DnD Master (джен)

Кого боги хотят покарать, того они делают педагогом.

Сенека

Малькут Шассар, мастер-оружейник высшего круга, был зол. Даже не так — Малькут был в ярости. Не сказать, что его так легко вывести из себя, но некоторым удавалось совершить практически невозможное.

— Убью гадов, — в который раз посулил оружейник, механически поглаживая кристалл, заменивший ему сердце. Привычка, не более того: легче Малькуту от этого не становилось, как и от бесполезных угроз. Но сейчас темный эльф не замечал и не желал замечать, что демонстрирует собственную слабость (у его народа привычки и привязанности были не в чести). Какая, в сущности, разница? Все равно никто не видит. Да и он слишком давно жил один, чтоб на кого-то оглядываться. — Порежу на куски, высушу на солнце и кину собакам… Тьфу, собак тут никогда не было.

Кристалл ответил мелодичным звоном, словно выражая сочувствие хозяину. Малькут вздохнул и потянулся за тряпочкой — стереть следы пальцев и дыхания с идеальных граней.

— Нет, ну что за молодежь пошла, — продолжал он изливать негодование. — Сущее наказание… Во имя глаз Нора, чем я это заслужил? Десятками лет жил спокойно, и на тебе… — эльф покачал головой, возвращаясь мыслями в недалекое прошлое.

Когда-то Малькут, бывший генерал войск Лара, ступил на землю Поющего Стекла, надеясь обрести вечный покой и забвение смерти — идти было больше некуда. Сородичи прогнали его за проявленную «слабость Светопоклонников». Нор судил иначе — отверженный нашел здесь покой, а также любимую работу, но и жизни не лишился. Время шло, в остальном мире бушевали войны, отгремело Призвание, в Ларе произошло несколько государственных переворотов… А в Поющем Стекле ничего не менялось, и, казалось, так будет всегда. Но в один далеко не прекрасный день заявились орки. Что произошло потом, Малькут вспоминать очень не любил. Не спасли даже отточенные до безупречности навыки владения мечом — врагов было слишком много… У него отобрали кристалл, любимый кристалл, и заставили делать оружие для этих дикарей. Идеальные, совершенные кристаллы, выращиваемые годами, лучшие из тех, что были у мастера, в лапах орочьих тупиц…

Потом пришли люди. Точнее, Шайкан. Тоже мало приятного — темный эльф давным-давно отвык от чужого общества, к тому же они принесли новости. Оказывается, на троне Лара теперь сидит полукровка, и женщина к тому же… И его приглашали к ней на службу! Какая наглость… Но эти хотя бы согласились помочь и освободили оружейника от унизительного рабства. В благодарность Малькут наделил спасителей кристаллическим оружием — для таких не жалко.

А потом его скромную обитель почтила своим присутствием императрица Ларская, Найтария I. Одна, без свиты. По очень важному делу. И все заверте… То есть именно тогда произошел перелом в судьбе отшельника.

… — Ваше величество, — ему стоило больших трудов называть так Найтарию, которая, как говорится, еще ходила пешком под стол, когда Малькут руководил армиями. — Я не могу покинуть Поющее Стекло. Мое кристальное сердце действует только здесь, я умру, едва выйдя из портала. Для вашего дела я бесполезен. — Тут мастер покривил душой, но чего не сделаешь ради собственного покоя?

— Жаль, — задумчиво ответила Найтария. — Таких, как ты, осталось крайне мало. А твой дар уникален в своем роде…

Норкан невольно приосанился, услышав такую оценку, и уже успел понадеяться, что его оставят в покое, но…

— Но для того, чтобы послужить Империи, тебе не обязательно покидать Поющее Стекло, — продолжила полукровка. На ее лице при этом — Малькут мог бы поклясться — играла едва заметная усмешка. — Я хочу возродить касту Драконов, и уже отобрала молодежь, из которой может выйти толк. А Дракон не может носить свое звание, если не умеет творить оружие… Короче. Мои маги отберут тех, кто имеет соответствующий дар, и направят их сюда на обучение. А ты, Малькут, станешь их наставником. Дай им все, что умеешь сам, воспитай их в духе Драконов, и Империя тебя не забудет… Разумеется, тебя обеспечат всем необходимым для этого и всем, что ты пожелаешь для себя.

Оружейник хотел было возмутиться, отказаться… но наткнулся на твердый взгляд зеленых глаз. Ослушаться стало невозможно.

Через какое-то время его и впрямь навестили снова. Из портала вышли пятеро совсем юных темных эльфов с энтузиазмом в блестящих умных глазах и смирным выражением на лице (как выяснилось впоследствии, напускным — молодая поросль прекрасно умела изображать невинность, если было нужно). За ними следовали тяжело нагруженные скерги, тащившие вещи — Найтария не поскупилась и предусмотрела буквально все: от новейших магических инструментов до уютных мелочей вроде миниатюрного макета темноэльфийской крепости — на память о родине для Малькута. Сам будущий наставник взирал на происходящее с изрядной долей скепсиса. Перспектива вбивать знания в головы юнцам все ближайшее десятилетие радужной ему не казалась.

— Мастер Малькут, — бойко, но в то же время почтительно, отрапортовал один из новоприбывших. — Отряд «Осколок Кристалла» по приказу ее величества императрицы Найтарии прибыл!

— Вольно, — машинально ответил бывший генерал, внимательно вглядываясь в лица учеников. Что ж, может быть, из них еще и выйдет толк…

* * *

В своих прогнозах норкан не ошибся. Парни оказались смышлеными, верными Империи и очень одаренными — видимо, для него и вправду отобрали лучших. Они все схватывали на лету, задавали дельные вопросы, и в будущем обещали если не превзойти учителя, то сравниться с ним. Малькут даже начал находить удовольствие в наставничестве — он давно хотел хоть с кем-то поделиться накопленными знаниями. Дни текли быстро, один за другим, расписанные чуть не по минутам — юные Драконы учились всему: владению оружием, тактике и стратегии, воинскому кодексу чести и, конечно же, обработке кристаллов. К созданию оружия учитель пока их не допускал, считая, что для этого еще рано, но основы работы с кристаллами молодежь усвоила и могла выполнять даже сложные задания. И все было бы хорошо, если бы не…

Началось это, когда Малькут, выглянув ранним утром из окна, узрел во дворике… куст роз. Самых настоящих роз, только изваянных из кристалла. Задания такого рода он ученикам не давал никогда — Норкейн не слишком ценили красоту природы, к тому же это было непрактично и не приближало к истинной цели их занятий. Но в тот раз темный эльф похвалил юного Кел’тара, создавшего розы — работа была сложной, на порядок выше того, что изучалось сейчас. И… он не признался бы в этом даже себе самому, но красота цветов затронула душу изгнанника.

Цветами все не ограничилось, естественно — то один, то другой из парней отходил от «программы», создавая что-то свое. Беда только в том, что все эти изделия не были хоть как-то полезны… Нет, конечно, любое из них могло бы украсить даже дворец императрицы, но разве этим должны заниматься Драконы? С каждым новым произведением искусства оружейник все суровее хмурился, и все сильнее ужесточал распорядок дня, оставляя как можно меньше свободного времени ученикам. Не обходилось и без шуток — как-то Малькут обнаружил статуэтку-шарж на одного из магов, у которых парни обучались раньше. Провинившийся был строго наказан, статуэтка — уничтожена.

Но все это меркло по сравнению с тем, что произошло сегодня… Норкан в последнее время был доволен успехами учеников и решил наградить их — дать свободный от занятий день. Сам он удалился в свою лабораторию, чтобы довести наконец до ума двуручный меч, начатый еще месяца три назад, а то на это вечно не хватало времени… Ужесточение режима больно било и по самому наставнику.

Через несколько часов напряженной работы мастер устал и решил оставить почти готовый меч до следующего раза. А заодно сходить и проверить, что там делает молодежь — оставлять парней совсем без надзора было неразумно. Двигаясь по привычке бесшумно, как тень, Малькут подошел к домику, где обитали его подопечные. Те совсем утратили осторожность, и до острого слуха норкана доносились веселый смех и оживленная беседа:

— Кидай быстрее, не тяни…

— Ух ты, двадцатка!

— Итак, тебя послали в разведку, и ты замечаешь, как по направлению к вашей стоянке движется большой отряд орков. С ними еще тролль и шаман…

— А я могу видеть, чем они вооружены?

— Диркан, ты выкинул двадцатку. Ты видишь все!

— Кроме меня, — внезапно раздался, заставив парней в прямом смысле прижать уши, ледяной голос разъяренного Малькута. — И чем это вы тут балуетесь?

Пять молодых Драконов, моментально вскочившие с мест при появлении старшего, выглядели сейчас весьма жалко, словно человеческие дети, забравшиеся в чужой сад за яблоками и пойманные с поличным. На столике, вокруг которого они собрались, лежала странного вида карта, а также мелкие, хорошо отшлифованные кристаллы (двадцатигранные, похоже) и несколько фигурок, тоже кристаллических.

— Мастер Малькут, — попытался объясниться Диркан, — это… игра…

— Я вижу, что не учеба. Сколько раз я вам всем повторял: Драконам не к лицу заниматься человеческими выдумками!

— Мы сами ее придумали, мастер Малькут…

— Еще лучше, — отмахнулся наставник. — Придумали, значит? Свободного времени у вас много, вот и маетесь ерундой от безделья… Но я вас от этого избавлю. Шагом марш на дополнительные тренировки с оружием! Душу вытрясу…

Юноши мигом построились и обреченно двинулись к выходу. Процессию замыкал Малькут, пылающий холодным гневом, словно ангел мщения во плоти. А забытая всеми игра осталась сиротливо лежать на столике, никто не удостоил ее даже прощальным взглядом: парни — из страха, их учитель — из презрения…

* * *

И вот теперь день клонился к вечеру, замученные вконец ученики, должно быть, валялись без сил в своем домике, а Малькут жаловался на жизнь кристаллу. Тишина и покой смягчили душу отшельника, гнев утих, и на смену ему пришло странное ощущение — смесь чувства вины и сожаления, сказал бы любой человек, но Малькут, будучи темным эльфом, не знал, как назвать то, что творится в его душе. Сородичи только высмеяли бы изгнанника, узнав о таких мыслях, но их мнение давно стало ему безразлично.

И чего он так взъелся? Ведь, по сути, ничего крамольного юнцы не делали… Ладно бы это были азартные игры, как у людей, так нет — они всего лишь, похоже, разыгрывали какое-то приключение. Можно ли строго судить запертых в Поющем Стекле, как в темнице, мальчишек? Да, обучение было интересным для них, глаза учеников горели, когда Малькут осторожно показывал им растущие кристаллы или вспоминал о своих походах во главе армии Норкейн. Но разве этого достаточно? Им, наверное, хочется выбраться отсюда и вернуться домой, к насыщенной и яркой жизни, к светлому будущему, что ожидает молодых Драконов, самим все испытать, побывать в разных странах и совершить множество подвигов во славу Империи… А эта кристальная тюрьма хороша лишь для такого старого одиночки, как Малькут Шассар.

Темный эльф невольно вспомнил собственное обучение — оно было гораздо тяжелее и безрадостнее, чем у этих парней. В стенах Академии существовали только бесконечные упражнения с мечом и наказания за малейший проступок. Не все из тех, кто учился вместе с Малькутом, дошли до конца, многие умерли, не выдержав постоянных лишений, тяжелой нагрузки и побоев. Что ж, время идет, все меняется… Его ученикам никогда не придется пройти через такое. И кто знает, к худшему это для касты Драконов или к лучшему? Ведь парни, в общем-то, совсем неплохие — талантливые, честные и целеустремленные, любой учитель мог гордиться ими. Может быть, среди них растет второй Крэйг Ун’Шаллах? Конечно, без строгости тут никак не обойтись, но никто не сказал бы, что Малькут проявляет ее недостаточно. А хороший наставник должен пускать в ход не только кнут, но и пряник…

— Н-да, не зря все же меня прогнали, — вслух сказал бывший генерал, сам удивляясь своим последним мыслям. — До чего докатился…

Но «слабость Светопоклонников», как он называл такие моменты, упорно не покидала темного эльфа. Совесть грызла Малькута не хуже, чем в свое время боль от раненого сердца, но моральные страдания, в отличие от физических, заглушить работой не получалось, уж это-то он знал по опыту. И это выводило его из себя — невозможность что-либо сделать была невыносима для деятельной натуры оружейника. Впрочем, он знал, что именно нужно сделать… Набравшись наконец решительности, мастер поднялся.

Так же бесшумно, как днем, он прошел к домику учеников и потянул дверь на себя. Они не спали, несмотря на жестокую усталость. К игре так никто и не притронулся, она лежала, как ее оставили. Юные Норкейн печально смотрели на нее, видимо, прощаясь. При появлении мастера они встали и устремили взгляды на него, ожидая новых репрессий. Но Малькут жестом приказал ученикам сесть, и сам опустился на свободное место.

— Вот что, молодежь, — начал он, взяв со столика одну из фигурок. — А объясните-ка мне правила… Надо немного разнообразить наши занятия стратегией.

«Если бесполезный поход нельзя отменить, его нужно возглавить» — вспомнилось Дракону старое поучение еще со времен Академии. Взгляды мальчишек, полные надежды и обожания, лучше всяких слов сказали Малькуту, что он поступает правильно.

* * *

Парой месяцев позже можно было наблюдать чудную картину: Малькут в качестве мастера игры водил своих учеников по какому-то таинственному подземелью. В руках темного эльфа была целая стопка заметок — роль руководителя требовала большой ответственности, а его глаза сверкали азартом не меньше, чем у приключенцев. Мастером игры он был не менее суровым, чем наставником, и находил в этом немалое удовольствие.

— Итак, Кел’тар, во время продвижения ты отстал от своих и остановился, пытаясь понять, куда ушли остальные. Вдруг из-за угла выходит отряд гоблинов, численностью не более десятка. Они явно настроены воинственно, большинство вооружены копьями, двое несут луки и стрелы. Магов среди них ты не чувствуешь. Твои действия?

— Ну… я попробую спрятаться и подождать, пока они пройдут.

— Кидай на скрытность.

— Четыре…

— Так, плюс модификатор за расовую способность, минус за незнакомую местность… это получается… нет, не прошел. Гоблины видят тебя, и молча надвигаются, наставив оружие, лучники отходят и готовятся к стрельбе. Договариваться мирно они явно не хотят, но выглядят неуверенно.

— Тогда я быстро атакую двух ближайших копейщиков, чтобы обратить остальных в бегство, одновременно с этим готовлюсь уворачиваться от стрел, если не получится.

— Надо же, какой предусмотрительный… Хорошо, кинь на скорость. Если будет выше пятнадцати — сойдет. Там еще плюс два за внезапность…

— Восемнадцать.

— Итак, у тебя получилось — двое мертвы, остальные бегут. Но пока ты был занят маневрами, из соседнего прохода к тебе подошел их шаман и кастует огнешар — это ловушка. Добежать не успеешь, он уже на середине заклинания.

— Но… я же не чувствовал магов…

— Я сказал, что ты их не чувствовал в отряде, это не значит, что их не было.

— Мастер Малькут, — нервно вмешался Данхар, лидер группы приключенцев, — а мы? Надо же искать…

— Вот сейчас разберемся, и вернемся к остальным, а пока — «отряд не заметил потери бойца». Можете там лагерь поставить, костер развести… написать на стене пещеры «Здесь были Данхар и компания», кусок сталагмита, — мастер сделал упор на последнем слове, — на память отбить. Кел’тар, твои действия?

— Пытаюсь спрятаться за ближайшим сталагмитом, — живо ухватился за соломинку незадачливый игрок.

— Хитрый… — покачал головой Малькут. — Ладно, я кидаю на попадание… Кто не спрятался — мастер не виноват.

Кристалл, ловко подброшенный норканом, блеснул на свету, покатился по столу, постепенно замедляя темп, и, наконец, остановился. Все взгляды устремились на верхнюю грань…

— Двадцатка!!! — возопил хор из пяти голосов, негодуя на жестокость мироздания.

— Двадцатка, — подтвердил наставник. — Огненный шар невероятной мощи попросту снес сталагмит вместе с прятавшимся за ним Кел’таром, оставив после себя только оплавленное каменное крошево и осколки костей. Что ж, хоронить товарища вам точно не придется… И на этом закончим наш урок. Морали не будет — она очевидна.

— Нельзя ходить в опасных местах в одиночку? — посыпался град вопросов.

— Прятаться нужно лучше?

— Не следует недооценивать магию?

— Следить надо за отрядом, чтоб не терять никого… — последнее изрек невезучий Кел’тар.

— Вы все и правы, и не правы, дети мои. Не принимайте слова мастера на веру, не подумав… И это вам пригодится не только в игре, между прочим, — глубокомысленно заметил Малькут, подкинув еще раз двадцатигранник. — Кстати. Название-то у нее есть?

— DnD! — не без гордости ответил Диркан.

— И что это значит?

— «Danhar nal Dir’kan» (Данхар и Диркан — в переводе с языка Норкейн). Потому что это наша идея была…

— От скромности вы уж точно не умрете, — фыркнул наставник. — «Dir’ain nal Dormel» (Странствия и Приключения) — так-то лучше будет…