Огнеупорный (гет)

Первые лучи солнца прорезали рассеивающуюся тьму и принялись робко подниматься по кирпичной стене, выкрашенной белой краской. Рей приоткрыла один глаз и, чуть приподняв голову, взглянула на часы. Ещё двадцать минут блаженного отдыха, а потом прозвенит будильник, и нужно будет собираться в школу. Проспать было нельзя, а опоздать — нельзя категорически, тем более в понедельник. В частной католической школе, где она училась, были очень суровые правила, к тому же, по понедельникам перед уроками проводилось общее собрание, где староста каждого класса должна была забрать табеля с оценками учеников за прошедшую неделю.

А Рей, как самую ответственную и креативную (в школе каким-то образом прознали о её умении петь и писать песни), не так давно назначили старостой.

"Если ты хочешь и дальше быть на хорошем счету у учителей, а также оставаться истинной служительницей синтоистского храма, то нужно побольше думать об учёбе и поменьше — о парнях", — мысленно сказала она себе со всей строгостью, на какую была способна в этом полусонном состоянии.

Особенно если они — твои враги.

А, точнее, он.

Рей застонала уже вслух и накрылась одеялом с головой. В памяти всплыли картины позавчерашней битвы на лайнере с этим чёртовым красавчиком Джедайтом, пожирателем человеческой энергии. Защита ни о чём не подозревающих пассажиров и очередное изгнание злодеев отняло у Рей последние силы — шутка ли, три сражения в течение первой недели, как она стала воином! Господи, теперь она — воин в матроске... Неужели судьба всерьёз решила поиздеваться над ней и подкинуть ещё и такой "подарочек" к тем, что уже имелись? Взять хотя бы рано ушедшую из жизни мать; отца, который тоже всё равно что умер, раз политические дела были ему гораздо важнее дочери; добавить к этому списку способность чувствовать присутствие зла и предсказывать будущее... Да, это её особенность, настоящий дар, но почему-то сверстники Рей не горели желанием дружить с девочкой, обладающей таким даром, а, наоборот, избегали её.

Ну а теперь, вдобавок ко всему прочему, она ещё и борец за добро и справедливость. Какая прелесть!

У неё ведь даже не было времени осмыслить всё, что произошло с ней в тот день — исчезновение автобусов, нападки со стороны родственников пропавших именно после службы в храме посетителей, вероломство новенького служащего, который и оказался причиной всех неприятностей. А затем — попадание в чёрную дыру, превращение, атака огнём, и новая битва в парке развлечений, а в субботу и на теплоходе... Нет, всё это было уж точно не для подростковой психики, поэтому вчера Рей весь день отлёживалась дома и не пускала к себе никого, кроме Ами, да и то во врачебных целях, хотя к ней отчаянно рвалась её одноклассница Унадзуки — сначала одна, а затем и на пару с братом — пока дедушка лаконично, но очень доступно не сказал им убираться восвояси.

Усаги же не заходила; несмотря на самоотверженную взаимопомощь в бою, девушки продолжали ссориться по всяким пустякам, и как раз после изгнания с корабля ситэнно и его ведьмы, когда опасность миновала, они в очередной раз повздорили.

— Как хорошо, что я учусь не в одной школе с ней, — пробормотала Рей, сладко потягиваясь и садясь на кровати. Солнечный луч, как раз в эту секунду доползший до нижней границы окна, шустро юркнул в комнату и коснулся её обнажённого колена. В этот момент Рей зевнула, открыла глаза — и резко вздрогнула: в оконном стекле блеснула до боли знакомая ехидная улыбка. В этот же миг настырный луч ещё немного продвинулся по её колену, и Рей вдруг отчётливо ощутила, что это вовсе не луч греет своим теплом её чувствительную кожу, а мужская ладонь, которая тоже принадлежала...

— Изыди, злой дух! — машинально выкрикнула она, в мгновение ока вооружившись офундой; она всегда держала магическую бумажку с заклинаниями в непосредственной близости — под подушкой или в складках одежды.

Злодейская улыбка исчезла из стеклянной глади, и Рей, убедившись через пару секунд, что и рука на её колене была лишь плодом разыгравшегося воображения, рухнула обратно на постель, недовольно ворча под нос что-то вроде "совсем с ума сошла..."

Однако перед самым выходом из дома, подойдя к висевшему на дверце шкафа зеркалу, чтобы поправить причёску, она вновь едва не взвизгнула: Джедайт смотрел на неё со снисходительным интересом прямо из зеркала, но на этот раз стоял у неё за спиной.

— Ты мне кажешься! — Рей круто развернулась, инстинктивно озираясь в поиске жезла, но готовая биться хоть голыми руками, однако в комнате позади неё никого не оказалось. — Так и есть, — вздохнула она с облегчением, — это всего лишь иллюзия...

Она искренне надеялась, что в школе это наваждение пройдёт, однако буквально после первого же урока вынуждена была признать, что потерпела капитуляцию. Ей то и дело чудилось, что она видит лицо Джедайта, отражённое полированной поверхностью доски или парты, а в тетради, между написанных под диктовку строк, мелькала его злорадная полуулыбка-полуоскал.

— Да что это со мной? — не выдержала Рей, вновь встретив ненавистный взгляд в чёрном глянце обеденного подноса. Была большая перемена, и Рей вместе с Унадзуки сидели в столовой, болтая обо всём на свете, но, как видно, это не помогало даже ненадолго отвлечься от навязчивых образов.

— Что случилось? — участливо поинтересовалась Унадзуки, уплетая печёный картофель за обе щёки. — Почему ты ничего не ешь?

— Да так... не обращай внимания, — Рей покачала головой, усиленно отводя взгляд от подноса и отодвигая его к противоположному краю стола. — Что-то кусок в горло не лезет. Какой у нас следующий урок?

— Геометрия, — с готовностью сообщила Унадзуки. — А потом физкультура, и всё, по домам. Ты поможешь мне с лабораторной работой по биологии?

— Конечно, мы ведь делаем её в паре... — рассеянно ответила Рей, пытаясь сообразить, что бы такое сказать учителю физкультуры, чтобы он освободил её от последнего занятия. Она и в самом деле неважно себя чувствовала — возможно, энергетический вампиризм Джедайта и Тетис затронул и её. — Нам, наверное, пора. Пойдём?

Унадзуки взглянула на часы и пожала плечами: до конца перемены было ещё больше десяти минут, однако она не стала спорить и направилась вслед за Рей к выходу из столовой.

Киану Ничиори, учителю физкультуры, достаточно было одного взгляда на мисс Хино, чтобы отправить её сначала в медпункт, а потом домой. Рей была настолько обескуражена происходящим (вместо мистера Ничиори она первые несколько секунд видела перед собой Джедайта), что на ватных ногах послушно поплелась к школьному медику, хотя смысла в его посещении, по сути, не было никакого — обычные врачи никогда не смогли бы распознать подобный недуг и поставить верный диагноз. После измерения температуры и давления Рей отправили домой "отдыхать", и она, не медля больше ни минуты, поспешила выйти на свежий воздух.

По дороге домой Рей старалась не смотреть по сторонам: витрины магазинов, рекламные транспаранты, редкие в такое время дня прохожие — всё проплывало мимо. Однако, ещё не дойдя до дедушкиного храма, она была всё-таки вынуждена поднять глаза: её вороны, Фобос и Деймос, кружили прямо у неё над головой, всем своим видом показывая, что подходить ближе — опасно.

Она сразу поняла, почему.

У входа на территорию храма, вальяжно прислонившись к колонне, стоял он. Холодный проницательный взгляд, жёсткая усмешка, скрещенные на груди руки — всё как всегда. Рей могла бы вновь воспользоваться офундой, но на сей раз Джедайт не был иллюзией — не на шутку встревоженные вороны ясно давали это понять. Поэтому, недолго думая, Рей призвала силу Марса.

Превращаясь, она продолжала чувствовать на себе тяжёлый взгляд ситэнно; он следил за ней пристально и неотступно, словно пытаясь таким образом сбить с ритма и затормозить перевоплощение примерно на этапе смены удобных школьных балеток на красные туфли. Однако этого не произошло, и буквально через тридцать секунд Сейлор Марс предстала перед незваным гостем во всей красе.

— Дух огня! — тут же воскликнула она, зажмуриваясь и концентрируясь на атаке, но, почти мгновенно поняв, что в кончиках пальцев нет привычного покалывания и жжения, распахнула сверкающие глаза.

Джедайт стоял в той же позе и наблюдал за ней с таким скептическим выражением лица, что Рей едва не взорвалась от ярости. Как этот наглец смеет приходить сюда после всего, что произошло?!

— Заметь, я дал тебе превратиться, — заговорил он, явно довольный собой. — Чтобы не удваивать своё и без того неоспоримое преимущество.

Рей же в ответ выхватила из-за пояса офунду.

— Всё. Что. Движется. Ко мне. Пусть. Движется. Обратно! — отчеканила она и послала листок в ситэнно, но тот легко блокировал этот выпад.

— Какие жалкие попытки нападения, — криво усмехнулся он, наблюдая за разозлённой и совершенно сбитой с толку Сейлор Марс, поднимающей клочок бумаги, не принёсший никакой пользы. — Может, сначала поговорим?

— Мне не о чем с тобой разговаривать! — она вновь соединила пальцы. — Дух...

— Да уймись ты наконец, — Джедайт скрежетнул зубами, и Рей обнаружила, что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой; он связал её какой-то магической нитью.

— Ты не проведёшь меня, злодей, — прошипела она, пытаясь сбросить с себя паутину, — это всё ненастоящее. Я ведь знаю, какой ты мастер дурачить голову!

— Послушай, я серьёзно.

Он в два шага преодолел разделяющее их расстояние и собственноручно сжал запястья неугомонной воительницы железной хваткой.

— Отпусти, — от его ощущения его сильных прохладных пальцев на Рей неожиданно нахлынула такая волна эмоций, что она даже поморщилась; как бы дико это ни звучало, но ей, похоже, нравилось, что Джедайт касается её, пусть и не слишком осторожничает. И всё-таки она нашла в себе силы повторить, и довольно грозно: — Немедленно отпусти.

Он на короткий миг замер, потрясённо глядя куда-то перед собой, но тут же вернул самообладание и разжал пальцы, однако рук не убрал.

— Извини. Не хотел сделать тебе больно.

— Неужели? — она метнула на него быстрый взгляд, но уже не злой, а, скорее, непонимающий. Разум бил тревогу, отказываясь принимать внезапный зов тела, предательски стремящегося оказаться в объятиях того, к кому по всем мыслимым и немыслимым причинам было опасно приближаться — по крайней мере, в одиночку. Собрав последние остатки былого негодования и уверенности в себе, Рей выпалила: — А когда ты швырнул меня в чёрную дыру, тоже не хотел сделать больно?

— В тот раз всё обошлось, вы же смогли вернуться, — Джедайт недовольно повёл плечом.

— А на лайнере? — настаивала Сейлор Марс, пытаясь таким способом накрутить саму себя и всколыхнуть прежние негативные чувства к этому блондинчику. — Заманил всех пассажиров, включая нас с Ами, на какой-то концерт и хотел с помощью отвратительной ведьмы выкачать энергию!

— Ты ревнуешь? — он насмешливо приподнял бровь.

— Что-о?!

— К счастью или к сожалению — в субботу это ещё было не так.

Рей рванулась из его рук, в глазах полыхнул огонь.

— Что ты хочешь этим сказать, мерзавец?!

— Ну... — Джедайт возвёл глаза к небу, делая вид, что размышляет; внешне он оставался абсолютно невозмутимым, но при этом чуть сильнее сжал пальцы вокруг тонких кистей девушки. — Сама посуди, если бы на тот момент ты ревновала, значит, уже была бы влюблена, и чары моей отвратительной ведьмы подействовали бы и на тебя.

— Только не говори, что это относится "к счастью", — фыркнула она. — Брось изображать лицемерную радость от того, что я избежала участи уснуть в концертном зале среди кучи таких же загипнотизированных людей.

— Это не лицемерие. Я правда рад.

— Перестань лгать, — скривилась она.

— Постой-ка. А как ты интерпретируешь "к сожалению"?

Рей прокрутила в голове всю фразу ещё раз. Ему жаль, что она не испытывала ревности... к нему?!

— Какого чёрта! — процедила она сквозь зубы, снова делая безуспешную попытку освободиться. Её острое чутьё подсказывало ей, что Джедайт удерживает её не только физически, но ещё и какими-то нематериальными чарами. Сказать "духовными" она бы не рискнула — разве у этого монстра может быть душа?

"А что, если может?" — мелькнула непрошеная мысль, но Рей быстро прогнала её, тем более Джедайт, наконец, удостоил её ответом:

— Я бы не отказался, чтобы в меня влюбилась такая самоотверженная и решительная девушка. И притом, — он хитро сощурился, — настоящая красавица.

В первую секунду Рей даже задохнулась от обуревавших её чувств — возмущение, бешенство, гнев, но в то же время — смущение, благодарность (о, боги!) и что-то такое приятно-щемящее, чему она не могла дать названия.

— Прекрати немедленно, — выдохнула она, когда нашла в себе силы ответить. — Это всё твой дурман, твои игры с нереальным и мнимым. Я тебе не верю.

— Поверишь, — безапелляционно заявил он. — А пока — вспомни все наши стычки и подумай, нападал ли я лично на тебя хоть раз.

Сейлор Марс сжала кулаки.

— Нет, но это ничего не значит! Ты просто не успевал. А если бы у тебя была возможность — обязательно бы это сделал!

— Теперь — вряд ли.

Он впервые за всё время отвёл взгляд, а затем отпустил девичьи руки в белоснежных перчатках и вернулся на своё прежнее место. Рей, не ощущая больше его присутствия, успокоилась, но, как ни странно, вместе с тем почувствовала себя как никогда одинокой.

— Почему? — спросила она, охваченная доселе неведомым желанием снова оказаться близко-близко к ситэнно и одновременно боясь этого. Даже сейчас, в образе Сейлор Марс, она не была тем бесстрашным воином, каким должна была быть, потому что всё внутри неё противилось отдалению от этого парня напротив.

— Почему — что? Говори конкретнее, — бросил Джедайт, старательно не глядя на неё и хмурясь так, словно он над чем-то крепко задумался. Его явно что-то беспокоило.

— Во-первых, почему ты не напал бы на меня... теперь. А во-вторых, зачем ты опять колдовал над моим сознанием? Когда ты рядом, я злюсь, но испытываю небывалый прилив сил, а чем дальше ты уходишь, тем я спокойнее и... слабее.

Последнее слово Рей выдохнула чуть слышно, почти шёпотом. Новые ощущения пугали её, но одновременно и сильно волновали. Чёрт возьми, она ведь не хотела стать зависимой от этого надменного лорда, или кто он там!..

Однако на поверку всё оказалось именно так.

Джедайт резко поднял голову, и их взгляды встретились. В кои-то веки в них была не ненависть или ярость, а изумление и... смутная догадка.

— Я всё понял, — вдруг сказал Джедайт севшим голосом. — Теперь всё стало на свои места.

— Может, ты и мне объяснишь? — видно было, как в Рей недоверие боролось с любопытством. Она всё ещё с подозрением относилась к ситэнно. Да, её тянуло к нему, но это совершенно не значило, что эта новая привязанность — не очередной его фокус.

— Отвечая на твой второй вопрос: я не лез к тебе в голову. Ты наверняка не поверишь, но здесь мои чары не требуются — ты и без того всем своим существом хочешь быть со мной.

Рей недовольно хмыкнула, всем своим видом выражая сомнение в услышанном и пытаясь таким образом скрыть тот факт, что на самом деле она полностью согласна с его словами. Джедайт, чёрт бы его побрал, был прав как никогда.

— А что с первым вопросом? — упрямо, но уже не так настойчиво напомнила она. Внутренний голос успокоился, как только презрение и насмешка во взгляде Джедайта уступили место какому-то другому выражению, напоминающему... заботу.

— Мы были вместе в Серебряном Тысячелетии. Тише, постой, выслушай меня, — он жестом не дал Сейлор Марс возразить, продолжая: — Ты была моей, Рей, и мы были счастливы. После того, как я схватил тебя, отправив в чёрную дыру, меня, самого Лорда иллюзий, стали посещать видения, не зависящие от моей воли. Они все были о тебе, как будто я должен был разгадать что-то, касающееся непосредственно нас двоих. И сейчас, когда я вновь коснулся тебя, ты тоже резко изменила своё отношение ко мне, я это уловил. — В качестве подтверждения своей теории он дождался от воительницы ошеломлённого кивка и добавил: — Наше влияние друг на друга неоспоримо. У меня же в миг прикосновения перед глазами пронеслась наша прошлая жизнь, и я всё вспомнил. Мы оба переродились на Земле, но не узнали друг друга: наша память дала серьёзный сбой, и плюс ко всему сейчас мы сражаемся по разные стороны, поэтому нам и в голову не могло прийти, что вторая половина каждого из нас кроется в противнике. И, тем не менее, не зря я несколько недель назад пришёл в храм к твоему дедушке, чтобы получить работу. Судя по всему, что-то свыше привело меня к тебе, ведь на тот момент ты даже не была воином. И теперь совершенно очевидно, почему я не нападал на тебя лично.

Сейлор Марс задержала дыхание, страстно желая — и в то же время боясь — услышать его признание.

Джедайт, будто угадав её мысли, медленно поднял руку и едва ощутимо притронулся к её блестящим волосам, затем легонько провёл пальцем за её ухом и замер, когда девушка, поддавшись неожиданному порыву, который был гораздо сильнее доводов её рассудка, прильнула юной щёчкой к его вмиг окаменевшей ладони.

В это мгновение полного единения сердце ситэнно, кажется, пропустило не один удар. Застыв изваянием, он в полном замешательстве и потрясении смотрел на эту девочку-подростка, которая всё ещё не конца ему доверяла (хоть Рей и закрыла глаза, брови её то и дело сдвигались и расходились, лоб то собирался морщинками, то разглаживался, а губы были так отчаянно искусаны, что уже одно это служило доказательством жаркой внутренней борьбы, происходящей у неё в душе), но ничего не могла с собой поделать, готовая покориться судьбе, предначертанной много лет назад.

— Ты моя единственная, — прошептал Джедайт и, не теряя больше ни минуты, решительно наклонился к притихшей Рей и накрыл её губы своими.

Она не сразу ответила на поцелуй, растерявшись от всего происходящего, но потом шевельнула губами и, почувствовав, что Джедайт чуть улыбнулся, осмелела и обвила его шею руками. Он, в свою очередь, крепко обхватил её за талию и властно притянул к себе, целуя всё более жадно; в какой-то момент от страсти и возбуждения Сейлор Марс потеряла контроль над своими способностями, и из её пальцев, поглаживающих плечи Джедайта, вырвалось такое пламя, что парня и девушку отбросило друг от друга взрывной волной.

— Боже мой! — воскликнула Рей, пытаясь подчинить себе стихию и унять огонь. — Джед!!!

Ситэнно появился прямо из пламени, спокойно прошёл через него и оказался рядом с воительницей, целый и невредимый.

— Так ты называла меня тогда, в Серебряном Тысячелетии, — сказал он с победной улыбкой. — Значит, ты тоже вспомнила.

— Что?! — шокированная собственной реакцией, Сейлор Марс принялась торопливо осматривать едва не сожжённого заживо парня, но тот лишь взял её руки в свои, заставляя успокоиться и посмотреть ему в глаза.

— Ты сказала "Джед". Этим сокращённым вариантом имени ты называла меня раньше. А вот то, что я выработал и развил в себе такое качество, как огнеупорность, забыла.

— То есть... у тебя нет ожогов? — с беспокойством спросила она, осматривая его с ног до головы одними глазами.

— Нет, — он улыбнулся уголком рта, и ей снова захотелось ощутить восхитительный вкус его сухих горячих губ. — Всё хорошо, Рей, — мягко добавил он и рассмеялся, — а твои стихийные всплески, как я вижу, с перерождением только усилились.

— Значит, я и раньше...

— Именно. Когда фонтанировала эмоциями, то напоминала маленькую дракониху. Поэтому я поспешил развить в своём теле огнезащитные свойства, чтобы в один прекрасный день ты не решила оставить меня из чувства вины.

— Ты пошёл на это ради того, чтобы быть со мной... — изумлённо пробормотала Рей, чувствуя, как Джедайт стягивает с её рук перчатки и тесно переплетает свои прохладные пальцы с её, обнажёнными и тёплыми.

— А теперь пойду на то, чтобы обманным путём добраться через Королеву Погибель до Металлия, — сказал он твёрдо. — Теперь, когда память ко мне вернулась, я знаю, где моё истинное место.