Признание в любви (джен)

Когда у меня спрашивают, сколько мне лет, я обычно отвечаю: «Да каждый год по-разному». Тривиально, знаю, заурядно, избито, прямо как я сама — тривиальная, заурядная… Ну, не будем о грустном, сегодня же вроде как праздник.

А праздновать есть что. Не цифры, нет — выход на новый виток жизненной спирали. В какие только выгребные ямы судьба меня ни макала, всякое было, и плохое, и очень плохое, но в этом году она превзошла саму себя. То, что случилось год назад, иначе как перезагрузкой не назовёшь. Этакий девятый вал. Половину года моя милосердная память вообще удалила из воспоминаний, мол, нечего засорять мозг, ну его, вдруг ещё кошмары сниться начнут, вторую половину тоже штормило, только уже вверх по синусоиде. И тем не менее, вот она я — жива, бодра, весела, спасибо, не дождётесь, да ещё и в выигрыше (хотя смотря что считать призом). Как-то так получается, что где бы ни оказывалась моя буйная головушка в комплекте с остальными частями тела, как бы жизнь ни трепала — ничто меня не берёт, отовсюду ускользаю, каждый раз с нуля начинаю, а всё такая же… кто сказал «дура»? Оптимистка!

Но речь-то сейчас не об этом. Так вышло, что после этой центрифуги наступило в моей жизни долгожданное затишье. Релакс. Компенсация за все выпотрошенные нервы. Время расслабиться, раскинуть руки и плыть по спокойному, мирному течению, наслаждаясь видом красивого заката. Время подумать, порефлексировать: конечно, круто, что я из такого места выкарабкалась, но неплохо бы понять, зачем я вообще туда залезла и как сделать так, чтобы больше всякую бяку загребущими ручонками не хватать. Время собирать камни. В центрифуге, знаете ли, не до подобных излишеств.

Как, зачем и почему — вопросы для другого дня. Сегодня я хочу вслух ответить на ещё один вопрос, который закономерно последовал сразу же, как только нашёлся мало-мальский ответ на первые. Вопрос был прекрасен и звучал так: благодаря чему я всё же умудрилась с ёлки слезть, штаны не потерять и яблок по дороге насобирать? И думается, что ответ на этот вопрос — самый ценный бриллиант, который мог достаться в наследство от всей этой истории.

Потому что центрифуга — она для многих как дом родной, как для белки колесо. Привычно, уютно, всегда знаешь, что тебя ждёт впереди. Зона комфорта. Иной раз почитаешь всяких коучеров (понятия не имею, кто это, просто слово умное к месту вспомнила), да и призадумаешься, коучеры — они о зоне комфорта красиво пишут, залюбуешься. Только для того, чтобы остановить центрифугу и выйти из неё, нужны силы, а где же их взять, если они все без остатка уходят на вращение?

Но, выходит, у меня-то сил хватило. Буду честна: какое-то время казалось, что это просто я такая умница, красавица, спортсменка и комсомолка. Но потом до меня дошла гениальная вещь (говорю же, настоящий бриллиант): все мы родом из детства, а значит, и наши силы оттуда. И вот здесь у меня будет первое и последнее лирическое отступление — расслабьтесь, совсем крошечное.

Не нам судить, насколько хороши наши родители — мы, в конце концов, лица заинтересованные. Единственное, в чём можно быть абсолютно уверенным — родители, которые любят своих детей, всегда, в любой ситуации делают для них всё, что могут. Если чего-то не сделали — значит, в это время в этом месте и в этом состоянии просто не могли. (Правда, это я сейчас такая умная, когда у меня свои дети появились, лет двадцать назад я так не думала.) Но ключевая мысль здесь — любят своих детей. Дети, которых любили, вырастают во взрослых, которые умеют любить. Я любить умею, это факт. Значит, мои родители меня любили. Плохо ли, хорошо ли, скрытно ли, или напоказ — неважно. Любили, и так сильно, что я эту любовь почувствовала и запомнила, и сквозь всю свою взбалмошную жизнь пронесла. Этого хватило мне, чтобы в горький момент жизни встать во весь рост, сказать: «Другую историю должны писать про девочку, которая достойна такой любви», и сделать шаг прочь из центрифуги. Этой любви хватило мне, чтобы выжить и стать сильнее. Я вижу её, чувствую, с благодарностью принимаю и несу дальше, своим детям.

А значит, всё было не напрасно.