Находки Минервы (джен)

Рот наполнился вязкой горечью. Язык онемел. Минерва осторожно сглотнула, следя за тем, чтобы лист мандрагоры, лежащий под языком, остался на месте.

— И как теперь есть? — во рту у Августы лежал точно такой же лист

— И на уроках отвечать придется, — Минерва только сейчас поняла, с какими трудностями им придется столкнуться, но отступать было не в ее характере. Если они твердо решили стать анимагами, надо выполнить условия, описанные в руководстве.

Все началось с карточки от шоколадной лягушки. Полуголый тип с надменной физиономией не заинтересовал бы ее, если б не подпись: «Фалько Эсалон, Древняя Греция. Первый известный анимаг в мире. Мог превращаться в сокола».

Подумать только — в сокола! Минерве вдруг страшно захотелось поменять собственное тощее тринадцатилетнее тело на что-то легкое, сильное и изящное. Она поделилась мечтами с лучшей подругой, низенькой и пухлой. Теперь анимагами страстно желали стать двое.

— Вот бы мне сделаться львом, — расфантазировалась Августа, — то есть, львицей. Рычать буду... Как думаешь, трудно научиться рычать?

— Анимагу, наверное, не трудно, — в мыслях Минерва уже парила под облаками. — А я хочу стать птицей. Орлом или ястребом...

— Мы здорово будем смотреться вместе, — Августа прошлась по их общей спальне, пытаясь изобразить плавную и величественную львиную поступь. — Вот все ахнут, когда мы к ним выйдем!

Анимагия не считалась предосудительной дисциплиной, ее изучали в продвинутом курсе трансфигурации, но мадам Пинс сообщила, что вся литература по предмету выдается только с письменного разрешения преподавателя, только студентам соответствующих курсов и предложила прийти через два года. Раздосадованные подруги решили попросить помощи у декана, но, поразмыслив, поняли, что не стоит: он, как и все взрослые, начнет нудить насчет обязательности уроков, ненужности забегания вперед и тому подобного. Оставался единственный выход: поискать учебник вне школьной библиотеки.

Вскоре Августа через свою родню раздобыла книжку «Как я стал анимагом», и заговорщицы, таясь от всех, приступили к занятиям.

Первое задание из книги предписывало целый месяц — от полнолуния до полнолуния — носить во рту лист мандрагоры. Как раз подоспело очередное полнолуние, и мандрагора в теплицах Хаффлпаффа разрослась пышными кустами — рви не хочу. Эх, если б она еще не была такой горькой!

Ворочаясь в постелях и шепотом жалуясь друг другу на отвратительный вкус листьев, девочки кое-как уснули.

Утром каждая первым делом проверила, на месте ли лист.

— Может, надо было поменьше брать, или не такой мясистый, — предположила Августа, стоя над умывальником: похоже, о нормальной чистке зубов придется забыть. — И меня что-то подташнивает.

— Меня тоже, — призналась Минерва.

За завтраком они почти ничего не ели, а только пили тыквенный сок, пытаясь перебить невыносимую горечь.

К середине дня у обеих так скрутило животы, что пришлось бежать в Больничное крыло. По пути туда договорились ни в чем не признаваться Помфи, но опытный колдомедик мигом разоблачила их, почувствовав запах изо рта.

— Мандрагора? — Помфри грозно посмотрела на девочек и подставила им кювету: — Плюйте. Давайте-давайте, а то вместо анимагии просидите на горшках до конца триместра.

— Откуда вы знаете, что мы пытались... — кое-как выдавила из себя Минерва.

— Насмотрелась на умников и умниц вроде вас.

Уложив девочек на койки и выдав им лекарство, Помфри предупредила, что отправляется за Дамблдором. Несостоявшиеся анимаги совсем упали духом.

— Вы, дорогие мои, пошли по ложному пути, — покачал головой Дамблдор, усевшись между их кроватями в удобное кресло, походя сотворенное из двух пар девчачьих туфель. — Для овладения искусством превращения в животных нужна вовсе не мандрагора, а мыши. Ровно двенадцать штук. Связываете их хвостиками, вешаете на шею и так ходите целую неделю. Потом ежедневно прибавляете еще одну мышь... — Минерва и Августа в изумлении слушали своего декана, а тот, не меняя интонации, закончил: — и так продолжаете до тех пор, пока не поймете, что звание волшебника не освобождает вас от необходимости думать. Ну скажите на милость, с чего вы решили, что листья мандрагоры обладают магическими свойствами? Неужели вам профессор гербологии об этом говорила?

— Нет, она только про корни, — пролепетала пристыженная Минерва.

— Значит, вы заполучили книжонку Эмерика Бедоносного «Как я стал анимагом». Угадал? Нет, пора, определенно пора выносить на заседание Визенгамота вопрос о полном уничтожении ее тиража, пока кто-нибудь не отравился насмерть! Скажите спасибо мадам Помфри, она быстро поставит вас на ноги. Кстати, о ногах: потренируйтесь в трансфигурации на этом кресле, чтобы не остаться босыми.

Когда девочки поправились, Дамблдор пригласил обеих в свой кабинет. Раз уж вы так увлечены анимагией, сказал им декан, так и быть, не дожидайтесь перехода на старший курс, начинайте изучать ее прямо сейчас. Нет, никакой мандрагоры, слюны в фиале, полнолуний и прочего. Курс состоит из теоретической и практических частей. Первую пройдете у профессора Кеттлберна, он поможет вам выявить вашу анимагическую сущность. Затем начнутся занятия по трансфигурации облика. Все это придется совмещать с основной учебой. Времени и усилий потребуется очень много, так что подумайте, стоит ли торопить события, или лучше подождать два года. На размышление вам три дня.

Разговор состоялся утром, а к вечеру Августа призналась подруге, что львица — это, конечно, здорово, но тут не знаешь, как успеть все обычные уроки выполнить, а если еще дополнительные навалятся... В общем, ну ее, эту анимагию, лучше лишний раз в Хогсмид сходить.

Минерва колебалась. Хогсмид, «Сладкое королевство», веселые посиделки... И уроков им в самом деле задают столько, что едва справляешься. Наконец, два года — совсем небольшой срок. Все так, но тогда почему ей кажется, что она предает свою мечту?

Спустя три дня, так ничего и не решив, расстроенная ученица пришла к своему декану.

— Вас огорчает отказ подруги, не хочется работать одной? — подытожил Дамблдор, выслушав ее.

— Да, сэр... Вы говорили, что будет трудно, но, когда делаешь что-то вместе, всегда легче...

— Разумный довод. Что ж, подождите до шестого курса, и, полагаю, подруга к вам присоединится.

— Мне кажется, Августа передумала насовсем, — понурилась Минерва.

Дамблдор смотрел на нее с пониманием и сочувствием.

— Дружеское плечо, на которое можно опереться в трудный момент — это прекрасно. Но, как ни печально, самые важные решения в своей жизни нам приходится принимать в одиночку. И выполнять их — тоже.

Этот разговор разрешил ее сомнения. Минерва записалась на спецкурс к преподавателю ухода за магическими существами. На первом же занятии профессор Кеттлберн категорически заявил, что птицей ей не бывать. «У вас совсем другой магический тип, мисс Макгонагалл. Ваше животное передвигается по земле на четырех конечностях. Это небольшое млекопитающее. Хищное, в классификации Министерства магии не значится». Через неделю он вынес окончательный вердикт: домашняя кошка.

— Профессор Дамблдор, я передумала, я не хочу заниматься анимагией, — Минерва едва сдерживала слезы. — Это... это несправедливо! Ведь даже не низзл, а простая кошка... Я не буду кошкой!

Она расплакалась. Декан подал ей платок.

— Мисс Макгонагалл, у вас дома есть кошка?

— Есть... в амбаре живет.

— У меня в детстве был кот, я подолгу наблюдал за его поведением. Знаете, это удивительно смелое, ловкое и независимое создание. А еще очень красивое. С тех пор я повидал множество кошек, так что с уверенностью могу сказать: они все таковы.

— Вы хотите сказать, что...

— Любое живое существо прекрасно по-своему, мисс Макгонагалл, но кошка — одна из немногих, чьи достоинства признаются всеми.

И все-таки Минерва огорчилась, когда, после первой своей трансфигурации, увидела в зеркале заурядного серо-черного полосатика, да еще и с темными кругами вокруг глаз (Кеттлберн предупреждал, что постоянное ношение очков отразится на анимагическом облике). Она обиженно мяукнула, испытывая новые возможности гортани. Но Дамблдор смотрел на нее с восхищением.

— Вы блестяще справились с трансфигурацией, мисс Макгонагалл. Полное преображение с первой попытки — это превосходный результат.

За полвека их знакомства она в своей кошачьей ипостаси ни разу не потерлась о его ноги и не замурлыкала. А он не делал попыток погладить ее или почесать за ухом. Августа иногда шутила по этому поводу, но Минерва отвечала просто: «В любом моем виде он относится ко мне как к человеку».