Бесконечная история... (джен)

...В подземелье было сыро и воздух был затхлый. Раскачиваясь на веревке над каменистым полом, по которому метался, словно напуганный, круг бледно-желтого света, Рон уже сто раз пожалел о своем решении — мужественном, самоотверженном и, как ему тогда казалось, единственно правильном.

Сейчас ему совсем не хотелось быть проглоченным василиском, он отчаянно хотел наверх и изо всех сил сдерживал себя, чтобы не заорать благом матом. Но, вспоминая полный боли взгляд Гермионы, он сжимал зубы, чтобы не была слышна звонкая дробь, которую он ими выбивал, и продолжал спуск.

"Главное, чтобы он сразу откусил мне голову, — с тоской размышлял Рон, размышляя, каким же образом заставить василиска начать его есть с головы.— Интересно, а если посмотреть ему в глаза и окаменеть, то почувствуешь, как он будет отгрызать ногу, например?"

— Ты видишь что-нибудь? — голос Гарри, неуверенный, испуганный, вспугнул невеселые мысли Рона, и тот перестал представлять, как василиск смакует его ляжку.

Гарри боялся ничуть не меньше, чем сам Рон, и, кажется, уже готов был вытащить друга из подземелья, пропахшего затхлой водой и дурной смертью.

— Нет, — ответил Рон. Его голос предательски дрогнул, превратился в жалкое кваканье, и он сглотнул, с трудом подавав желание проблеять свое обычное "Гарри!", каким обычно обозначал любое свое фиаско. — Опускай ниже, я почти... ай!

Снизу послышалось какое-то шевеление, и Рон растопырил ноги, задирая их как можно выше, чтобы чудовище, ползающее во мраке, не вцепилось в него зубами. От его былого героического настроя не осталось ничего, он заверещал как заяц, и Гарри, до того осторожно спускающий друга вниз, нечаянно отпустил веревку. Вопя, Рон полетел вниз, прямо в шелестящие твердой чешуей кольца...

...Василиск извивался и бесился. Свалившегося на него с воплем Рона он так шибанул хвостом, что тот отлетел к стене и скорчился там, пережидая боль. Схватить Рона своими страшными зубами змей даже не попытался.

Василиск мотал головой, терся огромной страшной пастью о каменные стены пещеры, словно что-то причиняло ему нестерпимую боль, и его огромное тело, извиваясь, завязывалось узлом.

— Да что с тобой такое? — прошептал потрясенный Рон, усевшись на отбитую задницу. На мгновение он даже позабыл, что это просто опасно — таращиться на чудовище, — и что один взгляд страшных змеиных глаз может навсегда лишить его жизни.

Но василиск не смотрел на Рона. Он, кажется, вообще не мог никуда смотреть. В слепой ярости он колотил огромной головой по камням так, что острые осколки летели в разные стороны, разевал пасть, яростно шипя, и в его зубах что-то поблескивало...

— Да чтобы тебя разорвало, — ругнулся Рон, когда измученный болью василиск на миг затих и завалился передохнуть, зажмурив страшные глазища.

В его зубах сверкал тот самый амулет — Джинни часто его описывала, Рон узнал бы эту вещицу в целой груде блестящих безделушек, — надетый как кольцо на один из зубов.

И язык змея был пропущен через это же кольцо. Накрепко прижатый, защемленный, он распух и болел. Василиск страдал, но сам освободиться был не в силах.

— Давай, Рон, ты сможешь, — пробормотал Рон, чувствуя, как ужас наполняет его голову и заставляет рыжие волосы шевелиться. Странная смесь отчаяния и безумной храбрости заставили его подняться и ступить к лежащему василиску. Жмурясь, чтобы не дай бог не глянуть в глаза змея, подглядывая одним глазком и корча уморительные физиономии, каждый миг ожидая удара, Рон мелкими шажками приблизился к измученному чудовищу. — Он все равно тебя сожрет, Рон, так что смелее... А может, он устал и уснул... и если тебе посчастливится снять талисман, то все можно будет исправить... и совсем незачем ему будет тебя жрать...

Рука Рона осторожно легла на поблескивающий в темноте амулет, и змей, вздрогнув словно от сильного удара, взметнулся, а подземелье огласилось криком, полным ужаса...

* * *

... Рон вылетел из пещеры, словно ракета, практически вертикально, дрыгая ногами и как-то странно шипя. Просвистев над головой Гарри как пушечное ядро, он грянулся о землю всем телом, раздался смачный шлепок, и Рон, странно тараща глаза, тотчас подскочил, но не на ноги — нет.

Он стоял на коленях, вытянув руки по швам и странно раскачиваясь из стороны в сторону, как-то зловеще и ненормально свернув голову набок и показывая язык, часто-часто, словно пробуя воздух на вкус. Казалось, что от падения он был слегка оглушен, на его лице застыло какое-то изумленное и зловещее выражение и он смотрел на друга так, словно задумывал что-то уж очень нехорошее.

— Рон?! — позвал Гарри глядя в очумевшие глаза друга, полные ненависти и страха. — С тобой все хорошо?! Ты ничего не сломал, Рон?!

Вместо ответа Рон, все так же прижимая руки к туловищу, раскрыл рот и громко зашипел, тряся языком. Его глаза, казалось, пожелтели от злости, рыжие волосы вставали дыбом, и Рон скалил зубы так, что, казалось, готов перекусить другу горло. Все так же не поднимаясь с колен, Рон сделал странный, яростный, молниеносный выпад в сторону друга, клацая зубами, и, если, Гарри правильно понял парселтанг, завернул такое гнусное ругательство, что можно было от стыда провалиться сквозь землю.

— Да что с тобой такое?! Последний мозг отшиб?!

— Гаррхи, — послышался за спиной Поттера потерянный, полный отчаяния шелест. — Ох, Гаррхи...

Поттер подскочил, как ужаленный и обернулся.

Из разлома, в который он минуту назад спускал на веревке Рона, торчала голова понурившегося василиска. Он отворачивался, прятал горящие колдовством глаза, избегая смотреть на Поттера и на ненормально изгибающегося Рона, строящего зловещие дебильные рожи, и вид у змея был самый что ни на есть виноватый. Из раскрытой пасти свисал распухший посиневший язык, безгубый змеиный рот, казалось, вот-вот сквасится, задрожит, и выдохнет свое знаменитое "Гарри..."

— Твою же мать, Рон!!

— Гаррхи, — прошелестел василиск, — я нашел талисман...

— Я вижу, мать твою!! Какого черта ты схватился за него?! И как ты умудрился поменяться телами с василиском?!

Рон тем временем упал на живот и попытался ползти к Поттеру, все еще шипя свои зловещие угрозы и громко пыхтя — ползти получалось не очень.

— Я попытался снять его с василиска, Гаррхи...

— О, чтоб тебя! И где талисман теперь?!

Василиск все так же виновато огляделся вокруг себя, безнадежно всматриваясь в темноту.

— Я не знаю, — обреченно признался он. — Я уронил его вниз, когда василиск выплюнул меня...

Вид у змея был настолько несчастный, что Поттер готов был разрыдаться.

— Черт! — ругнулся он, запуская обе руки в волосы и теребя их, словно это как-то могло помочь успокоить и привести в порядок мысли. — Придется мне самому спуститься и поискать, черт! А ты посторожи этого, чтобы не уполз...

— Он страшный, Гаррхи, — доверительно сообщил василиск, одним глазком поглядывая на тихо бормочущего злобные ругательства человека, елозящего брюхом по земле. — Смотри, он подбирается к твоей ноге. Наверное, укусить хочет.

— Ничего, не страшнее тебя! — ответил Поттер, отпрыгивая от зловещего Рона. — Ладно, свяжем его. Никуда он не денется.

— И то правда, — обрадовался василиск.

— Ты будешь его сторожить, а я поищу талисман, — продолжил Поттер, сматывая веревку. — Ты запомнил, куда он упал?

— Да, — слабо ответил василиск. — Я покажу...

— Хорошо!

— Только, Гаррхи...

— Что?!

— Осторожнее, пожалуйста! Гаррхи, там ползают крысы! — несчастным голосом прошелестел василиск. — Не превратись в крысу...