Вода (джен)

Небо дрожало от жары. Текучий воздух журчал хором миллионов сверчков, бликовал и переливался. Будто смотришь под воду.

Сюзанна на секунду прикрыла глаза. В тени пахло нагретым металлом и ещё чем-то сладким, сушащим слюну на языке, но зато там гулял ветер. А вокруг фонтана на маленькой площади царили штиль и кипящее масло солнца.

Старики сидели в тени, но детвора — особенно бледная, в ярких костюмчиках и почти бесполезных в жару шапочках детвора, пищащая на чужих северных языках, — сгрудилась у фонтана, манящего обещанием прохлады. Сюзанна застряла посередине. Не будь она в полицейской форме — точно соблазнилась бы водой. И мороженым.

«Нельзя тебе мороженого», — грустно подумала Сюзанна, приосаниваясь и втягивая живот.

Жар раскалённого воздуха прогонял любых потенциальных нарушителей спокойствия, и на посту возле площади летом никогда ничего не происходило, но убирать его власти города не торопились — всё же под боком была туристическая зона: римский амфитеатр и музей при нём.

Полусонный слух Сюзанны уловил смену тональности в голосах детей: их внимание что-то привлекло. У фонтана мелькнула вспышка белого и серебристо-голубого, будто чешуя рыбы.

«Фокусница?»

Девушка у фонтана, в белой блузке с мокрыми по локоть рукавами, в широких штанах и сандалиях, — сделала пас рукой — и дети замерли в ожидании. Девушка похлопала по парапету, раздался всплеск — и поражённый вздох пронёсся над толпой.

Сюзанна со своего поста вначале ничего не разглядела, но потом блик на песке и тень, пронизанная солнечными зайчиками, подсказали ей, куда смотрели дети. На каменном парапете сидела кошка… из воды. Прозрачная, как будто хрустальная, худая, ушастая и вёрткая, с толстыми сильными лапами. Дрожащая в дрожащем воздухе, водяная в похожем на воду мире, она была почти невидимой вначале. Теперь поверхность водяного тела затуманилась дымкой или паром: кошка будто обросла призрачной шерстью.

Под хохот детей, она бегала за собственным хвостом, играла лёгким пластиковым мячиком, кувыркалась, запрыгивала на колени девушке-фокуснице, обдавая ту лавиной мелких брызг…

«Как у неё это выходит?»

От скуки ли, или от любви к кошкам, но Сюзанну против воли заинтриговала эта сценка. Никогда она не видела раньше такого фокуса, и сейчас не могла разглядеть ни малейшего подвоха. Будто и впрямь — чудо-кошка из воды. Но вот, махнув на прощание хвостом, прозрачное создание с громким всплеском скрылось в фонтане. Дети взвизгнули.

Девушка улыбнулась, встала с парапета и отвесила своим маленьким зрителям глубокий поклон. Волосы, выкрашенные в бледно-голубой цвет и заплетённые в косу, едва не подмели пыльную мостовую.

Сюзанна глубоко вдохнула. Маленький фокус что-то изменил в атмосфере, как будто в душном воздухе повеяло прохладой. Остаток своей смены Сюзанна что-то мурлыкала себе под нос.

* * *

Когда жара идёт на убыль, первыми оживают ночи. Их дыхание становится свежим, иногда даже чуть прохладным, успокаивая головную боль, убаюкивая нервы, приводя человека в гармонию с собой.

Сюзанна шла вдоль набережной. С одной стороны, неплохо было бы поторопиться, но с другой — ночь была так непоправимо прекрасна, что шаги поневоле замедлялись. Наконец, Сюзанна свернула вглубь города. Шум волн остался за спиной, фонтан на маленькой площади по ночам не работал, и вода в каменной чаше стояла тихо и неподвижно.

Негромкий всплеск прозвучал совсем рядом, но, повернувшись на звук, Сюзанна ничего не увидела. Сначала. А потом… Тонкий тёмный жгут, поблёскивающий в лучах луны, мазнул по парапету и затаился где-то внутри. Змея? Отшатнувшись прочь от фонтана, Сюзанна в кого-то врезалась спиной.

— Ой? Простите? — она говорила с лёгким акцентом, из-за которого казалось, будто каждое слово — вопрос.

Волосы, в сумерках кажущиеся белыми, ореолом скрывали лицо. Девушка-фокусница, что была здесь две недели тому назад. Только что она делает в такой час? «Наслаждается ночью, как и ты».

— Мне показалось — в фонтане змея… — пробормотала Сюзанна, отчего-то смутившись.

— Да? Как интересно! — девушка живо повернулась к фонтану. — И что? Почему бы змее не быть там? Они любят камни и воду…

— Она может быть опасна, — пожала плечами Сюзанна. Глупое оправдание, она же не ответственная за биобезопасность города. Её дело — карманники, аферисты и напёрсточники, случайные хулиганы и нетрезвые подростки. И, кстати, сейчас она всё равно не на работе. Но змея всё равно беспокоила. Что-то в её движениях было то ли неправильное, то ли слишком хорошо знакомое…

Вода плеснула на парапет — и превратилась в кошку. Сюзанна отпрянула назад под серебристый смех девушки-фокусницы.

— Она настоящая?

— Конечно! Хочешь погладить?

Сюзанна сначала попятилась, мотая головой, но от одного вида чудесного гибкого создания, сотканного из воды и пара, невольно залюбовалась. С первого же момента тем днём у фонтана ей хотелось почесать чудо-кошку за ухом. Ей больше не казалось странным ни то, что фокусница делает здесь в такой поздний час, ни то, что её не пугают змеи… Сюзанна смущённо кивнула, присаживаясь на парапет. Водяная кошка мгновенно оказалась у неё на коленях, мурлыкая, как прибой. Она была почти горячей и — если такое вообще возможно — сухой. Во всяком случае, платье Сюзанны под горячим кошкиным боком даже не отсырело.

И вдруг ей пришло в голову: не было никакой змеи — только длинная гибкая струя воды, движущаяся вопреки законам гравитации. Вода принимает любую форму.

— Кто же вы такие?

Девушка посерьёзнела:

— А ты сама как думаешь?

— Что-то вроде нимфы воды?

— Что-то вроде.

— И ты пережидаешь в городе засуху?

Девушка словно смутилась:

— Не совсем. Не только. Сюзанна?

— Да? — почему-то её совсем не удивляло, что наяда знает её имя. А та, между тем, потупилась, словно не решаясь сказать или попросить.

— Завтра… Ты всё поймёшь правильно. Но не пытайся объяснить другим. В мире мало людей, которые верят в духов воды.

* * *

Следующий день начался со скандала, а закончился толпами журналистов и приглашением следователей из столицы. Из музея при амфитеатре пропало больше ста предметов, в том числе — «брошь Посейдона», странный кругляшок с трезубцем. Витрины были открыты и снова закрыты. Ни улик, ни отпечатков. Только небольшие лужицы воды возле каждой двери. Вода может проникнуть везде.

Но, действительно, кто бы поверил? Всё, что сделала Сюзанна — сдала дело большим начальникам из столицы и попыталась забыть. Не смогла. И тогда написала записку всего из одного слова: «Почему?» — засунула в бутылку и закинула в море, когда был отлив. Ответ пришёл спустя неделю: Сюзанна вышла из душа — и обнаружила на зеркале буквы.

«Потому что люди в нас не верят. Приходится как-то крутиться».

В доме не было никого, кто мог бы это написать. Разве что сама вода.

«Если я буду в тебя верить, ты больше не будешь обворовывать музеи?» — написала Сюзанна на запотевшем снова стекле.

Рисунок капель сложился в «смайлик». И всё. Больше никакого ответа. Но Сюзанна на всякий случай верила.