Колдовство и мракобесие, или Как правильно вызвать духа (джен)

— Это просто полное мракобесие! — возмущённо сказала Гермиона, увидев в руках Лаванды «Звёзды и судьбы», которые, к её огорчению, оказались вовсе не автобиографиями знаменитых астрономов, а сборником гороскопов.

— Это астрология! — назидательно ответила Лаванда. — Высокая наука. Она у нас будет с третьего курса, между прочим!

— Ты хочешь сказать — астрономия? — переспросила Гермиона. — Это действительно высокая наука, но у нас она начинается с первого курса.

Парвати, которая сидела рядом с Лавандой, удивлённо на нее посмотрела.

— Как можно перепутать астрономию с астрологией? — поинтересовалась она. — Это же абсолютно разные дисциплины!

— Она же жила у магглов, — авторитетно проговорила Лаванда с таким видом, будто это всё объясняло. — Я думаю, они это не изучают.

— Магглы, к твоему сведению, добились потрясающих успехов в астрономии! — гордо сказала Гермиона. — Человечество уже вышло в открытый космос, на орбите Земли находятся искусственные спутники и орбитальные станции, люди высадились на Луну, созданы мощнейшие телескопы, способные изучать не только нашу Галактику, но и всю Вселенную... А астрология — это просто средневековая лженаука. Как и прорицания, которыми могут заниматься только откровенные шарлатаны!

— Чушь какая — на Луну! — фыркнула Лаванда. — И как они туда, по-твоему попали? Прилетели? — они с Парвати переглянулись и расхохотались. — А вот астрология — древнее искусство! В котором ты просто ничего не понимаешь.

— Разумеется, прилетели, — Гермиона с сожалением посмотрела на них, — на космическом корабле. Этот момент показали по телевидению, и все люди могли видеть американского космонавта Нейла Армстронга! И все знают слова — «Это маленький шаг для одного человека, но огромный шаг вперёд для всего человечества!»

— Ну конечно, — скептически проговорила Лаванда. — Думаешь, что раз ты лучше всех пока что учишься, мы поверим в любые твои сказки?

— Это не сказки! — возмутилась Гермиона. — Я домой напишу, и мне книги вышлют! С фотографиями! И про космос, и про высадку на Луну, и про телескопы с обсерваториями!

— Телескоп тут, кстати, есть, — попыталась унять разгорающийся спор Парвати. — На Астрономической башне. Мы с ним тоже работать будем, позже...

— А какого он размера? — с интересом спросила Гермиона. — А вы знаете, что год назад у магглов появился телескоп на орбите Земли, в космосе? Его назвали телескоп Хаббла, и он самый большой и мощный в мире! Он весит двенадцать с половиной тонн, диаметр основного зеркала у него больше двух метров! Если точно, то два метра и сорок сантиметров! И его сделали из плавленого кварцевого стекла, так что тепловым деформациям оно не подвержено! — гордо закончила она, торжествующе глядя на своих соседок.

— По-моему, она врёт, — сказала Лаванда. — И несёт какую-то ерунду. А сама даже не знает, чем отличается астрономия от астрологии! — победно закончила она, и девочки рассмеялись.

— И чем же они отличаются, по-твоему? — спросила Гермиона, прищурившись.

— Да всем! — запальчиво воскликнула Лаванда.

— Они просто о разном, — сказала спокойно Парвати. — Астрономия — о звёздах, а астрология — об их влиянии на нас.

— Звезды никак на нас не влияют, — фыркнула Гермиона, — на нас может повлиять разве что Луна или Солнце, и то лишь на метеочувствительных. Вы ещё скажите, что можно вызывать духов! — презрительно добавила она.

— Конечно, можно! — воскликнула Лаванда и предложила Парвати с энтузиазмом: — Давай ей докажем?

— Давай, — согласилась Парвати, на что Гермиона только неодобрительно покачала головой.

На этом очередной спор между соседками по комнате мог бы и закончиться, но Лаванда, которую самоуверенная Гермиона несказанно бесила, взялась за дело всерьёз.

— Так, — сказала Лаванда ближайшим же субботним вечером. — Я всё выяснила и проконсультировалась, и нашла надёжный ритуал. Сегодня в полночь мы займемся спиритизмом и вызовем какого-нибудь духа — только надо решить, какого. Если кое-кто, конечно же, не испугается, — добавила она с нажимом, поглядев на Гермиону.

— Ха! — задрала нос Гермиона. — Кто это испугается? Но вот кого мы будем вызывать? Мерлина? Не факт, что он реально существовал!

— Нет, Мерлину такие шутки точно не понравятся, — Лаванда даже помотала головой. — Нужен кто-нибудь попроще. Ну, и поближе к нашим временам — мы всё-таки только первокурсники, а чем больше времени прошло со смерти человека, тем сложнее призвать дух.

— Поближе к нашим временам? — Гермиона вдруг усмехнулась. — И попроще? О, я знаю подходящую кандидатуру! Ты готовь ритуал, а я назову имя!

— Да тут нечего готовить, — ответила Лаванда. — Только мел стащить из класса и достать свечи.

* * *

Духа решили вызывать в одном из заброшенных классов, которых в Хогвартсе оказалось неожиданно много — на четвёртом этаже. Гермиона, проворчав что-то об организации учебного процесса и санитарных нормах, решила вытереть пыль с пола перед кафедрой, где планировался «ритуал», обычной тряпкой, но Лаванда и Парвати, переглянувшись, убрали эту несчастную пыль несколькими заклинаниями, неизвестными Гермионе.

— Учись, — насмешливо посоветовала Лаванда, — в книжках-то далеко не всё написано!

— Давайте не сейчас? — немного нервно попросила Парвати. — Если нас поймают, нас накажут за то, во-первых, что мы ушли из гостиной после отбоя, и во-вторых, за колдовство вне гостиной же. Ты пентаграмму будешь рисовать? — деловито обратилась она к Лаванде.

— Я, конечно, — ответила та, — не Грейнджер ведь это поручать! Она ещё начнет требовать, чтобы чертили по-маггловски!

— Да я понимаю, что ты! — воскликнула Парвати, а Гермиона хихикнула. Эти двое нервничали по-настоящему! Словно вправду опасались вызываемого духа. — Я спрашиваю, ты именно пентаграмму нарисуешь? Я ещё соль взяла, — она достала из кармана весьма внушительный мешочек. — Надо дополнительно круг сделать. На всякий случай.

— А что, ты думаешь, я пентаграмму с гексаграммой перепутаю? — возмутилась Лаванда. — Мы же не гадать по «Книге перемен» будем, а духа вызывать! А круг обязательно сделай, а то мало ли!

Гермиона поглядела на них, как на чокнутых, и уселась за одну из парт, предварительно смахнув с неё и со скамейки пыль подсмотренным заклинанием. Нет, всё же от этого дурацкого спора есть хоть какая-то польза!

— Гексаграмму, кстати, тоже можно, — сказала, подумав, Парвати. — Вокруг пентаграммы. А круг потом, в конце. Только решить надо, мы его внутрь вызывать будем или сами спрячемся?

— Знаешь, — тихо сказала всё более нервничающая Лаванда, — надо его внутрь вызывать. Если что-то пойдёт не так, мы хоть сбежать попробуем. И на помощь позвать.

— Разумно, — согласилась с ней Парвати. — С другой стороны, удержать круг изнутри проще... Хотя если пентаграмму с гексаграммой совместить — может, и получится...

— Хорошо, — согласилась с ней Лаванда, — тогда завтра и начнём.

И юные ритуалистки вышли из присмотренного помещения, не забыв тщательно запереть за собой дверь.

* * *

— Сейчас попробуем, — Лаванда тщательно начертила пентаграмму, заключила её в круг, а затем вписала всё это в правильную звезду гексаграммы.

— Второй круг сделай, — посоветовала Парвати, и Лаванда, подумав пару мгновений, кивнула и снова взяла в руки мел.

— Вы ещё один круг проведите, холодным железом, — насмешливо предложила Гермиона.

— Где ты раньше была, такая умная? — с досадой сказала Лаванда. — Ну откуда я его сейчас возьму?

— Держи, — Парвати протянула ей крохотный кинжальчик в кожаных ножнах. — Такое всегда надо носить при себе.

— Отлично! — обрадовалась Лаванда и, начертив лезвием второй круг, снаружи солевого, с удовлетворением оглядела результат. — Так... Начнём! — провозгласила она, доставая из кармана сложенный вчетверо листок. — Заговор я выучила, но это на всякий случай, — она положила его на пол. — Все, давайте, встаём в круг! — позвала она, раскидывая руки.

Они встали прямо перед начерченным кругом (острие кинжала оставило на полу борозду, вспыхнувшую синеватым огнем), и Лаванда начала читать заговор. На латыни.

Читала она очень громко и, что называется, с выражением, и закончила на торжественной высокой ноте. Меловые линии вспыхнули голубым, след от ножа — белым, а соль дала неяркое голубовато-изумрудное свечение.

А потом... ничего не произошло.

— Ну? — победно спросила Гермиона, разрывая круг. — И где же ваш дух?

— Мерлин, Грейнджер, ну какая же ты дура! — не выдержала Лаванда. — Чей ещё дух? Ты же его имя не назвала!

— Мы тоже не слишком умны, — вздохнула Парвати, — мы же ей не сказали, когда это нужно сделать!

— Вот именно, — несколько смущённо поддакнула Гермиона.

— Значит, будем считать это тренировкой! — а вот Лаванде явно не было свойственно смущение. — Называть вот тут, — она подняла листок и отчеркнула нужное место ногтем. — И произноси почётче! А то явится неизвестно кто. Всё понятно?

— Что тут может быть непонятно? — удивилась Гермиона. — Ну что, дубль два? — произнесла она очередную непонятную маггловскую фразу.

— Не смешно! — на всякий случай прокомментировала Лаванда. — Сосредоточились! — скомандовал она и снова начала читать текст заговора, на сей раз в нужный момент с силой сжав руку Гермионы.

— Лорд Волдеморт! — громко и чётко произнесла Гермиона, услышав испуганный вскрик Лаванды и тихий стон Парвати.

Лаванда, кажется, дочитала заговор по инерции — и, едва закончив, накинулась на Гермиону, правда, рук не расжимая:

— Ты чокнутая? Ты откуда это вообще знаешь?

— Лаванда, — даже с сожалением ответила Гермиона, — я умею искать информацию и работать с ней! А в библиотеке Хогвартса хранятся все подшивки «Пророка», начиная с тех лет, когда маги не боялись называть этого вашего Того-самого по имени! Правда, — усмехнулась она, — я полагаю, что это всё же псевдоним, но псевдоним истинный и признанный.

* * *

Квиринус Квиррелл никак не мог заснуть. Господин и Повелитель был недоволен, как обычно, а его недовольство обходилось злосчастному профессору Хогвартса очень дорого. Пожалуй, дорого настолько, что расплачиваться в скором времени будет просто нечем.

Задремал он лишь к полуночи — и, сказать по правде, лучше бы он этого не делал. Потому что разбудило его отвратительное ощущение, уже хорошо ему знакомое: его Господин и Повелитель опять пытался стать истинным повелителем и господином его тела, стараясь взять его под полный контроль.

— Г-господин? — жалко пролепетал Квиринус. — Ч-что п-проис-сходит?

Ответом ему было лишь невнятное и весьма яростное шипение.

А затем голова Квиррела словно взорвалась болью, а тело скрутило и сжало, словно...

«В Хогвартсе же нельзя аппарировать! — ещё успел подумать он, — как же так...»

Однако то ли он чего-то о Хогвартсе не знал, то ли это не было аппарацией, но следующим, что он увидел, был какой-то пустой класс, полупрозрачная раскалённая клетка странной формы и три ошарашенные первокурсницы, во все глаза пялящиеся на него.

— Профессор Квиррелл? — ахнула лохматая гриффиндорка Грейнджер, которую с первого же урока запомнили все преподаватели Хогвартса. — Ну, знаете! — повернулась она к своим соседкам. — Как вам не стыдно так шутить над преподавателем?

— Да мы не... Я не понимаю, — растерянно пробормотала Лаванда и добавила зачем-то: — Здравствуйте, профессор.

— Добрый вечер, — вежливо сказала Парвати. Старших надо уважать, даже если они появились перед вами не совсем обычным способом.

Однако с профессором явно творилось что-то странное. Он бешено заозирался, как-то невнятно замычал — и вдруг начал суетливо и бестолково разматывать свой тюрбан.

— Сэр, с вами всё в порядке? — обеспокоенно спросила Гермиона.

— По-моему, нет, — с опаской проговорила Парвати. — Девочки, мне кажется, мы что-то не то сде...

Договорить она не успела: Квиррелл, наконец, справился с тюрбаном и сбросил его, полуразмотанный, на пол.

И Лаванда, стоящая у него прямо за спиной, отчаянно завизжала.

— Как посмели вы, ничтожные соплячки, тревожить Тёмного Лорда? — произнёс ледяной высокий голос.

Лаванда истерично дёрнулась, пытаясь убежать, но Парвати вцепилась в её руку и крикнула Гермионе:

— Держи её! Нельзя разрывать круг! — а потом сказала честно: — Мы не знали, что это будете вы...

— Что вам вообще от меня нужно? — презрительно спросил голос, абсолютно не похожий на голос постоянно заикающегося профессора.

— Мы хотели вызвать духа, а не вас, — спокойно ответила Гермиона. — Профессор, вы что, чревовещанием занимаетесь?

— Вызвать?! — спросил высокий голос с возмущением. Профессор неуклюже повернулся, и Гермиона увидела на его затылке... лицо. Определённо лицо — странное, почти безносое и безгубое.

— Вы сиамские близнецы? — с интересом спросила она. — Я много читала об этом феномене.

— Девчонка! — профессор рванулся к ней спиной — и едва не упал, не удержав равновесия. — Только дай мне выйти, — прошипел он — и потребовал: — Немедленно выпустите меня!

— А зачем? — вполне резонно поинтересовалась Гермиона и прищурилась: — И вообще — как вы сюда попали? Нам вообще-то Лорд Волдеморт был нужен, а не вы!

— Это тебе он был нужен, — истерически всхлипнула Лаванда, — ой, мамочки...

— Я! — воскликнул профессор... или, вернее, лицо на его затылке — сам же профессор тихонько и измученно застонал. — Я и есть Лорд Волдеморт! Как ты осмелилась, дрянная девчонка, называть меня по имени?!

— Обоснуйте, — потребовала Гермиона, с исследовательским интересом разглядывая лицо. — Предоставьте доказательства, что вы и есть Лорд Волдеморт!

— Молчи! — простонала Лаванда, а вот Парвати неожиданно поддержала Гермиону:

— В самом деле. Может, это проклятье такое на профессоре.

— М-мой г-г-господин, — в ужасе залепетал Квиррелл, который почувствовал ярость Повелителя, — п-п-простите и-и-их...

— Мерзкое маггловское отродье, — прошипел взбешённый Волдеморт, которого никогда ещё ТАК не оскорбляли! Потребовать доказательств, что он — это он! — Круцио! — и он направил палочку на лохматую студентку.

Лаванда взвизгнула и шарахнулась в сторону с такой силой, что её руки выскользнули из рук соседок и она с размаха села на пол. Впрочем, она тут же поднялась и, продолжая отчаянно и высоко кричать, побежала к выходу из класса.

— За ней, — велела Парвати, продолжая сжимать руку Гермионы, и потянула её следом.

Заклятье же ударилось о невидимую преграду и, срикошетив, попало в самого Квиррелла.

* * *

Фоукс, в последние несколько минут очень нервничавший, пронзительно закричал и взвился с места, отчего засидевшийся за проверкой отчетов Альбус Дамблдор тоже поднялся — быстро, насколько это было возможно в его возрасте.

— Что произошло? — спросил он у своего фамильяра, протягивая к нему руку.

Фоукс не ответил и, вновь издав пронзительный крик, со всей силы ударился в ведущую на винтовую лестницу вниз дверь, которую Дамблдор не успел ему открыть. Впрочем, он немедленно сделал это — и ему пришлось почти бежать за фениксом, стремглав вылетевшим через открывшийся проём и полетевшим по коридору к одной из ведущих вниз лестниц.

Едва он добрался до одного из коридоров четвертого этажа, как в него чуть не врезалась бегущая девочка в гриффиндорской мантии — и, увидев директора, пронзительно завизжала:

— Там! Он там! Помоги-и-ите-е-е!

Спрашивать, кто он и где, Дамблдор не стал — только взял её за плечи и велел:

— Веди. И не бойся — со мной тебя никто не тронет.

Ещё двух девочек они встретили через минуту — и одна из них тотчас же затараторила:

— Добрый вечер, директор! Там профессору Квирреллу плохо, у него в голове сиамский близнец, который, вероятно, сошёл с ума!

— Покажите, где, — ответил Дамблдор. Впрочем, это, кажется, не требовалось: Фоукс явно знал дорогу и то и дело торопил его громкими пронзительными криками.

В заброшенном классе яростными огнями полыхали начерченные охранные круги, гексаграмма и пентаграмма, внутри которых бился в судорогах профессор Квиррелл. Похоже, проклятая должность активизировалась настолько, что новый преподаватель ЗОТИ не доживёт и до Хеллоуина.

Дамблдор велел девчонкам возвращаться в их гостиную, а затем, закрыв дверь, вопросительно взглянул на летающего кругами над пентаграммой Фоукса.

— Думаешь? — спросил он. Фоукс громко крикнул, и Дамблдор спросил: — Но как? — Фоукс крикнул снова, и Дамблдор сказал: — Давай посмотрим.

Директор указал своей палочкой на Квиррелла и велел:

— Поднимись и объясни, как ты оказался здесь.

— Старый лицемер, — прошипел Квиррелл. Вернее, тот, кто сейчас смотрел злобными красными глазами с затылка злополучного профессора. — Объяснений захотел?

— Том? — изумился Дамблдор. — Том, — повторил он и покачал головой. — Вот ты до чего дошёл. Ты стал обычным подселенцем. Паразитом. Бедный Квиринус...

— Бедный? — издевательски произнёс Волдеморт. — Болван, возмечтавший о силе и могуществе и не знающий, что всё имеет свою цену? Вы всё такой же прекраснодушный идиот — или только притворяетесь? А что, очень удобно!

— Он не понимал, что делает, — вздохнул Дамблдор. — Люди слабы, Том — и ты это отлично знаешь. Ведь ты именно на этом их и ловишь... но, — добавил он гораздо суше, — ты, пожалуй, в чём-то прав, называя меня прекраснодушным идиотом. Я таким и был... возможно. Но теперь исправлюсь. Клетка хороша, — добавил он вроде бы не к месту. — Я бы не подумал, что её сумеют сделать первокурсницы... но я полагаю, что их следует слегка подстраховать, — добавил он, разрезая себе палец и заставляя капли крови падать на пол кругом. — Я скоро вернусь, Том, — пообещал он, рисуя рядом с этим красным кругом какие-то знаки. И когда последний был закончен, Тома-Квиррелла накрыла большая прозрачная сфера, отсвечивающая алым. — Акцио, палочка Квиррелла, — добавил Дамблдор и, поймав ту, положил её в карман. — Фоукс, пригляди за ним, — попросил он — и быстро вышел.

У Альбуса Дамблдора за долгую жизнь оказалось очень много знакомых как в мире магическом, так и в мире маггловском, и уже через неделю дух Тёмного Лорда был изгнан из тела Квиррелла обычным обрядом экзорцизма. Запечатанный бронзовый кувшин с духом был отправлен в Гринготтс, давая возможность Избранному вырасти и набраться сил, а Магической Британии — передышку перед новым витком войны...

* * *

— Ничего это не доказывает! — убеждённо сказала Гермиона, отложив тряпку, которой она протирала кубки в Зале Наград. — Ни-че-го! Заклинание просто перенесло к нам бедного профессора Квиррела, который не то сошёл с ума, не то попал под редкое проклятье. Он уже месяц лежит в Святом Мунго, я узнавала! А духов вызвать нельзя! Это просто мракобесие и шарлатанство!

— Мерлин с тобой, Грейнджер, — устало проворчала Лаванда. Связываться с этой... ненормальной не хотелось. Кто знает, кого той захочется вызвать в следующий раз!

— Вот, — удовлетворённо заключила Гермиона, взяв в руки новый кубок. — «За заслуги перед школой», — с выражением прочитала она выгравированную на стенках кубка надпись. — «Том Марволо Риддл». Том Марволо Риддл, — задумчиво протянула она. — Том. Марволо. Риддл...

* * *

...В промёрзшей насквозь камере Азкабана измождённая узница с отчаянием смотрела на бледнеющую метку на своей руке. Лорд снова не пришёл за своими верными слугами!

...В башне Гриффиндора облезлая старая крыса спала и злобно щерилась во сне. Ничего, её время ещё придёт! И вот тогда…

...В запечатанной чарами комнате молодой светловолосый мужчина на миг сбросил чары Империуса и закричал, зло и отчаянно:

— Мой Лорд! Где вы, мой Лорд!

...Ничего ещё не было кончено.