Дарования и тайны (джен)

Мидорима Шинтаро остановился перед домиком, который украшала вывеска «Волшебная служба доставки». Буквы были причудливые, с завитушками, а над буквой «и» летел нарисованный ястреб. Изображение птицы явно отсылало к фамилии Такао, но при чём тут волшебство, Мидорима так и не понял. Впрочем, он вообще теперь многое не понимал в жизни друга.

Они не виделись с весны, с тех пор, как закончили школу. Мидорима поступил, как и хотел, на спортивный факультет в Васэда. Такао же в конце учебного года внезапно передумал идти в университет и, получив аттестат, переехал из Токио в этот небольшой приморский городок.

Мидорима писал ему каждую неделю. Тот отвечал, присылая фотографии нового дома, стритбольной площадки, вида на море или местных достопримечательностей, но всегда умалчивал, чем же занимается. Отшучивался даже в ответ на прямые вопросы.

Поэтому Мидорима, едва выдалось время, приехал-таки в гости, чтобы разобраться во всём самому. Но сейчас, глядя на эту табличку, он никак не мог поверить, что Такао стал всего-навсего курьером. Развозил еду или... что там ещё может делать человек без образования. Мидорима даже засомневался, не перепутал ли он адрес, и достал из кармана телефон, чтобы перепроверить. Но нет, всё было точно. Конечно, оставалась крошечная надежда, что ошибся как раз Такао: указал, например, номер соседнего дома или не ту улицу. Но и эта надежда рухнула, когда он увидел, что сам Такао с двумя пакетами в руках идёт именно к дому с вывеской.

— О, ты уже здесь, Шин-чан! — воскликнул он, улыбаясь. Потом поставил пакеты на землю, похлопал Мидориму по плечу и достал из кармана ключи. — Прости, что опоздал. Я думал, что успею вернуться до твоего приезда. Ух, так рад, что ты выкроил на меня времечко. Ну, заходи, — он распахнул перед ним дверь и взял его чемодан.

Мидорима быстро зашёл внутрь, надеясь, что никто не увидел, как он заходит в дом с такой странной вывеской. Но улица, к счастью, была пуста.

Он огляделся и сел в кожаное кресло напротив окна. Гостиная оказалась вполне обычной: ни помела, ни каких-нибудь колпаков со звёздами, ни ещё чего-то волшебного. Хотя с этого придурка, конечно, сталось бы украсить комнату под стать непонятному названию.

Такао принёс из кухни поднос с онигири, но Мидорима к угощению не притронулся. Он повертел в руке талисман Раков — это была синяя шариковая ручка — и решил сразу выразить беспокойство о будущем Такао.

— Ты работаешь курьером? — резко спросил он. — Ради этого нужно было учиться в старшей школе?

— Ещё чтобы с тобой поиграть в баскетбол, — улыбнулся Такао, обильно посыпая свой онигири приправами. — Но знаешь, я рад, что тебе не всё равно, Шин-чан. Вот ты метишь в JBA или даже в NBA, но у меня нет твоих способностей. Зато у меня есть свои.

— Вот именно, — возмутился Мидорима. — Так что твой нынешний выбор неразумен, вот что.

Ответу Такао помешал внезапно зазвонивший телефон. Он поднял трубку.

— Нужно доставить подарок вашему внуку? Куда? Еловая аллея? Отлично, лечу.

Когда Такао закончил разговор, он только сказал:

— Прости, Шин-чан. Долг зовёт. Чувствуй себя как дома.

И чуть ли не выбежал из дома.

Мидорима подошёл к окну и увидел, как Такао бодро шагает по улице. То, что он отправился пешком, показалось странным: Еловая аллея находилась на другом конце города. Впрочем, странностей в этой истории было слишком много.

Мидорима теперь оглядел комнату куда внимательнее. Над комодом висели несколько семейных фотографий и снимок команды Шутоку, на котором он и Такао стояли плечом к плечу — в школе они постоянно были рядом. И хотя теперь у Мидоримы нашлось бы не так много времени, чтобы скучать по кому-либо, но Такао ему не хватало: его фамильярных шуток, вечной хитрой улыбки и невероятной отзывчивости. Переведя взгляд, Мидорима заметил в открытой тумбочке под телевизором баскетбольный мяч и улыбнулся кончиками губ. Ему хотелось снова сыграть с Такао. Пожалуй, этого ему сильно недоставало последние полгода.

Глянув на часы, он понял, что скоро начнётся вечерний прогноз гороскопа Оха-Аса, и включил телевизор.

Раков, к удовольствию Мидоримы, по удачливости определили на первое место. Единственно, его несколько озадачил комментарий, в котором было сказано: «Даже если завтра что-то покажется невероятным, то всё равно верьте. Ваш счастливый предмет — кекс, цвет — коричневый».

Он припомнил, что видел по дороге продуктовый магазинчик, и решил, что там наверняка найдётся шоколадный кекс.

* * *

Когда Мидорима пробивал на кассе свою покупку, то продавец закидал его вопросами:

— Вы же вышли из «Волшебной службы доставки», верно? Гостите там? Вы знакомы с волшебником?

Мидорима смутился.

— Нет, вы ошиблись, — возразил он, поправляя очки. — И потом, волшебства не существует, вот что.

Продавец мотнул головой. И, укладывая кекс в пакет, гордо сказал:

— Такао Казунари действительно волшебник. Те, кто пользовался его службой доставки, все так говорят. Он приносит удачу.

Мидорима забрал свой завтрашний талисман, ничего не ответив. «Значит, так тут говорят о Такао? — думал он. — Разумеется, этот отзыв нельзя понимать буквально. Это что-то вроде оценки его работы?» Ему вспомнилась вывеска со словом «Волшебная», и его кольнуло беспокойство, которое он тут же отогнал: скорее всего, продавец называет Такао волшебником из-за названия его дела. Мидорима и вправду не знал о друге многого, но магия точно была ни при чём.

* * *

Впрочем, на том странности вовсе не прекратились. Не успел Мидорима проскользнуть в дом, а Такао уже был на месте.

— Я же быстро управился, верно, Шин-чан?

— Как тебе это удалось? — в недоумении спросил Мидорима. — Ты же пешком шёл.

— Не совсем пешком, — хитро улыбнулся Такао. — Но ты всё равно не поверишь, если я скажу, как именно.

Мидорима хмуро глянул на него. Его начинало утомлять и раздражать это хождение вокруг да около. Почему нельзя сказать прямо? Или вообще не говорить. Он решил расставить все точки над «i».

— Я не поверю, Такао? Я? По-моему, это ты мне не доверяешь и рассказываешь сказки.

— Ши-и-ин-чан, — засмеялся тот, пряча за смехом смущение. — Но знаешь… Весело-весело мне и чудесно, поэтому тайну ломать неуместно.

— И что это должно значить? — Мидорима раздражённо зажмурился.

— Я… я не могу сказать, Шин-чан.

— Значит, не доверяешь, вот что, — он схватил чемодан и направился к выходу. — Я в гостиницу, — и ушёл, хлопнув дверью. Друг — наверное, теперь уже бывший — его не останавливал.

* * *

Наутро Мидорима, проснувшись, не сразу сообразил, где оказался. Ах да, местная гостиница. Тут же припомнились ссора с Такао и его странный выбор жизненного пути.

Ещё вчера он был уверен, что утром сядет на поезд и уедет обратно в Токио. Но сейчас он заколебался. Мидорима Шинтаро никогда не сдавался на полпути. Он ещё мог постараться переубедить друга заняться чем-то более приличным. Но всё упиралось в то, что, судя по всему, у Такао какая-то причина такого выбора была, и если Мидорима её не разузнает, то никогда не сможет помочь.

* * *

Он вышел после завтрака в парк — хотел ещё раз всё обдумать и попытаться найти нужные слова, чтобы не получилось, как вчера. Желающих полюбоваться осенней красотой там обнаружилось много, но Мидорима отыскал-таки свободную скамейку, где было тихо: на соседней сидела с книгой девушка, судя по форменной матроске, ещё школьница.

Он посмотрел в ясно-синее небо, по которому летела птица. Казалось бы, ничего интересного, но Мидорима не мог отвести от неё взгляд. Он прищурился, чтобы лучше рассмотреть: это был ястреб, в лапах которого болтался какой-то свёрток. Ястреб сделал несколько кругов над парком, потом начал снижаться и завис как раз перед соседкой Мидоримы. Она отбросила книгу в сторону и, улыбнувшись, забрала из птичьих лап что-то цилиндрической формы и завёрнутое в пёстрое фурошики. Ястреб поклонился и снова взмыл в небо.

Мидорима смотрел ему вслед с открытым ртом. Он ущипнул себя за руку, но, кажется, это был не сон. Потом он повернулся к девушке — та любовалась на шляпку. Смятая ткань фурошики и шляпная коробка лежали рядом. Девушка надела шляпку, достала круглое зеркальце и спросила у Мидоримы:

— Братец, правда, мне идёт? Это мне мой парень подарил.

Но Мидориму сейчас меньше всего занимала шляпка.

— Почему ястреб?.. — спросил он, указывая пальцем в небо.

— А, ты не местный, — засмеялась она, — и не знаешь. В нашем городке живёт волшебник. Мы очень горды этим. Он…

— Опять волшебство? Чушь, вот что, — Мидорима утвердил на переносице очки и встал со скамейки.

— Но ты же сам видел, — обиженно возразила девушка. — Ястреб разносит разные вещи, у него служба доставки. И он очень сильный: он даже рояль или слона может перенести. Да!

Мидорима недоверчиво посмотрел в небо и покачал головой. Нет уж, точно чушь.

* * *

Но из парка он отправился прямиком к «Волшебной службе доставки». Возможно, его беспокойство за Такао было неуместным или даже навязчивым, но он полагал, что три года игры в одной команде давали ему некоторое право интересоваться жизнью друга.

— Приветик, Шин-чан, — Такао встретил его с улыбкой, словно и не было ссоры. — Передумал уезжать?

— Да, передумал, вот что, — Мидорима поправил очки. — И не уеду, пока не узнаю правду.

Такао снова засмеялся и развёл руками.

— Да она же у тебя перед носом. Ты всё сам видел. Только сложи два и два — вот тебе и моя тайна.

— Что ты имеешь в виду, Такао?

Тот опустил голову, помедлил немного, прежде чем тихо сказать:

— Я был тем ястребом.

— Перестань шутить, вот что. Я же серьёзно спрашиваю, — вышло резче, чем хотелось, и Мидорима добавил уже мягче: — Мне и вправду не всё равно, что с тобой будет дальше.

— Я не шучу, Шин-чан. Давай я тебе покажу. Только попроси меня что-нибудь принести. Ну же!

Мидорима оторопело смотрел на него. Если это не шутка, то такая правда не укладывалась у него в голове, пусть даже гороскоп советовал поверить в невероятное.

— Шин-чан, пожалуйста. Какую угодно вещь!

Он, плохо соображая, огляделся по сторонам. Взгляд случайно упал на пульт от телевизора.

— Пусть будет пульт, какая разница, если...

Такао завертело волчком, и через несколько мгновений на его месте оказался тот самый ястреб из парка. Он пролетел через комнату, схватил лапами пульт и принёс его, а Мидорима взял почти машинально. Но когда ястреб оказался на полу, Мидорима отложил в сторону и пульт, и кекс и, присев, крепко обхватил руками птичью шею.

— Не дёргайся, вот что.

Но птица не попыталась вырваться, даже не шевельнулась. Мидорима и сам не знал, зачем это делал, но, кажется, именно сейчас он поверил, что это и есть Такао Казунари. И глаза такого же янтарного цвета, и хохолок напоминал его причёску. И главное, кто ещё мог доверять ему так же сильно — а ястреб, похоже, совершенно точно знал, что Мидорима ничего ему не сделает.

Он медленно убрал руки с птичьей шеи и уточнил:

— Стать собой сейчас можешь?

Ястреб так же быстро завертелся, как и до этого Такао, но, хотя Мидорима сейчас смотрел внимательнее, всё равно не понял, как тот вернулся в своё обличье.

— Ну и шутки у тебя, Шин-чан, — он потёр шею.

— И ты говоришь это мне? — Мидорима указал на него тейпированным пальцем. — Как?..

Он осёкся. Что делать или говорить дальше, он не знал. Все планы рухнули вместе с раскрывшейся тайной друга.

— Ну, ты не ушёл сразу. Уже хорошо, — вздохнул Такао, а потом кисло усмехнулся: — Я даже не знаю, что было хуже. То, что ты не хотел замечать очевидное, или то, что мог уйти после того, как заметишь. Впрочем, ещё не вечер. Не волнуйся, если хочешь, иди.

— Не говори чушь, Такао, — проворчал Мидорима и сел в то же самое кресло, в котором сидел вчера. — Хотя если честно, я ничего не понимаю.

— Ну, я могу рассказать, — отозвался тот, устраиваясь на подлокотник кресла. — Я унаследовал этот дар от деда, такая особенность передаётся у нас в роду через поколение. Хотя узнал я обо всём, когда мне исполнилось восемнадцать и я впервые превратился в птицу. Помнишь, в выпускном классе я болел после дня рождения? Так вот, не было никакой болезни, я просто не знал, как принять свой дар. Да и не очень-то хотел признаваться знакомым. Ну кто обрадуется иметь в окружении чудище? Но в школе оставалось учиться всего пару месяцев. Здесь жил мой дедушка, и я тоже уехал сюда, порвав все связи. Единственный, кто упрямо продолжил мне писать, это ты.

— Значит, ты просто сбежал, — сказал Мидорима и посмотрел на фотографии, стоящие на комоде.

— Да, это совсем другая жизнь, и начинать её предстояло с нуля.

— А что насчёт того, что ты приносишь удачу?

— Ха, тебя всё-таки зацепило этим. Но тут я тебя разочарую, Шин-чан. Это слухи, не больше. Зато они мне помогает процветать. Ещё как, знаешь ли. Ну и экзотика. Я частенько доставляю подарки, любовные письма и ещё много чего…

— Подожди, та девчонка что-то говорила про рояль. Как это вообще возможно?

— Ну, это магия, — засмеялся Такао. — Этого я тебе не объясню.

Мидорима внимательно посмотрел на него. Может, его друг и называл себя чудищем, но казалось, что ему нравилась вся эта возня с доставкой шляпок и записок.

— Правда, Шин-чан, я понимаю, что ты хотел мне сказать вчера. Но ведь и ты сам тоже мог бы заниматься чем-нибудь более солидным. Пойти на медицинский или на юридический, а вместо того надеешься пробиться в спорте. У тебя талант, поэтому ты просто не сможешь отказаться от баскетбола, ничего не добившись. Но так же и я — у меня свой дар и я не могу отказаться от того, что делаю.

Мидорима кивнул.

— Думаю, я понял. Или пойму позже, когда свыкнусь окончательно с тем, что такое вообще возможно.

— Бедняга Шин-чан, — засмеялся Такао, — я поломал твой мир до основания. Но я потому и не хотел тебе рассказывать, а не из-за того, что я тебе не верю.

Такао достал мяч и закрутил на указательном пальце.

— Сыграем? Тут через две улицы есть стритбольная площадка.

Мидорима кивнул и улыбнулся. Такао усмехнулся:

— Весело-весело нам и чудесно, ибо тайны все канули в бездну.