Просто быть (джен)

Иванова сделала глубокий вдох, чувствуя, что от одного пребывания в Саду Дзен ее охватывает покой, как будто обволакивая все тело, просачиваясь сквозь поры кожи.

Это была чертовски трудная неделя. И тяжелый месяц, если уж на то пошло. Черт, да весь год был адским. Иванова покачала головой. Всего двенадцать месяцев назад она сидела за праздничным столом и вместе с Гарибальди отмечала помолвку Синклера и Кэтрин. Командор снова покачала головой. Теперь ей казалось, что это было так давно. В этом году им нечего было праздновать. Центавриан больше не устраивала возня в собственной песочнице, они превратились в гигантов, топчущих муравьев, и неважно, кем именно были эти «муравьи». Существование Теней стало достоянием общественности благодаря лейтенанту Кефферу, а сам он погиб при попытке найти доказательства этого. Влияние «Ночной стражи» росло, и Иванова была уверена, что это не к добру. А если бы не своевременное вмешательство... скажем так, «чуда», то от Шеридана сейчас осталось бы только мокрое место.

Иванова вздохнула и опять покачала головой. Странно, но ей хотелось, чтобы все было так же просто, как в прошлом году.

Мягкие шаги вывели её из задумчивости, но она не успела обернуться до того, как посетитель заговорил.

— Добрый вечер, командор.

Иванова кивнула.

— Капитан. Не ожидала, что вы вернетесь сюда так скоро.

Шеридан появился перед ней, держа руки за спиной.

— Я всегда нахожу здесь умиротворение, особенно после того, как... ну, после этого инцидента.

— Да? — удивилась Иванова. Потом подняла руку. — Не берите в голову. Забудьте, что я только что сказала, — она покачала головой. — Это был глупый вопрос.

Иванова, как и все остальные, видела существо, которое спасло капитана, но до сих пор не могла подобрать ему подобающее определение. Она знала, что в один прекрасный день выяснит, что именно это было, но само зрелище, которое она тогда увидела, не сравнится ни с каким знанием.

— А вы, командор? Что вы здесь делаете? — спросил Шеридан, повернувшись к ней. — Быть может, вам хочется побыть одной?

— Я... нет. Нет, все в порядке, капитан.

— Вы уверены?

Иванова посмотрела на него и кивнула.

— Да.

Она подвинулась, освобождая ему место на скамейке.

Шеридан улыбнулся.

— Спасибо. Напряженная выдалась неделька.

— И напряженный год, — ответила Иванова.

— Разве в прошлом году было спокойнее? — поинтересовался Шеридан.

— Я как раз думала об этом. Полагаю, что он просто был... другой. Тоже напряженный, но иначе, — сказала она, глядя вдаль на то, чего Шеридан не мог видеть.

— Вы о чем-то задумались, Сьюзан? Или о ком-то?

— Он проводил здесь много времени, — вдруг заговорила Иванова. — Не знаю, почему, но я всегда ощущаю здесь его присутствие.

Шеридан кивнул.

— Синклер.

— Да. Странно, но даже спустя столько времени я все еще скучаю по нему.

— Так и должно быть. Вы же служили с ним… сколько месяцев? Двенадцать? — спросил Шеридан.

— Чуть больше.

— И, если верить тому, что я слышал, вам пришлось через многое пройти, включая смерть вашего отца и несколько инцидентов с Пси-Корпусом, — заметил Шеридан. — Вы знаете, так же, как и я, что со временем коллеги превращаются в друзей, а иногда и в семью. Это особенность нашей работы.

Он посмотрел на сад.

— Исходя из того, что я слышал, могу сказать, что иногда в вас чувствуется дух Синклера. Особенно когда вы произносите некоторые фразы, так не свойственные обычной Ивановой.

Он усмехнулся.

— Приму это как комплимент, капитан, — искренне ответила Иванова. — Спасибо.

— Знаете, я никогда не встречал Синклера. Каким он был?

— Как командир, как личность или как друг?

Шеридан засмеялся.

— Отвечайте так, как сочтете нужным.

— Он был... — Иванова замялась и пожала плечами. — Даже не знаю, что сказать... Он просто… был.

— Хочется верить, что это первый раз, когда вы лишились дара речи, — сказал удивленный Шеридан, глядя на нее. — Полагаю, это стоит отметить.

Иванова посмотрела на него.

— Но хоть что-то о нем вы можете мне рассказать?

— Командор Синклер стал для меня прекрасным наставником, — медленно ответила Иванова. — Он был непревзойденным дипломатом и умел найти выход практически из любой ситуации, не прибегая к насилию.

— Жаль, что его сейчас здесь нет, — тихо пробормотал Шеридан.

Иванова покачала головой.

— Думаю, что даже командор не смог бы справиться со всем этим. Зная его, могу предположить, что он бы, скорее всего, погиб в сражении. Синклер всегда был готов ринуться в гущу событий, почти так же, как и вы, и, когда нужно было сражаться, был в первых рядах.

— Командор, я не согласен с вашим замечанием. Я вовсе не «рвусь в гущу событий».

Иванова посмотрела на него.

— А как насчет недавних инцидентов, капитан? Как еще мне это называть?

— Вообще-то мы говорили о Синклере, — напомнил ей Шеридан.

— Он был отличным командиром, но не смог бы выжить среди этих политических интриг, — продолжила Иванова. — Думаю, единственной причиной, по которой он продержался так долго, была поддержка президента Сантьяго.

Шеридан кивнул в знак согласия.

— А как только Сантьяго умер, меня прислали ему на замену, потому что нынешнее правительство считает меня тупоголовым солдафоном, которого легко контролировать.

— Возможно, они думали так в начале, капитан, но сомневаюсь, что они до сих пор придерживаются такого мнения.

Иванова серьезно посмотрела на него.

— Вам надо быть осторожным.

— Буду. Продолжайте же.

— Джефф был прекрасным другом. Он всегда был заботлив и внимателен, и всякий раз, когда требовалась поддержка и опора, оказывался рядом, — произнесла Иванова. — Он пришел, чтобы отсидеть со мной шиву по отцу, и защищал меня от Пси-Корпуса, так же, как и вы. Знаете, мне кажется, это станция так на всех влияет, потому что я начинаю видеть в вас некоторые его черты.

— Что ж, приму это как комплимент, командор, — ответил Шеридан. — Спасибо.

— Как человек, он был загадкой, неизвестной величиной. В нем всегда была другая сторона, которая проявлялась внезапно, без предупреждения, но после того, как она становилась явной, было непонятно и удивительно, почему ее не замечали раньше.

— Он немного похож на минбарца или ворлонца, — сказал Шеридан.

Иванова кивнула.

— Что-то вроде этого.

Она поерзала на жестком сиденье.

— Мне кажется, я прихожу сюда, потому что здесь спокойно, как и в присутствии Джеффа. Он всегда излучал спокойствие, даже когда был готов кого-то убить.

— Вы им восхищаетесь, не так ли? — заметил Шеридан.

— Так же, как и вами, капитан, или Деленн, или даже Г'Каром. Вами невозможно не восхищаться.

— Еще один комплимент. Я в шоке.

— Не беспокойтесь, вам придется ждать следующего лет десять, — ответила Иванова.

— Что вы имеете в виду? — полюбопытствовал Шеридан.

— Вы чуть не погибли, и, тем не менее, вы ... вы так спокойны, черт возьми!

Шеридан пожал плечами.

— Вы правы, я чуть не погиб, но, раз этого не случилось, нет смысла на этом зацикливаться.

— Вы говорите, как минбарцы. И как ворлонцы. И как Джеффри Синклер, — сказала Иванова, делая ударение на каждом слове.

— Что вы хотите от меня, Сьюзан? — спросил Шеридан. — У нас идет война, даже если бы я хотел... отрешиться от нее на какое-то время, я не могу позволить себе такую роскошь.

— Знаю, сэр, знаю, просто ... слишком много всего навалилось, понимаете, — ответила Иванова. — И теперь еще лейтенант Кеффер.

Шеридан вздохнул и кивнул.

— Знаю. Теперь тени в курсе, что нам известно о них...

Он пожал плечами.

— Черт, даже не хочу предполагать, что будет дальше.

— Знаете, мне кажется, что эскадрилья «Зета» проклята, — вдруг сказала Иванова.

— О? И что заставляет вас так считать?

— Когда мы получили новые истребители, их попыталась уничтожить «Земная Гвардия», — ответила Иванова. — Они заминировали ворота доков так, чтобы при их открытии вся эскадрилья «Зета» была уничтожена, и полстанции вместе с ней. Потом, во время спасения «Кортеса», погиб Гэлус, и сейчас мы знаем, что это сделали тени. А теперь вот Кеффер… Всё это наводит на определенные мысли.

— Да, наводит, командор. Лейтенант Кеффер был... — Шеридан невесело рассмеялся и развел руками. — Как вы сказали... Он просто… был.

— Вот именно. В жизни вам встречаются разные люди, некоторые много значат для вас, другие просто есть, но все они имеют одну общую черту: вы не можете сравнивать их с кем-либо или найти им замену. — Иванова покосилась на Шеридана. — Вот, к примеру, посол Деленн. Как бы вы ее описали?

— Ну, она... она... — Шеридан снова рассмеялся, на сей раз это был нежный смех, и на его лице расплылась широкая улыбка. — Ладно, командор, я понял. Но, если взглянуть на это с другой стороны, мы все такие. Мы все просто... есть.

Иванова посмотрела на него многозначительно.

— Это особое высказывание Джона Шеридана? — спросила она весело.

Шеридан твердо кивнул.

— Абсолютно верно, черт побери.

Иванова улыбнулась.

— Спасибо, капитан.

— За что?

Она пожала плечами.

— За то, что вы просто есть.