Улучшенный мир (джен)

Даже в детстве Богдан не глазел так по сторонам. Ну двор и двор. Деревья и деревья. Качели. Палисадник. Скамейка...

— Может, к дороге выйдем? — Сеня и Артур почти подпрыгивали от нетерпения.

— Смысл? Сказали же, ходы будут везде...

Он не договорил. Зашуршали шины, и во двор, крадучись, въехал полицейский уазик. Друзья не успели шмыгнуть обратно в подъезд.

— Дети, ёшкин кот, — буркнул усатый патрульный, высовываясь из окошка. — Сколько ни катайся — прячетесь, а потом обратно вылезаете, — он беззлобно сплюнул на побитый асфальт. — Вам самим не страшно? Думаете, вам зря наказали сидеть по домам?

Богдан кивал, как игрушечная собачка на приборной панели. Страшно им не было. Наоборот, это круто — посмотреть на параллельный мир! Не каждый же день появляется ход туда! Какая разница, что учёные занудно бормочут про непредсказуемость, а власти объявили бессрочный выходной, пока не выяснится, чем грозит столкновение? Даже лучше: меньше будет охотников первыми вскочить в параллельный мир и перехватить славу.

— Марш в подъезд, ёшкин кот! — закончил патрульный и вышел из машины. — Навесить бы замок на дверь...

— Вы чего! А вдруг ход появится в квартире? И как убегать? — вякнул Артур, покорно шагая к подъезду. Ничего, патрулей на Москву не хватает. Скоро уедет.

— В квартире! — проворчал патрульный, но больше ничего не добавил. Учёные и правда предупреждали, что дыры-стыки между реальностями вот-вот начнут появляться где угодно. Больше они, само собой, ничего не знали и предсказать, какой будет другая реальность, не брались. Только качали головами, заявляя, что теория пузырьковых вселенных оказалась правильной.

— Да всё равно кто-то пролезет, так чего нас гонять? — забормотал Богдан, не желая без боя сдаваться грубой силе закона. Как вдруг услышал слабое жужжание.

Тотчас будто ток пробежал по телу. Богдан остановился на крыльце и обернулся, дико озираясь по сторонам.

Пятен было два. Одно — над верхушкой чахлого ореха в отдалении. Другое... другое совсем рядом, среди палисадника соседки Анны Петровны.

Мгновенное молчание подсказало, что и Сеня, и Артур увидели то же самое.

Пятна росли. Миг — и они превратились в большие вертикальные лужи. В лужах что-то переливалось и размыто плавало, напоминая грязные потёки на мутном стекле. Но окна все увеличивались, и картинки обретали чёткость, цвет, становились различимее. Воздух задрожал... и Богдан разглядел силуэты крыш и голых веток.

Думать, почему очертания кажутся такими знакомыми, он не стал. Отпихнув патрульного, перемахнул через забор. Под ногами чавкнула раскисшая палая листва.

Богдан оглянулся, только приземлившись по ту сторону окна. Лежал и выворачивал шею, ища глазами Сеню и Артура. Машинально отмечал мелкие детали...

Потом вздрогнул и сел, забыв и о Сене, и об Артуре. Он очутился в том самом палисаднике!

Нет, не в том... Или в том?

В отличие от "райского уголка" Анны Петровны, этот палисадник был аккуратнее и чище. Вместо палой листвы — тут Богдан чертыхнулся — под боком обнаружился заботливо распушённый чернозём. Естественно, раскисший от осенних дождей. Зато каждое деревце окружала куча компоста. Забор зеленел новой краской. Рядом возвышался до рези знакомый панельный дом.

Повернув к нему голову, Богдан икнул. В лицо глядела крыса. У крысы было три длинных розовых хвоста и пакостная усмешечка на зубастой морде. Или не усмешечка, а просто приоткрытая пасть?

Где-то рядом слышалась возня. Но ни приятелей, ни патрульного видно не было.

Богдану показалось, что у него глюки, как на той неделе, когда Тёмыч из параллельного 11-А угостил косяком. Что слышно — того не видно, а что видно...

При взгляде на крысу перед глазами пронеслась неясная картинка. Голова тут же взорвалась, будто по ней заехали штангой. Картинка впечаталась в череп, прежде чем Богдан её различил. Осталось чувство чего-то непонятно-угрожающего. И всё.

Крыса исчезла.

В следующую секунду в палисадник вкатились Артур и Сеня. За ними из воздуха высунулась плешивая голова патрульного. Тот, похоже, колебался, лезть в ход вопреки уставу или нет. Устав победил, патрульный скрылся. Слышно было, как там, в "родной" реальности, он кричит что-то в рацию.

— Пошли отсюда, — Богдан вскочил. — Пока не заловили.

Они рванули во дворы. Привычные дворы, которые все трое знали с детства. Сориентироваться в них оказалось легко. Те же повороты, расположение домов и выход к улице. Богдан, Сеня и Артур неслись не разбирая дороги, пока Артур вдруг не пропыхтел:

— Стойте. За нами... не гонятся... и всё равно уже не поймают.

Они остановились, тяжело дыша. Куда это забежали? Ага, на детскую площадку через три двора. Точно такую, как "настоящая". Нет, не точно...

— Что-то с этим миром не так, — выдавил Богдан. — Вы тоже видите?

— Какая разница? Главное, что ты в него попал, — парировал Сеня. — Телефон не потерял? Фоток побольше надо сделать. И хорошо, что всё не такое. А то хрен бы нам кто поверил, что мы проскочили.

— Не захотят — не поверят, скажут, фотошоп, — огрызнулся Артур. — Подожди со своими фотками. Это параллельный мир! Настоящий, блин, параллельный мир! В нём что угодно оказаться могло! Так чего он похож на наш?

Сеня сплюнул на землю. Артур выругался, глядя на плевок. Неужели тоже за порядок радеет?..

Тут Богдан увидел, куда на самом деле смотрит Артур.

Ещё одна крыса. Поменьше, с двумя хвостами и белёсой шерстью. Она подбежала совсем близко и уставилась вверх. Точно в глаза. Потом опустила голову, обнюхала плевок, фыркнула, подобралась к ногам, начала нюхать кроссовки...

— Кш! — Сеня попытался то ли спугнуть её, то ли сразу раздавить. Не вышло. Тварь отбежала на пару шагов. Щёлкнули крошечные зубы. Блестящие чёрные глазки пялились теперь только на Сеню. Богдану даже показалось, что мелкая дрянь сейчас вцепится тому в горло. Он шагнул наперерез.

Паслёновые глазки скользнули по лицу. Богдан вскрикнул. Картинка!

Он снова её увидел! И снова после встречи с крысой!

И опять не запомнил. Угроза и неясный приказ, больше ничего.

— Эй, ты чего? Крыс боишься, что ли? Что, и у тебя в башке замкнуло? Или это только у меня?

Голоса слились в хор и опять разъединились. Богдан выделил то, что важнее.

— Замкнуло? Когда на крысу смотришь, да?

— Ага. Шарахнуло так по мозгам...

Если что-то и шарахнуло, Богдан отделался лёгким испугом. В мозгах он изменений не заметил. Оглянулся, ища крысу, но той уже и близко не было.

Между домами метался ветер и играл отдельными слетевшими листьями. В конце ноября здесь стояла такая же погода, как и в Москве.

— Крысы — чёрт с ними, — поморщился Артур. — Люди тут где? Вы видели хоть одного?

— А чтоб вас, — пробормотал Богдан и снова принялся оглядываться.

Людей он здесь не видел. И готов был поклясться, что Артур и Сеня не видели тоже. Хотя люди должны были быть где-то рядом. Такая неестественная чистота, вылизанные улицы... Он сощурился на яркие качели, горку и карусель. Вспомнил такую же площадку в своём мире. С торчащими из ограды досками, погнутыми качелями и горой пустых бутылок под каруселью. Бутылки звенели и выкатывались, когда кто-то пробовал раскрутить её, а во всех щелях валялись окурки и бумажки.

По гладким дорожкам во дворах было так удобно бежать сюда...

Артур запрокинул голову и разглядывал окна и балконы. А ещё стеклопакеты и чистые бежевые стены. Потом достал телефон и начал снимать.

— Хоть бы тряпочку кто сушиться вывесил, — тоскливо протянул Сеня. От всей этой аккуратности становилось не по себе.

— Может, вместо людей тут эти крысы? Ай! — Артур пошатнулся, но снимать не перестал. Он кивнул на тот балкон, куда целился глазок камеры. Потом нажал на приближение.

Из приоткрытого евроокна выглядывала усатая крысиная морда. На этот раз крыса была мечтательного сиреневого оттенка.

— Ё... — Сеня запнулся, поймав её взгляд, и выдал изумлённое ругательство.

— Нахрен крысам такие дома? И как бы они их построили? — не очень уверенно сказал Артур.

— Ладно, хорош стоять на месте, — спохватился Богдан, доставая телефон. — Снимайте! Всё снимайте! Пошли к дороге, посмотрим, что тут! И ещё. Надо что-то отсюда взять. Что-то такое, чтоб было видно, что оно из параллельного мира!

— Так не видно же, — буркнул Артур и зашагал к выходу на остановку. — Ну отдерёшь ты кусок забора...

— Не то! — Богдан водил камерой во все стороны. — Может... Да хоть магнитик с видом города! Город же не такой! Или... Слушайте!

Он остановился посреди дороги.

— Если всё такое, как у нас, только чище, тут должны быть наши квартиры! Надо вернуться к моему дому! Может, даже ключи подойдут! Если я, допустим, заберу у самого себя фотоальбом, или паспорт, или телефон... с фотками и видео... Твою мать, — закусил он губу. — Нет, вряд ли что-то получится.

— У самого себя? Думаешь, тут есть наши копии? — вяло сказал Артур. — Так их можно просто позвать. И потом. Сюда скоро пришлют тучу экспедиций. Думаешь, одни мы самые умные?

— Да пусть отряжают! Первые-то мы! Я нашим хотел показать, понимаешь?

— А нашим показать — снимай вон на видео, — скривился Артур. — Тупо вышло. Смысл было ради этого...

Богдан отключил камеру, так и не сохранив запись. Постоял несколько секунд, размышляя.

— Пошли. Сейчас. Ко мне домой, — отрезал он. — В этом мире. Есть тут люди или нет. Без разницы. Не подойдут ключи — выломаем дверь.

Приятели не спешили отзываться.

— Заешь что, — протянул Артур. — А если всё-таки не зря запретили лезть в порталы? Тебе это в голову не забредало?

— А тебе? — огрызнулся Богдан.

* * *

Подъездная дверь здесь отличалась от "родной" только меньшим количеством царапин. Богдан долго топтался, не решаясь приложить к домофону магнитный жетон. Потом рассеянно опустился на корточки и принялся корябать в нижнем углу двери надпись ключом, но из рассеянности быстро вывела ещё одна крыса. Она высунулась не пойми откуда и цапнула за палец. Богдан завопил от неожиданности и вскочил.

Крысу как ветром сдуло.

Больше не колеблясь, он впечатал жетон в замок.

Домофон надсадно взвыл. "Сигнализация?" — пронеслась недоумённая мысль. Но дверь всё-таки лязгнула, открываясь.

Из проёма высунулась новая крыса. Чёрная и с одним-единственным хвостом...

Богдан поспешно отвернулся и шагнул в тепло подъезда. Отопление. Ещё бы. Здесь небось и горячая вода всегда есть, и трубы не текут, и лампочки не выкручивают, и топят... только для кого?

— А может, не на... — Короткий вяк тут же сменился градом ругани. Сверху упала тень.

Крыса! Чёрная тварь заметно увеличилась! Теперь она восседала на верхнем конце перил и достигала размеров упитанной кошки.

Богдан попятился, наступил на ногу то ли Артуру, то ли Сене, обозлился и рванул по лестнице. Главное — не смотреть крысе в глаза. Наверняка и её способность лупить по мозгам увеличилась вместе с габаритами.

Он споткнулся, поняв, что уже почти готов поверить в крыс-телепатов.

Споткнулся — и встретился глазами с антрацитово-чёрным существом. Оно проворно скользнуло поперёк дороги.

Это была не крыса.

Увеличившаяся морда грызуна заканчивалась тонким, загнутым и явно очень острым клювом.

Богдан с воплем бросился вперёд, порываясь перепрыгнуть через монстра. Тот не растерялся. Они оттолкнулись от ступеней одновременно. Уши заложило от собственного крика. Клюв щёлкнул в миллиметре от бедра. Ловко кувыркнувшись, крыса снова рванулась от площадки. Сеня и Артур остались внизу. Богдан лягнул ногой, почувствовал, как ступня врезалась во что-то живое и мягкое, и побежал дальше.

Сальто! Крыса очутилась прямо перед ним. Теперь она была уже с овчарку. Клюв сверкнул железом, на этот раз обжигая болью локоть. Богдан вцепился в перила и яростно отбивался ногами. Тварь с маниакальным упорством лезла... к поясу? К промежности?

"Всё просто — люди сбежали от ненормальных крыс, которые рвутся их кастрировать!" — не подумал, а почти без слов решил Богдан, нервно фыркнул, сбив монстра с толку, и заскочил на перила. Клюв хрустнул от удара ботинком. Это дало пару секунд форы.

Ну же! Ещё один этаж!

А если дверь не откроется?

Та была совсем близко. Знакомая коричневая краска. Замочная скважина! Достать ключ!

Едва Богдан выхватил его из кармана, как мощный удар не дал устоять. Дверь прыгнула в лицо. Сильная лапа дёрнула за плечо, разворачивая к себе.

Богдан уставился на крысу размером с хорошего медведя. Клюв с шипением приоткрылся. Блеснули глаза-черносливины.

"Нельзя!"

Удар по мозгам был ошеломляющим. Голова взорвалась болью. Теперь в ней не мелькали никакие неясные угрозы или размытые картинки. Чёткое "Стой! Нельзя!". Ни одного слова. А картинка...

Богдан начал понимать, кто эти твари. Но нет, не может быть, это слишком невообразимо...

Перед глазами таяло с неясным обещанием видение тюремной камеры.

Аккуратной и ухоженной.

Крыса, казалось, о чём-то задумалась, медвежьи лапищи больше не сдавливали плечи. Богдан вдруг понял, что когти не впиваются в кожу — а когти у твари были, как кинжалы.

Он рывком провернулся в этих странных объятиях. Ключ со скрежетом вошёл в замочную скважину. Когти конвульсивно сжались. Боль прострелила плечи, побежала по телу... чёрт! Нет! Не может же быть, что эта тварь сейчас просто убьёт...

Затуманенный болью рассудок уловил какое-то движение. Затем раздался крик:

— Это гость! Гость! Я разрешаю войти!

Мимо просвистело что-то нематериальное.

— Разрешаю! Не надо тюрьмы!

"Точно", — подумал Богдан. Боль вдруг резко исчезла. Он с трудом поднял ноющую руку и принялся ощупывать плечи.

Крови не было. Ни капли.

Мазнуло чернотой. Крыса стремительно уменьшалась. Наконец она исчезла.

Прямо на глазах.

— Ну ты даёшь, — сказали над ухом. Голос показался знакомым и каким-то искажённым, будто говоривший кривлялся. Богдан оглянулся и увидел свою собственную физиономию. Это он так гнусавит, что ли? — Как ты прорвался? Ты из параллельного мира, да?

Богдан встал и прислонился к дверному косяку. Потом увидел тех, кто собрался в коридоре, и вздрогнул.

На него смотрели мама с папой. И дедушка. Все точно такие же. Может, чуть спокойнее — любопытные взгляды не в счёт. Уверенные.

Из кухни осторожно высунулась трёхцветная Лина. И близко не такая облезлая, как дома.

Потолки чуть повыше, стены чуть пошире. Всё чуть просторнее — едва заметно, как небольшая фальшь в знакомой песне. Поэтому Богдан терпеть не мог слушать вживую те песни, которые уже заслушал до дыр в студийной версии. Всё равно будет не так. Хоть чуть-чуть, а не так. До бесячки.

— Из параллельного, — кивнул он заторможенно.

— Худой такой, — вздохнула мама номер два.

— Говорил же я — нам запретили туда ходить, потому что там всё равно брать нечего, — фыркнул дедушка.

В родной реальности дедушка говорил иначе. "Не пускают, потому что сначала сами хотят выяснить, сколько и чего можно украсть".

— Так вы все дома, потому что вам запретили? И ты тоже? — Богдан с негодованием перевел взгляд на своего "близнеца". — Позорище! Там такая жесть, а ты сидишь дома, как тяжелобольной!

— Законы не кусаются, но штрафануть могут, — последовал ответ. — Как ты сюда дошёл? Вам разрешили? Или... — "близнец" неверяще нахмурился, — или у вас вообще нет законов?

— Законы пишут, чтобы их нарушать, — отмахнулся Богдан. Нет, не нужно расспрашивать. Ещё парочка наводящих — и здешние копии всё расскажут сами.

Родители — точнее, родители второго Богдана — стояли у него за спиной и кидали на Богдана реального оценивающие взгляды. Они будто сравнивали его со своим. Если и проявляли удивление, то совсем чуть-чуть. Да будь всё наоборот, мама бы в обморок грохнулась! Хотя газеты, телек и Интернет хором кричали, что из параллельного мира может вылезти всё, что угодно!

— Законы не пишут. Они сами появляются, если надо.

Богдан кивнул.

— Так эти крысы — ваша полиция?

— Это не крысы. Крысы в клетках сидят. Это законы.

— Твари с кучей хвостов и клювами — ваши законы?

— Вон оно что. Тебя не тронули, потому что ты не местный. Хоть предупреждали?

Предупреждали. Богдан вспомнил, что с ним было от взглядов крошечных блестящих глазок.

— Иди домой, парень, — дедушка высунулся из своей комнаты. — А то и правда, мало ли что.

— Так он же сам явился! Насчёт этого ничего не говорили! — запротестовал двойник. Богдан одобрительно кивнул: правильно, проявляй самостоятельность, слюнтяй!

— Всё равно опасно. Вирусы из другого мира, бактерии. Пусть сначала учёные разберутся. Ещё успеем встретиться, — поддержал деда папа.

— Хоть сфоткаться дайте, — попросил Богдан. — Нашим показать... Чтоб поверили, что я тут был.

— Фотографируй, — сжалился папа. — И марш к себе домой.

* * *

— А на обратном пути они меня не сожрут? — Богдан вдруг обнаружил, что ноги не несут его за дверь. Стоило вспомнить чёрную тварь, щёлкающую клювом, и они сами начинали пятиться в квартиру. В коридоре непреклонным бастионом стояла семья Богдана номер два.

— Законы? Тебя не сожрут. Ты же ничего не сделал такого, что тянет на пожизненное?

— А если пожизненное, то сжирают?

— Проглатывают. Административные законы — те только по карманам шарят, штрафы берут. Или предупреждение могут кинуть. А когда ты к нам домой лез, то за тобой уголовный гнался. Называется "запрет на проникновение". Но он бы тоже не съел. В когти — и в изолятор. Не хотел бы я в тот изолятор, — поёжился "близнец". — Ладно, бывай. Как разрешат ходить, я позвоню?

— Звони, — кивнул Богдан и побежал вниз по лестнице, сжимая в кармане телефон с вожделенными доказательствами.

Только при виде Артура и Сени, окружённых десятком разномастных крысок, он понял кое-что. Родственники-двойники не сказали ни "да", ни "нет" на вопрос "Твари с клювами и хвостами — ваши законы?".

Хотя что такого страшного могло быть в этом вопросе? А раз так, то и нечего загоняться. Не сказали и не сказали. Будто так не понятно.

На обратном пути к порталу им встретился всего один хвостатый и усатый закон. И тот, судя по всему, был законом об общественном порядке. Уши его были красноречиво свёрнуты в трубочки. Богдан не стеснялся в выражениях и не понижал голос, рассказывая Артуру и Сене, что думает о друзьях, которые так легко бросают в беде.

И продолжал досказывать, уже оказавшись в родном мире. На слое палых листьев, с обломками досок, впивающимися в лодыжку, и с видом на переполненный мусорный бак.

На баке восседала крошечная крыска с ушами, свёрнутыми в трубочки.

А может, она Богдану просто померещилась.

Потому что он лично видел: та, первая, пропала еще в параллельном мире.

* * *

Порталы продержались ещё немного. Они были почти прозрачными, сквозь них просматривались знакомые картины, поэтому не все заметили, как они исчезли. Было только ясно, что это случилось до полуночи.

Избавлению от параллельного мира обрадовались. Причём все. Власти отменили комендантский час и вздохнули спокойно, потому что пропала необходимость налаживать отношения с иномирными копиями. Учёные получили пищу для изысканий на много лет вперёд. Журналисты — обширный материал для интервью, репортажей, домыслов и слухов. Родители излишне резвых детишек уже не боялись, что шустрое чадо улизнёт исследовать другой мир...

Богдан тоже хотел порадоваться, но не получалось.

— ...До сих пор неизвестно, с чем именно мы столкнулись, — стрекотала телеведущая. — Учёные выдвигают разные версии, среди которых теория пузырьковой Вселенной — уже не на первом месте. Александр Прогонный, член ассоциации психотерапевтов, высказывает смелую догадку — выплеск солнечной радиации причинил оптическую иллюзию, и люди массово поверили, что видели порталы и бывали внутри. С Александром Прогонным встречался наш корреспондент...

— Трусы, — прокомментировал дед. — Даже глазам своим поверить боятся. Войну им надо, встряску хорошую.

Он достал сигарету из пачки на столе и отправился на балкон. Дед в любую погоду в семь часов вечера совершал ежесуточный курительный ритуал.

Богдан осторожно протянул руку к пачке. Но стащить хоть одну сигаретку ему не дали.

Из пачки высунулась мелкая белая крыска и досадливо шевельнула усами.

Так и есть. Так и есть...