Великий отравитель (джен)

О магии Северус знал только то, что она есть. Мама-волшебница никогда не применяла магию в быту, предпочитая почему-то пользоваться руками даже в тех ситуациях, когда это казалось глупым и очень сложным. Северус полагал, что маги были достаточно мудрыми, чтобы позаботиться о придумывании специального способа для перемещения тяжестей, и нежелание матери его использовать, когда нужно было дотащить пьяного отца до кровати на втором этаже… О силе, запретах и ограничениях маленький Северус не задумывался, но нормальное для любого юного мага желание поскорее заполучить собственную волшебную палочку у него не проснулось.

Зато жажда научиться варить зелья — захлестнула его с головой после первого же знакомства с ними. Почему-то против зельеварения Эйлин Снейп не имела ничего против, свободно готовя сложные составы в малюсенькой кладовке, и когда случалась нужда, у неё всегда наготове оказывался небольшой флакончик для облегчения кашля, снятия боли, лечения ожогов или даже сращивания костей.

Северус грезил о том, как вырастет и сможет наконец-то сам колдовать над парующим котлом…

Первый раз это произошло зимой, вскоре после того, как ему исполнилось восемь. Отец с кем-то подрался, и маме пришлось покинуть дом уже вечером, отправившись в больницу. Упустить такую возможность Северус просто не мог. Теоретических знаний у него уже хватало — он прочитал все мамины книги, что хранились в старом пыльном сундуке на чердаке, — так что он смело приступил к готовке. И всё получилось.

Убрать рабочее место было несложно, а вот скрыть радость первого триумфа удалось лишь потому, что родителям было не до него — они как всегда ругались. Оставшееся до Хогвартса время Северус посвятил изучению всех рецептов, что оказались у него под рукой, чтобы уже в школе не тратить время на теорию и вплотную заняться практикой, для которой пока, к его огромному сожалению, не хватало и времени, и места, и ресурсов.

Неудивительно, что он стал лучшим учеником по зельеварению, а посредственные успехи в остальных областях… его интересовали исключительно зелья.

Каждую свободную минуту Северус тратил на изучение нового и осмысление существующего. Уже к концу первого курса он сумел упростить рецепт перечного зелья — всего-то и нужно было, что добавить два листочка мяты, и время варки сокращалось на треть! На втором и третьем курсах он активно экспериментировал с составами из школьной программы, а на четвёртом сумел придумать принципиально новое — своё собственное! — зелье от ожогов, которое готовилось всего на пять минут дольше общеупотребимого рецепта, зато включало в себя более дешёвые ингредиенты.

В на том же четвёртом курсе перед ним впервые встала проблема — на ком испытывать зелья? Модификации — это он мог и сам пить, тщательно прислушиваясь к ощущениям организма, но новые зелья… Дело было не в страхе, отнюдь, лишь в здравом смысле: если что-то пойдёт не так, у него может не хватить сил или времени на то, чтобы устранить нежелательный эффект. Будь у Северуса деньги, он мог бы заплатить подопытным, как это делали магглы из фармацевтических компаний, но этот путь был закрыт. После долгих сомнений и колебаний решение было принято: Северус будет незаметно добавлять зелья в еду и напитки соседей по столу и отслеживать механизм действия. Он не волновался, что навредит, всецело полагаясь на профессионализм мадам Помфри, но всё же не до конца был спокоен…

Первые опыты прошли успешно. Поскольку начал Северус с лечебных зелий с низкой концентрацией, самым худшим, что могло произойти, было бы продолжение болезни. Но зелья работали, пребывающим в неведении пациентам становилось лучше, они выздоравливали. И так не сомневающийся в своём таланте Снейп почувствовал себя на вершине мира.

А к началу пятого курса, когда его противостоянии с Мародёрами вышло на новый уровень, лечебные зелья отправились в дальний ящик, а на первый план вышли яды.

Травить Поттера с Блэком было не только приятно с моральной точки зрения, но и интересно с научной. Охота, засады, невербальная левитация, маскировочные чары и заклинания рассеивания… И, конечно же, тщательный расчёт, чтобы не навредить всерьёз, но и жизнь испортить — новая забава захватила Снейпа.

Прозрение наступило неожиданно.

— Он хочет встретиться с тобой.

«Он» не нуждался в именовании, любому слизеринцу было понятно, о ком можно говорить таким тоном и с таким видом. Но Северус всё же не поверил, что верно понял слова Малфоя. Ведь не мог же Лорд Волдеморт всерьёз заинтересоваться нищим полукровкой?

— Кто он, Люциус?

Малфой посмотрел на него как на идиота и, ухватив за рукав, оттащил в тихое место в углу «Трёх мётел», где их не могли подслушать.

— Не прикидывайся, Снейп. Твои способности в зельеварении заинтересовали его. Если ты наигрался в великого отравителя гриффиндорцев… — Люциус не договорил, свысока глянув на Северуса, одним только взглядом давая понять, как относится к подобной забаве. — Может, пора заняться чем-то достойным твоего ума?

— Может, и пора, — немного рассеянно кивнул Северус, обдумывая открывающиеся возможности.

Как и дома не было многих ингредиентов, так и в Хогвартсе его опыты тормозили многочисленные ограничения, а их Северус очень не любил. Добро и зло, свет и тьма — все эти абстракции казались глупостью, мешающей познанию. Северус не был злым и жестоким, он не помышлял о применении истинно тёмных зелий, но они манили его своей тайной. Если рядом с Лордом он получит карт-бланш на возможность безо всяких ограничений творить у парующего котла…

— Я согласен, Люциус, — спокойно произнёс он.

И лишь глаза, ярко горящие жаждой нового, выдавали его.