Оскал судьбы (джен)

Ужин был великолепен, и поэтому профессор Дамблдор, всегда ценивший такие маленькие радости жизни, как вкусная еда, общение и прогулки, решил пройтись по коридорам перед возвращением в башню. Чтобы не смущать школьников — для моциона директор выбрал верхние этажи Хогвартса. Очередное собрание преподавателей перед ужином было посвящено поведению учащихся, чьи поступки все чаще и чаще начинали выходить за рамки всяких приличий. Дополнительные проблемы в последнее время доставляло нестабильное состояние психики Трелони — регулярные истерики с трансами все чаще и чаще срывали уроки Прорицания. Даже сегодняшний день не стал исключением — она раскачивалась на стуле, бормотала что-то невнятное про чужое в больном.

Но, кстати о шалостях. В одном из закоулков школьного коридора профессор Дамблдор заметил две склонившиеся к полу фигуры, производящие какие-то действия. Разумеется, факт присутствия в коридоре проступком не являлся, и беспокоиться было бы не о чем, будь это любой другой ученик, но рыжие волосы детей недвусмысленно намекали, что впереди те единственные, чьё присутствие сулит проблемы. Конечно, это были близнецы Уизли, о которых так много слов было сказано на собрании.

— Очередной эксперимент? — любезно спросил Дамблдор у мальчиков.

Видимо, встретить директора они точно не планировали, и от неожиданности один из них выронил из рук какие-то шарики. В коридоре тут же началась настоящая феерия взрывов с салютами. Результаты произошедшего впечатляли оставленным уроном — покореженные стены, слегка расплавленный пол, разноцветные пятна по всем портретам, висящим в коридоре. Сами же близнецы не пострадали — Дамблдор своевременно наколдовал щит. После ликвидации последствий проделок братьев Дамблдор прочитал им небольшую лекцию на тему ответственности и благоразумия, после чего отправил их на месяц отработок к профессору Снейпу, который сегодня больше всего ругался в адрес Уизли и их поведения. Спровадив негодников в гостиную Гриффиндора и глубоко задумавшись, оставшись в одиночестве, директор и не заметил единственный неразорвавшийся прощальный подарок от близнецов, зацепившийся за рукав мантии.

«Какие же талантливые мальчики», — восхищенно думал Дамблдор. Рассмотрев неразорвавшиеся шарики поближе, нельзя было не оценить смелость экспериментаторов: помимо трансфигурации, использованной для придания сложнейшему зелью нужной формы, оно оказалось ещё и зачаровано! В результате — нарушение внешней оболочки фактически выпускало наружу концентрированную субстанцию первичного Хаоса, и результаты появления предсказать было невозможно. Фейерверки и оплавленные стены — это довольно слабый урон, если уж задумываться.

Размышляя об этом, директор Хогвартса и не подозревал, что некая трагедия неспешным шагом приближалась к своему логическому завершению.

Сегодняшний октябрьский день, как и последний вторник каждого месяца, для директора был особенным. Обычно поздно вечером он доставал из хранилища артефакт со сложнейшими чарами, показывающий местоположение и состояние здоровья Гарри Поттера. Артефакт создал старый наставник и друг Альбуса по его просьбе. Преклонный возраст, к сожалению, взял своё, и многие секреты оказались утрачены безвозвратно… Всё, что осталось — один-единственный ученик, сделавший неплохую карьеру в Отделе тайн. Однако смерть мастера не сказалась на качестве его изделий, и артефакт по-прежнему прекрасно работал. В этом году Гарри Поттеру должно было исполниться десять лет. К счастью, ставка на родственников мальчика в маггловском мире сыграла, и многочисленные последователи Темного Лорда и прочие сумасшедшие не смогли найти ребенка из пророчества. Артефакт в очередной раз показал, что Гарри Поттер жив и находится в доме своей тети. Выдохнув, Дамблдор только собрался убрать зачарованный предмет обратно в хранилище, когда треск и вспышка перехода с помощью сети летучего пороха отвлекли его. Из камина вывалился Аластор Грюм.

— Альбус, на Вэнс напали!

К сожалению, даже спустя столько лет после заключения в тюрьму всех Пожирателей смерти, чью вину смогли доказать, находились фанатики, ищущие своей гнусной справедливости в мести участникам войны. Усугублялась ситуация еще и тем, что после сокращения штата, отставки Грюма и многочисленных кадровых перестановок, авроры стали намного медленнее реагировать на вызовы магов, просто не успевая везде. Поэтому Аластор взял на себя роль защитника членов Ордена Феникса и их родственников, и изредка просил помощи у остальных, если ситуация выходила из-под контроля, как это и случилось сегодня. Согласно словам Грюма, на дом Вэнс напала большая шайка преступников. То ли грабители, то ли фанатики. Дамблдор сбросил школьную яркую мантию на стул, меняя её на более неприметное одеяние серого цвета. Артефакт же оставил на столе, собираясь убрать его после возвращения из рейда.

Негромкая вспышка, и в кабинете директора воцарилась тишина. Фоукс встрепенулся и слетел с насеста к брошенной мантии — посмотреть и попробовать на вкус непонятный комок, от которого довольно приятно пахло. Приземлившись на стул, феникс попытался подцепить клювом шарик, но что-то пошло не так. То ли вкус был неожиданным, то ли почувствовав опасность — Фоукс невольно покрылся огнем, и этого хватило, чтобы шарик, нагревшись, лопнул. Несмотря на то, что птица взмахнула крыльями и отлетела подальше — тлеющий разноцветным дымом шарик покатился к Фоуксу. Феникс хлестнул крылом, отбрасывая шар и тот, несколько раз отрикошетив от стен кабинета Дамблдора и, оставляя еле заметные подпалинки в местах встреч чар и стен, приземлился на стол, частично задев артефакт, зачарованный следить за здоровьем Гарри Поттера. Постепенно все следы столкновений испарились сами собой. Если бы Фоукс мог пожать плечами, то сделал бы именно это. Легко взмахнув крыльями, он вернулся на насест — восстанавливать душевное равновесие. Содержимое шарика медленно вытекало из трещины в стеклянной поверхности, подтекало под артефакт и исчезало, впитываясь и не оставляя после себя никаких следов.

В свою башню Дамблдор вернулся только спустя несколько дней, чрезвычайно уставший после преследования и сражений с преступниками и переговоров с Министерством. Слишком стар он для ночевок вне своей родной спальни, но необходимость принудила оставаться у Аластора. Больше всего крови, как всегда, из него выпили чиновники, требующие объяснений насчёт необходимости использования такого количества заклинаний по отношению к нападавшим. Аластор убедил Альбуса не оставлять сбежавших бандитов на свободе и продолжить их преследование, и вскоре они настигли преступников, но, как всегда, Грюм проявил вопиющую беспощадность и не оставил никого из противников в живых. Поэтому часть времени ушла на то, чтобы зачистить все лишние следы, доказывающие противоправность деяний старого друга. После этого, при всем желании, чиновники не могли доказать нарушения законов, поэтому отыгрывались на процессуальных мелочах, как, например, проявление неуместной гражданской инициативы, вместо вызова авроров на место преступления с самого начала. Впрочем, список того, что не понравилось служащим из Министерства, можно было продолжать до бесконечности. Самое главное, что все это уже позади. Войдя в комнату, директор обратился к Фоуксу:

— Прости, что совсем забыл о тебе, — нежно погладил его, подсыпал корм. Взгляд упал на артефакт, лежащий на столе и Альбус бережно убрал его в хранилище. После чего побрел спать.

* * *

Все шло своим чередом — как обычно. Как всегда Снейп ругался с МакГонагалл по поводу то наказаний близнецов Уизли, то очередного столкновения слизеринцев с гриффиндорцами. Также состоялось несколько квиддичных матчей. Месяц за месяцем артефакт показывал, что Гарри Поттер жив, но с какого-то момента начинал барахлить, отображая местоположение мальчика целым сонмом населенных пунктов, разбросанных по всей Англии. Спустя некоторое время прекращал хулиганить и снова показывал правильное место — Литтл Уингинг.

Еженедельные чаепития с Минервой были отрадой для Альбуса, островком спокойствия и стабильности. В это время они успевали обсудить множество важных мелочей и прочую чепуху, что так приходилась по сердцу пожилым волшебникам. Перед каждым Рождеством у них, благодаря чиновникам Министерства, которые всегда искали, куда пристроить свои бумаги, была возможность ознакомиться с очередной версией списка будущих школьников на следующий учебный год. Да, было странно, что так сильно заранее, но это же Министерство. Список обновлялся автоматически с помощью книги-артефакта, в которую каждый маленький волшебник попадал после первого выброса магии, и потом их имена вносили в списки первокурсников Хогвартса и постоянно добавляли новые имена. Единственный недостаток — уехавшие, умершие будущие школьники не исчезали из перечня. Приходилось каждый раз вручную проверять каждую фамилию. Впрочем, для Минервы это было приятной обязанностью, особенно в свете важности этого вопроса. Поэтому неудивительно, что они обсуждали будущее пополнение. Минерва всегда, кстати, ворчала на тему бесконечных бумажек от Министерства, но в тоже время признавала толк от некоторых списков:

— В этом году на удивление много первокурсников. И, что радует, среди них есть несколько незнакомых имен, появившихся после предварительных списков, которые мы получили в сентябре, — улыбнулась МакГонагалл, доливая кипяток в чайник. — И нет, Альбус, я не буду есть твои лимонные дольки.

— Успела опередить, прежде чем я предложил. Эх, старость не радость, — подмигнув МакГонагалл, Альбус засмеялся. — Да, Минерва, ты права, это здорово, что у нас в следующем году будет больше школьников, — восторженно ответил Дамблдор, которого всегда тревожил вопрос малочисленности молодых волшебников. Дальше тема сменилась на обсуждение новых проделок близнецов Уизли и поведения новых преподавателей.

Под конец чаепития Минерва внезапно обратила внимание Дамблдора на встревоживший её момент:

— Альбус, посмотри, почему-то в новом списке не хватает трех имен, которые были в предварительном. Как такое возможно?

Директор, будучи в хорошем настроении, отмахнулся:

— Наверное, очередная ошибка служащих в Министерстве. Вот поэтому такая разница. Не важно, давай лучше обсудим, что мы планируем на Новый год для тех, кто остается в замке.

* * *

Настал холодный февраль девяносто первого года. Перед ужином Дамблдор решил поработать с накопившимися бумагами из Визенгамота. Внезапно из камина прозвучал голос Арабеллы Фигг:

— Альбус, мне кажется, что Гарри пропал. Он давно не показывался на улице. И его опекуны не хотят отвечать на мои вопросы. Мне это кажется подозрительным.

Дамблдор, поразмыслив, согласился с доводами своей давней подруги, которую в свое время просил приглядеть за героем волшебной Англии.

— Разреши, я к тебе перейду через камин, — попросил он Арабеллу. Получив согласие, Альбус шагнул в зеленое пламя летучего пороха.

Поздним вечером семья Дурслей никого не ждала, но после вежливого стука в дверь Вернон пошел открывать. На улице стоял высокий седой мужчина с длинной бородой и в мантии.

— Я — Альбус Дамблдор, директор школы Хогвартс, куда записан ваш ребенок.

— Наш ребенок не записан ни в какую Хоквартс, — недовольно возразил Вернон.

Петунья, услышавшая «Хогвартс», побледнела и подскочила к мужу:

— Это волшебники, это чертовы волшебники. Хогвартс — это волшебная школа!

Вернон побагровел, но сдержал желание разразиться криками, опасаясь привлечь внимание соседей, и молча пригласил Дамблдора внутрь. Тот зашел в прихожую и, словно не замечая напряжения хозяев, радостно улыбнулся всем:

— Я рад познакомиться с вами. Спасибо, что приютили Гарри Поттера. Кстати, а где он?

Дурсли переглянулись между собой.

— Мы думали, что вы его забрали, — ответила Петунья.

Удивленный Альбус переспросил:

— Почему вы так подумали? Как давно его тут нет?

Петунья отступила на шаг, не зная, чего ждать от гостя, и неуверенно пожала плечами:

— Уже с середины декабря мы не видели Гарри. Он просто пропал. Часть вещей тоже исчезла в этот же день. Мы потому и решили…

Встревоженный Альбус не стал дослушивать и выскочил на улицу, аппарировав из Литтл Уингинга.

Ворвавшись в свой кабинет, он бросился лихорадочно снимать защитные чары с хранилища, спеша достать артефакт. Наконец-то, спустя несколько секунд, у него получилось. Зачарованный предмет, как обычно, горел ровным синим цветом, показывая, что Гарри Поттер жив, но в этот раз после долгого ожидания так и не перестал показывать многочисленные точки, разбросанные по всей стране. Определив одну из точек и прикинув примерное место, где та находится, Дамблдор аппарировал в Гринвич. После долгих поисков он так и не смог найти Гарри, хотя артефакт упорно твердил, что ребенок здесь.

Посмотрев на другую точку, Альбус снова аппарировал. В этот раз — в Оксфорд. Поиски так же не увенчались ничем. Нервничая, Альбус решился привлечь к этому ученика создателя артефакта и Аластора Грюма. Отправленные патронусы умчались к адресатам. Альбус присел на скамейку, пытаясь понять, где Гарри Поттер и что с ним. Аластор практически мгновенно появился рядом. Альбус быстро ввел его в курс дела, и они вместе решили не торопиться с выводами, а дождаться третьего человека. Спустя долгие полчаса ожидания, после ответного патронуса, рядом появился невыразимец.

— Джон, спасибо, что пришел выручить меня, — вскочил Альбус.

— Рад вам помочь. Расскажите, в чем суть дела, — чопорно ответил тот. Выслушав недолгий пересказ событий, он попросил передать артефакт ему и выпустил несколько цепочек заклинаний. — Узнаю работу учителя. Как всегда, лаконично и просто, почему-то точность плохая, но, пожалуй, мы вполне сможем найти здесь ближайшую точку.

Стремительным шагом невыразимец направился к нужному месту. Альбусу и Аластору ничего не оставалось, как следовать за ним.

После недолгих блужданий по незнакомому городу дорога привела их к старинному двухэтажному особняку. Переглянувшись между собой, волшебники решили действовать скрытно. Заклинания тишины, незаметности, левитации, чтобы не оставить следов на свежем снегу, и вот маги уже у двери. Беззвучное заклятье — дверь открылась, и они переступили порог. В прихожей был охранник, который начал доставать пистолет из кобуры — тихое оглушающее заклинание остановило его. И волшебникам пришлось лишить сознания еще несколько человек, что выскочили с разных сторон из комнат первого этажа.

Артефакт тянул невыразимца на второй этаж. Стремительно взлетевшие по ступенькам волшебники оказались в коридоре. Сияние подсвечивало единственную белую дверь на втором этаже. Ворвавшись в комнату, они увидели лежащего на больничной койке мальчика, к телу которого тянулись какие-то трубки и чье лицо невозможно было рассмотреть из-за скрывшей его прозрачной маски. У окна замерла молодая медсестра. Альбус подбежал к кровати. Но увидел не Гарри Поттера. Это был другой ребёнок — бледный блондин.

— Кто это? — громко спросил Аластор у молодой девушки.

— Уилл Смит, — прошептала трясущаяся медсестра.

— Что с мальчиком? — продолжил допрашивать Грюм.

— Ему недавно провели сложнейшую операцию, он очень слаб, поэтому спит.

— Что за операция? — внезапно в разговор вмешался невыразимец, о существовании которого забыли все в комнате.

— Уиллу пересаживали почку. Только недавно нашли подходящего донора.

— Как это — пересадили? — ужасающая догадка внезапно озарила Альбуса, но верить в такое развитие событий он категорически не желал и раз за разом пытался отогнать от себя страшные мысли.

— Провели хирургическую операцию и пересадили донорскую почку, — послушно пояснила медсестра.

— Можно узнать имя донора? — невозмутимо спросил невыразимец.

— Я не в курсе, но, наверное, это знает глава отделения трансплантологии в больнице, где делали операцию, в Лондоне.

Узнав нужный адрес, волшебники стерли память охранникам и медсестре и вышли на улицу.

— По-хорошему нужно проверить и остальные сигналы сферы, прежде чем идти к доктору, — обернулся Джон к Альбусу, судорожно пытавшемуся выдохнуть воздух из легких. Заметив возникшие у Дамблдора осложнения с дыханием, невыразимец выпустил заклинание, ослабившее спазмы.

— Пожалуй, вам потом стоило бы показаться целителю. Что-то вы сильно побледнели, Альбус. Давайте поступим так: я с Аластором проверю несколько адресов, на которые показывает шар, а вы меня подождете у больницы.

Все, что мог сделать Альбус — это кивнуть на прощание и рухнуть на скамейку. Спустя долгие минуты сильно осунувшийся профессор аппарировал в Лондон.

Мрачные и страшные мысли не давали покоя Дамблдору, но он боялся переступить порог больницы и получить ответы на свои вопросы. Раздались легкие хлопки, и прозвучавший сзади голос Джона прервал страшную тишину.

— Подобная же ситуация и у других. Пересадка различных органов от донора. Одно ли это лицо — выяснить не получилось, никто не знает подробностей.

— И ответ ждет нас за этими дверями, — пробормотал Альбус, на что невыразимец только кивнул. Мрачный Грюм не проронил ни слова.

— Что поразительно — почти все эти дети, получившие донорские органы, являются волшебниками, — с легким удивлением заметил Джон. — Интересно, у них уже была магия до пересадки органов или это уже последствия операций? — задумчиво размышлял он вслух.

— Ничто не ново под Луной, — прошептал Альбус. — Во вторую мировую войну нам пришлось уничтожить все многочисленные записи на эту тему. Я надеялся, что это никогда больше не всплывет на поверхность.

— По какой причине вы уничтожили бесценные исследования? — громким шепотом Джон выразил свое негодование.

— Потому что в ходе многочисленных кровавых экспериментов выяснилось, что пересадка органов возможна только для детей. Взрослые магглы не выдерживают разницы потенциалов магии и умирают. Донором может стать только юный волшебник, которому не исполнилось одиннадцать лет, — проглотил ком в горле Альбус. — И, как правило, маги, у которых изъяли органы, не выживают.

За этими откровениями волшебники распахнули дверь кабинета, где, несмотря на раннее утро, за столом работал пожилой мужчина. Он долго не хотел давать ответы, но после заклинания Альбуса рассказал все, что знал по интересующему магов вопросу.

Да, это был зеленоглазый брюнет.

Нет, он не в курсе — был ли шрам на его лбу.

Да, его привезли поставщики черного рынка.

Нет, мальчик был не один, было несколько детей в поставке.

Да, очень высокий процент смертности, но кого это волнует?

Нет, он не знает — выжил ли этот зеленоглазый. Но, учитывая, что с отработанным материалом обычно не церемонились, вероятность стремится к нулю.

В голову пришла мысль, что за «чужое в больном» имела ввиду Трелони еще тогда, в прошлом году. Откуда взялись многочисленные новые ученики. И Альбус загрустил от понимания, что уже ничего нельзя исправить. Как же он сейчас жалел, что не прислушался к многочисленным знакам судьбы и не перепроверил информацию. Больше у него не оставалось сил, и он буквально рухнул в кресло.

— Пожалуй, я пойду, — высказался Джон, прощаясь с волшебниками.

Попытавшись взять себя в руки, Дамблдор поблагодарил его и застыл в задумчивости, которую немедленно прервал Аластор.

— Альбус, мне нужны имена и адреса этих поставщиков из памяти маггла, — сурово отчеканил Грюм. Померявшись давящими взглядами, Дамблдор уступил и выполнил просьбу старого друга, хотя отлично понимал, к чему это может привести.

Спустя неделю по всей Великобритании прогремел ряд терактов. Какой-то странной взрывчаткой, следы которой не смогли обнаружить полисмены магглов, были разрушены многие частные дома, офисы в небоскребах. Были убиты многоуважаемые члены общества. Ответственность за их смерть никто так и не взял на себя, но все подозревали ИРА⁽¹⁾.

Несмотря на все усилия, Гарри Поттер так и не был найден. Были проверены все возможные места, куда обычно свозили тела нелегальных доноров: свалки, кладбища и морги, но нигде не было мальчика. Артефакт все так же был неисправен, выдавая сигналы о местонахождении Гарри Поттера в разных местах. Раз за разом Альбус с Аластором проверяли каждый сигнал, но после месяцев бесполезных поисков забросили это дело.

Таким образом из-за невнимательности и ряда роковых случайностей Волшебная Англия лишилась героя пророчества.

1) Ирландская рес­пуб­ли­канс­кая армия.

Вернуться к тексту