Лабиринт забвения (джен)

Наказа Оррики хватило минут на двадцать, не больше. Ильсор едва успел привести себя в более или менее приличный вид, когда они вернулись.

В воздухе витала необходимость поговорить, но во время то ли раннего обеда, то ли позднего завтрака все по традиции молчали.

Ильсор исподволь рассматривал тех, с кем сидел за одним столом. Картина складывалась мирная. Шесть арзаков, один менвит. Оррика, от которой стоило ожидать, по крайней мере, настороженности, вела себя совершенно непринуждённо. Штурману, казалось, это доставляло даже больший дискомфорт, чем если бы она всё время на него косилась.

— Ешь спокойно, Кау-Рук. — Оррика тоже это заметила и добродушно улыбнулась. — Я много лет занимаюсь арзаками из Энар-Таари, так ведь не только ужасов наслушалась. Вон, возьми хоть Киана, хоть внука моего.

— Я не из Энар-Таари, — заметил Тъяри, возившийся с большим рыжим чайником.

— Ладно, у меня и без тебя много историй о хороших менвитах. В Кай-Хо какая-то девица есть, которая время от времени беглых рабов вылавливает и к нам отправляет. Исит её поймёт, чем думает, но я бы хотела в глаза ей посмотреть… понять её.

— Они иногда прозревают, — сказал отец. — Та же «Путеводная звезда». К несчастью, колдуны, возглавлявшие её, сцепились с Дюной… и проиграли.

— Откуда ты-то знаешь? — тихо спросил Ильсор.

Тот кинжал от друга-менвита, странная история про Тариана и разговоры обо всём… Отец сам был родом из Энар-Таари?

— Один из них, Яон-Мер, прятался в Ламиэре около года. Я помог ему скрыться, а он… помог мне с линзами.

Раньше Ильсор как-то не задумывался, сколько всего может скрыть самый обыкновенный наркоз… Линзы были его, но никакого менвитского доктора в Ламиэре он не помнил. Можно было бы, конечно, заподозрить приказ забыть, но в таком варианте Ильсор сомневался… иначе у него вообще не останется тех, кому он мог бы довериться.

— Что ж, — провозгласила Оррика, отставив пустую чашку, — теперь мы, дети мои, имеем полное право перейти к делу. Начнём с того, что некоторое время назад Малис — а все вы, я думаю, знаете Малиса хотя бы заочно — вознамерился со мной поругаться. Должна сказать, мне нравится ваш план перетянуть на свою сторону колдунов — их давно пора реабилитировать. Но. У вас есть серьёзный противник.

— Чёрные ранвиши? — уточнил Ильсор.

Оррика размашисто кивнула.

— Именно, но не только. Таменди опять что-то затеяла. Кто-то из её людей послал сигнал тревоги. Мы не можем с ними связаться, и даже ваш второй менвитский друг прояснил лишь судьбу Морни, но не их.

Перед мысленным взором вновь возникли ненавистные зелёные глаза. Болото. Смертельное, невыносимое болото.

— Что думают другие колдуны? — спросил Кау-Рук. — Тъяри и Малис на нашей стороне, Таменди — нет. Остальные триста один?

Оррика вынула из кармана коммуникатор и принялась что-то там искать.

— Я несколько ускорила ваш опрос, — призналась она, показав голограмму с каким-то разноцветным списком. — Вся ваша компания, кроме Юнсара, Бейни и Ланата, уже едет в Валлею, а колдунам звонят мои помощники. Так вот, двенадцать примкнули к Чёрным ранвишам, тридцать поддержали нас, а остальные предпочли остаться с нами, но попросили в активные действия их не включать. Ну, пусть занимаются своими делами: это врачи, мастера, учителя — много кто. Пусть.

Всего двенадцать… Всё-таки арзаки оставались собой. Это, видимо, Ильсору везло чаще натыкаться на тех, кто был искалечен этим безумным миром. Кеар, Таменди, Гелли, Золан… Что с ним, кстати?

— А что думает Золан? — спросил Ильсор.

— Золан… — Оррика вздохнула, в уголках её глаз на миг появились слёзы. — Мы очень сильно разошлись во мнениях. Он продолжает настаивать на своём и убеждать людей, что нам не нужны те, кто приходит из-за Серебряных гор. Что они уничтожат нас.

— Его стараниями мы сами себя уничтожим, — заметил Тъяри. — Где дипломатия? Неужели нельзя попытаться выйти на связь с Бассанией и сказать: оставьте нас в покое?

Кау-Рук усмехнулся и покачал головой.

— Попытаться-то можно. Я уверен, вас даже выслушают. Но этим всё и ограничится. Даже если предположить, что вы найдёте некий компромисс с Золаном и перестанете спасать рабов. — Он помолчал пару секунд и решил, видимо, добить зародившуюся идею окончательно: — Даже если вы отдадите всех, кого уже вытащили.

Анрай схватил Тайси за руку, словно собирался сказать: никто никого никому отдавать не будет. Оррика поджала губы, но промолчала. Кау-Рук, выдержав паузу, пояснил:

— Дан-Клар не может позволить себе пойти на это. Я не буду строить из себя знатока, как однажды сказал доктор Киан, менвитского серпентария, но в общих чертах ситуация такова: после Восшествия у нас один Верховный правитель, бессмертный, великий и так далее. На деле он давно умер, и от его лица правит кто-то из его потомков. При нём всегда стоят колдуны. В смысле, при Верховном. Задумывалось, что и при потомке тоже, но в своё время правитель Аэ-Ло рассорился с Дюной… Это где-то одновременно с «Путеводной звездой» происходило.

— 9165-й был куда более бурным, чем я думал, — отметил отец.

— Возможно. Теелинский конфликт именно тогда и начался. Кажется, его даже Мон-Со застал, правда, под самый конец уже.

— Ты же тоже там был? — напомнил Тъяри. — В прошлый раз рассказывал.

— Был, но в боях не участвовал, моей задачей было поисковые экспедиции водить. Так вот… После Аэ-Ло Дюну отодвинули от трона, а его сын и вовсе связался с женщиной из страты воинов. Собственно, это Дан-Клар и есть. После смерти мужа она — регент при сыне, но у неё осталось, кажется, меньше двух лет. Да простит меня новейшая история, но я не помню, сколько лет Крей-Ло.

— И в чём проблема? — поинтересовался Анрай.

Вместо Кау-Рука ответил Ильсор. Если он верно понял, Кау-Рук в самом начале оказался прав.

— Она воин, и её положение неустойчиво — колдуны ведь стоят выше в иерархии. Если она пойдёт на сделку с арзаками, то это можно будет счесть за проявление слабости и, что хуже, нарушение заветов Верховного.

— И Дюна, грезящая о возврате былого, — подхватил Кау-Рук, — отдаст Дан-Клар песку.

— Или… — протянул Ильсор себе под нос.

— Что «или»? — поторопил Анрай, которому вечно не сиделось на месте.

Ильсор поколебался, но всё же продолжил мысль:

— Возможно, у нас найдётся для неё выгодное предложение. Оно, правда, чересчур противоречиво… И, по-хорошему, надо бы кое-что уточнить… Мне нужна Кси-Лей.

* * *

До самого глухого и заброшенного тоннеля бассанийской подземки еле-еле долетал гул поездов. Зато в самом тоннеле, в свете походного фонаря, так и трещала бумага: и тетрадная, и обёрточная.

— Здесь должно — м-ням! — быть умножение, а то получишь четыре целых и двадцать пять сотых лётчика. Это как-то грустно.

— Ага, — послушно согласился Ам-Кай, следя за движением карандаша.

Он всё ещё чувствовал себя очень странно, когда таскал Мелиэ еду, но теперь нашёл успокоение: арзачка — его помощник в борьбе с математикой, вот и всё. Ничего личного, только выгода. Однако… ему нравилось видеть радость на её лице, ей нравилось его слушать. Ам-Кай, говоря, представлялся себе не меньше, чем профессором на открытой лекции в университете, хотя на деле всего-то пересказывал Мелиэ какие-то разнозненные факты из учебников по разным предметам. Главным было не трогать точные науки — её поле.

— Мой отец — инженер, — пояснила Мелиэ. — Он мне всё и объяснял.

— Здорово. — Ам-Кай завистливо вздохнул и налил им обоим ещё чаю из термоса. — А мой только и знает что ругаться. Зато мама у меня замечательная… Только она комендант военной базы, так что с лета мне больше нельзя быть с ней рядом.

Мелиэ взяла его ладони в свои. Несмотря на то, что в подземке было тепло, её руки оставались холодными.

— Но ведь когда-нибудь она перестанет быть комендантом! И ты сможешь вернуться.

— Угу, если раньше не погибнет. Ладно, давай вернёмся к задаче.

Они успели прорешать ещё полторы, прежде чем из тьмы в очерченный фонарём круг вышел человек в чёрном.

Увидев его, Мелиэ задрожала и спряталась за Ам-Кая. Чёрная форма, серые сапоги, глубокий капюшон. Серая кобра.

— Не двигатьс-ся!

Бежать было некуда, да и не знал Ам-Кай здешних тоннелей, а Мелиэ не смогла бы его вести. Она тряслась всё сильнее и, кажется, тихонько подвывала.

Кобра достал коммуникатор и кому-то позвонил.

— Я наш-шёл ещ-щё одну из тех негипнабельных… в компании с-с вашим с-сыном.

Он… он позвонил отцу?! Ам-Каю захотелось завыть вместе с Мелиэ. Он будто даже слышал, как отец на том конце связи выражает крайнее недовольство. Когда оно стихло, кобра сказал:

— Пош-шли.

Он схватил обоих за руки и повёл за собой.

Их вели по тоннелям, потом везли куда-то на вертолёте, потом тащили по коридорам древнего замка… От Мелиэ до покрытой узорами тяжёлой двери дошла только вусмерть перепуганная тень.

За дверью оказался просторный и почти пустой кабинет. У окна — три кресла, а в них — отец с обескураженным выражением лица и двое незнакомых менвитов: парень чуть за двадцать и женщина в длинном тёмно-красном платье с высоким воротником.

— Рес-Кай, и это, по-вашему, опасная негипнабельная шпионка?! — возмутилась она.

Ам-Кай опасливо посмотрел ей в лицо. От неё не исходило чувства угрозы — обычная менвитка, разве что кожа нездорово бледная и глаза странного красноватого цвета.

— Идиот! — прошипел отец. — Прояви хоть каплю уважения к правительнице.

Ам-Кай тут же отвёл взгляд и постарался изобразить поклон. Дурак, ой дурак! Ей же нельзя смотреть в глаза!

— Прошу меня простить, госпожа, — сдавленно произнёс он.

Отец тем временем тоже обратился к ней:

— Майор Эр-Диан обозначил её опасной, моя госпожа. Мы не знали, что это ребёнок. Майор выслеживал арзачку несколько дней… Мне горько видеть рядом с ней своего сына, но, увы, это предсказуемо. Мать Ам-Кая не уделяла должного внимания его воспитанию.

Ам-Кай поднял голову. Как отец смеет так говорить?!

— Кто его мать? — поинтересовалась правительница.

— Комендант отдельной передовой эскадрильи Кай-Хо полковник Ор-Вас, — торопливо выговорил Ам-Кай, прежде чем отец сказал бы какую-нибудь дрянь.

— Вот как… Вы умеете удивлять, Рес-Кай.

Отца перекосило, а госпожа Дан-Клар обратила внимание на Мелиэ, которую кобра всё ещё держал за руку стальной хваткой.

— Откуда ты, дитя?

— Из подземки… — Похоже, она сначала думала, не закончить ли ответ словом «госпожа», но решила этого не делать.

— Так вот почему… Хивени, принеси мне расчёску! — крикнула она и подозвала Мелиэ к себе: — Иди сюда, дитя.

Гипноз? Бессмысленно ведь! И зачем расчёска?

Мелиэ медленно, словно отвоёвывая у себя шаг за шагом, подошла к правительнице. Та похлопала ладонью с золотистыми ногтями по подлокотнику кресла, приглашая присесть. Мелиэ села и сложила руки на коленях.

Арзачка в простом, но красивом сером платье принесла расчёску. Правительница распустила невзрачный хвостик Мелиэ и принялась разбирать спутанные чёрные пряди.

— Госпожа… — начал отец.

— Идите прочь, Рес-Кай. Узнайте в Кай-Хо, что происходит у передовой эскадрильи, и доложите мне. Эр-Диан, займитесь делом.

— Мне тоже стоит уйти, матушка? — спросил вдруг парень, до того заинтересованно разглядывавший кобру.

На него Ам-Кай на всякий случай смотреть не стал. И так понятно, что это юный господин Крей-Ло. У правительницы только один ребёнок.

— Не стоит, но, возможно, ты сам хочешь уйти?

— Я, пожалуй, проверю почту. Господин Се-Лак должен был прислать очередной букет, не так ли?

Он вышел, одарив Ам-Кая слегка насмешливым хмыком. Хивени последовала за ним.

— Садись, Ам-Кай. Я не кусаюсь и не обращаю песок в стекло. Мне лишь интересно, почему вас двоих поймали вместе.

Ам-Кай опустился на самый край кресла, в котором только что сидел отец, вдохнул поглубже, как перед нырком, и вывалил на неё сразу всё: и про случайную встречу, и про математику, и про то, что Мелиэ радовалась ему… Сама арзачка всё это время сидела совершенно неподвижно и смотрела на него строгим, виноватящим взглядом.

Госпожа Дан-Клар молча слушала Ам-Кая и расчёсывала волосы Мелиэ, а потом в полной тишине плела ей какую-то сложную косу. Наблюдая, как над головой арзачки постепенно воздвигается почти драконий гребень, Ам-Кай поймал себя на мысли, что ей эта коса совершенно не идёт.

Дверь снова открылась. Вошла Хивени с красивой чёрно-белой коробочкой.

— Юный господин попросил передать вам подарок от господина Се-Лака, моя госпожа. Господа из вашей охраны его проверили.

— Спасибо, Хивени. Теперь принеси зеркало.

Госпожа Дан-Клар открыла коробочку, и оттуда выпал какой-то маленький чёрный предмет. Он скользнул по её платью на пол, и Мелиэ кинулась его поднимать.

— Спасибо, — сказала госпожа, приняв предмет из её руки.

Она благодарит рабов… Ам-Кай ещё ни разу не слышал, чтобы арзакам так часто «спасибо» говорили.

Госпожа Дан-Клар тем временем внимательно рассмотрела ещё два предмета из коробочки — вроде бы это были маленькие статуэтки — и протянула один из них Ам-Каю.

— Передай его отцу. Хивени тебя проводит.

— А… — начал было Ам-Кай и тут же одёрнул себя.

— Не дам я твою Мелиэ утилизировать. — Правительница едва заметно улыбнулась. — Отправлю её учиться, а потом, если будет хорошо себя вести, верну тебе.

— Я буду, — твёрдо произнесла Мелиэ, обращаясь скорее к Ам-Каю, чем к госпоже. — Обещаю.

Когда вернулась Хивени, правительница принялась расспрашивать Мелиэ, нравится ли той новая причёска. Ам-Кая же направили к отцу с той штуковиной из коробочки — белым шахматным ранвишем.

* * *

На рукаве застывала кровь. Повязка могла обеспечить безопасность раны, но не убрать боль. Жаль, что Энор погиб со всеми — теперь придётся идти в горы, чтобы получить помощь. Не к местному же врачу обращаться?

Впрочем, жаль было не только Энора. Он просто был нужен именно сейчас. Остальные… Жертва оказалась слишком большой. Тварь вряд ли этого стоила.

Она наблюдала за мельтешением прожекторов, подперев подбородок кончиком хвоста, и едко ухмылялась. Змея с человеческим лицом… Таменди ждала чего-то более весомого, чем этот обрубок.

Нрав у неё оказался буйным. Таменди её, в общем-то, понимала, однако иного выхода уже не осталось. Враг подобрался на опасно близкое расстояние, но прежде, чем лезть в его логово, требовалось найти подходящее оружие и на ком-то его испытать. Отдалённая военная база подходила под эти цели лучше всего.

Сперва, правда, змеюка пыталась удрать глубже в пустыню, и Таменди пришлось искать её, день за днём возвращаясь в Алтамит к дочери.

Морни не смогла бы выйти с заколдованного уровня. Однако синий дым — Энор проверял это на менвитах, приговорённых собратьями к камню, — не позволял умереть, так что дочь оставалась в безопасности.

Найдя наконец строптивую змею, Таменди пообещала себе найти способ вытащить Морни и отправилась к менвитам. Преодолеть стену оказалось трудно, но возможно. Сложнее было дождаться темноты.

Змея, как выяснилось, была не так уж бесполезна. Она умела обращать в камень. Менвиты, насколько знала Таменди, называли таких тварей горгонами.

Испытания прошли неоднозначно. Почти все обратились в камень, кроме одного. Пока Таменди пыталась понять причину, на неё напали. Пустяк, но время было потеряно. Несколько человек, включая неизвестно как оказавшуюся здесь Морни, исчезли. Видимо, у них имелся какой-то подземный ход.

Морни… Возможно, менвиты наведались в Алтамит. Возможно, тот, не поддавшийся змее, был колдуном. Возможно, он знал, как вытащить её из пирамиды, и сделал это в каких-то своих целях. Но почему она свободно перемещалась по вражеской территории? Почему пыталась их защитить? Её нельзя загипнотизировать — Морни не колдунья, но гипнозу всё равно не поддаётся. Так почему?

Таменди обошла всю территорию базы, пытаясь найти хоть какой-то след дочери. Безуспешно. Она встречала только статуи тех, кто посмотрел змее в глаза — даже цветной пластик в окнах не был преградой её взгляду.

Зато в одной из комнат местного командования Таменди нашла эллет. Он был свёрнут и лежал на подушке, притворяясь пледом. Но рисунок оказался нехарактерным для менвитов, какими их знала Таменди. Он больше напоминал одно из творений безумного Малиса.

Пришлось развернуть кусок ткани и, действительно, опознать эллет.

Стоило бы осмотреть эту комнату более тщательно, но вдали послышался вертолётный гул. Таменди выбралась из казармы, и они со змеёй покинули базу.

Уже в Ирмели, когда появилась связь, Таменди нашла увиденный эллет в едином списке.

Изготовлен, и в самом деле, Малисом. Зарегистрирован на кого-то с красивым именем Сорелль, но с менвитской пометкой «вит», то есть воин. Заказчик — Морни.

Исит бы побрал эту несносную девчонку! Вечно какие-то проблемы: то в училище с кем-то подерётся, то умотает невесть куда на тридцать с лишним лет… Теперь вот это!

Успокоившись, Таменди нашла скрывшуюся в лесу змею и сообщила:

— Мы отправляемся в Ялао.

Змея пошла кольцами и зло зашипела:

— Ты не зас-с-ставиш-ш-шь меня туда возвращатьс-с-ся!!!

— Так ты там уже была? Отлично, поможешь сориентироваться. Пошли-пошли, мне ещё как-то тебя в поезд протаскивать.

Золан, конечно, выдал официальное разрешение, но гигантской змее с человеческим лицом никто рад не будет. Да и опасно это, а очки Кси-Лей ещё в Алтамите разбила.