулся Кау-Рук. Он сложил что-то в багажник, занял место водителя и завёл мотор. Под мерное урчание Ильсор почувствовал, что проваливается в сон.

— Отдыхай, — тихо сказал Анрай, прижав его к себе, и ещё тише добавил: — Тай, за руку его, что ли, возьми? Не видишь, поддержать надо?

Руки Ильсора коснулись холодные пальцы техника. Жест вышел неуверенным — Тайси не знал, зачем он это делает. Слегка сжав его руку в ответ, Ильсор попытался улыбнуться. Едва ли получилось.

…Было тихо и наконец-то тепло. Вокруг ощущался тяжёлый кокон из одеяла. Где-то тикали часы — странно, механическими уже исит знает сколько никто не пользовался. К электронным тиканье подключать — это надо быть совсем на часах повёрнутым.

Вне кокона, в мире, где тикали часы, чувствовалось чьё-то присутствие. Как будто на Ильсора со всех сторон кто-то смотрел.

Он ненавидел это чувство. Взгляды. Невидимые, недосягаемые, пристальные. Пусть не враждебные, но следящие.

Кто-то кашлянул и заговорил, тихо, но настойчиво:

— Дети мои, сегодня, наверное, последний день солнца перед долгой зимой. Не тратьте его здесь — идите на улицу.

Знакомый голос. Ильсор уже слышал эту женщину. Кажется… Оррика. Да, это Оррика, старейшина по делам освобождённых.

Зашелестели шаги. Как же их много! Впрочем, вскоре снова стало тихо.

— Прости, дитя моё, что не дали тебе выспаться. У Тъяри в доме всего одна комната.

Ильсор открыл глаза и тут же зажмурился. На него нахлынуло бешеное лихоцветье красок, почти как в том змеином калейдоскопе.

— Где отец?

Собственный голос звучал хрипло, почти простуженно.

— Здесь я, всё хорошо.

Ужасная фраза. Тем более сейчас.

Зрение привыкло к безумной расцветке дома Тъяри. Ильсор наполовину выпростался из-под одеяла и сел. Отец, оказывается, всё это время был совсем рядом — сидел на соседней подушке. Его руку от запястья до плеча покрывал гипс. Оррика, сменившая белый эллет на простое голубое платье, устроилась возле низкого столика в обнимку с подушкой-пирожным.

— Долго я спал?

— Почти сутки. — Отец придвинулся поближе и дотронулся до лба Ильсора, словно искал жар. — Тебе лучше?

Воспоминания нахлынули штормовой волной. Кеар, Рес-Кай, Библиотека… Всё навалилось одновременно и слишком внезапно.

— Морни жива, — сообщил вдруг отец.

Порывшись в карманах, он протянул Ильсору лиофон. Покачал головой, отвёл руку и сам открыл нужный диалог, после чего уже отдал устройство.

Сообщение пришло полтора часа назад.

«Нашёл Морни, она в порядке. Присмотрю за ней».

— Что ему ответить?

В памяти огнём пронеслись зелёные лезвия.

— Ничего, — выдавил Ильсор.

Оррика молча покачала головой, отец вздохнул и напечатал:

«Спасибо, Мон-Со».

* * *

На базе отдельной передовой эскадрильи Кай-Хо опять творилось зорн знает что. Как ни странно, с момента появления там комэска чего-то подобного и следовало ожидать.

Лин-Хес криво усмехнулся и завёл мотор. Винт над головой загудел, и вскоре под брюхом вертолёта замелькали пустынные волны, кое-где прерываемые чёрными или тёмно-красными скалами.

Нет, это были ещё не смертные камни — они находились гораздо дальше в пустыне, как минимум в неделе пешего пути от цивилизации. Однако даже обычные скалы навевали неприятные воспоминания.

В начале лета Лин-Хес провёл у камня около четырёх суток. Это было не решение трибунала, а личное распоряжение дядюшки. Тор-Лану требовались ответы.

Лин-Хес изначально собирался молчать, думая, что его будут спрашивать о мятеже, но нет. Почти все вопросы касались странностей генерала Баан-Ну. Было что-то о полёте обратно — «Ты должен был, как все, принять яд, предатель». Лин-Хес рассказал про шахматы, и ему даже посочувствовали по поводу промелькнувшей рядом смерти. А ещё он выдал Ин-Тар.

В старом атласе Лин-Хес когда-то давно нашёл снимок. Чья-то гостиная с жёлтыми сухоцветами в вазах и розоватой осенью за окном. Несколько человек: арзаки, менвиты — вперемешку. Сам Ден-Хес, арзак в медицинской форме и с красивым светлым лицом, арзачка, обнимающая его со спины, ещё одна — в строгом чёрном платье, сидящая на подлокотнике кресла, белоглазый менвит и менвитка с короткими пепельными кудрями. Она носила пустынный камуфляж — стандартный, ровно такой, как Виллина с Беллиоры.

Сейчас Лин-Хес знал, что «виллина» по-арзакски значит поэтичное «дуновение жёлтого ветра», то есть буквально ветер, дующий из пустыни. Тогда его просто смутило сходство, и он спросил. Виллина оставалась на Беллиоре, поэтому отпираться не стала. Да, это она когда-то возглавляла «Путеводную звезду», подпольную оппозицию правителю и Дюне.

Про Дюну Лин-Хес слышал мало: вроде это были сторонники Верховного правителя, вроде им не нравилась госпожа Дан-Клар, вроде они все были колдунами, чьи глаза всегда имели змеиный вид.

Змеиные глаза были для колдунов почти священны. Они проявлялись лишь у тех, кто был достаточно силён, а змееглазие на постоянной основе и вовсе считалось символом перерождения, перехода на новый уровень. Выше был только Верховный, чьего взгляда, говорили, не могли выдержать простые смертные.

Были там, конечно, свои скорпионы под песком, но о них редко вспоминали. Колдунов с такими глазами наверняка насчитывалось не больше десятка.

Была ли Ин-Тар одной из них, Лин-Хес не знал. Но дядюшка очень интересовался ею, и на его вопросы пришлось отвечать. С чего Тор-Лан вообще взял, что Лин-Хесу что-то о ней известно, оставалось загадкой, но не то чтобы долго.

Она вернулась. Через несколько дней после назначения в Кай-Хо в служебной квартирке, которую теперь занимал Лин-Хес, раздался звонок в дверь. На пороге он увидел её, правда, в фиолетовой форме пехотного капитана.

— Добрый вечер, Лин-Хес.

В тот раз она просто спросила, где искать его деда. Оказалось, Ин-Тар не знала, что Ден-Хес пропал без вести в 9165-м. Потом она не появлялась несколько месяцев, и вот…

— Добрый вечер, Лин-Хес.

Он летел на базу эскадрильи — надо было забрать у них что-то для КР, какие-то то ли артефакты, то ли пробы из их экспедиции в пустыню. Могли бы и сами привезти, но генерал Тео-Фат решил не отвлекать тамошних лётчиков от даасаров. Ин-Тар ухитрилась пробраться в вертолёт.

— Куда вас подвезти? — поинтересовался Лин-Хес, отвернув микрофон.

— Прямо на базу. Чувствую, понадобится ещё один колдун.

Понадобится для чего? Лин-Хес на мгновение прикрыл глаза. Он и так без энтузиазма выполнял сегодняшний приказ, а теперь и вовсе не хотел никуда лететь.

* * *

Вечерело. Личный состав разбрёлся кто куда и занялся своими делами. Кер-Со, казалось, был чем-то недоволен, Ор-Вас сидела у себя в кабинете. Оба звонили в столицу и даже в одну квартиру, если, конечно, Рес-Кай сейчас был у себя дома. Кун-Сат лазил где-то на задворках, выслеживая свою тварь. Похоже, ему нравилось на неё охотиться.

Мон-Со стоял у входа в арсенал, прислонившись спиной к холодной бронированной двери, и смотрел наверх. Он сообщил арзакам, что нашёл Морни, и даже обещал за ней присмотреть. Сам поставил перед собой недостижимую цель — как только Кер-Со расскажет Рес-Каю, что она здесь, её заберут.

Отдать ему Морни Мон-Со уже не мог. Казалось бы, почему? Он вернулся на службу, на командную лётную должность. Для того чтобы окончательно вернуть потерянные позиции, требовалось одно: сдать всех арзакских мятежников, которых он знал. Не этого ли хотел Мон-Со в начале осени, пока ещё не получил никаких писем?

Библиотека, Ламиэре, Ро-Ис… Три месяца. В прошлый раз на то, чтобы совершить переворот в сознании Мон-Со арзакам понадобилось больше десяти лет. Во всяком случае, шёл уже одиннадцатый год полёта, когда он впервые сам сказал «Приходи», собираясь заступить на очередную вахту.

Тогда это, помнится, прозвучало почти обречённо. Морни всегда сначала поджидала его на кухне с уже готовым кофе, потом зачем-то давала передышку минут на десять, приходила к шлюзу и оттуда писала сообщение. «Приходи» должно было сократить эту цепочку и предсказуемо обернулось неминуемой капитуляцией. Арзаки победили.

Никакие сущности больше не проявлялись — «Диавону» теперь было невозможно развернуть, и их деятельность потеряла всякий смысл. Оставшиеся годы прошли спокойно, и только химик Бейни хранил какую-то тайну.

Небо почернело. Если бы не прожекторы, можно было бы увидеть звёзды. Мон-Со отошёл от двери, сделал ещё несколько шагов вперёд, чтобы выйти из белого луча света, и задрал голову.

Восемнадцать лет назад он точно так же стоял посреди Ранавира и смотрел вверх. Внизу были чьи-то следы, сбоку, в кустах, прятались арзаки, а вверху горели звёзды. Сегодня рядом не было ни странного древнего замка, ни неизвестности чужой планеты.

Зато была военная база в пустыне, окружённая даасаровым болотом, которое сам Мон-Со и организовал. Лей-линии, нечто неизвестное из руин… Что ж, вот и понятный вектор. Возможно, Морни сможет объяснить, что там было. Возможно, она сама же и решит, как ей спастись от Рес-Кая.

Из тех окон, что выходили на внутреннюю сторону базы, светилось только одно — кабинет Ор-Вас. Кроме него, по стене рассредоточились слабые красноватые отблески ночного освещения в коридорах. Осмотревшись, Мон-Со направился к лазарету.

Врач в компании кого-то из пехотинцев смотрел футбол в комнате отдыха — кажется, полуфинал Кубка Энар-Таари. Мон-Со попытался вспомнить, когда сам в последний раз смотрел футбол. Выходило, что ещё до экспедиции. Играл — нормально, а не с самим собой от скуки — и того раньше.

Изолятор располагался на втором этаже. Пока Мон-Со поднимался по лестнице, команда, за которую болели здешние зрители, успела забить гол и нарваться на жёлтую карточку.

Кто, интересно, с кем играет сегодня? До экспедиции первые места в Лиге стабильно удерживали «Крылья Бассании» и «Гюрза», женская сборная Нар-Анлас.

Под потолком мерцали голубоватые лампы ночного освещения. Казалось, что коридор находится на «Диавоне».

Палата, в которую поместили Морни, оказалась пуста.

Одеяло небрежно откинуто к ногам, подушка ещё хранит отпечаток головы — Морни сбежала совсем недавно. Куда, идиотка? Куда она несётся посреди ночи в кишащей даасарами пустыне?

Мон-Со вышел из палаты, бесшумно закрыл дверь и спустился на первый этаж.

Выход здесь один, и через него Морни точно не проходила, иначе столкнулась бы с Мон-Со. Однако никто не мешал ей вылезти через окно с обратной стороны. Так даже было бы лучше — на пустыре у внешней стены в такое время никого не было.

Ближайшее к лестнице окно оказалось открыто. Выглянув наружу, Мон-Со различил у внешней стены две удаляющиеся тени. Две?

Второй тенью явно была Морни, а вот перед ней шёл кто-то более высокий.

Обходить здание значило потерять время, поэтому Мон-Со перебрался через узкий подоконник и спрыгнул на землю.

Справа возникла ещё одна тень. Кун-Сат. Всё ещё охотится. Не вовремя.

Капитан оценил обстановку и, отсалютовав, скрылся за углом. Что он хотел сказать воинским приветствием вылезающему в окно командиру?

В отдалении зашумел вертолётный винт — из гарнизона должны были прислать транспорт для переброски использованной сегодня брони в КР. Кто-то должен его встретить, а значит, Ор-Вас сейчас выйдет из своего кабинета и, возможно, станет искать Мон-Со.

К этому моменту он нагнал Морни и неизвестного и негромко окликнул:

— Стоять!

Они замерли. В размытом свете прожекторов, проникающем из-за стены, стали видны их лица. Морни и…

— Что вы творите, полковник?

Ор-Вас шагнула вперёд, заслоняя Морни собой.

— Это абсолютно не ваше дело, полковник, — отозвалась комендант. — Идите встречать вертолёт, я тут сама разберусь.

— Да вы издеваетесь! — Морни схватилась за голову. — Мон-Со, будь добр, не трать моё время. Она меня отпустить хотела.

Зорн-ари, Ор-Вас — точно полукровка. Только арзак может решиться на это безумие.

— Допустим. Но вы ведь обе понимаете, что выпускать человека в одиночку в эту часть пустыни — не самая умная идея. Даасары, чирин-чин — зовите как угодно, но они всё ещё здесь.

Ор-Вас отвела глаза. Понимала.

— Лучше они, чем Комитет, — заметила Морни. — Или ты думаешь, со мной там обойдутся лучше, чем с Ильсором? Кэленом? Миа?

Судьба Миа ей будет ближе всех по смыслу. Негипнабельных утилизируют.

— Полковник, вы ей хоть пистолет выдали? — поинтересовался Мон-Со.

— Два на всякий случай и по три батареи к каждому, — отчиталась Ор-Вас. — Запас сухпайков дня на три, но это наша норма, Морни подольше растянет.

— До Серебряных гор отсюда четверо суток примерно, а там я к арзакам выйду. Не волнуйся обо мне. — Морни улыбнулась и сверкнула глазами.

— Удачи. Надеюсь на объяснение, полковник Ор-Вас.

Нарушение субординации, конечно, такие требования выдвигать, но Мон-Со считал, что он в своём праве. Пусть даже Ор-Вас сочтёт это шантажом — у них обоих есть, за что зацепиться.

Мон-Со развернулся и направился к вертолётной площадке. Броню уже должны были подготовить, ему просто следовало зафиксировать её передачу.

Когда Мон-Со дошёл до конца здания, из света прожектора на него кинулся Кун-Сат. Мон-Со оступился, где-то сзади выругалась Ор-Вас. Из-за угла пробился ослепительный золотистый свет.