Миссис О. (гет)

Нимфадора Тонкс не только обладала холодной блэковской красотой, но и могла как угодно изменить свою внешность, что добавляло ей популярности среди парней. С четвёртого курса она начала встречаться с мальчиками и к своим двадцати с хвостиком годам стала весьма разборчива в связях, сразу же ища в новых знакомых недостатки. И, надо признать, неизменно находила. Ремус Люпин с первого взгляда ей совсем не понравился. Весь какой-то потёртый и словно пыльный, с вечной извинительной полуулыбкой, тихий и незаметный — он совсем её не впечатлил.

Но вот когда она узнала, что Люпин оборотень, вот тогда всё изменилось. Не то что бы её тянуло на «экзотику», однако последние отношения оставили её крайне неудовлетворённой, а про оборотней ходили всякие слухи…

Тонкс понимала, что с её стороны будет крайне некрасиво начать задавать вопросы «в лоб», но не знала, как получить ответы иначе. В итоге она решила сначала сблизиться с застенчивым оборотнем, а уже потом, на правах хорошей знакомой, расспросить обо всём… А может и не только расспросить.

Но даже первый этап простенького плана наткнулся на препятствие.

— Я не ищу новых друзей, — пряча глаза пожал плечами Люпин.

Чуть позже Сириус объяснил, что из-за своей «пушистой проблемы» Ремус боится подпускать к себе людей. Боится разочарований, боится душевной боли.

«Оборотень-трус», — фыркнула тогда Тонкс, и хотя ей было интересно всё, связанное с ликантропией: и то, как происходит превращение, и то, насколько правдивы слухи, от своего намерения она отступила.

В Ордене Феникса поначалу было довольно интересно. Она знакомилась с новыми людьми, чувствовала себя нужной и важной, но довольно скоро однообразие стало напрягать, да и на досуге внеурочная деятельность сказалась отрицательно — у неё совсем не было времени на личную жизнь. Тонкс надеялась, что хотя бы в Ордене она сможет наравне с другими противостоять Пожирателям смерти, на деле же собирающиеся в старом особняке Блэков волшебники не делали ничего — только говорили. И в поисках способа развлечься Тонкс стала донимать Ремуса знаками внимания.

Нельзя сказать, конечно, что у неё был огромный опыт близкого общения с противоположным полом, но, судя по всему, у Ремуса такого опыта вообще не было. Тонкс забавляло, как он смущается и краснеет, как у него бегают глаза и ускоряется дыхание каждый раз, когда она нарушала его личное пространство. Вроде взрослый мужчина, а она рядом с ним чувствовала себя умудрённой опытом дамой.

В конце мая Тонкс с Ремусом дежурили в доме на Гриммо до вечера вдвоём. Тонкс не знала, куда делся Сириус, но подозревала, что тот отлично замечал всё происходящее у него под носом в последние месяцы и потому специально исчез, чтобы не мешать. Довольно улыбнувшись, решив, что сейчас самое подходящее время для реализации давней идеи, Тонкс устроилась в кресле напротив Люпина и достала из рюкзака с чарами расширения пространства два бутылки сливочного пива.

— Будешь?

— Нет, спасибо, — мягко отказал Ремус.

Напоить его Тонкс и не рассчитывала, так что просто пожала плечами и сделала глоток. Влажные губы блестели в свете камина, когда она встала и пересекла помещение, останавливаясь перед Ремусом.

— Дора?..

Но она не слушала. Наклонившись вперёд, она упёрлась свободной рукой в спинку кресла, нависая над Люпином так, чтобы её грудь оказалась прямо перед его глазами, и просунула колено между его бедром и подлокотником. Ремус затаив дыхание следил за её действиями, и Тонкс не заставила себя ждать, оседлав его бёдра.

— А я, пожалуй, выпью, — невозмутимо сообщила она.

— Что ты делаешь? — через пару секунд обрёл дар речи Ремус.

— Я? — нарочито невинно улыбнулась та. — Ничего. А что бы тебе хотелось, чтобы я сделала?

Взгляд Люпина помутнел, дыхание стало поверхностным и частым, но Тонкс не подавала виду, что замечает его волнение. Или правильнее было бы сказать возбуждение? В любом случае с ответом он не нашёлся, и Тонкс продолжила игру.

— Почему ты избегаешь меня? Я настолько тебе неприятна?

— Неприятна? — искренне изумился Ремус, и его пальцы сдавили подлокотники кресла, очевидно, чтобы не коснуться Тонкс. — Неужели ты вправду могла так подумать?

— А что ещё я должна была думать, если ты шарахаешься от меня, как от драконьей оспы?

— Дора, я ведь оборотень, — с усталой обречённостью напомнил он. — Я не человек…

— Не говори ерунды, Ремус, — перебила Тонкс, прижав палец к его губам. — Твои взаимоотношения с Луной меня не пугают. Наоборот, мне очень интересно, как это — быть с оборотнем, — и она склонилась к его губам. На поцелуй он не ответил, снова застыл, однако Тонкс не позволила разочарованию проступить на лице. — Говорят, оборотни — просто звери в постели. Ремус, скажи честно, ты зверь в постели или домашняя зверушка?

— Волки хранят верность своей паре, — хрипло сказал Люпин, глядя своими жёлтыми неестественно расширенными глазами ей в лицо, и усмехнулся, наконец-то положив ладони на её ягодицы. — Скажи честно, Дора, ты готова стать моей парой?

Вместо ответа Тонкс снова его поцеловала.

— Миссис Оборотень? — всё же уточнила она, взяв его за руку и потянув в сторону лестницы. — Я отвечу после дегустации.

«Кажется, это дежурство скучным не будет», — улыбнулась Нимфадора Тонкс перед тем, как захлопнуть дверь спальни.