Вне времени (гет)

Здесь всегда раннее утро, здесь никогда не меняется погода и цвет высокой травы, что похожа на зеленое море, по которому пробегают легкие волны.

Бескрайнюю степь, раскинувшуюся во все стороны на сколько хватает взгляда, рассекает вымощенная камнем неширокая дорога, которая одним концом теряется где-то за горизонтом, а другим упирается в небольшое сооружение.

Семь широких ступеней из белого мрамора ведут к ториям — высоким деревянным столбам, образующим арку, выкрашенную в ярко-красный цвет. Маленькие колокольчики, украшающие ее, мелодично звенят, когда налетающий ветер задевает их тонкие, блестящие в лучах утреннего солнца тельца.

Между столбами искрится, переливаясь всеми цветами радуги, портал, который так и манит заглянуть туда, где еще не был.

На ступенях расположились двое: молодой мужчина лет двадцати пяти в черных хакама и косоде и темно-бордовом хаори, на котором изображен красный скорпион. Его красивое лицо со светлой, почти фарфоровой кожей, строгое и серьезное, обрамленное темно-красными волосами, освещают лучи восходящего солнца, сгущая тень от ресниц на его гладких щеках.

Девятнадцатилетний длинноволосый блондин со скучающим выражением лица, одетый в темно-синие косоде и хакама и лазурного цвета хаори с вышитым золотой нитью драконом, полулежит, подперев голову рукой. Он лениво скользит взглядом ярко-васильковых глаз по линии горизонта, по бескрайнему океану травы, по пустынной дороге, время от времени переводя взгляд на своего спутника, неподвижного сидящего в позе лотоса, но тот, словно статуя Будды, абсолютно безразличен к окружающему миру.

— Данна! — Дейдаре надоело молчать. — Как вы думаете, сколько мы здесь уже, хм?

— Не знаю, — не открывая глаз и по-прежнему не двигаясь, произнес Сасори. — Это не имеет значения.

— Почему? — Цукури приподнялся и принял сидячее положение, почти скопировав позу напарника.

— А что это изменит? — Акасуна продолжал имитировать медитацию. — Если что-то не устраивает, то портал у тебя за спиной, так что вперед и с песней, — Дей обиженно вернулся к созерцанию горизонта.

— Знаете же, что я не могу, хм, — жалостливо протянул он.

— Вернее не хочешь, — бесстрастно уточнил красноволосый.

— Не хочу, — неожиданно легко согласился его спутник.

Внезапно он встрепенулся и подскочил, прикладывая ладонь козырьком ко лбу, Скорпион Красных Песков распахнул глаза цвета жженого сахара и в мгновение ока оказался на ногах, пристально вглядываясь в маленькую черную точку, что медленно двигалась по дороге.

— Это она, да, Данна? — Блондин выжидательно посмотрел на напарника.

— Не знаю, отсюда не разглядеть, — несколько разочарованно произнес кукловод и снова сел медитировать. — И отстань от меня уже. — Внезапно на лице Акасуны появилась хитрая ухмылка:

— Пойди что ли, взорви что-нибудь…

— Данна! Вы же знаете, что я не могу ничего взорвать, хм, — возмущенно перебил его подрывник, однако, заметив ухмылку, замолк и отвернулся, разглядывая свои абсолютно обычные ладони. Никаких ртов на них по-прежнему не было.

Через несколько минут, горя жаждой праведной мести, Дейдара обнажил лежавшую рядом с ним катану и, подскочив на месте, резко опустил ее на голову Сасори. Тот даже не открыл глаза, молниеносным движением отбив удар с помощью своего клинка, так и не вынутого из ножен. Блондин продолжал нападать, нанося резкие размашистые удары, но Красный Скорпион, уже успевший подняться, с легкостью отбивал их, так и не обнажив оружие.

Цукури стремительно передвигался вокруг обманчиво расслабленного Акасуны, который умудрялся держать противника на расстоянии, почти не двигаясь.

— Данна! А почему вы не призовете своих марионеток, хм? — насмешливо выкрикнул Дей, после очередной неудачной попытки достать клинком Сасори.

— Дейдара! — Невозмутимая маска на лице кукловода дала трещину, выпустив на волю дикое желание прибить несносного блондина. — Ты меня доведешь! Я сделаю из тебя куклу!

Бешеный натиск красноволосого сломил защиту не ожидавшего подобной прыти подрывника, только и успевшего сдавлено вскрикнуть, когда изящная рука мастера марионеток сгребла кимоно на его груди в кулак и, не прилагая усилий, отправила в стремительный, но недолгий полет в сторону торий.

Удар о внезапно уплотнившуюся материю портала вышиб из Дейдары дух, откинув его на несколько метров в сторону. Оглушенный Цукури упал на землю, так и не выпустив из рук оружие. Сасори поднялся по ступеням и вновь попытался заняться медитацией, стараясь не обращать внимания на стонущего блондина, который поднимался, опираясь на свой клинок.

— Развлекся? — Слова кукловода буквально источали яд. — Полегчало? — Глаза снова закрыты, дыхание ровное, только взлохмаченные красные волосы чуть прилипли к вискам, напоминая о недавнем поединке.

— Ага, — весело закивал Дей, который, несмотря на жаркую схватку, растрепавшийся хвост и пыльную измятую одежду, так и светился от радости. — Почаще бы так! — мечтательно произнес он. — Только народу побольше, хм…

— Идиот! — Сквозь зубы процедил Акасуна, вскакивая и выдергивая катану из ножен.

Спохватившись, Дейдара зажал себе рот, но было поздно: на них уже надвигалось несколько десятков людей, вооруженных всевозможным оружием, которые явно испытывали неприязнь к двум парням, что стояли теперь спина к спине, держа в руках обнаженные клинки.

— Когда ты уже научишься хоть немного думать прежде, чем открывать рот, — раздраженно произнес Сасори, отражая атаку двух противников с танто и одновременно уворачиваясь от горсти сюрикенов.

— Да, ладно вам, Данна, — Цукури жизнерадостно разрубил нападавшего, без удивления взирая на то, как тело растворяется в воздухе. — Вам же самому это нравится, хм. Ну, признайте, — кавайные синие глаза в сочетании с кровожадной ухмылкой на красивом лице подрывника производили неизгладимое впечатление на психику. Но ни неприятели, ни напарник особой чувствительностью и впечатлительностью, видимо, не страдали, а потому остались равнодушны к живой мимике блондина, расправляющегося с очередным соперником.

Красноволосый действительно получал удовольствие от подобных выходок блондина, которые хоть как-то скрашивали бесконечное ожидание, но гордость не давала признать это перед ним. И потому кукловод продолжал наслаждаться битвой, сохраняя на лице бесстрастную маску.

— Ты бы не болтал попусту, а внимательнее следил за тем, что у тебя за спиной, — Акасуна отразил летевший в затылок товарищу кунай.

— А сами-то, — со счастливым выражением лица и разве что не облизываясь, Дейдара ударом ноги откинул противника, со спины подбиравшегося к Сасори, который в это время отвлекся на постепенно увеличивающиеся фигурки шедших по дороге людей.

Теперь было понятно, что их двое, однако никаких подробностей внешности различить все еще не представлялось возможным.

Толпа нападавших стремительно редела, что не могло не радовать порядком подуставших напарников, которые уже не раз были ранены. С последним врагом Акасуна поступил так же, как и с Цукури некоторое время назад, отправив того в полет к порталу. Однако, в отличие от того же блондина, нападавший пролетел сквозь него, не встретив никакого препятствия, и, ударившись о землю, растворился в воздухе.

— Ну, наконец-то, — устало выдохнул довольный Дей, садясь на землю там, где стоял, и распуская окончательно растрепавшийся хвост. Он помотал головой, и длинные золотистые волосы, рассыпавшись по плечам, полностью скрыли его чумазое лицо.

— Когда в следующий раз ты решишь озвучить очередную свою фантазию, будь добр предупредить меня заранее, — с бесстрастным выражением лица Скорпион скинул хаори и, развязав оби, снял косоде, обнажая стройный худощавый торс, однако при каждом движении под светлой кожей перекатывались стальные мускулы. Сасори встряхнул одежду, снова надел ее и, подпоясавшись, принялся отряхивать запылившиеся хакама, после чего присел на прежнее место, положив рядом зачехленную катану, и продолжил сверлить взглядом маленькие фигурки, идущие по дороге.

Вложив клинок в ножны, подрывник с интересом уставился на напарника, а потом проследил взглядом за предметом его повышенного внимания, но через несколько мгновений ему это надоело. Откинув волосы с лица и поднявшись на ноги, он решил последовать примеру старшего товарища, пытаясь привести в порядок одеяние и прическу.

— Эх, сейчас бы на горячие источники!.. — Дейдара мечтательно воздел к небу глаза. — А то после такой разминки я чувствую себя потным и пыльным, — он снова потряс волосами, вокруг которых тут же образовалась небольшое пылевое облако. Его обнаженный торс с витиеватыми линиями печати на месте четвертого рта, являющейся здесь обычной татуировкой, блестел в рассветных лучах маленькими капельками пота.

— Да ты и есть потный и пыльный, — заметил Сасори, по-прежнему внимательно следя за двумя приближающимися по дороге людьми.

Цукури пропустил слова напарника мимо ушей, с довольной улыбкой разглядывая небольшую купальню, которая, слегка мерцая, мгновенье назад возникла слева от портала, и, держа в одной руке катану, а в другой хаори и косоде, направился в онсен.

На полпути он остановился и повернулся к Акасуне:

— Данна! А вы не хотите освежиться? — тот отрицательно мотнул головой. — Вы же вроде теперь человек, значит, вам тоже мыться надо, — задумчиво продолжил подрывник, глядя куда-то вдаль и не замечая убийственного взгляда кукловода, который он бросил на ударившегося в философию блондина, — хоть иногда. А то е…

Бам-с!

Тираду Дея прервал деревянный гэта красноволосого, попавший точно в лоб расслабившемуся блондину:

— Если я еще услышу от тебя хоть слово, — холодные глаза и злобное выражение лица, — я тебя не просто убью и выпотрошу, я из тебя сделаю марионетку-гейшу, — многообещающе ухмыльнувшись, он вернулся к наблюдению за дорогой.

Шокированный Дейдара, потирая ушибленный лоб, поспешил удалиться в купальню и, быстро скинув все свои вещи на пол, со стоном удовольствия окунулся в горячую, исходящую паром воду. Блаженно закрыв глаза и полностью погрузившись в водоем, он и не заметил, как его всегда серьезный и степенный товарищ, аккуратно подкравшись к пыльной куче одежды, так неосмотрительно брошенной недалеко от входа, собрал все, кроме обуви и оружия, и также незаметно вышел.

Человеческое тело заставляло бывшую марионетку испытывать странные, необъяснимые ощущения и эмоции, ранее не свойственные его характеру: от прежнего Скорпиона Красных Песков остались лишь манера поведения, да и та уже начала меняться, мировоззрение и отношение к искусству. И эта маленькая месть окончательно доставшему его напарнику наглядно показывала, насколько изменился Сасори, вынужденный бесконечно долго совершать самую ненавистную для него вещь — ждать.

— Наконец-то! — еле слышно прошептал он, всматриваясь в две женские фигурки.

Встряхнув пыльное одеяние, которое держал в руках, мастер кукол сложил его ровненькой стопкой на ступенях и вновь приготовился ждать.

* * *

По пыльной мощеной дороге шли две уже давно немолодые женщины в традиционных кимоно, о чем-то весело болтая и активно жестикулируя. Стройные, несмотря на возраст, фигуры и лица, еще не потерявшие былой красоты, выгодно подчеркивала одежда. Волосы, уже обильно посеребренные, что были заколоты дорогими кандзаси, и яркие бумажные зонтики, которые они держали в руках, — все это создавало образ благородных аристократок, над чем и потешались старушки, беззлобно подтрунивая друг над другом.

— Да, лобастая, так хорошо ты не выглядела, даже когда бегала за Саске-куном, — более высокая с волосами цвета белого золота, собранными в пучок на макушке, и белоснежной челкой, спадающей длинной прядью на правую сторону, ткнула подругу в бок.

— Кто бы говорил, свинка! — вторая, нисколько не обидевшись, демонстративно поправила почти седые волосы с небольшими светло-розовыми прядками, закрепленные в узел на затылке. — Сама же вопила на всю Коноху: «Саске-кун мой! Саске-кун мой!» И что в итоге?

— А в итоге ни мне, ни тебе он не достался, — Ино рассмеялась, вспомнив их вечные споры с Сакурой. — Да, подруга, профукали мы всех своих ухажеров, все ждали кого-то, принцев что ли? — Сакура подняла на блондинку печальный взгляд и тихо вздохнула. — Я-то хоть замуж выйти успела…

— Ага, аж четыре раза, — слегка усмехнулась Харуно.

— Не четыре, а всего два, — притворно обиделась та, но, не выдержав, улыбнулась. — А ты мне все же скажешь, кого ты все это время ждала? — Яманака умоляюще смотрела на нее.

— Я не ждала, — как-то слишком грустно произнесла обладательница когда-то розовых волос. — Просто так и не смогла отпустить, — веселье куда-то испарилось, а в голосе появились нотки отчаяния.

— Почему? — Ино искренне хотела понять, почему же Сакура не только не вышла замуж, но так и не стала ни с кем встречаться.

— Потому что, во-первых, он не был человеком и, во-вторых, я его убила, — печально прошептала Харуно, глядя себе под ноги и медленно удаляясь от застывшей в изумлении подруги, внезапно осознавшей, о ком шла речь.

* * *

Сасори внимательно рассматривал приближавшуюся к нему пожилую женщину в амарантового цвета кимоно с изображением летящих журавлей, мельком скользнув глазами по ее несколько отставшей спутнице в сине-фиолетовом одеянии с вытканными белоснежными лилиями. Он по-прежнему видел в ней ту девчонку, с которой столкнулся один — первый и последний — раз в своей жизни, ту, которую он ждал неважно сколько времени.

Ветер донес до него последние несколько фраз, заставив вновь живое сердце сжаться от сладкой боли, что она говорила о нем. Акасуна поднялся и медленно спустился со ступеней, остановившись в нескольких метрах от пришелицы.

Тем временем Сакура, поглощенная своими думами, почти подошла к небольшой площадке перед порталом и, вздрогнув, резко подняла глаза, услышав почти забытый бархатистый голос:

— Здравствуй, Сакура!

— С-Сасори?! — Она неверяще смотрела на Скорпиона Красных Песков.

— Я ждал. Тебя. — Он сделал шаг вперед, глядя в зеленые глаза. Они были такими, какими он их запомнил на несколько секунд оставшейся жизни и всю последующую смерть.

— Пятьдесят лет?! — Ее удивила не встреча с ним, а то, что он ее ЖДАЛ. Ждал столько лет, хотя давно уже мог возродиться в новом мире, прожить новую жизнь.

— Прошло так много времени? — Он удивленно приподнял бровь.

— Посмотри на меня, — горько усмехнулась Харуно, разведя руками, но больше ничего сказать не успела, поскольку из онсена показался голый Дейдара с катаной наперевес и зверским выражением лица.

— Данна! Я вас сейчас убью! — Синие глаза гневно сверкали, длинные мокрые волосы были откинуты на спину, на гладкой загорелой коже поблескивали капельки воды.

Сакура взглядом профессионального медика сразу же отметила его отличные пропорции, а Сасори, подавив смешок, вызванный видом напарника, скептически оглядел подрывника, демонстрировавшего все достоинства своей фигуры.

— Ух, ты! Вот это тело! — Громкий возглас восхищенной видом Цукури Ино, только что подошедшей к ним, отвлек блондина от мести.

Он бросил взгляд на немолодую, но все еще красивую женщину, которая смотрела на него таким плотоядным взглядом, что даже не отличавшийся особой скромностью Дей счел за лучшее ретироваться обратно в купальню.

— Ну, куда же вы, юноша! — Яманака, подмигнув застывшим в ступоре подруге и кукловоду и одобрительно им улыбнувшись, направилась следом за парнем. — Кстати, вы мне оби развязать не поможете? — донеслось из онсена. В ответ послышался сдавленный голос Дея, пытавшегося отделаться от совместного принятия водных процедур. — Да, ладно, обещаю, что домогаться не буду, — игривый тон Яманаки доверия нисколько не внушал.

Послышался обреченный вздох подрывника, затем его вскрик, всплеск, смех блондинки, снова всплеск и ругань отплевывающегося Дейдары. К счастью, вполне цензурная.

— Да, — задумчиво протянула Сакура, немного придя в себя. — Ино в своем репертуаре.

Акасуна усмехнулся злоключениям напарника и перевел взгляд на женщину. Ему показалось, что ее волосы снова начали отливать светло-розовым.

— Сакура, — она повернулась, и кукловод шокировано начал вглядываться в ее молодеющее на глазах лицо.

Волосы приобрели свой естественный цвет в течении нескольких минут, небольшие морщинки разгладились, чуть усталые глаза засверкали. И все эти изменения происходили совершенно незаметно для Харуно, которая непонимающе смотрела в расширившиеся от изумления карие глаза.

— Что… — однако, договорить ей не дал внезапный крик блондина:

— Как?!.. — Такого откровенного шока в голосе Дея Сасори не слышал ни разу. Переглянувшись, они бросились в купальню и застыли на пороге.

Стоя по пояс в воде, Цукури с отпавшей челюстью и стекающими струйками крови из носа и воды с длинных волос, как загипнотизированный, обшаривал взглядом обнаженную фигуру Яманаки, которая, стоя на коленях, не менее потрясенно рассматривала собственное стремительно молодеющее отражение. Ухоженное тело и до этого странного омоложения было прекрасно, скидывая своей хозяйке лет тридцать, а теперь и вовсе потрясало точеными линиями.

— Эй, Ино! Что это за дзюцу? Я тоже так хочу! — взволнованный голос Сакуры отвлек блондинку от созерцания себя любимой. Она медленно повернулась к подруге и так же медленно произнесла:

— А ты и так… тоже…

Харуно бросилась к воде и, упав на колени на самом краю водоема, наклонилась к поверхности.

— А?! Как это?! — пораженно подняв взгляд на подозрительно довольного Сасори, спросила она. — Это какое-то дзюцу?

— Нет, — Акасуна, улыбаясь, накинул на плечи Ино, забывшей о своей наготе, ее кимоно и подал Сакуре руку, помогая безопасно подняться. — Здесь нет чакры, из прошлой жизни у нас остались лишь физические навыки тела.

— Но тогда как?

— Вы ведь обе хотели снова стать молодыми, — утверждая, а не спрашивая, произнес кукловод, кидая в блондина материализовавшееся в руках полотенце. — Вытрись! И оденься! — И повел несопротивляющуюся Сакуру наружу.

Усадив ее в небольшой беседке, появившейся прямо из воздуха, Акасуна примостился рядом и стал ждать, когда уже девушка придет в себя, любуясь ее юным лицом. Таким, каким он его запомнил — подумать только! — пятьдесят лет назад. Через пару минут Харуно справилась с потрясением и спросила:

— Так все-таки как?

— Здесь все желания материализуются, — просто ответил Сасори с легкой улыбкой, скользя взглядом по ее новому облику.

— Правда? — звонкий голос Яманаки развеял налет романтики и заставил их отвлечься от созерцания друг друга и взглянуть на нее.

Теперь Ино выглядела лет на семнадцать и просто ослепляла своей счастливой физиономией. Одетая все в то же кимоно, теперь она была скорее похожа на сказочную принцессу. Дей же никак не мог повязать оби, засматриваясь на нее. Кукловод усмехнулся: девятнадцать лет есть девятнадцать лет, даже если Дейдара и не вспоминал об этом полвека.

— Правда? — нетерпеливо повторила блондинка и, не дождавшись ответа, решила действовать сама.

Прикрыв глаза, она под пристальным вниманием трех пар глаз что-то прошептала и материализовала на ладони тарелочку с самым калорийным пирожным из тех, от которых ей большую часть жизни приходилось отказываться. Открыв глаза и восторженно взвизгнув, Ино с наслаждением лизнула кремовую розу, чем чуть не ввела впечатлительного подрывника в коматозное состояние.

— Это божественно! — неподдельный восторг Яманаки вызвал снисходительную улыбку на губах Скорпиона. — То есть здесь можно есть что угодно и не толстеть?

— А ты решила остаться здесь? — как-то странно спросила ее подруга, глядя в карие глаза нукенина.

— В смысле? — Ино оторвалась от своего пирожного, и Цукури наконец-то удалось выровнять дыхание.

— Это междумирье, — ободряюще взяв Сакуру за руку, произнес Сасори. — Чтобы возродиться в новой жизни и в новом мире нужно пройти сквозь портал.

— Ну, это и так ясно, а в чем проблема-то?

— А говорят, что сладкое мозг стимулирует, — обращаясь к Харуно, усмехнулся Акасуна.

— Когда есть, что стимулировать, — отозвалась та.

— Если ты хочешь возродиться в одно время и в одном мире с кем-то, то тебе нужно пройти портал одновременно с ним, а чтобы в новой жизни оказаться рядом, придется держаться друг за друга, — внезапно встрял в разговор Дей, справившись с собственным либидо.

— То есть нам всем надо взяться за руки и одновременно прыгнуть, — подвела итог Ино, нисколько не обидевшись на подколы. — Ну, и когда прыгать будем? — она обвела всех веселым взглядом. — Или сначала за руки держаться потренируемся? — и подмигнула внезапно покрасневшему подрывнику.

— Есть один нюанс, — Сасори протянул Сакуре руку, приглашая подняться. — Нужно искренне захотеть пройти через портал.

— А вы, что не хотите? — слизывая с губ остатки крема, Ино перевела взгляд с одного нукенина на другого.

— Не хотели, — поправил блондин, приобняв ее за талию и увлекая в сторону торий. — Пошли, что ли, — обратился он к напарнику.

Акасуна кивнул и, крепко сжимая маленькую ладонь в своей, поднялся по ступеням. Девушки тут же взялись за руки, и все четверо уже собирались шагнуть, когда блондинка дернула всех назад:

— Так, стоп! Я так не могу!

— Ино! Ты чего? — недоумевающая Сакура посмотрела на подругу.

— Ничего, — огрызнулась та, — я хочу сначала хотя бы познакомиться, — и стрельнула глазами в сторону замершего в непонимании блондина.

— Ладно, начнем с меня, — розоволосая обреченно вздохнула. — Харуно Сакура, селение Коноха, ранг джонин, глава отдела медицинских исследований, сеннин слизней, медик класса S+, не замужем, детей нет, возраст на момент смерти шестьдесят шесть лет. Довольна?

— Ага, — Ино расплылась в хитрющей ухмылке. — Яманака Ино, селение Коноха, ранг джонин, глава отдела дознаний, менталист класса S+, медик класса S, разведена дважды, детей нет, возраст на момент смерти шестьдесят пять лет. Кто следующий?

— Цукури но Дейдара, селение Ива, ранг нукенин класса S+, кекке генкай бакутон, специалист по взрывам, состоял в организации Акацуки, неженат, о наличии детей понятия не имею, возраст на момент смерти девятнадцать лет, — усмехнулся блондин. — И самое главное: искусство — это ВЗРЫВ!

— Искусство — это вечная красота, — привычно отозвался мастер кукол. — Мы тому прямое подтверждение. Акасуна но Сасори, известен так же как Скорпион Красных песков, селение Суна, ранг нукенин класса S+, кукловод класса S+, медик класса S, специалист по ядам, в возрасте двадцати пяти лет после победы над третьим кадзекаге Суны создал марионетку из собственного тела, состоял в организации Акацуки, неженат, детей точно нет, возраст на момент окончательной смерти тридцать пять лет.

— Ну, все, познакомились, может, тогда пойдем уже родимся, наконец, где-то? — Яманака нетерпеливо начала подталкивать всех к порталу.

— Не могу, — Сакура вцепилась в руку кукловода и посмотрела ему в глаза.

— Я понимаю, — Скорпион ласково улыбнулся и обнял дрожащую девушку, прижимая к груди. — Я тоже не могу пройти. Остаемся здесь? — она кивнула.

— Эй, ну так нечестно! — в один голос воскликнули их блондинистые товарищи.

— Идите, мы вас здесь подождем, — Харуно помахала рукой обидевшейся парочке, которая демонстративно отвернулась и направилась к порталу.

— Как дети малые, — усмехнулся Акасуна.

Обнявшись, они снова присели в беседке, попивая чай и любуясь никогда не меняющимся пейзажем. Впереди у них была настоящая Вечность.