Все азкабанские стражники (джен)

Полоумная Лавгуд, натравившая на школьников гигантскую змею, отправлена в Азкабан!

Заголовок «Ежедневного пророка» за 4 июня 1993 года

15 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Здравствуй, Гарри Поттер. — Большие серебристые глаза моргнули, разглядывая Гарри из-за стальной решетки тюремной камеры. — Зачем ты сюда пришел?

Гарри нахмурился, глядя на Луну через решетку, отмечая, что ее светлые волосы спутались, а лицо осунулось. Азкабан — неподходящее место для двенадцатилетних девочек.

— Ты знала, что у Министерства Магии не существует никаких правил для посещения Азкабана? Похоже, дементоры настолько страшные, что никто не хотел его посещать, потому и правила были вроде как ни к чему. Если не считать обязательной проверки раз в год, тут не бывает никого, кроме заключенных, дементоров да кучки домовиков.

— Как ты считаешь, это может быть связано с заговором Гнилозубов? — полюбопытствовала заключенная.

— Это бы объяснило отсутствие авроров, да… — Гарри задумался. Потом тряхнул головой: — Короче, раз нет правил, которые запрещали бы мне остаться, я встану тут лагерем до твоего освобождения.

Он осмотрелся.

— Ну, — произнес он после недолгих размышлений, — здесь хотя бы просторнее, чем в чулане, как мне кажется.

Потолки в Азкабане были высокие, а окошки — прямо под ними, так далеко, так что никакой волшебник не смог бы дотянуться. Эти окошки оказались окрашены в бледно-зеленый, отчего проходящий через них мутный, болезненный свет совсем не освежал обстановку. Сами камеры были не настолько велики, чтобы можно было назвать их роскошными, но все же гораздо больше, чем в маггловских тюрьмах из фильмов, которые смотрел его двоюродный брат.

Камера Луны не была исключением. В одном углу лежал матрас, укрытый одной лишь простыней. В другом углу стояло служившее туалетом ведро, зачарованное на уничтожение содержимого. И больше ничего в камере не было.

— Есть тут кто-нибудь? — Гарри ткнул в дверь напротив Луниной. Дверь ужасающе заскрипела, открываясь. — Похоже, нет. Ну, это нас устраивает.

Он скинул на пол рюкзак и вытащил уменьшенный сундук.

— Какое там мистер Уизли говорил заклинание? Хм-м-м… — задумчиво протянул он. — Энбурдео… Нет… А! Энгоргио!

По взмаху палочки сундук увеличился до нормального размера. Гарри закопался в него, отыскивая нужную книгу. Нашел ее, открыл на оглавлении:

— Заклятья исчезновения, ну-ка… Страница триста двадцать четыре. Вот.

— Что это ты делаешь? — Луна с интересом наблюдала за ним.

— Просто собираюсь избавиться от этой двери — не хочу, чтоб она случайно за мной захлопнулась, — рассеянно ответил Гарри. Он постучал по створке палочкой, и железо протестующе застонало, пропадая. — Эй, а ты знаешь какие-нибудь хорошие чистящие чары? От пыли, грязи и всякого такого?

— Попробуй Эванеско, — предложила Луна. — Папочка всегда так говорит, во всяком случае.

— Эванеско, — повторил Гарри. — Ага, сработало!

Не то чтобы чары значительно улучшили облик отсыревшей камеры, но все-таки в ней стало чище.

Он принялся устанавливать в центре волшебную палатку, купленную на Косой аллее. Посмотрел с отвращением на прилагавшийся к камере матрас. После нескольких десятков очищающих заклинаний тот начал выглядеть почти пристойно.

— Эй, Луна, лишний матрас нужен?

— А он не заражен мозгошмыгами? — вопросила Луна.

Гарри пожал плечами:

— Без понятия. Может, я его отправлю к тебе в камеру, а ты сама посмотришь?

Он левитировал матрас в камеру подруги и вернулся к установке палатки. Модель была не самая фешенебельная, но включала все необходимое: спальню с до смешного шикарной кроватью под балдахином; санузел с настолько обширной ванной, что ее можно было принять за небольшой бассейн; кухню, снабженную запасом всевозможных продуктов; и библиотеку — пустую, но по размерам соперничающую с хогвартской. А лучше всего было то, что стоило произнести пароль и ударить по палатке палочкой, как она превращалась в обычный серебряный свисток.

Гарри купил ее в странном магазинчике, который исчез, как только он повернулся к нему спиной. Малорослый продавец — тоже странный — казался смутно знакомым. Здорово было бы вновь найти этот магазин под вывеской «Deus Ex Machina: в помощь всем бедным и несчастным парням, избранным Судьбой».

16 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Ну, Гарри, как у нас сегодня дела? — поприветствовала Луна Гарри, когда он наутро выбрался из палатки.

Гарри пожал плечами:

— Похоже, отлично.

— Почему тебя сторонятся дементоры? — безмятежно спросила Луна. С того момента, как приехал Гарри, ни один из дементоров не показал даже краешка плаща.

— Не знаю, — лицо Гарри погрустнело. — Я подумал, может, им тут одиноко без посетителей, и попытался быть к ним поласковей. В смысле, им же тут, наверное, скучно и нечем заняться, да? Так что я предложил им шоколада и всяких приколов из Зонко, чтобы их немножко расшевелить, и они все разбежались. Похоже, они не хотят со мной дружить, — заключил он печально.

— Я всегда буду с тобой дружить, Гарри, — поспешно сказала Луна.

— И я с тобой, Луна, — ответил Гарри, и его настроение сразу исправилось. Он улыбнулся ей. — Рон с Гермионой сказали, что заглянут перед отъездом в Хогвартс, но Гермиона сейчас во Франции с родителями, а Рон сказал, что его папа выиграл в какой-то лотерее, так что теперь они всей семьей собираются в Египет — через неделю или около того — и останутся там до августа. Так что их еще долго не будет.

Гарри потянулся. Первая ночевка в палатке оказалась гораздо приятнее, чем любая из ночей, проведенных у Дурслей.

— Итак, посмотрим, чем нам сегодня надо заняться. — Он открыл свой экземпляр «Хозяйственных чар для очаровательного хозяйства» и принялся его листать. — Хм… Чистящие чары, чары от пыли, чары для взбивания подушек… Да тут все на свете есть.

— Попробуй раздел про краску, — предложила Луна.

Гарри послушался:

— Тут есть чары сияющей краски, но это не то… ты имеешь в виду окрашивающие чары?

Луна помотала головой:

— Нет, они временные. Я про те, которые краску сотворяют. Тогда мы сможем разрисовывать стены пальцевой живописью. Это будет весело!

Гарри пожал плечами и подчинился:

— Есть какие-нибудь предпочтения по цвету?..

— ...Узоры мы нарисуем завтра, — заверил Гарри Луну. Стены, пол и потолок в их комнатах были целиком выкрашены в кислотно-розовый. — Уверена, что это все не развеется?

— Обычно с сотворенным так и бывает, но мамочка перед смертью научила меня закрепляющему заклинанию, — жизнерадостно сказала Луна. — Хочешь, я и тебя научу?

— Да, пожалуйста.

Луна пальцем изобразила замысловатое спиральное движение:

— А потом скажи: Флиббертиджиббет!

— Можно еще разок? — попросил Гарри. — Ага, кажется, уловил.

Он попытался повторить движения Луны, но в итоге только уронил палочку. Луна хихикнула.

— Флиббертиджиббет! — победоносно провозгласил Гарри. Ему потребовался на разучивание заклинания чуть ли не час; Луна почти все это время хихикала, беззастенчиво потешаясь над его потугами. «Ну, зато она отвлеклась от мыслей о том, что сидит в тюрьме», — мысленно утешил он себя.

— Ура! У тебя получилось! — Луна в восторге захлопала в ладоши.

Из соседней камеры донесся отрывистый издевательский хохот. Гарри замер: он до того увлекся проблемами Луны, что совершенно забыл о том, что в крепости должны отбывать наказание другие преступники.

Он вгляделся в обитательницу соседней камеры. На него бешено скалилась женщина со спутанными, всклокоченными волосами.

— Глупенький грязнокровка, — проворковала сумасшедшая. — Такой глупенький, что даже не понимает, что это ненастоящая магия! Глупенький, глупенький… — Она бессвязно забормотала в свою простыню.

Гарри моргнул.

— Это Беллатриса Лестрейндж, — сообщила Луна. — Она кого-то замучила до безумия.

Гарри заподозрил, что Луна нарочно так неясно выразилась об этом ком-то, но Луна часто выражалась неясно, так что он махнул на это рукой.

— Она была…

— Пожирательницей Смерти, одной из самых опасных и преданных Сам-знаешь-кому, — закончила за него Луна, кивая. И разрушила мрачный пафос момента, добавив: — На самом деле, я считаю, что все это от заражения мозгошмыгами.

— Мозгошмыгами? Вроде тех, которые могли быть в матрасе? — Гарри с радостью ухватился за возможность сменить тему.

— Они проникают в голову через уши и размягчают мозг, — кивнула Луна. — Я бы сделала тебе ожерелье, чтобы их отпугивать, но авроры отобрали все мои крышки от сливочного пива.

В полдень наконец-то показались дементоры. Гарри поднял взгляд, как только начала расползаться изморозь, и к тому моменту, когда из-за угла осторожно показалась мрачная черная фигура, он уже улыбался от уха до уха.

Даже Луне стало хуже — она завернулась в простыню и задрожала. Остальные заключенные принялись выть, кричать и раскачиваться взад-вперед в своих камерах. Кто-то загрохотал решеткой, кто-то стал невнятно бормотать.

Гарри с некоторым усилием поднялся на ноги. Он сосредоточился на том, чтобы не ощущать расползающийся от существ ледяной туман, и пошел прямо на них, не переставая улыбаться.

— Привет еще раз! Нам вчера не удалось толком познакомиться. Я Гарри…

Но, кажется, и это уже было чересчур — дементоры попятились, как только Гарри начал вставать, и к концу его маленькой речи уже улепетывали изо всех сил.

Холод отступил, и Луна вздохнула с облегчением. Гарри только нахмурился.

— Я им не нравлюсь, — констатировал он.

Из дальней камеры донеслось дребезжание и звук удара.

— Ты! Ты, парень… — раздался хриплый крик. — Это ты отгоняешь от нас дементоров?

Гарри с относительной уверенностью пошел по коридору на голос. Он успокаивал себя мыслью, что сейчас даже эти закоренелые преступники более-менее беззащитны и у них нет палочек. Если кому-нибудь из них и удастся выбраться на волю, он легко с ними справится.

Заговоривший с ним волшебник явно знавал лучшие дни. Его волосы почернели от грязи, а по их длине Гарри легко догадался, что в тюрьме тот уже давно. Лицо его было изборождено страдальческими морщинами.

— Ты… Как тебя звать, парень?

— Гарри Поттер, — осторожно ответил Гарри. Если это Пожиратель Смерти…

Но волшебник лишь запрокинул голову и рассмеялся.

— Мальчик-который-выжил! — Он хохотал как ненормальный. От его голоса меж каменных стен заметалась эхо. — Дементоры боятся Мальчика-который-выжил!

Гарри как мог быстро отступил назад и ушел в свою умиротворяюще-розовую камеру, хоть там и капала отовсюду непросохшая краска.

17 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Что сегодня делаем, Луна? — весело спросил Гарри следующим утром.

— Что и всегда, Гарри, — ответила большеглазая блондинка. — Ищем загадочное место, где обитает морщерогий кизляк!

— Ой… — У Гарри в мозгах на пару секунд что-то отломалось. — Не, я вроде о таком не слышал. Короче, я нашел в палатке колоду карт. Думаю, теперь нам какое-то время будет чем заняться. Какие игры тебе нравятся?

— Подрывной дурак? — с надеждой спросила Луна.

Гарри помотал головой:

— Нет, извини. Просто обычная колода. Тут есть только одно зачарование — король и дама танцуют, если положить их рядом и ткнуть палочкой.

— Я не знаю никаких игр, — созналась Луна.

— Это ничего! — Гарри широко ей улыбнулся. — Я тебя научу. Так. — Он сел у ее камеры, и девочка опустилась напротив, хоть железная решетка и затрудняла им обзор. — Эта игра называется «рыбалка»…

20 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Добрый день, министр, — Гарри натянуто улыбнулся министру магии, явившемуся с ежегодной проверкой.

Министр Фадж огляделся, проникаясь зрелищем розовых камер, голубых полов и чумазого подростка перед ним.

— Добрый день, Гарри, мальчик мой!

Гарри моргнул и насупился:

— При всем уважении, я предпочел бы, чтобы вы звали меня мистер Поттер.

Корнелиус Фадж утер со лба пот.

— Ясно… Что ж, мистер Поттер, полагаю, мне не удастся убедить вас вернуться домой к родственникам? Не планируете ли вы поехать в Хогвартс в сентябре?

— Что ж, министр, — передразнил Гарри самоуверенного дядечку, — полагаю, мне не удастся убедить вас, что Луна невиновна и ее тоже надо бы отправить домой? Я без нее никуда не поеду.

Дементор подлетел ближе. Фадж дрожал все сильнее.

— Проклятые создания, — пробормотал он. — Вам ведь наверняка хотелось бы оказаться подальше от этих существ, Гарри? — спросил он с надеждой.

Глаза Гарри расширились.

— Не стоило так говорить, министр, — произнес голос Луны из-за спины министра. — Гарри не любит, когда оскорбляют его друзей.

— Друзей? Дементоров? — у Фаджа сорвался голос. Луна улыбнулась, услышав получившийся пронзительный писк. — Нелепость! Гарри, только не говори, что ты всерьез прислушиваешься к этой… полоумной!

Последний след доброжелательности исчез с лица Гарри. Он зло прищурился.

— А ну послушайте, министр…

Последовавшая речь на повышенных тонах подвергала сомнению политические взгляды министра, его личную честь и происхождение и подробно расписывала, что ему следует сделать с его идиотскими оскорблениями и глупыми предположениями. Она также была достаточно громкой, чтобы ее можно было расслышать на расстоянии в три тюремных блока. Двумя этажами ниже в замешательстве подняла голову черная собака.

Когда Фадж со звоном в ушах ретировался в сопровождении авроров, поглядывавших на Гарри со смесью веселья, уважения и опаски, высокий чернокожий аврор задержался сзади.

— Это хотя бы возможно физически? — поинтересовался он.

— Если изъять заклинаниями достаточно костей, возможно все, — немедленно отозвался Гарри. — Вы же не собираетесь рассказывать мне, что дементоры злые?

Мужчина усмехнулся:

— Нет… Хотя лично я с вами не согласен, полагаю, что ваша точка зрения все же имеет право на жизнь. Я всего лишь хотел сообщить вам, что у вас есть друзья в министерстве. Если что-нибудь понадобится, просто спросите Кингсли Шеклболта.

— Или Джона Долиша, — добавил второй аврор, тоже оставшийся поговорить. — Между прочим, в Хогвартсе я был на Хаффлпафе, — он хлопнул Гарри по спине, и худенький малорослый мальчик шатнулся на пару шагов вперед от силы этого дружеского удара. — Просто хочу сказать, что мне нравится то, что ты делаешь. Всегда приятно видеть в парне преданность.

Гарри посмотрел вслед аврорам, которые вышли за министром и прочей его свитой.

— Ну, — сказал он Луне, — это было интересно.

22 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Никогда не догадаешься, что я раздобыл! — объявил Гарри, как только проскользнул к камере Луны. Худенькая блондинка свернулась в клубочек в углу, читая один из старых школьных учебников Гарри. — Эй, Луна!

— Да, Гарри Поттер?

Гарри сморщился, отчего его очки опасно соскользнули к кончику носа.

— Пожалуйста, зови меня просто Гарри.

Луна подняла глаза от гербологии и загадочно улыбнулась:

— Как скажешь, Гарри Поттер.

Гарри пожал плечами.

— Короче, — продолжил он, — я сходил на Косую аллею и купил ткани! Я подумал, что с занавесками и всяким таким эти камеры будут выглядеть более по-домашнему.

Луна захлопала в ладоши:

— О-о-о! Какого цвета?

— Ну… — Гарри смущенно замялся. — Я не мог определиться, поэтому, кажется, скупил все.

В итоге материала хватило и на яркие занавески в каждую камеру, и на флаги, которые они развесили под потолком, и на покрытие для пола. На третьем уровне не осталось совершенно ничего серого.

5 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Рыбачу, — сказал Гарри. — Есть семерки?

Меж прутьев решетки просунулась бледная рука и метнула в его сторону пару карт.

— Шикарно! — Гарри заулыбался, выкладывая перед собой еще стопку карт. Он уже собрал две стопки по четыре, а его оппонент — ни одной. — Тузы есть?

— Убей себя, мерзкий Поттер-грязнокровка, — рявкнула из-за решетки Беллатриса Лестрейндж. Ее пожелтевшие зубы оскалились в издевательской усмешке: — Есть тройки?

— Иди к черту, — Гарри надулся и отдал три карты. — Я как раз сам собирался их спросить.

27 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень

Гарри и Луна сидели на полу и играли в театр теней, насколько это было возможно в мерцающем синем свете от банки огненных колокольчиков.

— По-моему, это не похоже на собаку, — Луна не оценила тень от рук Гарри. — Выглядит скорее как лунная лягушка.

— Правда? — Гарри оживился. — А что такое лунная лягушка?

— Ну… — собралась было объяснить Луна, и тут вдруг грохот и звук шагов в глубине коридора дали им понять, что еще один человек освободился.

Гарри вытащил палочку и настороженно выставил ее перед собой. Он сдвинулся в тень у камеры Луны, целясь в неизвестного.

Фигура человека становилась все ближе, шум шагов — все отчетливей. Гарри дождался, пока тот не пройдет мимо, и ударил ему в спину Петрификусом. В свете Люмоса стало возможно рассмотреть грязного, неухоженного человека с длинными волосами и в замызганной одежде.

— Значит, заключенный, — мрачно сказал Гарри. Он левитировал человека в свою камеру и осторожно отменил заклинание, стараясь не выпускать мужчину из-под прицела палочки.

— Отпусти меня, я должен отсюда выбраться, — прохрипел грязный человек. — Давай, мне надо его достать, он в Хогвартсе, я должен…

— В Хогвартсе? Правда? — спросил Гарри, неожиданно для самого себя заинтересовавшись. — Знаете, я тоже хожу в Хогвартс. Может быть, я знаю того, кого вы ищете?

— Сомневаюсь, — фыркнул было оборванец, но затем присмотрелся к Гарри: — Мерлиновы подштанники, да быть не может…

— Он — Луна Лавгуд, а я — Гарри Поттер, — выдала Луна из своей камеры. — Или наоборот?..

— Нет, ты — Луна, а я — Гарри, — поправил Гарри. — Так как, вы говорите, вас зовут?

— Меня зовут Сириус Блэк, — сказал мужчина. — Но… почему ты в Азкабане?

Полчаса спустя, когда Гарри покончил с объяснениями, Сириус недоверчиво покрутил головой.

— Да уж, что-то в этом роде мог бы провернуть и Джеймс, — сказал он. — А, впрочем, даже Джеймс не был настолько психом.

— Джеймс… это вы о моем отце? — у Гарри загорелись глаза. — Вы его знали?

Это, разумеется, породило вторую волну объяснений, продлившихся до глубокой ночи.

28 июня 1993 года. Азкабан, третий уровень

— За меня не беспокойтесь, — сказал Сириус ближе к полудню. — Я просто собираюсь выйти за ограду, чтобы узнали, что я сбежал, и сгонять на большую землю — отмыться, побриться, постричься, приодеться, все в таком роде. Не против, я возьму твою палочку? Я вернусь максимум через час, обещаю.

— Конечно, — Гарри безропотно отдал свою палочку. — Только не потеряй ее или не сломай, ну ты понял.

Луне никогда не была к лицу роль гласа разума, но все-таки она слегка обозначила протест:

— Гарри Поттер, этого человека много лет преследуют мозгошмыги. Стоит ли отдавать ему единственное средство защиты?

Сириус не спеша двинулся к выходу, а Гарри только покачал головой.

— Если мозгошмыги действительно такие вредные, нам надо вмешаться. Знаешь какой-нибудь способ их отогнать?

Вернувшийся Сириус застал Гарри и Луну упившимися сливочным пивом — они распевали непристойные песни и мастерили ожерелья из крышек. Сириус несколько раз моргнул.

— Гарри, ты что делаешь?..

— Мы… ик!.. делаем отпугиватели мозгошмыгов! — Гарри помахал недоделанным ожерельем из крышек от сливочного пива. — У нас тут, понимаешь, заражение.

Сириус прикинул, не рассказать ли Гарри, что мозгошмыгов не существует, и вместо этого спросил:

— Но где вы достали пятьдесят ящиков сливочного пива?

Гарри икнул и улыбнулся:

— Ну…

— А вообще, — прервал Сириус, — не хочу этого знать.

Он перевел взгляд на палочку в своей руке, а потом опять на Гарри:

— И, пожалуй, придержу-ка эту штуку до тех пор, пока ты не протрезвеешь.

1 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень

Явление авроров три дня спустя не оправдало ожиданий.

— Сириус Блэк? — спросил Гарри, изобразив на лице растерянность. — Нет, вообще его не видел. Он сбежал? Знаете, как?

— На камеры всех Пожирателей Смерти наложены чары прослушивания, — сказал аврор Шеклболт. — Он стал разговаривать во сне, говорил «он в Хогвартсе» и тому подобное. Как раз после визита министра Фаджа.

— Он говорил что-нибудь еще?

— Мы знаем, что Блэк уже давно не в себе, — признался Шеклболт. — С тех самых пор, как он начал притворяться каким-то зверем — то и дело лаял и скулил. Наверное, деградировал до животного состояния. Теперь он еще опаснее и непредсказуемее, чем когда-либо. Но у него вряд ли найдутся причины вернуться в Азкабан, так что с вами все будет в порядке. На самом деле, здесь вам, наверное, безопаснее всего.

— Рад слышать, — сказал Гарри.

Черный пес рядом с Гарри гавкнул.

— Собака, Гарри? — Шеклболт поднял бровь. Гарри проследил за этим трюком с завистью — у него никак не получалось так шевелить бровями. — Не знал, что она у тебя есть.

— Ну, моя сова Хедвиг осталась у друга, потому что ей не нравится этот остров. Не иначе, она меня любила только за бекон, — придумал Гарри. — Так что я завел для компании собаку. Это же не запрещено?

— Вовсе нет, — Шеклболт, похоже, был доволен произошедшим. — Это может быть к лучшему. Если кто-то сбежит или попытается бежать, вас будет защищать большое и сильное животное.

Собака приосанилась.

— О да, — сказал Гарри. — Назвать хочу Балериной, как вам?

Собака посмотрела на Гарри, как на предателя.

— Слишком девчачья кличка для такого крупного питомца, — дипломатично ответил Шеклболт. — Возможно, тебе лучше выбрать что-то иное.

— Похоже, придется обойтись запасным вариантом и назвать его Бродягой, — вздохнул Гарри. — Спасибо за совет, аврор Шеклболт.

— Всегда пожалуйста, Гарри, — аврор помахал на прощание и направился к выходу.

5 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень

Сириус привез с собой волшебную палатку, правда, более заурядную, чем у Гарри, и не такую навороченную. Он поставил ее в пустой камере по соседству с Гарриной, но только после того, как покрасил там стены в кислотно-оранжевый, который в сочетании с ярко-розовым камер Гарри и Луны производил жуткое впечатление.

И теперь Сириус наблюдал, как Гарри и Луна играют в «рыбалку».

— До чего же скучная игра, — посетовал «беглый» преступник.

Гарри пожал плечами.

— Если честно, я других почти не знаю. А что? Есть на примете еще какие-нибудь карточные игры?

— Как насчет покера? — предложил Сириус.

— Покера? — невинно переспросил Гарри. — Что это?

Сириус злорадно усмехнулся.

Его хорошее настроение продержалось до тех пор, пока Гарри не выиграл его обувь, носки и все свежеприобретенные средства по уходу за волосами.

Он отбросил карты с отвращением.

— Не могу поверить, что ты никогда раньше не играл в эту игру! — Сириус надулся. — Ты слишком хорош. Признайся, ты соврал!

— Я не врал, — запротестовал Гарри. — Я не говорил, что не играл до этого в покер, я просто спросил, что это такое, и ты сам решил, что я не играл.

Сириус на мгновение задумался:

— Хм… полагаю, ты прав, — и затем он хитро посмотрел на Гарри: — Знаешь, я уверен, что Луна никогда раньше не играла в покер.

Луна заинтересовано подалась вперед, но Гарри яростно помотал головой:

— Ни в коем случае, Луна — мой друг, и она слишком милая и невинная, чтобы играть в такие безжалостные игры, как покер. Иди кого-нибудь еще упрашивай.

Сириус обиженно надулся:

— Зануда.

20 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Я просто не могу в это поверить, Гарри, — покачала головой Гермиона. — Я прочитала все о них и о том, что они делали, и это ужасно! Я едва могу находиться с ними рядом.

— Их просто не понимают! — продолжил горячо убеждать ее Гарри. — Только подумай об этом! Могу поспорить, ты бы тоже огорчилась, если бы все стали тебя избегать, а потом заперли на острове с кучей преступников.

Гермиона потрясенно уставилась на него.

— Ты… ты прав! — сказала она в ужасе. — Ох, бедняжки! Наверняка никто и никогда не показывал им любви!

— Я знал, что ты поймешь, — Гарри улыбнулся ей. — А большинство людей думает, что я просто двинулся, понимаешь.

Так и появилось Общество вежливого обращения с дементорами (или, если кратко, ОВОД).

31 июля 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Я не знал, что у тебя есть собака, Гарри, — любезно сказал Дамблдор.

Директор Хогвартса осмотрелся. Добрая половина ячеек в ряду Луны была окрашена в различные яркие (и плохо сочетающиеся) кричащие цвета. Однако, даже одобрив новую цветовую гамму, он не перестал тревожиться о возможных последствиях сидения взаперти для одинокого тринадцатилетнего мальчика.

— Он не дает мне чувствовать себя одиноким, — сказал Гарри. — А еще он веселый и помогает мне разыгрывать заключенных.

Дамблдор с сочувствием посмотрел на него.

— Если тебе станет одиноко, всегда можно покинуть Азкабана, мой мальчик. Ты ясно выразил свою точку зрения. Никто не станет тебя тревожить, если ты решишь больше здесь не задерживаться.

Гарри нахмурился.

— Нет, я никуда не пойду. Несправедливо, что Луна должна здесь оставаться. Она же ничего плохого не сделала. Она здесь только потому, что министерство хочет контролировать «Придиру».

— Гарри, — медленно выговорил Дамблдор, — почему ты думаешь, что министерство хочет контролировать «Придиру»? Есть же «Ежедневный Пророк», где они могут публиковать все, что пожелают.

— Потому что «Придира» — последний свободный глас народа! — глаза Гарри фанатично засверкали. — А отец Луны — единственный, кто осмелился показать министерство таким, какое оно есть, и министр Фадж пытается его заткнуть. Но я этого не позволю!

— Э… ясно… — Дамблдору стало очевидно, что разум ребенка не выдержал груза взваленной на него ответственности. — Хоть я и ценю твою преданность друзьям, мой мальчик, вынужден настаивать на том, чтобы ты покинул это место. Ради твоего же блага.

Директор поднял свою палочку, но какое бы заклинание он ни собирался произнести, оно затерялось в паническом визге, когда разгневанное четвероногое стало грызть, терзать и рвать его красочное одеяние и мучнисто-бледные ноги.

— Экспеллиармус! — тут же заорал Гарри, и палочка Дамблдора вырвалась из его хватки — прямо в протянутые руки Луны Лавгуд.

Глаза директора расширились. На секунду он забыл о собаке, жующей его лодыжку. Только что прямо у него глазах самая ценная вещь, которой он обладал — Бузинная палочка — оказалась в руках последнего человека, которого он мог представить на этом месте.

Луна удовлетворенно осмотрела свою новую палочку. Взмахнула рукой, выпустив ливень розовых искр.

— Блестяшка! — хихикнула она.

Директору потребовалось почти десять минут, чтобы разобраться с ситуацией. Собака Гарри вернулась к хозяину, не переставая угрожающе рычать. Луна отдала свое искрящееся приобретение, но по тому, как сверкнули ее глаза, Гарри понял: возвращение палочки к новой хозяйке — не более чем вопрос времени.

7 августа 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Привет, Белла! — Гарри весело поздоровался с сумасшедшей. — Как ты сегодня?

— Жить надоело, мерзкий предатель крови? Позор природы, да ты даже не достоин мне ботинки чистить, как ты смеешь так со мной разговаривать…

Гарри перебил ее, прежде чем она успела окончательно разойтись. В иные дни ее было не остановить.

— Короче, хотел спросить, не надо ли чего-нибудь с Косой аллеи? Я сегодня собираюсь за покупками.

Беллатриса прервала свою декламацию и задумчиво прищурилась на зеленоглазого мальчика.

— Твой изуродованный труп? — медовым голосом спросила она.

— Извини, не выйдет! — сказал Гарри и метнулся к следующим двум камерам. — Эй, Дольф, эй, Робби, хотите чего-нибудь с Косой аллеи?

— Твою отрубленную голову, — проговорил Родольфус Лестрейндж, и одновременно Рабастан попросил: — Ящик огневиски.

Близнецы уставились друг на друга.

— Предатель! — заявили они синхронно. — Что? Ты предатель.

— Нет, ты, — настаивал Родольфус.

— Нет, ты, — сказал Рабастан.

— Ты.

— Ты!

Гарри пошел дальше, поскольку спор явно не собирался затихать. Других заказов так и не последовало.

Когда он вернулся примерно четыре часа спустя, он оказался почти полностью погребен под полудюжиной объемистых пакетов. Первый Гарри бросил Сириусу.

— Опять средства по уходу за волосами, — сказал он, наморщив нос. — Ты точно Малфоям не родственник?

Сириус слегка покраснел и отвернулся. Гарри двинулся дальше.

— Луна! Учебники по прорицаниям, нумерологии и маггловедению с третьего по седьмой курс, — коробка книг приземлилась в камере Луны. За ней последовал небольшой пакет: — И еще коврик на пол.

— Спасибо, Гарри Поттер, — сказала Луна, когда он двинулся дальше.

— Белла, для тебя я принес новые мантии, — Гарри протянул пакет через решетку.

— Новые мантии? — Беллатриса поднялась, впервые выглядя чуть менее враждебно.

— Да, я даже выбирал в слизеринских цветах.

Беллатриса безжалостно разодрала упаковку, но шелковистого одеяния коснулась неожиданной нежностью. Развернув мерцающую ткань, она погладила ее ладонями, как будто впервые в жизни увидела нечто подобное.

Гарри отвернулся и двинулся дальше.

— Я не смог достать ящик огневиски, мне его не продали — сказали, я слишком маленький, — нахмурился Гарри, обращаясь к Рабастану Лестрейнджу. — Я пытался объяснить, что покупаю его тебе, а не себе, но из этого тоже ничего не вышло. Так что вместо виски я взял сливочного пива.

Гарри проигнорировал страдальческий стон Рабастана: «Но оно же безалкогольное!» — и двинулся дальше.

— И для остальных, кто заказывал мой труп, отрубленную голову, возвращение Темного Лорда или всякое вроде этого… Ну, в отличие от Беллы, я понятия не имею, чего бы вам хотелось. Поэтому каждому купил по шоколадке.

Хорошее настроение Гарри, вызванное его добрыми делами, продолжалось до следующего утра, пока он не увидел заголовок статьи, написанной Ритой Скитер:

«Мальчик-который-выжил в сговоре с Темным Лордом? Забастовка в Азкабане — прикрытие для контрабанды!»

15 августа 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Гарри! — с воодушевлением воскликнул Рон. Потом оглянулся и продолжил помедленнее: — Эм… Мне нравится, как ты тут все обустроил, приятель. Но разве нужно было столько розового?

Гарри пожал плечами.

— Луна захотела — сказала, что это место слишком унылое и надо его приукрасить. Я пытался еще добраться до дементоров — перекрасить их плащи, но они меня, кажется, теперь избегают.

Рон заметно побледнел при упоминании дементоров.

— Эти… твари? Ты и впрямь к ним приближался?

Гарри нахмурился от слов рыжего.

— Не говори так о них! Они тоже люди, они все чувствуют!

— Ладно, — Рон фыркнул, но у него хватило ума понять, что в этом споре ему не выиграть, и потому он сменил тему: — Как поживает Луна?

— Очень хорошо, Рональд, — сказала Луна из-за решетки. — Как тебе Египет?

Тут Рона понесло… И он был как раз на середине забавного случая, в котором Фред и Джордж заперли Перси в пирамиде, когда он взглянул на свои потрепанные часы и понял, что пришла пора уходить.

— Вот это да! — сказал он, часто мигая. — Я и не заметил, что уже так поздно. Маму удар хватит. Ну, приятно было повидаться, приятель. Собираешься в этом году в Хогвартс?

Гарри покачал головой.

— Нет, я останусь здесь, с Луной, пока она не освободится.

Луна помахала рукой, и Гарри пошел провожать Рона в каминную комнату. Рон только плечами пожал.

— Тебе же хуже, приятель, — он пошевелил угли в камине, пока в нем не вспыхнуло пламя. — О, и еще Гермиона передавала, что жалеет, что не может приехать, но она попытается уговорить директора, чтобы он отпустил ее навестить вас в выходные.

Он бросил горсть летучего порошка в огонь и с криком «Нора!» улетел домой.

3 сентября 1993 года года. Азкабан, третий уровень

Гарри Поттеру скучал. Все его друзья были в Хогвартсе, узнавали там новые, увлекательные вещи, — за исключением Луны Лавгуд, которая в этот момент играла с ним в «рыбалку».

— Я выиграла, — с некоторым удовлетворением заявила большеглазая блондинка. — Еще раз?

Гарри покачал головой.

— Ни за что, все равно ты меня постоянно обыгрываешь, — он посмотрел на Сириуса, который забавлялся тем, что сотворял разноцветный серпантин и крепил его к потолку. — Эй, Сириус! Как насчет съездить на Косую аллею?

Сириус ненадолго отвлекся от своего занятия и нахмурился:

— Ты уверен? Меня люди узнают, понимаешь ли.

Гарри только загадочно улыбнулся:

— Предоставь это мне.

Они спустились по лестнице на два уровня ниже и добрались до пристани в дружеском молчании. Только когда они забрались в шаткую зачарованную лодчонку, которая была единственным, кроме летучего пороха, способом вернуться на землю, Гарри заговорил:

— Чего бы я ни отдал, чтобы мне можно было аппарировать, — пожаловался он тихо.

— А кто сказал, что нельзя? — спросил Сириус, устраиваясь рядом. — Могу тебя научить, как только доплывем.

— Правда? — Гарри просиял, и заколдованная лодка стремительно рванула к берегу. — Это было бы шикарно, спасибо. Я-то думал, что это очень сложная наука, которой нельзя научиться раньше семнадцати!

Сириус сплюнул за борт во вздымающиеся волны.

— Ха! Это всего лишь министерская пропаганда. Кроме того, сам можешь представить, сколько проблем способна доставить банда аппарирующих подростков.

Гарри хмыкнул. Потом искоса, оценивающе посмотрел на Сириуса:

— Уверен, что не хочешь остаться здесь и поискать Питера? — негромко спросил он, потирая руки об колени, чтобы согреться.

— Поискать? Да я и так знаю, где он, — покачал головой Сириус. — И кроме того, у меня есть дела поважнее. Например, приглядывать за тобой. Даже твой отец не творил настолько безумных вещей. Кто-то обязательно должен оставаться с тобой и спасать от неприятностей.

Последовала пауза, пока оба они в уютной тишине следили, как далекий берег мчится навстречу.

— Так что там за непревзойденный способ проникнуть в Косую аллею? — полюбопытствовал Сириус.

— Вот, — Гарри передал Сириусу очки. — Надевай.

Сириус послушался.

— Ого… Подожди, Гарри, а почему я свечусь? И почему вокруг тебя фиолетовая дымка?

— Разве? — Гарри слегка заинтересовался. — Это необычные очки, их для меня достала Луна — не в курсе, что на них за чары, но свечение точно обозначает мозгошмыгов в голове. Насчет фиолетового надо будет уточнить у Луны.

Сириус благоразумно решил промолчать.

3 сентября 1993 года. Косая аллея

— Боже мой! — вскрикнула упитанная ведьма, от ужаса уронив сумки. — Это же Сириус Блэк! И Гарри Поттер!

— Гарри Поттер? Где? — Гарри отчаянно закрутил головой. — Я его нигде не вижу!

— Ах, — ведьма смутилась. — На секунду мне показалось… Вы так на него похожи!

— Чепуха, — высокомерно сказал Гарри. — Гарри Поттер носит очки. У меня нет очков, так что очевидно, что я не Гарри Поттер.

— Именно, — вмешался Сириус. — Понимаете, меня издалека можно принять за Сириуса Блэка, но Сириус Блэк не носит очки, верно? А так как я в очках, я, очевидно, не Сириус Блэк.

— Конечно-конечно, — быстро проговорила ведьма. — Мне очень жаль, господа! Я и сама не знаю, что на меня нашло, — так глупо ошибиться!

Она сбежала.

— И ты хочешь сказать, что это все? — ошеломленно спросил Сириус. — Серьезно?!

— У большинства волшебников начисто отсутствует здравый смысл, — перефразировал Гарри то, что Гермиона сказала в конце своего первого учебного года. — Теперь идем, гоблинов нам так легко не провести, но им все равно плевать на такую ерунду, как беглые каторжники.

3 сентября 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Мы вернулись, — пропел Гарри, когда он, приплясывая, возвратился в Азкабан. — Кто-нибудь скучал?

— Я! — преданно отозвалась Луна.

— Почему ты не сделал нам одолжение и не утопился? — выкрикнул Мальсибер.

— Если б я утопился, кому бы достались эти замечательные книги, которые я тебе купил? — здраво возразил Гарри.

Повисла пауза. Пожиратели Смерти обменивались озадаченными взглядами через решетки их камер: никто из них не представлял, что делать с феноменом приносящего пользу Гарри Поттера. Никто, кроме Рабастана Лестрейнджа, который нетерпеливо спросил:

— Так мой шоколад ты принес?

— Конечно да! — весело сказал Гарри. — Только я не знал, какой тебе нравился, и купил всего понемногу, — он бросил коробку в камеру Рабастана и увеличил ее до обычного размера. Шоколада в ней легко хватило бы на год.

— Спасибо! — Рабастан прослезился от восхищения, созерцая лежащий перед ним шоколад.

— Предатель крови! — прошипела Беллатриса.

— Так, не ссоримся, — распорядился Гарри. — Белла, я не желаю слышать от тебя подобных выражений. Это гадко.

— И с чего вдруг гнусный полукровка решил, что имеет право мной командовать? — язвительно спросила сумасшедшая.

Гарри помахал книжкой:

— Это самый свежий выпуск «Советов по уходу за волосами для темных ведьм», всего лишь прошлогодний… Но если он тебе ни к чему, отнесусь с пониманием.

Беллатриса оживилась:

— Серьезно? Он издается раз в семнадцать лет, я и не заметила… — и затем, внезапно осознав, что она болтает, отрезала: — Как будто меня это волнует, Мордредов выродок!

Гарри только пожал плечами.

— Тебе же хуже.

Но он заметил тоскливые взгляды, которые Беллатриса метала в него до самого конца дня, и если ведьма и нашла новую книгу в своей камере на следующее утро, она никогда и никому об этом не рассказывала.

6 сентября 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Ха! — провозгласил Гарри. — Нашел!

— Правда? И где же они обитают? — загадочно спросила Луна.

— Стоп, чего? — Гарри помотал головой. — Да нет, я имею в виду, нашел способ устроить тебе прогулки!

— И как же?

— Понимаешь, в правилах четко указано, что ты должна оставаться в своей камере. Но я подумал: что, если сделаем вот как… В смысле, уменьшим решетку и сделаем браслет или что-то вроде. Тогда ты будешь технически все еще в камере, но при этом сможешь тут гулять и все такое.

— Или можно бы просто открыть дверь и выпустить ее, — лениво предложил Сириус. — Сигнализация не сработает, пока не попытаешься покинуть остров.

— Это глупо, — сказал Гарри. Затем он покачал головой. Ну конечно. Речь же идет о Волшебном мире, настолько отсталом, что в нем все еще воображают, будто Земля плоская, магглы живут в хижинах, а дементоры — высасывающие души чудовища. Сплошное вранье.

15 сентября 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Я собираюсь в экспедицию! — объявил Гарри. — Понимаете, у Азкабана сколько там — четыре уровня и подвал? И в нем всего-навсего сотня или около заключенных. То есть остается куча места для других вещей. Мы толком видели только этот коридор, а значит, есть еще четыре. Другие этажи, может быть, наполненные секретными ходами! Кто со мной?

— Я! — немедленно заявила Луна.

— Я тоже пойду, — сказал Сириус, как только закончил превращаться из собаки в человека. — Я с вами.

Гарри огляделся. Дюжина враждебных Пожирателей Смерти ответила сердитыми взглядами. Беллатриса Лестрейндж плюнула ему в лицо. Мальсибер обозвал его невежественным грязнокровкой. Трэверс ухмыльнулся и сказал передавать привет дементорам.

А Рабастан Лестрейндж просто показал большой палец и продолжил читать расширенное издание книги «История Хогвартса».

— Передам, — сказал Гарри удивленному Трэверсу. — Ну что, больше никого? Ладно, мы отправляемся.

Взмахом палочки Луну выпустили из ее камеры, и все они пошли по коридору.

— По данным министерства, где-то здесь должны быть домовые эльфы, — сказал Гарри для поддержания разговора, когда они свернули за угол и стали спускаться по лестнице. — Эй, гляньте-ка, дверь. Зайдем.

Они зашли.

— Итак, если бы вы были домовым эльфом, где бы вы сейчас находились?

— Паук, — сказала Луна.

— Не думаю, что домовики поместятся в пауках, — задумчиво сказал Гарри. — Ну разве что в акромантулах, я думаю.

Луна потрясла головой:

— Да нет! Смотрите, пауки!

Гарри и Сириус посмотрели влево, затем направо, затем назад.

— Какие еще… пауки… — медленно начал Сириус, но лишился дара речи, когда поднял взгляд.

Тысячи фасетчатых глаз взирали на них сверху вниз.

Всего мгновение Сириус верещал как девчонка, а потом шевелящаяся масса пауков рухнула на них. После нескольких секунд паники и неразберихи и нескольких сотен паучьих укусов трое бесстрашных исследователей овладели собой.

— Так вот, — сказала Луна таким голосом, словно они не были засыпаны паукообразными, — я полагаю, что домовики должны быть в подвале.

— Правда? — с надеждой спросил Гарри. — Я хотел поговорить с ними о еде. Не думаю, что каша и вода действительно то, что надо.

Сириус отбросил паука с лица и сказал:

— Согласен, кормят тут отвратно.

— Точно, — Гарри огляделся. — Ну, раз в этот раз способ «иди за пауками» не сработал, что предложите делать дальше?

— Изгнать их? — с надеждой предложил Сириус.

— Пожалуй, — нахмурился Гарри. — Но для того, чтобы изгнать каждого по отдельности, потребуется уйма времени. Здесь их, должно быть, сотни! — он даже не вздрогнул, когда паук прополз ему по носу.

— Может быть, если приложить побольше сил, исчезнет больше чем один, — предположила Луна.

Гарри пожал плечами и попробовал. Его усиленное заклятье исчезновения уничтожило большую часть пауков, всю пыль и брови Сириуса.

— Могло быть и хуже, — сказал Сириус, закрывая дверь в паучью комнату и ни капли не сожалея об утрате.

22 сентября 1993 года. Азкабан, третий уровень, аврорские казармы

— Хм, — Гарри ткнул в гнилое деревянное кресло палочкой, и оно развалилось в груду изгрызенных термитами обломков. — Давненько это место заброшено.

Сириус кивнул.

— Угу, тут раньше были казармы авроров — когда авроры еще размещались на острове. После того, как министерство договорилось с дементорами, никто, скажем так, не хотел здесь оставаться, так что теперь это, по-моему, просто пылесборник.

Луна мечтательно улыбнулась:

— Мозгошмыгов нет!

— Правда? — Гарри воспрял духом. — Эй, это же здорово. Тогда тут может быть наш клуб.

— Клуб? — переспросил наконец Сириус, когда других объяснений не последовало.

Гарри кивнул, рассеянно уничтожая пыль и пауков.

— Конечно, а где же еще мы будем проводить еженедельные турниры по покеру?

— Турниры по покеру?.. — слабо повторил Сириус.

25 сентября 1993 года. Азкабан, третий уровень, восстановленные аврорские казармы

В итоге первый турнир запланировали ближайшую субботу. На него явились Гарри, Сириус и пятеро дементоров, которые жались к дверям, пока Гарри не пообещал больше не предлагать им шоколад.

После этого игра прошла спокойнее. Каждый принес с собой по несколько предметов, которые не жаль было бы проиграть: перья, кое-что из одежды, лишнюю мелочь, а в случае дементоров — несколько блестящих камешков.

Дела Гарри шли неплохо, и он уже выиграл почти все вещи на столе, когда дементоры разобрались, как надо играть. После этого характер игры сильно изменился…

— Сет, — проговорил Гарри с удовлетворением.

Дементор рядом с ним издал душераздирающий скрежет и выложил фулл хаус.

— Чего? — спросил Гарри с возмущением. — Черт, ребят, да у вас лучшие в мире покерфейсы, и вы можете считывать мои эмоции! Отстой!

Все дементоры вокруг заскрежетали. До Гарри дошло, что они так смеются. Один из них протянул склизкую полуразложившуюся руку и потрепал Гарри по плечу.

Сириус в собачьем облике лежал в углу, свернувшись в клубок; проиграв почти всю свою одежду, он перестал пытаться отыграться. Дементор, которому достались его вещи, немедленно их на себя натянул.

10 октября 1993 года. Азкабан, третий уровень, восстановленные аврорские казармы

— Сегодня твой день рождения! — весело сказал Гарри Луне. — Десятое октября, правильно? На праздник пришел твой отец, но, по-моему, для него дементоры — это слишком. Он упал в обморок через две минуты после того, как приплыл на остров.

Сириус оттащил бессознательного мужчину в уголок восстановленных аврорских казарм.

Вдвоем с Гарри они украсили помещение для дня рождения Луны, а посреди круглого стола в центре комнаты гордо возвышался заказанный для этого случая шоколадный торт.

Ксенофилиус Лавгуд застонал из своего угла, но так и не очнулся.

17 октября 1993 года. Азкабан, кухня

— Мипси так рада посетителям, так рада, да-да, — сказала домовушка с безумным восторгом. — Мипси очень, очень рада посетителям!

Гарри с изумлением обнаружил в подвалах Азкабана целых полтора десятка домовых эльфов. Он и не думал, что для приготовления жидкой каши, которую давали заключенным, требуется так много эльфов. Однако, судя по внешнему виду домовиков, длительное воздействие дементоров было столь же губительно для их здоровья, как и для человеческого.

— Я тоже рад встрече, Мипси, — серьезно ответил зеленоглазый мальчик. — Вы здесь готовите еду?

— Да, господин посетитель, сэр! Мипси готовит вкусную-превкусную еду для непослушных девочек и мальчиков, да, готовит…

Голос Мипси затих, хотя ее губы продолжали двигаться.

— Что ж, Мипси, — знай его Мипси получше, то она догадалась бы по опасному блеску, появившемуся в глазах Гарри, что пора начинать бояться. — Есть у меня для тебя одна идея…

18 октября 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Поттер! Твои делишки, а?

Гарри поднял глаза. Крик исходил из камеры Рабастана Лестрейнджа, поэтому он подошел поближе, не выпуская из рук «Историю магии».

— Эй, Робби, что случилось?

Рабастан указал на тарелку еды перед ним.

— Что это за бред?

— По-моему, это жареная курица, но, если хочешь, можешь звать ее бредом, — серьезно сказал Гарри. — А почему ты спросил?

— Это какая-то ловушка? — требовательно спросил Пожиратель Смерти.

— Какая еще ловушка? Ты о чем? Я недавно навестил домовиков, а то в еде, которую они давали, не хватало питательных веществ для полноценного рациона взрослого волшебника.

— Гарри был очень убедителен, — отозвалась Луна из своей камеры. — Я, кажется, еще никогда не видела, чтобы домовые эльфы так плакали.

Гарри залился краской.

— Да ладно тебе.

Рабастан оценивающе посмотрел на Гарри… и улыбнулся.

— Молодец, Поттер.

31 октября 1993 года. Азкабан, третий уровень

Хеллоуин они отмечали по методу Сириуса — обрядились в карнавальные костюмы и дико отплясывали под музыку из Волшебного радио, которое Гарри купил неделей раньше. Как ни странно, выяснилось, что дементоры тоже в восторге от песен «Ведуний», и многие из них присоединилась к празднику.

Так что когда директор Дамблдор во всем его великолепии заявился на их небольшой междусобойчик, несостоявшийся третьекурсник был, понятное дело, удивлен.

— Директор Дамблдор! — воскликнул он. — С чем пожаловали?

— Зашел справиться о твоем здоровье, мой мальчик, — черная собака рядом Гарри громко зарычала, и мерцание в глазах директора несколько потускнело. — И, разумеется, узнать, готов ли ты вновь вернуться в Хогвартс.

— Тут намного круче, чем Хогвартсе, — упрямо сказал Гарри. — Я встаю, когда захочу, делаю все, что захочу. И, конечно, занимаюсь колдовством сколько влезет.

— Но разве тебе не хотелось бы быть с друзьями, мой дорогой мальчик? — глаза Дамблдора мягко блеснули. — Боюсь, что, если ты останешься здесь и дальше, тебе придется заново поступать на третий курс Хогвартса… Ты не сможешь учиться со своими товарищами.

— Настоящие друзья останутся со мной, несмотря ни на что, — настойчиво промолвил Гарри. — И я тоже всегда с ними останусь — потому-то я и здесь. К сожалению, у Рона и Гермионы есть родители, которые запрещают им приехать, но я знаю, как бы они поступили, если б могли.

Черная собака рядом с Гарри одобрительно тявкнула.

Один из дементоров положил слизистую руку Гарри на плечо и смерил Дамблдора пронизывающим взглядом. Директор крайне побледнел, скомкано попрощался и ушел так быстро, как только мог.

— Блестяшка, — радостно сказала Луна, крутя в пальцах свою волшебную палочку.

2 ноября 1993 года. Азкабан, третий уровень

Беллатриса в шоке уставилась на стоящую перед ней кровать — розовую и в оборках.

— Нравится? — жизнерадостно спросил Гарри. — Я подумал, ты не откажешься от чего-нибудь эдакого, чтобы скрасить это место, и смотри — там в комплекте было зеркало!

Он пристроил зачарованное зеркало в углу, установив его на пол и увеличив взмахом палочки.

— Боженьки, ну и жуткое местечко, — тут же сказало зеркало девчачьим голоском. — Никуда не годится!

И зеркало принялось давать Беллатрисе модные советы, а та так и пялилась на него в безмолвном ужасе.

13 ноября 1993 года. Азкабан, третий уровень, восстановленные аврорские казармы

Сохраняя на лице ясную улыбку, Луна сгребла в охапку груду перемешанных камней, перьев, монет и прочей чепухи. Гарри уставился на нее.

— Что-то не так, Гарри? — спросила Луна.

— Ты мой новый герой, — постановил Гарри в абсолютном восхищении. — Научишь меня этому твоему покерфейсу? Все что хочешь отдам!

Дементоры заскрипели-засмеялись. Луна только улыбнулась.

— Кстати, Гарри, — громко произнес Сириус, — я-то думал, что Луна слишком невинна для покера. Ты еще не хотел, чтобы мы, акулы зеленого стола, порвали ее в клочья, помнишь?

Гарри ответил злобным взглядом.

24 ноября 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Итак, сделка, — начал Гарри.

Свежеосвобожденные Пожиратели Смерти ничего не ответили, так как были слишком заняты ошарашенным созерцанием распахнутых дверей их камер.

— Возможно, вы не в курсе, — сказал Сириус.

— Дважды в неделю мы проводим покерные турниры в комнате, где раньше были аврорские казармы, — закончил за него фразу Гарри.

— Но у нас есть серьезная проблема, — продолжал Сириус.

— По имени Луна Лавгуд. Большинство из вас даже не догадывается, но, хоть этого и не скажешь по ее странному внешнему виду…

— Луна Лавгуд на самом деле очень коварная ведьма.

— И гений покера, — добавил Гарри.

— Совершенно верно, — Сириус кивнул. — Короче, мы устали проигрывать.

— Поэтому мы решили привлечь вас! — весело сказал Гарри. — Вы же все играли в покер раньше, правильно? Хорошо! Запомните: ставьте только то, что не боитесь потерять, не нападайте на дементоров, а за попытку шулерства вас не будут приглашать еще неделю.

— И если вы попытаетесь бежать, мы вас от дементоров спасать не станем, — добавил Сириус. — И не обращайте внимания на Гарри: он чокнулся и считает, что они очаровательные непонятые существа.

5 декабря 1993 года. Азкабан, третий уровень

— Отличные новости, народ! — Гарри просиял, когда Хедвиг улетела с привязанным к ноге письмом. — Рон и Гермиона написали мне — они собираются навестить нас сразу после Рождества.

— Их отпустили родители? — Сириус выглядел удивленным. — Я и не думал, что Молли с Артуром такие.

— О, Рон на самом деле очень коварно все обставил. Он продолжал повторять, что Луна как раз ровесница Джинни и что Джинни запросто могла бы оказаться на ее месте, и спрашивал, как бы им это понравилось, если бы Джинни сидела в тюрьме и никто ее не навещал, — Гарри усмехнулся. — По его словам, после такого они сдались довольно быстро.

— Хм, — протянул Сириус. — Если они хороши в покере, это может быть к лучшему, знаешь ли. Мне по-прежнему надоедает проигрывать.

Луна усмехнулась ему со своего места, где она трансфигурировала свои многочисленные запасные перья в живописные статуэтки с помощью украденной Бузинной палочки.

— Да уж, — согласился Гарри. — Знаете, народ, для кучки высокомерных чистокровок вы оказались тем еще разочарованием в покере.

— Заткнись, Поттер, — добродушно рыкнул Мальсибер. — Это ж не я тут босой, ага? — он показал на удобные ботинки, которые выиграл у Гарри накануне. — Ты просто жалкий неудачник.

29 декабря 1993 года. Азкабан, каминная комната, третий уровень

— Приятель! — Рон ухмыльнулся ему, вывалившись из камина. Он торопливо отошел в сторону, чтобы освободить место для Гермионы. — Рад тебя видеть!

— Гарри! — воскликнула Гермиона, роняя на пол охапку принесенных ею свертков и набрасываясь на него с жаркими объятиями. — Я по тебе скучала!

— И я по тебе, Гермиона, — и это было правдой. Как бы ни было весело с Луной, Сириусом и Пожирателями Смерти, он все равно скучал по компании своих лучших друзей.

— Мог бы и наведываться к нам время от времени, — сказал ему Рон. — У нас офигенный преподаватель защиты — его зовут Люпин, и он действительно крут. Знает уйму всего. За этот год я уже выучил больше, чем за любой из прошлых.

Гарри пожал плечами.

— Знаю, я в любой момент мог бы смотаться камином в Хогвартс, но не хотелось попадаться на глаза учителям. А то вдруг они бы задали домашку? — его передернуло. Он уже несколько месяцев обходился без домашних работ!

— Как насчет твоей мантии-невидимки? — спросил Рон. — Почему бы тебе не использовать ее?

— Ну, — покраснел Гарри, — насчет мантии… Я ее вроде как проиграл в покер.

— Ты проиграл мантию-невидимку своего отца в покер, — без выражения повторила Гермиона.

— Эй, ну не смотрите на меня так! Луна очень, очень классно играет в покер, у нее крутейший покерфейс. Она обещала, что и меня научит, как только я найду ей морщерогого кизляка.

— Ты сознаешь, что…

— Они существуют, и даже не пытайся меня переубедить, — перебил ее Гарри.

Гермиона моргнула.

— Я собиралась сказать, что азартные игры незаконны, но теперь, подумав об этом еще раз… Раз ты все равно уже в тюрьме, я полагаю, что хуже точно не будет.

— Значит, вы хотите присоединиться? — с надеждой спросил Гарри. — Покерные вечера у нас дважды в неделю — в среду и субботу, и мне надоело постоянно проигрывать.

— Разумеется, — Рон пожал плечами. — Я тут принес огневиски, если кому интересно.

— Рон! — рявкнула Гермиона.

— Что такое огневиски? — невинно спросил Гарри.

30 декабря 1993 года. Азкабан, третий уровень, восстановленные аврорские казармы

Гарри сонно разлепил глаза, пытаясь нащупать на полу рядом с собой очки. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он не в своей удобной постели, и еще несколько минут — чтобы осознать, что его очки и так у него на носу.

Он сел.

Они были в комнате, где обычно устраивали свои покерные вечера. На столе стояла недопитая бутылка огневиски и дюжина полупустых стопок. Его друзья валялись по комнате, кто где.

Рон приютился под боком у дементора, прижимаясь к нему и бессвязно бормоча во сне. Дементор при этом выглядел несколько раздраженным.

Гермиона и Беллатриса Лестрейндж привалились друг к другу, а поперек их ног растянулся Антонин Долохов.

Луна и Сириус развлекались тем, что выкладывали из Августа Руквуда и братьев Лестрейндж весьма недвусмысленную и пошлую композицию.

— Гарри! — весело окликнул его Сириус. — Не против избавить их от одежды, когда мы закончим?

Гарри открыл было рот, чтобы отказаться, но передумал.

— Не против, но только если не будете вмешивать в это Дольфа — он же женат.

Сириус жалобно надулся, но согласился. Он оттащил Родольфуса в угол и уложил на его место Мальсибера.

— Только посмотрите, ну прямо настоящая оргия Пожирателей Смерти, — хихикнул он.

Гарри закатил глаза, но послушно удалил с бесчувственных тел одежду, заслонив глаза рукой, и сотворил одеяло.

— Все прикрыли? — спросил он Луну.

— Да, Гарри, — ответила она, и он, выглянув предварительно в щель между пальцами, открыл глаза. Потом скинул грязные азкабанские робы в угол и поморщился от запаха.

— Нам всем надо бы в душ, — сказал он с отвращением.

— А кстати… Меня прошлым вечером посетила идея… — начал Сириус.

30 декабря 1993 года. Азкабан, комната с джакузи (бывшая аврорская столовая), третий уровень

— Джакузи? — Гермиона была в ужасе. — Ты устроил в Азкабане джакузи?

Гарри откинулся назад.

— Ага! Но вообще это сперва была идея Сириуса. Ты в курсе, что раньше тут была столовая, где ели авроры? Ей никто не пользовался с тех пор, как они ушли, поэтому я решил найти ей новое применение.

Он закрыл глаза, наслаждаясь теплом воды. В Азкабане всегда было хоть немного, но холодно — из-за сильного ветра и стылого воздуха вокруг. В худшие дни тут стоял настоящий мороз, чему особенно способствовало влияние дементоров.

Он открыл глаза.

— Эй, Гермиона…

— Нет! — немедленно сказала она. — Больше никаких безумных планов. Ты сказал, что хочешь остаться здесь ради Луны — и я искренне тебя поддержала. Ты сказал, что хочешь подружиться с дементорами — и я отнеслась с пониманием. Ты сказал, что хочешь заставить Пожирателей Смерти признать их ошибки, и я полагаю, что могу попытаться принять и это. Чего тебе еще надо? Покер дважды в неделю? Джакузи? Что дальше?

Гарри только выжидающе глядел на нее.

— Ой, ну ладно, — Гермиона стянула верхнюю одежду, оставшись в надетом под нее купальнике. Она погрузилась в горячую воду, вздохнув от удовольствия. — Что собираешься делать дальше?»

— Зачем это ты взяла купальник в Азкабан? — Гарри был в замешательстве.

— У меня были подозрения, что ты выкинешь что-нибудь в этом роде, — призналась Гермиона. — А что касается моей отповеди… Ну, надо же было для порядка возмутиться и объяснить тебе, как ты не прав. Так что ты там говорил?..

10 января 1994. Азкабан, третий уровень

— Нет-нет, — покачал головой Родольфус. — Пронзающее движение. Чем резче укол, тем больше сил вкладывается в твое заклинание. Попробуй еще раз.

— Конфриго, — крикнул Гарри, делая выпад палочкой. Участок серой каменной стены уже был искрошен в щебенку.

— Гораздо лучше, — сказал Родольфус удовлетворенно. — Знаешь, у тебя настоящий талант. Так, что дальше в твоем списке?

Гарри опустил глаза.

— Проклятие Коньюнктивитус.

Родольфус ухмыльнулся.

— Отлично. Этим хорошо ослеплять неприятных тебе людей. К сожалению, его эффект легко снять, если вовремя оказать врачебную помощь, но дай проклятию побольше времени — и он станет постоянным…

15 января 1994 года. Азкабан, комната для покера, третий уровень

— Вот чего я не понимаю, — сказал Гарри, сдавая карты, — так это как вам удалось убедить родителей отпускать вас сюда каждые выходные. Я имею в виду, я еще понимаю Рождество, все-таки праздник, но каждую неделю?

Рон только пожал плечами. Он нахмурился над своими картами; покерфейс ему не давался совершенно, он даже не пытался скрывать эмоции.

— Это было достаточно легко, приятель. Просто использовал тот же аргумент, что и в прошлый раз.

Гермиона уставилась на свои карты, но ее левый указательный палец постукивал по столу в определенном ритме, который, как было известно Гарри, означал, что расклад для нее неплохой, хоть и не идеальный.

— Гермиона? — сказал он, надеясь отвлечь ее и тем самым заставить раскрыться. — Что вы такое сделали с дементорами? С тех пор, как вы раздали им эти подарки на Рождество, они ведут себя чудно.

К чести Гермионы, она и глазом не моргнула.

— О, я увлеклась вязанием. Учитывая, как здесь холодно, я подумала, что они могли бы обрадоваться новым шапкам. А что? Как ты думаешь, они им понравилось?

— Дементорам не положено радоваться, грязнокровка, — выплюнула Беллатриса Лестрейндж. Она все еще не простила Гермионе того, что та выиграла у нее последнюю баночку лака для ногтей на рождественском турнире.

Дементор угрожающе заскрипел, Беллатриса упала в обморок, и через десять минут, когда был восстановлен порядок, Гарри успел просмотреть карты у всех за столом.

«Миссия выполнена», — подумал он самодовольно.

Но все равно победила Луна.

5 февраля 1994 года. Азкабан, комната для покера, третий уровень

Если б Гарри заранее знал, что выйдет из его разрешения Невиллу Лонгботтому прийти на следующий турнир по покеру вместе с Роном и Гермионой, он, вероятно, никогда бы его не дал.

— Б-б-беллатриса Л-л-лестрейндж? — заикаясь, Невилл попятился назад в малодушном страхе.

Белла смотрела на него, забавляясь:

— Что такое, мальчик, тебе Темный Лорд язык вырвал?

Невилл кое-как собрал в кулак остатки той самой решимости, из-за которой Распределяющая Шляпа отправила его на Гриффиндор.

— Вы запытали моих родителей до безумия!

— Ой, — Беллатриса в задумчивости нахмурилась. — Кажется, да. Сожалею.

— Сожалеете?! — оскорбленно пискнул Невилл.

— Ну не то чтобы, просто я подумала, что будет лучше выразиться так, — Белла пожала плечами. — Ну так ты играть будешь или нет?

Метнув еще один злобный взгляд на семейство Лестрейнджей, Невилл занял свое место за покерным столом.

Два часа спустя…

— Охренеть, парень, где ты так наловчился играть в покер? — ужаснулся Сириус, сдвигая остатки своего выигрыша в сторону Невилла.

Пухлый мальчик только ухмыльнулся, громоздя перед собой кучу из перьев, камешков, ингредиентов для зелий, сиклей и кнатов.

— Итак, не пора ли нам перейти к чему-нибудь поинтереснее?

Гарри ощутил, как по его спине пробежала холодная дрожь, и решил, что пришло ему самое время заняться чем-нибудь другим.

— Ну что, Луна, кажется, мне пора посетить домовых эльфов.

— Ой да, — быстро согласилась Луна, вскакивая на ноги. — Идем.

Они практически выбежали из переделанных аврорских казарм и остановились только несколько коридоров спустя.

— Ты не чувствуешь себя неловко из-за того, что мы их там бросили одних? — спросил Гарри, задыхаясь.

— Нет, — сказала Луна. — Давай еще подальше отбежим.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — одобрил Гарри. — Думаю, можем спрятаться в моей палатке, оттуда мы криков не услышим — не будет соблазна идти на разведку.

— Мне сперва надо будет ее проверить на бундящих шиц, но это ничего.

6 февраля 1994 года. Азкабан, комната для покера, третий уровень

— Вы все выжили, — произнес Гарри, войдя в комнату на следующее утро. — Так что произошло?

— Ты истинный слизеринец, мальчик, настоящая коварная змея, — со скупым одобрением сказал Родольфус Лестрейндж Невиллу.

— На самом деле, он гриффиндорец, — вмешалась Луна, входя в комнату.

— Значит, он истинный слизеринец в глубине души, — проворковала Беллатриса.

Гарри на мгновение растерялся. Происходящее было слишком непривычно.

— Что конкретно произошло прошлой ночью? — повторил он медленнее.

— Это было невероятно, приятель, — сказал Рон. Они и с Гермионой сидели, прислонившись к стене. Голова Гермионы покоилась на его плече, и она тихонько похрапывала. — Невилл все поднимал и поднимал ставки — сначала мы играли на фанты, потом на деньги, потом на недвижимость, потом…

— Подожди, как это вышло? — перебил Гарри. — У них же не было при себе денег!

Рон усмехнулся.

— Они дали магические клятвы, чтобы можно было повышать ставки. Это обычная практика в играх с высокими ставками вроде такой, — нельзя рисковать тем, что одна из сторон струсит и откажется, понимаешь. В общем, Невилл начал проигрывать, и мы сильно забеспокоились, а потом…

К этому моменту Гермиона проснулась и протерла глаза.

— Да, я очень волновалась. Мы решили больше не играть, а только смотреть — сразу после того, как игра пошла на деньги. И когда Невилл стал проигрывать… — она демонстративно содрогнулась, и Рон взял ее за руку.

— Он проиграл все! Все деньги, все имущество… И тогда Невилл предложил всем, кто будет участвовать в следующем круге, дать Нерушимый обет подчиняться всем приказам победителя до самой их естественной смерти…

По лицу Гарри начала расплываться улыбка.

— Только не говори мне…

— Ага, — Невилл снова усмехнулся, и эта усмешка на его физиономии смотрелась до жути естественно. — Теперь у меня три человека-домовика. Кстати говоря, Гарри, поможешь мне закрепить Непреложный обет? Мне нужен кто-нибудь с палочкой.

— Позволь-ка мне, — Сириус картинно выхватил палочку. На вопросительный взгляд Гарри он только улыбнулся. — Я раскусил хитрый план Невилла. Но это отнюдь не помешало мне ему помочь.

Три Непреложных обета спустя Сириус взглянул на Невилла с новым уважением.

— Это был розыгрыш, достойный Мародера, малыш, — сказал он, приобняв Невилла за плечи. — На самом деле, я думаю назначить тебя первым в новом поколении Мародеров!

— Эй! — надулся Гарри. — А как же я?

— А ты ненормальный, — прямо ответил Сириус. — Никто в здравом уме не сядет в Азкабан по собственной воле. А впрочем, тебе тоже придется стать одним их них.

12 февраля 1994 года. Азкабан, каминная комната, третий уровень

Судя по всему, Невилл что-то рассказал в Хогвартсе о происходящем: когда в следующую субботу он вместе с Роном и Гермионой пришел на очередной турнир по покеру, их сопровождали профессора Дамблдор, Макгонагалл и Снейп.

— Гарри, мой мальчик, надеюсь, ты в порядке, — сказал профессор Дамблдор, смахивая пепел с флуоресцентно-зеленой мантии.

Гарри удостоил его беглого взгляда.

— Нев, Белла всю неделю нас доводит разговорами о том, что усыновит тебя, как только к ней вернется Темный Лорд. Очевидно, ты Наследник Волдеморта.

Снейп поперхнулся.

— Ой, — Невилл был сбит с толку. — Ну ладно. Переживу.

— Как дементоры? — поинтересовалась Гермиона. — Им понравились носки, которые я для них оставила?

— Думаю, да, — сказал Гарри нерешительно. — Они их носят всю неделю. Но я не знаю, действительно они им нравятся или нет…

Его прервало появление дементора, который скользнул к ним по коридору, принося с собой волну безнадежности и пронизывающего холода. Гарри с привычной легкостью отмахнулся от этих ощущений.

Дементор обнял Гермиону.

Профессора Хогвартса, напуганные и серьезные, быстро достали палочки.

— Не паникуйте, мисс Грейнджер, мы с этим разберемся… — начала профессор Макгонагалл.

— Нет! — ко всеобщему удивлению Рон, а не Гарри, одним прыжком оказался между дементором и палочками. — Он не хотел ничего плохого!

— Он не… хотел… плохого…

Луна потыкала носком ботинка профессора Снейпа. Тот раскачивался взад-вперед и что-то почти беззвучно бормотал.

— Думаю, вы его сломали.

— Мисс Лавгуд, потрудитесь объяснить, почему вы не в своей камере? — Макгонагалл потерла лоб ладонью. — Мистер Уизли, уверяю вас, никто не желает навредить вашему другу. Будьте добры отойти. Мистер Поттер… Я понятия не имею, как вы это проделали, но, вероятно, это все ваша вина. Десять очков с Гриффиндора.

Черная собака за спиной Гарри одобрительно гавкнула.

12 февраля 1994 года. Азкабан, каминная комната, третий уровень

Только после заверения в том, что рассказы Невилла — просто безвкусный розыгрыш, а на самом деле пятеро подростков ну совершенно не лезут в неприятности («Честное слово, профессор Макгонагалл», — невинно сказала Гермиона), профессора согласились уйти.

Однако Дамблдор оттянул Гарри в сторону с намерением поделиться с ним дурными новостями.

— Боюсь, тебе придется остаться на второй год, — грустно произнес Дамблдор. — Без подобающего обучения ты никак не сможешь поступить обычным путем.

— Но я же занимаюсь, директор! — горячо возразил Гарри. — Если что, я уже давно всех обогнал.

Дамблдор поднял брови.

— И как же тебе удалось осуществить этот потрясающий подвиг, дорогой мальчик?

— О, запросто, — Гарри невинно улыбнулся. — Дольф занимается со мной проклятиями, вот, а Белла, оказывается, знает уйму бытовых чар, хоть и повторяет, что они бесполезны. Робби нравится история магии, и он преподает намного лучше, чем Биннс. А еще…

Пока Гарри рассказывал, Дамблдор все больше бледнел, и он прервал мальчика, прежде чем тот смог закончить.

— Гарри, не может быть, чтобы ты говорил о Беллатрисе, Родольфусе и Рабастане Лестрейндж.

— Ну конечно, именно о них, — сказал Гарри таким тоном, словно общался с круглым дураком. — А кому еще тут меня учить? Короче, они ни разу не такие плохие, как вы о них думаете.

Дамблдор подавился лимонной долькой.

19 февраля 1994 года. Азкабан, третий уровень

Сириус, зверски ухмыляясь, закрепил Нерушимый обет с каждым из Пожирателей Смерти в крепости. После восторженных речей Беллатрисы про ее Маленького Темного Лорда, способного одурачить даже Альбуса Дамблдора, в Азкабане, очевидно, не осталось ни одного Пожирателя, который не желал бы стать верным последователем Невилла.

25 февраля 1994 года. Лютный переулок

— Гарри, — ныл Сириус, набившийся Гарри в попутчики, — ну мы уже пришли?

— Нет, — в очередной раз ответил Гарри, продолжая углубляться все дальше и дальше, в самое сердце наитемнейшего и наиопаснейшего переулка в Магической Британии.

— Гарри…

— Плохая собака! — отрезал Гарри. — Не дам вкусняшек!

Сириус рефлекторно заскулил — и тут же оглянулся, чтобы проверить, что никто этого не заметил.

— Это было некрасиво с твоей стороны.

— Давай потише, — предостерег Гарри, сворачивая за угол. — Почти пришли.

Сириус заворчал. Его молчание долго не продлилось; как только он увидел конечную цель их пути, он взвизгнул от неожиданности:

— Эй!

— Ну что еще?

— Это же «Боргин и Беркс»! Мы совсем рядом с Косой аллеей! Мы ходили кругами!

— Для того, чтобы стряхнуть тех, кто был у нас на хвосте, — терпеливо объяснил Гарри. — Ты не знал, что министерская армия гелиопатов следит за всеми, кто входит в Лютный переулок? Мне вчера о них Луна рассказала.

Сириус уже знал всю бесплодность попыток убедить крестника, что теории Луны были чем угодно, только не истиной. Он только взлохматил волосы, натянул на лицо угрожающее выражение и ворвался в магазин.

Пять минут Гарри грыз ногти в одиночестве, а потом Сириус вышел. Он выглядел спокойнее и нес подмышкой картонную коробку.

— Все взял?

— Ага… Хочешь сказать, что именно сюда нам и было надо?

Гарри пожал плечами.

— Беллатриса мне объяснила, как организовывать нелегальный экспорт и импорт.

— Гарри, — медленно начал Сириус, — когда в «Ежедневном пророке» тебя обвинили в контрабанде для Пожирателей Смерти, они, я думаю, не собирались давать тебе совет.

19 февраля 1994 года. Азкабан, третий уровень

— До чего же приятно так ночевать в гостях, — жизнерадостно произнесла Гермиона, расчесывая Беллатрисе волосы. — Другие девчонки на меня не похожи, понимаете, они слишком много времени тратят на болтовню о макияже, мальчиках и тому подобном.

— О да, — Луна выбралась из своего спального мешка, лежавшего на полу. — Я раньше ночевала у Джинни Уизли, но потом она написала, что мы больше не друзья.

Беллатриса помедлила, а потом указала в сторону валяющейся на полу книги.

— У меня есть книжка…

Луна подняла ее и взвизгнула:

— «Советы по уходу за волосами для темных ведьм»! Я о ней слышала!

Пока девушки втроем хихикали над книжкой, Гермиона на мгновение задумалась, чем могут заниматься в это время ее друзья мужского пола. А потом выкинула эту мысль из головы. В конце концов, ну что они способны без нее натворить?

19 февраля 1994 года. Азкабан, комната для покера, третий уровень

— Покер? Не уверен, приятель… — Рон слегка попятился. — Я вечно все проигрываю, понимаешь.

— Да ладно тебе, сыграем по-дружески, — настаивал Гарри. — Только мы с тобой, Дольф и Робби. Ну и огневиски, конечно.

— Нам надоело, что нас каждый раз побеждают дементоры с Лавгуд, — сказал Родольфус, чуть поморщившись. — Это, знаете ли, несправедливо.

Рон, сам слегка этому удивившись, согласился:

— Ага. Не то чтобы Луна чокнутая, ну или дементоры — злобные, высасывающие души демоны…

Возмущенный вопль Гарри все проигнорировали.

— …но мы сильные и мужественные чистокровные волшебники, от нас следует ожидать большего! — победоносно завершил Рабастан. Два заклятых врага обменялись симметричными улыбками и тут же, смутившись, отвернулись друг от друга.

Одиннадцать партий и пять стопок огневиски спустя Рон был окончательно потерян для общества. По крайней мере, для трезвого общества. Пьяный тринадцатилетка глупо хихикал, глядя в карты. Родольфус и Рабастан находились в аналогичном состоянии, так как именно они на пару распили большую часть бутылки.

А Гарри, совершенно трезвый, пожирал захмелевших друзей маниакально горящим взором.

20 февраля 1994 года. Азкабан, комната для покера, третий уровень

— Уф, — Рон проснулся и застонал. — Меня что, гиппогриф переехал?

— Это не гиппогриф, приятель, это ты вчера слегка перебрал огневиски, — весело отозвался Гарри. — Выпей антипохмельного.

Рон проглотил мерзкое варево и ощутил себя намного лучше. Головная боль, правда, осталась, и он сердито посмотрел на улыбающегося друга.

— Ты что, вчера меньше меня выпил? Чего такой бодрый?

Гарри невинно пожал плечами.

— Без понятия, приятель.

Громкий всхрап напомнил обоим о присутствии братьев Лестрейндж. Те все еще храпели на полу, однако…

— Кто-то обрил им головы? — недоверчиво спросил Рон.

— Э, ну… — Гарри нервно запустил пальцы в волосы. — Очевидно, ночью они все спустили, придумали поставить на кон свои патлы и проиграли их тоже.

— Кому, тебе?

— Не-а. Так что они наверняка до сих пор у тебя в карманах, — сказал Гарри.

Рон проверил карманы и обнаружил в одном из них комок засаленных, спутанных темных волос. Он вытащил их и отшвырнул от себя с таким звуком, словно его вот-вот стошнит.

— А я? Я тоже что-нибудь проиграл?

Гарри посмотрел на него извиняющимся взглядом.

— Ага, прости, приятель… Ты поставил свою крысу, а я ее выиграл.

— Коросту? — Рон секунду обдумывал этот факт. — Ну, он все равно старел, а Гермионин кот вечно пытался до него добраться. Он бы так и так долго не протянул. Принесу его в следующую субботу, пойдет?

— Пойдет, — улыбнулся Гарри.

26 марта 1994 года. Азкабан, третий уровень

— Это он? — осмотрел тощую крысу, спящую на ладони Рона. — Он выглядит, э-э-э…

Рон закатил глаза.

— Можешь произнести это вслух, приятель. Он выглядит ужасно. На, — он сунул крысу Гарри. — В следующий раз, когда станем играть, проследи, чтобы я выиграл твою сову, идет?

— Ни за что! Хедвиг моя. Я ни в коем случае на нее играть не стану, — стал отпираться Гарри.

— А как насчет «Нимбуса 2000»? — коварно поинтересовался Рон. — В смысле, раз тебе тут все равно нельзя играть в квиддич, он тебе и не нужен толком, правильно?

27 марта 1994 года, Азкабан, третий уровень

— Выше голову, Гарри, — доброжелательно произнес Сириус. — Я подарю тебе на день рождения новую метлу, ладно?

Но Гарри продолжал хандрить.

— Ну как он мог? То есть да, я выиграл у него крысу, но моя метла намного лучше какой-то дурацкой крысы.

Сириус замер.

— Ты выиграл у него крысу? Можно на нее взглянуть?

Как только Гарри вытащил из кармана все еще спящего Коросту, Сириус рванулся к нему. Гарри шарахнулся назад, и Сириус в итоге растянулся на полу.

— Да ладно, Гарри! — теперь пришла очередь Сириуса поныть. — Это же Питер! Помнишь, когда мы впервые встретились, я рассказал, как он меня подставил? Давай! Я просто хочу его убить, ну немножечко!..

— Нет, — Гарри по-новому взглянул на крысу у него на ладони.

— Дай мне его убить, пожалуйста, Гарри, — просил Сириус, глядя на Гарри большими умоляющими глазами. — Ну пожа-а-алуйста! — хныкнул он.

Издевательская усмешка, медленно проявившаяся на лице Гарри, заставила Сириуса умолкнуть.

— У меня есть идея получше, — сказал зеленоглазый мальчик. — Слушай.

27 марта 1994 года. Азкабан, заброшенная камера, второй уровень.

Стоило Питеру Петтигрю открыть глаза, как он немедленно понял, что попал в беду: вокруг были беспросветно-серые каменные стены да стальные тюремные решетки. Однако еще больше напугал его темноволосый человек, сидевший напротив.

Питер взвизгнул от ужаса, рванувшись назад. Он врезался спиной в стену, и где-то в глубине его сознания вспыхнуло недоумение — он не мог вспомнить, когда успел превратиться в человека.

— С-с-сириус, — заикаясь, выдавил он. — К-к-как я рад т-т-тебя в-в-видеть.

Сириус улыбнулся. Улыбка была опасная и очень зубастая.

— Питер, дружище. Давненько я ждал этого дня.

Питер зажмурился и принялся ждать смерти. Вот сейчас… прямо сейчас…

— Ой, да ладно тебе, Хвостик, — пожурил его Сириус. — Давай, открывай глазки. Я не собираюсь тебя убивать. На самом деле, я хочу сделать тебе одно предложение…

Питер открыл глаза и увидел, как Сириус кладет между ними колоду карт, а в его улыбке начинает просвечивать что-то волчье.

— Итак, эту игру я предпочитаю называть «покер с высокими ставками»…

2 апреля 1994 года. Азкабан, каминная комната, третий уровень

Гарри с удивлением смотрел, как следом за Роном, Гермионой и Невиллом из камина выходят директор Дамблдор и Августа Логнботтом.

— Я слышал о тебе тревожные вещи, — серьезно начал Дамблдор. — Я настаиваю на том, чтобы ты вернулся со мной в Хогвартс.

— Извини, приятель, — вмешался Рон. — Мне пришлось рассказать маме, куда делся Короста, а она рассказала ему. Я не хотел, чтоб так вышло.

— Все нормально, — беспечно ответил Гарри. — Я не собираюсь никуда уходить. Я имею полное право тут находиться. Мне разрешила тетя Петунья, она сказала, что быть верным друзьям — это хорошо.

На самом деле Петунья заявила, что всегда знала, что Гарри самое место в тюрьме, и что она к тому же будет до крайности рада окончательно от него избавиться, если он предпочтет там и оставаться. Но это было неважно, так как ее и Вернона подписи на бумаге с разрешением были настоящими.

Дамблдор возмущенно нахмурился. В этом году все шло не по плану. Сперва заключение маленькой Лавгуд, потом этот маньяк Сириус Блэк даже не показался, чтобы испытать Гарри! Ко всему прочему опять пропала Бузинная палочка, а лимонные дольки закончились. Все это грозило окончиться фиаско катастрофических масштабов.

Тем временем Невилл повел бабушку знакомиться с его новыми людьми-домовиками.

— Бабуля, это Белла, — Невилл указал на Пожирательницу. — Поздоровайся, Белла.

— Здравствуйте, — послушно сказала Беллатриса.

— Ну надо же! — ахнула Августа Лонгботтом, прижимая к груди белые морщинистые руки. — Я думала, что ты меня разыгрываешь, молодой человек!

Беллатриса просияла.

— Идеальный слизеринец, правда? — похвасталась темноволосая помешанная. — И совершенно никто его не подозревал! На самом деле, даже теперь все думают, что дело всего лишь в везении. Они не распознают его истинных намерений, пока не станет слишком поздно!

— Плохая Белла! — закричал Невилл, краснея. — Не слушай ее, бабуль, она чокнутая.

— Ну-ну, я ведь и сама была когда-то слизеринкой, — Августа Лонгботтом повнимательнее присмотрелась к Беллатрисе. — Хм, а ведь вы, возможно, правы. Что же, Невилл, похоже, тебе удавалось многое скрывать. Молодец.

После этого Августа Лонгботтом сходила посмотреть на жилье Гарри и шныряла там возле его маленькой волшебной палатки до тех пор, пока та окончательно не перекосилась.

— Везет тебе, Невилл, — сказал Рон, до крайности надувшись. — Мне вот мама с папой ни за что бы не позволили притащить в дом ручного Пожирателя Смерти.

30 апреля 1994 года. Азкабан, комната для покера, третий уровень

Гермиона не так уж часто приносила на покерные турниры книги, тем более — книги по магическому законодательству. Только Невиллу хватило смелости поинтересоваться, зачем это ей.

— Видишь ли, согласно Магическим Законам двадцатого века домовых эльфов нельзя заключать под стражу против воли их хозяина дольше чем на шесть месяцев, — объяснила Гермиона с улыбкой. — Поскольку Пожиратели Смерти теперь являются твоими домовиками, Невилл, и так как они находились в Азкабане больше шести месяцев, ты можешь забрать их, когда тебе будет угодно.

— Круто! — восхитился обрадованный Невилл. — Погоди, бабуле расскажу!

Беллатриса добродушно ворчала, но Гарри знал, что и она, и ее муж, и деверь ждут не дождутся, когда ими станет править Темный Наследник. Мальсибер поклонился Невиллу, а Трэверс в голос рассмеялся.

3 мая 1994 года. Азкабан, третий уровень

Внимание Гарри привлек заголовок «Ежедневного Пророка». Он подобрал газету и прочел Сириусу вслух:

— «Блэк не Пожиратель Смерти? Вероломную крысу Питера Петтигрю лишили ордена Мерлина за преступления против магического общества!»

Сириус мрачно уставился на свою фасоль с гренкой. Потом все так же мрачно потыкал завтрак вилкой.

— Мне до сих пор не понятно, зачем он на это пошел, — недовольно буркнул он. — Какой ему с этого прок?

Гарри расстроенно вздохнул.

— Ну в самом деле, Сириус, что тут непонятного? Питера будут судить за его преступления. Как ты думаешь, куда его потом посадят?

— В Азк… — глаза Сириуса расширились, и его голос прервался. — Он же возвращается сюда! Ха!

— А потом, через шесть месяцев, мы его вытащим с помощью того закона про людей-домовиков, и он вернется к нам, — победоносно закончил Гарри. — Убить его тебе теперь, конечно, не получится, зато можно будет заставить его пройти по Косой аллее в розовой юбочке и с плакатом «Я люблю спать с маленькими мальчиками».

— Беру назад все, что я о тебе говорил, — провозгласил Сириус, сияя глазами. — У тебя сердце настоящего Мародера.

Гарри обдумал сказанное.

— Пожалуй, буду считать это комплиментом, — решил он наконец.

1 июня 1994 года. Азкабан, пристань

— Это действительно был мой самый лучший год, — объявил Гарри, когда они вместе с Луной и Сириусом вышли на пристань, чтобы вернуться на большую землю.

— Я согласна, Гарри Поттер, — Луна поправила свои сверкающие зачарованные очки.

— Я только не понял, почему Дамблдор настаивает, что ты должен вернуться к Дурслям и провести лето с ними, — пробурчал Сириус. — Я, знаешь ли, твой законный опекун!

— Ой, не переживай, — загадочно ответил Гарри. — У меня есть план.

Сириус встал как вкопанный.

— О нет, только не это! — свирепо сказал он. — Твой прошлый план включал в себя палаточный лагерь посреди самой страшной тюрьмы Волшебного мира!

Гарри закатил глаза.

— Не драматизируй, Сири. Скажем так… Меня пригласили погостить летом друзья.

— Друзья?.. — с тревогой спросил Сириус. — Какие именно друзья?

Гарри отвернулся помахать дементорам, проходившим мимо. Дементоры по какой-то странной причине помахали в ответ. Он обернулся обратно к Сириусу и подмигнул:

— Ну, знаешь, те, с которыми я познакомился во время учебного года. Могу поспорить, тетя Петунья и дядя Вернон будут ужасно рады с ними встретиться.

Сириус посмотрел на дементоров, потом на Гарри, потом снова на дементоров.

— Спасать тебя от неприятностей — неоправданно тяжкий труд, — вздохнул он.

— Хочешь сказать, что сдаешься?

— И пропустить все веселье? Да ни за что в жизни, малыш.