8 марта (джен)

Когда твоя подруга немного не в себе, а ты немного фея, то случаются интересные истории.

Итак, где-то в одной далекой-далекой галактике жили-были сестрица Аленушка и Кукушка. Собственно, у Кукушки тоже было имя, её все звали Наташкой. Кукушкой ее звала только Аленушка. Они были подруги, лучшие. Но все же женщины знают, что если есть две подруги, то обязательно одна из них красивая, а вторая… Причем каждая считает, что красивая — это она.

Если честно, то и Аленушка, и Наташка-Кукушка были очень даже ничего. Но каждая на своего любителя. Ну, есть же такое выражение — «на каждое чудило есть свое любило»? Нет, они правда обе были очень даже ничего. В своей далекой-далекой Галактике.

Хотя, смотря от чего далекой. От центра Вселенной если считать — то да. Галактическая нить Персея-Пегаса, комплекс сверхскоплений Рыб-Кита, Местная группа галактик, галактика Млечный Путь, рукав Ориона, Солнечная система, планета Земля. Увы, она находилась в антитентуре. То есть, все мало-мальски приличные события Вселенной проходили мимо. А может, это и к лучшему?

Комплекс сверхскоплений Кита славился во Вселенной своим тяготением к гендерным неравенствам. Это были миры мужчин, чего уж там говорить. Мужской шовинизм, конечно, понемногу себя изживал, или изжевал — известно же, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. А от желудка до ума — путь, в общем, короткий. Но все-таки до гендерного равенства было далековато. И, если уж честно сказать, многим представителям пола, считающегося в Галактике Млечный путь слабым, равенство это было откровенно по барабану. А смысл быть равными? Это значит, нам и мусор выносить теперь? Нетушки!

К чему это я? Да все просто! Приближался день, когда гендерное меньшинство все-таки выходило на первый план. Женский день, короче.

И, как водится, в этот день все женщины должны были отдыхать, пить шампанское и получать подарки.

И еще в этот день проводили корпоративы, на которых, собственно, и было шампанское и подарки. Ну, и конечно, в каждом коллективе корпоратив на женский день — это минутка «Vanity Fair». И каждая особь женского пола стремится к совершенству.

Аленушка работала на фрилансе и, увы, корпоративы не посещала. А Кукушка, как раз собиралась… манкировать сим мероприятием.

Аленушка настаивала, Кукушка сопротивлялась, имел место мелкий житейский конфликт, чуть ли не с мордобоем. Шутка. Кукушка уступила. Аленушка праздновала победу.

Но… как всегда у женщин, было одно «но». И Кукушка привела это «но» как последний аргумент, чтобы не идти. Вы понимаете, о чем я? Ну? Какие варианты? Правильно, девочки! Не в чем!

Кукушке было нечего надеть! Аленушка задумалась. Они были не то чтобы одной комплекции, но почти. А вот типажи разные. Аленушка обладала копной натуральных каштановых волос, не видавших краски. А вот Кукушка перепробовала все, от пепельной блондинки до жгучей брюнетки. И все образы имели определенный шарм. О таких говорят — подлецу все к лицу!

Когда решено было все-таки идти, и встал вопрос о платье, Аленушка долго думала. Потом неожиданно оживилась, вскочила и убежала домой — благо жили подружки рядом.

Вернулась она быстро. По дороге успела заскочить в магазин и взять краску для волос, о которой просила Наташка.

— Вот! Меряй!

— Это что?

— Как что? Платье! Давай скорее, до корпоратива три часа, нам еще голову твою в порядок приводить!

Кукушка развернула платье. Изумрудный шелк приятно холодил руки.

— Откуда?

— Не поверишь! Нашла на антресолях пару дней назад. Я о нем забыла. Покупала в Париже на блошином рынке!

— Да ладно? Как можно о таком забыть?

— Да запросто! А то ты меня не знаешь? Ну?

— Дорогое?

— Ну, слушай, какая разница? Я же не продаю.

— Я оболью шампанским…

— Я все равно его носить не буду! Мне Виктор не позволит…

Да, у Аленушки был молодой человек, которого подруги за глаза называли «будущий муж» и «отец моих (твоих) детей». Строгий, но справедливый. Ноги у Аленушки, конечно, были красивые, но показывать их выше, чем на ладонь от колена, Виктор считал «не комильфо». Аленушка вздыхала, сокрушалась и соглашалась.

Платье село идеально. Но… чего-то определенно не хватало.

— Нет, ну… я в нем как моль бледная. Цвет не мой.

— Это самый классный цвет, ты чего? Так, снимай — и в ванную! Мы тебя покрасим, освежим, сделаем мейк, и будет шикарно!

Кукушка покорно поплелась в ванную комнату. Сил ссориться с Аленушкой почему-то не было.

Пока подруга деловито смешивала краску, Наташа смотрела на себя в зеркало. Да, ей явно не хватало цвета. Она вспомнила, как однажды пошла в салон. Ей хотелось просто освежить цвет, чуть обновить длину. Но мастер — волшебный Вовик, пухлый блондин, которого вечно бросали подруги — был как раз в стадии жестокого разрыва. Он одновременно занимался двумя клиентками и перепутал миски с краской. Кукушка вышла от Вовика в полном шоке. Она была оранжевой, как морковка. Ну, так ей казалось. Хотелось спрятать голову в песок и не отсвечивать. Но… тут произошло нечто. Через пять минут перед ней затормозила шикарная тачка, якобы спросить дорогу, потом предложили подвезти, телефончик, ресторан... Кукушка еле сбежала огородами. Потом мужчины на работе словно с цепи сорвались. Даже глубокий женатик Юрка наговорил комплиментов. А потом еще был тот парень в кафе. Он ничего не говорил. Просто смотрел. День. Два. Улыбался и смотрел. А на третий день к Кукушке приехал бывший жених и раскритиковал в пух и прах. Сказал, что готов вернуться, если она уберет ужас с головы. И Наташка повелась. Пошла к Вовику на смывку. Вернула свой пепельный. Бывший не вернулся. А парень из кафе ее не узнал. Вот и все.

Эх, вот если бы сейчас ей тот самый апельсиновый! Или морковный! Ну, хотя бы тыквенный цвет!

Аленушка наносила краску и о чем-то трещала. Кукушка закрыла глаза. Спать хотелось. Какой, нафиг, корпоратив?

— Наташ…

— А?

— Спишь?

— Ну, так. А что?

— Так, ничего. Давай, смывать пора… Глаза можешь не открывать.

Она и не открыла. Потом сидела, отвернувшись от зеркала, потому что Аленушка придумала поиграть в «Снимите это немедленно». В Солнечной системе почему-то любили эти игры в смену имиджа.

Наконец, облачившись в изумрудное платье, Наташа встала перед зеркалом.

— Можно открывать?

— Теперь можно!

Из зеркала на неё смотрела какая-то чужая девушка. И волосы у нее были не тыквенные, а… розовые! Но, удивительно, они так шли именно к этому платью!

— Ты…

— Ну, Кукушка, прости… я краску перепутала просто. Правда!

— Как здорово!

— Правда? Ну, правда же, получилось?

— Да!

У Кукушки не было слов. Она правда была очень даже хороша для Галактики с гендерными особенностями!

— Давай, такси я уже вызвала! Но пасаран!

Аленушка смотрела вслед уходящей подруге, загадочно улыбаясь. Помахала ей рукой, и с кончиков пальцев словно слетела золотая с розовым пыльца.

* * *

— Это вы? Добрый вечер!

Кукушка никогда не слышала его голос, но сразу узнала. У него была ямочка на щеке. Но… это уже другая история. А у нас суровый джен! Поэтому мы тихонько вернемся к Аленушке и увидим, как она тщательно убирает ванную комнату. После окрашивания же вечно грязь! Она еще раз взмахнула палочкой — вот, все и готово. Обидно, что волосы красить с помощью палочки никак не получается. Тут нужна старая добрая краска. И никак иначе. С мейком вот проще. Пару раз взмахнул обычной кисточкой, пару раз волшебной — и все готово. Главное, напустить на клиента легкий сон. Или обморок, по обстоятельствам. Ну, еще можно заклинание на потерю памяти прочитать, но это уже морочиться надо. Сон — это реальнее.

Хорошо, что теперь не надо карету из тыквы делать. Тоже хлопотно это было. Такси проще. С платьем, конечно, засада… Но если наворожить по нью-йоркскому времени, то оно превратится в лохмотья не в двенадцать ночи, а в восемь утра. А уж в восемь утра Золушка, то есть Кукушка, определенно будет в постели. В своей или в чужой — это снова уже другая история.

Аленушка положила палочку в футляр, спрятала футляр в комодик, потом уютно устроилась на кровати — ей нужно было прочитать еще рассказов десять. Она обожала эти литературные конкурсы и старалась голосовать честно. Даже если заранее знала победителя. И девчачьи рассказы всегда любила больше. Правда, в этот раз было без романтики. Но с ее Виктором романтики ей хватало и в жизни!

Вот так вот и жили, в одной далекой-далекой галактике…