Забери меня домой (джен)

Колин Криви медленно открыл глаза. Он лежал на земле. Все тело было будто пронизано тысячей иголок. Первая попытка сесть не увенчалась успехом: он лишь глухо застонал и откинулся обратно на землю, больно ударившись затылком. Тяжело дыша, Колин нащупал рядом палочку. Голова плохо соображала — его ли она? Хотя в сложившейся ситуации подойдёт любая. Когда глаза понемногу стали привыкать к темноте, он осторожно повернулся, силясь разглядеть место, где очнулся. Последним, что он помнил, был усиленный заклинанием голос Того-Кого-Нельзя-Называть, он говорил что-то про... Ему нужен Гарри. Гарри!

Криви резко поднялся, превозмогая боль. Слезы брызнули из глаз, но он, стиснув палочку в ладони, был решителен. Безносый ублюдок не посмеет убить Гарри Поттера. Колин не позволит ему. Плевать на армию Пожирателей, плевать на великанов и прочую нечисть. Плевать… Гарри — его друг, и он не позволит. Криви огляделся вокруг и невольно сделал шаг назад. Некогда величественный Хогвартс был разрушен. Дорогой сердцу замок, в который Колин попал одиннадцатилетним мальчишкой и о котором он все каникулы рассказывал отцу, был практически стерт с лица земли. Когда-то там был камень. Теперь на его месте песок. Ветра разгонят его, и останутся лишь руины. Это не то, о чем он мечтал. Забыть бы все и вернуться домой, к отцу. Но нельзя…

«Сколько прошло времени? — задавал себе вопрос Криви. — Быть может, все уже кончено?»

Он сделал нерешительный шаг и замер. От Хогвартса его отделяла магическая стена, сооруженная Макгонагал и Флитвиком. А за стеной шел бой. Яркие вспышки заклинаний сверкали со всех сторон. В первую секунду Колин подумал, что он оглох, но, переступив магический барьер, он услышал целую кавалькаду звуков: грохот, взрывы, крики, плач… Колин на секунду крепко зажмурился, перехватил палочку поудобнее и решительно бросился в бой. За Хогвартс, за Гриффиндор, за Гарри Поттера.

Война — это хаос. Война — это ад. Будучи маглорожденным волшебником, Колин знал это не понаслышке. Его дед служил во Вьетнаме. Больше утаивал, конечно, но кое-что говорил. Теперь он понимал слова деда. Жаль, что нельзя спросить подробностей (ему бы пригодилось): дед тихо умер два года назад. Заклятья ранят не хуже пули. А есть такие, что никакое оружие и в подметки не годится. Кровь. Хоть и было темно, но вспышки проклятий освещали землю и стены, что остались от замка. На секунду взгляд Криви застыл на тонкой струйке крови, медленно стекающей за камень. Он сделал шаг, но тут же остановился, прикрыв глаза. Там была рука, левая, почему-то это было важно. Судя по мантии, Пуффендуй. И такие заклинания есть — они режут человека на куски, он слышал. Колин сделал глубокий вдох, через силу оторвал взгляд от своей находки. Об этом он подумает позже. Если продержится до рассвета. Он шел на смерть за то, во что верил, понимая: шанс для него выжить здесь стремится к нулю.

Но Криви не боялся: если он переживет эту ночь, он станет собой гордиться. Если нет… тогда уже будет все равно.

Битва набирала обороты, грохотали взрывы, и слышались отчаянные крики раненых. Колин решительно поднял палочку и опять двинулся в бой.

Прав был дед, говоря, что в бою на войне время будто останавливается. Не чувствуешь ни боли, ни усталости. А еще он говорил, что война — это страшно, что бы ни утверждали другие. Война — это страшно. Видеть, как умирают твои друзья, не имея возможности помочь, потому что если не ты, то — тебя. Поэтому Криви разбрасывает заклинания, одновременно накладывая щит и уворачиваясь от непростительных, пущенных Пожирателями. Слева слышится крик, краем глаза Колин успевает заметить: Моника Смит, гриффиндорка, падает навзничь. Оглушена? Но надежда тает на глазах, когда за спиной безжалостный голос чётко произносит: «Авада Кедавра». Убита. Но нельзя отвлекаться: заклинание, еще одно и еще… И так по кругу. Сколько их будет? Вопрос, который останется без ответа.

«Лишь бы продержаться, мы сильные, мы выстоим», — думает Криви. Перед глазами рябит, дыхание сбивается. Слишком много врагов вокруг. Не об этом он мечтал, когда получил письмо. Колин на секунду оглянулся вокруг: земля устлана телами, во мраке не разобрать. Дед говорил: «Не смотри на убитых, смотри на живых», — но смерть она будто зовет, манит, и от этого становится не по себе. В сто первый раз Колин бросает Остолбеней, в сто первый раз Пожиратель замирает в нелепой позе и падает. Криви не убивает, он не может. Убить — страшнее, чем умереть. Поэтому он только оглушает и бежит дальше.

Секундное затишье. И, как напалм, вырывается откуда-то справа Адское пламя. Колин никогда не видел его, но почему-то сразу догадался. Пожиратели решили играть по-крупному, ведь под огонь попадут все. От него не скрыться. Получается, Волдеморт не щадит даже своих. Они для него не больше, чем пушечное мясо, расходный материал. Волдеморт… Колин впервые назвал его по имени, пусть мысленно, но назвал. Правильно говорил Гарри, это всего лишь имя. Всего лишь имя…

Размышления Криви прерывает едва слышный хруст ветки за спиной. Он резко оборачивается, выставляя палочку вперед. Кто это? Будто частично трансформировавшийся оборотень — удлиненные ногти и клыки, местами проглядывается черная шерсть, взгляд, полный ярости... Что там говорили про гриффиндорскую смелость? Встретить такое чудовище — это как повстречать террориста-смертника. Им обоим все равно, они могут умереть за идею, за своего повелителя. Страшно. По локти вязнет в страхе… Отступать некуда, как будто нарочно, все вокруг исчезли. Где битва, где воины и борцы за Хогвартс? Неужели вот так все закончится? Колину не хочется умирать. Во всяком случае, не так. Это страшно — быть убитым. Он успевает поднять палочку, но заклинание так и застыло на его губах. Противник был быстрее. Криви на миг поднял взгляд к небу. Полнолуния не было. Но кто же это тогда перед ним? Ведь луна управляет оборотнем, дает ему силу. Значит, это не оборотень, а действительно чудовище... Зверя манит жажда. И он утолит ее кровью. Резкий взмах когтистой лапы вспарывает живот. Боль. Непрекращающаяся. Колин не хочет умирать. Он машет палочкой, еще и еще. Но противник сильнее. Кровь уже была пролита, и она звала его. Острые зубы вцепились в бок, вырвали плоть. Кровь, повсюду кровь. Криви услышал крик, отчаянный и полный боли. Через секунду осознал, что это его крик. Почему-то вспомнились слова деда: «Не смотри на убитых, смотри на живых». Дед... Он вообще сегодня слишком часто в мыслях.

«Дед, забери меня домой! К себе забери! К черту магию, к черту войну!» — мысленно молился Колин.

Он в отчаянии повернул голову, но вокруг не было ни души. Только он и полуоборотень. Неужели последнее, что он увидит, — жуткие клыки зверя, мертвые тела и кровь на земле? Безнадежность затопила его сердце. Он прикрыл глаза: уж лучше темнота. Вдруг он услышал чей-то выкрик, зверя отбросило в сторону. Рон Уизли. Гриффиндорец.

— Давай, держись, сейчас я тебя унесу отсюда, — быстро говорит Рон, доставая из кармана пузырек с бадьяном. — Сейчас подлечу — и будешь как новенький. А оборотень... Волдеморт использует какое-то заклятие, чтобы они могли трансформироваться даже не в полнолуние.

Колин улыбнулся окровавленными губами. Не поможет уже бадьян, он чувствует, что конец близко, радует лишь то, что перед смертью увидит друга, а не разъяренного оборотня. Закашлявшись, он шепчет:

— Гарри победит, я верю.

Секунду спустя его взгляд устремляется в небо. Теперь он спокоен, он дома. Дед забрал его.