Декабрь и Тринадцатый (джен)

— Ты где был?! — грозный рев брата с трудом пробурился в сознание Декабря. — Я уже не знаю, то ли продолжать тебя изображать, то ли сразу передать все дела Январю. Еле-еле концы с концами свожу!

Декабрь напряг зрение, разглядывая мужской силуэт, который то и дело заволакивало то тучами, то завесой ливня. Он подвигал черными густыми бровями и откинул со лба черные космы с пробивавшейся серебристой проседью.

— А... а что? — губы непривычно стянуло, будто не хватало кожи. Наверное, это было правильно — следствие омолаживающих процедур, на которые его уговорили нежный, как девица, Июнь и горячий Июль. — Снега, что ли, не хватает? Могу одолжить, — и потянулся в свои бездонные карманы. Поковырявшись там несколько долгих минут под суровым взглядом Ноября, он вытащил малюсенькую горстку снега.

— Ну и? Это все, что ли? — фыркнул Ноябрь и небрежно отодвинул очередное облако, так что стало видно его лицо, испещренное тонкими морщинками. — Так я и сам могу! Да даже Октябрь и тот кое-где уже снег растряс!

— Так это... это я и потерял, видать, — Декабрь почесал в затылке и с недоумением уставился на цветущие розы, застрявшие в бороде брата. — Ух ты! Где достал? Никак в Испании побывал?

— Тьфу ты! Кто о чем, а этот об отпуске, — Ноябрь досадливо топнул ногой, отчего рядом вздыбилось несколько вихрей. Декабрь проследил, как они, удаляясь, становятся все мощнее и превращаются в ураганы. — Бери выше! То есть севернее, — и на кафтане предпоследнего месяца появилась карта. Декабрь только присвистнул, да так, что новый порыв ветра отправился гулять по свету.

— Ты вступай в свои владения, да поосторожнее, — посоветовал молчавший до сих пор серебристо-седой Январь. Они вместе с низкорослым сморщенным Февралем сидели поодаль, наблюдая за передачей прав от брата к брату. — У нас тут Июль с Августом уже вовсю повеселились, а когда Сентябрь подошел, они так в Португалии отожгли, что даже до нас докатилось, — и Январь показал на свой камзол с грязными потеками. Декабрь только покачал головой — шикарный кафтан с серебристыми полосочками когда-то сиял белизной.

Широкоплечий, загорелый дочерна Июль, стоявший напротив зимних месяцев вместе с румяным Августом, возмутился:

— Я? А причем тут я? Мне вот, к примеру, воду было некуда девать! Вот, — он потряс рукавами так, что вокруг него образовалась лужа. — Выливал, где придется, до сих пор осталось, до следующего года придется приберечь.

— Хм? Очень странно! Так ты же южные острова подтопил, никак, — Декабрь нахмурился, и несколько тучек поднялись от его головы, набухая и темнея с каждой секундой. К его собственному удивлению, тучи оказались дождевыми — он проводил их взглядом, распределяя по разным сторонам света. — Говорят, Фиджи или где-то рядом... впрочем, меня там не бывает. А не ты ли в прошлом году пожарами баловался? Сколько народу на твоей совести?

Июль притих и смущенно засопел носом.

— Что-то ты выглядишь не так, как обычно, брат Декабрь, — Январь переключился на другую тему. Он прищурился, разглядывая Декабрь. — Вроде ниже ростом стал, что ли...

— Омолаживающие процедуры! — Декабрь гордо одернул полы кафтана.

Январь с Февралем удивленно переглянулись. Февраль выразительно покрутил рукой у виска.

— Ладно. Давай тогда, вступай в свои права, а то мне без тебя не начать, — махнул рукой в узорчатой варежке Январь, и переливающиеся алмазами снежинки посыпались у него из рукава. Декабрь полюбовался этой картиной, досадуя на свою неосмотрительность. Он подчистую исчерпал свои закрома.

— Ну почему же тебе не начать... был уже такой случай, — он посмотрел в сторону Марта с Апрелем. — Эй, а что это там за тень мелькает? — заорал он громче. — Вы там опять кого-то прячете?

— Э-э-э... нет. Я думал, это твой, — юный Март выхватил из-за спины какого-то прилизанного коротышку и забросил его в центр круга, поближе к костру. — Я еще думаю, что это ты один сегодня? Вот он, ваш с Январем приятель — Дед Мороз! Или это Санта-Клаус? Ты только, друг, заблудился среди нас. Я — Март, весенний месяц, а тебе нужен Декабрь!

Коротышка, оказавшись на ярком свету, подчеркнуто отряхнул свой безукоризненный серый костюм и приосанился. Через плечо у него висела шикарная прямоугольная сумка. Декабрь некоторое время разглядывал его.

— Явно одежу сменил. А, понял, вы, видать, Вайнахтсман? — обрадовался Декабрь. — То-то я смотрю, ни на Йоулупукки, ни на Кыш Бабая не похож.

— Никакой я не... Йо... Бабай! — обиженным голосом произнес коротышка. — Меня зовут Мерцедоний, ясно?! Или же просто, Тринадцатый.

— Мерцедоний, говоришь? — Декабрь нахмурился сильнее, облака с проливным дождем зависли за его спиной. Братья озабоченно наблюдали за переменами настроения завершающего год месяца. — Не тебя ли мы прогнали лет этак две тысячи назад? — продолжал задумчиво Декабрь. — Да и выглядел ты совсем по-другому — белая тога, пурпурная кайма. Ишь, вырядился по-модному. Потому мы тебя сразу и не признали.

— Зачем пожаловал, Мерцедоний? — Январь грозно нахмурился и чуть ближе ступил к костру. За ним потянулся снежный след, который быстренько, пока другие ничего не заметили, умыкнул к себе Декабрь.

Мерцедоний самоуверенно улыбнулся и вытащил из сумки какие-то странные предметы: плоский, отполированный до тусклого блеска прямоугольник, два больших, напоминающих простыни, куска белого полотна — их он развесил в воздухе так, чтобы их видели по шесть месяцев с каждой стороны — и еще какие-то маленькие коробочки, на торцах которых мерцали красные огоньки.

— Что, опять человеческую моду перенимаешь? — нетерпеливо воскликнул мальчик-Апрель.

Но Мерцедоний, не обращая ни на кого внимания, соединил коробочки какими-то черными веревками, и на полотнах появились таблицы с цифрами.

— Небось, опять отчетами нас мучить собрался? Иди-ка ты снова к людям со своими пожитками, а к нам не приставай, — и Декабрь грохнул посохом о землю. Наблюдавшие за приготовлениями Мерцедония братья опасливо покосились на разбушевавшегося Декабря — трещины разошлись от его посоха и побежали куда-то на другую сторону земли.

— Ничего, скоро снова привыкнете! — ласково сказал Мерцедоний. — Вот, прошу взглянуть — последние данные. Показывают, что вы натворили. — По простыням побежали какие-то кривые. — Вот температура повысилась, жара, вода здесь испарилась, людям жить невозможно. А тут, — и он показал на появившейся карте северные области, — эта самая вода пролилась, народ уже забыл, как выглядит голубое небо. Ну ничего, они пока потерпят.

— Ну странно, — пробормотал один из летних месяцев. — Я думал, это из-за вырубки лесов... Люди совсем с ума посходили, вырубают древние массивы, сажают какую-то дрянь. Никакой управы на них нет. Вот нас то в холод, то в жар бросает.

— Не прерывайте меня, молодой человек! — строго цыкнул докладчик и увеличил карту. — А вот здесь у нас ураганов, бурь и наводнений стало больше — ваша работа, — поклонился Мерцедоний по очереди в сторону осенних, а потом весенних месяцев. Те возмущенно загудели. — А вас я спрашиваю, — наглец указал пальцем на Декабрь. — Куда делся ледник? Еще два десятка лет назад он был здесь!

Декабрь присмотрелся к карте Арктики. Действительно, привычные очертания ледового покрытия изменились так сильно, будто кто-то пообкусывал его любимую полярную шапку. Он покачал головой. Еще немного, и эта вода запросто зальет несколько стран. Ему стало казаться, будто он задыхается. Сквозь помутненное сознание он слышал, как вещал Мерцедоний:

— В силу того, что вы, двенадцать месяцев, больше не можете управлять ситуацией, предлагаю следующее: устранить не выполняющий свои обязанности месяц, а именно Декабрь, как не справившегося со своей должностью. Отныне нормы выдачи снега строго дозировать, количество снежных бурь согласовывать лично со мной. Также других осадков и ветров.

— Это что значит — устранить? — Январь придвинулся поближе. — Это как это ты себе представляешь?

— Ну я раньше вполне успешно выполнял его функции, между прочим, — с вызовом воскликнул Мерцедоний. — И по-моему, мы можем разделить с уважаемым Ноябрем эти несомненно трудные обязательства, которыми прогульщик и бездельник Декабрь явно пренебрегает.

«Прогульщик и бездельник» захлебывался потоками холодных струй, но ему становилось жарче и жарче. Потянуло холодным воздухом, и Декабрь с благодарностью взглянул на брата-Января — это был его подарок.

— Что-то мне это все не нравится, — произнес молчавший до сих пор Февраль. — Как-то неправильно, здесь чего-то не хватает, только я понять не могу, куда ветер дует.

— А что тут непонятного? Чем будет плохо, если выровнять погоду по всей Земле? У каждого будет одинаковое количество воды, снега, ветров и солнечных дней. Красота! Подумайте, вам не придется больше занимать друг у друга, вы будете брать законный отпуск и каждый, заметьте, каждый, сможет одинаково поддерживать и заменять любого!

Оправившийся от потрясения Декабрь, слушая речь наглеца, хмурился все сильнее и сильнее.

— Уж не предлагаешь ли ты выпрямить земную ось, мерзавец? — заревел он так, что холодный ветер дотянулся даже до Июля.

— Именно так, — оскаблился Мерцедоний. — Воткнем ее под прямым углом к плоскости орбиты, и дело с концом!

— А других вариантов нет? — холодно осведомился Январь.

— Можно еще направить ось прямо на Солнце, но это черезчур. Придется весь календарь менять, а это очень грандиозные планы, уважаемый! Сами понимаете, — развел Тринадцатый руками, — кто-то больше Солнца после этого не увидит...

Продолжая говорить, Мерцедоний не заметил, как к нему все ближе и ближе подобрались зимние месяцы. Декабрь изо всей силы бросил в него остатки снега, Январь надул ледяные щеки, а Февраль стал набрасывать один за другим буйные ветры. Силы Тринадцатого постепенно иссякали, он вдруг стал бледнеть, таять и наконец полностью растворился в холодном воздухе. На его месте остался только клочок бумаги.

Декабрь наклонился и поднял его.

«Антропогенный фактор», — прочитал он и задумался, перебирая свою длинную черно-седую бороду. — А ведь этот плут не совсем уж неправ, братья. Придется нам разбираться, что делать с непорядками. А пока нужно держаться вместе и хорошенько обо всем подумать.