Старший брат (джен)

Два, три четыре, пять. Лента скользит в пальцах, льнет к рукам, и узлов на ней слишком мало. Слишком. Хоть бы десять! Лучше б двадцать. Пока сойдет и столько. Главное, чтоб было много крови. Лента скользит в пальцах, сама по себе выкручивается фигурами. Джо тут, рядышком. Это хорошо. Значит, не соврали всякие глупые выдумки. И, значит, не такие это и выдумки. Да вот только кто был на том перекрестке? Вправду Хромой? Или кто другой? Потому что не бывает ну так просто в жизни. Не может сам Хромой стоять на перекрестке среди ночии ничего взамен не требовать!

Он просто смеялся, и от его смеха у меня мороз по шкуре прошел. Он просто смеялся, а потом он так Джо обнимает. Хромой ты там или кто, а руки с моей сестры убрал! А то я их тебе поломаю! А вот потом я Джо и разглядел. Раньше у нее ребра наружу не торчали. Раньше она не была по уши в крови. Раньше, до Канзас-Сити, она была гораздо теплее, была живая. Я просто не успел тебя вытащить. Я должен был сдаться тогда. Тебе ж четырнадцать, Джо, ты и не жила толком. Я не знал, что так получится!

Она виснет у меня на шее и молча плачет. Ледяная, легкая, липкая. Чертовы янки. Вы на нее уронили два этажа. А я поймал солдата-янки и выдрал у него сердце, вырезал ножом. Он заорал, когда я вспорол ему брюхо, как свинье. Особо нет разницы, свинья тоже теплая, когда ее потрошишь, а сердце так дергалось у меня в руках, как рыба, только недолго. Чуть не уронил сначала. А потом и пошел на перекресток, с сердцем в руках. Я не думал, что получится. А получилось! Я эту пакость дохлую в кусты швырнул, Джо за руку схватил да так оттуда побежал, не оглядывался!

Ну, ее теперь плохо видно днем, но вот когда солнце зайдет, то ей получше. Конь, правда, бесится, но или он привыкнет, или я найду себе другую лошадь, ясно? Ясно тебе, зараза вороная? Джо тебе ничего плохого не делала! Джо со мной поедет. Она тебя гладила да чесала, яблок в твою ненасытную утробу не жалела, а ты мне уши прижимаешь да задом бьешь. Не на того напал! Я любого коня объездить могу, сбросишь — поймаю да опять в седло сяду, понял? Вот и хорошо.

Ну, у нас была парочка живых янки, мы их думали обменять. Но я думаю, что сейчас можно развлечься. Джо заслужила! Зачем янки скальп? Надрезаешь над ушами по кругу, тянешь волосы на себя. Говорят, в прериях дикие индейские женщины ну очень любят скальпы с пленных драть. Я их понимаю. Во так! Ой, это ж надо, кровь течет. Янки еще живой, ему даже больно. Сейчас еще больнее станет. Я тебе глаз выколупаю, мистер янки, просто так. Или чтоб не смотрел на мою сестру. Джо, не лезь! Не бери в руки всякую гадость! А вот теперь янки может орать и страдать, но недолго. Арч, закрой рот и найди где-нибудь веревку. Кроуфорд, а ты чего? В обморок упал? Что контузия с человеком делает, надо же.

Да, это моя сестра, косу заплела, что такого? Арч, я кому сказал? Ты никогда не видел девушек в платьях? Ну, она вырвала ему правый глаз пальцами и вытерла руку о мои штаны, но что такого? Я все равно заберу одежду у второго янки, у него форма поновее. Арч, ты теперь заикаешься на весь алфавит? Ну, ты успокойся, не спеши, сапоги у нашего безглазого друга забери и найди веревку, поговорим потом. Да, мистер второй янки, правильно. Она теперь такая. Потому что твои дружки убивают женщин. Поэтому Джо хочет пояснить тебе, что это не хорошо. Совсем не хорошо, а я отойду и наконец найду веревку. Пошли, Арч, пошли. А то мы по уши будем в том дерьме, которое у него вместо крови. Кроуфорд уже немножко оклемался и уполз. Что это с вами обоими, перегрелись, что ли? День и правда такой, гроза собирается, дышать нечем, мухи звереют.

Был бы я фермером, так молился бы на дождь сейчас, трава сухая, пыль на зубах скрипит, червяков не накопать. Но нам хорошо, врага далеко видно, оружие в сухости. А под деревом даже тенек, там лошади привязаны и дрыхнет мой братец. Самому лечь, что ли? Ночка та еще была. Да только вдруг это и есть сон?

Это ж надо так орать! Не, я не хочу знать, что Джо с ними делает. Они заслужили. Целиком и полностью. Но я замерз, и мне надо погреться, пожрать. На дворе хоть и лето, но холодно. А, Джо возле меня. Янки висят? На собственных кишках? Очаровательно. Не, вправду очаровательно. Их дружки пойдут на речку всем полком стирать подштанники, когда их увидят. Только, Джо, когда кого-то вешаешь, то перед этим надо с него штаны снять, потому что их потом тоже стирать надо. Так вот человек устроен, что когда помирает, то от души так гадит. А у меня на ту форму были большие планы. Но это не страшно. Теперь я тебя вытащил, Джо. Я тебя вытащил. И убью столько янки, сколько ты захочешь. Мы сожжем их дома и будем греться в их огне.