Затянувшийся праздник (джен)

На празднике было много детей, и почти все они почему-то нарядились пиратами. У некоторых даже оказались черные повязки, закрывающие один глаз и заставляющие смешно таращиться другим. Такая же была и у девочки с розовой косынкой на голове и большой пластиковой саблей. Вик встал с ней в пару по настоянию мамы.

— А ты почему без костюма? — спросила девочка, когда музыка стихла.

Вик пожал плечами.

Девочка нахмурилась, а потом уставилась на него открытым глазом, не моргая:

— Я тебя тут не видела раньше. Ты не отсюда?

Вик не знал, что ответить. «Отсюда» — это откуда?

— А теперь — конкурс! — радостно и громко объявил ведущий, наряженный Джеком-Воробьем.

Вик насупился. Конкурсы он не любил, что дурацкое бегание вокруг стульев, что прыжки в мешках... У него всегда это получалось хуже, чем у других.

Повертев головой, он обнаружил маму в паре шагов от себя, увлеченно разговаривающей о чем-то с незнакомым дядей. У дяди была длинная рыжая борода. Пока Вик ее разглядывал, дядя успел увлечь маму чуть дальше, сквозь толпу других родителей, в глубь зала.

Вик слегка испугался: оставаться тут без мамы, с незнакомыми детьми, да ещё на конкурс, ему не хотелось. Он выдернул руку из ладони неожиданно крепко вцепившейся в него девочки, толкнулся в чей-то бок, ввинтился между двумя дамами...

— Ма-ам? — позвал он, оглядываясь.

Мамы нигде не было видно.

— Мам! — уже громче повторил Вик.

В носу защипало.

— Бумс! — сказал кто-то над его ухом.

Вик посмотрел наверх. Там, белое и круглое, с наляписто-разрисованными ртом и носом, нависало клоунское лицо.

— Бумс-бумс! — сложило лицо кружком красный рот.

Перед Виком появилась рука в белой перчатки и протянула ему шарик. Вик проследил взглядом от руки, до плеча, а там уже появилось и все тело клоуна.

— Бумс! — клоун настойчиво протягивал Вику шарик.

Шарик взять хотелось, но Вик стеснялся. Он снова огляделся в поисках мамы. Ее нигде не было видно.

Клоун подмигнул ему, растянул губы в улыбке, и положил шарик на пол. Шарик был красным и большим. Внутри него странным образом перекатывались и пульсировали пузыри.

— Вот ты где! — голос мамы оторвал Вика от рассматривания шарика. — Ты почему не с другими детьми?

Маме Вик обрадовался, но на вопрос тут же насупился:

— Там конкурс... Я не хочу.

— Ну не хочешь, и не надо, — неожиданно легко согласилась мама. — Давай тогда тут посидим. Пирожное будешь?

Клоун куда-то пропал. На полу одиноко лежал шарик, уже без пузырей внутри. Вик шагнул было к нему, но его опередила девочка в розовой косынке. Она с размаху ударила по шарику пластиковой саблей, и тот с оглушительным хлопком лопнул. Взрослые вокруг ругаться не стали, а как-то странно заулыбались. Вику почему-то показалось, что улыбаться им вообще-то не хотелось.

Они с мамой ещё немного посидели, поели пирожные. Вик выбрал себе с заварным кремом.

Потом музыка стихла.

— А теперь будем смотреть мультфильм! — сказал Джек-Воробей и включил проектор.

Мультфильм Вику понравился, но другие дети шумели и болтали. Никто из взрослых не делал им замечания.

Когда включили свет, Вик сощурился от неожиданности и замотал головой. Мама засмеялась:

— Ты весь в креме! Давай вытру.

Вик подставил маминому платку щеки. Потом зевнул от усталости.

— Пошли домой, — потянул он маму за рукав.

Ее взгляд стал растерянным:

— Тебе здесь не нравится?

Вик удивился:

— Нравится. Но я уже домой хочу...

Мама смотрела теперь на него совсем странно.

— Вик, — медленно сказала она и потерла подбородок ладонью. — Мы пойдем домой, я обещаю. Только сначала побудем тут немножко. Тут весело, ты же сам видишь. Много детей. Вы подружитесь.

Вик удивился еще больше:

— А папа?

Мама отвела взгляд:

— Папа уехал в командировку по работе. Вот когда он приедет, мы и пойдем домой.

Все это звучал совсем непонятно. Был бы Вик на пару лет младше — разревелся бы, затопал ногами, а потом лег бы на пол и вопил, пока мама не отвела бы его домой.

Но Вику недавно исполнилось четыре года, и он находил теперь такое поведение ниже своего достоинства. К тому же, ему очень хотелось спать.

— Ладно, — сонно согласился он. — Мы еще немножко тут побудем, а потом пойдем домой, да?

— Обязательно, — снова пообещала мама.

* * *

Ночью Вик проснулся от холода. Оказалось, одеяло сползло на пол. Кровати в комнате, куда привела его мама, были неудобные, твердые. Мама легла на ту, что у окна, а Вику досталась кровать у двери.

Он наклонился, чтобы поднять одеяло... И сразу же отпрянул назад. Под кроватью что-то светилось. Пара секунд понадобилась, чтобы вспомнить: это наверняка машинка, с которой он играл перед сном! Закатилась под кровать, и нажать на кнопочку, чтобы фары выключить, было некому...

Вик слез с кровати и заглянул под нее: и впрямь, машинка. Он уже протянул к ней руку, как вдруг игрушечные колесики зажужжали. От неожиданности Вик дернулся и плюхнулся назад, чуть не стукнувшись головой о стул. Хорошо, что мама от шума не проснулась.

Машинка больше не шевелилась, только фары пару раз мигнули и затихли. "Наверное, батарейка закончилась", — подумал Вик. Папа его предупреждал, что нельзя оставлять фары гореть так долго.

Ухватив машинку, Вик поднялся. Хотел уже положить ее на тумбочку у кровать и снова лечь спать, как вдруг заметил, что дверь в комнату открыта. Из коридора падала полоска света.

Колебался Вик недолго: любопытство победило. Забыв про тапочки, он прошлепал босыми ногами к двери и выглянул в коридор — длинный, со множеством таких же дверей, как и в их с мамой комнате.

Вик сделал пару шагов вперед. В коридоре не оказалось ничего интересного, кроме детских рисунков, приклееных скотчем к стенам. Вик поразглядывал парочку, зевнул, и собрался было вернуться обратно, как...

— Бумс! — перед ним упал воздушный шарик, проскользив ниткой по босым ступням.

— Бумс-бумс, — раздалось тихо сзади.

Вик обернулся. Там стоял клоун, с застывшей улыбкой на лице. В его руках была связка шариков.

— Бумс! — толкнул клоун один из шариков к Вику.

Тот отступил.

Клоун странно дернул головой и поманил Вика пальцем.

Вик помотал головой.

— Бумс? — клоун подбросил один из шариков, подтолкнул, падающий, коленом...

Вику показалось, что колено изогнулось не в ту сторону.

Он попятился.

Клоун медленно пододвинулся к нему. Его улыбка, кажется, стала еще шире. Глаз было не разобрать в падающей на лицо тени.

— Бумс-бумс, — сказал клоун.

Вик тихо взвизгнул и бросился бежать к двери. На секунду ему показалось, что она закрыта — но она распахнулась сразу же, легко. Запрыгнув на мамину кровать, он залез под одеяло и вцепился в маму, еле дыша.

— Ты чего, Вик? — сонно спросила она. — Кошмар приснился?

Больше всего Вик боялся услышать сейчас шаги клоуна, заходящего в комнату. Но кроме маминого и его собственного, Вика, дыхания, ничто не нарушало ночную тишину.

— Спи давай, — обняла его мама.

Вик закрыл глаза. Стало тепло и спокойно. Мама была рядом.

* * *

Позавтракали они на следующий день в кафе — в последнее время такое случалось все чаще. Правда, это кафе было все лишь на этаж ниже, чем их с мамой комната, даже на улицу выходить не пришлось. Там сидело много других детей, некоторые были даже без родителей. Девочка со вчерашнего праздника, все еще в костюме пирата, помахала Вику, допивая молоко.

— Ешь все до конца, а потом пойдем смотреть на пластиковых бабочек, — загадочно пообещала мама.

Вик замер с ложкой у рта:

— Каких?

Мама улыбнулась, поправила ему волосы:

— Пластиковых. Они не настоящие и не летают, но их много и они разноцветные. Будешь хорошо себя вести — одну посадят тебе на руку.

Ради такой загадки Вик съел и манную кашу, и булочку с маслом, и какао до конца допил.

— Идем уже?! — торопил он маму.

Она только посмеивалась. Вик даже немного обиделся.

Перед входом в "Комнату бабочек" веселая тетя в желтом платье в цветочек наклеила Вику на руку блестящую круглую штуку:

— Это билет, чтобы бабочек посмотреть, — сказала она.

Но Вик решил, что это медаль.

Бабочки его немного разочаровали: они были разноцветные, да, но на бабочек не очень походили. Просто какие-то штучки с крылышками и острыми носиками.

— А теперь мы поиграем в игру, — сказала тетя в желтом платье, когда Вик насмотрелся.

— Ты закроешь глаза и не будешь открывать их, пока я не скажу. А я посажу тебе одну бабочку на руку. Но пообещай глаза не открывать.

Мама засмеялась. Вик подумал и согласился.

Все случилось быстро: болтая о всякой ерунде, тетя взяла руку зажмурившегося Вика, сняла с нее "медаль" и посадила вместо нее бабочку. Открыв глаза, Вик слегка расстроился: бабочка была синяя, а не белая, как он хотел.

— Это ненадолго, — сказала тетя.

Потом весь день Вик играл с другими детьми, а два раза приходили какие-то дяди и тети, играли с ним и шутили.

После обеда Вик выпил зеленый сок и захотел спать.

— Все будет хорошо, — почему-то сказала мама.

* * *

Вик проспал весь вечер и всю ночь. Открыл глаза он уже утром. Мама сидела на его кровать и держала его за руку — ту самую, с бабочкой. За время сна у бабочки вырос длинный хвост, но потом пришла тетя в желтом платье и оторвала его. Вик очень удивился этому, но тут мама повела его завтракать, а потом он играл с другими детьми. Было весело, только на груди слева появилась странная выпуклость, но мама сказала, что все в порядке.

— А ты почему всегда в костюме пирата? — спросил Вик девочку, с которой он танцевал на празднике.

Девочка показала ему язык и сдернула косынку, а потом повязку с глаза. Она была совсем лысая, а вместо глаза у нее была красная неровная штука, Вик не знал, что это такое. Он забыл, что ему уже четыре года и он взрослый, и расплакался.

Девочка засмеялась.

— Ой! — всполошилась одна из игравших с другими детьми теть. — Что ты делаешь?!

Девочку быстро увели куда-то, а Вика забрала мама.

— Дети разные, не надо их пугаться, они хорошие, — объясняла она ему.

Но Вик больше не хотел возвращаться в игровую комнату.

* * *

Ночью к нему опять приходил клоун. Мама сказала, что это ему приснилось, но Вик не соглашался теперь спать отдельно. Они сдвинули кровати, и на следующую ночь клоун не пришел.

Зато у бабочки рано утром отрастал хвост — Вик специально сторожил ее с вечера, но неизменно засыпал, а утром хвост уже был.

С тетей в желтом платье и другой, в красном, они играли в космонавта: на выпуклую штуку у него на груди приклеивали медаль, а потом туда подсоединяли шланг, и Вик должен был придумывать, что он в космосе. Космос показывала ему мама на картинках в больших и красивых книжках.

Вик перестал спрашивать, когда они пойдут домой. Ему казалось, что они живут в своей маленькой комнате уже очень долго.

* * *

В один день он заметил, что мама изменилась. Глаза у нее стали красные, и она часто странно смотрела на Вика. Иногда ему становилось страшно от ее взгляда, но тогда мама сразу быстро отворачивалась и закрывала лицо руками.

А однажды у Вика поднялась температура. Вокруг него забегали тети в разноцветных бабочках и начали летать шары. Потом к кровати подошел клоун с широкой застывшей улыбкой, долго, не мигая, разглядывал его светящимися красными глазами и издавал тихие звуки: "Пи-и... Пи-и".

Когда Вик снова выздоровел, оказалось, что мама носит теперь маску. Она не снимала ее, а Вик боялся попросить: а вдруг окажется, что вместо рта у мамы клоунская улыбка?

* * *

Однажды мама погладила его по голове, посмотрела на свою руку и заплакала. Вик не понял что случилось, но он не стал спрашивать, потому что заранее знал ее ответ: "Все хорошо". Теперь она всегда так отвечала.

Потом тетя в синем платье постригла ему волосы налысо и надела косынку.

Вик понял, что скоро ему вынут глаз и вставят вместо него красную штуку, как той девочке.

Еще он понял, что теперь навсегда останется тут, и никогда-никогда больше не увидит ни папы, ни бабушек с дедушками, ни даже кота. А мама теперь стала странная и прятала под маской клоунскую улыбку.

Он сел в угол и тихо заплакал. А мама стала плакать тоже.

Потом она встала и сказала ему:

— Подожди здесь, я скоро вернусь.

И ушла.

Вик понял, что она больше не вернется.

* * *

В комнату зашла тетя в желтом платье. Она улыбалась.

— Вот, бери, это тебе от нас, — протянула она ему плюшевую обезьянку.

Вик послушно взял.

Тетя начала собирать мамины вещи. Вик снова заплакал — без слез, чтобы тетя не заметила.

* * *

Через много-много времени мама вернулась. Она была без маски.

Никакой клоунской улыбки у нее не было. Мама улыбалась, как обычно — весело и успокаивающе.

— Ты что, плакал? — сразу обняла она Вика. — Что случилось?

— Я думал, ты больше не придешь, — признался Вик и разревелся, как маленький.

— Как это бы я не пришла? — удивилась мама.

Плюшевая обезьянка улыбалась.

* * *

Крепко держа маму за руку, Вик перешагнул порог и вышел на улицу. Пахло травой и бензином.

— Смотри, там папа! — указала мама пальцем.

Вик попытался рассмотреть среди машин и людей папу и не смог.

— Где? Где? — переспрашивал он, волнуясь.

— Там! Вон же! — смеялась над ним мама.

* * *

Из папиной машины, Вик посмотрел назад, на высокий дом, из которого они с мамой только что вышли.

Над домом в небе летали разноцветные шарики.

Читать Вик пока что не умел. Если бы умел, то прочел бы вывеску над входной двери дома.

"Детский онкологический центр" — было там написано.