Зимние мечты (джен)

Её глаза напомнили Лоурелинаду ледяные озёра, виденные им не так давно на подступах к монастырю серафимов и в окрестностях древней твердыни Фростгард. Тот же холод, тот же глубокий оттенок синевы. Впечатление усиливалось белой, точно нетронутый снег вокруг тех самых озёр, бескровной кожей истинной жураг. Верные тал'ир оказались у него в руках прежде, чем он успел додумать эту мысль, а глаза зорко следили за каждым движением стоящей напротив эльфийки — жрица тёмных эльфов не тот противник, к которому можно отнестись с пренебрежением… А единоутробная сестра Лоурелинада, Валория Зимняя Мечта, была не просто жрицей — она была шар'тик. Одна из немногих, тех, кто подчинялся только самой Матриарху Меглавари.

— Аль Таро, брат, — негромко произнесла она. — Я рада нашей встрече…

— Не могу сказать того же, сестричка, — ответил Лоурелинад, чувствуя, как губы помимо воли расползаются в злом оскале. — Знай я, что встречу тебя — пошёл бы другой дорогой…

К сёстрам и матери у него был давний счёт. А лесная эльфийка Мегалкарвен… что ж, ей просто повезло — ему нужен был только повод. Как было не воспользоваться возможностью насолить ненавистным родственницам, умыкнув жертву перед самым ритуалом?

Пальцы Валории нервно стиснули древко длинного посоха, и Лоурелинад напрягся, вгоняя себя в состояние полутранса — главным преимуществом жриц было владение магией, но у лишённых права заниматься колдовством мужчин народа жураг уже давно имелся способ защититься. Пак-Накор, искусство отражения вражеских заклинаний. И Лоурелинад этим искусством владел в достаточной мере.

— Постой! — взволнованно воскликнула Валория. — Я не враг! Прошу тебя, забудь о прошлом…

— Легко, сестричка, — отозвался он. — Ты идёшь своей дорогой, а я своей. Обещаю не бить в спину… если, конечно, получу такое же обещание от тебя.

— Мне нужна твоя помощь, — тихо произнесла она. — Прошу тебя…

Лоурелинад замер, настороженно прищурившись. Разум, помнящий нравы его народа, твердил, что это ловушка, что ни одна жрица-жураг никогда не унизится до просьб, искренне уверенная, что право женщин — повелевать, а обязанность мужчин-жураг — беспрекословно подчиняться. Иначе — наказание, жестокое и неотвратимое. Так было раньше и так есть поныне. Однако чутьё, тренированное чутьё опытного воина молчало, не ощущая никакой опасности.

— С чего бы мне помогать тебе, шар'тик Валория, прозванная Зимней Мечтой? — проговорил наконец он.

— Я… уже не шар'тик, — Валория вновь нервно стиснула свой посох. — Я… Я такая же изгнанница, как и ты, брат. И наши сородичи встретят меня ничуть не более приветливо, чем тебя…

Лоурелинад оторопел. Признание поразило его настолько, что он утратил концентрацию. А это было недопустимо.

— Так, — зло выдохнул он, злясь, впрочем, на себя самого, — с меня хватит. Я не…

— Прошу тебя! — Валория подалась вперёд, не сделав, к счастью для себя, ни единого шага, иначе Лоурелинад атаковал бы её, не задумываясь. — Мне действительно нужна твоя помощь. Там, — она мотнула головой себе за спину, — в старом каменном круге служители Скитальца Страны Теней, именующие себя жрецами Саккары, готовят ритуал призыва демона. Это недалеко отсюда. Время ещё есть, но стоит поспешить.

Лоурелинад нахмурился. Скиталец Страны Теней? Илим Шаддар! Древний некромант, чьи немёртвые армии заполонили южные пустыни, заставив орков и гоблинов бежать на север, в центральные регионы…

И жрецы Саккары… Он невольно поморщился: служба принцу Валору — на которую он сам, добровольно, себя обрёк, отвергнув пути и воззрения темных эльфов — уже сталкивала его с этими фанатиками. Последствия такого же — или другого, но похожего — ритуала он также имел возможность наблюдать. И не только наблюдать, но и бороться с ними. Так, из всех жителей небольшого селения к югу от замка Брэйврок, заполонённого огненными демонами, выжили только двое — жена мельника Яна Спелл, отправившаяся в город за покупками и её маленькая дочь. Последняя — и вовсе чудом. Лоурелинад помнил, как вытаскивал отчаянно визжащую и отбивающуюся девчушку из-под сваленных кучей сработанных мельничных жерновов, сквозь зубы молясь попеременно Куану(1) и Кибеле(2) — хотя та вряд ли стала бы прислушиваться к молитвам жураг — чтобы вся эта груда камня не рухнула на них обоих.

И теперь это могло повториться здесь, на границе с Жураг-Наром.

За своих сородичей Лоурелинад не опасался. Даже молодые элендиары были вполне способны справиться с порождениями Преисподней. Не в одиночку, конечно, и не с всякими, но все же. К тому же, что-то подсказывало, что жураг и не придётся опасаться призванного культистами демона. А вот жителям людских поселений… Брэйвуолл устоит — там высокие стены и крепкие ворота — но есть ещё посёлки резчиков торфа…

Что ж, покидая подземные залы Жураг-Нара, он сам выбрал этот путь. И если для того, чтобы ему следовать, придётся объединиться с жрицей-шар'тик — отверженной, но все же шар'тик — так тому и быть.

* * *

Стоило им углубиться в лес, как вокруг заметно потемнело — в то время как на болотах ещё длился ранний вечер, здесь, в тени огромных деревьев властвовали густые сумерки. Лоурелинад двигался экономной трусцой, не забывая зорко смотреть по сторонам. Следом, не отставая, но и не забегая вперёд, так же неутомимо бежала Валория. Им, жураг, прожившим большую часть жизни в пещерах под землёй, сгущающийся сумрак ничуть не мешал…

И все же засада стала для обоих неожиданностью.

— Какая встреча! — внезапно раздался откуда-то спереди звонкий голос и на тропу из-под деревьев разом выступил десяток совсем ещё молодых элендиаров под предводительством Жур'Уркаи. — Отступники… да ещё сразу двое! И кто — беглый шахир'рим и его сестричка-шар'тик! Даже не знаю, кому из вас я с большим удовольствием перережу глотку… Хотя с ведьмой Мать Меглавари вроде бы желала побеседовать лично. Я в растерянности, право…

Лоурелинад не стал тратить время на ответ. Вместо этого он привычно вогнал себя в состояние полутранса… В отличие от своих сородичей, относившихся к людям с презрением, он успел уяснить, что у тех есть чему поучиться. И не пренебрегал возможностью узнать что-то новое. Что не раз спасало ему жизнь, помогало уберечься от серьёзных ранений и, в конечном итоге, победить даже значительно превосходящего противника. Как то умение, к которому он обратился сейчас. Собственного названия, как привычные боевые техники, оно не имело, являясь, в некотором роде, его собственным изобретением. Чудаковатый старик-маг из Серебряного Ручья в обмен на несложную — для Лоурелинада — услугу научил его комбинировать уже известные техники, создавая из них нечто новое. Вот и сейчас, пока стоящий в нескольких шагах от них Жур'Уркаи упивался своим превосходством, заранее празднуя победу, Лоурелинад уже привычным усилием воли держал концентрацию, чувствуя, как по телу с током крови разбегается жаркая адреналиновая волна, обостряется разум, а вокруг него воздвигаются призрачные стены защиты. Пак-Дейн и Пак-Накор…

Сзади послышался свистящий вздох и шелест вспарываемого воздуха. Разглагольствующий Жур'Уркаи умолк на полуслове и застыл, туго оплетённый ярко сияющими в сумерках колючими плетьми магических силков по самую шею — Валория Зимняя Мечта решила, что с неё хватит речей. Лоурелинад, не раз испытывавший на себе объятия "растительной клетки", на какую-то долю мгновения ощутил что-то похожее на сочувствие. Что, впрочем, не помешало ему длинным прыжком приблизиться и снести противнику голову.

Следующий прыжок перенёс его в самую гущу вражеского отряда. Тал'ир в его руках взметнулись, скрестившись на короткое мгновение перед грудью, и описали почти полный правильный круг, отсекая вскинутые руки и вспарывая тела элендиаров, прикрытые тонкими кольчугами. Двое успели отпрыгнуть, выхватывая из-за спин луки, но тут же в той стороне с рёвом взметнулось бело-голубое пламя…

Третий же, наоборот, прянул вперёд, высоко вскидывая ногу и метя стопой в лицо…

"Смело, — успел подумать Лоурелинад. — Глупо, но… смело".

Светящийся зеленью клинок тал'а вгрызся в податливую плоть, срезая её с кости от колена до паха, и глубоко вонзился в живот юнцу, вспоров хлипкую кольчужку, точно бумажную. Элендиар тихо, тоненько всхлипнул, инстинктивно пытаясь подхватить вываливающиеся внутренности, и повалился на землю.

Тишина, нарушаемая только потрескиванием огня… и тяжёлый смрад горелой плоти… Лоурелинад огляделся, вытирая кровь с лица. Не свою — чужую, сам он не получил… а, нет, кто-то сумел его зацепить. Царапина…

Валория медленно приблизилась. Лицо её напоминало маску — белое, с темными провалами глаз. И такое же невыразительное.

— Это был только первый отряд, — Лоурелинад не спрашивал.

— Возможно, — задумчиво проговорила она, внимательно оглядывая окрестности. — Видимо, меня заметили… и приняли меры.

— Ты не удивлена, — заметил он.

— Присутствию наших сородичей? — поджала губы Валория. — Нет. Я давно подозревала, что Меглавари… в союзе с прислужниками Шаддара.

— Шаддара? Не Де Мордри?

— Де Мордри просто жадный до власти глупец, — пренебрежительно заметила она. — Меглавари выгодно поддерживать его… пока. Войска, верные королю Аарнуму, а теперь, после его смерти, принцу Валору, вынуждены сражаться с орками и нежитью на юге — те, кто выжил в резне в ущелье Виверн — и с набранным Де Мордри сбродом по всей Анкарии — те, кто был оставлен в гарнизонах городов поддерживать порядок внутри королевства. Для жураг такая ситуация — просто дар тёмных богов. Благоприятнее момента, чтобы набрать рабов и расширить свои владения, просто не придумать.

— Хотел бы я знать, как она потом собирается договариваться о разделе влияния с самим Шаддаром, — пробормотал Лоурелинад.

— Подозреваю, что она рассчитывает на защиту крови серафимов, текущей в её жилах. Той самой, что позволяет ей носить их крылья…

— Если на неё нападут сзади, крылья ей не помогут, сестричка, — буркнул Лоурелинад.

Валория коротко, жестоко рассмеялась.

— Хотела бы я это увидеть, — проговорила она.

И тон её яснее ясного давал понять, что симпатии её были бы отнюдь не на стороне Матриарха Меглавари…

Следующий отряд вместо вступительных разговоров встретил их стрелами из-за деревьев. Лучники у жураг значительно уступали своим лесным соперникам, но это не делало их менее опасными. К счастью, защита, поддерживаемая волей Лоурелинада, отразила стрелы обратно в тех, кто их выпустил, и сумрак леса огласили болезненные вскрики. А мгновение спустя в схватку вступила Валория, послав в ту же сторону струю колдовского огня. Это оказалось очень кстати, поскольку, кроме стрелков, их поджидали боевые варги — магически изменённые волки Жураг-Нара. Впрочем, и самому Лоурелинаду нашлось, что им противопоставить: крошечный пакет с отравляющим порошком ударился о землю перед мордами самых шустрых — и к крикам раненых жураг добавился жалобный скулёж умирающих зверей, сгорающих заживо или с разбега влетевших в ядовитую завесу…

Больше всего сложностей оказалось с последним отрядом — в его составе оказались сразу две жума'шариль. Начинающие волшебницы, сравниться по силе с шар'тик они не могли даже вдвоём, но все же сумели доставить и Лоурелинаду, и Валории немало хлопот. И вот впереди широкая прогалина, а на ней — круг менгиров. Старых, покосившихся, установленных как бы не в эпоху первого пришествия Тьмы. А между ними — фигуры жрецов в уже знакомых чёрных балахонах, кажущиеся провалами мрака на фоне светящихся линий магического рисунка у их ног. Хор голосов слаженно выводил катрены ритуального песнопения…

— Опоздали! — выдохнула Валория.

И, словно в ответ на её слова, в воздухе над центром ритуального круга разлилось сияние — и на поляне появилось…

— Да это же виверна! — пробормотал удивлённый Лоурелинад.

И тут же выругался, когда один из жрецов вдруг заорал и заполошно замахал руками, указывая на него:

— Язычник!

Виверна, мерно взмахивающая крыльями, удерживая длинное змееподобное тело в воздухе, прянула вон из круга, заставив стоящих у неё на пути балахонников разбежаться. Уродливая голова повернулась, безошибочно отыскав в густом сумраке двоих жураг.

Лоурелинад вновь выругался, поспешно соскальзывая в состояние полутранса. На сотворение комбинированной защиты времени не было, но против жрецов должно было хватить и Пак-Накор. А вот с призванной ими пародией на дракона…

Пальцы нащупали в кармашке на поясе очередной пакетик с порошком. Рядом что-то тихо процедила Валория, и виверну опутали уже знакомые магические силки. Та рванулась, но захлестнувшие нижнюю часть её тулова плети держали крепко. А покрывающие их шипы с каждым рывком вонзались все глубже в щели между прочными чешуйками, заставляя рептилию яростно реветь от боли.

Бросок… пакетик от удара о прочную чешую на груди виверны лопнул, выпуская облако ядовитой пыли прямо в оскаленную морду твари. И одновременно в выставленную защиту ударила струя огня. Лоурелинад зашипел от боли и напряжения, но тут же с облегчением выдохнул — пославший заклинание жрец Саккары вдруг завопил и, вспыхнув изнутри, рухнул на землю грудой прожаренной плоти, закутанной в тлеющие тряпки.

Ноги и талию внезапно оплели сияющие в ночном мраке колючие стебли — кто-то из культистов догадался не бить по защищенному от магических атак врагу боевыми заклинаниями, а придержать его, заключив в такую же "растительную клетку", пока не освободится призванная виверна. Лоурелинад бросил на неё быстрый взгляд — наколдованные Валорией силки надёжно удерживали рептилию на месте, да и ядовитый порошок пока что действовал, но кто-то — излишне, на взгляд Лоурелинада — сообразительный догадался наложить на неё заклинания "каменной" и "огненной" кожи.

Впрочем… Лоурелинад осторожно зашарил в кармашках на поясе, стараясь не задеть острые и цепкие, несмотря на нематериальную волшебную природу, побеги.

Нащупав нужный пакет, так же осторожно вытащил его. Размахнувшись, бросил его в собравшихся в кучку, точно по заказу, врагов. И тут же зажмурился. Яркая вспышка болезненно обожгла чувствительные глаза даже сквозь плотно закрытые веки, а грохот взрыва хлестнул по ушам, но Лоурелинад жёстко усмехнулся, услышав многоголосый вопль боли, сменившийся стонами и причитаниями: взрывающийся порошок, давнее изобретение сгинувших гномов — неопровержимый аргумент в споре с превосходящим противником. Особенно, в таком количестве…

Открыл глаза, моргнул, прогоняя мельтешащие пятна. Жрецы Саккары бесформенными кучами валялись у дальнего края поляны — пакет с взрывающимся порошком, похоже, угодил в самый центр группы. Немного в стороне, тихо цедя проклятия сквозь стиснутые зубы, тёрла зажмуренные веки Валория. Лоурелинад вспомнил, что не успел её предупредить, и на короткий миг устыдился — как бы он ни относился к ней, бывшая шар'тик все же была его союзником. Пусть и временным. Вцепиться друг другу в глотки они могут и после, когда закончат со жрецами Саккары, а сейчас… нехорошо вышло. Впрочем, извиняться он не собирался.

Удерживающие его силки замерцали и истаяли — видимо, маг, наславший заклятие, наконец испустил дух. Лоурелинад бросил взгляд на виверну — та все ещё бестолково махала крыльями в тщетных попытках освободиться, но заклинание Валории вот-вот должно было рассеяться. Приблизившись в несколько длинных шагов, он удовлетворённо, жестоко усмехнулся — бросок оказался даже удачнее, чем он предполагал. Ядовитый порошок попал виверне не только в пасть, но и в глаза, ослепив её.

Почувствовав присутствие врага, виверна атаковала, рванувшись в путах изо всех оставшихся сил. Зловонное дыхание ожгло кожу, длинные кинжаловидные зубы лязгнули перед лицом. Мгновением позже исчезли насланные Валорией силки, но Лоурелинад уже прянул навстречу, подныривая под оскаленную пасть и вонзая тал'ир в тонкую щель между прочными костяными пластинами, защищающими горло твари…

Отрубленная голова виверны покатилась по земле, а сам жураг уже нёсся к начавшим приходить в себя жрецам Саккары. Рядом, но чуть в стороне, мелькнуло белое лицо Валории — видимо, соскучившаяся по крови шар'тик решила физически поучаствовать в добивании противника…

* * *

— Вот и все, — проговорила Валория. — Здесь наши пути разойдутся.

"И ты представить себе не можешь, как я этому рад", — хотел ответить ей Лоурелинад.

Однако подумав, решил не озвучивать эту мысль. Прежней неприязни к сестре он уже не чувствовал, но воспоминания о годах, проведённых в подземных залах Жураг-Нара, и царящих там нравах все ещё были слишком свежи. Общество жрицы-шар'тик заставляло нервничать, ежеминутно ожидая угрозы.

Видимо, что-то на его лице, наверное, все-таки отразилось, потому что Валория грустно улыбнулась — словно услышала его мысли.

— Вряд ли даже после сегодняшнего ты сможешь назвать меня другом, — продолжила она. — Хотя между нами гораздо больше общего, чем я могла предположить. И больше, чем можешь предположить ты.

Лицо Валории вдруг оказалось прямо перед его — белое, как нетронутый снег, с глазами-озёрами, такими же синими и глубокими, как те, что он видел в окрестностях древней твердыни Фростгард. Вот только сейчас лёд вечной зимы в их глубине плавился от жара, словно вместо крови в жилах жрицы оказалась кипящая лава с огненных пустошей Альказабы-нок-Драко. Между призывно приоткрытых губ мелькнул розовый кончик языка — и Лоурелинад неожиданно остро ощутил, что слишком давно не делил ложе с женщиной…

— У нас одна мать, — выдохнул он, едва удерживаясь, чтобы не привлечь жрицу к себе, жадно целуя в эти самые манящие губы.

Потому что это наверняка будет последним, что он сделает в жизни. Безопаснее войти в загон с ездовыми пауками Тарантула Мортис, чем поддаться призыву шар'тик…

— Да, — с явным сожалением ответила Валория, отстраняясь. — И один отец. Ты не знал? — спросила она, заметив изумлённый взгляд Лоурелинада.

Тот покачал головой.

— Это так. А жаль, — вздохнула она. — От тебя бы родились прекрасные дочери… Что ж… — проговорила она, вновь становясь неприступно-холодной жрицей-шар'тик. — Ступай, брат. Пусть будет лёгок твой путь сквозь тьму, светлый жураг… Прощай.

Он оглянулся лишь раз — когда пересёк реку. Тонкая фигурка на другом берегу смутно светлела в ночной темноте. Не удержавшись, Лоурелинад поднял руку в прощальном жесте. И отвернулся.

Его ждал Жураг-Нар. И артефакт стихии Земли.

_____________________________________________________________________________

1 — бог войны, покровитель воинов/солдат (Sacred 2)

2 — богиня природы (Sacred 2)