Ошибка лорда Вольдеморта (джен)

Ты с кем шутишь, б####?

Ты подумал, б####?

(с) Жириновский

Несмотря на близящееся падение Министерства, лорд Вольдеморт в эту июльскую ночь спал неспокойно. Недавно он выпустил из Азкабана Люциуса Малфоя, но Малфой вместо холопской благодарности зыркнул на Темного Лорда так, что теперь Вольдеморту приснился его однокурсник Альфард Блэк. «Я ж тебе говорил, Вольдеморт, — больше не приходи. — заявил Альфард совсем как наяву, сгребая в кошмарном сне Вольдеморта за грудки. — Говорил? Говорил! Я ж тебе говорил — с лестницы спущу…» Несчастный Темный Лорд проснулся в холодном поту и понял, что он лежит на полу.

Мстительность и злопамятность сочетались у Вольдеморта с пагубной самонадеянностью, и потому утром он решил рассчитаться с Блэками за грехи их родственника, который действительно в те далекие годы спустил его с лестницы вниз головой. Тем более что недавно Вольдеморт узнал о свадьбе Нимфадоры Тонкс и Ремуса Люпина и рассчитывал на эту тему удачно пошутить, не зная, кто давал Нимфадоре правильные советы.

Тем временем братья Лестранжи и Люциус Малфой парились в баньке под обсуждения перспектив магической аристократии и общества Пожирателей в частности. Люциус прицельно циркал слюной на камни с двух метров и для аристократа выглядел довольно экзотично: на правой груди профиль Альбуса, а на левой — Нарцисса анфас. В тюрьме Люциус спал на одних нарах с шофером, и теперь грозился прибрать к рукам маггловскую автопромышленность, поскольку на машинах он за время отсидки якобы съел собаку и дюжину тюремных крыс.

— Эту падлу красноглазую пора убирать, — заключил Люциус. — Я Тикнесса вместе со всей семьей купил за пятьдесят тысяч, а этот террорист, ерш его в Салазара медь, теперь его под Империо взял. И хотя бы деньги мне вернул, петух гамбургский.

— А давайте ему на следующем ужине в Малфой-мэноре торт с автоматчиком подарим, — предложил Рабастан. — Я такую маггловскую комедию смотрел.

— Нет, — рассудил Рудольф после некоторого обдумывания, — живьем будем брать демона!

— Люциус, я не вижу причины, по которой ты должен продолжать носить свою палочку, — высокомерно заявил Вольдеморт, когда все потенциальные зрители его спектакля собрались за столом в Малфой-мэноре.

— Махнем не глядя? — хрипло предложил Малфой, на манерах которого круто отразилась тюрьма.

— Ты хочешь, чтобы я отдал тебе мою палочку? — с сарказмом произнес Вольдеморт. — Понимаю, подарок на семейное торжество. Как-никак, свадьба свояченицы с оборотнем — большое событие. Не пора ли тебе обстричь семейное дерево, Белла?

На столе грохнула посуда, и в грудь Темного Лорда уперлась палочка его верной соратницы.

— Мы всегда рады гостям в доме, — холодно произнесла Беллатрикс, смотря Вольдеморту в глаза, — а благородство велит нам укрывать бездомных голодранцев, особенно если они лорды. Но хамить в чужом доме все же не стоит.

Вольдеморт подумал о том, сможет ли он дотянуться до своей палочки, если он на несколько секунд завладеет взглядом Беллатрикс, но рядом с ней уже поднимались Лестранжи.

— Говорила же я тебе, черту лысому, — прошипела Нагини, уползая с завидным проворством. — Не лезь ты к Блэкам, побереги здоровье.

Лорд Вольдеморт очнулся на полу в той же гостиной, заботливо запеленутый в гобелен. Прочих непрошенных гостей хозяева великодушно разместили в конюшне, и теперь держали семейный совет по поводу того, что делать с пленником.

— Да что там Вольдеморт, — говорил Люциус, — маньяк-самоучка. За него и половину наших сроков не скостят. Вот если бы мы диадему нашли… И хоркрукс, и реликвия.

— Я ж ему говорил, — зло сказал Драко и пнул Лорда ногой, — мне учиться надо. А он: «Малфой, ты через Выручай-комнату всех провести сможешь?»

Вольдеморт поморщился — разговор шел в опасной близости от его заначки. Беллатрикс сразу заметила его невольную гримасу.

— Что, вспомнил, нехороший человек, где диадему прятал? — торжествующе сказала Беллатрикс. — В Выручай-комнате она!

— Родственник, ты нас через Выручай-комнату провести сможешь? — спросил Рудольф.

— Пап, скажи ему, что не было такого уговора! — запротестовал Драко, но Люциус был согласен со свояком.

— Кстати, меня всегда интересовала таинственная связь между Поттером и Темным Лордом, — заметил Люциус, собираясь на дело. — Может, он и в Поттера тоже часть своей душонки засадил?

— Не вопрос, — согласился Рабастан, — поймаем и Поттера. Чем больше сдадим, тем лучше.

Братья Лестранжи и Беллатрикс уже подходили к Норе Уизлей, когда их обогнала светящаяся рысь.

— Заложили, — с сердцем сказал Рудольф, — а Люциус врал, что у него все Министерство куплено.

— По-моему, это Патронус Кингсли, — заметил Рабастан, глядя вслед рыси. — Больше всего на свете я ненавижу три вещи: расизм, грязнокровок и негров.

— Рабастан, — наставительно сказала Беллатрикс, когда с холма Лестранжи увидели свадьбу. — Невесте цветы. Детям мороженое. Поттера мне. Не перепутай!

— Эй, родственники! — зычно крикнул Рудольф, дав брату десять минут на обойти Уизлевскую халупу. — Дальние! Стулья свободные еще остались?

Гостеприимное семейство Уизлей ответило незваным гостям боевыми заклятиями. Званые гости ринулись к дому.

— Ну вот опять, — недовольно сказала Беллатрикс, уворачиваясь от Авады, прилетевшей из кухни. — Прям как с Лонгботтомами — пришли их по-родственному с днем Гая Фокса поздравить, а они Авадами кидаться.