Принцесса (джен)

До первой пули — братство и честь,

И чай на полночных кухнях,

Но надвое мир, но — память как шрам,

Но дружбам отмерен срок

Ты все о себе успеешь понять,

Когда эта мачта рухнет

И волны по нервам натянутых тросов

Ударят «Зиганьшин-рок».

Элхэ Ниэннах, «Романтики выдали нам с лихвой...»

Я уже год не знаю, как меня зовут на самом деле. И не уверена, что не хочу это знать. Но уже сегодня я отдам своё имя той девочке, которая прожила всего два месяца — настоящей Лее Органе.

И мне нужно новое имя. То, которое никто не знает. Никто не сможет ассоциировать со мной. Наверное, что-нибудь кореллианское...

Да. Подойдёт.

К вице-королю Альдераана Бейлу Органе сегодня придёт девушка по имени Хейл Бристоль. Не думаю, что ему понравится знакомство.

— Лея, доченька!..

Этот мужчина называл себя моим отцом. Заставил меня жить чужой жизнью. Мешал мне быть тем, что я есть.

И до сих пор ничего не понял. Почему я не замечала, насколько Бейл Органа глуп?

— Я была в Горах Памяти год назад, вице-король. Я знаю, сколько прожила Лея Органа.

Голос не дрожит. Великосветский тон... только почему так больно, почему горло словно наждаком дерёт?

— Лея...

После того похода в горы я начала учиться. Многому. В том числе и тому, что называется «Силой» — по книжкам, на ощупь...

Я всегда умела учиться. Это из меня не выбили даже в этом оплоте обиженных сменой власти.

Сейчас я сдаю экзамен.

— Я хочу знать своё имя, — рука словно сама поднимается — и стоящий в пяти шагах от меня мужчина взлетает в воздух.

Я никогда не замечала, что Органа глуп. И не замечала, насколько он труслив. Сейчас это очевидно.

— Твоя мать... она так назвала тебя...

Бейл Органа «поплыл», как это называл Панака... мой телохранитель, набуанец, погибший два года назад в глупейшей аварии.

— Я хочу знать, кем были мои родители. И как умерла та, чьё имя вы попытались навязать мне, вице-король.

Я не показываю своих эмоций. Впрочем, Бейл Органа их ощущает на своей шкуре.

Я — принцесса Альдераана по воспитанию. Но не по убеждениям — и не по духу. Я никогда не чувствовала себя здесь своей. А последний год...

Я знала, что Альдераан мне крупно задолжал. Задолжал мою настоящую жизнь.

Я пришла требовать долг.

— Падме Наберрие и Анакин...

— Скайуокер, — я всё же учила историю. Не ту, которую мне скармливали ручные учителя вице-короля, а реальную. Весь этот год я навёрстывала упущенные минимум десять лет нормального обучения. — Значит, я всё же принцесса. Я слушаю вас, вице-король, — улыбка перекашивает мои губы. — Что случилось с Леей Органой?

Слюна стекает по подбородку висящего в воздухе мужчины. Он труслив, духи предков, как он труслив! Я чувствую его ужас и стремление любой ценой выжить. И это существо я называла отцом?

— Лея... умерла внезапно. Генетическое заболевание... внезапный отказ сердца... и тогда Кеноби предложил заменить её тобой... чтобы Император не нашёл...

— Я была одна? — что-то чуждое поднимается из глубин сознания, рвётся с губ жестокими вопросами — особенно теперь, когда я слышу наглое враньё. — Я родилась одна, вице-король? Ответьте честно и я не стану вас убивать.

Он отвечает... не сразу, но отвечает. И рассказывает, что случилось с моими настоящими родителями.

Суки. Какие суки! Потащить беременную женщину смотреть на убийство её мужа, разделить детей, отправить того, кто менее удобен, на Татуин...

— Как его зовут?

— Люк... Скайуокер...

— Благодарю вас, вице-король.

Я обещала, что не буду его убивать. Но я не обещала, что он будет здоров.

Тело отлетает в стену... в противоположную... врезается в пол...

— Надеюсь, вас не сразу найдут, вице-король. Я не люблю, когда мне лгут.

Я не знаю, как в Силе смог сохраниться призрак младенца и почему он может общаться вполне по-взрослому — но я верю Лее Органе. Тот самый джедай Кеноби просто остановил её сердце, чтобы освободить место для меня.

Долги отданы — и истребованы. Весь этот год я готовила отлёт отсюда... и в одном из ангаров малого космопорта Алдеры меня дожидается старенький кореллианский транспортник.

Я всегда знала, что я не одна. Что у меня есть брат.

Теперь я знаю, где его искать. И я его найду.

Звёзды смазываются в гиперпространстве — мне ещё восемнадцать часов до Татуина. Я найду этого парня — Люка Скайуокера. И ради него я надеюсь, что ему не врали так, как мне...

Хейл Бристоль не будет одинока, как была та, кого называли «Лея Органа». Никогда.

Ну что же, все было так, как нам и обещали -

Только в плюс двадцать пять руки не отогреть.

Так настаивай спирт да на травах печали -

Небо ждет тебя, видно, вернее, чем Смерть...

Элхэ Ниэннах, «Я хотела тепла»

— Меня зовут Хейл. Нам надо поговорить.

Он действительно похож на меня. Только мягче — и счастливей.

Смешно — вице-король Органа наверняка желал сгноить моего брата в пустыне. А обеспечил ему куда более счастливую жизнь, чем той, кого выдавал за свою дочь.

Это действительно смешно.

— Я... Я обещал дяде и тёте быть дома как можно скорее.

Какой он ещё мальчик!

Я знаю, что мы двойняшки. Но Люк до сегодняшнего дня вёл более-менее нормальную жизнь — может, не лучшую, но ему не пришлось узнать то, что узнала я. И не пришлось делать то, что делаю я.

Но я знаю, что он тоскует — сам не понимая, о чём. Как я... до того, как поговорила с той Леей.

— Это ненадолго, парень, — я веду себя так, как и должна вести себя кореллианская контрабандистка. Нахальная, грубоватая и искренняя... пока не придётся стрелять. — И я не торгую рабами, не бойся.

Юноша с мягкими, полумальчишескими чертами лица отводит длинноватую чёлку с глаз:

— Хорошо, Хейл. Поговорим.

Этот разговор был тяжёлым. Очень тяжёлым.

Люк не понимал, что случилось, как такое вообще возможно — а ещё он знал того самого Кеноби! Но... Он не мог отрицать того, что мы похожи. И не мог сопротивляться своему чутью. Своим... способностям.

Кровь — не вода. Кровь Скайуокеров кричала в каждом из нас.

— Но зачем мне врали столько лет?!

Бедный мальчик... Прости, брат, что я лишила тебя иллюзий. Что вытащила из привычной жизни. Что я не умею сообщать такие новости.

Это уже неважно. Мы не будем одиноки. Никогда.

— Чтобы потом прийти и позвать убивать. Прикрыв это словесами о долге, свободе, чести... возможно, наврав про отца и мать что-нибудь.

Пазл сложился мгновенно. Всё же моя жизнь в роли принцессы проклятого Альдераана приучила меня к таким комбинациям.

— Нет такой мерзости, братишка, на какую не пойдёт человек, думающий, что воюет за правое дело. Ту, чьё место я заняла, удавил в колыбели Кеноби. И я не хочу знать, через что прошёл её призрак, пока учился общаться с людьми и вообще... что-либо понимать.

Те, кто вырастил брата, были простыми людьми. Совсем простыми — и потому они не понимали, что их представления о жизни просто убивают Люка. Что он совсем другой.

Впрочем, это, наверное, лучше, чем то, что досталось мне. Я бы предпочла жить на такой вот ферме... лишь бы не видеть девочку с недетским лицом и болью в глазах.

Остался последний долг. Последний.

К счастью, Кеноби живёт отшельником... Не будет сопутствующих жертв.

— Ты уверена?..

— Да, — я знаю, что мой голос дрожит. — Я должна той, на чьё место меня впихнули. Да и наши родители... Ты никогда не думал, что женщины при родах не умирают уже тысячи лет? И я знаю, кто помог подправить эту статистику...

Я чувствую силу. Он силён, этот Кеноби... Если бы я встретилась с ним лицом к лицу, я бы разделила судьбу отца. Однозначно.

Но я — не отец. Я не буду вступать в поединок.

— Посмотрим, поможет ли тебе Сила против лазерных пушек, джедай Кеноби.

...Как выяснилось — не помогла.

Несколько выстрелов разорвали замаскированное в бархане жилище на мелкие части. И та Сила, которую я ощущала там, взорвалась изумлением и болью, прежде чем исчезнуть.

— Привет тебе от Леи Органы, ублюдок.

Я не знаю, что мы будем делать дальше.

Наверное, будем возить грузы, искать способы стать сильнее...

Важно одно. Тот, кто посягнул на нашу семью, мёртв. Тот, кто убивал во славу своей «свободы», мёртв. Мы с братом вместе.

Мы больше никогда не будем одиноки.