Куда приводят желания (джен)

— Конечно, вы можете со мной поспорить, но я считаю, что самое прекрасное чувство в мире — это любовь. Ведь оно заставляет совершать храбрые подвиги и творит чудеса. Сегодня после обеда очаровательной Нюше признался в своих чувствах кролик Крош…

— Что-о-о?! — прервал мягкий голос рассказчика внезапный возглас Бараша.

Четверо друзей шли по широкой лесной дорожке. Слева шёл Ёжик, рассматривая взмывающие ввысь деревья, и вдыхал лесной воздух. С правой стороны шёл Бараш, сомкнув копытца за спиной и любуясь Нюшей, которая вместе с Крошем шла по центру дорожки. Незаметно ото всех, Крош нежно держал Нюшу за копытце.

Ещё днём ранее приятели договорились пойти на пляж. Но по радио передали прогноз погоды, сообщив, что возможна гроза. Крош быстро заглянул к друзьям, оповестив их о прогнозе и предложив им вместо пляжа погулять просто так. К Нюше Крош заскочил в последнюю очередь. Оказывать ей особое внимание он начал ещё давно. И это было трудно не заметить. Нюша обо всём догадывалась и отвечала ему взаимностью, а Бараша это изрядно выводило из себя.

По пути к её домику Крош старался обдумать каждую свою реплику и предугадать все возможные исходы своего признания, ведь понимал, что более подходящий момент вряд ли выпадет ещё раз. К его счастью, трудностей и нелепых случайностей в самый важный момент не возникло. Она была рада его смелости и решительности. Однако перед самым выходом на прогулку новоиспечённые влюблённые пообещали друг другу, что до последнего будут держать свои чувства в секрете, как в любимых Нюшиных книгах про принцесс и рыцарей.

Но чёртов рассказчик…

Бараш с Ёжиком резко отпрянули и оглянулись на сладкую парочку. Крош и Нюша от растерянности улыбались, неловко прижимаясь друг к другу. На лице Ёжика читалось удивление, но в то же время радость за близкого друга. Лицо Бараша перекосило так, что казалось, будто оно съехало на сто восемьдесят градусов.

— Ну… Если честно. То да, — выпалил Крош, смущённо улыбаясь и шаркнув ногой.

— Я не… Я не… Я протесту!.. — выкрикивал что-то Бараш трясущимися губами.

— Что такое, Барашик? — непонимающе взглянула на него Нюша.

— Я… Я… Утюг дома не выключил! — крикнул тот и быстрым шагом направился по тропинке прочь. Проводив его взглядом, оставшиеся переглянулись и пожали плечами.

— Ну ты красава, Крош! — усмехнулся Ёжик, вновь взглянув на них. Крош подмигнул другу в ответ, а Нюша прищурилась и взглянула на него.

— И всё-таки, с Барашем что-то не то… Я чувствую…

— Да ладно тебе, — погладил её по спине Крош. — Сказал же, что утюг не выключил. Сейчас смотается и прибежит обратно.

Обернувшись назад ещё раз, Нюша вздохнула и, взяв за лапку Кроша, пошла вперёд. Ёжик старался не отставать от них.

* * *

— Ты чего здесь скучаешь? — отвлеклась от гимнастики Совунья и подошла к Барашу, завидев его сидящим на пеньке возле леса.

— Я… Не могу сказать, — подавленно молвил Бараш.

— Скажи, не бойся! Уж поверь, мне знакомо немало разных случаев. Может, тебе дать какой-нибудь полезный совет? — пожилая сова подошла к нему со спины.

— Меня предали, — резко выпрямился Бараш и бросил свои копытца на колени.

— Предали? — оторопела Совунья. — Как? Кто?! Что случилось?!

— Понимаешь… Нюша… Я знаком с ней много лет… Мы часто гуляли и… Столько уже всего с нами приключилось! — говорил Бараш навзрыд, снова уперевшись в колени. Совунья обошла вокруг пня и приобняла Бараша за плечи.

— Я давно понял, что не равнодушен к ней… Писал стихи, пытался признаться… Но сейчас она… С Крошем… — из его глаз капнула слеза.

— Бараш… Пожалуйста, не плачь, — всхлипнула Совунья. — Это же первая любовь. Да она же почти у всех неудачная! Например, свою я помню прекрасно. Я была тогда ещё далеко отсюда, чуть старше тебя…

С этими словами Совунья отошла от Бараша и посмотрела на небо. Всхлипнув пару раз, она вытащила носовой платок.

— Нет! — вскричал Бараш, ударив по коленям. — Это была не любовь. Любовь есть лишь только взаимная. Это был лишь никчемный фарс, нервотрепка и пустая трата времени!

Не обращая внимания на Совунью, Бараш вскочил и снова ринулся прочь.

Бараш бежал, не оглядываясь вокруг. Краски травы и неба будто сливались воедино, мелькая перед глазами несчастного. Ноги сами несли Бараша к своему дому, единственному месту, где сейчас он бы мог уединиться в своём творческом беспорядке, закрывшись от окружающего мира, давящего на него снаружи. Но как только Бараш увидел свой дом, в глаза ему бросилось дерево, что росло рядом. В голову нахлынули воспоминания о первых прогулках с Нюшей, когда они ходили как раз тут.

— Чёрт тебя подери! — с досадой пнул траву Бараш и рванул в другую сторону, схватившись за голову.

Через некоторое время он устал бежать. Упав на колени, впереди он увидел ещё одно дерево. На его толстой ветке были привязаны разноцветные качели. С отвращением глядя на это, Бараш хотел разорвать всю эту конструкцию на кусочки, дабы начать уничтожать всё, вызывающее воспоминания о прошлом, связанным с его безответными чувствами. Ведь это было то самое место, куда они вместе с Нюшей приходили покачаться на свежем воздухе. Бараш смотрел на величественные горы, что были прекрасно видны отсюда, а Нюша спокойно наминала ведро конфет.

— Использовала… Использовала! — прорычал Бараш, вскоре поднявшись на ноги, и продолжил свой бездумный бег.

В продолжении своём тропа уходила в горы. Но и крутые каменные громады не останавливали. Он хотел лишь одного: подальше от этих мест, связанных с прошлым, напоминавших о рухнувшем мире. Невзирая на усталость в ногах и холодный ветер вокруг гор, Бараш бесстрашно пустился вверх по тропе. Вскоре она перешла в буквально отвесную лестницу из камней, выступающих на горном склоне.

Через некоторое время гора стала более пологой. Бараш уперся копытцами и пошёл вверх. Тропа, по которой он шёл, напоминала винтовую лестницу, обвивающую гору. По бокам росли колючие кусты. Где-то ведь Бараш уже это видел…

Точно! Он ведь был здесь, когда они с Нюшей загулялись и пригуляли в горы! И та пещера на пике горы когда-то укрывала их от дождя. Вспомнив тот день, Бараш снова хлопнул себя по лбу.

И тут, словно нарочно, в далеке тихонько зарокотал гром. Над горами сгустились тучи. На землю начали падать маленькие капли. Бараш поднял голову к небу. Поворачивать назад было уже бессмысленно, так как дождь разойдется, пока он ещё не дойдёт до дома. Как не хотелось даже думать об этом, но пришлось переждать дождь в той же пещере, где когда-то он ютился в Нюшиной компании.

В пещере было тускло и сыро. Крупные дождевые ручьи стекали с горы, образуя водяную стену на входе в пещеру. Пахло мокрой землёй и камнями. Разглядев наскальные рисунки, Бараш окончательно убедился, что это то самое место. Только сейчас он заметил, что изображение двух фигурок похоже на него и Нюшу. Они стояли рядом, держась копытцами, а над ними была изображена большая непонятная фигура, которая будто прижимала их друг к другу в своих лапах.

От накативших воспоминаний Бараш замахнулся и врезал по изображению. Дикая боль пронзила конечность сию же секунду. Он повалился на пол, прижимая больное место к себе и постанывая от боли.

— Не ушиблись? — внезапно прозвучало в пещере. Бараш вздрогнул и оглянулся. Нет, это не рассказчик. Этот голос прозвучал чётче и оживлённее. Да и с чего ради рассказчику обращаться напрямую к своим героям прямо во время истории? Причём с таким очевидным для него вопросом.

— Нисколько! — проворчал Бараш, выглянув после этого из пещеры. Но и здесь, на спиральной лестнице вокруг скалы, никого поблизости не было.

— Не беспокойтесь, — снова раздался голос. — Вы не сможете меня найти.

— Да-а? Я даже знаю, где ты прячешься! — Бараш упер копытца в бока и грозно посмотрел на круглый камень, заслоняющий вход в остальную часть пещеры. — И вообще, кто ты?!

— Вам не будет интересно моё имя. Но, думаю, вас заинтересует моя должность. Я — исполнитель желаний.

— Желаний, говоришь?! — повысил голос Бараш на круглый камень, из-за которого, по его предположению, исходил голос. — Пусть вот это всё уже закончится. Да поскорее!

— Не всё так просто, друг мой, — по интонации голоса можно было определить, что его источник явно улыбался. — Но если вам интересно, то мы можем обговорить это получше.

Гнев на мордочке Бараша сменился заинтересованностью.

— А… А как? Я вас не вижу… — успел произнести он, как круглый камень перед его носом откатился в сторону, освободив проход.

Бараш осторожно сделал несколько шагов вперёд. На другом конце тёмного коридора уже виднелась знакомая золотая статуя, искрящаяся в зеленоватом свечении.

— Так это… Всё-таки вы тогда исполняли наши желания, когда мы взяли ваше яблоко? — пробормотал Бараш, подойдя к ней ближе.

— Не-ет, что вы, — протянул приветливый голос. — Это всё делали вы сами, так как получили соответствующую способность на некоторое время. Сейчас вы тоже получили те силы, чтобы встретиться со мной лично. Если, конечно же, вы этого хотите.

— Хочу! Очень сильно! — захлопал копытцами Бараш.

— Тогда вы можете пройти ко мне тем же способом, как исполняли свои желания в тот раз.

Сосредоточившись, Бараш прикрыл глаза, почесал ушибленное место и громко произнёс:

— Хочу к исполнителю желаний!

Ещё не успев открыть глаза, он почувствовал, что пространство вокруг него залил ослепительно белый свет. Открыв глаза, Бараш ошарашенно взглянул на свои руки. Да, да, именно руки. Вместо фиолетовых копыт на руках присутствовали по пять пальцев! Приподняв взгляд, он увидел перед собой зеркало. О том, что стены помещения, куда он попал, были покрыты зеркальной поверхностью, не трудно было догадаться — мальчик в фиолетовой рубашке и сиреневых штанишках стоял в той же позе, что и Бараш, держа перед собой руки. Выражение лица было таким же испуганным, а на лоб падали лиловые кудрявые волосы.

Бараш отпрыгнул и посмотрел в другую сторону. На противоположной стене тоже были зеркала, отражающие точно такого же мальчика. Он никак не мог поверить своим глазам. Ёжик как-то делился с ним теорией о таких существах, как люди, которые существуют где-то за гранью их мира и наблюдают за их жизнью. Бараша это, конечно же, заинтересовало, но мог ли он предположить, что сам когда-нибудь станет человеком?

Придя в себя, он огляделся по сторонам. Это была длинная комната прямоугольной формы, на другом конце которой за большим узорчатым столом, заваленным портфолио и всякими бумажками, сидел человек. Его плечи облегал синий пиджак. Своим толстым носом и усами он напоминал золотую статую, у которой Бараш находился несколько мгновений назад. По бокам на его голове ещё лежало небольшое количество чёрных волос, а в лысой макушке ярко отражались блики от офисной лампы на потолке.

— Приветствую вас, друг, — произнёс исполнитель желаний тем же голосом, каким говорил и до этого.

— Д-добрый день, — проговорил Бараш, медленно направившись к столу. — А почему я стал человеком?

— Пока вы пребываете здесь, то находитесь в человеческом обличии. Ведь это не совсем то измерение, в котором вы привыкли находиться. Что-то вроде некого среднего пространства. Ваше измерение создали люди. Они тоже нередко обращаются ко мне со своими желаниями. И теперь вы так же реальны, как и они.

— У-ух ты… — протянул Бараш, ещё раз оглядев себя. — А вы можете исполнить абсолютно любое желание?

— Абсолютно, — заверил его исполнитель. — Сейчас наше агенство достигло ступени безграничного

могущества. Мы можем все. И у вас ведь вроде тоже есть какое-то желание?

— Было… — Бараш смущённо опустил взгляд. — Но я не знаю, как вам сказать…

— Не стоит беспокоиться. Мы гарантируем полную анонимность каждому клиенту. Никто даже не заметит вашего отсутствия, пока вы находитесь здесь.

— Ладно… Хорошо… — замявшись, произнёс Бараш и поднял глаза. — Сегодня… Я потерпел неудачу в любви. Нюша, так зовут мою избранницу, предпочла мне… Другого. Умоляю вас, помогите мне…

— Вернуть ей доверие и любовь к вам?

— Да! — оживлённо засияв, крикнул Бараш.

— Хм, ну в таком случае… А вы обговорили это желание со взрослыми?

— Со взрослыми? — Барашу невольно вспомнился разговор с Совуньей, но он быстро переключился. — Вы же сказали, что моё желание будет анонимным?!

— Конечно, взрослым не обязательно присутствовать с вами сейчас. Но вы можете спросить совета старших перед желанием. Я, конечно, не силён в психологии, но… Обычно, клиенты вашего возраста обращаются ко мне за такими желаниями, как... безмерное количество сладостей. Или игрушек…

— Да сдались мне ваши сладости! — раздражённо перебил его Бараш. — Пожалуйста, верните мне Нюшу! Умоляю вас.

— Хорошо, хорошо! В любом случае, желание клиента — закон для нас.

Бараш буквально светился. Глазами, полными радости и надежды, он смотрел на исполнителя, уперевшись руками в стол.

— А когда? Когда вы можете исполнить его?

— Этот процесс займёт некоторое время. Но мы можем приступить сию минуту, если только…

— Что? Что?

— У вас есть, чем заплатить.

Взлетев от счастья, воображение Бараша вновь принялось рисовать счастливые прогулки с Нюшей. Но новость об оплате приземлила его. Но сдаваться он не собирался.

— Я отдам всё, что угодно.

— Что же конкретно вы можете нам дать взамен?

— Могу… Ведро конфет отдать! Несколько вёдер! — недолго думав, продолжил Бараш.

— Простите, но… В нашем подчинении работает много шоколадных фабрик. Поэтому за ваше желание это будет слишком неравноценная плата.

— Тогда… Я могу дать вам рыцарские доспехи моего предка! Из чистого серебра, вместе с оружием для вас могут служить прекрасным украшением интерьера!

— Не хочу вас огорчать, но… Подобных реликвий у нас тоже более, чем достаточно. Думаю, на данный момент у нас обесценились все материальные вещи, которые вы только могли бы предложить. А есть ли у вас что-нибудь другое? К примеру, что вы умеете?

Как только исполнитель отверг предложение с доспехами, Бараш облегчённо вздохнул. Ведь предложил он их, не подумав, и боялся угрызений совести за то, что выменял бы именную ценность на удовлетворение своих желаний. Почесав затылок, он понял, что именно сейчас его дар может быть кому-то интересен.

— Я хорошо сочиняю стихи! Могу воспеть вашу работу, ваше агенство, написать хвалебную оду лично вам!

— Вы пишите стихи? — впервые появилось оживление на лице исполнителя. — А я ведь тоже хотел писать… Но ещё в детстве я убедился, что я полнейшая бездарность…

— Так я тоже! Рифма рождалась только при мысли о Нюше! Но сейчас моя муза с другим, и пока будет так, то не факт, что я смогу связать и двух слов…

— То есть, вы не против отдать свою поэтическую одарённость в обмен на вашу Нюшу?

— Конечно! Ведь когда мы воссоединимся, то вдохновение во мне проснётся вновь!

— По рукам! — довольно произнёс исполнитель и нагнулся под стол.

Раздался гулкий вой техники и скрежет механизмов. Вскоре исполнитель вновь выпрямился за столом и положил перед Барашем лист бумаги. Подойдя ближе, тот нагнулся и бегло прочитал написанный на нём текст.

— Договор… Об исполнении… Сторона обязуется исполнить… Вторая обязуется отдать свой дар… Росписи…

Как только он дочитал, перед ним на столе оказалась ручка с переливающимися чернилами. Ранее Барашу приходилось видеть подобные официальные бумаги у старших смешариков. Их строгий чёрно-белый стиль казался ему таким серьёзным и сложным, что пропадало желание даже глядеть на них. Здесь же, то ли от скорейшего рвения получить чувства Нюши, то ли из чистого любопытства хотелось перечитывать красивые крупные буквы снова и поскорее подписать договор. Даже пахло от этой бумаги приятно и свежо.

Тем временем исполнитель взял ручку и, развернув листок к себе, во мгновение вывел длинную подпись со множеством закорючек. После чего развернул листок к Барашу и протянул ему ручку. Бараш уже почти коснулся чернильным кончиком бумажного листа, но резко дёрнулся.

— А вы не обманете? — он прищурился и взглянул на исполнителя.

— Мой юный друг, за всё время работы здесь я не помню ни одного случая, когда наши агенты пытались смухлевать. Но, если вам будет спокойнее, мы можем дать вам возможность контролировать исполнение, — и тот щёлкнул пальцами.

Зеркала на противоположной стене задрожали и с громким лязганьем разъехались в стороны. За ними открылась кромешная тьма. Донёсся тихий шорох. В комнату ворвался стойкий запах пороха и канализации. Бараш осторожно обернулся в ту сторону. Через пару секунд что-то вышло на свет.

Матёрая фигура в длинном измятом плаще направилась к столу медленными размеренными шагами. Казалось, что от тяжёлой поступи изношенных грязных берцовых сапог пульсировал пол. Под расстегнутым плащом виднелась клетчатая рубашка.

— Добрый день, Мёрф, — приветливо улыбнулся исполнитель, когда вошедший подошёл к столу. Бараш был ему ростом едва ли до плеча.

— А… Разве не вы сами исполняете желания? — дрожащим голосом пробормотал он, отойдя на пару шагов от агента. — Как он поможет мне вернуть чувства Нюши?!

— Не беспокойтесь, друг мой. Ещё ни один агент не подвёл наших клиентов. Мёрфи управится за максимально короткое время. Ваши соперники будут устранены, а ваша любимая девушка будет добровольно отвечать вам большей взаимностью. Будьте уверены. Да, Мёрфи, — повернулся исполнитель к агенту, — дайте-ка ваш предмет.

Большая голова, водружённая на широкие плечи, развернулась к Барашу. Под широкополой соломенной шляпой, похожей на корзину, не было видно лица. Массивная рука, одетая в кожаную перчатку, нырнула в карман плаща и извлекла оттуда небольшую линзу в поржавевшей оправе. Как только Бараш взял её, линза внезапно раздвоилась. Теперь две линзы были скреплены между собой медной дужкой. Бараш поднёс их к глазам.

— Ничего не видно!

— Друг мой, будьте терпеливы! Операция ведь ещё не началась.

Зажав линзы в кулаке, Бараш осторожно взял ручку и аккуратно оставил свою подпись.

— Отлично! — радостно воскликнул исполнитель и протянул ему руку. — Теперь дело за нами.

Но как только Бараш взял руку исполнителя, его длинные пальцы обвили ладонь мальчика и впились в неё с такой силой, что Бараш взвизгнул. Ладонь чем-то сильно обожгло. В глазах потемнело. Остался виден лишь усмехающийся лик исполнителя, который теперь жутко светился во тьме, обнажив острые зубы. Мужчина рассмеялся, и смех его был похож на зловещее переливание раскатов грома. Бараш почувствовал, что его куда-то понесло… И потерял сознание.

* * *

Тем временем трое друзей добрели до качелей, возле которых Бараш пробегал чуть раньше. Ёжик уступил место на качелях паре, а сам присел рядом, откинувшись на широкий ствол дерева. Крош достал конфетки, которые прихватил ещё из Нюшиного дома, но вспомнил о них только сейчас, и стал угощать ими её и лучшего друга. Нюшу он старался побаловать конфетками побольше, но, чтобы не обидеть Ёжика, делал это незаметно.

— А помню я раньше… Мы тут часто гуляли с Барашем. Тоже конфетки мне давал. Да и на горы приятно смотреть… — мечтательно произнесла Нюша, пережёвывая конфету.

— Теперь это в прошлом, дорогая. Настоящее определённо лучше, — прошептал ей на ушко Крош и потянулся к ней лицом.

Нюша снисходительно повела глазами, но остраняться от Кроша не стала. Его губы были уже совсем близко, как вдруг…

— Пожалуйста, не разбрасывайтесь фантиками! — крикнул Ёжик, выскочив из-за дерева и поймав на ветру фантик, выпущенный Нюшей. — Разве вы не видите?! Это же раритет!

Влюблённые резко развернулись на него и закивали головой. Когда Ёжик вернулся за дерево и стал разглаживать фантики, Крош снова подался вперёд к Нюше. В этот раз она успела увернуться, но по неловкости упала на качели спиной. Крош не стал терять момент и оказался над ней, уперев свои лапы ей в бока. Та невинно смотрела на него, а его губы изогнулись в хитрой ухмылочке. Её нежные копытца уже обвили его плечи, но снова…

— Крош! Нюша! А вы не видели сегодня Бараша? — раздался издалека голос запыхавшейся Совуньи.

— Да нет… Не видели вроде… — резко приподнялся Крош.

— Он забыл дома утюг выключить! — крикнула Нюша. — Мы с ним гуляли, а потом он убежал.

— Я видела, он потом побежал к горам, совсем в другую сторону от дома! — подошла к ним сова, пытаясь перевести дыхание. — Он выглядел таким несчастным…

— Что с ним случилось? — полюбопытствовал Крош.

— Его же… — начало была Совунья, но осеклась. — Это слишком личное.

— Личное… — произнесла Нюша, виновато приложив палец к губам.

— Вы только на улице не задерживайтесь. От гор идёт сильный ветер, возможно, дождь… Лучше сразу двигайтесь к дому. А я пойду.

И она поковыляла по направлению к себе домой, попутно вздыхая о Бараше. Крош вновь нагнулся над Нюшей, откинул волосы с её лба и принялся целовать её щёку. Однако тревожное выражение Нюшиного лица не менялось. Вскоре подул сильный ветер, который расшатал качели, и Крош чуть не упал с неё, успев вовремя вскочить на ноги.

— Ладно. Я, наверное, домой, — сказал Ёжик, встав на траву и медленно направившись к себе.

— Может, тоже пойдём? — спрыгнула следом Нюша.

— Только сейчас идём ко мне, — Крош обнял её за плечи. — У меня кровать есть большая, двухъярусная! Вдвоём уж точно уместимся.

— Ты на верхнем, я на нижнем, — подмигнула ему Нюша.

— Да мы и оба могли бы внизу уместиться.

— Крош! — она серьёзно взглянула на него. — Тебе не кажется, что мы ещё… Не доросли до этого? Хочется ещё побыть детьми.

— Ладно, ладно. Не буду, — он чмокнул её в висок, и они пошли по направлении к дому.

* * *

Когда Бараш очнулся, то застал себя на пышном диване в этой же зеркальной комнате, а рядом с ним сидел исполнитель. Его брюки и острые башмаки соответствовали тону пиджака. Его пальцы украшали перстни с разными драгоценными камнями, которые Бараш не замечал до этого.

— Очнулись? Вот и славно, — с улыбкой произнёс он и положил на колени мальчика планшет. — А теперь, пожалуйста, дайте подробную информацию об объектах.

Когда Бараш вознёс руку над планшетом, на его искрящемся экране появилась карта их долины. Были чётко видны все домики друзей Бараша и природа с высоты птичьего полёта.

— Ну… Нюша живёт вот здесь, — Бараш ткнул пальцем в розовый домик, отчего его изображение появилось во весь экран. Рядом появилось объёмное изображение Нюши. И домик, и его хозяйка медленно вращались вокруг своей оси, а рядом с ними бегали зелёные пиксельные буковки.

— Та-ак, очень хорошо. А где живёт её любовник?

— Вот здесь, — указал Бараш на домик Кроша, когда на экране вновь появилась вся карта. И с изображением Кроша повторилась та же ситуация.

— Будут ли прочие препятствия при исполнении?

— Вроде, не должно. Наша долина не такая большая, везде есть дорожки. Если не заходить в лес или пустыню, то заблудиться невозможно.

— Превосходно. Перфектно!

— А где сейчас ваш агент?

— Мёрф готовится к операции. Сейчас отправим ему информацию, и он отправится в ваш мир.

Глаза Бараша светились детской надеждой.

— То есть, я могу идти домой? — еле сдерживая крик радости, проговорил Бараш.

— Конечно, можете. Мы получили от вас всё, что нужно. Вам осталось только лишь немного подождать, а потом принять результат, — и исполнитель уверительно улыбнулся.

Не успел Бараш и моргнуть, как оказался у себя дома на кровати. Ослепительное свечение и бесконечные зеркальные отражения исчезли, словно их и не было. А главное, вернулся привычный облик! На месте длинных пальцев снова были привычные фиолетовые копыта. Густая шерсть вместо чужой рубахи. И любимая круглая форма вместо щупленького живота. После этого случая Бараш сильнее возлюбил свою круглую форму. В привычном домашнем воздухе витал аромат воска и запах старых книг. Люстра с потухшими свечами и комочки листков, разбросанные по полу, придавали комнате ещё больше уюта.

За окном было пасмурно. Дождь всё ещё навязчиво лупил по крыше. Из сгустков шерсти на кровать выпали диковинные очки, которые Мёрф оставил ему для наблюдения. Набрав в грудь воздуха, Бараш поднес очки к лицу и надел на переносицу. Сначала в линзах была видна комната, как и в обычных очках. Но потом изображение задергалось, как в старом телевизоре, и Бараш увидел лес.

Словно в очках виртуальной реальности, деревья двигались навстречу. Из очков доносился шелест дождя и тяжёлый топот шагов.

«Наверное, идёт к Нюше, будет убеждать её… Или же просто щелкнет пальцем, и Нюша прибежит сама», — подумал Бараш и прилег на кровать. Он с нетерпением ожидал прихода Нюши. В мыслях ему рисовалось, как заплаканная девочка прибежит к нему сейчас, посреди дождя, бросится к его кровати, будет молить о прощении… Но Бараш лишь утрёт ей слёзы, посадит рядом с собой и скажет, что не зол на неё. А потом они поцелуются. Бараш причмокивал губами, пытаясь лучше представить звуки их поцелуев под шум дождя. Потом он завалил бы её лицом на подушку. Её красная косичка так и манила нежно обхватить её в руку. А розовенькая фигурка… Хоть по форме все смешарики были одинаковы, но именно Нюша почему-то так сладко соблазняла его одним лишь своим видом, заставляя забыть на время о благородных манерах предков. Не желая делать ей больно, он бы схватил её другим копытцем за талию и нежно…

«И причём здесь эта громадина, устрашающая своим прикидом ещё издалека?! Не факт, что Нюша осмелится находиться рядом с этим существом, а уж слушать его убеждения — подавно. Если этот самый исполнитель желаний такой могущественный, почему он не может приворожить Нюшку одним щелчком пальца, а кидается высылать этого и так расспрашивать про адреса друзей?!»

От этих мыслей сладкие мечты быстро прекратились. Ожидать Нюшу стало беспокойно. А действительно ли они так честны, как представились сначала? Ведь никто из знакомых Бараша, насколько ему известно, не обращался в это агенство.

Часы на стене тикали. Неумолимо и однотонно. Но никто не навещал Бараша. Только дождь уныло ронял капли на окно. Дрожащим копытцем он ещё раз поднёс линзы к глазам, но увидел ту же картину.

— Он что там, заблудился что ли?! — пробурчал Бараш и уставился на потолок. Конечно, никуда подрываться и искать потерявшегося агента в лютый ливень он и не думал. Но тревожные мысли не покидали его.

Так и прошёл остаток дня. Лишь дождь и тишина. И никакого вдохновения. Но из-за раздирающих изнутри чувств даже с приходом ночи Бараш не мог заснуть.

Наступило утро. Дождь закончился где-то к полуночи, а над долиной смешариков вновь сияло ясное небо.

С восходом солнца на влажный балкон своего дома вышел Крош, потягиваясь и вдыхая запах свежей росы. Поежившись от утренней прохлады, он поставил рядом с собой радиоприёмник, в котором в это время кто-то что-то бодро говорил, и принялся за утреннюю зарядку. Через некоторое время из входной двери появилась Нюша. Похрустывая сочной морковкой, она кокетливо посмотрела на Кроша. Поймав на себе её взгляд, тот выключил радио и махом спустился к своей девушке, нежно обняв её.

— Спасибо за гостеприимство, милый, — сказала она, дожевав морковь, и обняла кролика в ответ. — Я, наверное, пойду. Я, кажется, вспомнила, что цветы полить забыла…

— Всегда буду рад принять тебя, — он чмокнул её в щёку. — Так может, мне пойти с тобой?

— А как же зарядка? — игриво усмехнулась Нюша.

— Ну давай, я провожу тебя хотя бы до ромашкового поля. По пути и разомнусь заодно.

— Хех, ну пошли.

И Нюша пошла по дорожке. Крош шёл за ней следом. Хоть он был неимоверно быстрым и прыгучим, но из-за Нюши он пытался освоить медленную прогулку. В дороге у них никак не клеился разговор, и по пути Крош пытался себя чем-нибудь развлечь. Наклонялся нюхать цветы, вслушивался в пение птиц. Но никакое из Нюшиных любимых занятий не заставляло его отвлечься. Хотелось начать разговор со своей спутницей, правда, он не знал о чём. Ведь старался показать себя максимально культурным кроликом и не брякнуть что-нибудь глупое…

— Нюшенька… Это тебе! — протянул он ей через некоторое время ромашку, сорванную с лужайки.

— Спасибо… — прошептала Нюша, аккуратно взяв цветок. — Но обещай мне больше никогда не рвать цветы. Ни для меня, ни для кого больше.

— Но почему?

— Цветы — это тоже живые существа. Прекрасные растения… И когда ты их отрываешь от земли, им тоже становится больно. На лужайке он мог бы расти ещё долго, а у меня он увянет за считанные дни.

— Хорошо, хорошо. Больше не буду, — и Крош приобнял её за плечи, любуясь, как она нюхает ромашковые лепестки.

— Хей, смотри! — сказала Нюша, оторвавшись от цветка и немного высвободившись из объятий.

— Что такое? — Крош устремил взгляд туда же.

— Это же он! — пролепетала Нюша голоском, полным надежды. — Чёрный ловелас!

На другом конце лужайки стояла тёмная фигура. Хоть издалека её было плохо видно, но большую шляпу с широкими полями можно было различить.

— К-кто? Ловелас?! Тот самый чёрный клоун в маске, что сводит женщин с ума?!

— Нет! Он хороший! Я встретилась с ним один раз в лесу, он играл там на гитаре! Сказал, что может прийти ко мне, когда я вырасту! — и она зашагала к нему.

— Нюша, стой!

— Мы просто старые друзья, Крош, не волнуйся! Всё хорошо, — крикнула она и ускорила шаг. Крош осторожно пошёл за ней, а фигура в шляпе двинулась к ним навстречу.

— Здравствуйте! Я так рада, что вы пришли! — остановилась Нюша и замахала копытцем. Но потом пригляделась. Странно, ведь тот галантный кавалер с гитарой, которого она видела ночью в лесу, был очень вежлив и обязательно бы уже поздоровался. А этот только идёт и топает как слон. И почему у него на ногах драные сапоги? Конечно, ночью одежду видно плохо, но должен же прикид хоть как-то соответствовать характеру.

— Нюша… А это точно он? — крикнул ей Крош, подкрадываясь следом.

— Не знаю… — прошептала она назад, но, увидев в руке её предполагаемого принца большой пистолет с прицелом, пронзительно завизжала.

Крош среагировал молниеносно: окончательно убедившись, что происходит неладное, он подпрыгнул и моментально оказался между Нюшей и недоброжелателем. Тот остановился и навёл на него дуло пистолета. Стараясь максимально прикрыть Нюшу своим телом, он быстро толкал её прочь, оглядываясь на вооружённого. Ещё один миг, и воздух рассёк шум выстрела. Чувствуя, как пули пролетают прямо возле их тел, Крош метался вместе с Нюшей в разные стороны. Вскоре выстрелы затихли. Фигура в шляпе оказалась прямо за Крошиной спиной. По своим размерам она напоминала железную няню. Только жуткий старый плащ и прикрытое лицо нагоняли больший страх. Оскалившись, Крош прыгнул прямо на противника. Но вместо того, чтобы сбить его с ног, лишь снёс с головы соломенную шляпу.

Жуткое зрелище открылось приземлившемуся Крошу и испуганной Нюше, оглянувшейся назад: никакого лица на ожидаемом месте не было. Вместо него на голове был надет большой чёрный мешок, заляпанный алыми пятнами. Не было прорезей ни для рта, ни для носа. Только через одну неаккуратную дырку выглядывал угольно-черный, налитый кровью глаз. Это нечто свыше четверти минуты смотрело на пару, не двигаясь, в то время, как они тоже застыли от ужаса. Потом оно прогнулось назад и подняло свою сбитую шляпу. Первым отошедший от испуга, Крош схватил возлюбленную за копытце и рванул вместе с ней прочь. Издав непонятный душераздирающий рёв, существо (теперь уже в шляпе) сначала погналось за ними, но кролик оказался быстрее. Остановившись на дорожке, оно стало вдумчиво двигать руками.

— Куда мы бежим?! — крикнула, едва поспевающая за Крошем, Нюша.

— К старшим! Нужно им всё рассказать! К Копатычу! До него уже близко!

* * *

Бараш проснулся уже с солнечными лучами. Но никто по-прежнему не приходил в гости. Но сейчас почему-то не возникало тревожных мыслей. Встав с кровати, он подошёл к столу и съел последний кусочек пирога, накрытого тряпочкой, который когда-то пекла ему Совунья. Увидев привычную чернильницу с пером, он попытался снова провертеть в голове идею для нового стиха в честь возвращения Нюши. Но ничего не приходило в голову. Но Бараш не отчаивался. Ведь был уверен, что скоро вернется его муза, и стихи хлынут ручьём ещё пуще, чем раньше.

На кровати остались медные очки. Когда он надел их вновь, то увидел движение возле клумбы цветов. Узнав в них цветы, которые растут у дома Нюши, он понял, что агент, наверное, только дошёл до её дома, и ринулся к двери. Больше не было терпения выжидать дома, когда же к нему прибежит Нюша и поклонится в ножки. Однако у двери он спохватился: что, если Нюша не дома, то она может прийти к нему другим путём. Но это неважно. Ведь Мёрф, скорее всего, сам сообщит, когда закончит исполнять желание. А там уже они с Нюшей сами найдутся.

Не теряя ни минуты, Бараш побежал по самой знакомой и самой привычной дорожке, которая вела к домику Нюши. Бежал он чуть ли не вприпрыжку. Даже, казалось, марафон он когда-то бежал медленнее, чем сейчас. Уж очень хотелось проведать свою подругу. Интересно, а какова будет реакция Кроша на это всё? Ведь из-за этого они могут крупно рассориться. А Барашу не хотелось терять друга, который когда-то спас его с дерева, пожертвовав при этом своей самодельной скамейкой. Бежать сразу стало тяжелее. Ноги начинали дрожать и едва могли удержать Бараша. Но вскоре вдалеке показался Нюшин домик.

Сначала Бараш подходил к нему медленно, озираясь по сторонам и боясь встретить разгневанного Кроша. Но, заметив, что дверь в дом распахнута настежь, а изнутри не доносится ни звука, он подозрительно окинул его взглядом и подобрался ближе. На ступеньках перед дверью чернели жирные следы огромных сапог. От двери они вели в комнаты. В доме было пустынно. На первом этаже все стулья были повалены, а стол вообще валялся вверх ногами. Поняв, что здесь явно что-то не чисто, Бараш проследовал на второй этаж за следами, ведущими по белой лесенке. Картина второго этажа пугала не меньше: все шкафы и ящики были открыты, их содержимое беспорядочно разбросано по полу, а грязные следы виднелись даже на чистой кровати. Окно было тоже распахнуто, поэтому по дому гулял сквозняк. Судя по следам, непрошенный гость поднялся на второй этаж, а потом выпрыгнул в окно.

Страх за Нюшу охватил Бараша ещё больше. Теперь уже без сомнений. Либо Мёрф не так понял, либо сам исполнитель серьёзно обманул. Обеспокоенный Бараш взглянул в очки ещё раз. На этот раз Мёрф, глядя перед собой, шёл по дорожке, а кто-то слева от него маячил, явно пытаясь заговорить с ним. Да это же Лосяш! Встревоженный учёный подпрыгивал, размахивая копытцами и пытаясь что-то донести до громилы.

Быстро спустившись к выходу, Бараш все пытался разобрать, где же они сейчас находятся. Он чувствовал, что если не поскачет на помощь Нюше, сломя голову, прямо сейчас, то его ноги запросто взорвутся. Но куда бежать? Тут уже охватила настоящая паника. Нервно передвигая копытами, Бараш вцепился взглядом в очки, иногда отворачиваясь и оглядываясь по сторонам.

* * *

— Ах, какое прекрасное утро! — протянул Кар-Карыч, втянув в себя очередной глоток медового чая и закачавшись на кресле-качалке.

— Да не говори! — усмехнулся Копатыч, передвинув свою пешку навстречу фигуре противника.

Два старых приятеля сидели у крыльца дома Копатыча и вовсю рубились в шахматы, потягивая чай. Карыч время от времени совал глаза в газету, а хозяин дома всей грудью вдыхал жаркий аромат своего огорода, любуясь созревающими овощами. Как вдруг до приятелей донесся еле слышный писк. Оба посмотрели в сторону звука.

— О! Крош с Нюшей! Как бегут-то!

— Молодость, молодость… — мечтательно произнёс Кар-Карыч, закатив глаза. — Помню, в своё время я тоже бегал так…

— Хе-хе, прям на нас бегут! — развернулся на стуле Копатыч .

— Крош — за морковкой к тебе, небось. А Нюша — за ягодами.

— Э-э, не… — протянул Копатыч, получше приглядевшись. — С такими выражениями лица они ко мне за этим ещё не приходили.

— Помогите! Помогите-е! — кричали Крош с Нюшей, добежавшие до забора. Копатыч подскочил и быстро открыл калитку.

— Укуси меня пчела, что случилось?

— Там… Там… Большой! В шляпе! — наперебой кричали двое, пытаясь отдышаться.

— Большой… Ну дык, это… Может быть, Пин опять свою какую-нибудь железяку тестирует?

— У него был пистолет! Огромный! Он стрелял в нас! — закричала Нюша.

— Ох, какие фантазеры! — покачал головой Карыч.

— Фантазеры?! — наехал на него Крош, показав при этом слабый ожог на лапе. — Вот, ёлки-иголки! Он оставил мне след! Ещё бы немного и!..

Но тут к забору подбежал Лосяш.

— Копатыч? Так вы здесь?

— Ну, да… А что?

— Сначала я увидел, что от вашего дома идёт дым. Потом увидел кого-то, кто шёл в шляпе, такой же, как у вас. Я подумал, что это вы, и хотел предупредить о дыме, но…

— Да! А ещё он в плаще и драных ботинках! — чуть ли не хором выкрикнули Крош с Нюшей.

— Что же это… Получается… — пробормотал Копатыч, запустив Лосяша.

— Кто-то чужой среди нас, — заявил Карыч, поставив чашку на стол. — И если у него оружие, то нам нужен план, как его обезвредить.

Копатыч аккуратно прошёл между грядок и поднял толстую круглую железяку, за которой открылся глубокий ход под землю.

— Сначала нам нужно найти укрытие. Как думаете?

— Думаю, да, — подошёл к нему Карыч. — Вопрос в другом: сколько времени мы там протянем?

Со стороны холма раздалось хриплое сопение. Прямо к открытой калитке шагал Мёрф. Его плащ развивался на ветру, а свою шляпу он придерживал двумя пальцами.

— В укрытие! Всем в укрытие! — прокричал Карыч и поднял с земли вилы. Крош, Нюша и Лосяш попрыгали в люк, а Копатыч забежал в дом.

Как только агент вошёл на территорию огорода, Карыч бросился на него с вилами наперевес. Но стоило ему подобраться, как огромная рука в кожаной перчатке схватила вилы и сломала черенок пополам. Второй рукой Мёрф сшиб Карыча в сторону и направился к люку. Но в этот момент из дома выскочил Копатыч, держа перед собой ружьё.

— А ну! — крикнул он и спустил курок. Пуля врезалась в грудь Мёрфа, оставив дымящуюся дырку в его плаще. Он сделал пару шагов назад. Копатыч выстрелил ещё раз. И ещё. Агент попятился до калитки и камнем рухнул прямо в проходе. От последующих выстрелов его тело беспорядочно дёргалось. Но хриплые звуки с его стороны не замолкали. Отойдя от удара, Карыч быстро прокрался к люку и нырнул в него.

— Копатыч! — прошептал Крош, выглянув наружу. — Попытайся прикончить его из его же оружия! В некоторых играх только так убивают противника!

— Тише… Он ещё дышит… — ответил Копатыч, подходя к люку, но не сводя прицела с Мёрфа. — Я боюсь к нему подходить.

— Давай подождём, пока его тело исчезнет. Если он инородного происхождения, то его тело должно разложиться в этом мире очень быстро.

Хоть Копатыч и не верил во все фильмы и игры Кроша, но сейчас у него не было другого выхода. Чуть помешкавшись, он нырнул следом за Крошем и закрыл люк.

* * *

— Так вот вы где! — смело выкрикнул Бараш, подбежав к телу Мёрфа и выставив толстую палку перед собой, словно меч.

Тело лежало на спине. Широко открытый глаз смотрел на небо, шляпа валялась рядом. Но как только Бараш нагнулся над ним, зрачок повернулся на него. Потом агент резко присел.

— Я… Я вызываю вас на дуэль! За оскорбление дамы моего сердца! — грозно смотрел на него Бараш.

Но вызываемый даже не обратил на него внимания. Лишь нацепил свою шляпу и направился к люку, блестящему на солнце между грядок.

— Вы плохо слышите меня?! Я вызывают вас на поединок! — не унимался Бараш и убрал левое копыто за спину, подобно дуэлянту.

Мёрф подошёл к крышке люка и осмотрел её. Потом, найдя на соседней грядке большую тыкву, он поставил её прямо на крышку. После чего поднялся, развернулся к Барашу и поднес копытце к тому месту, где предположительно у него должен быть рот. Бараш выронил палку, а агент тем временем прошёл к туалету, открыл дверь и нырнул в дырку. Бараш прошёл следом и непонимающе глянул вниз.

Через некоторое время в крышку люка заколотили изнутри. Бараш быстро подбежал к нему и спихнул в сторону тыкву. Крышка взлетела вверх и упала в сторону. Первым на свет вылетел Копатыч, а за ним и все остальные.

— Бежим! Он сейчас стену разнесёт! — кричали смешарики и улепетывали прочь. Начиная осознавать, что натворил, Бараш тоже кинулся за ними, оглядываясь назад.

— Что это такое, забодай меня пчела?! — кричал, запыхавшись, Копатыч, когда они отбежали от дома на приличное расстояние.

— Возможно, этот феномен — какая-нибудь смертоносная машина, — ответил Лосяш, остановившись и пытаясь перевести дух. — Но зачем мы ей? Кому понадобилось нас убить?!

— Нас?! — Недоумевал Крош. — Но зачем? Что мы такого сделали?!

— Быть может, это за нами с Пином из большого города прислали… — вздохнул Копатыч. — Однако на кой им понадобились Крош с Нюшей?

— Так, сейчас не время. Надо успокоиться и обдумать, — вышел вперёд Кар-Карыч. — Если это механизм, то нужно обратиться к Пину. Он прекрасно разбирается в технике и сможет нам помочь.

— А если эта штука опасна и её нельзя просто так остановить? Где гарантия, что Пин сталкивался с подобным? — поднял лапу Крош.

— И что же ты предлагаешь?

— Нужно предупредить остальных. Остались Совунья и Ёжик. Я оббегу всех, а вы бегите к Пину. У него прочный дом, никакая машина не пробьет!

Смешарики переглянулись.

— Ты беги за Ёжиком. А я — за совуньей, — первым отозвался Кар-Карыч. — Я должен…

— Нужно ещё взять больше припасов! Кто знает, сколько мы там протянем?

— Сейчас туда опасно возвращаться. Кто знает, быть может, это самое ждёт нас прямо там! И я не думаю, что у Пина не найдётся идей.

— Я тоже на него надеюсь. А теперь все идите к Пину, — Крош показал ухом в направлении дома механика. — Мы с Карычем и с остальными скоро догоним.

— Крошик… Береги себя! — всхлипнула Нюша и положила копытца ему на плечи. Тот крепко прижал её к груди.

— Нет. Лучше я пойду за Ёжиком, — раздался голос Бараша позади.

— Крош пусть… Останется с Нюшей, — сглотнув, произнёс он. Крош недоуменно посмотрел на него.

— Бараш?! Пойми, ты не сможешь бегать так быстро! У него пистолет, и кто знает, что ещё от него ожидать!

— Я должен пойти. Это по моей ви… — осёкся Бараш. — Вас всех он видел. А я ещё не попадался ему на глаза. Обещаю, я справлюсь.

— Не стоит медлить! — крикнул Кар-Карыч и побежал к домику Совуньи. Окинув друзей взглядом на прощание, Бараш тоже пошёл, держа перед собой очки и неистово проклиная себя в мыслях. Нюша с грустью смотрела ему вслед, прижавшись к Крошу, а тот гладил её по голове.

— Феноменально, что Бараш появился именно в тот момент, когда мы были в опасности, — сказал Лосяш, почесав подбородок.

* * *

— О нет… Нет! — лепетал Бараш, наблюдая через очки, как громила Мёрф с рёвом носился по дому Кроша, вырывая при этом все двери и переворачивая мебель.

Дом Ёжика был уже близко. Осторожно поднявшись по ступенькам, Бараш тихонько постучал в дверь. Через пару секунд она отворилась на маленькую щелочку.

— Ёжик! Это я, Бараш! — зашептал он. — Нужно сматываться отсюда!

Через мгновение лапа Ёжика схватила Бараша и подтащила его к окну, открывающему вид на дом Кроша.

— Ч-что это?.. — спросил Ёжик, дрожащим пальцем указывая на то, как балконная дверь Кроша отлетела в сторону и громадина в соломенной шляпе с громким рёвом показалась на улицу. Взгляд огромного глаза сразу пал на окно, из которого за ним наблюдали.

Бараш резко залёг, ударив по голове Ёжика, чтобы скрыть его тоже. Но чуть не взвыл от пронзившей руку колящей боли от его иголок на голове. Затем они тихо проползли к двери, стараясь не дышать. Но как только Бараш легонечко толкнул дверь, чтобы глянуть в щелочку, она сразу же открылась настежь. Взгляд угольно-черного глаза агента, возвышающегося на пороге, был устремлён прямо на Бараша. Выпавшие на пол медные очки светились и издавали какую-то таинственную еле слышную мелодию. Мёрф поднял толстый палец и указал на очки. Дрожащей рукой Бараш взял их и поднес к глазам.

Сначала он увидел самого себя в очках, только в ракурсе сверху. Потом изображение задергалось и вовсе сменилось другим. Теперь с линз очков на Бараша смотрел сам исполнитель желаний, сидящий за привычным столом. Он все ещё был в человеческом обличии.

— Добрый день, мой юный друг.

— Какой я вам друг?! Перестаньте трогать моих друзей! — вопил Бараш.

— И не подумаем. Мы делаем лишь то, что соответствует условию договора.

— Я на такое не подписывался!

— Неужели? Однако, это ваша подпись, — он поднял бумагу с договором так, чтобы их подписи были хорошо видны.

— Я хотел, чтобы вы вернули мне мою девушку, а не громили наши дома!

— Условия исполнения в договоре не зафиксированы.

— Ах так! Тогда я прекращаю наш договор!

— Этого договор тоже не предусматривает. Вы ведь внимательно его читали? — он поднес листочек ещё ближе, и под росписями теперь была видна строчка мелким шрифтом: «Расторжению не подлежит».

— Нет! Я так не играю! Это не честно!

— В данный момент нечестность идёт с вашей стороны. И за это к вам могут быть применены санкции. Ну, а пока, дожидайтесь исполнения.

И изображение зеркальной комнаты пропало. Бараш снова увидел себя сверху, но Мёрф тут же развернулся и удалился. Сняв очки, Бараш посмотрел на Ёжика. Тот, парализованный страхом, всё ещё стоял на четвереньках и смотрел вверх. Бараш стал хлопать его по плечу. Через несколько ударов Ёжик отошёл от шока и подлетел вверх с неистовым воплем.

— Тише, тише, он ушёл! Тебе он не грозит, — поймал его Бараш.

— Кто это?! Что ему нужно?! — едва сдерживая слёзы, вопил Ёжик.

— Я не знаю, что это за существо. Но я знаю, зачем он здесь. Он пришёл сюда… Эх, ладно. Потом расскажу. Сейчас мы все собираемся у Пина. Надеюсь, он сможет нам помочь.

— А если по пути мы снова встретим этого… Как его?

— Не встретим. У меня есть его очки, и я могу за ним наблюдать. И он не знает, что мы там собираемся. Но нужно поскорее.

— Подожди… Мне нужно полить кактусы!

Схватив лейку и пробежавшись с каплей воды по каждому из своих любимцев, Ёжик прихватил свою самую ценную коллекцию фантиков и вместе с Барашем рванул со всех ног к Пину.

* * *

— О майн гот! — схватился за голову Пин, выслушав истории перепуганных гостей. — Я не встречать ничего подобного!

— Неужели нам не удастся остановить его? — пропищала Нюша, обнятая Крошем.

— Вы знайт, что он от вас хочет?

— Да ничего хорошего, зашиби меня пчела! Сначала он накинулся на ребят с пистолетом, а потом сломал мне стену в погребе! — всплеснул руками Копатыч.

Сзади к ним подходили Кар-Карыч и Совунья. Они шли, держась крылышками и помогая друг другу идти. Совунья вытирала слёзы белым кружевным платком.

— Мой домик… О-ох… Неужели достанется на растерзание этому зверю? — причитала она. За ними бежали Ёжик с Барашем.

Пин упёр крыло в подбородок и задумался.

— Вам нельзя возвращаться в дома, пока он буйствовать на свободе. Нужно обдумывайт план битвы.

— Может, как в тот раз, укроемся для начала в твоём доме? — предложил Кар-Карыч. — Как тогда, когда мы укрывались от анонима.

— Найн. Это слишком опасно. Если он может пробивайт стены, то мы запросто можем оказаться в ловушке.

Смешарики тревожно зашептались.

— Но где? Где ещё можно найти безопасное место, где он нас не сцапает? — заволновался Крош, прижав к себе уши.

— Боюсь, что только там, — протянул Пин, указав крылом на свалку, начинавшуюся за ангаром. Груды металла, словно руины, высились над землёй. С их стороны веяло каким-то ржавым, промораживающим ветром. Десятки дорожек, уводивших вглубь, заманчиво изгибались и скрывались за поворотами.

— Думаю, это то, что надо! — с азартной улыбкой произнёс Крош.

— И сколько же мы тут будем… — вздохнула Совунья, подойдя к железякам.

— Слёзы в сторону. Сейчас главное — обустроиться, — решительно сказал Пин и заскочил в свой домик. Пошуршав там, он вскоре вышел с двумя мешками за плечами. — Как хорошо, что я есть закупаться едой про запас.

Спустившись, он повёл всех к свалке.

Смешарики зашли за груды металла и направились по прямой дорожке. Вскоре они дошли до первой развилки.

— Только надо придумайт что-нибудь, чтобы не заблудиться.

— У меня есть резиночки, — сказала Нюша. — Я могу привязывать их по направлению пути, чтобы потом по ним найти выход.

— Блестящая идея! — воскрикнул Лосяш. — Только надо сделать так, чтобы нас самих по ним не нашли.

— Тогда давайте запомним это место, — сказал Пин. Затем он, положив мешки, вытащил из металлолома две ржавых трубы и выложил их поперёк дорожки стрелочкой по направлению к выходу.

— Вот так. Теперь можно и привязывайт, — отряхнув крылья, он взял мешки и повёл их дальше. Теперь на каждом повороте Нюша привязывала к удобно торчащей железяке резиночку, доставая их из своего кармана.

* * *

Когда каждый из идущих за Пином уже по разу пожаловался на усталость, а у Нюши подходили к концу хвостики, Пин решил разбить лагерь. Место как раз оказалось подходящим — посреди дорожки валялся поломанный автобус без колёс. Внутри него было душно и пыльно. Но Совунью это не остановило — отыскав ещё рабочий пылесос на батарейках, он зажала нос и приступила к уборке.

Вскоре в салоне можно было находиться. На улице смешарики стащили в одну кучу найденный хворост и всё, что можно было поджечь. Пин долго благодарил богов, что ему удалось найти вполне функционирующую горелку. В мешках, как оказалось, была не только еда — Пин не забыл уложить медикаменты, какие у него были, фонарь и немного тряпочек.

Когда Пин помог Совунье развести костёр, она принялась готовить долгожданный обед. Рядом сидел Крош, обнимая Нюшу у себя на коленях. Возле них был Бараш. Его взгляд был стеклянным. Обняв свои колени, он сидел и молча наблюдал за Совуньей. Кар-Карыч схватил за крыло Пина и повёл его ото всех прочь. Остальные сидели в автобусе и о чём-то беседовали.

Неслышно отойдя в сторону, Бараш незаметно достал очки и посмотрел в них. Изображение с тихим рычанием носилось, задевая груды свалки. Но это был тот край, о существовании которого, быть может, забыл сам Пин. Агенту потребуется несколько часов, чтобы обойти свалку и дойти до их входа. А если пойдёт прямо в свалку, то и затеряться здесь на века не грех. От этих мыслей Барашу становилось спокойнее. Однако до его ушей невольно долетел разговор Кар-Карыча и Пина.

— Конечно, я, как разумный учёный, всё это отрицаю, — нашёптывал Карыч, — но есть предположение, что это — восставший из какой-нибудь древней гробницы. У него старая грязная одежда и недюжинная сила — все признаки на лицо. Я своими глазами видел, он сломал вилы одной рукой! А потом выжил после нескольких ружейных патронов!

— И что же ты предлагать? Серебряные острия?

— Мой давний маэстро, коллега ещё с академических лет, интересуется подобными вещами. Тогда я ещё не верил и смеялся над его увлечениями, но сейчас…

— А где сейчас, этот ваш маэстро?

— Понятия не имею. Я не виделся с ним с тех пор. Хоть он и знает, где я, но почему-то не навещает меня.

— А с ним можно связаться сейчас?

— Думаю, да.

— Тогда за мной! Шнель!

Они пошли по дорожке обратно к дому Пина. Бараш надел очки, чтобы ещё раз убедиться, что на выходе им не грозит опасность. Но изображение снова задергалось и в линзах вновь появилась ехидная ухмылка исполнителя желаний.

— Добрый день ещё раз. Смотрю, ваши друзья уже начинают объединяться против моих агентов?

— Немедленно уберите свои лапы от нас!

— Ваши друзья ставят под угрозу репутацию нашего агентства! — на добродушном лице исполнителя впервые появилась злость, из-за чего его нос и усы стали казаться страшнее.

— Ваше агентство только наводит страх и рушит дома?!

— Мы исполняем желания клиентов по договорённости. У вас была возможность прочесть все условия полностью, — грозным голосом кричал исполнитель. Но потом смирился.

— Однако путь расторжения договора один я вам всё-таки подскажу. Он довольно-таки прост. Вам всего лишь придётся сорвать маску с нашего агента. Одновременно с этим вводится условие с моей стороны: вам ни в коем случае нельзя препятствовать исполнению операции. Лучшая тактика — не встречаться нашему агенту на пути. Ещё одна встреча может для вас весьма печально обернуться. И помните: через очки я знаю о каждом вашем движении, также получая информацию о звуках вокруг вас. Если кто-нибудь из ваших уст узнает точную информацию о возможности прекращения операции, вы будете уничтожены незамедлительно, что так же соответствует условию договора. Всего наилучшего.

На лице исполнителя застыла язвительная улыбка, и он исчез. Снова появилось изображение свалки глазами агента, что шарашился в ней. Сняв очки, Бараш со всей силы хватил очки о лежащий рядом жестяной лист. Но линзы в медной оправе только подпрыгнули вверх, словно попрыгунчик. Поймав в воздухе, он зашвырнул их далеко, через груды металла, наваленные рядом. Но навязчивые линзы прилетели совсем с другой стороны.

— Да будьте вы прокляты! — вскричал Бараш, подняв руки к ним и наскочив со всей силы на ненавистный предмет. Но, получив словно удар камня в ступню, упал, прижав к себе больную ногу.

Пин с Карычем тем временем скрылись из виду. Бараш поднялся и, забыв про очки, направился за ними, ориентируясь по Нюшиным резиночкам. Застал он ушедших уже в ангаре. Карыч с серьёзным видом держался за надетые на его голове наушники, нажимая кнопочки большого прибора с антенной другой рукой. Пин ковырялся в приборе рядом. Из-под крыла Карыча вырывались гудки азбуки Морзе.

— Сигналы недалеки, — сказал Пин через пару минут.

— Так значит, он сможет скоро приплыть? — с любопытством взглянул на него Карыч.

— Йа-йа! Если он сказал, что знайт координаты, то не исключено, что он пристанет прямо к этот берег.

— И уже завтра утром?!

— Натюрлих!

Карыч стянул наушники и радостно вскочил.

— Уже завтра! Ах, я волнуюсь…

— Не переживайт, — Пин хлопнул его по плечу. — Если он согласился, то не обижаться на тебя.

— Но… Что, если его встретит этот… — поежился Карыч.

— Не встретит, — заявил о себе Бараш, стоя у двери. — Рассчитывайте в этом на меня.

— Бараш?! — хором крикнули они. — Что ты здесь делаешь?

— Не сидится мне там. Я пошёл за вами, в случае чего предупредить вас.

— Мама миа! Дружище, ты даже не представляешь, какой опасности себя подвергаешь! — подбежал к нему Карыч.

— Не волнуйтесь за меня, — сглотнул Бараш, спрятав медные очки, которые с ужасом обнаружил у себя в густой шерсти. — Я могу его… Чувствовать.

— Но каким образом?!

— Неважно. Я могу предугадать его местонахождение. Я его чувствуют, хоть и не знаю как…

— Если это так, то ты у нас очень ценный, — Кар-Карыч обнял Бараша.

— Пойдём ко всем. Там, наверное, Совунья уже обед приготовила.

— Ай момент! Никуда нельзя уходить без средств связи! — крикнул Пин и водрузил аппарат с антенной на тележку. Когда они вышли, он закрыл ангар и дом на все замки. И они вновь направились вглубь свалки.

Позади всех пошёл Карыч. Придерживая в руках оставшиеся прихваченные вещи, он то и дело оборачивался назад. За ним шёл Пин, тянув за собой тележку с прибором. А впереди робко семенил Бараш, время от времени незаметно заглядывая в медные очки.

После плотного ужина Бараша всё-таки застал крепкий сон. Но проснулся он раньше всех. Увидев из окна автобуса, как над грудой железяк встаёт алое солнце, Бараш присел на сиденье, на котором спал. Когда Совунья всё тщательно пропылесосила, никто не отказал себе в мягком спальном месте, ведь сидений хватило на всех.

Как вдруг прибор с антенной, размещённый возле кабины, нервно запикал. Кар-Карыч, лежавший рядом, быстро откинул одеяло и подскочил к прибору. Надев наушники и прищурившись, он так же быстро начал нажимать на кнопки.

— Что, что там? — прохрипел Пин, проснувшись рядом.

— Он видит твой дом! — громким шёпотом ответил Карыч.

Тут уже проснулись все.

— Что такое? — сонно произнёс Крош.

— Мой далёкий коллега нашёл нас! Он должен знать все объяснения тому, что здесь происходит. И обязательно поможет нам! Бараш, пойдём встретим его! — Карыч подманил рукой соскочившего с сиденья Бараша.

Пин и Карыч выскочили из автобуса. Бараш побежал вслед за ними. Ему казалось, что раньше они никогда так не бегали. Даже Барашу сейчас было трудно поспевать за своими пожилыми друзьями. Они даже не обращали на него внимания и не задумывались о том, что могут быть схвачены.

Вскоре они уже выбегали за пределы свалки. У берега, в стороне дома Пина, они увидели парусник. Небольшой лиловый кораблик с голубым парусом причаливал к берегу. За одну из деревянных подпорок, на которых держался дом Пина, уцепился якорь.

Вскоре на берег спрыгнул и сам корабельщик. Это был пожилой крючкоклювый орёл в коричневом камзоле и чёрном английском котелке. Опираясь на трость, он прошёлся когтистыми лапами по золотому песку вперёд.

— Гарольд! Дружище! — крикнул Карыч, бросившись к нему навстречу.

— Карыч! Сколько лет! Сколько зим!

— пожлой орёл зашагал к нему быстрее.

Старые приятели крепко пожали друг другу руки и обнялись за плечи.

— Знакомься! Это — Пин. А это — Бараш! — светясь от радости, Карыч указал на друзей.

Но взгляд Гарольда не менял направления с того мгновения, как Карыч отпустил его от обнимашек. Его клюв отвис, а трость выпала из крыльев.

— Гарольд? Всё хорошо? — проследили за его взглядом Карыч и все остальные.

На другом краю, едва выйдя к берегу, стояла Совунья. Она тоже не двигалась и ошарашенно смотрела на пришельца.

— Совунья… — пробормотал Гарольд и довольно быстро заковылял к ней.

— Гарольд! — воскликнула Совунья и в полном смысле слова побежала навстречу. Когда они сблизились, она прыгнула и подскочила прямо ему в объятия. Гарольд поднял её над землёй. Оставшаяся у берега троица со смущенным удивлением наблюдала за этой сценой.

— Я уже боялся, что с тобой что-то случилось! — сквозь слёзы произнёс Гарольд, поставив Совунью на лапки.

— Нет. Это ты меня прости. Прости за всё, что я причинила тебе своим молчанием.

— О чём ты? Я не заслуживаю сейчас твоих извинений. За то, что я причинил тебе тогда…

— Никто не заслуживает такой ужасной кары, как молчание, милый. Каждую ночь я гуляла по берегу в надежде, что ветер всё-таки прибьёт твой парусник к нашим берегам…

— Мы что-то с тобой искали… — пропел Гарольд. — И всё потеряли…

— Всё забудется. Всё изменится!.. — подхватила Совунья песню их молодости.

Крепко обнявшись, они поцеловались. Бараш пустил слезу. Пин с Карычем ненавязчиво приблизились к ним.

— Я слышал про вашу опасность… — произнёс Гарольд, обнимая Совунью за талию.

— Хоть я и не видела его своими глазами… Но по рассказам ребят, это ужасно…

— А я вживую. Оно ещё ужаснее, — сказал Карыч.

— Ты говорил, что вы все нашли укрытие? — повернулся к нему орёл.

— Да! Скорее пошли туда! Ты ж, наверное, не ел толком ничего в своём плаванье! — схватила его Совунья и потащила в укрытие. Бараш подобрал его трость.

* * *

Когда они пришли, все разом оглянулись на чужака.

— Позвольте вам представить — Гарольд! — радостно провозгласила Совунья, указав на него крыльями. — Мы дружим ещё с давних пор. Правда, потом мы потерялись… Но сейчас он здесь, чтобы помочь нам!

— Это тот, про которого ты мне тогда рассказывала? — засияла любопытством Нюша.

— Именно он!

Гарольд учтиво снял шляпу и поклонился перед сидящими возле автобуса смешариками. Все радостно подскочили и захлопали. Кто-то подбежал, чтобы пожать ему крыло. Кто-то издали изучал его взглядом. А Бараш скромно стоял за спиной у всех и нервно покусывал копытце.

Затем Гарольд присел на самодельную скамейку у костра и положил трость рядом. Съев пару предложенных Копатычем огурцов, он вздохнул и ещё раз оглядел присутствующих.

— Так что, вы говорите, за гигант гоняется за вами?

— Огромный, в плаще, с оружием! — выкрикнул Крош.

— Сверх любой нашей силы! — поднял крыло Карыч.

— Не меньше железной няни! — дрожащим голосом пропищал Ёжик.

— Его не уложили свыше десяти патронов! — опустил шляпу Копатыч.

— А главное, он вовсе не следит за своим внешним видом, — фыркнула Нюша.

Гарольд задумался и погладил свой клюв.

— Патроны не берут… Вполне возможно, что мы имеем дело с натуральным некроморфом.

— Но это антинаучно! — возмутился Лосяш.

— Но Это гоняется за вами, — спокойно ответил Гарольд. — Он пытался инфицировать кого-нибудь из вас?

— Нет! Его лицо залеплено каким-то мешком, видно только один большой глаз! — сказал Крош, прикрыв левый глаз ухом.

Гарольд развернулся к нему в полный оборот.

— Так с какими целями он, говорите, преследует вас?

— Я не знаю! Сначала он стрелял из пистолета в нас с Нюшей, а потом пытался подойти…

— Да он твой дом разгромил! — вмешался Ёжик. — Я сам всё видел!

— Дом?! Что с моим домом?! — подпрыгнул к нему Крош.

— Он ворвался в него через нижнюю дверь, а потом ревел и гремел вещами!

Крош вжался в свои уши. Грустная Нюша подошла и заобнимала его.

— Он тебя преследует, — заключил Гарольд, поднеся крыло к глазам. — Кто-то пожелал избавиться от тебя.

— Избавиться?! Но кто?! — выскочил к нему из Нюшиных объятий Крош.

Гарольд сложил крылья на трость и вздохнул.

— Это очень долгая история. Не думаю, что старшие из вас поверят мне.

Кар-Карыч встал и подошёл к своему приятелю.

— Дружище! Пожалуйста, прости меня за то, что смеялся над тобой тогда! Ну, молодыми и глупыми были. Не верили ни во что, кроме того, что нам старшие скажут. Сейчас мы все здесь в опасности. И наш враг — явление явно не из простых. Может быть, тогда бы я сам себе не поверил, но сейчас я скажу: как никогда нам нужны твои знания о паранормальных явлениях и мифологии, которые ты накапливал тогда.

Смахнув слезу с глаза, пожилой орёл пожал старому другу крыло.

— А я в этом и не сомневался! — усмехнувшись, подмигнул он. Потом вновь повернулся к смешарикам, что расселись в круг подле него.

— Есть ещё давнее поверие, что где-то за гранью измерения находится необычное агенство. Оно скрывает свою мутную деятельность, якобы исполняя желания. Пожалуй, одна из самых ужаснейших вещей, что существует во вселенной.

— А что оно делает на самом деле? — из последних сил стараясь скрыть волнение, трясущее всё его тело, проговорил сквозь зубы Бараш.

— Его основал один могущественный волшебник. Более жутких и сильнейших маньяков миру ещё не доводилось встречать. Сначала всё кажется безобидным: его голос застаёт и вы слышите его в самый критический для вас момент. Когда вы очень сильно подавлены эмоционально или находитесь на волосок от смерти. Он даёт вам свою силу, чтобы вы могли переместиться к нему в кабинет. Там он заключает с вами сделку: он исполняет ваше желание, а вы отдаёте ему что-то своё. Но не думайте, что все так просто. Ваша непредусмотрительность играет против вас. Его главное оружие — недоговорки и мелкий текст на полях договора. Захотите приобрести у него вещь по дешёвке — он, может быть, спросит с вас только деньги. В самом деле, как тут можно надуть? А он возьмёт и будет списывать ежемесячно, если не ежедневно, отданную вами в начале сумму с вашего счёта. Но что там деньги. От подобных богатств у него уже ломятся закрома. Сейчас он вышел на более изощренные и коварные тактики.

— А если… Отдать ему, например, своё умение? — уже вспотев, сквозь зубы процедил Бараш.

— Тогда ты больше никогда не сможешь пользоваться сиим умением. Ни при каких обстоятельствах. Он не будет брать у вас умение готовить ерундовые блюда и прочее, что вы потом можете запросто восполнить. Его интересуют те таланты и качества, что делают вас особенными.

— А что же… Он с ними будет делать дальше?

— Ну уж точно не присвоит. Отложит в сторону до прихода клиента, нуждающегося в них. Ему не интересно ничего, что мы имеем. Ему лишь нравится наблюдать, как мы страдаем от неравного обмена или от неправильно выполненных им желаний. Мне лично встречались его клиенты.

— Кто они? Что с ними случилось? — сгорая от нетерпения, заговорили Кар-Карыч с Совуньей.

— Вы ведь не знаете, почему я не отвечал всё это время? — обратился Гарольд к ним, на что они помотали головами. Тогда он задрал рукав камзола так, чтобы было видно клеймо на крыле. Кар-Карыч и Совунья отпрянули в сторону.

— Да. Я угодил за решётку на пару лет.

— Но что ты сделал? — прикрывшись крыльями, произнесла Совунья.

— Карыч… Помнишь Филиновича? Он всегда сидел на задних местах.

— Как же не помнить! Почти всегда нашу группу выручал! — оживился Ворон.

— Так вот… Когда его отец был смертельно болен, его сестра тоже набрела на это агенство. И пожелала, чтобы у её отца больше никогда ничего не болело, — Гарольд положил трость и опустил глаза. — Выслали такого же, как и к вам… Тот ворвался к ним в дом и убил их отца. Навсегда избавив его таким образом от болезней.

Смешарики отстранились. Совунья всхлипнула и прикрыла клюв платком.

— Но что она отдала ему за это? — нагнулся в его сторону Карыч.

— Себя, — вздохнул Гарольд. — Её связали и бросили в клетку в каком-то подвале. А когда какой-то грязный извращенец пожелал себе девушку, её отдали ему.

Все присутствующие тихо зашептались. Крош сильнее обнимал Нюшу, которая тихо плакала.

— А главное, этот гад учёл все аспекты, будто заранее репетировал договор. Но и исполнитель тоже не оплошал. Вроде он и спалил местонахождение этого поддонка с жертвой. Я спас сестру Филиновича, пробравшись к тому ублюдку и хорошенько ему наподдав. Увечья были достаточно серьёзными. Не помню, выжил ли он там вообще. А вот меня потом сцапали года на два.

— Гарольдик… Милый… Как же ты?.. — всхлипнула Совунья.

— Да это брехня. Всего лишь два года забылись, как сон. Гораздо важнее и ужаснее наше настоящее положение. Та невыносимая тюрьма, которую диктует нам этот исполнитель… Говорят, что даже пороки нашего социума пошли от него. Ещё первобытные старейшины обратились к нему с просьбой избавить народ от ранних смертей и дать познания о мире. И тот осуществил предпосылки для начала эпохи технического прогресса и социализации. Но кто же знал, что в общество внедрится столько формальностей? Государственные границы, деньги, религия… Жадность и обесценивание жизни.

— Вы хотеть сказайт, что без техники жизнь была легче? — нахмурился Пин.

— Я хочу сказать, что раньше эта жизнь имела хоть какой-то смысл. Общество было устремлено лишь на выживание и саморазвитие. Как смешарики, так и люди сами добывали себе пищу, прочее необходимое. Выживали только те, кто горели желанием. Сейчас же вместо того, чтобы наслаждаться единственной жизнью, все обязаны горбатиться на дядю, многим даже на нескольких, чтобы добыть предметы посредничества между товарами. Ресурсы превратились в цель. Каждый думает только о своём благополучии. И никакой взаимопомощи даже внутри племени. Они забыли жить прекрасно. Ведь им внушили жить напрасно. Как думаете, разве этого хотели те старейшины?

Смешарики переглянулись и гулко зашептались.

— Но мы так и не выяснили одного, — продолжил Гарольд и вгляделся в смешариков. — Кто же всё-таки загадал желание и привёл его сюда?

Смешарики продолжили переглядываться. Взор Кар-Карыча и Пина остановился на Бараше. Ёжик тоже взглянул на него. Заметив устремленный взгляд троих, остальные тоже посмотрели в ту сторону.

— Что это у тебя? — спросил Гарольд, указав тростью на медные очки в копытцах Бараша. Тот сам не замечал, как вертел их от волнения, не зная, куда деть свои копыта.

Гарольд встал и подошёл к нему ближе.

— Этот прибор… Я узнаю его из тысячи. Так расскажи, каково было твоё желание?

Все в это время расступились между ними. Крош изумленнее всех смотрел на Бараша.

— Я не Кроша хотел… — после минутной дрожи выдавил из себя съежившийся Бараш. — Нюшу…

Тихо ахнув, Нюша полетела назад. В последнее мгновение её успел поймать Крош, и она обмякла в его лапках.

— Так это ты от той своей несчастной любви решил на нас эту гадину натравить?! — встала Совунья, но Гарольд отгородил её от Бараша тростью.

— Совуньюшка, ради всего святого!

— Это поразительно! — слышались недовольные крики из толпы засуетившихся смешариков.

— Я… Я не хотел! — пролепетал Бараш и, расплакавшись, бросился бежать.

— Бараш! Постой! Вернись! — прокричал ему вслед Гарольд, опираясь на трость.

Но тот был уже далеко. Крош с Нюшей первыми погнались за ним, а к ним присоединились и все оставшиеся. Последними шли Гарольд, Карыч и Совунья. Им пришлось отстать, потому что они подстраивались под темп ходьбы старого орла. Хоть он и упрашивал их оставить его и быстрее догнать Бараша, но те его не слушали.

* * *

Бараш тем временем бежал, даже не глядя себе под ноги. Он пытался отбросить очки, но те отскакивали от земли прямо к Барашу. Не разбирая направления, он бежал всё быстрее и быстрее, пока не врезался во что-то массивное и жёсткое на своём пути. Отлетев назад, Бараш узнал в своём препятствии до боли знакомую фигуру в шляпе и расстегнутом плаще. Взгляд единственного глаза бурил Бараша насквозь. Мёрф стоял прямо перед Барашем, расставив руки в стороны. Из-под полей шляпы доносилось ровное хриплое дыхание. Может быть, ранее Бараш и бросился бы улепетывать прочь, встретив Мёрфа так близко перед собой, но сейчас ему было всё равно. Он просто лежал, приподнявшись на локтях, и глядел прямо в угольно-черный глаз.

— Бара-аш! — донёсся голос Нюши, но тут же смолк.

Мёрф резко повернурся на голос и пошёл к вжавшейся в торчащий из земли железный лист девочке. Тут же из-за поворота выскочил Крош и, увидев противника, встал в стойку. Раздался звук лязганья металла о металл и в руке Мёрфа появился большой нож. Замахнувшись, агент метнул его в кролика. Тот взвыл, отскочив в сторону. Кровавая царапина сияла поперёк через половину его левого уха. Лезвие воткнулось в металл между Крошем и Нюшей. Мёрф уже подходил к сжавшейся от страха девочке. Когда он уже потянул к ней руку, Крош, стиснув от боли зубы, попытался перекувырнуться и врезать неприятелю, но был отброшен. Мёрф схватил трясущуюся Нюшу и взвалил на себя.

— Стой, ирод! — послышался голос Гарольда, когда все остальные добежали до места происшествия. Но огромный агент лишь махнул им шляпой и… взвился над землёй. Он парил в воздухе, придерживая визжащую от страха Нюшу на руках. Потом медленно, с характерным техническим треском, начал взмывать ввысь. Взлетев на приличное расстояние, он развернулся и полетел прочь от свалки. Выскочивший вперёд Гарольд, размахивая тростью, словно дубинкой, ещё долго наблюдал за ним.

Отойдя от ужаса, навеянного наблюдением за летающим похитителем, Крош первым делом подпрыгнул к Барашу и прижал его к песку, не дав подняться.

— Так это из-за тебя он её забрал?! — кричал кролик, замахнувшись лапой. — Из-за тебя всё!

Но не успел он нанести удар, как был огрет тростью по голове. Столкнув Кроша на песок, Гарольд нагнулся над ним.

— Он понятия не имел, что так будет! На его месте мог бы быть каждый! Сейчас не время для выяснения личных отношений!

— Раз сам приволок его, так пусть сам и выручает! — не унимался Крош.

— Да не будь же таким наивным! Твой друг знает о нём не больше, чем ты сам!

— Я… Знаю… — робко протянул Бараш.

— Тихо! Только не говори этого вслух! — замахал на него орёл. — Через те очки, что он тебе дал, он слышит каждое твоё слово!

— Это да… А если попробовать хитростью избавиться от них?

— Тут уж никак, — Гарольд нагнулся над лежащими на земле очками. — Он учёл все варианты. Даже если мы улетим в космос, ничто не помешает ему бабахнуть на всю галактику.

— Что же делать… — прикрыл лицо шляпой Копатыч.

— Не беспокойтесь. Мы вызволим вашу подругу, — решительно сказал Гарольд, уперев трость в землю. — Кто-нибудь заметил, куда он полетел?

— К горам на северо-западе! — указал копытом Бараш. — Вперёд! Нам нельзя терять время! — и быстрым шагом зашагал к выходу со свалки. Смешарики кинулись за ним.

— Стойте! Подождите! У нас разве есть план?! — окликнули их Копатыч, Карыч и Совунья, оставшиеся на месте. Гарольд обернулся на них.

— А знаете… Исследования утверждают, что цивилизация смешариков пошла как раз из этих мест. И ходят слухи, что в знак благодарности первобытные племена воздвигли памятник тому, кто исполнял их желания. Из чистого золота. Но поставили его в одной из одиноких горных пещер. А рядом оставили ключ к обходу условий договора.

— Я знаю где это! — крикнул Бараш. — Бежим!

Трое пожилых переглянулись и тоже поспешили за ними.

* * *

Вскоре все девять поднимались по закрученной тропинке на скале.

— Это она! — воскликнул бегущий впереди Бараш, завидев пещеру наверху. Позади поднимался Гарольд, которого придерживали Карыч и Совунья. Немного погодя, все уже стояли в таинственной пещере и озирались по сторонам.

— Та-ак, уже интересно, — Гарольд подошёл к наскальным рисункам.

Вверху пещеры были выцарапаны три смешарика, за каждым из которых высился огромный силуэт.

— Похоже на какое-то пророчество, — подошел к нему Кар-Карыч.

— Не-ет, друг мой. Им нечего было здесь писать пророчества. Это, скорее всего, шифр в картинках. Как мы видим, изображено три разных смешарика, но за ними три одинаковые фигуры. Скорее всего, здесь подразумевается то, что для каждого существует свой, ничем не отличающийся от остальных, агент.

— Но как ты это понял из одного лишь рисунка? — развела крыльями Совунья.

— Здесь все элементарно. Рассмотрим другой, — он перешёл к другой стене. — Тут мы опять же видим этих троих. Они соединены линиями с одним объектом, стоящим поодаль.

— Это же как раз его стол! — подошёл Бараш.

— Именно! Если линии не объединены, а у каждого своя, зна-ачит… У каждого свой и исполнитель желаний. Ведь если у него клиентура из нескольких измерений, то он же просто не будет успевать со всеми возиться!

— Но как он тогда это делает?

— Это же могущественный маг! Ему ничего не стоит создавать параллельные отрезки времени для каждого из клиентов. Поэтому у него никогда не бывает наложений.

— Феноменально… — почесал затылок Лосяш.

— Теперь рассмотрим другие, — проковылял Гарольд к стене напротив выхода. — Ну тут, скорее всего, изображены разные случаи желаний и их последствия. Ничего знакомого не находите? — он прикоснулся к рисунку, где смешариков, похожих на Бараша и Нюшу, прижимает друг к другу огромная фигура, стоящая над ними. Больное место Бараша вновь запульсировало.

— Но как авторы этих рисунков знали?

— Хе-хе. Далеко не вы первые, друзья мои. И, что мне очень больно осознавать, не вы последние. Времена меняются. Но всё-таки большинство тех, кто меняет эти времена, остаются теми же.

Затем Гарольд прошёл чуть дальше, вдоль стены.

— А тут мы видим, что кто-то что-то протягивает в большую руку. Скорее всего, это именно символ тех ценностей, что мы отдаём безвозвратно. Кстати, что отдал ты? — обратился он к Барашу.

— Своё вдохновение…

— И с тех пор у тебя не получалось ни одной рифмы, ведь так?

— Совершенно верно.

— А где же тут рисунок, как нам всё это остановить? — прыгал возле стен Крош.

— Быть может, это. — Гарольд поднял взгляд на потолок. Округлая фигура Мёрфа, нарисованная там, узнавалась сразу. Только изображён он был так, словно его голова взрывается. Между широкополой шляпой и воротником плаща ничего не виднелось. Только три руки, изображённые рядом, что-то тянули в разные стороны.

— Нужно содрать с него маску. Без неё он — никто, — звякнул тростью о каменный пол Гарольд.

— Д-да! — воскликнул просиявший Бараш и подпрыгнул чуть ли не до потолка. Из сгустков его шерсти выпали медные очки. Их оправа слегка дымилась.

— Больше они тебе не понадобятся, — с лёгкой улыбкой сказал Гарольд и разбил их тростью на мелкие кусочки.

— Хе, здорово… — протянул Крош. — Только как нам теперь спасти Нюшу?

Круглый камень, прикрывающий ход в продолжение пещеры, откатился в сторону. Вдалеке слабо мелькал зелёный таинственный туман. Опираясь на трость, Гарольд медленно прошёл туда.

— Не думал… что увижу это собственными глазами… — дрожащим голосом сказал тот и втянул воздух.

— Что такое? Что это?

— Туман… Позволяющий ходить между измерениями… — проговорил он и повернулся к друзьям. — Если для исполнения ему потребовалось куда-то её нести, то только сквозь этот туман. Он торопился, раз не закрыл проход. И, пройдя вперёд, мы окажемся прямо у его порога. Мы справимся, если будем действовать вместе.

Смешарики осторожно прошли за Гарольдом. Выставив перед собой свою трость, пожилой орёл медленно заковылял вперёд. Прямо в туман.

— Идём осторожно! Держимся за руки, не спешим! — командным голосом кричал Карыч.

— Гарольд… Когда финиш? Уже всё? — пискнула Совунья, увидев впереди силуэт в котелке и с тростью. Как вдруг он к ним повернулся.

Пожилой человек с азартной, буквально детской улыбкой смотрел на них добрыми зелёными глазами. Из-под чёрного котелка выбивались седые волосы. На месте большого клюва теперь выступал горбатый нос.

— Гарольд… Это ты? — пробормотала женщина в фиолетовом спортивном костюме, поправив полосатую шапку.

— Ёлки-иголки… — протянул поджарый паренёк в безрукавке и голубых трениках, разглядывая фиолето-волосого мальчика в очках и в сиреневой футболке.

— Укуси меня пчола… — пробурчал грузный мужчина в соломенной шляпе и оранжевой рубашке с закатанными рукавами, гладя на свои руки.

— Феноменально… — человек в жёлтой кофте и оранжевых брюках оглядывал себя со всех сторон.

— Все здесь? — произнёс джентльмен в синем фраке и с уложенными белыми волосами, выходя из тумана в компании механика в толстой чёрной куртке и пилотской шапке на голове.

— Да вроде все… — ответил Бараш, пытавшийся опознать своих друзей.

— Так вот они какие… Эти люди… — ёжик внимательно осмотрел себя, а потом всех остальных.

— Прекрасно, — произнёс Гарольд, сложив руки перед собой на трость. Ручка трости была вырезана в форме головы грифа, глаза который были украшены сапфирами, чего не замечалось раньше. — Нельзя терять времени, — и развернулся вперёд.

Перед смешариками открылся длинный тёмный коридор, освещаемый лишь тусклым светом ламп, которые мерцали и зловеще жужжали на потолке. Вдоль стен вились ржавые трубы. Местами из их маленьких пробоин зловонная жидкость тонкими струйками сочилась на холодный плиточный пол.

Смешарики осторожно пошли вперёд. Вскоре они дошли до развилки. Коридор резко поворачивал влево, но рядом с ним была дверь, сколоченная из досок. С другой стороны тоже была дверь, но уже железная.

— И что же нам теперь делать? — наморщив лоб, сказал Копатыч.

— Ну, если нас девять… А двери три, — начал было Гарольд.

— Предлагаете разделиться? А не опасно ли это? — перебил его Крош.

— Как я понял, ты лишь хотел, чтобы твоя подруга Нюша любила тебя? — обратился Гарольд к Барашу, на что тот стыдливо кивнул.

— Он не будет умерщвлять её. Уж от наигранной честности они отступить не посмеют. Это Его обитель. Нам нужно быть максимально быстрыми и внимательными, чтобы уйти от него здесь. Страх. Этим он играет против нас. Помните, он медленнее, чем кажется. Действуя по трое, мы сможем противостоять ему. Где-то здесь, на другом конце бункера, он чинит свои гипнозы над Нюшей. Мы должны как можно быстрее застать его врасплох.

— Находим Нюшу и уходим? — поправил свою шапку Пин.

— Нет. Нам нужно содрать с него эту чёртову маску. Спасение Нюши кроется в нем самом.

— Но откуда вы всё это знайт?

— У нас ещё будет время обменяться историями. Надеюсь. А сейчас делимся. В каждой группе должно быть по одному молодому, чтобы могли оперативно действовать быстро принимать решения.

Под серьёзным взглядом Гарольда все начали совещаться. Совунья сразу подошла к нему и обняла за руку. Вскоре все уже собрались по трое. Кар-Карыч, Лосяш и Ёжик осторожно заглянули в уходящий коридор.

— Ну ладно… Мы пошли… — помахал напоследок Карыч, а Гарольд приподнял котелок в ответ. И те медленно стали удаляться, вскоре скрывшись за поворотом.

Пин тем временем аккуратно ковырял гаечным ключом в деревянной двери, пытаясь подцепить щеколду с другой стороны. За ним наблюдали Копатыч и Крош. Вскоре дверь отворилась и они, взглянув на оставшихся, осторожно вошли туда. Благо, там тоже были лампочки.

— Ну что, идём? — подозвал Гарольд Бараша к себе. Перед ними осталась железная дверь. Ни замка, ни скважины она не имела, но и не поддавалась толчкам. Тогда Гарольд поднял руку и медленно провёл ладонью по двери. После этого она без труда открылась.

— Больше не смогу. Но впереди будет ещё одна такая же. Тогда уже поможешь ты. Не даром ты пошёл с нами, — сказал он Барашу.

Недоумевая и страшась всего происходящего, Совунья аккуратно шагнула за ними в открытую дверь.

* * *

Сдавленные возгласы всё ещё доносились из недр тёмного коридора. Трое смешариков, принявших человеческое обличие, старались продвигаться как можно быстрее, но осторожность тормозила их. Ежеминутно оглядываясь назад, они прислушивались к каждому постороннему звуку, стараясь ступать как можно тише. Там, где лампы светили больше, они старались жаться к стене или под трубы. Лосяш с Ёжиком уже вздрагивали от каждого удара капель жидкости из труб об пол. Оба шли с зажатыми ртами, чтобы не завопить от страха сию секунду. Но вскоре далёкие крики утихли.

— Что бы это могло быть? — дрожащим голосом сказал Лосяш.

— Она… Она просто уснула. Или же на время потеряла сознание. От обычного испуга, — проговорил Ёжик, всеми силами пытаясь скрыть свой страх.

— Ведь Гарольд сказал, что они не убьют её, — не теряя уверенности, сказал Кар-Карыч.

— Убьют?! Нет! Нет! — простонал Ёжик, прижавшись к сырой кирпичной стене.

— Спокойно, спокойно! — подошёл к нему Карыч. — Нюша не из тех, кто так просто даст убить себя. Я верю в неё.

Ёжик со стонами съехал по стене вниз.

— Вы это слышите? — прошептал Лосяш, подняв копытце вверх. Карыч замолчал, а Ёжик стиснул зубы.

По коридору прокатывались гулкие удары. Они раздавались с частотой обычного сердцебиения, но сейчас сердца прислушивающихся бешено колотились, поэтому сразу было понятно, что это посторонние звуки. С каждым ударом они становились всё ближе.

— В укрытие! — шепнул Кар-Карыч и отошёл от Ёжика. Быстро стрельнув глазами по сторонам, Лосяш увидел жестяную бочку, скромно стоящую у стены, и буквально с разбегу запрыгнул в неё. С такими длинными ногами залезать было непривычно тяжело. Потому как бочка не имела крышки, Лосяшу пришлось чуть ли не клубочком сжаться на дне. Карыч согнулся и залез под проходящую рядом трубу, максимально вжимаясь в её тень. Ёжик долго метался между трубой, где устроился Кар-Карыч, и тем, чтобы отбежать назад и скрыться во мраке перегоревшей лампы. Поэтому ему пришлось вжаться в не освещённый угол коридора на повороте впереди всех. Чтобы не выдать себя, он снял бликующие очки и вжал в себя ноги.

Тем временем удары всё приближались. Раздалось и хриплое дыхание. Двухметровый Мёрф направлялся к тому углу, где сидел Ёжик. Тот прикусил губу и схватил себя за тело под футболкой, уперев лицо в колени. Агент беспечно прошёл мимо него и устремился дальше. Так же он минул и бочку с Лосяшем, прошелестев по ней плащом. Поравнявшись с Карычем, он остановился и стал смотреть вперёд, вглядываясь во тьму. Чтобы страшиться меньше, Карычу пришлось упереться лицом в трубу. Мёрф стоял смирно и тяжело дышал.

Как вдруг над краями бочки показались две пятерни. Затем показалась и трясущаяся голова учёного, выглянувшего проверить, что же делает Мёрф. Но как только из бочки показались глаза, огромная голова в шляпе резко крутанулась на сто восемьдесят градусов. Лосяш быстро свистанул вниз, но было уже поздно. Вслед за головой развернулось всё остальное тело и направилось к бочке. Схватившись за живот и издав звук, похожий на смешок, Мёрф ухватил бочку и взвалил её к себе на плечи. Но не успел он пройти и двух шагов, как из бочки высыпался Лосяш. Потеряв страх, он бросился вперёд по коридору, не обращая внимания на ушибленные места. Отбросив бочку в угол Ёжика, агент с рёвом кинулся за беглецом.

Тот уже успел забежать за деревянную дверь, из которой появился Мёрф, и сейчас, видимо, пытался удержать её. Но не продержался и пяти секунд, как широкое плечо двинуло по двери, разнеся её в щепки. Крики помощи Лосяша леденящим эхом отдавались по всему пространству.

Выскочив из-под трубы, Карыч быстро перебежал и оказался у другой стены. Кое-как разогнув спину, он выглянул из-за угла. Ёжик всё ещё сидел в своём уголке. Пары сантиметров не хватило бочке, чтобы долететь до него и причинить серьёзные травмы. Но он все ещё сидел и трясся, не поднимая головы. Когда крики более-менее прекратились, Карыч подошёл к нему и отодвинул бочку. По лицу мальчика струёй лились слёзы. Плакал он тихо, без единого звука. Карыч обнял его, нащупав на полу очки. Слёзы падали на синий фрак.

— Что… Что теперь с ним будет? — простонал Ёжик.

— Мы спасём его. Мы должны найти его живым. Я это лично обещаю.

Затем он помог Ёжику встать и протянул его очки. Вытирая засохшие слёзы и всхлипывая, мальчик осторожно направился за Карычем в коридор, откуда веяло тусклым свечением.

* * *

— Уже который дверь есть встречаться нам на пути! — донёсся немецкий акцент из-за очередной деревянной двери. Из щели между досками показалась тонкая ручка гаечного ключа. Медленно поднимаясь вверх, она подцепила металлическую задвижку и звонко уронила её на пол. После раскатившегося звука ручка резко дернулась обратно. Потом дверь открылась, образовав небольшую щель. Оттуда показалась юношеская голова с короткой стрижкой. На левом ухе можно было заметить толстую царапину. Голубые глаза обшарили помещение.

— Вроде всё чисто, — донёсся шёпот Кроша. Но тут воздух рассекли резкие пронзительные стоны. Голова сразу юркнула назад.

— Ёлки-иголки… Да это же Лосяш! — сказал Крош, прислонившись к стене.

— А можешь сказать, далеко ли? — спросил Копатыч, почесав густые бакенбарды.

— Довольно близко… — ответил тот, прислушиваясь.

Пин тем временем сам осмелился выглянуть в приоткрытую дверь, сняв при этом шапку. Но при приближении грузных шагов тут же нырнул назад.

— Он здэсь! — прохрипел Пин, втянув голову в плечи. Все трое разом сели на пол и припёрли спинами дверь. Лезть за задвижкой было уже безумством. Нечто гигантское приблизилось к двери с обратной стороны и в щель посередине двери выглянул чёрный глаз. Троица поджала ноги и затаила дыхание. Даже когда глаз уже отстранился и шаги начали отдаляться, они ещё минуты три не двигались и старались не дышать.

Первым пришёл в себя Крош. Когда слышны остались только слабые стоны, Пин с Копатычем тоже поднялись и отряхнули свои штаны. Открыв дверь снова, первым выскочил из неё Крош. Тихо пробежав к соседнему проёму без двери, он махнул рукой выглядывающим Пину с Копатычем. Те тихо-тихо прокрались на цыпочках. Бесшумно преодолев ещё один коридор, они шагнули в направлении стонов.

— Это всё сон, — повторял про себя Пин. — Сейчас я очнусь и проснусь в своей кроватка. Монэн э патри. Экспиритус. Экспиритус Санктии.

Впереди оказался просторный зал, к которому вели несколько коридоров. Он был освещён лишь одной тусклой лампочкой. По углам его стояли большие клетки. В центре его стоял большой железный стол с торчащими из него лямками. Такие же лямки были и на стенах. Даже на потолке. Также с потолка свисали петли из облезлого каната и крюки на ржавой цепи.

В одной из клеток в углу сидел Лосяш. Обхватив пальцами прутья, он пытался высунуть голову, но у него не получалось. Он явно хотел что-то сказать, но речь его была нечленораздельна. Друзья подбежали ближе. На двери клетки висел увесистый замок.

— Как хорошо, что я везде её ношу с собой! Даже в другое измерение прихватил! — довольно протянул Копатыч и вынул из кармана проволоку, изогнутую пополам. Сунув изгибом в замок, он повернул её. И дужка замка выскочила.

Когда дверь была открыта, Лосяш бессильно упал на пол. Вокруг его глаза красовался синеющий фингал, а из носа тянулся след запекшейся крови. На жёлтой кофте местами разошлись швы.

— Он… Отпустил её… — кое-как произнёс учёный.

— Нюшу? — склонился над ним Крош. — Где она? Что он с ней сделал?

— Не пытайся просить меня рассказывать это! — резко привстал Лосяш и протянул Кроша к себе за безрукавку. — Это безумие!

— Она жива? — спросил Копатыч, опустив шляпу.

— Физически, за исключением пары царапин, с ней всё в порядке. Но что он сделал с её рассудком…

— Бедная девочка… — всхлипнул Крош. Пин хлопнул его по плечу.

— Нужно поскорее найти её! — сказал Копатыч, пытаясь поставить Лосяша на ноги. — И узреть лицо этого гада!

— Он ушёл туда же, откуда вы пришли. А Нюша — туда, — дрожащей рукой указал Лосяш на коридор в противоположной стене.

— Значит, и мы пойдём туда же! — сказал Крош и решительно направился к коридору. Все четверо зашагали туда.

* * *

Оглядывая узкий тёмный тоннель, Совунья шла, прижавшись к Гарольду, и что-то шептала ему на ухо. Бараш плёлся сзади, кусая свои пальцы. Раньше его кожа не была такой чувствительной, поэтому волноваться было менее больно. В районе ногтей уже были покраснения. Поэтому он пытался сомкнуть руки за спиной и бдить внимательнее. Но как только он оглядывался назад, то тут же поворачивался обратно. Оттуда веяло холодом и неизвестностью. С одной стороны, он хотел держаться рядом со стариками. Но также понимал, что им лучше сейчас побыть вдвоём.

Когда они дошли до ещё одной развилки, Совунья попросила остановиться. От деревянной двери как раз отвалилась одна доска, будучи в хорошем состоянии. Перекинув её через два лежащих рядом кирпича, они присели на неё. Совунья прижалась к Гарольду, а тот поцеловал её в висок.

— И как я это открою? — спросил Бараш, подойдя к другой, железной двери.

— Да просто проведи по ней рукой, — взглянул на него Гарольд.

— Просто провести? — недоумевал Бараш.

— У тебя получится. Он кидает такие бонусы всем своим клиентам.

— Гарольдик, милый… Откуда? — взглянула на него Совунья.

— Тише, дорогая. Всё потом узнаешь, — он погладил её по голове.

Бараш осторожно подошёл к двери и положил на неё ладонь. Медленно проведя ей вниз, он толкнул дверь. И она без малейшего сопротивления открылась.

— Вот видишь, — улыбнулся Гарольд.

Как вдруг над ними раздался грохот полусгнивших досок. Ручища в кожаной перчатке, пробившая дверь, схватила полосатую шапку Совуньи. Взвизгнув, старики подскочили и юркнули в открытую дверь следом за Барашем.

— Бегите. Я задержу его! — крикнул Гарольд, встав на пути Мёрфа, который только что окончательно вынес дверь ногой.

— Гарольд, не делай этого! — взмолилась Совунья.

— Бегите! — крикнул он и чуть не кинул трость в оглянувшегося Бараша.

Схватив Совунью за руку, Бараш поволок её прочь. Они бежали до тех пор, пока им не встретилась ещё одна дверь в стене коридора. В ней были толстые щели, поэтому Барашу не составило труда просунуть в одну из них палец и откинуть щеколду. Но, как только он пропустил в открывшийся проход Совунью, в его ушах прозвучал до боли знакомый голос:

— Желание исполнено! — по интонации было видно, что исполнитель явно ликовал и злорадствовал.

Схватившись за уши, Бараш побежал дальше по коридору. Совунья тоже ускорила шаг, но только в своём направлении. Когда Бараш почувствовал, что наступила абсолютная тишина, то опустился на холодный пол.

— Бараш! — окликнул его знакомый нежный голос.

Он резко повернул голову на звук. В тусклом свечении старой лампы виднелся силуэт. Навстречу Барашу бежала невысокая девушка. Джинсы и розовая футболка с сердечком обтягивали её стройную фигурку, что привлекло его взгляд.

— Ню-юша? — удивлённо протянул он.

— Да, это я, мой любимый! — сказала она и присела рядом с ним.

— Нюшка! — Бараш просиял от радости. — Ты цела?! Как твоё самочувствие?

— Всё нормально, Барашик, — улыбнулась она и села верхом на его ноги.

— Ух ты… — смущённо произнёс он, положив руки ей на талию. — Я так рад тебя видеть!

— Я тебя тоже, милый, — и она вовлекла его в сладкий поцелуй. Сначала Бараш поддался ей, приобняв девушку за плечи. Но потом ему элементарно стало не хватать воздуха. Уперев руки ей в плечи, он попытался оттолкнуть её. Но объятия девушки были железными. Устроившись поудобнее, она забралась рукой в его фиолетовые кудри и не собиралась отпускать. Бараш попытался что-то пробормотать, но из-за сжатых губ послышалось только сдавленное мычание. Тогда Нюша отстранилась, всё ещё влюблённо глядя в его глаза.

— Знаешь, я тут подумала… Может быть, махнём в мир людей?

— Людей? Что мы там забыли? — не переставая удивляться новой Нюше, спросил Бараш.

— Ну как чего! Там же так много всего интересного! Салоны красоты, модные журналы, секс-шопы! Там вся жизнь развивается и превосходит! А у нас в долине что?! Только полуразваленный маяк, в котором вечный беспорядок, да и всё! Ни разгуляться, ни потусить, ни вообще ничего!

— Ну, Нюшенька… Зачем тебе всё это? Разве ты не помнишь, что сама признавалась, как нам здесь хорошо? Что у нас тихо, есть горы и много ромашек…

— С возрастом интересы меняются, масик, — она нежно нажала на его нос. — Давай поедем хотя бы в большой город! Там хоть интереснее.

— Первым делом нам нужно поскорее свалить с этого места!

— Не спеши. Мёрфик нам ничего не сделает. Мы ведь его клиенты, поэтому нам можно находиться на территории агентства.

— А как же наши друзья?! Они ведь всё ещё в опасности!

— Друзья?! Пф-ф… Зачем они нам? У нас есть мы. У меня ты. А у тебя — я.

— А как же Крош?..

— Этот морковный лузер? — фыркнула Нюша. — У него пусть будет Ёжик. Их цвет сам говорит за них.

— Но ведь это неправильно! Немедленно слезь с меня! — недовольно пробормотал Бараш и столкнул девушку с себя.

* * *

— Как ты, Лосяшик? — заботливо спросил Копатыч, помогая учёному передвигаться.

— Всё нормально… — ответил тот. — Только человеческие ноги почему-то болят больше.

Услышав их голоса, ушедшие от них вперёд Пин с Крошем резко обернулись.

— Если Копатыч есть там… То кто же тогда… — протянул Пин и пригляделся к очертанию широкополой шляпы впереди. Все четверо остановились, затаив дыхание.

— Бу-у-у! — смогли вычленить они во внезапно раздавшемся рёве и бросились назад. Еле заметная шляпа взвилась на два метра в высоту, и Мёрф, растопырив руки, побежал за ними.

Прибавив скорости, Пину удалось вырваться вперёд всех, но из кармана его штанов вывалился гаечный ключ. Пробегая следом, Крош подхватил его и кинул в преследователя. Получив удар ключом прямо в глаз, Мёрф ненадолго остановился. Но тут же был атакован жестяной бочкой, вылетела из перпендикулярного коридора и сбила в сторону его шляпу.

— А теперь делаем ноги! — крикнул Карыч и, схватив отряхивающего руки после бочки Ёжика, побежал вместе с ним прочь. Но много пробежать они всё равно не успели: отошедший от гаечного ключа, Мёрф отбил своей тяжёлой рукой прилетевшую бочку ровно в обратном направлении. Она уронила Карыча и Ёжика, прокатившись через их ноги, и те плашмя приложились об пол.

Но Мёрф по-прежнему гнался за четвёркой. Пока его не отвлёк голос Гарольда, раздавшийся за спиной.

— А за мной не желаешь побегать, приятель?

Пряча Совунью, отряхивающую свою шапку, за спиной, он бесстрашно шёл на Мёрфа, выставив свою трость, словно меч. Когда в руке Мёрфа появился большой нож, Совунья прижала Гарольда к себе. Но Копатыч, не растерявшись, выхватил из-за пояса Пина отвёртку и запулил её Мёрфу в затылок, словно дротик.

— Хватит трогайт мой инструмэнт! — рассердился Пин.

Почувствовав отвертку в затылке, Мёрф развернулся и грозно метнул свой нож в Копатыча. Крош в последний момент успел вытолкнуть его из-под траектории ножа, однако лезвие всё-таки пришлось по его руке и оставило приличную царапину. Стиснув зубы, Копатыч схватился за рану, из которой тут же брызнула кровь. А Крош тем временем, изловчившись, прыгнул под потолок. Уцепившись за трубу, проходящую там, он выбросил ноги вперёд и полетел прямо на Мёрфа. Но тот тоже успел среагировать и прижал парня к плечу, когда он пролетал над ним. Прикусив губу, Крош схватился двумя руками за ткань маски и резко дёрнул её на себя. Она слетела без особых усилий. Ведь Копатыч изловчился попасть отвёрткой так, что она разрубила на затылке узел, на котором и держалась тёмная ткань, прикрывающая истинное лицо Мёрфа.

Тёмный коридор залило алое свечение. Звонкий пронзительный рёв заложил уши Кроша, как и всех поблизости. Но с каждой секундой он слабел и постепенно превращался в тихое шипение. Почувствовав, что каменная рука больше не сжимает его, Крош попытался вылезти, но потерял равновесие и брякнулся на пол с двухметровой высоты. Когда ослепительное красное сияние утихло, друзья увидели, что Мёрф замер, чуть нагнувшись над Крошем. Между распахнувшимися челюстями человеческого черепа, на котором местами ещё остались ошмётки догнивающего мяса, был виден приборчик, внешне напоминающий микрофон. Вероятно, из него и раздавались все эти леденящие душу звуки. Зубы на челюстях были больше, чем обычные человеческие, правда, все были грязные и потрескавшиеся, а местами их вообще недоставало. Зрачок в том самом правом чёрном глазу, с помощью которого Мёрф видел мир через дыру в маске, поблёк и закатился вверх. А вместо левого в глазнице сиял большой рубин.

Увидев, что все эти останки смотрят на него, Крош взвизгнул и быстро отполз в сторону. Постояв в полусогнутой позе полминуты, некогда могучий и устрашающий агент рассыпался в прах. Измятый плащ, грязная рубашка в клетку и толстые кожаные штаны бесшумно укрыли старые сапоги с отрывающимися подошвами.

— Аллес, — произнёс Пин, приблизившись к упавшей одежде.

— Неужели всё… — сказал Карыч, разминая ушибленные кости.

— Хо-хо! — вскочил на ноги Крош. — Победа!

Словно по команде все друзья обрадовались. Крош с Ёжиком запрыгали от радости, старшие улыбались друг другу, подтирая слёзы счастья.

— Это превосходно, друзья мои! — сказал Гарольд, подняв с пола рубин, заменявший Мёрфу глаз.

— Я благодарю каждого из вас! Ведь только вместе мы смогли справиться.

Все присутствующие поаплодировали ему. Карыч даже подошёл и крепко обнял его.

— Погодите-ка! — вмешалась Совунья. — А где же Бараш с Нюшей?

Как вдруг с конца коридора донеслось кряхтение. Из-за поворота показался Бараш. На спине у него сидела Нюша, которую он придерживал за ноги. Она крепко прижималась к нему, обнимая за плечи, зарывалась носом в его кудри.

— Ребята… Помогите отцепить её от меня!

Повязав вокруг рубина веревочку, Гарольд вознёс красный камень перед глазами Нюши.

— Он внушил ей это состояние и чувства с помощью этого камня, — сказал он, поглядев на Бараша с Крошем, которые удерживали Нюшу за руки и за ноги. — А я с помощью него верну её обратно. Только никому на это не смотреть, — он оглядел всех присутствующих, столпившихся вокруг него.

Все отвернулись. Даже Крош с Барашем спрятали глаза, прижавшись к плечам девушки. Гарольд начал нашёптывать какие-то длинные слова на непонятном языке, качая рубином из стороны в сторону. Первые пять минут Нюша под предлогом того, что её отпустят после пятнадцатиминутного молчаливого наблюдения за камнем, спокойно сидела и недоумённо пялилась на Гарольда. Но потом её взгляд начинал мутнеть. Ещё через пять минут девушка обмякла, и Крошу с Барашем приходилось придерживать, сохраняя направление её взгляда. Через пятнадцать минут после начала ритуала, как и планировал Гарольд, она уснула.

— Думаю, хватит, — осмотрел её орёл, убрав рубин. — Разбудите её.

После того, как парни хорошенько её встряхнули, Нюша открыла глаза. Увидев вокруг себя людские лица, она вырвалась из удерживающих рук и отбежала в сторону.

— Мамочки! Кто вы?! Где я? — испуганно смотрела на них девушка.

Друзья успокоили её и каждый представился по-новому. Позадавав ей вопросы, они убедились, что перед ними именно та Нюша, которая была с ними до похищения. За исключением синяков и царапин, у неё больше не было травм. Разве что непонятная боль между ног, да странный привкус во рту. Но Гарольд вовремя успел списать это на последствия жуткого гипноза, незаметно подмигнув Барашу, который уже готов был провалиться сквозь пол. Теперь лилововолосый мальчик смотрел на него с дружеским уважением.

Перед друзьями встала следующая задача: осталось всего-то найти ту дверь, из которой они и пришли сюда. Да только, как оказалось, собрались они как раз у той развилки, где и начинали путь. Из далёкого конца начального коридора потянуло таинственным мерцающим зелёным туманом.

— А не пора ли домой, друзья? — улыбнулся Гарольд.

* * *

На другой стороне тумана было темно.

— А это точно наша пещера? — полюбопытствовал Лосяш.

— Скорее всего, камень с той стороны закатился, — ответил Гарольд с таким же непониманием.

Вскоре мерцающий туман остался позади, но так и не появилось ни единой капли света.

— Посылаешь за ними агента, чтоб притащил их живыми, — раздался голос впереди, — а они его разносят, да своим ходом являются.

Три офисных лампы зажглись на потолке. Белый свет окатил зеркальный кабинет, в котором они находились. На другом его конце за своим столом сидел никто иной, как сам исполнитель желаний. Смешарики с ужасом осознавали, что всё ещё были людьми. Но ещё больше пугало то, что из зеркального кабинета не было двери, куда можно было сбежать.

— Что тебе ещё от нас нужно?! — накинулся на него Бараш.

— От вас — ничего. Но среди вас присутствует мой клиент, который ещё не оплатил своё желание.

— Да ни за что на свете, — прорычал Гарольд, сжав свою трость в кулаках.

— Да неужели? — исполнитель вскинул бровь.

Стёкла на стенах кабинета задребезжали. Друзья поспешили сжаться в одну тесную кучу, успев пригнуть головы, пока в них не полетели осколки. Из стен вышли ещё восемь Мёрфов, точно таких же, с какого Крош ранее содрал маску. Они подошли к друзьям и крепко схватили их, растащив в разные стороны. Каждый держал одного, заламывая руки за спину. Кровь из раны Копатыча, которую он прикрывал ладонью, стала капать на пол. Помимо Гарольда, свободной осталась Совунья. Подбежав к своему другу, она спряталась за его спиной.

— Ваша Совунья с вами, Гарольд. Цела. И невредима, — исполнитель откинулся на спинку кресла. — Теперь дело осуществить вашу часть договора.

Дрожащая Совунья выглянула из-за спины. Она явно пыталась что-то сказать, но из дрожащего рта вылетали только тихие стоны. Все остальные тоже повисли в руках агентов и смотрели на Гарольда.

— Неужели в тебе не осталось ни капли человечности? — отрезал он, поправив котелок.

— Человечность? — исполнитель присел обратно и положил локти на стол. — Вы имеете ввиду инфантильность? Отсутствие грандиозных желаний и неумение дочитывать бланки договоров до конца? Да и вы, на самом деле, ничем не лучше людей. Эксперимент со вбросом моего яблока в ваш мир это подтвердил.

Нюша с Барашем недоумённо посмотрели друг на друга.

— Вы сами согласились со мной на договор, — продолжил исполнитель. — Мы исполнили ваше желание. Очередь же к вашей оплате.

— Тогда вот… Твоя оплата. За всё то, что ты сотворил со своими клиентами! — проскрежетал зубами Гарольд и резко дёрнул ручку от своей трости. Лязгнул металл. И вот над чёрным котелком в свете лампы блеснул длинный клинок, так искусно скрывающийся в трости. Замахнувшись, Гарольд рассёк воздух и пронзил исполнителя желаний в грудь, пригвоздив его к креслу. Мёрфы, удерживающие мёртвой хваткой друзей, мгновенно рассыпались.

По синему пиджаку заструилась кровь. Лицо исполнителя приняло такое жалобное сконфуженное выражение, с которым его ещё не доводилось замечать.

— Спасибо, что избавили меня… От этого чудовища, — донеслось из уст исполнителя уже совсем другим, хриплым голосом.

Приглядевшись, можно было увидеть, что на месте исполнителя сидит уже другой человек, но в его одежде и в том же положении. Вместо жирного носа у него был маленький курносый, а усов не было вовсе. С морщинистой головы падали седые волосы. Гарольд наклонился к нему, как внезапно вновь появилось злорадствующее лицо исполнителя.

— Глупец! Неужели ты думаешь, что так просто избавишься от меня?! — пророкотал он низким устрашающим голосом. Из-под его акульих зубов показался длинный чёрный язык. — За всё нужно платить, Гарольдик! И коли ты решил избавиться от меня, так займи же мою должность!

От исполнителя повалил чёрный дым. Под потолком он начал сгущаться в одно жирное тёмное облако. Вдруг из него высунулась некая чёрная лента, похожая на гигантскую змею. Рванув к Гарольду, она сбила его с ног и откинула в другой конец кабинета. Совунья едва успела отскочить в сторону.

— Сейчас у вас его сила, — прохрипел человек, оказавшийся в кресле. — Убирайтесь отсюда, загадав желание. Беги-и… — его седая голова склонилась на бок, а пустой взор уставился в точку. Он уже не подавал признаков жизни.

— Гарольд! — жалобно воскликнула Совунья, бросившись к нему. Чёрный сгусток стягивал его руки и сдавливал рёбра.

— Беги, дура! Тебе же сказали! — выдавил Гарольд сквозь крики боли.

— Я тебя не оставлю! — выкрикнула женщина, проронив слёзы, но друзья отдернули её. Она пыталась вырваться и помочь своему старому другу. На её глазах несчастного Гарольда начало трясти. Его губы скривила зловещая ухмылка. Он рассмеялся. Уже не своим, а громким, загробным смехом.

— Хотим к себе домой! — вскричал Бараш и почесался, когда все схватились друг за друга.

* * *

В долине смешариков уже вечерело. Малиновое солнце готовилось к прыжку за горизонт, раскидав лучи по стоявшим над долиной облакам. В округе не было ни единого ветерочка.

У берега стоял парусник, когда-то принадлежавший храброму пожилому орлу, приплывшему сюда из далёких морей. Голубой парус теперь не обнимал ветер, а тихо висел на реях. Да и не было видно весёлых плясок задорного флажка на пике мачты. Лишь канат был напряжённо натянут в ожидании хозяина судна, удерживая цепкий якорь.

На берегу стояла Совунья. В блестящих глазах, роняющих слёзы, отражалась одинокая мачта. Опустившись на колени, пожилая сова припала к лиловому борту и заплакала.

— Интересно, а что Гарольд обещайт исполнитель за то, чтобы вновь встретить Совунья? — поинтересовался Пин, глядя на неё издалека.

— Нам остаётся только гадать, — вздохнул Кар-Карыч, стоящий рядом. По его щеке тоже текла слеза.

Хоть и желание Совуньи было исполнено. Парусник её лучшего друга всё-таки прибило к берегам долины. И оставило здесь на вечную стоянку. Как удивилась она ещё в своё время, что исполнитель ничего не попросил взамен. А уплачено было самое дорогое. Но только об этом теперь не узнают ни Гарольд, ни другие её друзья из долины.

* * *

Четверо друзей шли по дорожке. Слева шёл Ёжик, рассматривая взмывающие ввысь деревья и вдыхая лесной воздух. С правой стороны шёл Бараш, сомкнув копытаза спиной и… Прикусив губу, ждал, что же ещё выкинет этот поехавший рассказчик где-то за экраном. На его счастье ничего не произошло. По центру дорожки шли Крош с Нюшей. Но он инстинктивно узился к Ёжику, а её уже по привычке ноги несли к Барашу.

— А знаете что? — вдруг сказал Крош. — А давайте дружить? Любовь, как мне рассказывал Лосяш, лишь какая-то непродолжительная химическая реакция в организме. А дружба — она вечная!

— А почему бы и нет? — откликнулась Нюша.

— После всего того, что с нами случилось, я считаю… Что мы ещё маленькие для любви.

— Ну так, друзья? — протянул Крош лапу Нюше.

— Друзья! — радостно воскликнул Бараш, положив копыто поверх.

— Друзья-я, — с улыбкой протянул Ёжик, протянув лапу на самый верх.

Четыре друга опустили свои лапы и копыта вниз, а потом резко задрали вверх.

— Друзья мои, прекрасна наша дружба! Словно душа, неразделима, вечна! — на радостях пропел Бараш. — Оно вернулось! У меня получается!

— Давай, Бараш! Продолжай! — кричали ему друзья.

— Непоколебимая, свободна и беспечна, и будет длиться та года, а то века!

Друзья радостно обнялись все вместе и, задорно подпрыгивая, направились по лесной дорожке.