Матч века (джен)

Вот уже десять минут Гарри Поттер стоял перед горгульей, охраняющей проход к кабинету директора Хогвартса. Причина, по которой он боялся войти туда, заключалась в том, что всего месяц назад в этом самом кабинете он узнал самую сокровенную тайну человека, которого на протяжении семи лет ненавидел всей душой, и который отдал за него жизнь. И теперь Гарри жёг невыносимый стыд за собственную глупость, и он не мог заставить себя войти в кабинет, поскольку знал, что там ему предстоит посмотреть в глаза этому человеку, пусть и изображённому на портрете. Наконец, собравшись с духом, он назвал горгулье пароль («Символ победы») и через минуту уже стучался в дверь директорского кабинета.

— Войдите, — послышалось из-за двери.

Гарри с некоторым трепетом вошёл.

— А, Поттер, наконец-то, — в обычной сухой манере поприветствовала его профессор Макгонагалл. — Проходите, садитесь.

Опустившись в предложенное ему кресло, юноша огляделся вокруг. Портреты прежних директоров радостно приветствовали его, однако он с некоторым удивлением (и одновременно облегчением) обнаружил, что портрет последнего из них — того самого, с которым он боялся встретиться — отсутствует. Гарри уже хотел спросить Макгонагалл о причинах этого, когда заметил, что в кабинете кроме неё находится ещё один человек.

— Поттер, позвольте вам представить мистера Джеральда Монтгомери, президента Международной федерации квиддича, — произнесла Макгонагалл, в ответ на его вопросительный взгляд.

— Рад познакомиться с вами, мистер Поттер, — сказал высокий крепко сложенный брюнет лет сорока, пожимая руку Гарри. — Я давно наблюдаю за вами. У вас потрясающий талант. Сам Виктор Крам очень высоко оценивает его.

— Э-э-э… спасибо, — смутился Поттер. — Но, право, не стоит…

— Ну-ну, не скромничайте, — усмехнулся Монтгомери. — Собственно, я прибыл сюда, чтобы сообщить одно известие, которое вас наверняка обрадует. На днях Международная конфедерация магов провела специальное заседание, где обсуждалось, каким памятным событием следует отметить долгожданное окончание Второй магической войны. После долгих дебатов было решено, что наилучшим вариантом станет матч по квиддичу.

— Матч по квиддичу? — переспросил Гарри.

— Да, мистер Поттер. Но это будет не совсем обычный матч — в нём встретятся сборная Хогвартса и сборная мира.

— Что? — юноша был уверен, что ослышался.

— Семь лучших игроков Хогвартса против семи лучших игроков мира, — терпеливо повторил Монтгомери.

— Ничего себе! — не сдержавшись, воскликнул Поттер (чем заслужил суровый взгляд Макгонагалл). — А подробней можно?

— Сейчас я всё расскажу, мистер Поттер, только прошу не перебивать, у меня мало времени. Итак, матч состоится через два месяца на стадионе «Британик Маджестик», том самом, где проходил финал чемпионата мира 1994 года, к сожалению, печально известный… Игра пройдёт по стандартным правилам, судить её буду я, так что на поблажки можно не рассчитывать, — Монтгомери вновь усмехнулся. — Теперь относительно команд. Состав сборной мира был утверждён Международной федерацией квиддича два дня назад, в неё вошли, как я уже говорил, семь лучших игроков мира на текущий момент. Вот список, — он протянул Гарри свиток пергамента. — Что же касается сборной Хогвартса, то мы с профессором Макгонагалл посовещались и решили поручить её формирование вам, мистер Поттер.

— Как это мне? — озадаченно спросил Гарри.

— Видите ли, Поттер, — вступила в разговор Макгонагалл, — вы, в отличие от нас, постоянно вращаетесь в ученической среде и поэтому лучше знаете, кто из школьных игроков на что способен. К тому же при формировании команды вы можете учитывать не только нынешних учеников, но и тех, кто относительно недавно закончил школу. И ещё, — директор пристально поглядела на своего студента. — Название «сборная Хогвартса» подразумевает, что в её состав должны войти представители всех факультетов школы.

— Что?! — возмутился Поттер. — То есть придётся играть с кем-то из слизеринцев?!

— Да, Поттер, придётся, — ледяным тоном произнесла Макгонагалл. — Признаться, я была о вас лучшего мнения. Но, очевидно, события последнего года вас ничему не научили, раз вы не понимаете, что если факультеты Хогвартса не перестанут враждовать друг с другом, нам не избежать в будущем новой магической войны.

Гарри обиженно засопел.

— Давайте-ка мы все успокоимся, — вмешался Монтгомери. — Я уверен, мистер Поттер прекрасно справится со своей задачей. Так, что ещё я хотел сказать?.. Ах да, сборная мира начнёт свои тренировки через неделю, соответственно, сборная Хогвартса тоже должна собраться не позднее этого времени. И последнее: на этом матче будут присутствовать представители ведущих мировых клубов, и те участники хогвартской команды, которые хорошо покажут себя, получат возможность заключить контракт с любым из них. Ну вот, на этом всё. Профессор Макгонагалл, мистер Поттер, до встречи на матче, — с этими словами Монтгомери шагнул к камину, бросил в него горсть летучего пороха и исчез в зелёном пламени.

— Ну что, Поттер, — обратилась к нему Макгонагалл, — вы понимаете, какая ответственность теперь лежит на вас?

— Понимаю, профессор, — тяжело вздохнул Гарри.

— Ладно, можете идти. И… удачи вам.

Уже спускаясь по винтовой лестнице, Поттер вспомнил, что так и не спросил о причинах отсутствия в директорском кабинете некоего портрета, однако тотчас отогнал эту мысль. В конце концов, задать этот вопрос он всегда успеет, а сейчас перед ним встала куда более важная задача.

[Часом позже в Выручай-комнате]

— Невероятно! Здорово! Потрясающе! Классно!

— Рон, ты что, решил выучить словарь синонимов? — насмешливо спросила Джинни.

— Чего? — Рон непонимающе уставился на сестру.

— Забудь, — она махнула рукой, поворачиваясь к Гарри. — Значит, матч со сборной мира?

Поттер молча кивнул, погружённый в нелёгкие размышления относительно поставленной перед ним задачи.

— Да, пожалуй, я соглашусь с Роном, — съехидничала Джинни. — Это действительно потрясающее известие. Вот только почему нашу победу решили отметить именно таким образом?

— Это же очевидно, — вмешалась Гермиона, сидевшая несколько поодаль с толстой книгой на коленях. — Международная конфедерация хочет, чтобы британское магическое сообщество перестало грызться между собой, а лучшего способа влиять на общественное мнение, чем квиддич, ещё не придумали, — она презрительно фыркнула. — Наконец-то этот вид спорта сыграет полезную роль.

Гарри и Джинни переглянулись: негативное отношение Гермионы к квиддичу давно стало притчей во языцех среди студентов Хогвартса.

— Ладно, допустим, — согласился Поттер. — Но сейчас меня больше волнует то, что матч состоится всего через два месяца, и за это время я должен набрать команду и подготовить её так, чтобы не спасовала…

— Не дрейфь, Гарри! — Рон в порыве восторга хлопнул друга по плечу. — Я уверен, ты прекрасно справишься, и мы порвём этих звёзд!

— Спасибо, Рон, — буркнул Гарри.

«Да уж, умеешь ты подбодрить. Что там Гермиона говорила про твой эмоциональный диапазон?»

Грейнджер еле слышно хихикнула — очевидно, она подумала о том же самом.

— Кстати, о звёздах, — вновь заговорила Джинни. — Монтгомери не сказал, кто именно войдёт в сборную мира?

— Ах да, он же дал мне список, — спохватился Гарри. — Сейчас…

«Сборная мира по квиддичу:

1) Охотники: Гвеног Джонс (Великобритания), капитан команды; Диего Бертолина (Испания); Макото Кино (Япония).

2) Загонщики: Сюн Дун Бэй (Китай); Павел Поляков (Россия).

3) Вратарь: Перинье Грессар (Франция).

4) Ловец: Виктор Крам (Болгария)».

Когда Гарри зачитал этот список, брат и сестра Уизли ошеломлённо уставились друг на друга (даже Гермиона, кажется, заинтересовалась, услышав имя Крама).

— Да уж, вот так команда, — протянула Джинни.

— Я, пожалуй, погорячился, сказав, что мы их порвём, — Рон почесал затылок.

— А что такое? — недоумённо спросил Поттер.

— Гарри, это же лучшие из лучших, можно сказать, титаны квиддича! — выпалил Рон. — Как можно их не знать?!

— Вообще-то, — ядовито заметила Гермиона, — в том мире, в котором мы с Гарри выросли, не знают даже слова «квиддич», не говоря уже о его звёздах.

— Ну, Джонс и Крама я знаю, — Гарри поспешил разрядить обстановку, пока его друзья в очередной раз не поругались (одновременно кляня себя за отсталость — за шесть лет в Хогвартсе можно было и поинтересоваться ведущими спортсменами мира). — А кто остальные? Вот хотя бы этот… — он заглянул в список. — Бертолина?

— Диего Бертолина — лучший охотник в мире, — пробурчал Рон. — Ему принадлежит мировой рекорд по числу мячей, забитых в одном матче — сорок девять.

— Предыдущие тридцать рекордов тоже принадлежат ему, — добавила Джинни. — А ещё он летает на уникальной метле собственной конструкции, с кучей разнообразных примочек.

— Понятно, — протянул Гарри. — А Макото Кино?

— Ей всего восемнадцать, но в рейтинге охотников она идёт сразу после Бертолины, — пояснила Джинни. — Но главное даже не это, а то, что она абсолютно безбашенна и непредсказуема. Даже товарищи по команде слегка её побаиваются, так как она в любой момент может выкинуть что угодно.

— Бэй и Поляков — самые непревзойдённые загонщики, — снова Рон, — особенно первый. Он настолько хорош, что ему, единственному в мире, разрешено играть без метлы. А Перинье Грессар известен как «Несокрушимый» или «Каменная стена». Число охотников, забивших ему хотя бы один мяч за игру, можно сосчитать по пальцам.

— Вот оно что, — озабоченно произнёс Гарри. — Что ж, значит, с нашей стороны тоже нужно собрать лучших из лучших. Придётся как следует подумать, кого именно…

— Да что тут думать! — воскликнул Рон. — Ловцом, понятно, будешь ты, Гарри, вратарём — я, охотниками — Анджелина, Алисия и Кэти, загонщиками — Фред и… ой, — он осёкся.

В Выручай-комнате воцарилась гнетущая тишина. Гарри теребил рукав мантии; Джинни уставилась себе под ноги; Гермиона делала вид, что поглощена чтением, хотя строчки прыгали и расплывались у неё перед глазами. Необдуманное восклицание Рона разбередило едва успевшую затянуться кровавую рану в душе у каждого из них. Все четверо старательно соблюдали негласный обет не говорить об этом (поскольку вокруг и так было слишком много напоминаний о понесённой ими невосполнимой потере), и вот…

— Я… это… простите… — Рон, залившись краской, выскочил за дверь.

— Я тоже пойду, — дрожащим голосом произнесла Джинни.

Оставшись вдвоём, Гарри и Гермиона обменялись тяжёлыми взглядами.

— Рон, как обычно, в своём репертуаре, — голос Грейнджер был непривычно высоким, а в глазах блестели слёзы.

— Да уж, — вздохнул Поттер. — Ладно, нам тоже пора идти, время уже позднее…

… Уже в гриффиндорской гостиной, стоя на пороге спальни, Гермиона спросила:

— Слушай, как же всё-таки быть с составом команды?

— К завтрашнему вечеру постараюсь что-нибудь придумать.

Весь следующий день Гарри Поттер потратил на планирование состава сборной Хогвартса по квиддичу: он перебирал в памяти прошлых и нынешних игроков школы, анализировал их игровой потенциал, сравнивал их между собой, вносил в список, снова анализировал, вычёркивал… К вечеру более-менее приемлемый вариант команды был готов, и Гарри озвучил его своим друзьям, вновь собравшимся в Выручай-комнате (и успевшим оправиться после вчерашнего происшествия).

— Итак, — объявил Гарри, — поскольку в нашей сборной должны быть представлены все факультеты, я решил, что в неё войдут два гриффиндорца, два когтевранца, два пуффендуйца и один слизеринец.

— Слизеринец? Это обязательно? — простонал Рон.

— Да, Рон, обязательно, — твёрдо произнёс Поттер (обдумав как следует слова Макгонагалл, он признал их правоту — с межфакультетской враждой давно пора покончить).

— Но почему?

— Потому, что факультет Слизерин тоже часть Хогвартса, хочешь ты этого или нет, — Гарри поднял руку, останавливая уже открывшего рот друга. — И не надо говорить, что там учатся сплошь злодеи, сволочи, мерзавцы и подлецы — на других факультетах таковых тоже хватает. И мы все убедились, что и среди слизеринцев есть благородные и смелые люди.

Джинни с удивлением и восхищением уставилась на своего парня; Рон, напротив, обиженно отвернулся.

— Хорошо сказано, Гарри, — растроганно произнесла Гермиона, на лице которой ясно читалось: «Наконец-то он поумнел».

— Э-э-э… спасибо, — смущённо пробормотал Гарри. — Так, о чём это я?.. Ах да, сборная Хогвартса. Ну, значит, Гриффиндор будем представлять я, как ловец, и Джинни, как одна из охотников.

— Я?! Гарри! — вне себя от радости, Джинни бросилась ему на шею.

— Ой, да ладно тебе, — юноша залился краской.

— А как же я? — возмутился Рон. — Гарри, почему ты не взял меня?

— Рон, пойми, — Гарри мягко отстранил от себя Джинни и заговорил, тщательно взвешивая слова, — ты не единственный, кого бы я хотел видеть в сборной Хогвартса, но вынужден отказаться. Команда не резиновая, всех не возьмёшь при всём желании. Тем более, в неё должны войти только самые лучшие игроки школы.

— Вот как? То есть я, по-твоему, худший?! Ну спасибо тебе, Поттер! Какого-то паршивого слизеринца он берёт, а лучшего друга — нет! Хотя какой ты мне друг после этого! Знаешь, что?! Я устал вечно таскаться за тобой во все авантюры, рискуя собственной шеей! Притом, что вся слава вечно достаётся только тебе, Мальчик-Который-Выжил! С меня хватит! — Рон повернулся к Джинни. — И ты хороша, сестрица! Подсуетилась вовремя, нашла себе подходящего парня, теперь всё в шоколаде, да?!

В следующее мгновение он врезался в стену, отброшенный мощным заклятием сестры.

— Ах ты!.. — она задыхалась от гнева. — Да я тебе!..

— Успокойся, не стоит он этого, — Гарри положил руку ей на плечо, с сожалением глядя на — теперь, вероятно, уже бывшего — друга. Хотя он предвидел возможность подобной реакции со стороны Рона, но не ожидал, что она окажется настолько бурной. Впрочем, младший Уизли уже не раз демонстрировал крайнюю недалёкость, упёртость и неспособность учиться даже на своих ошибках, не говоря уже о чужих…

— Ладно, голубки, — злобно проворчал Рон, кое-как поднявшись на ноги. — Не буду вам мешать, воркуйте, сколько хотите, — он повернулся к Гермионе. — Ну, а ты? Тоже считаешь, что я никудышный игрок?

— Рон, я… — замялась девушка.

— Понятно. Ты заодно с ними. Что ж, Грейнджер, между нами всё кончено, так и знай, — с этими словами он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Гермиона шагнула было за ним, но Джинни удержала её, прошептав: «Оставь его, тебе же лучше».

После ухода Уизли в Выручай-комнате повисла напряжённая тишина.

— Честно говоря, я даже рада, что так вышло, — наконец заговорила Гермиона. — Я не раз думала, каким может быть наше с ним совместное будущее, и ничего хорошего не выходило, слишком уж мы разные. Собственно, я как раз собиралась в ближайшие дни поговорить с ним, но…

— Да уж, представляю, какую сцену он бы тебе закатил, — проворчала Джинни, тряхнув головой, словно бы выбрасывая нежелательные мысли. — Я постоянно удивлялась, что ты нашла в моём братце, ведь он всегда был и останется упрямым эгоистичным ослом. Ладно, ушёл и чёрт с ним. Гарри, что там с составом команды?

— Кхм… да, — очнулся и Поттер. — Значит, от Гриффиндора я и ты. Когтевран в тройке охотников будет представлять Роджер Дэвис, а Пуффендуй — Арчибальд Скоткинс.

— Отличный выбор, — одобрительно кивнула Джинни. — Они классные игроки, если, конечно, согласятся поучаствовать, ведь оба уже закончили Хогвартс.

— Надеюсь, согласятся, ведь не каждый день выпадает шанс сыграть со сборной мира, — пожал плечами Гарри. — Теперь о загонщиках.

— Они тоже будут с разных факультетов, верно?

— Конечно. От Когтеврана — Лиза Турпин, он Пуффендуя — Кевин Уитби.

— Неплохо. Значит, остался вратарь, — Джинни прищурилась, — и он же слизеринец?

Несколько секунд они оба пристально смотрели друг на друга, затем одновременно выпалили:

— Майлз Блетчли! — после чего столь же синхронно расхохотались.

— Честное слово, Гарри, если бы я тебя не знала, то решила бы, что ты нарочно это придумал, чтобы разозлить… кое-кого! — еле выговорила девушка, утирая выступившие от смеха слёзы.

— Ладно, повеселились и хватит, — подытожил Поттер, вновь становясь серьёзным. — Сегодня я отправил Дэвису, Скоткинсу и Блетчли письма с просьбой о встрече, ну а ты, Джинни, возьмёшь на себя Лизу и Уитби, благо они находятся в замке.

— Идёт.

На том и порешили.

Гарри и Джинни стояли возле ворот Хогвартса и обсуждали последние приготовления.

— Сегодня утром я получил от Дэвиса, Скоткинса и Блетчли ответные письма с согласием на встречу, так что незваным гостем не буду, хотя и желанным тоже, по крайней мере, в одном случае, — сказал Поттер. — Значит, если всё пройдёт гладко, сбор команды состоится завтра в полдень на школьном стадионе.

— Хорошо. Удачи тебе!

— И тебе тоже!

Поцеловав Джинни на прощание, Гарри вышел за территорию Хогвартса и трансгрессировал.

* * *

Спортивная база команды «Корнуэльские дьяволы», в которой после окончания Хогвартса играл Роджер Дэвис, располагалась близ городка Сент-Айвс, надёжно прикрытая маглоотталкивающими чарами. Гарри, впервые оказавшийся в подобном месте, с любопытством озирался вокруг. Особое его внимание привлёк стадион, над которым в данную минуту кружило несколько игроков в ярко-красных мантиях (видимо, шла тренировка). Он так увлёкся наблюдением за ними, что не заметил подошедшего Дэвиса, пока тот не хлопнул его по плечу.

— Рад тебя видеть, — улыбнулся бывший капитан когтевранской команды, пожимая руку Поттеру. — Вижу, тебе понравилась наша тренировка?

— Ну… есть на что посмотреть, — дипломатично ответил Гарри, действительно подметивший пару интересных приёмов.

— Ну тогда расскажи, из-за чего я вынужден пропустить её. Насколько я понял из твоего письма, это как-то связано с квиддичем?

— В общем, да. Дело в том, что…

…Когда Гарри закончил рассказ, Дэвис принялся ходить туда-сюда, не в силах сдержать своё волнение.

— Охренеть! Матч со сборной мира! — воскликнул он. — Бертолина, Грессар, Крам…

— Теперь ты понимаешь, почему я здесь?

— Разумеется. Ты хочешь, чтобы я сыграл за Хогвартс. Чёрт, предложение заманчивое, да ещё возможность заключить контракт с любым мировым клубом… Сейчас межсезонье, игр нет… Говоришь, сбор завтра в полдень на хогвартском поле? Думаю, мне не составит труда уговорить тренера отпустить меня на время. До встречи!

* * *

С Лизой Турпин Джинни встретилась в гостиной Когтеврана, куда её провела Луна Лавгуд. Выслушав сообщение гриффиндорки, Лиза только слегка приподняла брови.

— Матч со сборной мира? Любопытно, — протянула она. — Даже не стану спрашивать, почему окончание войны решили отметить именно таким образом. Полагаю, ты пришла, чтобы предложить мне место загонщика в хогвартской команде, не так ли?

— Верно, — кивнула Джинни.

— Что ж, было бы глупо отказываться от такой возможности. Но у меня есть несколько вопросов.

— Валяй, — Уизли пожала плечами.

«Сейчас наверняка спросит, кто ещё будет играть».

— Хотелось бы, но нет, — саркастично произнесла Лиза. — Пусть это станет для меня сюрпризом.

Ошеломлённая Джинни во все глаза уставилась на когтевранку.

— Да, я владею легилименцией, — кивнула та. — Весьма полезно в жизни, знаешь ли, хотя мне ещё далеко до настоящих мастеров в этом искусстве. Впрочем, в данном случае я даже особо не напрягалась, у тебя всё на лице написано. Но не будем отвлекаться. Во-первых, мне хотелось бы узнать, на каких мётлах мы будем летать? Сборная мира наверняка будет на «Молниях», кроме Бертолины и Бэя.

— Э-э-э… — протянула Джинни, сообразив, что сама не знает этого. «Мерлин тебя побери, Гарри, почему ты не спросил об этом у Монтгомери?!»

— Понятно, — Лиза с усмешкой поглядела на свою собеседницу. — Что ж, остальные вопросы автоматически снимаются. Говоришь, сбор завтра в полдень? Надеюсь, к этому времени вы с Поттером решите эту проблему.

Покидая когтевранскую гостиную, Джинни мысленно обещала себе устроить Гарри хорошую головомойку, чтобы он впредь не забывал о важных вещах.

* * *

Арчибальд Скоткинс, будучи маглорожденным, после окончания Хогвартса поступил в Оксфордский университет, чтобы получить, по его выражению, «нормальную профессию». Об этом он рассказал Гарри Поттеру во время их встречи в каком-то летнем магловском кафе.

— А впрочем, что это мы всё обо мне? — спохватился он. — Ну, что там у тебя за важное дело?

…Выслушав Поттера, Скоткинс, нахмурившись, спросил:

— Итак, ты хочешь, чтобы я стал одним из охотников хогвартской команды?

— Совершенно верно.

— Угу. То есть, ты предлагаешь мне снова вернуться в мир, где на таких, как я, смотрят как на грязь под ногами? Вот спасибо!

— Тебе что, не нравилось в Хогвартсе? — недоверчиво спросил Гарри, сделав вид, что не понял высказывания собеседника.

— Ну… Не буду лукавить, там учат многим полезным вещам, которые действительно могут пригодиться в жизни. Да и квиддич, опять же, весьма интересный вид спорта, куда до него футболу. Но во всём остальном… это весьма наглядный срез всего магического общества, отсталого, косного, погрязшего в средневековых предрассудках. Ты ведь и сам почувствовал это на своей шкуре, и твоя подруга Грейнджер тоже. А я мало того, что происхождением не вышел, так ещё и учился в Пуффендуе — в курсе, какие стереотипы сложились об этом факультете и его студентах?

— Да, всё это так, но ведь теперь многое изменилось…

— Изменилось? Ха-ха три раза! Да, Сам-Знаешь-Кого больше нет, за что тебе огромное спасибо, но его идеи и последователи остались, и их немало. Нет, Поттер, волшебное сообщество не переделать.

— Конечно, не переделать, — в голосе Гарри зазвенела сталь, — если просто сидеть и ничего не предпринимать. И поскольку ты тоже любишь квиддич, то должен понимать, что в среде волшебников это один из самых эффективных инструментов формирования общественного мнения, — в очередной раз он был благодарен судьбе за то, что дружит с Гермионой Грейнджер. — Как ты думаешь, почему Международная конфедерация решила отметить нашу победу именно так?

— Хм… Уж не хочешь ли ты сказать, что волшебная власть наконец прозрела и начала конструктивно мыслить? Хотя насчёт квиддича ты, пожалуй, прав…

Несколько минут Скоткинс задумчиво барабанил пальцами по столу.

— Ладно, я согласен принять участие. Не то, чтобы ты полностью меня убедил, просто хочется сыграть в квиддич ещё раз. А сейчас извини, мне пора.

Когда пуффендуец ушёл, Гарри ещё какое-то время сидел в кафе, погружённый в мрачные размышления. Этот разговор заставил его вспомнить, что с падением Волан-де-Морта проблемы магического сообщества действительно не закончились. Чтобы искоренить тысячелетнюю косность и зашоренность британских волшебников, потребуются годы и годы упорной работы. И он, Гарри Поттер, знал, что приложит для этого все усилия, поскольку хотел, чтобы его дети (если таковые будут) выросли в мире, свободном от всяких предрассудков; мире, где людей будут оценивать не по происхождению и факультетской принадлежности, а исключительно по личным качествам. Конечно, для этого придётся пожертвовать квиддичем, но Гарри ещё на пятом курсе избрал для себя карьеру мракоборца и с тех пор не только не передумал, но наоборот, ещё сильнее укрепился в своём выборе. Скорее всего, предстоящая игра станет последней в его жизни, а значит, она должна стать и самой запоминающейся. Придётся изрядно постараться…

Кое-как вынырнув из своих размышлений, Гарри вспомнил, что ему предстоит нанести ещё один визит и поспешил покинуть кафе.

* * *

— Кевин! Кевин Уитби!

— А? Что? — парень, бредущий куда-то по коридору, обернулся, услышав своё имя. — Уизли?

— Ух, наконец-то я тебя нашла, — проворчала запыхавшаяся Джинни, которая уже почти два часа гонялась за неуловимым пуффендуйцем по всему Хогвартсу.

— Ты меня искала? Зачем?

— Есть одно дело. Слушай внимательно…

… Когда Джинни закончила рассказ, Уитби пришёл в состояние крайнего возбуждения и несколько минут оживлённо жестикулировал, не в силах произнести ничего, кроме бессвязных междометий. Устав дожидаться, пока к парню вернётся членораздельная речь, Джинни спросила напрямик:

— Ну что, ты участвуешь?

— Сп... Спрашиваешь! — воскликнул Уитби, вновь обретя способность разговаривать. — Конечно, я с вами! Метлу с собой брать? — похоже, он готов был броситься на поле прямо сейчас.

— Тренировки начнутся завтра в полдень, когда соберётся вся команда. Мётлы нам выдадут, — говоря это, Джинни поморщилась, искренне надеясь, что так и будет, в противном случае одному очкастому гриффиндорцу не миновать Летучемышиного сглаза.

— Отлично! Спасибо! До завтра! — последние слова пуффендуец выкрикивал, уже убегая по коридору вдаль. Проводив его взглядом, Джинни двинулась в противоположную сторону. Свою часть работы она сделала. Оставалось лишь надеяться, что и у Гарри всё прошло столь же гладко.

* * *

Подходя к дому Блетчли, Гарри перебирал в памяти всё, что знал об этой семье: чистокровная, но не такая древняя и родовитая, как Блэки (которых на свете больше не осталось), и не столь богатая и влиятельная, как Малфои (последние, впрочем, лишились и того, и другого). Чрезмерной гордыней по поводу своей чистокровности Блетчли не страдали; к маглорожденным и полукровкам относились неодобрительно, но без фанатизма; Волан-де-Морта не поддерживали — мало того, в начале второй войны глава рода Патрик Блетчли выступил с резким осуждением действий Тёмного Лорда, из-за чего вся семья попала в опалу. Спастись им помогла только чистокровность и то, что Мелисса Блетчли (супруга Патрика) была сестрой Пожирателя Смерти Уолдена Макнейра. Всё это, вместе взятое, давало Гарри надежду, что его не прогонят от порога, а хотя бы выслушают.

Когда до двери дома оставалось несколько метров, она распахнулась, и навстречу Гарри вышел Майлз Блетчли.

— Смотрите, кто пришёл! Победитель Тёмного Лорда собственной персоной! Какая честь для нас! Чем обязаны столь высокому гостю? — Блетчли склонился в издевательском поклоне.

— Прекрати паясничать, — устало бросил Поттер, которому изрядно надоело чрезмерное внимание к своей персоне, многократно усилившееся после победы. На протяжении последнего месяца все магические СМИ без устали пели дифирамбы в адрес национального героя (коим, к слову, он себя не считал). А сыпавшимся на него бесчисленным приглашениям Гарри давно перестал вести счёт.

— Ладно-ладно, извини, — Блетчли шутливо поднял обе руки в знак примирения, после чего заговорил уже серьёзно:

— Итак, зачем я тебе понадобился?

— Мы что, будем говорить на пороге?

— Гм, — Блетчли потёр лоб. — Ладно, проходи, не могу же я отказать победителю.

Проведя Гарри в гостиную и предложив ему кресло, слизеринец повторил вопрос о цели визита.

— Ты знаешь, кто такой Джеральд Монтгомери? — на этот раз Гарри решил начать немного издалека.

— Конечно, — Блетчли слегка удивился такому неожиданному вопросу. — Это президент Международной федерации квиддича. Только причём здесь он?

— Дело в том, что на днях я встречался с ним, и он рассказал мне, что…

… Когда Гарри закончил излагать суть дела (куда более взвешенно и обстоятельно, чем в двух предыдущих беседах), Блетчли, нахмурившись, спросил:

— Правильно ли я понял, Поттер, что ты пришёл предложить мне принять участие в этом матче в качестве вратаря сборной Хогвартса?

— Совершенно верно.

— И ты действительно думаешь, что эта игра станет первым шагом к прекращению межфакультетской вражды?

— Если представители разных факультетов смогут сплотиться в единую команду… — начал Гарри, но Блетчли перебил его:

— Замечательно. И поэтому ты пригласил всего одного слизеринца, да ещё на позицию, почти не требующую взаимодействия с остальными игроками? А если бы не требование Макгонагалл, ты бы наверняка взял в команду одних гриффиндорцев, не так ли?

Поттер покраснел, а его собеседник тем временем продолжал:

— Ты никогда не задумывался, что движет нами, слизеринцами? В чём истинная причина вражды факультетов, и кто первый начал её? Нет, конечно, ты заранее внушил себе: «слизеринцы, все как один, мерзавцы и сволочи, на которых пробу ставить негде». Да, нам нередко приходилось совершать… скажем так, не очень хорошие поступки, но по большей части в знак протеста против несправедливого и предвзятого отношения остальной части Хогвартса.

— Несправедливого отношения?! — возмутился Гарри (впрочем, надо отдать ему должное, секундой позже он уже корил себя за эту вспышку).

— Именно. Для директора, большинства преподавателей и трёх четвертей студентов мы были сродни кляксе на пергаменте. Вот тебе пример: что было в конце твоего первого курса? Наш факультет весь год пахал как проклятый, зарабатывая баллы — абсолютно честно, прошу заметить! — и вот победители названы, но тут встаёт Дамблдор и вопреки школьному уставу присуждает тебе, Уизли, Грейнджер и Долгопупсу дополнительные очки, причём за нарушение правил! Иначе как плевком в сторону Слизерина это и не назовёшь! И таких примеров я могу привести десятки! А когда наш декан, светлая ему память, пытался хоть как-то компенсировать подобное отношение к Слизерину, наградой ему было презрение остальных преподавателей и ненависть студентов! Альбус Дамблдор! — Блетчли в ярости сплюнул. — Вечно распространялся о мире, дружбе, единстве, любви, а сам постоянно стравливал факультеты между собой! Это с него всё началось, при Диппете такой вражды не было, и раньше тоже! — он перевёл дух и продолжил:

— И вот теперь ты сидишь и говоришь в точности как он: единая сборная, все дела, а сам наверняка думаешь: «навязали мне слизеринца в команду», верно?

— Послушай, Майлз, — заговорил Гарри, тщательно подбирая слова. — Да, всё, о чём ты говоришь, действительно было. Я признаю, что раньше тоже относился к слизеринцам весьма предвзято и считал Дамблдора воплощением доброты и мудрости. Но события последнего года помогли мне взглянуть на всё более… непредвзято, что ли, не сквозь розовые очки. Я научился смотреть сам, а не слепо полагаться на чужое мнение, каким бы оно не было. И я намерен приложить все усилия, чтобы магическое сообщество изменилось к лучшему, ибо в противном случае не миновать появления нового тёмного лорда. И нормализация отношений между хогвартскими факультетами должна положить этому начало.

С минуту Блетчли в упор разглядывал своего собеседника.

— Я тоже раньше считал тебя всего лишь наглым и высокомерным зазнайкой, который только и может снитчи ловить, — наконец заговорил он. — Что ж, я согласен принять участие. Но сразу предупреждаю, Поттер: если остальные игроки вздумают оскорблять меня как слизеринца, я тут же разворачиваюсь и ухожу. Надеюсь, мы поняли друг друга. А сейчас позволь проводить тебя.

* * *

— Ну что ж, Поттер, — произнесла профессор Макгонагалл, изучив представленный ей список игроков хогвартской команды, — вижу, вы блестяще справились со своей задачей, и гораздо быстрее, чем я ожидала.

— Спасибо, профессор, — смутился Гарри.

— Я напишу Монтгомери, что команда сформирована. Полагаю, с завтрашнего дня вы приступите к тренировкам?

— Да, профессор. Только у меня есть один вопрос…

— Да?

— На каких мётлах мы будем летать? — Гарри покраснел, вспомнив выволочку, которую ему устроила Джинни.

Макгонагалл пристально поглядела на него:

— Скажите мне, Поттер, кто из нас капитан команды?

— Ну… я…

— Тогда почему вы спрашиваете об этом только сейчас? Мне казалось, что это первое, о чём вам следовало подумать.

Гарри сокрушённо вздохнул, признавая правоту директора.

— Впрочем, к вашему счастью, этот вопрос уже решён, — продолжала Макгонагалл. — Сегодня днём Международная федерация квиддича передала Хогвартсу полный набор мётел «Молния», так что летать есть на чём. И раз уж мы заговорили об этом — мадам Малкин получила от меня заказ на разработку и пошив формы для нашей команды; примерно через неделю она будет готова. Ещё о чём-нибудь спросить хотите?

— Нет, профессор.

— Тогда можете идти. И, Гарри, — она помедлила несколько секунд, — у меня к вам просьба, но не как директора, а как бывшего охотника и большого поклонника квиддича: сделайте так, чтобы хогвартская команда смогла оказать достойное сопротивление своим именитым противникам.

— Спасибо, профессор! — голос Поттера дрогнул. — Я… я постараюсь сделать всё возможное.

На следующий день всё магическое население Британии было охвачено небывалым доселе возбуждением. Причиной этому стал выход специального номера «Ежедневного Пророка», посвящённого предстоящему матчу сборной Хогвартса против сборной мира. В этом номере можно было найти: списки участников обеих команд с краткими биографиями каждого; интервью Джеральда Монтгомери, который помимо всего прочего объяснил, почему об этом стало известно только сейчас («Я распорядился придерживать всю информацию, пока не будет сформирована хогвартская команда, чтобы избежать давления на её капитана») и рассказал, что игроки сборной мира будут выступать каждый в форме своей основной команды; мнения ведущих спортивных обозревателей и многое другое. Также сообщалось о начале продажи билетов на матч и местах, где их можно приобрести. Этим выпуском «Пророк» побил все рекорды продаж; пришлось печатать несколько дополнительных тиражей, но и их расхватали в мгновение ока.

Огромные толпы журналистов ринулись в Хогвартс, чтобы взять эксклюзивное интервью у Гарри Поттера, но их ждало разочарование: совместными усилиями профессора Макгонагалл, Флитвик и Слизнорт (официально вступивший в должность декана Слизерина) оградили территорию школы специальным заклятием, препятствующем проникновению посторонних. Сам Поттер, узнав об этом, облегчённо вздохнул, поскольку чрезмерного внимания ему хватало и в замке. В основном все восхищались, какой он молодец, как хорошо собрал команду и так далее. Однако не обошлось и без негатива, особенно со стороны тех, кто посчитал себя несправедливо обойдённым: так, Кормак Маклагген, остановив Гарри в коридоре, принялся громогласно вещать, что вратарём сборной Хогвартса должен быть именно он и никто другой. Никаких возражений он упорно не слышал или не хотел слышать. Поттер уже не чаял от него избавиться и подумывал просто сбежать, но выручило появление Эрни Макмиллана и Терри Бута — те пригрозили Маклаггену, что если он немедленно не уберётся, они трансфигурируют его в ночной горшок и используют по назначению. Когда пришло время идти на стадион для сбора команды, Гарри даже успел немного пожалеть, что согласился стать её капитаном. У ворот Хогвартса он встретился с Джинни.

— Неважно выглядишь, — констатировала она, внимательно оглядев своего парня. — Достало тебя всё это, да?

— Не то слово, — проворчал Гарри. — Ладно, идём.

— Чего только я сегодня не наслушалась, — произнесла Джинни немного погодя, когда они были уже на полпути к школьному стадиону.

— Догадываюсь, — хмыкнул Поттер. — Дескать, ты получила место в команде только потому, что встречаешься со мной.

— Ну да, хотя формулировки порой были далеки от вежливых. Паркинсон, к примеру, прямо назвала меня поттеровской подстилкой.

— Что?! — Гарри остановился как вкопанный.

— Что слышал. Да не стой ты столбом, — Джинни подтолкнула его в спину. — Но самое интересное, что Малфой, оказавшийся поблизости, грубо велел ей заткнуться, я даже не успела ничего сказать. И потом он посмотрел на меня… как-то виновато, что ли. Вообще он в последнее время совершенно не похож на себя.

— Что ж, та майская ночь многих заставила измениться, — тяжело вздохнул Гарри.

— Ага, вот только моего братца Рональда это почему-то не коснулось, — Джинни произнесла это имя с нескрываемым раздражением.

— О Мерлин, что он ещё натворил?!

— Представляешь, он вчера заявился в «Нору» и, брызгая слюной, стал распространяться, что Поттер — извини, Гарри — окончательно рехнулся и начал водиться со всякими слизеринцами. Мама, Чарли, Перси и… Джордж устроили ему хорошую головомойку, пытаясь вправить мозги…

— Было бы что вправлять, — процедил Гарри.

— …Ну да. Но Рон совсем разобиделся, собрал вещи и ушёл к Биллу в «Ракушку». Билл его пустил, но предупредил, чтобы братец всерьёз задумался над своим поведением.

— Ладно, хватит о нём, — проворчал Гарри. — Лучше скажи, как там Джордж?

Джинни ответила далеко не сразу:

— Постепенно приходит в себя. На днях даже пытался пошутить, как раньше… — голос девушки дрогнул. — Д-давай не будем об этом, хорошо?

Поттер согласно кивнул. Остаток пути они шли молча.

Дойдя до стадиона, Гарри и Джинни обнаружили, что загонщики сборной Хогвартса уже поджидают их, нетерпеливо помахивая битами.

— Опаздываете, гриффиндорцы, — насмешливо произнесла Лиза, одновременно скользнув взглядом по «Молнии» в руках Гарри. — Кстати, Поттер, надеюсь, вопрос с мётлами решён не только для тебя?

— Ах да, конечно! Я сейчас! — спохватившись, юноша торопливо помчался в сарай для мётел и вернулся, неся полный комплект «Молний» для всей команды.

— Ничего себе! — присвистнул Уитби.

— Действительно, — протянула Лиза. — Монтгомери прислал, что ли?

Гарри сдержанно кивнул.

— А вот и мы! — донеслось от входа. Повернувшись в ту сторону, хогвартские игроки увидели, что к ним, о чём-то беседуя, приближаются Дэвис и Скоткинс.

— Всем привет! — бывший когтевранский охотник обвёл собравшихся приветственным жестом. — О, Лиза, и ты здесь?

— И тебе привет, Ястреб, — усмехнулась девушка. — Что, не ожидал?

— Напротив, очень рад. С тобой мы точно победим, — тут он заметил заинтересованные взгляды товарищей по команде. — Что такое?

— А почему Лиза назвала тебя ястребом? — недоумённо спросил Уитби.

— Ах да, вы же не знаете. У нас в Когтевране есть традиция: присваивать членам квиддичной команды игровые прозвища. Меня вот прозвали Ястребом, потому что быстро летаю, а Лизу…

— Валькирией, — оборвала его загонщица.

— Валькирией? Почему?

Лиза промолчала.

— Скоро узнаешь, — усмехнулся Дэвис.

— А у Чжоу какое было прозвище? — полюбопытствовал Поттер.

— Гарри! — Джинни сердито прервала его. — Сейчас не время!

Гарри смущённо покраснел. Остальные сделали вид, что ничего не заметили.

— Так, охотники в сборе, — заговорил Дэвис, — загонщики тоже, ловец на месте, не хватает только вратаря, верно?

— Я здесь, — произнёс Блетчли, снимая мантию-невидимку.

Его неожиданное появление так ошеломило присутствующих, что те на какое-то время застыли, не в силах вымолвить ни слова.

— Прошу простить меня за то, что не предупредил о своём присутствии, — усмехнулся слизеринец, — но мне хотелось заранее узнать, кто ещё в команде, не привлекая к себе внимания… по некоторым причинам, — быстрый взгляд в сторону Поттера.

— Что ты здесь делаешь?! — рявкнул Скоткинс, вновь обретя дар речи.

— Полагаю, то же, что и ты. Но если тебе не нравится моё общество, я могу и удалиться, — Блетчли отвесил издевательский поклон.

— Уж сделай милость! Думаешь, я забыл, как ты измывался надо мной, называя «грязнокровным выродком»?!

— Я… — Блетчли несколько раз глубоко вздохнул. — Я признаю, что был слишком… невежлив и приношу свои извинения.

— Что мне твои извинения, чёртов слизеринец?! Можно подумать, они искренние!

— Что ж, — Блетчли повернулся к капитану сборной. — Я предупреждал, Поттер. Ищите себе другого вратаря.

Однако прежде чем он успел уйти, Гарри решительно удержал его, схватив за руку и пристально глядя при этом на Скоткинса.

— Майлза пригласил я, — твёрдо заговорил он, невольно напомнив себе Дамблдора, — так же, как и тебя, Арчибальд. Вспомни, о чём мы говорили при встрече. Если мы не прекратим зацикливаться на прошлом и враждовать лишь потому, что когда-то нас распределили на разные факультеты, то сборная Хогвартса проиграет задолго до начала матча. Да, было время, когда я сам смотрел на Слизерин как на сборище законченных мерзавцев, одержимых манией чистокровности. И это при том, что меня самого чуть было не распределили туда. Да-да, — добавил Гарри, заметив недоверчивые взгляды товарищей по команде. — Распределяющая Шляпа до сих пор уверена, что мне в Слизерине было бы самое место. Может, она и права, кто знает… Как бы там ни было, события последнего года заставили меня взглянуть на всё под другим углом. И сегодня я говорю вам: Слизерин — такой же факультет Хогвартса, как и остальные, не лучше и не хуже. А надутых чистокровок, сволочей и подлецов хватает везде — и в Гриффиндоре, и в Когтевране, и в Пуффендуе — и везде их меньшинство. И если мы не прекратим уподобляться им, а продолжим без конца оскорблять друг друга по происхождению (неважно, какому) и факультетской принадлежности, то лучше будет просто разойтись. Итак, кто ещё возражает против Майлза?

Повисла напряжённая тишина, которую первым нарушил Дэвис:

— Лично я — нет. Вратарь он отличный, а в квиддиче главное именно это.

— Согласна, — отрывисто произнесла Лиза. — На мой взгляд, это дурацкое распределение давно следует упразднить. Пользы от него никакой, а клеймо потом остаётся на всю жизнь.

— Мне за годы учёбы пришлось вынести немало издевательств от слизеринцев, — тихо сказала Джинни, — но и от других факультетов не меньше, поэтому я присоединяюсь к Гарри.

— Ну не знаю, — растерянно протянул Уитби. — Всё это как-то неожиданно… Ладно, я тоже за.

— Ну что, Арчибальд, — Гарри повернулся к пуффендуйцу, — твоё решение? Ты с нами или как?

Скоткинс не ответил. На его лице явственно отразилась напряжённая мысленная работа. Было похоже, что он пытается заставить себя принять трудное решение, и никак не может этого сделать. Наконец он тряхнул головой и, решительно подойдя к Блетчли, протянул ему руку.

— Прости за эту вспышку, — выдавил он из себя. — Я… погорячился.

Несколько секунд слизеринец в упор разглядывал охотника, а затем ответил на предложенное рукопожатие.

— Отлично, ребята! — подытожил Гарри, внимательно наблюдавший за происходящим. — Итак, с этой минуты нет ни гриффиндорца, ни слизеринца — только игроки сборной Хогвартса. А сейчас — по мётлам! Начинаем тренировку!

* * *

Потянулись длительные тренировки. Каждый день с утра до ночи Гарри Поттер гонял свою команду до полного изнеможения, заставляя отрабатывать едва ли не все известные тактики и приёмы квиддича. Впрочем, никто из игроков не возражал против столь напряжённого темпа, поскольку все понимали — если они хотят не спасовать перед сборной мира, нужно приложить максимум усилий. В ходе этих тренировок участники, к радости Поттера, постепенно сплачивались в единую команду; разногласия вроде того, что были в первый день, случались всё реже, пока не прекратились совсем. Споры, конечно, случались, но исключительно спортивные, без переходов на личности и факультетскую принадлежность (Гарри строго следил за этим). В означенный срок прибыла изготовленная мадам Малкин командная форма, представлявшая собой сиреневые мантии с гербом Хогвартса, что, как ни странно, ещё больше сплотило сборную (поскольку до этого между игроками разгорелся жаркий спор, не стоит ли им, подобно сборной мира, выступать каждый в мантии своего факультета).

В изредка выпадавшие свободные минуты Гарри из любопытства знакомился с публикациями в прессе, посвящёнными предстоящему матчу. Так, однажды ему попалось эксклюзивное интервью Диего Бертолины, в котором последний заявлял, что эта игра станет последней в его карьере, поскольку возраст уже даёт о себе знать. Свою знаменитую метлу испанец пообещал подарить тому из игроков сборной Хогвартса, кто лучше всех проявит себя. В другой раз Гарри прочёл мнение одного из ведущих спортивных аналитиков, что у сборной мира, бесспорно, сильные игроки, зато хогвартская команда значительно более сыгранная, поэтому невозможно заранее сказать, кому же достанется победа.

Дни складывались в недели, недели — в месяцы, и вот, наконец, наступил последний день перед матчем.

Когда сборная Хогвартса в этот день собралась в раздевалке, Гарри обратился к ней с такими словами:

— Ну что ж, друзья, мы с вами отлично поработали и теперь, я уверен, сумеем показать класс игры. Завтра в полдень сюда прибудут сотрудники Министерства, чтобы создать для нас порталы до стадиона, поэтому к этому времени мы должны быть полностью готовы.

— Замечательно, — фыркнула Лиза. — А то я уж думала, что нам придётся ещё и лететь туда своим ходом.

— А тренировка сегодня будет? — поинтересовался Дэвис.

— Нет, тренировки окончены, — объявил Поттер.

— Как это? — хором спросили Скоткинс и Блетчли.

— Мы уже отработали всё, что можно, — улыбнулся Гарри, — так что сегодня нам всем необходимо как следует отдохнуть и набраться сил перед завтрашней игрой.

— Может, устроим пикник? — предложила Джинни.

Её предложение было тотчас единогласно поддержано, и вся команда отправилась на берег Чёрного озера.

* * *

Вечером этого же дня Гарри Поттер в полном одиночестве сидел в Выручай-комнате и неотрывно смотрел на каминное пламя. Мысли юноши были довольно далеки от приятных. Несколько дней назад ему исполнилось восемнадцать лет — и семь с того момента, когда он узнал, что является волшебником. Занятый изнурительными тренировками, он забыл об этом (не говоря уже о праздновании), но сейчас сей факт сам собой всплыл в голове. Восемнадцать лет — по жизненным меркам срок небольшой, но в его, Поттера, конкретной жизни, за это время произошло столько событий, что хватило бы, наверное, на три обычных — и среди них крайне мало приятных. Детство его нельзя было даже назвать таковым из-за непрекращающейся тирании единственных родственников, Дурслей (как они там, кстати? Надо бы узнать). Затем, казалось, наступила белая полоса: он поступил в школу чародейства и волшебства Хогвартс — и сразу же узнал, что является национальным героем. Мальчик-Который-Выжил… знать бы, какой идиот придумал это дурацкое прозвище… Очень скоро он оказался вовлечён в борьбу с самым сильным тёмным магом в истории. Не сказать, чтобы это было совсем против его воли, но всё-таки было бы легче, если бы сильные мира сего не использовали его как слепое орудие. А когда по его вине начали гибнуть люди, в том числе близкие… Седрик, Сириус, Римус, Тонкс, Фред, Колин, Лаванда, эльф Добби… Каждая из этих смертей долго и мучительно терзала Гарри, и поэтому-то он и решился пойти в мракоборцы, чтобы бороться со злом и несовершенством этого мира, чтобы подобные трагедии больше никогда не повторялись.

Погружённый в тягостные размышления, юноша не заметил, как отворилась дверь, и в комнату вошла Джинни.

— Так и знала, что ты здесь, — произнесла она, усаживаясь рядом с ним.

— А?.. Что?.. — Гарри наконец очнулся от своих мыслей. — Джинни?.. Что ты тут делаешь?..

— Пришла сказать, что весь Хогвартс очень волнуется за тебя, — усмехнулась девушка. — Чуть ли не каждый встречный спрашивал меня, где ты, а когда я отвечала, что не знаю, просил передать пожелание удачи.

— Если бы ты знала, Джинни, как меня всё это достало! — с горечью воскликнул Поттер. — Каждый день, двадцать четыре часа в сутки, находиться под пристальным вниманием всего мира! Постоянно слышать вокруг сплетни и перешёптывания касательно твоей персоны! А вечные тыканья пальцем, куда бы ни пошёл! «Смотрите, это же сам Гарри Поттер!». А стоит сказать хоть слово, как все газеты немедленно подхватят его и распространят многотысячными тиражами! — он в сердцах ударил кулаком по колену. — И всё из-за того, что много лет назад одна алкоголичка спьяну брякнула дурацкое пророчество! А теперь из меня сотворили какого-то идола, чуть ли не молятся, но стоит сделать что-нибудь не так — моментально смешают с грязью! И никому нет дела, что я такой же человек, как и все, что я хочу просто жить! — он замолчал, выдохнувшись.

Джинни тяжело вздохнула и обняла его за плечи.

— Я понимаю тебя, Гарри, — тихо сказала она. — Но знай, что для нас, членов ОД, ты прежде всего просто Гарри, настоящий друг, а уже потом герой. Особенно для меня, — девушка улыбнулась, но тотчас вновь посерьёзнела. — Хотя ты знаешь, в детстве ты был для меня именно кумиром. С рождения я постоянно слышала вокруг разговоры о Мальчике-Который-Выжил и его подвигах. А когда Рон поступил в Хогвартс и начал заваливать «Нору» письмами о том самом Гарри Поттере, я зачитывала их буквально до дыр и заслушивалась его рассказами, когда он приехал на летние каникулы. А уж когда ты появился у нас в доме, я была на седьмом небе от счастья.

— Но тем не менее ты стеснялась и даже избегала меня, — вспомнил Гарри.

— Я просто не верила, что знаменитому Мальчику-Который-Выжил может быть интересна какая-то мелкая некрасивая пигалица, — вновь усмехнулась Джинни. — Я думала, что в Хогвартсе смогу подойти и заговорить с тобой, но тщетно. Ну а потом была эта история с Тайной Комнатой. Мне кажется, что именно тогда я впервые увидела настоящего Гарри Поттера, но прошло несколько лет, прежде чем я сумела осознать это. И когда я поняла, что на самом деле кумир детства — это самый обычный человек, на которого против его воли взвалили тяжёлую ношу — тогда я полюбила тебя по-настоящему. Я решила, что отныне всегда буду с тобой, чтобы помочь тебе нести её.

— Спасибо, Джинни, — тихо сказал Гарри, беря её за руку.

Довольно долго они сидели, обнявшись и глядя на огонь, пока Поттер неожиданно не воскликнул:

— Всё-таки плохой из меня капитан!

— Это ещё с чего вдруг?

— Ну смотри: я велел всем как следует отдохнуть перед игрой, а сам нагрузил себя…

— Что ж, — Джинни прищурилась, — я знаю один способ, который избавит тебя от тяжёлых мыслей, — она махнула рукой, и в Выручай-комнате появилась огромная двуспальная кровать.

— Э-э-э… ты чего? — оторопел Гарри.

— Я часто думала, каким будет наш первый раз, — каминное пламя, отражаясь в глазах Джинни, делало её похожей на дьяволицу, — и вот сейчас, мне кажется, самый подходящий момент.

— Джинни, ты действительно этого хочешь?

— А ты нет? — девушка улыбнулась и потянула его за собой. — Ну же, смелее, мой капитан. Представь, что я соперник, которого надо одолеть.

— Миссис Уизли меня убьёт, — пробормотал Гарри, не делая, однако, попыток сопротивляться.

— Ничего, это вполне может остаться в этой комнате.

…Этой ночью в мире стало на одну счастливую пару больше.

Сборная мира прибыла в Хогвартс утром в день матча согласно договорённости с Международной федерацией квиддича. Гарри и остальные участники хогвартской команды встречали соперников на школьном стадионе в окружении плотного кольца журналистов.

Гвеног Джонс, шатенка среднего роста, знакомая Поттеру по собраниям Клуба Слизней, первым делом оценивающе оглядела команду Хогвартса, особо задержав взгляд на Лизе и Джинни.

— Неплохо, неплохо, — удовлетворённо констатировала она, пожимая руку капитану соперников. — Чувствую, матч обещает быть интересным. Ладно, идём знакомиться с командой.

Диего Бертолина оказался очень высоким («Похоже, два метра с лишним», — подумалось Поттеру) крепко сложенным брюнетом с острым, пронизывающим взглядом и орлиным носом. Здороваясь с Гарри, испанец так сильно сжал ему руку, что парень едва не взвыл от боли.

Макото Кино стояла несколько в стороне от остальных, небрежно опираясь на свою метлу. К удивлению Гарри, считавшего, что все японцы низкорослые, она была всего на полголовы ниже Бертолины. Но больше всего привлекал внимание не рост девушки, а весьма странный наряд, состоящий из обтягивающей блузки с матросским воротником, очень короткой юбки и высоких сапог.

— Почему она так одета? — невольно вырвалось у Поттера.

— Ты что, не знаешь? — удивилась Джонс. — Это форма их команды. «Воины Лунного Света», неужели не слыхал?

Гарри отрицательно покачал головой, размышляя, сколько ещё его ждёт открытий, известных каждому волшебнику с младенчества.

Сюн Дун Бэй, действительно обходившийся без метлы, был, напротив, самым типичным китайцем — низкорослый, узкоглазый, жёлтолицый. Глядя на его плавные, отточенные движения, Гарри заподозрил, что загонщик владеет восточными единоборствами; оптимизма капитану сборной Хогвартса эта мысль, естественно, не прибавила.

Павел Поляков, русоволосый крепыш (Гарри припомнил, что четыре года назад видел его в составе дурмстрангской делегации на Турнире Трёх Волшебников), презрительным взглядом окинул и Хогвартс, и команду соперников, после чего демонстративно отвернулся. Протянутой руки Поттера он едва коснулся двумя пальцами.

— Ох и намучалась я с ним! — проворчала Джонс. — Вечно строит из себя чёрт знает что, а на окружающих ноль внимания! Но своё дело знает, надо признать.

Перинье Грессар удивил Гарри больше всех. Наслушавшись рассказов о непревзойдённом вратаре, гриффиндорец заранее выстроил себе образ могучего здоровяка, способного закрыть собой все три кольца, и теперь с большим недоумением взирал на тщедушного задохлика едва ли не ниже его самого. Казалось, что стоит французу подняться в воздух, как его унесёт первым же порывом ветра.

— Я тоже весьма удивилась, когда впервые увидела его на матче несколько лет назад, — усмехнулась Джонс. — Но поверь, Поттер, в данном случае внешность обманчива как никогда.

Виктор Крам на правах старого знакомого сам подошёл к Гарри.

— Знаешь, я давно хотел сойтись с тобой в игре, — улыбнулся болгарский ловец, пожимая руку гриффиндорцу.

— Я тоже, — в тон ему ответил Поттер, отметив, что за год с их последней встречи Крам нисколько не изменился.

— А как поживает… Гер-ми-о-на? — болгарин еле выговорил это имя, зато в кои-то веки правильно.

— С ней всё в порядке, — вздохнул Гарри, — насколько это может быть после…

— Да, я знаю, что творилось у вас на острове, — помрачнел Крам. — Такое действительно не может пройти бесследно. У нас на континенте до сих пор помнят о войне с Гриндевальдом. Мой дедушка, участвовавший в сражениях, на все разговоры о том времени лишь глухо замыкается и отказывается рассказывать что-либо.

— Ладно, хватит, — Гарри поспешил перевести тему. — Ты ведь хотел узнать не только это?

— А… Ну да. Она по-прежнему встречается с этим… как его… Уизи?

— Нет, они расстались, — посмурневший Поттер даже не стал поправлять Крама насчёт фамилии бывшего друга.

— Расстались? То есть… Я… Мне… — от волнения Виктор даже стал путаться в словах.

— Слушай, — Гарри посмотрел ему прямо в глаза (кстати вспомнив реакцию Гермионы на имя Крама в составе сборной мира). — Она всё ещё тебе нравится? — дождавшись утвердительного кивка, он продолжил:

— Тогда давай так: если я поймаю снитч, ты прямо здесь, на стадионе, идёшь и признаёшься ей в своих чувствах. А если поймаешь ты, то… сделаешь то же самое, но тогда, когда сочтёшь нужным.

— Ишь ты, манипулятор, — усмехнулся Крам. — Ладно, идёт.

На этом знакомство двух команд завершилось, и они обе удалились готовиться к игре — отправиться на стадион им предстояло вместе.

* * *

Марк Ланкастер, глава Департамента магических игр и спорта Министерства магии (сменивший на этом посту небезызвестного Людо Бэгмена), назначенный комментатором необыкновенного матча, поднёс к своему горлу палочку и произнёс: «Сонорус!». Тотчас над стадионом разнёсся его громоподобный голос:

— Добрый вечер! Добрый вечер, леди и джентльмены! Всего несколько минут осталось до начала события, равного которому ещё не было за всю историю квиддича; события, которое заранее назвали «матчем века» — сборная Хогвартса против сборной мира! Огромный стадион «Британик Маджестик», вмещающий двести тысяч зрителей, забит до отказа, что неудивительно. Но поскольку всех желающих посмотреть игру он, увы, вместить не может, была организована — опять же, впервые в истории — прямая радиотрансляция матча, так что в этот самый миг миллионы поклонников квиддича по всему миру наверняка прильнули к своим радиоприёмникам и с нетерпением внимают каждому моему слову! Конечно, слушать и смотреть самим — это разные вещи, но тут уж ничего не поделаешь. Говорят, у маглов есть технология, позволяющая передавать изображение на расстоянии, но мы пока не сумели изобрести ничего подобного. А ещё считается, что маглы тупы и примитивны… кхм… простите, я отвлёкся. Так вот, для всех болельщиков, включая тех, кто слушает меня по радио, с огромной радостью спешу представить почётных гостей сегодняшнего матча, которые в эту минуту занимают VIP-ложу! Итак: президент Международной конфедерации магов синьор Пьетро Чимароза; министр магии Великобритании, бывший мракоборец Кингсли Бруствер; директора школ Хогвартс, Шармбатон и Дурмстранг Минерва Макгонагалл, Олимпия Максим и Герхард фон Штроссербергер соответственно; а также Герои войны, обладатели ордена Мерлина первой степени Гермиона Грейнджер, Невилл Долгопупс и Луна Лавгуд!

— А где Рон? — осведомился Невилл, поморщившись от грома аплодисментов, сопровождавших перечисление названных имён.

— Не знаю и знать не хочу! — отрезала Гермиона.

— Гермиона, ну нельзя же так, — укоризненно произнёс парень. — Ну вырвалось у него несколько необдуманных слов, с кем не бывает? Тем более, его можно понять…

— Я сказала, хватит!

— А я рада, что вы расстались, — произнесла Луна со своей обычной безмятежностью. — Вы абсолютно не подходили друг другу.

Гриффиндорка сверкнула на неё глазами, но ничего не сказала.

— И вот на поле появляются играющие сегодня команды! — продолжал тем временем Ланкастер. — Первой выходит сборная Хогвартса в следующем составе: Джиневра Уизли! Роджер Дэвис! Арчибальд Скоткинс! Лиза Турпин! Кевин Уитби! Майлз Блетчли! И-и-и-и-и… Гарри Поттер!

На этот раз аплодисменты были такими, что их наверняка услышали все в радиусе десяти километров от стадиона. По меньшей мере три четверти зрителей вскочили на ноги, скандируя имя национального героя. Со своего места Гермиона, Невилл и Луна видели, как Гарри вскинул руку в приветственном жесте, что ещё больше раззадорило толпу.

— О Мерлин, неужели эти фанаты никогда не оставят его в покое?! — донеслись до Грейнджер слова Макгонагалл, обращённые к Кингсли Брустверу (министр в ответ лишь философски пожал плечами). Девушка сокрушённо вздохнула: если это и произойдёт, то очень и очень нескоро.

Когда гул возбуждённой толпы немного стих, Ланкастер продолжил комментирование:

— Уф… Меня чуть не оглушили, аж в ушах звенит… Итак, как мы видим, данная команда по праву называется сборной Хогвартса, ибо в её состав входят представители всех факультетов школы. Насколько хорошо они сыгрались друг с другом, мы увидим уже совсем скоро. А тем временем на поле выходят их соперники — сборная мира! Семь славных имён, не нуждающихся в особом представлении, но я всё-таки произнесу их! Итак: Гвеног Джонс! Диего Бертолина! Макото Кино! Сюн Дун Бэй! Павел Поляков! Перинье Грессар! И-и-и-и-и… Виктор Крам!

При виде болгарского ловца Гермиона густо покраснела и слегка заёрзала на скамье; Невилл и Луна переглянулись — первый с недоумением, вторая с пониманием.

— И, конечно же, приветствуем арбитра сегодняшней игры, президента Международной федерации квиддича Джеральда Монтгомери! — надсаживался комментатор.

Выйдя на поле, Монтгомери подозвал к себе капитанов обеих команд.

— По идее, я должен напомнить вам о недопустимости слишком жёсткой игры, — усмехнулся он, — но не стану этого делать, поскольку хорошо понимаю, что такое спортивный азарт. Поэтому ограничусь единственной просьбой — показать такой класс игры, чтобы этот матч вспоминали спустя многие годы. Вам понятно?

— Да, сэр! — воскликнул Гарри.

— Так точно! — отозвалась Джонс.

— Тогда по мётлам!

Дождавшись, когда все игроки поднимутся в воздух, Монтгомери открыл принесённую с собой корзину и выпустил мячи (малиновый квоффл, два чёрных бладжера и маленький золотой снитч), после чего тоже взмыл вверх. Матч века начался.

От автора: курсивом выделены комментарии Ланкастера

- Итак, игра началась и сразу же перешла в весьма быстрый темп. Бертолина завладевает квоффлом и вместе с Джонс устремляется к кольцам соперников. Хогвартские охотники бросаются навстречу, но бладжеры вынуждают Скоткинса и Уизли нырнуть вниз; Дэвис же свечкой взмывает вверх, дабы избежать столкновения. Макото Кино в это время нарезает какие-то зигзаги над центром поля. Интересно, это такой тактический приём, или она просто забыла, где находится?.. Джонс, получив пас от Бертолины, поравнялась с кольцами Хогвартса и уже замахнулась… так, что там… ага, бладжер от Уитби попадает точно в хвост её метлы, отчего та неуправляемо завертелась. Нет ли здесь нарушения?.. Монтгомери показывает, что можно играть… Пытаясь удержаться в воздухе, Джонс выпускает квоффл; Дэвис тут же подхватывает его, и хогвартские охотники, перепасовываясь друг с другом, стрелой мчатся к кольцам сборной мира. Поляков пытается сбить Дэвиса бладжером, но Уизли отбивает его древком своей метлы, а подоспевшая Лиза Турпин отправляет мяч обратно в русского загонщика. Тот как-то лениво отбивает бладжер в центр поля… интересно, зачем? Ага, там тотчас оказывается Бэй… интересно, как он в воздухе держится… и точным ударом отправляет в хогвартских охотников сразу два бладжера. Дэвис и Уизли успевают увернуться, а вот Скоткинсу, который как раз завладел квоффлом, повезло меньше — бладжер попал ему в ногу. Поттер тут же подлетает к своему охотнику и, судя по всему, спрашивает, всё ли в порядке. Видимо, да, так как оба игрока тотчас возвращаются на позиции. Надо сказать, со стороны Поттера весьма рискованно вот так отвлекаться от поисков снитча, ибо тот может появиться в любой момент…

Негодующий рёв со стороны зрительских трибун ясно дал комментатору понять, что ему следует следить за своими словами. Гермиона, Невилл и Луна переглянулись с одинаково возмущённым выражением лиц.

— Не обращай внимания, — коротко бросила Джинни, пролетая мимо своего парня. Тот в ответ лишь пожал плечами и устремился вверх.

- Кхм… Приношу свои извинения Гарри Поттеру и всем, кто меня сейчас слышит. Но вернёмся к игре. Джонс завладевает квоффлом… Длинный пас Бертолине… Уизли пытается перехватить мяч, но тут в неё врезается Макото Кино… Уизли слетает с метлы, но успевает схватиться за древко руками… Явное нарушение! Похоже, Монтгомери со мной согласен, он подзывает к себе капитанов команд… Да, сборная Хогвартса пробьёт пенальти!

Участники означенной команды торопливо слетелись вместе.

— Джинни, ты как?! — Поттер первым делом бросился к своей девушке.

— В порядке, — отозвалась та, переводя дыхание после едва не случившегося падения.

— Эта Кино действительно чокнутая, — проворчал Скоткинс.

— Давайте об этом после, — вмешался Дэвис. — Сейчас нужно решить, кто из нас будет бить.

— Да кто бы ни был, забить Грессару просто так невозможно, — буркнул Блетчли. — Если только…

— У тебя есть идеи? — быстро спросил Гарри.

— Ну… есть одна. Слушайте…

- И вот Скоткинс с квоффлом подлетает к кольцам сборной мира… размахивается… бьёт… Грессар легко берёт мяч… но что это?.. Бладжер, посланный Турпин, выбивает квоффл из его рук прямо в руки подлетевшей Уизли… Г-О-О-О-Л!!! Джинни Уизли забивает гол Грессару!!! Это невероятно!!! Это просто невероятно!!! Десять — ноль!!! Сборная Хогвартса вырывается вперёд!!!

— Джинни! Ты лучшая! Ура! — во всё горло завопили Невилл и Луна. Гермиона хотя и не присоединилась к ним, но тоже радовалась успеху своей подруги, изо всех сил хлопая в ладоши. В небе тем временем хогвартские игроки окружили охотницу и вовсю осыпали её комплиментами.

— Ребята, ну хватит вам, — пробормотала раскрасневшаяся Джинни. — И вообще, благодарить нужно не меня, а Майлза, предложившего эту комбинацию.

— Спасибо, — хмыкнул Блетчли. — Но хочу в свою очередь заметить, что радоваться несколько преждевременно. Теперь сборная мира возьмётся за нас всерьёз.

— Это верно, — заметила Лиза (глядя на неё, Гарри понял, почему девушку прозвали Валькирией — от саркастичной и невозмутимой когтевранки не осталось и следа; глаза загонщицы пылали неукротимым боевым огнём, а руки сжимали биту с такой силой, что костяшки пальцев побелели). — И учтите, что никакой тактики нам выработать просто не дадут, придётся импровизировать на ходу.

— Может, пора… — Скоткинс многозначительно кашлянул.

— Нет, пожалуй, рановато, — поразмыслив, ответил Поттер. — Пока повременим с этим, а там посмотрим.

Прозвучал свисток Монтгомери, возвестивший о продолжении игры.

— Так, по местам!

- Итак, игра продолжается, и сборная мира уверенно перехватывает инициативу. Квоффл у Джонс… пас Бертолине… тот уклоняется от бладжера и стремительно мчится вперёд… Дэвис и Скоткинс бросаются навстречу испанцу, но внезапно между ними пролетает Кино, отчего хогвартских охотников расшвыривает в разные стороны… Мгновенный пас, и вот Кино несётся к кольцам соперника… Посланный в неё бладжер она отбивает ударом руки… Блетчли кидается наперерез японке, но та, не снижая скорости, обходит его и… пролетает сквозь кольцо вместе с квоффлом! Гол! Десять — десять! Сборная мира сравнивает счёт!

— Разве такое разрешено? — недоумённо спросила Гермиона.

— Прямого запрета нет, — вздохнул Невилл. — Только почти никто так не делает, ибо диаметр колец слишком мал для подобных финтов. Но Кино известна своей безбашенностью.

В последующие десять минут сборная мира забила ещё четыре гола (три — Бертолина, один — Джонс), увеличив разрыв в счёте. Все попытки хогвартской команды блокировать атаки соперников (не говоря уже о собственных контратаках) были безуспешными — лучшие охотники мира применяли самые изощрённые и хитроумные финты, какие только можно представить; к тому же приходилось постоянно уворачиваться от бладжеров — Бэй и Поляков посылали их так часто, что казалось, будто в игре участвуют не два чёрных мяча, а по меньшей мере десяток. Особенно усердствовал русский загонщик, с таким остервенением орудовавший битой, словно хогвартские игроки были его смертельными врагами. Правда, был короткий момент, когда Дэвис и Скоткинс, сумев перехватить квоффл, сделали вид, что бросаются в атаку, а сами швырнули мяч Лизе, которая метким ударом отправила его в сторону колец противника, где уже поджидала Джинни. Но повторить успех у девушки не получилось — Грессар легко парировал удар (при этом он взглянул на Джинни и, улыбнувшись, произнёс несколько слов, из которых она разобрала только «манифик, мадемуазель»).

«Кажется, теперь пора», — подумал Гарри, одним глазом следивший за игрой, а другим отыскивающий снитч. Поравнявшись с как раз пролетающим мимо Дэвисом, Поттер послал ему вопросительный взгляд и прочёл в глазах охотника согласие.

- Итак, игра становится всё более напряжённой! Сборная мира неудержимо теснит соперников, которым приходится весьма туго! Вот Бертолина, увернувшись от бладжера, завладевает квоффлом… но что это?.. Гарри Поттер вскидывает руку с волшебной палочкой и посылает в воздух сноп красных искр, после чего игроки Хогвартса меняются местами: Турпин и Уитби отдают свои биты Уизли и Скоткинсу, а Дэвис заменяет Блетчли у колец! Что всё это значит?! Монтгомери останавливает игру, к нему тотчас подлетают игроки сборной мира и, судя по жестам, требуют разъяснений. Монтгомери подзывает к себе Поттера… Посмотрим, что он скажет…

FLASHBACK

На второй по счёту тренировке Гарри Поттер обратился к своей команде с такими словами:

— Ребята, знаете ли вы, в чём главная слабость сборной мира?

Игроки недоумённо уставились на него.

— Поясни, — потребовал Дэвис.

— Ну, они, конечно, суперзвёзды и всё такое, только они привыкли к стандартной игре, когда каждый из участников занимает определённую позицию, и это не меняется от матча к матчу.

— А ты что, хочешь, чтобы они менялись?

— Именно, — подтвердил Поттер. — Я хочу предложить такую тактику: мы начнём игру по стандартной схеме, но по ходу матча будем в определённые моменты меняться местами: скажем, вратарь становится загонщиком, загонщик — охотником, а охотник — вратарём.

После этих слов Гарри направленные на него взгляды из недоумевающих превратились в тревожные.

— Слушай, Поттер, это у тебя от груза ответственности мозги набекрень встали? — съязвила Лиза.

— Действительно, — проворчал Блетчли. — Интересно, что же натолкнуло тебя на такую мысль?

— Ну, по правде говоря, — замялся Гарри, — это была ты, Джинни.

— Я? — девушка вытаращила глаза на своего парня. — Это каким же образом?

— Ну, я вспомнил, что ты была и ловцом, и охотником, и вот…

— А ведь действительно, — оживился Дэвис. — Я, помнится, ещё удивлялся — как это ей удаётся столь хорошо играть на двух разных позициях.

— Не ты один, — добавил Блетчли, которому Джинни в своё время забила немало голов. — И кстати, раз уж речь зашла об этом, хочу признаться: я давно хотел побыть охотником — так сказать, взглянуть на игру с другой стороны.

— Между прочим, в магловском спорте, в частности, футболе, именно так и делается, — вставил Скоткинс. — Чтобы игроки могли лучше понимать действия друг друга, они время от времени меняются позициями.

При упоминании магловского спорта Блетчли скривился, но промолчал.

— Хм… Если подумать, в этом есть смысл, — признал Дэвис. — Сборная мира такого точно ожидать не будет. Я поддерживаю предложение Гарри.

— А разве такие перестановки не запрещены? — неуверенно спросил Уитби.

— Нет, — усмехнулась Лиза. — В правилах об этом вообще нет ни слова. Поттер первый, кому удалось додуматься до такого.

— Я тоже присоединяюсь, — заявила Джинни.

— Значит, принято единогласно? — Гарри обвёл взглядом участников команды (те в ответ молча кивнули). — Очень хорошо. Только одно условие — ловцом в любом случае должен быть я.

— Это ещё почему? — нахмурился Скоткинс. — Может, мы тоже хотим попробовать.

— Потому что там будет Крам, и я… — замялся Гарри, пытаясь подобрать слова, чтобы не раскрывать подлинную причину своего желания.

— Хочу лично обыграть его, — язвительно закончила за капитана Лиза (тем самым избавив его от мучений). — А ещё говорят, что тебе чуждо всякое тщеславие.

— Будет тебе, Валькирия, — Дэвис поспешил урезонить загонщицу, пока не разгорелся конфликт. — Сама ведь знаешь, что такое спортивный азарт. Полагаю, возражать никто не будет.

Возражений действительно не последовало. С этого дня все тренировки сборной Хогвартса стали проходить с учётом новой тактики.

END FLASHBACK

— Ну-с, мистер Поттер, как это понимать?! — сурово спросил Монтгомери. За его спиной маячили недоумевающие игроки сборной мира.

…Выслушав объяснения Гарри, судья с минуту буравил его пристальным взглядом.

— М-да, вы воистину полны сюрпризов, мистер Поттер, — наконец сказал он. — Даже не стану спрашивать, как вам удалось додуматься до такого. Что ж, в правилах такого запрета действительно нет, поэтому можете продолжать использовать данную тактику.

— Это нечестно! — на ломаном английском возмутился Поляков. — Они должны были заранее предупредить об этом!

Гарри хотел было что-то сказать, но Монтгомери жестом остановил его.

— С какой стати? — холодно поинтересовался он. — Что-то я не припомню, где написано, что команда перед матчем должна заранее раскрывать сопернику все приёмы, которые намеревается использовать против него. Или в России это не так?

Кипящий от гнева Поляков несколько раз открывал и закрывал рот, но так и не решился ничего сказать под осуждающими взглядами партнёров по команде.

— На самом деле, это даже интересно, — усмехнулась Гвеног Джонс, — и определённо сделает игру значительно более неординарной, не так ли?

Бертолина, Кино, Бэй, Грессар и Крам синхронно кивнули.

— Вот и отлично! — подытожил Монтгомери. — Тогда по местам! Продолжаем матч!

- Итак, как мне только что сообщили, неожиданная рокировка хогвартских игроков есть не что иное, как часть разработанной ими стратегии! Да-а, этот матч преподносит нам сюрприз за сюрпризом. Но вернёмся к игре… Обновлённая тройка хогвартских охотников завладевает квоффлом и стремительно мчится вперёд… Бертолина и Джонс бросаются навстречу, но вынуждены свернуть, спасаясь от бладжера, посланного Уизли… Откуда-то снизу выныривает Кино и начинает спиралью виться вокруг Блетчли, держащего квоффл, так что он даже не может отдать пас… Уитби отважно бросается на помощь товарищу, но внезапно перед ним возникает Поляков… Не успевший среагировать мальчишка врезается в него и слетает с метлы… До земли тридцать метров! О Мерлин!

С разных концов поля на помощь пуффендуйцу одновременно бросились Джинни, Лиза, Скоткинс и Блетчли, но быстро стало ясно, что они не успеют. Видя это, Бертолина что-то нажал на древке своей метлы и исчез в яркой вспышке, чтобы тотчас возникнуть под падающим Уитби и подхватить того в пяти метрах от земли.

— С-спасибо, — пролепетал бледный охотник.

— Не за что, — грубовато ответил Бертолина, аккуратно сгружая «пассажира» подоспевшему Блетчли. — Просто будь внимательней и учись молниеносно реагировать на всё — в квиддиче без этого никак.

- Уф… Слава Мерлину, обошлось, спасибо Бертолине и его особенной метле. Монтгомери подозвал к себе Полякова и, видимо, делает ему серьёзное внушение. Интересно, будет ли назначен пенальти?.. Так… да, судья делает соответствующий жест. Напоминаю, счёт пятьдесят — десять в пользу сборной мира…

На этот раз пробивать штрафной вызвалась Лиза, заявившая, что давно мечтала попробовать это. При виде Валькирии Грессар заметно напрягся, однако парировал её удар без малейших усилий, несмотря даже на то, что Лиза использовала кручёный приём. Но не успели болельщики сборной Хогвартса разочарованно вздохнуть, как охотница, подлетев вплотную к французу, вырвала у него квоффл и что есть силы швырнула в одно из колец.

- Да, уважаемые зрители, слушатели, и все, кто следит за ходом этого необыкновенного матча! Лиза Турпин забивает Грессару гол, используя приём на грани фола, благодаря чему сборная Хогвартса сокращает разрыв в счёте! Пятьдесят — двадцать! Болельщики на трибунах вовсю скандируют: «Хогвартс! Хогвартс!», так что шум стоит невообразимый! Я даже себя с трудом слышу!

— Перинье сегодня играет не в полную силу, — негромко заметила директор Шармбатона Олимпия Максим, обращаясь к Макгонагалл. — Он немного поддаётся.

— Думаю, что не только он, — так же тихо ответила Макгонагалл, — но и вся команда звёзд.

Словно бы опровергая её слова, сборная мира усилила натиск.

- Бертолина… Джонс… снова Бертолина… Уитби пытается перехватить пас, но бладжер от Полякова не даёт ему это сделать… Уизли тоже вошла в роль загонщика, размахивает битой направо и налево… Вот посланный ею бладжер едва не попадает в Кино, и та, забыв обо всём, начинает носиться за своей обидчицей по всему полю… Уитби и Блетчли вдвоём наседают на завладевшую квоффлом Джонс, в то время как Турпин описывает круги вокруг Бертолины, не давая тому прийти на выручку охотнице. Бладжер от Бэя устремляется в её сторону, но Скоткинс вовремя успевает отбить его… Кино продолжает гоняться за Уизли, игнорируя всё на свете… Предупреждающий свисток судьи она то ли не услышала, то ли пропустила мимо ушей… Очевидно, желая помочь своей загонщице, Турпин отстаёт от Бертолины и решается на таран японской охотницы… Свисток судьи… Теперь уже сборная мира получает право на пенальти!

— Гарри лучше бы побыстрее отыскать снитч, — озабоченно произнёс Невилл, — пока сборная мира не обыграла нас по мячам.

Гермиона только вздохнула: несмотря на все усилия, она так и не смогла заставить себя полюбить квиддич. Девушка продолжала считать эту игру чрезвычайно глупым и опасным времяпрепровождением и посещала только те матчи, в которых участвовали её друзья (за которых, собственно, и болела).

- Итак, квоффл у Бертолины… Он подлетает к кольцам соперника… и, разумеется, записывает на свой счёт ещё один забитый мяч, четвёртый за игру! Шестьдесят — двадцать в пользу сборной мира!

Мысль о том, что надо бы поскорее отыскать снитч, не покидала и самого Гарри, поскольку натиск сборной мира усиливался с каждой минутой. Бертолина, Джонс и Кино, поначалу несколько растерявшиеся от перестановок в хогвартской команде, довольно быстро сумели приноровиться к изменениям. Несмотря на отчаянные усилия, Лизе, Уитби и Блетчли почти не удавалось завладеть квоффлом, а если это всё же случалось, охотников тут же настигали бладжеры от Бэя или Полякова. Джинни и Скоткинс тоже изо всех сил орудовали битами, но не могли помешать атакам соперников. На защищающего кольца Дэвиса буквально обрушился град ударов; впрочем, когтевранец держался стойко и даже сумел отразить несколько из них. Но, несмотря на это, за считанные минуты счёт сборной мира увеличился ещё на шесть мячей. Поттер уже почти не следил за игрой, сосредоточив всё внимание на поисках золотого мячика и молясь Мерлину и всем известным богам, чтобы тот появился как можно скорее.

— Где же ты, где же ты, где же ты… — безостановочно шептал Гарри.

- И я напоминаю, что счёт к данной минуте составляет сто двадцать — двадцать в пользу сборной мира! Последняя неудержимо теснит соперников, не давая им даже приблизиться к квоффлу! Вот Бертолина в очередной раз устремляется к кольцам Хогвартса… Блетчли пытается подрезать его, но испанец неожиданно даёт задний ход… ещё одна демонстрация возможностей его метлы… пас Кино… та уклоняется от бладжера, но Уитби и Турпин берут её в клещи… на пару секунд, ибо японка тут же закружилась вихрем, сбрасывая преследователей с хвоста… пас Джонс… Уизли бросается на перехват и отбивает квоффл в сторону Блетчли… Внезапно из руки Кино вылетает молния и попадает точно в хвост метлы хогвартской загонщицы… Метла Уизли вспыхивает, но девушка делает крутой вираж и сбивает пламя! Вот это реакция! Звучит свисток Монтгомери… Похоже, сборная Хогвартса вновь будет пробивать пенальти!

Гермиона, Невилл и Луна дружно облегчённо вздохнули, вместе с большей частью зрителей.

— Эта Кино, что, совсем чокнутая? — возмущённо спросила Грейнджер. — Почему тогда ей вообще не запретят играть?

— В Японии вроде как по-другому на это смотрят, — неуверенно сказал Невилл.

- С мячом Блетчли… Он подлетает к кольцам сборной мира… бросок… Молниеносный рывок Грессара, и квоффл оказывается в его руках; вратаря тотчас страхует Бэй. На этот раз хогвартской команде не удалось реализовать пенальти. Но… подождите, что это там блеснуло у самой земли?.. Да! Наконец-то появился снитч! Оба ловца тут же пикируют за ним, стремясь опередить друг друга! Похоже, настала решающая минута!

Никогда ещё Гарри Поттеру не доводилось участвовать в столь головоломной погоне. Бок о бок с Крамом они неслись над полем, преследуя безмятежно порхающий снитч (возникающий то тут, то там) и не обращая внимания больше ни на что. Игроки обеих команд невольно стремились убраться подальше от словно обезумевших ловцов. Игра остановилась сама собой, и всё внимание как спортсменов, так и зрителей было приковано к Поттеру и Краму, выделывающим самые невероятные финты, зигзаги и повороты. Время от времени один из них вырывался вперёд, но соперник тотчас нагонял его. Вот снитч вновь возник в паре метров от земли, и оба ловца тотчас круто ринулись вниз в знаменитом финте Вронского, в последний момент выйдя из пике. На этот раз золотой мячик не собирался исчезать, и Поттер с Крамом стремительно приближались к нему. Расстояние сокращалось с каждой секундой, они уже вытянули руки…

Какое-то шестое чувство заставило Гарри оглянуться: прямо в него на бешеной скорости летел бладжер. Вильнув в сторону, гриффиндорец увернулся от чёрного мяча, однако Крам в тот же момент вырвался вперёд на целый корпус. От снитча его отделяло всего несколько метров. Не помня себя, Поттер оттолкнулся от метлы и что есть силы прыгнул вперёд…

Кувыркаясь, Гарри прокатился по земле не менее двадцати метров. Несколько минут он просто лежал, пытаясь прийти в себя и удивляясь абсолютной тишине, внезапно повисшей над стадионом. Ощупывая себя на предмет повреждений, Гарри машинально взглянул на свою левую руку: в ней трепыхался пойманный снитч…

Рёв, поднявшийся в следующую секунду над стадионом, был слышен, наверное, по всей Британии.

— Да! Да! Да! Да! — Ланкастер в комментаторской ложе вопил и бесновался как одержимый. — У меня просто нет слов, чтобы описать то, что здесь творится! Гарри Поттер ловит снитч, и сборная Хогвартса побеждает со счётом сто семьдесят — сто двадцать! Кто бы мог подумать, что это произойдёт?! Поистине, этот матч не зря прозвали матчем века! Да что там века — тысячелетия! На стадионе стоит такой шум, что я сам себя не слышу, несмотря на Сонорус! Все двести тысяч зрителей вскочили на ноги и дружно скандируют имя Гарри Поттера, который вновь вошёл в историю — на этот раз как легендарный капитан и ловец!

— Гарри, мы это сделали! Ты это сделал! — Джинни, приземлившись, тотчас бросилась к своему парню и заключила его в жаркие объятия; спустя несколько секунд её примеру последовали остальные игроки хогвартской команды. Стиснутый товарищами со всех сторон, Гарри обвёл взглядом беснующиеся зрительские трибуны. На глаза ему попались: Гермиона, Невилл и Луна, изо всех сил хлопавшие в ладоши и выкрикивающие его имя; профессор Макгонагалл, рыдающая на плече Кингсли Бруствера; бурно радующаяся семья Уизли, не считая Рона («И как это я их раньше не заметил?»); сдержанно аплодирующий Драко Малфой…

В этот момент ком объятий распался, и Гарри смог свободно вздохнуть.

— Ребята, — он обратился к своей команде, — это не только и не столько моя заслуга. Вы все играли просто блестяще, достойно держась до самого конца. Джинни, Роджер, Арчибальд, Лиза, Кевин, Майлз — спасибо вам за всё!

— Да ладно тебе, Гарри, — шутливо проворчал Дэвис.

— Действительно, скажешь тоже, — усмехнулась Лиза, с которой постепенно сходил боевой задор Валькирии. — Если бы не ты, мы бы никогда…

— …Не смогли стать по-настоящему единой командой, — подхватил Скоткинс, — а главное — побороть свои предубеждения, верно, Майлз?

— Согласен, — кивнул Блетчли. — И должен сказать: эти два месяца были лучшим временем в моей жизни.

— Ага, — поддакнул Уитби.

— …И на этом я завершаю комментирование этого необыкновенного матча, — сорванным голосом прохрипел Ланкастер, — и передаю слово министру магии Великобритании Кингсли Брустверу.

— Дамы и господа! — заговорил Кингсли, спустившийся на поле вместе с другими почётными гостями и усиливший голос Сонорусом. — Прежде всего я хотел бы поблагодарить обе команды за невероятно захватывающую, блистательную игру, которую мы имели счастье лицезреть. Но особую благодарность хочется выразить, конечно, сборной Хогвартса, которая, зная, с кем ей предстоит играть, не испугалась, а принялась усиленно тренироваться, что и принесло ей заслуженную победу! И для меня будет огромной честью вручить каждому из игроков хогвартской команды приз в размере тысячи галеонов!

Церемония награждения проходила под нескончаемый гром аплодисментов: министр по очереди подзывал к себе участников сборной Хогвартса, громко объявляя их имена, и вручал каждому увесистый мешочек с золотом (Уитби, как несовершеннолетний, не мог получать денежное вознаграждение, но Кингсли пообещал, что лично заглянет к нему домой и отдаст приз его родителям). Получая свою награду, Гарри заметил, что игроки сборной мира, не торопящиеся покидать поле, горячо аплодируют своим юным победителям (за исключением презрительно скривившегося Полякова).

Когда награждение подошло к концу, министр, откашлявшись, продолжил:

— Также, пользуясь случаем, я хотел сделать несколько важных объявлений. Ни для кого не секрет, что два последних года были для всех нас очень и очень тяжёлыми. Ценой безвозвратных потерь мы выстояли во Второй магической войне, но причины, вызвавшие её, никуда не исчезли. И причины эти заключаются в самом волшебном сообществе — косном, крайне консервативном, застывшем в своём развитии на уровне Средневековья, со всеми отжившими своё предрассудками. В последнее время я работал секретарём-охранником премьер-министра и имел возможность в полной мере оценить степень развития тех людей, которых мы презрительно называем маглами или простецами. За те века, что мы варились в собственном соку, упиваясь дурацкими идеями чистокровности, эти якобы простецы достигли такого уровня развития науки, техники, культуры, искусства, что это мы — отсталые дикари. Они летают в космос, умеют общаться друг с другом, даже находясь на разных континентах, хранить целые библиотеки на крошечных носителях информации, — Кингсли вынул из кармана дискету, — и многое другое, что для нас — заоблачные мечты. И при этом уровень их технологий растёт и совершенствуется с каждым днём. И поверьте, долго скрывать от них своё существование мы не сможем; наше обнаружение — это только вопрос времени, причём весьма близкого. И если мы хотим просто сохраниться в современном мире, а не вымереть, как неандертальцы, или быть истреблёнными (а это вполне реально), нам придётся кардинально перестроить общественный уклад и мировоззрение, даже если кому-то это будет не по вкусу, — на последних словах министр повысил голос, ибо с части трибун послышался возмущённый ропот. — И в связи с этим Министерство намерено провести ряд реформ, необходимость которых назрела давным-давно. Во-первых, будут отменены все законы, так или иначе дискриминирующие маглорожденных волшебников и полукровок, а употребление этих терминов, не говоря уже об их более грубых аналогах, будет считаться расизмом и караться по всей строгости закона. Во-вторых, в ближайшее время при участии школы Хогвартс будет разработана программа по интеграции в волшебное сообщество детей, рождённых в немагических семьях — разумеется, только с согласия их и их родителей. В-третьих, все волшебные нечеловеческие существа, обладающие разумом — кентавры, гоблины, домовые эльфы, русалки и так далее — будут уравнены в правах с людьми; для защиты их прав будет создан специальный комитет. В-четвёртых, в структуре Министерства будет создан департамент по мирному взаимодействию с немагическим населением и внедрению немагических технологий в волшебную среду. И ещё одно изменение непосредственно касается школы Хогвартс, но об этом расскажет её директор, профессор Минерва Макгонагалл.

— Благодарю, министр, — слегка чопорно произнесла Макгонагалл. — Это касается системы распределения по факультетам. Думаю, многие согласятся, что её существование в прежнем виде абсолютно неприемлемо, ибо приводит к неспособности факультетов мирно сосуществовать друг с другом. Традиции — это хорошо, но только до тех пор, пока они не противоречат здравому смыслу и не мешают обществу развиваться. Поэтому, начиная с нынешнего учебного года, распределение будет осуществляться случайным образом, на основе жеребьёвки. Разумеется, будут приняты все необходимые меры, чтобы обеспечить беспристрастность данной процедуры.

Едва директор Хогвартса закончила говорить, как на стадионе поднялась настоящая буря. В который раз за этот день все двести тысяч зрителей принялись громко кричать, только теперь в их выкриках не было единства: слышны были вопли как согласия с действиями Министерства, так и возмущения нарушением древних традиций. Последние исходили, как подумалось внимательно наблюдавшему за происходящим Гарри Поттеру, от представителей чистокровных семейств. Впрочем, он с удовлетворением отметил, что недовольные составляли меньшинство аудитории. Переглянувшись с игроками своей команды, Гарри прочёл на их лицах полное согласие со словами министра (даже Блетчли не стал возмущаться, более того — с отвращением поморщился, услышав крики недовольства). Стоявшая вместе с другими почётными гостями Гермиона громко воскликнула: «Давно пора!», а Невилл с Луной горячо поддержали её. Джинни в знак солидарности тихо прикоснулась к руке Поттера; этот жест отвлёк парня от размышлений, напомнив об одном деле, намеченном им на сегодня.

Когда гул зрительских трибун немного утих, Кингсли вновь взял слово:

— Разумеется, за один день всё это сделать невозможно. Предстоит очень много работы, требующей объединённых усилий всего магического сообщества. Но пример сборной Хогвартса ясно показывает нам, что какими бы разными волшебники не были, они способны сплотиться ради достижения поставленной цели, несмотря ни на что. И в заключение хочу сказать, что присутствующий здесь президент Международной конфедерации магов, достопочтенный синьор Пьетро Чимароза заверил меня, что сделает всё, дабы нашему примеру последовали другие страны.

Итальянец величественно кивнул, подтверждая слова британского министра магии.

— Ну вот, у меня всё. Приношу извинения, если моя речь показалась кому-либо слишком длинной. На этом трансляцию можно считать оконченной.

— Нет! — над стадионом разнёсся усиленный Сонорусом голос Гарри Поттера (всё внимание тотчас обратилось на него). — Есть одна вещь, которую я хочу сделать именно здесь и сейчас, пусть и на глазах всего мира, — он немного помолчал, собираясь с мыслями. — Шесть лет назад я повстречал одну девушку. Конечно, мы оба тогда были совсем юными, но это не помешало ей всем сердцем влюбиться… нет, полюбить меня. К несчастью, я долгое время не замечал её чувств и даже не особо обращал на неё внимания, будучи увлечён другими делами и не понимая, что тем самым причиняю ей сильную боль. И лишь чуть более года назад я наконец прозрел и понял, что передо мной самая лучшая девушка на свете — яркая, весёлая, полная жизни и огня. И сегодня я хочу задать ей один вопрос, — Поттер вынул из кармана кольцо, которое носил с собой уже два месяца. — Джиневра Молли Уизли, согласна ли ты стать моей женой?

— Да, Гарри, да, да, да!!! — сияющая Джинни бросилась к нему, и на глазах двухсот тысяч зрителей они слились в жарком поцелуе.

В следующую секунду стадион опять наполнился громом аплодисментов и криками поздравлений. Не выпуская — теперь уже — невесту из своих объятий, Гарри обвёл взглядом трибуны в поисках замеченной им ранее семьи Уизли. Первыми ему на глаза попались Артур и Молли, утирающие слёзы радости за своих детей, одним из которых они уже давно считали Поттера. Билл, Чарли и даже Флёр дружно орали что-то бессвязное; Перси, недавно окончательно примирившийся с семьёй, казалось, с трудом удерживается, чтобы не присоединиться к ним; глаза Джорджа сияли, а по лицу блуждала задорная улыбка — впервые после битвы за Хогвартс.

— Гарри, Джинни, поздравляю! — донеслись до Поттера слова Гермионы. При звуке её голоса юноша нашёл взглядом Крама и многозначительно подмигнул ему, напоминая о некоем пари.

— Герм-ивона, можно тебя на минуту? — запинаясь, произнёс болгарский ловец, подойдя к Грейнджер. — Мне нужно с тобой поговорить.

— Виктор? — она густо покраснела. — Д-да, конечно.

— Герм-ивона… — начал Крам, когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы никто не смог подслушать. — Уже почти четыре года, как мы знакомы, и всё это время я не переставал думать о тебе. Да, мы провели вместе не так много времени, но мне… в общем, этого хватило, чтобы понять: из всех девушек, которые мне встречались, ты самая лучшая — красивая, умная, не видишь во мне только звезду… Прости, я, наверное, коряво излагаю, у меня просто не было опыта… ну… в отношениях… И вообще, я далеко не идеал — неуклюжий на земле, и внешностью не вышел… только и могу, что снитчи ловить… В общем… я пойму, если ты откажешься, но… не согласишься ли ты со мной встречаться?

— Виктор, я… тоже не переставала думать о тебе, — призналась Гермиона, низко опустив голову, чтобы скрыть краску в лице. — Ты первый, кто… увидел во мне именно девушку…

Мгновением позже они полностью растворились в объятиях друг друга.

Всеобщий ажиотаж, царящий на стадионе, сосредоточился на Гарри и Джинни, поэтому данную пару никто не заметил, кроме двух человек.

— Не правда ли, они хорошо смотрятся вместе? — заметила Луна, мечтательно улыбаясь неизвестно чему.

— Да, пожалуй, — признал Невилл, успевший перемолвиться парой слов с Биллом Уизли (вся семья как раз высыпала на поле) и выяснить, что Рон действительно повёл себя как последняя сволочь; затем с видом человека, решившегося на безумный поступок, он спросил:

— Луна, что ты скажешь, если я тоже предложу тебе встречаться?

— Ох, Невилл! — Лавгуд прильнула к нему всем телом; глаза её радостно сияли. — Я боялась, что ты никогда этого не спросишь!

Тем временем к Гарри и Джинни, окружённым членами семьи Уизли, подошли Гвеног Джонс и Диего Бертолина.

— Спасибо за игру, Поттер, — улыбнулась Джонс, пожимая парню руку. — Думаю, твоя стратегия войдёт в историю и впоследствии будет использоваться повсеместно. И да, поздравляю вас обоих с предстоящей свадьбой.

— И в связи с этим мы хотим вручить вам свадебные подарки, — добавил Бертолина. — Хотя заранее этого делать не принято, но сегодня день, когда ломаются традиции, так что… Я обещал подарить свою метлу одному из игроков сборной Хогвартса — и сдержу слово. Она твоя, — с этими словами он протянул метлу Гарри.

— Это мне? Самая уникальная метла в мире? — ошеломлённо спросил юноша.

— Именно. Честно говоря, я долго колебался в своём выборе, но, в конце концов, ты капитан команды. Если сам не захочешь ею владеть, можешь передать любому из игроков по своему усмотрению. Я пришлю тебе сову с описанием всех возможностей этой метлы и способов ими управлять.

— Ну а мой подарок, — усмехнулась Джонс, — может, и не столь значителен, но, надеюсь, тоже понравится. Скажи, Джинни, ты не думала о спортивной карьере?

— Думала, — смущённо призналась девушка. — Это моя самая заветная мечта.

— В таком случае можешь уже считать себя одной из «Холихедских Гарпий». Со следующего сезона у нас как раз освобождается место одной из охотниц. Наш менеджер, кстати, тоже видел тебя сегодня, так что возражать не будет.

— Спасибо, мисс Джонс, — пролепетала зардевшаяся Джинни. — Только мне предстоит ещё год учёбы в Хогвартсе…

— Просто Гвеног. Полагаю, этот вопрос можно будет решить с общей пользой. И ещё, — Джонс немного помедлила. — Не волнуйся, ты получила приглашение вовсе не потому, что скоро станешь миссис Поттер; я решила взять тебя ещё во время матча.

Когда Джонс с Бертолиной удалились, к будущим супругам подошла Минерва Макгонагалл.

— Профессор Макгонагалл, — обратилась к ней Джинни, — я хочу спросить…

— Я уже знаю, мисс Уизли, — прервала её директор Хогвартса. — Гвеног мне рассказала. Думаю, мы с моим преемником на посту декана Гриффиндора сможем скорректировать ваше расписание таким образом, чтобы вы могли и учиться, и играть.

— А кто этот преемник? — полюбопытствовал Гарри.

— Небезызвестная вам Гестия Джонс, кстати, сестра Гвеног. И раз уж вы напомнили о себе, Поттер, я должна спросить — планируете ли вы вернуться в Хогвартс, чтобы восполнить потерянный год? Мисс Грейнджер уже согласилась.

«Кто бы сомневался», — подумал парень, а вслух сказал:

— Я думал об этом, профессор, но не уверен, что…

— Гарри! — перебила его Джинни. — Соглашайся, пожалуйста! Неужели ты хочешь, чтобы я провела ещё год без тебя, особенно после того, как сам сделал мне предложение?

— Ладно, уговорила, — улыбнулся Гарри; одновременно с этим он вдруг вспомнил о том, что озадачило его ещё в тот день, когда он узнал о грядущем матче века.

— Профессор Макгонагалл, я давно хотел спросить…

— Да, Поттер?

— Почему портрет… — гриффиндорец запнулся, не в силах произнести имя, — предыдущего директора не появился в Хогвартсе?

Несколько минут Макгонагалл молчала, отрешённо глядя на своего ученика.

— Что ж, я знала, что вы рано или поздно спросите об этом, — наконец заговорила она, тяжело вздохнув. — Когда я, вступая в должность, обустраивалась в директорском кабинете, то нашла это, — она протянула Гарри небольшой свиток пергамента.

«Не знаю, кто сейчас читает это. Если кто-либо из преподавателей, мракоборцев или членов Ордена Феникса, значит, мальчишка Поттер всё-таки справился со своей задачей. Если же кто-либо из Пожирателей, то… В любом случае я окончательно мёртв. Хотя я мёртв уже много лет… Понятия не имею, зачем я сейчас это пишу, наверное, просто чтобы убить время. За стенами замка Тёмный Лорд собирает армию и совсем скоро нападёт на Хогвартс, а значит, моё директорство подходит к концу: в свете того, что я должен сделать, меня наверняка прикончат или те, или эти. Директор Хогвартса… как же мне это надоело… Очередная и самая большая издевательская насмешка, как будто их и без того было мало… Пожалуй, я успею провести ритуал, чтобы мой портрет никогда не появился в этом ненавистном кабинете, не хватало ещё, чтоб и после смерти мне не давали покоя. А там… вознесут ли меня на пьедестал или наоборот, смешают с грязью — мне будет уже всё равно.

С. С.»

Закончив чтение, Гарри и Джинни некоторое время стояли в тягостном молчании (Макгонагалл же тактично удалилась, уведя с собой остальных Уизли).

— Он был самым храбрым человеком, которого я знал, — наконец произнёс Поттер.

— Да, — эхом отозвалась Джинни. — Я только сейчас поняла — если бы не он, мы бы в Хогвартсе не пережили последний год. И знаешь что, Гарри?.. — она замялась, поражённая внезапной мыслью.

— Что такое?

— Если у нас будут дети, — девушка покраснела, — что если мы назовём одного из них в его честь?

— Отличная мысль, — невольно улыбнулся Гарри. — Но хватит о грустном, пора идти праздновать.

— Да, ты прав.

И, взявшись за руки, Гарри и Джинни направились к ожидавшим их родственникам и друзьям.