Афганский кризис (гет)

После возвращения из афганского плена Тони Старк узнаёт, что всю свою жизнь являлся омегой. Пеппер Поттс, его любимый секретарь и альфа по совместительству, чувствует перемены в начальнике и решает взять дело в свои цепкие руки. Но есть ещё одна проблема — в компании появляется предатель, а на Тони из тени прошлого глядит ужасный враг.

Тони Старк упрямо оттягивал время сна, красными от недосыпа глазами уставившись на мерцающий монитор рабочего компьютера. Он понимал, что это глупо, по-детски нелепо, но не хотел идти в кровать.

Старка мучили кошмары. Мучили с тех самых пор, как он, еле живой от голода, жары и усталости, был найден людьми друга Роуди и привезён домой. С того памятного дня прошёл почти месяц, но выспаться и снова стать прежним Тони всё никак не мог. Едва он закрывал глаза, как перед его внутренним взором снова появлялись сцены плена, в который он попал так нелепо.

Нет, сама поездка была спланирована просто превосходно. Обадайя, друг его отца и верный помощник Тони, крутился как белка в колесе, пытаясь сделать поездку представителя компании как можно более комфортабельной. Они вместе решали, куда Тони поедет и какие презентации проведёт. Несмотря на то, что Афганистан был горячей точкой, Стейн клялся и божился, что места, в которых Старк будет разъезжать, оцеплены американскими солдатами и полностью безопасны. Ну да, видно, как безопасны...

Экран замерцал более часто, словно переняв напряжение хозяина. Старк поморщился, потёр глаза, стирая с уголков непрошеную влагу. Всякий раз, стоило ему вспомнить плен у террористов, реактор в груди начинал неприятно пульсировать, а старые и уже зажившие мелкие раны — болеть. А ещё — Тони не хотел в этом признаваться, но это было так — он боялся. Смертельно боялся того, что подобное может повториться. Тридцать лет его убеждали в том, что он — подобие бога в военной индустрии, неприкосновенный гений, с которым никогда ничего не произойдёт плохого. И вот оно, произошло. Плен открыл Старку глаза: он понял, что кем бы не являлся здесь, в корпорации, в Америке, в первую очередь был человеком, а значит, не был застрахован от боли и ярости этого мира.

И он не был богом.

— Мистер Старк, вы ещё не спите? — В лабораторию заглянула светлая рыжая голова.

Голова эта принадлежала Пеппер. Миссис Поттс была одной из лучших работниц компании и той, кому Старк доверял настолько, что сделал пропуск в лабораторию. Ему нравилась деловая хватка Пеппер, Пеппер нравилось работать в том режиме, который позволял ей работодатель-миллиардер — в общем, они были довольны друг другом.

Возвращаясь после пленения, Тони не ждал увидеть Пеппер — несмотря на деловую компетентность девушки, он думал, что та, услышав о его пропаже, сразу начнёт искать новую работу. Однако его ожидания не оправдались. Поттс не только ждала начальника и тревожилась о нём больше, чем кто бы то ни был, но и не поленилась приехать на аэропорт и встретить его, израненного, почти у самого борта самолёта.

После этого случая их отношения стали более тёплыми и ещё более доверительными. Проснувшись однажды, Пеппер узнала, что в часть комнат, ранее открытых только для начальника, теперь есть доступ и у неё. Тони стал звать её по имени, а потом и вовсе перешёл на «ты». Афганский кризис заставил его по-новому глядеть на девушку и ценить в ней не только деловые, но и личные качества.

А ещё Пеппер стала ему нравиться. Кажется, даже пахнуть она стала по-новому: более сильно и ярко. Отследить её приближение теперь было намного легче — если раньше Старк слышал её лёгкие пружинистые шаги, то теперь к ним примешивался запах какого-то цитруса — то ли апельсина, то лайма. Почуяв его впервые, Тони даже растерялся: он думал, что Поттс была бетой и поэтому не обращала внимания на обычные половые страсти, часто одолеваемые самого Старка.

Обычно это проявлялось в чрезмерной сексуальности. Раз в месяц Тони начинало разжигать ужасное возбуждение, заставляющее буквально прыгать в постель к спешно нанятым проституткам или к чрезмерно увлёкшимся журналисткам. Старк никогда не слышал, чтобы у других альф были подобные сезонные «хотелки», но связывал это с собственным чрезмерным либидо. Но, похоже, причина этих сексуальных влечений была глубже, чем ему казалась, ибо, проверяясь уже после пленения, Старк внезапно понял, что врачебные взгляды были не дежурными — они были заинтересованными и удивлёнными. Как поведал ему лечащий врач Донован, его случай заинтересовал гинекологов. Донован посоветовал ему не предпринимать никаких действий и ждать официального заключения.

Что же они, интересно, нашли там?

— Хозяин, вы спите с открытыми глазами? — ехидно поинтересовался искусственный интеллект Д.Ж.А.Р.В.И.С, и Тони поспешно затряс головой, возвращаясь в реальность.

Пеппер в лаборатории уже не было, однако сильный аромат цитрусов говорил, что она долго стояла рядом. Осмотревшись, Старк увидел на столе возле компьютера чашку с кофе, а рядом — небольшую тарелочку с его любимыми тунцовыми сандвичами. Очевидно, Поттс поняла, что Тони не до неё, оставила ужин — или ранний завтрак? — и ушла по своим делам. Странно, но Старку вдруг стало обидно.

— Что это с вами, хозяин? Вы как-то странно надули губы, — прокомментировал Д.Ж.А.Р.В.И.С.

— Пеппер ушла, — сипло пробормотал Старк и тут же сфейспалмил: с каких это пор он стал с таким вдохновенным видом нести очевидные вещи?

— Да, пару минут назад. Она просила передать вам, чтобы вы шли в постель, иначе могут быть проблемы.

— Знаю, — проворчал Тони и, подумав, осторожно спросил: — А почему она ушла?

— Очевидно потому, что вы изображали каменную статую и предавались самокопанию внутри черепной коробки. Знаете, неинтересно стоять рядом с человеком, который не обращает на тебя внимание. А вы что, хотели, чтобы миссис Поттс отвела вас в постель и спела колыбельную? Она слишком занята делами, пока вы прячетесь от мира в этой лаборатории.

Тони молча проглотил упрёк и взял с тарелки сандвич. Несмотря на довольно экспрессивное высказывание о его компетентности, как главы компании, Д.Ж.А.Р.В.И.С был прав. Он, Тони, боялся внешнего мира и не спешил возвращаться в бешеный круговорот интриг, постельных похождений и безумного адреналина. Ему было спокойно в этой лаборатории, где можно было сбросить все маски и быть просто человеком Тони, а не крутым гением Старком.

— Хозяин, вы плачете?

Тони поднял руку и прикоснулся к лицу. Да, похоже, и сейчас Д.Ж.А.Р.В.И.С был прав. Подумать только — расплакаться непонятно от чего... Ей-богу, прямо как тщедушная омега в свой первый раз!

— Хозяин, у вас гормональный сбой. — Старк подавился тунцом, услышав в голосе незримого дворецкого обеспокоенность. Неужели всё настолько плохо, что его утешает собственное создание?

— И что? — наконец отдышался он.

— Вам стоит больше спать. Сон восстанавливает организм.

— Я не могу, и ты это знаешь, Джарвис.

— Вы не не можете, вы боитесь. Не надо бояться того, что уже прошло. Вы должны жить будущим, а не прошлым.

— Скажи это моему чёртовому подсознанию, — проворчал Старк.

Однако хочешь не хочешь, а в постель идти всё же пришлось. Нет, Пеппер не пришла, пинками отправляя нерадивого начальника восстанавливать режим. В спальню Старк направился сам, по собственной воле, понимая, однако, вряд ли ему удастся поспать. Страшные кошмары преследовали его каждую ночь, снотворное не помогало, а попытки взять верх над ситуацией во сне приводили лишь к сильной головной боли.

Может, всё дело было в страхе, который никак не отпускал Тони, но ему казалось, что с каждой ночью образы становились чётче и опасней, словно намеревались затащить его в их подлунный мир, полный страданий и ужасов.

* * *

Во рту першило. Тони беспомощно сглатывал, водя языком по пересохшим губам. В комнате, посреди которой он лежал, было очень душно, а отсутствие окон не давало понять, где он и что сейчас за время суток.

Грудина болела, рёбра неприятно ныли, а в воздухе разливался неприятный рыбный запах крови. Морщась, Старк попытался сесть, но стоило ему пошевелиться, как острая вспышка боли буквально взорвала все его нервные окончания. Тони приоткрыл рот, собираясь позвать на помощь, но из горла вырвался лишь жалобный скулёж, как у раненого щенка, лежащего на хирургическом столе и испуганного предстоящей операцией.

Человеческая тень оторвалась от сумрака одного из углов и направилась к нему. Старк зажмурился. Он знал, кого увидит, и не был готов снова встретиться взглядом с Инсеном, который при побеге погиб, выигрывая время для своего товарища по несчастью.

Странно: будучи у террористов, Тони не помнил эту сцену. Нет, он, конечно, догадывался, что ему делали операцию — иначе шрапнель давно добралась бы до сердца и убила его. Да и реактор в груди был лучшим тому подтверждением. Но тогда Старк был без сознания. Теперь же он всё чувствовал, понимал и, хуже того — не хотел переживать заново.

Однако Инсен уже в спешке выкладывал рядом на стол разные страшные предметы, о предназначениях которых Тони имел мало понятия и вовсе не желал знакомиться с подобным на собственной шкуре.

— Нет, — едва слышно простонал он.

Прохладная широкая ладонь коснулась горла чуть пониже кадыка.

— Всё хорошо, всё будет хорошо, — горячо зашептал Инсен, вспарывая остатки рубашки на груди Старка.

— Нет, не надо... — Тони захлебнулся собственной болью, когда Инсен начал операцию. В глазах потемнело, звуки и запахи нахлынули со всех сторон, словно оголодавшие по добыче хищники. Старк пытался закричать, но не получилось. Он попытался двинуться, дёрнуться, но боль взметнулась ещё сильнее, а Инсен не обратил на движение никакого внимания, слишком занятый спасением оказавшейся в его руках жизни. В прошлом Тони был благодарен ему за второй шанс — сейчас же молил всех известных богов прекратить его мучения.

Мягкая рука легла на его взмокший лоб и — о чудо! — боль улеглась, стала тише.

— Мистер Старк, мистер Старк! Очнитесь!

Краем подсознания Тони отметил, что взывающий к нему голос казался смутно знакомым. Где-то уже он слышал подобные мелодичные нотки, звучание, как у райской птички...

«Пеппер», — услужливо подсказало подсознание, и Старк резко открыл глаза.

Никакого Инсена и операции не было. Он был в собственной постели в собственной квартире. Целый и невредимый.

Пеппер сидела на краю кровати — Тони чувствовал устремлённый на него взгляд, но спросонья не мог различить, какая именно эмоция преобладает на лице девушки. Боль исчезла, словно её никогда не было, только реактор гудел тише, чем обычно — надо будет заменить на новый. Вокруг разливался резкий запах апельсина с лаймом, и Тони хотелось завернуться в него, как в одеяло, и уснуть так, в безопасности.

— Пеппер, — голос ещё не отошёл ото сна и был сухим и слабым. В пересохшие от страха губы ткнулся стакан. Старк благодарно засопел и поспешно прильнул к живительной влаге. Правда, та была чуть горше обычного, и Тони позволил себе невесёлую улыбку: Поттс не знала ещё, что снотворные тут бесполезны.

— Спите, мистер Старк, — девушка с приглушённым стуком поставила стакан на прикроватную тумбу и аккуратно надавила ему на плечи, принуждая лечь.

— Тони, Пеппер, просто Тони, — едва слышно пробормотал Старк, чувствуя под головой приятную прохладу подушки, а над — ошеломительный цитрусовый аромат Пеппер, так сводящий его с ума.

Он не видел лицо Пеппер, но мог поклясться, что в этот момент она улыбнулась.

— Спи, Тони, — прошептала девушка и, склонившись, легонько коснулась губами его лба. Кажется, этот жест ошеломил не только Старка, но и её саму — Пеппер тут же отшатнулась, словно сделала что-то предосудительное, и резко встала. Тони в последний момент успел поймать её за руку.

— Посиди со мной, Пеппер, — попросил он и, почувствовав напряжение, исходившее от Поттс, добавил, впустив в голос жалобные нотки: — Пожа-алуйста.

— Ладно, — глухо отозвалась та, и вскоре Тони, убаюканный её дыханием и окружившим его запахом, снова погрузился в сновидческую мглу.

* * *

Наутро Тони чувствовал себя посвежевшим и как никогда живым. Насвистывая какой-то бойкий мотивчик, он скакал по лаборатории. Ему пришло в голову усовершенствовать броню, с помощью которой он сбежал из плена.

— Хозяин, пришёл мистер Стейн, — произнёс Д.Ж.А.Р.В.И.С., врываясь в прореху меж куплетов. — Он хочет вас видеть.

— Скажи ему, что я сейчас буду. — Тони вытер чернильные руки о какую-то тряпку и поспешил в гостиную.

Обадайя редко приходил просто так. Обычно его визиты носили или деловой характер, или же были вынужденной мерой. Иногда Старку казалось, что Стейн не особо любит находиться в его доме, поэтому не стремился к обществу старого помощника.

Обадайя действительно обнаружился в гостиной. И он действительно был слишком серьёзен для простого формального визита.

— Что такое, кто-то умер? — Тони вошёл в комнату, лучась счастливым настроением. Однако под взглядом опекуна вся радость потухла, как будто её никогда не было.

Не говоря ни слова, Стейн протянул Тони какие-то документы. Вначале он подумал, что проблемы в компании, однако печать городской больницы развеяла это предположение.

— Результаты проверок? — уточнил он на всякий случай и снова получил в ответ сдержанный кивок, заставивший внутренне запаниковать. — Да что случилось-то?! Я умираю? Почему у вас такие взгляды, будто я сейчас развалюсь на запчасти?

— Там всё написано, Тони, — испустив вздох, драматически произнёс Стейн.

Смерив его подозрительным взглядом, Старк углубился в чтение. И чем дальше читал, тем больше чувствовал, как волосы на голове поднимаются дыбом.

Такой подставы от природы он не мог даже ожидать. Нет, ну, а вы как бы отреагировали на известие о том, что до сих пор являлись не тем, кем себя считали всю жизнь? Оказывается, что возрастающая сексуальность — ничто иное, как неправильно работающая омежья репродукция. И что все эти годы он был вовсе не альфой, а самой что ни на есть омегой. Плен, ранение и последующие события заставили организм вырабатывать много адреналина, из-за чего гормоны каким-то образом пришли к нужному соотношению. Именно поэтому он стал чувствовать запахи так ярко и сильно, как никогда раньше — просто организм вернулся в норму. В свою омежью норму.

— Тони, — Обадайя подошёл ближе, сочувственно похлопав его по плечу.

Старк медленно приподнял взгляд и тупо посмотрел ему в лицо, не различая того, о чём Стейн стал вдохновенно говорить. Он был в шоке — пожалуй, таком же сильном, какой испытал в Афганистане. А ещё... ещё Стейн. Точнее, его запах. Мерзкий, тягучий, словно испражнения скунса...

Едва сдержав гримасу отвращения, Тони отпрянул от опекуна и попятился в сторону лаборатории. Обадайя понял его без слов. На миг Старку показалось, что в глазах друга вспыхнула чёрная ярость, но приглядевшись, он понял, что это просто игра света. Дольше находиться в гостиной он не смог.

— Джарвис, закрой лабораторию. Ото всех. Мне надо всё обдумать, — отрывисто скомандовал он, войдя в обозначенную комнату.

Незримый дворецкий тут же выполнил приказ. Как всё-таки хорошо иметь такого помощника — он понимал Старка буквально с полуслова.

— Что-нибудь ещё, хозяин? — осведомился он.

— Да. Выпивки. — Старк прислушался к внутренним ощущениям. Пока всё было тихо, но он-то знал, что это только пока... — Много.