Восемь месяцев (джен)

Драко поселился у нас. Сначала я предложил ему пожить в Принц-мэноре, но Гарри убедил его остаться в фамильном особняке Блэков, напомнив о родственных корнях. Не удивлюсь, если титул лорда Блэка тоже вскоре будет принадлежать ему. И это будет правильно. Работу Драко тоже бросил. Ну, не мог я не выяснить, в каких условиях работает мой лучший ученик! Выяснил. Вон, сидит в кресле, дуется на меня. Но лучше уж так, чем такая работа. И вообще, ему учиться надо! Что я, собственного крестника не смогу обеспечить?

— Малфой, а ты из-за чего с отцом поругался? — Гарри особой скромностью не страдал.

— А это не твоего ума дело, Поттер, — не остался в долгу Драко.

— Да ладно тебе, Малфой, колись, здесь все свои.

— Любопытство сгубило кошку, Поттер. Крестный, срочно займись его воспитанием.

— Поздно уже воспитывать, — махнул я рукой. — Давай уже, рассказывай, мне тоже интересно.

Драко театрально вздохнул:

— Ну, вот что вы за люди, а? Я к вам со всей душой, а вы…

— Малфой, кончай драматизировать, рассказывай уже.

— Хрен с вами. Все равно не отстанете, — сдался Драко. — Я в институт поступил колкомедицине учиться, а отец посчитал, что это недостойно Малфоев. Приказал мне забрать документы. Я отказался. Вот, собственно, и все.

— Ты? На колкомедика? Серьезно? — Гарри удивленно хлопал глазами. — Никогда бы не подумал, что ты на такое способен!

— Ты вообще плохо меня знаешь, Поттер. У меня очень редкий дар целителя. Я могу лечить магические потоки и…

— Малфой!

— Драко!

Мы с Гарри выкрикнули одновременно.

— Малфой, а ты умеешь изгонять негативную материю из магического ядра волшебника? — подала голос Гермиона.

Драко недоуменно оглядел всех нас.

— Не пробовал. Возможно. А что?

— Значит, попробуешь, — ухмыльнулся я, и схватил Гермиону за руку. — Мы — готовить зелья. Вы — в библиотеку, читать теорию. Гарри, расскажешь ему все…

Мой сын здоров! И теперь это только мой сын, никакого Джеймса, чтоб его… Я готов был расцеловать Драко, как только полностью удостоверился в том, что магическое ядро Гарри в полном порядке. Естественно, от кого-то тут же поступило предложение это дело отметить. Все его поддержали. И, как следствие, напились. Самыми стойкими оказались я и Драко. Гермиона уже с час посапывала в кресле. Гарри, окинув нас нечитаемым взглядом, подхватил ее на руки и понес наверх. Через полчаса я понял, что его мы тоже потеряли. И продолжил глушить виски. Из поглощающего мои мысли дурмана меня выдернул Драко:

— Крестный, вот ты скажи мне, за что ты себя так не уважаешь?

Я открыл глаза и посмотрел на него недоуменным взглядом.

— Ты о чем?

— Не о чем, а о ком, крестный. О Грейнджер. Я же вижу, она тебе нра-а-а-вит-ся! Нет, не так. Ты ее хо-о-очешь, и не просто хочешь, а до дрожи в коленках. Так почему, черт возьми, ты ее не трахнешь?!

Я судорожно сглотнул и обреченно выдал:

— Она с моим сыном.

Драко придвинулся ко мне поближе:

— Крестный, вот ты сейчас про что?

Я огрызнулся:

— Гермиона встречается с моим сыном. Ты и сам не раз наблюдал, как он с ней обнимается.

Драко рассмеялся:

— Ну ты и дура-а-ак, крестный! Я свою мать тоже обнимаю, и даже целую иногда, но это же не значит, что я с ней! Они почти месяц жили в палатке вдвоем! Мне Поттер рассказывал. И. У них. Ничего. Не было! Как ты думаешь, почему?

— Хотели подождать до свадьбы? — предположил я.

— Эти двое — друзья! Вот почему! Ни больше, ни меньше! А Грейнджер, между прочим, тебя каждый день глазами пожирает так, что я сам мурашками покрываюсь! А ты на нее ноль реакции!

Я икнул от неожиданности:

— Меня?!

— Сам в шоке! — подтвердил Драко. И тут же добавил: — Причем от вас обоих. Это же надо, взрослые люди, а ведете себя… Смотри, крестный, уедет твоя Грейнджер в Хогвартс, найдет себе кого-нибудь менее… непонятливого, будешь потом локти кусать.

Я обреченно кивнул. И обещал подумать обо всем этом. Хотя о чем тут вообще можно думать? Нахрена молодой девушке старый саркастичный урод? К тому же, уже послезавтра мои гриффиндорцы уедут в школу. А через день меня покинет и Драко. Учеба, черт бы ее побрал.

Сегодня весь день гуляли по Косой аллее, скупая школьные принадлежности, книги и мантии. К вечеру сил уже не осталось. Поужинав, я удалился в свою комнату. Из головы уже второй день не идут слова Драко о том, что Гермиона ко мне неравнодушна. Понаблюдав за девушкой, я окончательно удостоверился, что крестник был прав. Вот только легче от этого не стало. Ну, и что мне теперь прикажете делать? Ворваться к ней в комнату и признаться в любви? Или же купить букет цветов и отправить с совой? Что? Никогда не умел ухаживать за девушками. Хотя, если подумать, у меня их никогда и не было. Всегда предпочитал быстротечные знакомства в строго отведенных для этого местах с последующей физической разрядкой. Так, надо переодеваться и отходить уже ко сну, завтра еще один тяжелый день пережить надо.

Я уже успел полностью расстегнуть рубашку и снять запонки, когда в дверь моей спальни постучали. В комнату вошла Грейнджер в шелковом халате с довольно внушительным фолиантом в руках.

— Северус, ты не мог бы разъяснить мне вот это зелье? — улыбнулась Гермиона и плюхнулась на мою кровать.

Я утвердительно кивнул и присел рядом, совершенно случайно коснувшись ее локтя. Она вздрогнула и опустила глаза, вперившись в мою обнаженную грудь. И молчала. Я тоже молчал и зачем-то рассматривал ее губы. А потом глубоко вздохнул.

— К черту зелья! — прошептала себе под нос Гермиона и, резко обхватив руками мою шею, впечаталась в губы.

— К черту! — мысленно согласился с ней я и повалил ее на кровать.

Ночь обещала быть долгой. И насыщенной…

Утро наступило незаметно. И очень уж быстро. Мысленно высказав своему внутреннему будильнику все, что я о нем думаю, я с удовольствием потянулся и открыл глаза. Кто бы сомневался! В постели я был один. Снова. Как и всегда. Ну, а чего я ожидал? Быстро приняв душ и одевшись, я спустился вниз.

Гарри и Драко сидели за столом, перекидываясь язвительными словечками. После пары дней таких разговоров я уже перестал воспринимать их всерьез. Это их нормальная манера общения, и ничего с этим не поделаешь.

Гермиона стояла у плиты, держа в руках чашку с ароматным кофе, и в разговор этих двух остолопов не вмешивалась. Как только я зашел на кухню, парни резко замолчали и окинули меня оценивающим взглядом.

— Северус, кофе будешь? — улыбнулась Гермиона.

Я кивнул, примостившись рядом и слегка коснувшись ее плеча. И уставился на переговорщиков.

— Доброе утро! Как спалось?

— Плохо, — буркнул Драко, и опустил глаза в свою тарелку.

— Что так? Кошмары снились? — участливо поинтересовался я.

— Если бы кошмары…

Я недоуменно посмотрел на крестника. Он тяжело вздохнул:

— Крестный, вот скажи мне, какого хрена ты на дверь заглушающие не наложил? Я, между прочим, из-за вас полночи не спал…

Чувствуя, что краснею, я резко повернулся к Гермионе. Она нервно теребила пояс на своем халате и тоже явно ощущала себя не лучше меня. Гарри же с ангельской улыбкой на лице скинул тарелку с завтраком на пол, задев ее ненароком рукой, подлетел к нам и крепко обнял:

— Ну, наконец-то! Давно пора! Поздравляю!

И заговорщицки прошептал:

— Я очень рад иметь такого отца как ты, пап, но хотелось бы еще и маму…

Скинув с плеча руку Гарри, я, красный, как рак, со скоростью гиппогрифа вылетел из кухни, громко хлопнув дверью. Следом за мной летел громкий заливистый смех новоявленного трио.

Вот же я болван. И что мне стоило заглушающее наложить? Теперь вот разгребай. А ведь вчера все так хорошо было. Ну, ничего, будет и на моей улице праздник. Держись, крестничек…